Действительно, забавно

Из Лучина
Забавно.
Все бегут куда-то: достать, забрать, добиться или, может быть, украсть.
Страшно.
Что бы кем-то быть – унизить, растоптать, перекроить того, кто встанет на пути.
Парадоксально.
Изуродовать себя за пару лишних миллионов. Кликов...
Непонятно мне.
Унизить – унижаться.
За пирожок – со злостью наказать себя диетой.
За прожитую мелочь – отомстить, сломавши жизнь.
Из зависти – испортить настроенье.
За мимолётную ошибку – раскровить.
Отнять, обидеть, насолить. Ударить, пнуть. И насмехаться.
Моё непониманье мне смешно. Глупа, несовременна. Я не в «тренде».
Закрыть двери засов, окно, задёрнуть занавесь.
Всё не к месту.
Чего бояться мне? Что тоже отравлюсь?
Что буду жадно драться за товар? Что стану врать и «прогибаться»?
Смешно. «Горбатого» исправит лишь могила.
Ну, вспомни, бабка, будто девкой ты была.
Нет. Смотреть на это всё безумство.
Не понимать и снова поражаться.
Хм, что не бегу со всеми? Не понимаю я тенденций века?
И не кляну? Не добиваюсь? И не требую себе я равных прав.
Мне скучно. Очень скучно – всё звериные инстинкты.
Захапать и подмять. Сожрать и сгрызть.
Не дать подняться и бежать пред всеми.
Свершать поступки, что повергнут в трепет всё провинциальное болото.
Чтоб стала я предметом обсужденья. Чтоб мне завидовали.
Помнили меня.
Ведь как остаться на «плаву» людской молвы?
Работать каждый день? Не врать? Не обежать? Не «красоваться»?
Скучно. Тленно. По-«совковски»...
Стоит промолчать.
Мне тишь библиотек в селе милей.
Милее жаркий полдень, песнь жнецов.
И вечер мне милее, когда выходишь за село, да без опаски.
Ведь мирно всё – и нет лихих людей.
И можно по утрам ходить купаться,
На реку, где уже полно мальцов, которые рыбачат спозаранку.
И можно в лес пойти, по ягоды, грибы.
Мечтать о воплощенье сказок, когда за поворотом – много волшебства,
Когда лесной олень окинет взглядом,
И к озеру лесному позовёт меня. Учёного кота – не ожидаю. Это чудо.
Но сказку, сказку – трепетно храню в душе.
Легенды, были – всюду замирают,
Но только у меня – согреты на груди.
И мне тепло, тепло от ощущений этих.
К ним я иду, не глядя, не завидуя, вокруг.
Что осуждать? Меня иль мне кого-то.
Кому воспоминанья по душе.
Кому-то свято доминировать пред всеми.
Кому – вперёд бежать. Иль брать за всё вдвойне.
...А-а, – горечь, сожаленье.
Моя тропа – худа? И ждёт меня тупик?
Свои воспоминанья, ныне ожиданья – пена? Призрак? Брак на фоне бытия?
Не ту тропинку выбрать довелось мне.
Полна воспоминаний, глупых ожиданий.
Так не живут. Не верят. И не любят.
Так не поступят, всему миру вопреки.
Что остаётся? Блеять: «не такая»?
Особенная? Добрая? Прямая?
Примите и поймите? Должно быть место и таким смешным, как я?
Хм. А надо мне оно? Не нужно одобренья.
Не нужно жалости, насмешки и укора.
Я здесь живу. И буду жить среди смешных и обозлённых,
Кто лезет вверх, или кроИт себя, худеет.
Отгородиться вряд ли сумею.
Но в «отпуск» – я в свой мир по графику уйду.
Закрою дверь я на неделю, оставив за порогом: «я – как все».