Меня распирает, как чернобыльский саркофаг
Телесная оболочка стара, и рванёт через шаг.
Не залатать её уже и новой не заменить,
Осталось недолго эту рванину носить.
Сердце изношенное натужно стучит,
Душа нараспашку, истерзанный вид.
Старуха с косой на расправу спешит,
Юность разгульную мою не простит.
Ноги худые плетутся, устало гудят,
Лицо как мочалка, потушенный взгляд.
А ведь когда-то всему был рад,
Что женщин любил, не виноват.
По божьим законам это не грех,
Имел у слабого пола успех.
Грех от того, что на старости лет
Стал я никчемный дед – самоед.