Не подводя итоги прожитой жизни, частенько задумываешься о некоторых удивительных в ней совпадениях. Когда же их количество возрастает, невольно возникает вопрос - случайно или закономерно свершившееся?
Начну с первых дней в Израиле. Первым городом для нас оказался Холон. Первый день в ульпане - 11 сентября 1991 года. Мы, человек 70 "олим хадашим", собрались возле здания нового для нас учебного заведения, многие пришли семьями. Царила атмосфера праздничности, незнакомые ранее, мы были едины. Взгляды, улыбки, нарядная одежда, - все подчеркивало значительность момента. После распределения по классам начался сам процесс.
Наша учительница, Авива Левингер, начала с пения: "Иней ма тов у ма наим, шевет ахим гам яхад...". Впервые в жизни услышав эти слова, еще не понимая их смысла, мы, ученики ульпана, взрослые дяди и тети, моментально подхватили и радостно напевали эту песню ("Песнь ступеней Давидова"- Теилим,133). Душа переполнялась каким-то новым опьяняющим чувством, казалось, словно ты, измученный жаждой, долго брел по пустыне и наконец-то припал к желанному источнику...
Учеба в ульпане была интереснейшей, чувство эйфории не покидало нас. Авива постоянно организовывала поездки, с ней мы увидели всю Страну, все это оставило неизгладимое впечатление, каждая из поездок достойна пера. Никогда не забуду дни праздника Суккот, мы идем несколько километров, восходим в Иерусалим! С возгласами приветствия, с песнями радостно встречают нас израильтяне на центральной улице нашей столицы!
В те же дни мы, ученики ульпана, побывали в Кирьят-Арбе. С каким радушием и гостеприимством встречали нас в "сукке" жители этого города! Нашим экскурсоводом, можно сказать, просветителем, был замечательный человек, настоящий патриот Израиля, блистательный рассказчик, поэт Мордехай Лапид (Марк Блюм). В течение трех дней он все свое время проводил с нами, водил нас в Хеврон, в Маарат Ха-Махпела, рассказывал о еврейских праздниках, еврейской истории, основах иудаизма. В те дни он уже был отцом 12 детей, и его супруга ждала еще ребенка.
В разговоре выяснилось, что Мордехай, так же, как и мы, - уроженец Харькова, и родился он в доме, размещавшемся на площади Тевелева ( центральной площади Харькова), однако, в раннем детстве он с родителями переехал в Ригу. Сионист, борец за выезд евреев в Израиль, Марк Блюм репатриировался в конце шестидесятых.
Прошло несколько лет после той, запомнившейся на всю жизнь, поездки. И вдруг, как ударом молнии, поразило нас сообщение о трагической гибели Мордехая Лапида и его сына. Это произошло через год после соглашений в Осло. Они пали от выстрелов арабских террористов из проезжавшего мимо автомобиля. Мордехай принадлежал к тому редкому типу людей, встретившись с которыми даже ненадолго, помнишь их всю оставшуюся жизнь. Подумалось тогда: как сурова наша действительность, лучшие представители еврейского народа, его настоящие герои продолжают оставаться, к величайшему сожалению, жертвами непрекращающегося террора, ненависти, злобы, антисемитизма. Боль непроходящая...
Да будет благословенна память о них!
В течение многих лет старалась не пропустить ни одного выпуска газеты "Еврейский камертон", в которой 20-го июня 2002-го г. была опубликована блестящая статья талантливого автора Аркадия Красильщикова "Алые паруса Мордехая Лапида". Статья была опубликована в рубрике "Соотечественники" на 10-й и 11-й страницах. Так совпало, что на 9-й странице (т.е. с другой стороны того же листа) в рубрике "Эхо Катастрофы" была опубликована и моя статья "Это не должно повториться", где я описала то, что мне известно о гибели моих родных. Один из них, мой двоюродный брат, юный Рафаил Гофман, принял решение не идти вместе со всеми евреями г.Харькова на место массового убийства, которым оказался Дробицкий Яр. Он и его мать, моя тетя, были связаны с подпольем, они хотели добраться до партизан... Увы, им это не удалось. До сих пор неизвестны обстоятельства гибели моей тети, Любови Моисеевны Блох-Гофман. Рафаил же, по свидетельству очевидцев, был повешен на площади Тевелева немецкими фашистами и их приспешниками суровой зимой 41-42-го года. А ведь Марк Блюм, он же Мордехай Лапид, родился на той же площади Тевелева.Что вам сказать? От такого совпадения стало мне еще больнее...
Прожив несколько месяцев в Холоне, наша семья переехала в Беэр-Шеву. Вскоре наступил Ту би-шват, и мы, как положено в дни этого праздника, поехали сажать деревья. Нашей группе доверили сажать "эшель" (по-русски – тамариск). Но ведь именно это растение было посажено у колодца на месте клятвы Авраама и Авимэлэха, и в честь этого события место это и назвали Беэр-Шевой – колодцем клятвы. Это меня и поразило!
Так совпало, что только за день до этой поездки я впервые открыла Тору, накануне подаренную мне, и начала читать ее первую главу "Бэрэйшит", где как раз и описано это событие. Удивило меня тогда и другое из области совпадений.
Я увидела среди зарослей низкорослого "эшеля" и обилия его новых, только что высаженных нами саженцев одинокое, высокое, сухое дерево. И оно показалось мне до боли знакомым. Где-то мне уже встречалось точно такое же, но где? Откуда-то возникла другая картинка. Так это же - то самое дерево, что росло у окна моего отчего дома! Поведала об этом супругу, он лишь улыбнулся, а я все никак не могла успокоиться. Вспомнила, что когда-то в детстве я рисовала его, но сохранился ли тот рисунок? Вернувшись домой, сразу начала искать его среди привезенных фотографий и нескольких своих детских рисунков. И вот он, родной!
Нахлынувшие воспоминания отрочества, смешанные с впечатлениями от первой нашей поездки по пустыне Негев воскресили из лабиринтов памяти одно из незабываемых сновидений.
Не помню точно, сколько мне тогда было лет, возможно 13-14, однако сам сон помню отчетливо. Пустыня, вокруг сплошной желтовато-дымчатый песок, я сижу на верблюде в ярком наряде, голова повязана красной с желто-зеленым узором косынкой. Некоторый страх от ощущения высоты внезапно исчезает, передо мной необычайной красоты молодой, с пылающим взором, крепкий, высокий мужчина в экзотическом головном уборе, напоминающем чалму. Он подходит ко мне. Придерживая рукой верблюда, нежно и ласково смотрит на меня, мы улыбаемся друг другу. Эту идиллию внезапно прерывает громкая, непонятная, гортанная речь. Слева я вижу двух женщин среднего возраста, также восседающих на верблюдах, одетых в темные платки и одежды. Они о чем-то переговариваются, их дружелюбные взгляды обращены ко мне. Оглядываюсь назад и вижу небольшой низенький домик, из него выходят люди, снова слышна непонятная речь. На этом мой сон и прервался.
Был ли случайным тот мой сон? Не раз я задумывалась над этим, в более зрелом возрасте была уверена, что тут сработала память далеких предков.
Если уж я коснулась сновидений, позволю себе несколько вольных мыслей. О чем нам могут поведать сны? Нет человека, не задумывающегося над этим загадочным явлением. И в самом деле, толкование сновидений волнует людей с древности. ТАНАХ повествует нам о снах Пророков, еще в 2000 г. до н.э.в древнем Египте был создан "Сонник", сейчас же издаются десятки "сонников", и, надо сказать, что раскупаются они мгновенно. Великий психолог З.Фрейд, пытаясь проникнуть в природу сна, обосновал свои основные выводы в известной монографии "Сон и сновидение". Наряду с другими положениями им была высказана и мысль о том, что сновидения включают в себя и элементы предвидения будущего. Другой известный психолог, К.Г.Юнг, считал, что сновидение является откровением высшего разума.
Действительно, иной раз сны сбываются, но тут же и забываются... Да и стоит ли этому придавать значение? Ведь это естественно, как сама жизнь. Однако, бывает, что с течением жизни незабываемые, загадочные сны начинают расшифровываться. И вот это и есть, на мой взгляд, самое удивительное из области сновидений и совпадений. Внезапно пришла разгадка. Сон предсказывал мне, что я буду жить в пустыне, где я и живу сейчас, в пустыне Негев, в ее самом древнем городе, Беэр-Шеве.
Мне приходится частенько ездить по самой настоящей пустыне. Должна вам сказать, что не пылать любовью к нашей орошенной пустыне невозможно. В каждой новой своей поездке нахожу новые для себя яркие и неяркие краски, полутона, испытываю новые теплые чувства, за все это мысленно благодарю Всевышнего.
Неизменным остается только одно - ищу тот низенький домик у дороги, так и хочется его непременно отыскать...
В стихах Сары Погреб нашла я полное соответствие моим чувствам:
Здесь жили первые евреи.
В шатрах. Задолго до стропил.
Здесь солнце ближе и мощнее,
А кровь и море - солонее.
Для этих мест нас Бог лепил!
Впервые было публиковано в июне 2009 г. в 215-ом выпуске международного электронного журнала «МЫ ЗДЕСЬ!»
http://www.newswe.com/index.php?go=Pages&in=view&id=1391