Байки брехливого особиста

Антимиронов. Или байки брехливого особиста.

Это критический разбор культовой книги Вячевлава Миронова "Я был на этой войне...".


«Кстати, познакомься, – он обернулся к майору … ... А это, – указывая на меня, – капитан Миронов, старший офицер штаба, авантюрист, все его тянет в бой, не может отвыкнуть, что он уже не командир роты, а штабист, – как-то по-отечески пожурил меня Сан Саныч».
В.Миронов
«Другого закона мы не знаем. Страна, народ нас предали, отвернулись, забыли, прокляли. «Афганский синдром» покажется вам детской сказочкой, когда через пять-семь лет мы поймем, что для нас нет места под солнцем. Это место занимаешь ты, читатель. А вот тогда мы тебя подвинем. Больно подвинем, так что не обижайся, когда мы тебя уроним мордой о шершавый асфальт. А может, ты умрешь, так и не поняв, что же с тобой произошло. Мы не сумасшедшие. Но мы заслужили более почтительное, уважительное отношение к себе. Если его не будет, то завоюем его точно так же, как завоевали в Грозном в январе девяносто пятого».
В.Миронов


«Лучшая военная книга современности», «то, что должен знать о войне каждый», «окопная, правда солдата», «гордость нашего времени» и все прочее, это то, что я прочитал о книге Вячеслава Миронова «Я был на этой войне» в интернете. Куча восхищенных отзывов, типа: «не  спал всю ночь», «не пошел на работу», «прочитал на одном дыхании трижды» и все такое подобное буквально наводняют сеть. После прочтения бестселлера некоторым читателям даже становилось стыдно, что они не служили в армии и не воевали как герои этого литературного произведения. Им наконец-то стало известно, что в новый год, пока они пили шампанское и ели оливье, катались полупьяные с горки на санках, в далеком Грозном «не известно за что» проливали в боях с врагом свою кровь восемнадцатилетние пацаны – срочники, а так же офицеры и прапорщики доблестной Российской Армии. В настоящее время эта книга безумно популярна, и речь идет даже об экранизации данного литературного произведения. Книга не осталась без внимания критиков, разного рода литературоведов, они, читая ее слабой в литературном плане, хором отмечают ее гипнотизирующую искренность, и  правдивость. Стала даже модной такая фраза: «почитай Миронова он там был». Это произведение превратилось в эдакое вкусное эксклюзивное блюдо, поданное на стол для гурманов в дешевой посуде. Рейтинги повести буквально зашкаливают. Ее сравнивают  с военным творчеством Астафьева и Симонова, а по силе правды отображенной в ней с Шаламовым и Солженицыным.  Некоторые даже называют, автора вторым Львом Толстым, предрекая ему будущность классика.
Автор книги - офицер контрразведчик, находившийся в Грозном с личным составом 74 Омсбр (Юрга), иначе особист, как бы описывает пережитое им лично.  При этом в комментариях к книге он отстаивает право на свое особое видение ситуации. Миронов утверждает, что все запечатленное на страницах книги им, солдатом на передовой и пережитое каким-то там генералом в штабе – это две разные несовместимые вещи.  Мол, еж и сокол видят одно и тоже происходящее по-разному. Все это вы легко можете найти в комментариях и обсуждениях данной батальной беллетристики на страницах Самиздата, Артвара и прочих литературных ресурсов, где выложена к широкому доступу эта повесть.
Увы, в армии традиционно особистов не любят, поэтому писатель не афиширует свою основную военную специальность. Именно будучи офицером службы контрразведки, он был командирован в Чечню. Секретность задач военной контрразведки не подлежит сомнению, миссию пребывания капитана в рядах 74 Омсбр открывать нельзя. Работа сотрудников особого отдела даже в мирное время является тайной за семью печатями, а уж на войне тем более. Поэтому в  самом бестселлере повествование ведется от лица помощника начальника штаба бригады по взаимодействию. Автор скрывается под этой должностью, ссылаясь на то, что она была введена накануне отправки части в мятежную республику. «Сначала думали, ты стукачек от особистов» - так говорят сослуживцы о самом появлении Миронова в бригаде, но нет, он не стукачек, он сам и есть особист. Специфика работы в контрразведке накладывает печать на его деятельности, и из книги мы видим, что все же Слава не может без осведомителя. Его нештатный агент Паша, ординарец по совместительству, имеет многочисленные источники информации, черпая сведения из которых он сообщает их своему куратору. Благодаря этому Миронов в курсе вех штабных дел и уже приходя на штабные совещания, он знает, о чем будет идти  речь.   
Вокруг книги эпизодически вспыхивает полемика, и некоторые участники даже сомневаются в том, что сам автор был в описываемое им время в Грозном, но все это не так уж и важно, ведь сама книга, согласно презентациям – художественный вымысел, правда основанный на реальных фактах. Факты эти как мы уже говорили личные впечатления контрразведчика о происходившим вокруг него.
По мне - эта книга написана по принципу «просто добавь крови и грязи», что чередуется с армейскими байками, истерическими рассуждениями о тяжкой доле попавших на войну людей, вперемежку с боевыми и не боевыми подвигами героя… Истерика то и дело прерывает повествование. Сетования, жалобы и нытье повесть не украшают, но вполне органично вписываются в нее, формируя особую линию рассказа, раскрывающее мировоззрение героя.
Боевые подвиги - это «бегу и стреляю», после того как заправился алкоголем, а не боевые - это посылаю на хрен командование – нерадивого генштабиста, бестолкового Ролина, трусливого Буталова. Вокруг, правда полно и настоящих мужиков – это комбаты, ротные, начальник штаба его родной бригады. И вообще махра. Махра - это сибирская пехота. Все делает она. Только она, не десант, не морская пехота, не внутренние войска и не спецназ. Ведь именно сибирская махра в далеком 1941 спасла Роину от фашистов под Москвой. Так и сейчас в Грозном, она играет ключевую роль в боях с чеченскими боевиками Дудаева. Что бы читателю было ясно, контрразведчик подробно разъясняет в ходе повествования, кто есть кто: «Солдатики наши – сибиряки. И все мы вместе – «махра», от слова «махорка». Это в книгах о Великой Отечественной войне и в кино пехоту величают «царицей полей», а в жизни – «махра». А отдельный пехотинец – «махор». Так-то вот».
Или вот еще «Особенно сложно работать с внутренними войсками. По большому счету это их операция, а мы – «махра» – за них всю работу делаем».
Ладно, об этом мы поговорим позже. И здесь все бы ничего.  Наряду в идиотским фильмом Бондарчука «Сталинград» или насквозь лживой «9 роты», того же режиссера, мы имеем весьма странную повесть, шероховатости и неточности которой, где явные искажения фактов, как дырявой простыней, прикрыты художественным вымыслом.
Хотя пишут, что эта поветь «...не просто воспоминания о пережитом и увиденном. Это явная попытка извергнуть из своего сознания, из своей памяти то самое страшное, порой — отвратительное, непереносимо жестокое, что не дает человеку жить нормальной человеческой жизнью». Но тут нужно спросить, что все-таки Миронов извергает из своего сознания правду или художественный вымысел? Вот любой человек что-то выделяет или, если хотите, извергает из себя слова, например, поступки или, извините, экскременты. И не все выделяемое стоит показывать миру. Так и эта книга.
Книга – художественная, значит - вымысел?  Но, вроде, как и правда? Правда, такой, какой ее увидел Миронов. Его личная, правда. Ну, была бы это правда его, жила бы внутри него и даже если бы похоронили его с ней, то бог с ним. Но ведь он эту правду густо выделил на бумагу. И сейчас эта повесть стала тем ресурсом, откуда многие читатели черпают информацию о той войне. Миронов для всех стал эталоном правды и достоверности.  Ну, рассказывал бы он о своих боевых подвигах товарищам по службе в наркоконтроле под водочку с лимончиком, и ладно. Но ведь он вынес ее на всеобщее обозрение. А значит и на суд.
Вот, например, Геббельс говорил, что самая страшная ложь - это полуправда. А разве нам сегодня мало той лжи, что уже есть? По телевизору как-то показывали фильм «Штрафбат». Фильм этот исторически лживый. Это неправда. Штрафбаты составляли не более 1,5% от общей численности действующей Красной армии в Великой Отечественной Войне. И не могли существенно влиять на фронтовую обстановку, в этих батальонах не служили уголовники, попы, политические заключенные, а служба в них строго регламентировалась знаменитым приказом №227 «Ни шагу назад». И что? Сам приказ никто читать не желает. И вот результат, - мы имеем лживую и гнусную эпопею о штрафниках, где ротами командуют уголовники и офицеры служат вместе с ними и бывшими рядовыми. А большинство нашего доверчивого населения даже не удосуживаются понитересоваться реальными историческими фактами, предпочитая им все то, что показывает это правдивое кино. Его презентуют нам как истинную правду о войне. А когда специалисты начинают обвинять авторов фильма в недобросовестности, то получают в ответ: «А ты там был?». Или ссылаются на право, так называемого художественного вымысла или, еще хлеще, авторского права. А ведь, правда, ветеранов – участников войны почти же не осталось. Спросить не у кого, а пока воевавшие были живы еще в большинстве своем и активны, «штрафбаты» не снимали.
И так у доверчивого зрителя закладывается представление о войне, о том, как, якобы, Красная Армия руками и кровью миллионов штрафников прокладывала себе по их трупам путь к Победе, а сзади шли с пулеметами заградогряды. Отсюда проводится красной нитью мысль, что весь СССР - это был огромный концентрационный лагерь, а его армия - это  сплошь штрафники.
А это художественным вымысел, замешанный на правде, - говорят нам авторы «Штрафбата» и им вторит Миронов…  В его «правдивой» книге под фамилиями Грачин, Буталов, Бахель и Ролин скрываются вполне реальные легко узнаваемые люди. Они жили и живут в нашу эпоху, нас не разделяют тысячелетия. И это уже совсем не художественный вымысел…  Ведь возникает вопрос, эти люди были такими как изображает их Миронов или все-таки другими? Впрочем, Миронов здесь может сослаться на свое видение людей. Это, мол, его личное мнение и все тут. Типо, что хочу то и вижу, плюрализм такой. Свобода слова и мысли. Странно, а если, например, кто-то начнет утверждать, что сам Миронов, я извиняюсь перед ним, скажем, гомосексуалист или инопланетянин? Причем напишет об этом бестселлер, который будет основным источником знаний многих обывателей о войне в Чечне и о Миронове в частности. И напишет он это так: «В нашей сибирской бригаде был прикомандирован контрразведчик Лазаренко, говорили, он был родственник Чубайкина и гомосексуалист…». Каково? А если, что-то самому Миронову не понравится, то сразу ему ссылочку на него же – мол, я так ситуацию увидел.
 С тем, что по своей скрытой сути «… книга капитана Миронова — страшная книга»,  я согласен. «Ужас античеловечности сгущен в ней до предела. И неважно — происходило ли все это с самим автором, или он вбил в свой сюжет опыт других. В любом случае, это безжалостная к себе и миру исповедь русского офицера эпохи российско-чеченской трагедии». Вот как исповедь воспринимается художественный вымысел. Или это не вымысел? 
К примеру, есть такая книга генерала Трошева тоже своего рода исповедь «Дневник окопного генерала», есть книга о Рохлине «Жизнь и смерть генерала» - они документальные. Существует много всяких разных воспоминаний, расследований, статей о событиях той войны. Это Большинство из них носит публицистический, то есть документальный характер и никаким художественным вымыслом они не являются. Авторы их сразу заявляют об этом, они ставят себя в рамки строго фактического повествования. Они претендуют на достоверность и правду. Субъективные оценки в таких произведениях носят второстепенный характер, а то и вообще опускаются. Возможно документальные повествования, в полной мере не отражают истины, в том виде какая она есть но, по крайней мере, основываются не на вымысле, а на воспоминаниях и документах. Но по сравнению с книгой Миронова они не столь популярны и интересуют лишь узкий круг военных историков, специалистов, участников тех войн, а так же людей увлеченных этой темой. Прошло уже более 20 лет со времени описываемых событий, и люди, обращаясь к  теме Чеченских войн, находят, прежде всего, в пространстве интернета суперправдивую книгу Миронова, которая по его же словам, художественный вымысел.
«Книгу нельзя использовать для изучения реального хода событий» - что-то подобное написано в аннотации к повести. Но, а что же делать с реальными людьми, которые прячутся у Миронова под фамилиями Ролин, Бахин, Буталов, это же  реальные исторические фигуры. И на основании именно книги контрразведчика у читателя далекого от изучения истории формируется «правдивые художественные представления» об этих людях и о событиях тех дней. Они видят их, прежде всего глазами самого Миронова. А если это все, что они вообще узнают об этой войне или просто поверят Миронову, то события и персонажи будут ими восприниматься  как единственная правда. Мало того, как, правда, историческая. Абсолютная. Под нее, под эту Мироновскую правду, подведена мощная платформа убеждений, что сам автор был там и все видел своими глазами. Пишите вы историю, собирайте после этого факты, даже приводите выдержки из журнала боевых действий  8АК, а влюбленному в книгу и поверившему Миронову читателю плевать – только он, правда. Только ему он будет верить.
При этом вся несостыковка фактов в повести, все противоречия, ляпы - все можно скрыть под тем, что эта повесть - художественное произведение, практически фантастика. Кроме того книга дает читателю вообще представление о боевых действиях, об армии, о том как кто воевал. А вот как написано во введении в книге: «ВУС Миронова – средства связи. В Грозном ему пришлось служить совсем по другой специальности, а книгу он стал писать только в 98 году. Поэтому в книге много ошибок и путаницы с тактико-техническими характеристиками вооружений и бронетехники. Все фамилии изменены, сознательно изменена географическая и временная привязка многих описываемых событий. Использовать эту книгу в качестве детального отчета о штурме города нельзя».
Еще раз хочу спросить, почему просто не написать правду? Правда и так ужасна. Искажение фактов и фантазия нужны для усиления эффекта этой так называемой окопной правды? Такое желание у бывшего контрразведчика макнуть читателя в грязь и дерьмо? Ведь читатель там не был, не служил, не воевал – так пусть идет и  попробует.
  Не совсем понятно. Ведь когда искажают правду даже с самыми благими намерениями, то всегда создают лишь ложь. Ложь несет в себе цель обмануть кого-то, ввести в заблуждение. История это всегда накопленный опыт. Поэтому ее важно изучать. Опыт нужен для того, что бы избежать пережитых ошибок в будущем. Ошибки – вещь дорогая, они оплачиваются на войне кровью и потом, слезами и страданиями. Искажение фактов - это ложный опыт. Он неминуемо приведет к ошибкам. К новым ошибкам. Старым забытым ошибкам, которые снова окупятся чьей-то пролитой кровью. Так зачем наступать на одни и те же грабли снова и снова?
Может быть, это делается с каким-то умыслом. Весь вопрос, с каким?  И он остается для меня открытым. Если ты пишешь художественный вымысел, то к чему в твоем художественном произведении эти искаженные фамилии. Если все это написанное о них это правда, то тогда пиши мемуары. Вот у Миронова Рохлин, где-то там, в тылу на Северном. Прячется, посылая нечастную сибирскую махру на выполнение самых сложных боевых задач. Ну чего не в Моздоке? Или вообще в Москве. Это не верно. Это ложь. По свидетельствам сослуживцев Рохлин регулярно выезжал со штабом на рекогносцировку на передний край. Есть свидетельства, что  в трудные минуты боя он стоял под пулями и личным примером показывал своим подчиненным,  как должно вести себя в бою. И делал это не из ложного геройства.
И вообще если ты прячешься под вымыслом, а в него вплетаешь искаженные фамилии легко угадываемых исторических теперь персонажей, некоторые из которых уже не могу тебе ответить, то вопрос: зачем ты это делаешь? Пишешь о них «непопулярную правду», которую так боишься сказать прямо без кавычек художественности? На самом деле они были такие. … Тогда другой вопрос. Чего ты боишься? Пиши прямо. А что кровь наших солдат и офицеров не стоит твоей правды? А может, ты это делаешь, потому что твоя правда противоречит фактам и она есть просто ложь? И если ты будешь уличен в своей неправде об этих людях и событиях, то ты всегда можешь скрыться за художественный вымысел? Ну, тогда напиши, что в Грозный прилетали летающие  тарелки и поливали огнем лазеров чеченских боевиков. Нет, такое писать ты не будешь, потому что это неправдоподобная ложь. А вот если ложь правдоподобная, то она как бы и не ложь, потому что так могло все и быть на самом деле.

Я не сторонник заговоров, но то, что книгу «начал писать в 1998 году» наводит на одну мысль. Но я ее отгоняю. У автора свое видение событий, он так видел, кроме того, он – творец, так вот он сотворил.




С чего все началось  - Морев

Вот что я прочитал в этой книге, буквально на первых ее страницах, и что меня сразу смутило. «… Андрей Петров, бывший командир минометной батареи, имея какие-то принципы, при отправке потребовал, чтобы дали ему две недели для подготовки своего подразделения, мотивируя это тем, что бойцы только в ноябре призваны на службу и автомат в руках держали один раз – на присяге. Уволили, чтоб другим неповадно было, уволили с позором, как труса, дезертира. Поставили лейтенанта сопливого – двухгодичника, выпускника института. Где этот лейтенант с его минометной батареей? Людей почти всех при штурме аэропорта положил и сам погиб. Вот так-то. Наберут в армию идиотов, с одними мучаешься два года, с другими – двадцать пять лет».
Я как бывший офицер сразу подумал: интересно, а как этот лейтенант умудрился при штурме положить всю свою минометную батарею? Минометчики же люди такие, они в атаку не идут наперевес с АКМ. Они чаще бьют по врагу с закрытых позиций через головы своих подразделений. В бригаде вроде бы как бы всего одна батарея, а значит, она подчинена лично комбригу, и тот в приказе указывает место расположения батареи в боевых порядках и дает указание на поражении целей. Или подчиняет эту батарею интересам какого-либо батальона. То есть не сам по себе этот лейтенант самовольно всех погубил. А если все же сам оп своей глупости (так имеет в виду Миронов), то все же, как он это смог сделать?  Согласитесь факт гибели подчиненных по вине командира вещь довольно любопытная. Я роюсь в интернете, и вот оно.
Морев, Игорь Анатольевич (1966, Кулебаки— 1995, Грозный)— Герой России (посмертно). Гвардии капитан, командир минометной батареи. Родился в г.Кулебаки, погиб в бою в г. Грозный. Останки перевезены в г. Кулебаки, похоронен на городском кладбище. Родился в 1966 году в городе Кулебаки Нижегородской области в семье из трех детей (сестра Лариса и брат Стас). Отец— Анатолий Михайлович. Мать - Валентина Петровна. Учился в школе в школе №6, занимался спортом и выполнил 1-й разряд по самбо. Работал слесарем-сборщиком на радиозаводе. Детская мечта стать военным переросла в призвание, и он успешно закончил Тбилисское высшее артиллерийское командное училище. В 1989 служил в Германии. После Германии был отправлен для дальнейшего прохождения службы в город Юрга (Кемеровской области), а оттуда командирован в Чечню. В 1995 при выполнении боевого задания был убит. Посмертно присвоено звание Героя России. Только через семь лет останки его были идентифицированы и доставлены домой, где были захоронены со всеми почестями, достойными героя.
Описание подвига. Во время боев в Грозном батарея Морева принимала участие в штурме библиотеки. В ходе штурма Морев руководил действиями своего подразделения, при этом лично уничтожил девять огневых точек и машину с боевиками. В момент поражения машины он получил множественные ранения от выстрела из гранатомета, но, тем не менее, не оставил командования до тех пор, пока не потерял сознание. Позже, в госпитале, Морев от полученных ранений скончался. Действия Морева обеспечили выполнение боевой задачи и мотострелкового батальона, и бригады в целом. В родной школе Игоря Морева в его честь имеется аллея, сквер, у входа в который установлена мемориальная доска, а в самом сквере на памятной доске высечены слова: «Он жить хотел, детей растить…». 19 июля 2002 г, на мемориале в честь воинов-интернационалистов было увековечено имя Игоря Морева. Итак, бригада одна - 74 Омсбр и Мироновский и настоящий командиры батареи оба погибли в бою. Но настоящий командир был кадровый офицер. Ни кого он напрасно не клал, вон даже подвиг в бою совершил. Зачем такое Миронов пишет?

Но вот натыкаюсь на воспоминания о минометной батареи 74 Омсбр из рассказов офицеров спецназа 22 ОБрСН о Первой Чеченской компании    «… в промежутках между зданиями, прямо на тротуаре разворачивалась миномётная батарея 74-й Омсбр».
А далее «…миномётная батарея во главе с молоденьким старшим лейтенантом вела огонь в сторону центра города, судя по внешним признакам - без корректировки по координатам карты. …И вдруг, одна из духовских мин легла точно на дальнем фланге минометчиков. Послышались крики раненых. От неожиданности мы вскочили, схватили оружие и бросились к миномётной батарее. В это время подряд три мощных взрыва полностью накрыли батарею». Неужели тот самый молоденький старлей  и есть старший лейтенант из книги Миронова, а никакой не капитан Морев.
«Миномётная батарея была полностью уничтожена. Тремя прямыми попаданиями 120-мм миномёты разбросало, как игрушки. Почти все расчёты пострадали, было много убитых и раненых». Вот оно «…положил своих солдат и сам погиб».
Далее офицер спецназа описывает причину такого точного огня чеченцев в результате, которого была полностью уничтожена минометная батарея 74 Омсбр. Это были корректировщики огня, притворявшиеся гражданскими лицами. Они находились вблизи позиций федеральных войск под видом случайных наблюдателей или местного населения, и используя японскую радиосвязь корректировали огонь. Так в чем вина этого погибшего лейтенанта? Чем он так не понравился нашему Миронову, что тот огульно делает погибшего офицера главным виновником случившейся трагедии?  Я не знаю его фамилии и имени, но, по крайней мере, он погиб выполняя свой воинский долг, и это заслуживает всякого уважения. В чем его вина в гибели батареи? Батарею не там разместил?
У Славы одно: виноват он - офицер двухгодичник. Потому что двухгодичник? Мол, не образован, не служил, службу не знает, такой дурак – людей положил «ни за что ни про что».
Так вот, 74 Омсбр укомплектовывал весь округ, СибВО.  Так же как и 81 мсп – весь ПриВО, со всех частей людей сгоняли, наскрести никак не могли полный штат. Всего-то одну бригаду со всего Сибирского округа, всего-то одного командира батареи кадрового найти не могли (погибший Морев не в счет). Ну да ведь по данным МО РФ как-никак, а за первые три месяца 1995 года 554 человека офицеров и прапорщиков было уволено из рядов ВС в связи с отказом выполнить свой воинский долг по наведению конституционного порядка на территории Чечни. Война же началась, в 1941 году во времени темного совка были добровольцы, а тут в эпоху светлой демократии и свободы массовый исход кадровых военных из армии, а эти 554 официальных это только вершина айсберга. А сколько защемились по госпиталям, попрятались за связями, скольких не уволили, а молча, понимая их отказ ехать в этот ад, перевели в другие части?
Со слов Славы, принципиальный штатный командир батареи не поехал, так как люди его не готовы, он, мол, за солдат так он переживал, так, что даже требовать стал месяц доподготовки. О как! Комбриг Бахин не требует, командующий СибВО молчит, как воды в рот набрал. А старший лейтенант на принцип идет, конечно, Министр Обороны должен был сразу приказ на отправку бригады отменить! Ведь лейтенант месяц на подготовку требует, молодец - принципиальный. Ну не смог этот лейтенант просто отказаться со своими товарищами на войну поехать, вот принципиальный и выдвинул комбригу невыполнимые требования и с поезда спрыгнул на полном ходу. Обиделся Миронов, что его уволили, как и всех принципиальных замов Грачева. А требовал командир батареи совсем ничего - всего-то пару месяцев на подготовку личного состава. А вот если бы американцы вдруг напали, тогда бы тоже хотя бы две недели выпрашивал, дадите две недели на подготовку и сразу воевать - пойду, нет, не дадите - не пойду. Так что ли? Никто не говорит что неподготовленные солдаты это хорошо.  Что генералам РККА в 1941 году тоже Сталину надо было плакаться и от командования отказываться из-за того, что части не готовы в полной мере к боевым действиям.



Принципиальные офицеры


«Мне плевать, что президент, который меня туда посылает – пьяница, а государство не совсем нормальное. Мне до лампочки, что вы там с лёгкостью рапорта об увольнении клепаете. И в отличие от вас еду туда для того для чего, я как офицер, предназначен – защищать государственные интересы. И русских, которых там убивают, насилуют и грабят. А во-вторых: я хочу служить и этой службой, в отличие от вас и других – дорожу».
Б. Цеханович «Обыкновенная война».
Возвращаясь к фразе Миронова «… Андрей Петров, бывший командир минометной батареи, имея какие-то принципы, при отправке потребовал, чтобы дали ему две недели для подготовки своего подразделения, мотивируя это тем, что бойцы только в ноябре призваны на службу и автомат в руках держали один раз – на присяге. Уволили, чтоб другим неповадно было, уволили с позором, как труса, дезертира. Поставили лейтенанта сопливого – двухгодичника, выпускника института…». Я хочу кое-что разъяснить читателю.
Кроме того что меня конкретно раздражают фразы Миронова об офицерах двухгодичниках не к чему по его мнению непригодных, так просто удивляет принципиальность офицеров кадровых. Так вот читателю будет полезным знать, что именно первичное кадровое звено - командир взвода было почти на 90 % укомплектовано офицерами, призванными на два года в мотострелковых частях. Убыль же офицеров в звене рота-взвод в боях была колоссальная, вот одно из мночисленных свидетельств:
«Первого января ЦБУ ЛенВО лихорадочно искал связь с частями округа в Чечне. На карте без изменений отображалась обстановка, когда полк стоял у стен Грозного. Он уже не стоял – полз по улицам, устилая их телами убитых и раненых. Выйти на связь с полком удалось только в середине следующего дня. Отозвался хриплым голосом капитан. Я представился и попросил доложить обстановку. В ответ раздался трехэтажный мат, капитан стал кричать, что такого он не видел в Афгане… Я резко оборвал его, сказав, что не время выяснять, кто и где воевал. Через час на связь вышел командир полка и доложил, что уже сутки собирает тех, кто остался жив, и 129 мсп не боеспособен ввиду полного отсутствия командного состава в звене взвод-рота и массовой гибели солдат. Потери убитыми и ранеными составили более 50 процентов, оставшиеся в строю заняли оборону и ведут уличные бои».
Куда из числа взводных сдуло кадровых офицеров гадать не надо – они массово увольнялись, а призванные на два года, те самые кого Миронов и ему подобные именуют пиджаками, принудительно занимали вакантные должности. Для читателя нельзя оставаться обманутым и он должен знать, что многие части (не знаю про ВДВ, но пехота точно) перед отправкой в Грозный собирались, комплектовались с огромным трудом. Искали не только исправную технику, искали, прежде всего, людей. Я уже упоминал, что 74 Омсбр комплектовал личным составом весь округ, а в тот самом 81 мсп из 54 командиров взводов 49 были офицеры по призыву, вчерашние выпускники институтов, прошедшие военную подготовку на военных кафедрах. Перед отправкой в Чечню было зафиксировано массовое бегство офицеров и солдат из отправляемых частей, если захотите вы найдете предостаточно свидетельств данного факта, и с этой точки зрения поступок «принципиального Андрея Петрова» выглядит несколько иначе.
Приведу еще несколько свидетельств. «…До января 1995 года служил на Урале, в своей родной части. А 10 февраля 1995-го по собственной просьбе был командирован в Чечню. Прилетели мы в Моздок. Мы – это 23 добровольца-контрактника из Екатеринбурга. Я – старший команды. Направлен на замещение вакантной должности замкомвзвода в одной из рот 276 мсп. Команда состоит в основном из ребят лет 30–40, но одному, самому старшему, – 47. Почти все – с боевым опытом. Главным образом, конечно, «афганцы». Но есть и другие: «абхазцы», «карабахцы», «ошцы». У некоторых это не вторая, а третья, четвертая или даже пятая война… …С нами прилетели «спецы» из Асбеста, а также группа офицеров, как и мы, присланных для пополнения 276-го полка. Офицеры скучковались в сторонке. В основном это были «пиджаки»: лейтенанты – срочники, призванные на 2 года после гражданских вузов для замещения должностей командиров взводов, которые до них занимали кадровые офицеры. Можно понять, что именно взводные составили подавляющую долю в потерях среди офицерского состава в боях за Грозный. Бедолаги переминались с ноги на ногу, и у всех было одинаковое выражение в глазах: «Как это я дошел до жизни такой?» Алексей Испанец. Журнал «Солдат удачи» №8, 9, 10 / 1997 г.
А вот история командира «питерской роты» морской пехоты сформированной на базе более чем двадцати подразделений Ленинградской военно-морской базы: «В начале января 1995 года я был командиром водолазной ротой Балтийского флота, на тот момент единственной на весь Военно-морской флот. И тут пришёл вдруг приказ: из личного состава подразделений Ленинградской военно-морской базы сформировать роту морской пехоты для отправки в Чечню. А все пехотные офицеры Выборгского полка противодесантной обороны, которые и должны были ехать на войну, отказались. Помню, командование Балтийским флотом тогда ещё пригрозило их посадить в тюрьму за это. Ну и что? Посадили хоть кого-то? А мне сказали: «У тебя хоть какой-то опыт есть боевой. Принимай роту. Отвечаешь за неё головой».
Вот как рисует эту «картину маслом» Борис Цеханович в своей книге «Обыкновенная война». https://www.litmir.me/br/?b=620197&p=2. В главе первой «Боевое слаживание» автор честно описывается интересующий меня момент. Так в кадированный или как его называет сам писатель и его сослуживцы в шутку «кастрированный» полк приходит распоряжение командующего округом, что офицеры и прапорщики этого полка должны принять участие в комплектовании соседнего, мотострелкового полка направляемого в Чечню.
Нам интересно будет прочитать выступление командующего округом по-поводу отказников, то есть тех, кто отказывался ехать на войну. Всех офицеров, в том числе «отказников» собрали в зале клуба полка.
«… Командующий поднял руку с зажатой в ней ручкой и обратился к сидящим в зале: – Я хочу сразу предупредить всех отказников: кадровых офицеров мы будем беспощадно увольнять. Но вот против офицеров, которые призваны на два года службы и отказались – будем возбуждать уголовные дела. Радуйтесь, что сейчас не военное время, тогда всё было бы в отношении отказников по-другому – просто и жёстко. Ну, а для тех, кто уезжает. Будет создана комиссия, которая рассмотрит все ваши проблемы: квартиры, звания, должности, задолженности по деньгам. Конечно, всё, что в наших силах и возможностях». Ну, разве это справедливо? Кадрового офицера всего-то лишь уволят за невыполнение приказа, задумайтесь, кадрового! А на «пиджака» за отказ выполнить приказ заведут уголовное дело! Разве это справедливо? Наша армия решила проблему в первичном командном звене, заменила квалифицированных кадровых офицеров- выпускников училищ, на неумех - пиджаков. Но чему тех учили военные кафедры? В большинстве случае эта учеба была лишь отбыванием времени с имитацией учебного процесса и студенты ВУЗов не получали на военных кафедрах в достаточном объеме знаний и навыков, которые позволили им быть полноценными  офицерами. Советская армия себе такого не позволяла и офицеры по призыву к ее чести в Афганистане не служили. 
У кадрового офицеры было два пути избежать отправки в Чечню, первый прямо отказаться и уволится, второй путь – обходной. У тех, кто ехать не желал, но прямо отказаться не мог какой-то по причине – было стыдно или боялся в прямом уличении в трусости, тот вполне мог, скажем, заболеть или вот так, как Петров вдруг стать принципиальным.
Вернемся к повести Цехановича. Там есть рассказ про одного таково вот «принципиального» офицера, или даже про многих, - про управление формируемого на отправку в Чечню полка. Вот как автор обрисовывает готовность разведроты полка к ведению боевых действий: «…кто-то из офицеров округа стал докладывать о недостатках 2х дневного выхода разведывательной роты полка для проведения стрельб на  Адуйском учебном центре. В принципе недостатки были тоже обычными и неизбежными в этих условиях, когда всё делалось в спешке: плохо отстрелялись, организованы стрельбы не на том уровне, который мог быть при нормальной боевой подготовке. Но проверяющий (офицер тоже видимо разведчик), преподнёс это командующему так, как будто начальник разведки полка, капитан Предёха, по своим деловым качествам: не смог организовать стрельбу и боевое слаживание полковой разведки. Да и что самое главное – не хотел».
Выглядит все так, словно кашу варили все, а виноват один несчастный начальник полковой разведки. Но не все так просто, поэтому читаем дальше.
А дальше происходит вот что «…Командующий высказал своё недовольство, командованием и офицерами полка, после чего резко закончил совещание и распустил нас». И что вы думаете – начальник разведки полка после этого принципиально обиделся и …. уволился! Это все требует некоторого пояснения.
Итак, идет отправка части на войну, - все на нервах. Речь идет не о том, чтобы абы как запихнуть всю эту собранную  миру по нитке войсковую часть  на войну, а сделать ее максимально возможной боеготовой, причем в короткие сроки. Это понятно всем, и тут не до сантиментов. Ну, если не готова разведрота полка, что командующему глаза на это закрыть что ли, чтобы бедного начальника разведки полка не дай бог не обидеть? Ну, недовольны тобой, ну, указали недостатки, все понятно, тут и нервотрепка, и формирование, и не за горами уже отправка части, но поймите, ведь плохая подготовка разведывательной роты полка, подразделения, которое является ушами и глазами командира части, может свести до нуля ее боеготовность. Задача разведки вскрыть расположение и замысел противника. На представленных ей данных строится все знание о противнике и вытекающее из него решение боевой задачи. А тут, какая к черту разведка, какой замысел, если разведчики элементарно стрелять не умеют! Полковая разведка не может пройти боевого слаживания. Помните провальный ввод войск в Грозный в новогоднюю ночь 1995 года? Был бы известен нашим генералам состав, численность, вооружение и планы войск Дудаева, разве бы ввели они туда колонны бронетехники со всеми тылами? Разве запрудили бы бестолково городские улицы, зная, что это засада? А что тогда помешало войсковой разведке проникнуть в город и захватить с десяток языков из бандформирований? Что помешало собрать информацию у населения в обмен на продовольствие и помощь. Куда все так спешили? Все участники того штурма в один голос заявляют у нас не было точных карт города. А что, нельзя было провести авиосьемку или съемку города со спутника, уточнить карты, маршруты движения заранее. А со спутника можно увидеть даже номер припаркованного на улице автомобиля или скопление людей. Но почему – то это все было никому не нужно. Разведка должна круглосуточно, постоянно, беспрерывно докладывать информацию о противнике, собирая ее всеми возможными и невозможными способами. И из повествования вытекает то, что начальник разведки полка не мог обеспечить это. Одно дело, на командно-штабных учениях докладывать о принимаемых мероприятиях, другое дело, воспитать из подразделения разведывательную роту. Возвращаясь к повести «Обыкновенная война», я хочу спросить, а что офицеры округа должны были закрыть глаза на плохую подготовку полковой разведки? Я так не думаю. Недоброжелатель может предположить, что окружные офицеры, таким образом, докладывая негатив, выслуживались перед командующим. Но, смотрите, в этой книге, мы видим, что полковых артиллеристов проверяли, курировали дивизионные и окружные артилерийсты во главе с самим начальником артиллерии округа, и эти кураторы, прежде всего, сами несли личную ответственность за подготовку всей этой службы в формируемом полку. Далее мы можем найти такой момент в книге, правда, уже позже, в ходе отправки эшелонов, когда начальник артиллерии округа хочет козырнуть (если хотите выслужиться) перед командующим, показать успехи своей службы и отправить вне очереди противотанковую батарею опытного Копытова вместо неготового к погрузке третьего мотострелкового батальона. Это позволило бы начальнику службы продемонстрировать облученность и слаженность полковой артиллерии в противовес мотострелковому батальону. Значит, выходит, когда проверяющие разведчики на полигоне отметили необученность разведроты полка они «подставлялись» под командующего, прежде всего сами. Но командующий, вникнув в проблему, не обвиняет в плохой подготовке разведроты начальника разведки округа, командира разведроты или командиров полка и дивизии. Он обвиняет именно начальника разведки полка. Он понимает, что тот просто не хочет или не способен руководить. И ведь проверяющие конкретно указывают (я повторюсь) на нежелание  начальника разведки полка готовить разведроту. Назначение начальника разведки полка, как и начальника любой полковой службы, всегда происходит с согласования соответствующей окружной службы и с ее «благословения». Начальник разведки округа имел прямое отношение к тому, что капитан Прядеха был начальником службы. Вот смотрите, в другой своей книге о второй Чеченской войне того же автора, Цехонович рассказывает историю, как его назначали начальником артиллерии полка. Когда поставленный до него офицер с должностью не справился, то сам начальник артиллерии округа позвонил лично Цехоновичу  и предложил ему эту должность. Абы кого на должности начальников служб в полках не ставят, если бы окружники были бы против, то тогда капитан Прядеха никогда не стал бы начальником разведки. А это значит, по мнению окружников, он подходил на эту должность по своим личным качествам, навыкам и знаниям. И вот, соответствовал офицер должности начальника разведки полка, соответствовал и вдруг перестал соответствовать, а как же так, почему? Они что раньше не видели, что, неужели ошибались? Ведь, наверное, до этого капитан разведротой командовал, был на хорошем счету, раз в начальники выдвинули. И в полку то его уважали, вон как успокаивали после незаслуженного замечания командующего. Но проверяющий как на основную причину проблем в разведкой указывает именно на нежелание начальника службы выполнять свои обязанности. Ну, если ты прав, отстаивай свои позиции, борись, все равно самое плохое это то, что тебя уволят. Вот смотрите, как ведет себя главный герой Цехановича Копытов с начальником артиллерии округа, он не боится его и других начальников, потому что он знает свое дело и считает, что он прав. Вот что главный герой говорит мешающему ему готовить подразделение начальнику:
-Товарищ подполковник, вот вы готовите для моей батареи помещение – вот и готовьте. Я туда не вмешиваюсь, и вы тоже не вмешивайтесь в мои дела. Я командир противотанковой батареи, и я отвечаю за неё. Понадобится мне ваша помощь, поверьте – обязательно обращусь к вам, а так не мешайте мне». Если надо для дела, то бесстрашный Копытов прямо докладывает
командующему округа о том, что у него в батарее оба штатных командира взвода – двухгодичники, не годятся для участия в боевых действиях. Они не подходят для этого по деловым и по моральным качествам. Ведь речь идет о войне и это несмотря, на то, что: «Командующий протестующе поднял руку и остановил меня: – Что-то у вас, товарищ капитан, все плохие. Так не бывает». Но капитан ни капли не боится целого страшного генерала-полковника: «– Товарищ Командующий, мне ехать воевать, а не нянчится с ними там и перевоспитывать. В военном отношении они никакой ценности в данный момент не представляют. На первом ряду приподнялся полковник Шпанагель и стал делать мне страшные глаза и корчить грозные рожи, типа требуя – Прекрати, мол, спорить с Командующим….». В нашей армии страх перед начальством часто больше страха перед врагом. Но Копытов ставит
на место хамски себя ведущего с подчиненными начальника артиллерии округа. «Шпанагель язвительно улыбаясь, ласковым голосом стал мне объяснять: – Я сейчас ехал за вашей батареей и наблюдал это позорище – как вы бестолково организовали и провели марш. Растеряли батарею, ещё не начав боя. Поэтому я хочу взять у тебя пистолет, отъехать в сторону и застрелиться, чтобы больше не видеть этого бардака. От возмущения у меня даже потемнело в глазах. Ведь он прекрасно знает о том, что техника у меня старая, три года ждёт отправки в капитальный ремонт. Он прекрасно это знает, но воевать на ней меня всё-таки посылает. Он прекрасно знает, что не было у меня времени на изучение с водителями и офицерами маршрута движения. Да и ведь все доехали. Я ведь сделал со своими офицерами и солдатами всё, чтобы сюда всё-таки выехать. Вчера он меня дважды оскорбил и сейчас вместо того чтобы поддержать меня, что-то посоветовать, он готов меня перед подчинёнными опять оскорблять. Набрал в грудь воздуха, а была – не была. И тоже ласковым тоном начал говорить, не обращая внимания, что перешёл на «Ты»: – А у тебя, полковник, есть свой пистолет? – Да есть, – насторожился начальник, а генерал Фролов нагнул голову и удивлённо посмотрел на меня из глубины кабины. – Так вот, разворачивайся,  езжай в свой штаб округа, подымись в свой кабинет, достань из сейфа свой пистолет и застрелись на хер там... Перевёл дух и заорал, чуть ли не на весь полигон: – А теперь, вон с моей батареи. Пошёл на хер… Ты должен молится на нас, что мы едем исправлять ошибки тупоголового руководства. Ты должен мне спасибо сказать за то, что я, пенсионер, еду туда, а ты меня вчера оскорбил перед батареей. А вечером ты оскорбил ещё и всех офицеров... Да, вот так пришла колонна. Да… вот так мы совершили свой первый марш. Первый, ты понял, что он первый. Что три дня назад они ещё в самолёте летели. Пошёл вон с моей батареи… Ты мне мешаешь работать. Шпанагель и генерал Фролов молчали, растерявшись от такого смелого напора.
 – Копытов…, Копытов…, тихо, тихо, – забормотал растеряно, опомнившись Шпанагель, – ты чего разорался? Тихо. Ну-ка, садись в машину и мы сейчас спокойно всё обсудим. – Сейчас, – зловеще пообещал я, – сейчас, отдам приказания, сяду в машину и тогда, более вплотную поговорим». И никто
Копытова с должности не снимает, не говорит, что он саботирует подготовку батареи. Потому что Копытов прав, потому что, таких как он – людей дела, заменить некем, кто, кроме таких вот дураков, поедет на войну?
А кто виноват в том, что подготовка разведывательной роты была плохая? Что в этом был виновен начальник инженерной службы или начальник медицинской службы полка? И окружники разведчики видели, что в подготовке разведроты к войне, за которую они тоже отвечают головой, начальник разведки полка им не помощник, поэтому и решились на доклад командующему. Разведслужба вынесла «ссор из избы», чтобы хоть как-то повлиять на начальника разведки полка. А начальник разведки полка оказался человеком очень чувствительным к замечаниям и, несмотря на то, что его успокаивали все штабом полка, он не придумал ничего лучшего, как уволиться. По сути, он слился. И выглядит все так, словно он провоцировал окружающих на то, чтобы его «незаслуженно обидели». Он «принял окончательное решение и через тридцать минут рапорт об увольнении из армии лежал на столе у командира полка». А дальше - понеслось «об этом стало известно всем офицерам полка, и в последующие несколько часов офицеры и прапорщики впервые задумались над тем, куда они едут и что, вполне возможно, оттуда могут не вернуться. Особенно это проявилось в управлении полка, среди тех, кто, в принципе, рискует меньше всех. Начались тихие перешёптывания, все вдруг начали суетливо бегать из кабинета в кабинет, зондируя почву, и спрашивать друг друга – А может, стоит отказаться ехать? Может быть лучше уволиться…?». Цеханович сам кадровый офицер, но не жалеет он своих товарищей. Видно, что начальник разведки, вполне умышлено, саботирует подготовку разведывательной роты, тем самым провоцирует  окружников, и командующего, и, будучи «обиженным», находит способ отказаться ехать в Чечню. Вот как это выглядело: «Придя в штаб, мы попытались как-то успокоить начальника разведки, но он, под сильными эмоциями, уже принял окончательное решение, и через тридцать минут рапорт об увольнении из армии лежал на столе у командира полка». Чувствительность офицера годами служившего в атмосфере будничного армейского хамства поражает. Вон Копытов, уже, что только не выслушал от своего начальника артиллерии незаслуженно, и сам этому начальнику отвечает тем же: «Пошел вон с батареи…». Но никто его с должности то не снимает, даже выговора нет, командующему округа о его нежелании не докладывает. А тут? Начальник разведки полка из-за замечания командующего, пусть даже не справедливого (допустим и это), решает уволиться. Хотя это замечание командующего для него не обернулось ничем плохим по службе (даже выговором в личное дело или служебным несоответствием за ненадлежащее исполнение своих обязанностей его не наградили), хотя он и уличен в явном саботаже. Похоже, у многих офицеров управления полка в тайне уже возникали мысли уволиться и не ехать на войну, но они сдерживались, стеснялись своих погон, выслуги и данной когда-то присяги, того что на это скажут их товарищи. Получается, что они как бы ждали, кто из них будет тем самым первым, «кто наконец-то решится». Коллективно делать все проще, проще, когда ты не один, когда ты получаешь поддержку своих товарищей. А что? Я как все. Старшим офицерам «было пока еще стыдно». Сообразительный начальник разведки первым нашел достойный, вполне себе «благородный» повод (его обидели) и быстренько, «на эмоциях», написал рапорт на увольнение. Провокация сработала, он добился своего, формально никто не уличит его в трусости. «Раз такие умные пусть сами туда едут!». В этом театре было много актеров. Его, конечно же, останавливали, уговаривали, убеждали, но он и слушать не хотел. Но ведь никто не уличил его в трусости и подлости. Его поступок соответствовал замыслам многих колебавшихся. «Вон как они с начальником разведки, как будто он во всем виноват! Рыба гниет с головы – пусть сами едут в Чечню!». Мол, протест против произвола окружников принял массовый характер, офицеры штаба сплотились. «…Около 80% офицеров управления полка написали рапорта на увольнение».  Первая крыса побежала с тонущего корабля. Быть первым страшно, но  когда  кто-то уже сделал это, перешагнул черту, то все можно и другим.
Далее в книге Цеханович скромно указывает, что о самой отправки еще несколько раз менялся личный состав управления полка, так, что утром были одни люди на должностях, к вечеру другие, а на следующий день - третьи. Вот вам и принципиальный Петров…



Махра
«Пусть неандерталец полностью войдет в тело, в мозг, пусть он руководит, командует, и тогда, разум, мы с тобой выживем, уцелеем! Пусть неандерталец нас вытаскивает! У-р-р-ра! А-а-а-а-а! И ушел разум…»
В.Миронов


Я склоняю свою голову перед павшими в боях на той войне, умершими от ран, ставшими инвалидами.  В том числе перед военнослужащими 74 Омсбр. Вот что можно найти в официальных источниках: «В период с декабря 1994 года по апрель 1995 года личный состав бригады выполнял боевую задачу по разоружению незаконных вооруженных формирований на территории Северного Кавказа. 30 декабря 1995 года батальоны сосредоточились на северной окраине города Грозный. В ночь с 31 декабря 1994 года на 1 января 1995 года подразделения вошли в город Грозный. Воины-сибиряки штурмовали гостиницу «Кавказ», здания нефтяного института и Совета Министров республики. Гвардейцы освобождали населенные пункты Ильинская и Петропавловская. В боях с бандитами погибло 128 офицеров и солдат. Более 700 человек награждены правительственными наградами. Потеряли почти 40% боевого состава в период зимы 1994—1995 гг., во время штурма Грозного (бригадой командовал полковник А.В.Бахин, после его ранения далее командовал полковник Н.М.Баталов). В боевых действиях тогда участвовали 1274 солдат и офицеров.
Перечень частей и соединений, принимавших участие в восстановлении конституционного порядка на территории Чечни, в период с 1994 по 2001 год занимает не одну страницу. Когда кто-то хвастается: «я, да я», приписывая себе все подвиги и успехи не то, что одного боя, а проведенной военной операции, то это, по большому счету, проблема этого хвастуна. Но когда этот хвастун, не спросив никого из своих сослуживцев, пытается приписать все что только можно на счет своего боевого коллектива (части) это выглядит, мягко говоря, некрасиво. Есть такое понятие -  боевое товарищество, но Миронову оно абсолютно не знакомо. По его словам боевое товарищество проявилось во время штурма Грозного однобоко: одни, мол, воевали, а другие за них получали награды. Такая вот, горькая правда, от Миронова.  Он представляет боевые действия своей части как сплошную эксплуатацию сибиряков командованием на самых сложных направлениях и участках боев за Грозный.
Такое не ново в нашей современной военной истории. Например, после Великой Отечественной Войны уже в сороковые годы, Сталиным и коллективом полководцев (маршалы, командующие фронтами) был в подобном уличен Георгий Константинович Жуков. Тогда, пользуясь своим служебным положением, должностью заместителя Верховного Главнокомандующего, он беззастенчиво приписывал себе планирование и проведение военных операций, к которым не имел никакого отношения. В чем маршал публично покаялся. 
Миронов в своей повести среди прочих частей сражавшихся в Грозном выделяет именно 74 Омсбр. Это понятно, он  был в ее рядах сам. Судя по книге, сам бегал, сам стрелял и давал своему начальству весьма дельные советы. Его советы были настолько значимые, что автор не смог не похвастаться в книге об этом.  Вон как говорит комбриг на совещании: «Давайте послушаем капитана Миронова». Или «светлые головы нам в штабе нужны». И думаешь таким образом по ходу книги: как бы бригада без Миронова воевала? Наверное, она бы пропала без мудрого помощника начальника штаба. Который, кстати, свои обязанности не выполняет, почти все время его в штабе нет, да и начальнику штаба он больно-то и не нужен.  Надо сказать, 74 Омсбр просто повезло, что к ней был прикомандирован такой толковый особист, то есть помощник начальника штаба по взаимодействию. Как особист, он много чего знал, так он говорит о себе. Чего он много знал, я не могу понять, если до сих пор путает географию Грозного, и не может вспомнить, что как было толком. Не верите? Вот его переписка в ЖЖ по восстановлению хронологии событий. Восхваляя часть,  где служил сам, Миронов, без зазрения совести, ставит ее в исключительное, по отношению к другим воинским частям нашей армии, положение.  Делает он это нагло, не стесняясь в выражениях. Но, а что? Ведь именно они сибиряки - махра это оказывается те самые, кто спасли нашу Родину в 1941 году, это те, кто ее спасают здесь в 1995 году в Грозном. 28 героев панфиловцев и дивизия павшего генерала сформированная, кстати, в Алма-Ате, это тоже по версии Миронова такие вот сибиряки? Одно как-то не укладывается в общую картину - войсковое соединение начало свой боевой путь в июне—августе 1941 года как 316-я стрелковая дивизия и было собрано из граждан Казахской ССР и Киргизской ССР, а никаких не сибиряков. Сегодня «сибирская» 8-я гвардейская стрелковая Режицкая ордена Ленина Краснознамённая ордена Суворова дивизия имени Героя Советского Союза генерал-майора И. В. Панфилова  входит в состав Вооружённых сил Киргизии.
 Впервые слышу, чтобы части и соединения имели национальную  принадлежность, всем известно, что на Камчатке может вполне служить парень с подмосковья, и от этого он не становится камчадалом или дальневосточником по своему происхождению. Что вообще значит “сибиряки”, если в нашей армии практиковался экстратерриториальный принцип комплектования частей.  Интересно, а вот какие-то неизвестные никому Влад Шурыгин и Алексей Гайдай в книге «Марш в никуда» описывают тот факт, что в Чечню в 1994 году 74 Омсбр личным составом комплектовал весь Сибирский округ. А что в Сибирском Округе служат только сибиряки, а Московском – москвичи? Эта часть была такая же сборная солянка, как и многие другие, воевавшие в Чечне части.
Мне это что-то напомнило, кажется предельно честный шедевр Володарского «Штрафбат». В самом начале тот тоже упоминает сибирские дивизии: «…Из резервов Ставки главнокомандующего, из остатков сибирских дивизий, из тех ошметков, что остались от армий фронта, спешно сколачивали защитные рубежи перед Волгой...»
Читая Миронова, создается впечатление, что  если бы началась какая-то межгалактическая бойня, то, именно они - сибиряки, и никто другой, конечно спасли бы весь мир от врага. Это такая, правда, которую должен твердо усвоить читатель Славы Миронова. Еще раз прошу прощения у вас военнослужащие 74 Омсбр воевавшие в Чечне, я не хочу оскорбить вас или ваших однополчан, но нашелся у вас вот такой вот помощник начальника штаба, я бы даже сказал советник комбрига, который взял и плюнул в лицо вашим боевым товарищам из других частей. Интересно почитать как этот помощник начальника штаба описывывает свою боевую деятельность военного советника: «Он (солдат – Пашка, с которым сам автор и его боевой товарищ Рыжов живет в оном штабном кунге)  снабжал нас всеми новостями, некоторые вещи он узнавал раньше нас, получая информацию от связистов, что давало нам время подготовиться и при обсуждении у командира или Саныча давать толковые ответы и предложения, в то время как другие только еще переваривали полученную информацию. Командование ценило нас за эти советы и почитало за грамотных офицеров. Конечно, мы и сами не лыком шиты, но это тоже не мешало».
Не верите, вот примеры из книги. Миронов идет к начальнику штаба своей бригады и его не пускают к тому с такими словами:
«– У него там представитель объединенного командования. Бахель на выезде в третьем батальоне, вот этот чистоплюй и клепает мозги Санычу (чистоплюй - представитель командования). Опять, наверное, куда-нибудь на прорыв нас кинут, где остальные элитные войска  обосрались. У нас же всегда так, как ордена да медали получать да в Москве парламент расстреливать – это элитные войска, а как зимой асфальт грызть – это сибирская «махра». Зато потом отведут нас, а эти недоноски под вспышки фотоаппаратов будут красивым девушкам рассказывать о своих подвигах, – он сплюнул и, махнув рукой, пошел на выход».
Во-первых, какое объединенное командование? С 3 января под свое командование 74 Омсбр принял своенравный генерал – лейтенант Рохлин, который всю компанию плевал на всякое там объединенное командование, не доверяя ему. Семь раз отмерь – один раз отрежь, - это Рохлин прошедший не одну войну понял еще в Афганистане, когда его обвинили в проведении неудачной войсковой операции навязанной ему командованием. Поэтому он и воевал успешнее всех прочих и нес потери меньше. И вообще. …Да без Рохлина к штабу 74 Омсбр никого близко не попустили. К нему в те дни января в штаб из Москвы, прямо на консервный завод сам Степашин прилетал. Разговор имел. Давал ему полномочия, гарантии, обещания.
Не ясно при этом кто и где обосрался, и какие элитные войска Миронов имеет в виду? Может Миронов мог бы написать про это более конкретно? Уточнил бы. А то, что это за плевок в воздух? Перечислил хотя бы номера частей. Чтобы мы все знали, о ком идет  речь. Хотя бы намек прозрачный, легко взять список частей бравших Грозный штурмом в 1995 году и понять, кто есть кто. Или мы должны думать типа все кто не 74 Омсбр это те самые обосравшиеся элитные части?  Спасибо Вам дорогой наш Слава! Ты открыл нам глаза.
А вот дальше Миронов снисходительно пишет об ульяновских десантниках: «Сейчас нас проведут по своей территории ульяновцы, десантники. Ребята неплохие, вот только не хватает им настойчивости, да и форсу много». Слово «форс» означает хвастовство, щегольство, важность и спесь. Вот те на… спесь в десантниках Миронов углядел. Важные они больно.  Мол, ты парень не плохой, только ссышься и глухой.
«Не могут они долго и упорно биться за какой-нибудь объект. Напор поначалу бешеный, но постепенно стихает, идет на нет. Вот поддержать кого-то, работать ведомыми, это они могут, а самостоятельно – кишка слаба. Их и учили только захватить какой-то объект, уничтожить и раствориться, и дальше еще что-нибудь взрывать».
Ну да у каждого рода войск своя специфика и десант, и спецназ жаловались, что им приходилось выполнять в Чечне не свойственные для них задачи. А их готовили для другого, учили другому. Это не плохо и не хорошо. Это так и есть. Это непреложный факт. И если бы вместо десанта штурмовать здания в Грозном заставили, скажем, ракетчиков или подводников то и тем выполнение не свойственных ля них боевых задач им едва ли понравилось. Но нигде я не читал, что десант или спецназ говорили, что они воевали за пехоту в Грозном, а та получала медали и ордена.
«…А вот к таким тяжелым, затяжным боям они не готовы. «Махра» – это другое дело. И в зной, и в дождь, в пургу, где угодно. На Севере, в пустыне, в болоте выполним задачу. Костьми ляжем, но выполним».
Что ж об этом подробнее. 
Отступление – десант и первое января
Итак, эти спесивые десантники, у которых «кишка тонка по взрослому воевать», которые не могу долго и упорно биться за какой-нибудь объект и к затяжным боям не готовы, вошли в составе группировки федеральных войск 31 декабря 1995 года в Грозный. Да-да, любознательный читатель, это те самые десантники, что быстро захватить могут, а потом сбегут, растворятся и повзрывают что-либо, это они - элита вооруженных сил по Миронову. И что интересно, кстати, Слава не 1 батальон вашей бригады к исходу 1 января прорвался к вокзалу первым, где доблестно сражалась в окружении 131 майкопская бригада, а именно они – те самые вами нелюбимые десантники. А вот в документальном фильме «Операция без названия» смелого А.Сладкова, которого я еще не раз призову в свидетели против Миронова, приводится интервью с Пуликовским. Константин Пуликовский - это командующий группировки «Север», той самой, в которую входили 131 майкопская бригада, 81 мсп. Пуликовский в отличие от нашей новой элиты, настоящий офицер еще советского покроя, кстати, в Чечне на войне погиб у него сын офицер. Что Пуликовский, будучи генералом и имевший связи в Вооруженных силах не мог отмазать сына от войны. Или пристроить в какой-нибудь штаб, где бы он посидел, а в личное дело попала отметка участника боевых действий.  Для большинства нынешних обывателей конечно Пуликовский -  обычный  лох, что в переводе на человеческий язык в сегодняшнем понимании это честный человек.   
Так вот, Пуликовский утверждает, что 31 декабря ему подчинили 74 Омсбр, и тот рассчитывал, что ее силами он сможет «упрочить свое положение (то есть усилить закрепившуюся на вокзале бригаду Савина  700 человек попавших в окружение). Но «бригада» встречала новый год, поэтому опоздала на сутки.
 Да, конечно, Миронов живописно описывает, как танками его товарищи из 74 Омсбр прорубали в горах трупов «братьев-славян» проходы к вокзалу, как кишки наматывали на траки, давились черепа, будто  арбузы и дыни. Но все, увы, это было лишь в Славиной фантазии. По мне, и там, в пехоте, так и там, в десанте, были свои герои и свои трусы, и нельзя говорить так однозначно, что все, кроме махры, и воевать то не могут, ведь дело не в названиях частей и не в месте их дислокации. А своими необдуманными словами, бывший особист разрушает боевое братство, товарищество, о котором он, кажется, не имеет никакого представления. Хотя бы Гоголя Миронов почитал на досуге, помните,  как в тяжелую минуту на поле кровавой битвы старый полковник Тарас Бульба обращается к своим воинам: «Нет уз святее товарищества!.. Бывали и в других землях товарищи, но таких, как в Русской земле, не было таких товарищей».
«Отвечай за себя» - так написали ему в одном из отзывов на форуме читателей его книги: «Пиши о себе. Зачем ты опускаешь других?». Но, только опуская других, этот автор может превознести себя. Это способ самоутверждения за счет других старый и дешевый как наш мир, в армии по этому поводу даже говорят в шутку: «ничто не спасет нас кроме как горе товарища!».  Девицы любят собираться и обсуждать нерадивую некрасивую и тупую подругу, наполняя себя пониманием собственного ума и неотразимой личной красоты. Это дает им легкодоступное чувство превосходства и собственной значимости, а отсюда превосходную самооценку и высокое самомнение. А раз мы лучше кого-то, то и жизнь удалась. Писателю Миронову, зачем то нужно показать свою личную крутизну. Ну да он был на этой войне, а ты, читатель, не был…
А вот, к примеру, вам известно, что за бои в Грозном целиком было представлено все подразделение, и это была отнюдь не любимая Мироновым сибирская махра. А это не второй батальон 74 Омсбр который Миронов определил к исходу 1 января в район железнодорожного вокзала. Это были другие люди. Да это было элитное подразделение. С тонкой кишкой и чрезмерным форсом.  Это были те самые не любимые Славой десантники. В первую чеченскую кампанию при штурме Грозного, именно они, первыми захватили плацдарм в районе железнодорожного вокзала, и отчаянно и самоотверженно сражались в полном окружении. Тогда они  отразили 17 атак противника и не сдали своих позиций. Как то не по Миронову получается, так ведь, читатель?
 В честь комбата этот самый 3-й батальон 137-го рязанского парашютно-десантного полка стали называть «Батальон Славы». Как то не вяжется все это господин Миронов с тем, что вы пишете в своей самой правдивой книге. Может вы, «господин, совравши», как говорил кто-то из Булгаковских героев? Вам зачем-то надо, опустив всех прочих, вывести в своем повествовании сибирскую бригаду таким вот сборищем суперменов? Но это ладно, это полбеды, но зачем же вы так порочите других воевавших?
Да именно им - рязанскими десантникам тогда 1 января 1995 года была поставлена боевая задача блокировать со всех сторон площадь перед железнодорожным вокзалом, взять под контроль комплекс зданий, обеспечить отход пехотинцев, попавших на вокзале в окружение, и дальше удерживать плацдарм для последующего наступления федеральных войск. В час ночи к железнодорожному вокзалу, где укрепились абхазский и мусульманский батальоны армии Дудаева, в пешем порядке подошли разведрота и 7-я рота 137-го парашютно–десантного батальона. Десантники скрытно заняли и удерживали комплекс зданий у вокзала,  грамотно и правильно организовав оборону, отражая атаки превосходящих их по численности сил противника, при этом постоянно расширяли плацдарм. Они держали оборону почти четверо суток. И кишка то не оказалась тонка и упорства, то им хватило.  Только лишь 4 января, к ним подошло подкрепление. Как так, Слава, десантники эти не умеют воевать? Как так форсу много? И какими ведомыми они были? За кем шли они?
А вот как сами десантники (группировка «Восток») видели пехоту (махру): «…Вдруг перед нами вышло чье-то подразделение мотострелков на восьми бэтээрах и БМП-2. Остановились по фронту метрах в ста пятидесяти от нас. Под плотным огнем чеченских боевиков из техники выскочили солдаты, побежали в нашу сторону. Весь личный состав. И, как горох, посыпались к нам в окопы. Это был молчаливый навал деморализованных людей. ...Подбегает солдат, бросает автомат и ныряет к тебе в окоп, как в воду. Разобрать, кто у этих ошалелых от страха мотострелков командир, было практически невозможно. Поймав первого попавшегося бойца, я с трудом добился, кто старший. Он указал на человека, который, упав к бетонной плите, бросил автомат, закрыл голову в каске руками и сидел, не шелохнувшись. Я подполз, спросил его звание. Он оказался майором. Он повернулся ко мне. Я весь камуфлированный, уже с бородой. Похож на духа. И он не понял, кто перед ним. Но моя тельняшка, хоть и грязная, вернула его в сознание. На вопрос: "Какого х... вы бросили технику и прибежали сюда?" - он сказал: "Мы ехали. Мы потерялись. Издалека видим, десантники... Мы бросили технику, побежали к вам, потому что ни к кому, кроме десантников, бежать нельзя. Все другие перестреляют!" Я кричу: "А техника? Техника! Пожгут ее! Прямо сейчас". Человек был совершенно неадекватный. Не мог командовать. Просто забился в угол и трясся. Уговорить его подчиненных вернуться к технике было немыслимо. Я дал команду своим - выбрасывать мотострелков из окопов! Может, это было неправильно. Может, этих людей надо было спасать. Но техника закрыла мне весь обзор. Уже в следующую минуту она могла быть сожжена противником. И тогда под прикрытием горящих БМП и бэтээров духи пошли бы со мной на сближение - атаковали бы. Пока передо мной было чистое поле, чеченцы не могли подойти. А теперь такая возможность у них появлялась. Насколько хватало сил, мы выбрасывали мотострелков из окопов. Можно сказать, отбивались от них прикладами, кулаками, перебрасывали их через себя. Они цеплялись в нас мертвой хваткой. Хватались за оружие. Могло начаться противостояние... Так мотострелки остались лежать в наших окопах. Заняли некие позиции. Я собрал их всех на левом фланге. В течение получаса все восемь единиц бронетехники мотострелков были сожжены чеченцами. Естественно, они подошли из соседних домов, укрепились за этой подбитой техникой. Практически передо мной». https://forum.guns.ru/forummessage/47/053738-11.html. Но никто же из десанта не унижает пехоту! Не пишет форсу много у пехоты и прочую чушь… Посмотрите на видео и фото солдат той войны, какой к черту форс? Чумазые, грязные, усталые….
Я уже писал, что спецназовцы сетуют о том, что из-за необученности  пехоты, они были вынуждены выполнять несвойственные задачи, и несли из-за этого потери. Подразделения армейского спецназа вместе с разведчиками и морскими пехотинцами штурмовали вражеские позиции
«В три часа ночи всех командиров собрал подполковник Смолкин для постановки задачи. Требовалось пройти до высотного здания, которое стояло на подходе к президентскому дворцу. Дело осложнялось тем, что перед зданием была площадь, на которой негде спрятаться. План не отличался от предыдущего: первыми идёт группа РГСпН, за ними взвода морской пехоты.
Тихо подойдя к зданию, врываемся внутрь и захватываем его. Я докладываю, что моя группа не пойдёт. Что я только что получил из центра радиограмму, предписывающую мне вернуться на консервный завод. Подполковник начинает требовать, чтобы группа осталась, угрожает доложить об этом Рохлину, обвиняет в трусости. Но я остаюсь непреклонен. Тогда он пытается уговорить старшего лейтенанта Харина, не помогает и это. Морские пехотинцы заметно приуныли, они и так про себя называли этого подполковника черным ангелом смерти. Если он появляется, это означает движение вперёд, потери, смерть. К чести полковника, он в тылах не прячется, всегда на самом трудном участке. Без него штурм Грозного заметно бы замедлился. Сам он из 276-го МСП, но наступает силами морпехов и нас.
Сейчас я тоже знаю это неписаное правило войны. Ругать будут за потери в своём подразделении, потери в приданных подразделениях особого значения не имеют, поэтому их смело можно ставить на самый трудный участок. Бойтесь быть приданными!»
Но мы видим что и сам этот полковник Смолкин идет в первых рядах не жалея себя. Высокоподготовленные подразделения элитных войск спецназа, разведки и морской пехоты взяли на себя функции мотострелковых подразделений, двигаясь впереди мотострелковых частей, захватывая объекты и после этого для удержания захваченных объектов вытягивая пехоту на себя. Благодаря этим людям, их мужеству и профессионализму не одна сотня или даже тысячи человеческих жизней были спасены на этой войне.
Как можно сказать, кто воевал лучше, кто хуже... Надо иметь огромную наглость и самоуверенность, что бы заявлять подобное тому, что пишет Миронов. Человек, воевавший, реально воевавший, скорее всего, такое себе не позволит, если он уважает память своих боевых товарищей.
Вот как можно такое написать: «Лишь сибирская «махра» способна зарыться на площади и держать оборону. В сорок первом, благодаря сибирской «махре», откинули фрицев от кремлевских стен. Помнишь, читатель, двадцать восемь панфиловцев? Так они были сибирской «махрой». И таких, как они, был целый фронт. Вот так-то. Когда наступает очередная задница, кличут сибиряков, а когда победа и награды, квартиры и прочие блага – для воинов Арбатского военного округа. Мы уже привыкли к этому. И сейчас, когда престиж страны пошатнулся в глазах мировой общественности, сибиряки, прикрывая собой этот сраный престиж государства, рвутся вперед. Не применяя артиллерию, потому что запрещено, закапываются по уши на открытой местности. Все сделаем, что Родина в лице старого, больного, не служившего ни дня в армии Главнокомандующего прикажет. Все как в дешевом водевиле: «Чего прикажете? Чего Хозяину угодно?». Вот только все это основательно надоедает, когда тебя за твою верную службу окунают с головой в дерьмо. А терпение уже на нуле».
Это опять какой-то непонятный пассаж. Как «не применяя артиллерию?» Вон в вашей, Слава, группировке в 8 АК стволы орудийные к чертям собачьим расстреляли. Вон Рохлин прямо говорит, что именно артиллерия его корпуса решила исход боев первых дней, и именно она была тем, кто спасла правительство и всю нашу страну в начале 1995 года
 «4 января — из рабочей тетради оперативной группы центра боевого управления 8 Гв. АК: «4 января. 22. 55. Орудия 2А36 (152-мм пушка „Гиацинт-Б“) вышли из строя из-за большого количества выстрелов. В среднем каждое орудие сделало по 540 выстрелов. На всех орудиях недокат стволов…». А у вас, Миронов, все артиллерия не стреляет. Писателю Миронову зачем то нужно представить свою бригаду таким вот сборищем отчаянных штрафников которых посылают на смерть без прикрытия артиллерии и авиации на самые сложные участки фронта, практически ими, как в фильме «Штрафбат», разминируют минные поля. Это и самого Миронова превращает в такого лихого вояку, которому сам черт не брат. Вот посмотрите, что пишет Андрей Антипов в своей книге про Рохлина: «При попытке чеченских боевиков окружить и захватить опорные пункты подразделений федеральных войск, артиллерийские батареи, развернутые в пригородах начинали методично уничтожать обнаруженные чеченские бандгруппы. Боеготовность артиллеристов оказалась выше всех похвал (генерал Рохлин). Уже через 20-30 секунд после поступления команды орудия открывали огонь по целям. Такие нормативы, судя по историческим данным, достигались только во время Великой Отечественной войны.
«- Можно сказать, что именно артиллерия решила исход первых дней боев, — говорит Рохлин. — Кириченко (начальник ракетных войск и артиллерии корпуса полковник Василий Кириченко) проявил высочайшее мастерство в управлении ею. Он фактически стал одним из тех, кто спас президента, правительство и министра от позора полного разгрома армии в Грозном». Антипов А. В. Лев Рохлин: Жизнь и смерть генерала.. — М.: Эксмо-Пресс, 1998. — 418 с. — ISBN 5-04-001676-X. А Миронов продолжает запевать нам туже песню: «Одна, лишь, Сибирская махра сумела вывести технику и выполнить поставленную задачу. Недоноски элитные! Сибиряки вгрызаются в асфальт в Грозном, идут вперед, рвут жилы, гробят технику, а остальные засранцы не могут по грязи передвигаться. ****ь, так что, получается, будем только в июле воевать?».
Привожу еще факты: «Утром 7 января отряд спецназа 45-го полка ВДВ под командованием полковника Павла Поповских взял штурмом 12-этажное здание Института нефтехимии (т. н. «свечку», одно из самых высоких зданий Грозного), имевшее важное тактическое значение».  Элитный спецназ ВДВ, по Миронову недоноски?
«12 января подразделения федеральных войск штурмом взяли здания МВД Чечни и Департамента безопасности. В ходе штурма погибло 2 спецназовца ВДВ, 1 пропал без вести, 24 получили ранения. В этот же день разведрота 21-й бригады ВДВ предприняла попытку захвата здания Грозненского университета во взаимодействии с мотострелками. Передовой отряд в составе разведроты бригады вышел на рубеж атаки, завязал бой, но мотострелки его не поддержали. Разведрота была вынуждена отступить под давлением превосходящих сил боевиков. Отход роты остались прикрывать трое разведчиков, которые смогли продержаться до темноты, а затем были эвакуированы». Как же так Слава, ведь везде на самых трудных участках была одна сибирская махра? А тут как-то не совсем так? Врут же суки! Переписывают, как пиндосы, нашу славную военную историю! Хорошо, что есть правдивая книга Миронова, а то бы о его бригаде могли бы и не вспомнить.
Кроме  Славы есть и другие очевидцы – участники боев, и кое-кто из них  смеет утверждать иное:  «… зря он хаял "элиту" (О Миронове),  ох как зря. Морпехи в течение нескольких дней прибыли с мест дислокации и сходу вошли в бой, они окончательно сломали оборону у дворца, десантники это вообще каждому бы Героя дал, когда в первую неделю января мы все здорово обделались они стояли на смерть, ни шагу назад, а когда казалось их вырезали всех они наступали, противореча здравому смыслу, шли в атаку на превосходящего противника, так что зря он про десантуру такими словами, и про морпехов тоже».  Морская пехота водрузила знамя на Дудаевский дворец, и вот, что о них говорят очевидцы: «На грозненских улицах многие части выступили не лучшим образом, о морпехах же многое говорит один факт: только один из них за время штурма Грозного попал в плен (и там погиб). Как и почти все прочие соединения, морпехи были сводной «сборной солянкой». Например, при укомплектовании батальонов Северного и Балтийского флотов личный состав собирался более чем из 50 воинских частей. Однако они были хорошо по меркам тогдашней армии подготовлены и обладали высоким боевым духом». Или вот еще:
«12 января Рохлин поставил задачу по карте командирам частей на штурм Совмина. Было организовано взаимодействие между частями 98-й воздушно-десантной дивизии и 74-й мотострелковой бригады. Была установлена связь с корректировщиками огня, находящимися на «свечке».
13 января, утром, штурм Совмина начался. В «Журнале боевых действий» начало событий зафиксировано так:
5:25 Первая группа (батальон 98-й вдд) вошла в Совмин (заметьте, не махра).
6.00. Командир пдб 98-й вдд доложил, что ещё две группы подползли к Совмину и готовы к броску. К Совмину подошли танк и БМП.
6.32. Группы вошли в здание без стрельбы.
6.53. На мосту появилась техника противника. По вызову батальона 98 ВДВ  артиллерия поставила дымовую завесу и открыла огонь по целям.
7.30. 74-й Омсбр вошла в Совмин.
8.40. Радиоперехват: По всем сетям боевиков идет паника. Жалуются на сильный огонь. Просят боеприпасов.
8.50. Подбит танк 98-й ВДД.
8.55. На площади Минутка боевиками начата разгрузка боеприпасов и сосредотачивается пехота боевиков.
9:00. Даны целеуказание авиации на нанесение удара по площади Минутка. (Слава вы же воевали на Минутке без поддержки артиллерии, а тут целеуказание).
9.50. Радиоперехват: Командование боевиков срочно по всем каналам требует подкрепления к Совмину, требует срочно уничтожить федеральную группировку, которая ворвалась в Совмин.
К вечеру в здание Совмина вошли бойцы 876-го десантно-штурмового батальона морской пехоты и 33-го мотострелкового полка. Бои за здание продолжались несколько суток».
Это все факты. А они не художественный вымысел.
«Десантники 98-й дивизии ВДВ — под командованием полковника Александра Ленцова выполнили исключительно сложную задачу, от которой уклонились даже спецназовцы 45-го полка, для которых, казалось, нет проблем. Они ночами подползали к Совмину и изучали подступы к нему, выявляли систему обороны. Они же и были первыми при штурме. Бой был очень тяжелым. Потом на помощь пошли 74-я бригада, 33-й полк и морская пехота Северного флота. Взятие Совмина практически предрешало участь президентского дворца. Толстые стены Совмина нависали над мостом, по которому шла помощь во дворец. Поэтому с рассветом дудаевская артиллерия, минометы и танки обрушили на Совмин всю свою мощь… »
Вернемся к той мысли, что  Миронов хочет показать, что его сибирская махра это вот такой штрафбат Чеченской войны, который бросают в самое пекло кровавых боев за Грозный. Туда, где горит и плавится сталь! А он, Миронов, один из крутых героев штрафников. За словом в карман не лезет. И на мякине его не провеешь, ушлый вояка. Да, я забыл, в одном своем комментарии Миронов нагло заявил, что Рохлин мол «берег своих людей, а везде в пекло кидал 74 Омсбр», и именно этого, а бескомпромиссный честный Миронов ему простить не можешь.
Что ж так бывает. Некоторые вон измену женам не прощают, другие соседу по парте того не прощают, что стерку в третьем классе украл. Ну, все же простил Миронов Рохлину все это (безжалостное отношение к махре на войне) только тогда, когда самого генерала убили. А еще сыграл роль тот факт, что покойный генерал отказался от звезды героя (почитайте комментарии к «Я был на этой войне» на Самиздате). Сам Слава честно признается, что не смог бы.
Все что известно о Льве Яковлевиче на протяжении его жизни показывает, что Рохлин вообще берег личный состав всех подчиненных ему частей, всегда в Афганистане и в Чечне. А ведь именно его корпусной разведбат двойного состава к 19 января, к моменту штурма президентского дворца едва имел в стою три десятка бойцов. Это от целого разведбата. Ну да, а воевала ведь одна сибирская махра! А разведбат 8 АК, что, от поноса слег?
Рохлина до сих пор военные специалисты упрекают, что он воевал одним разведбатом. Используя тот факт, что чеченские боевики слабы в ведение боевых действий ночью, разведбат в ночном бою практически без потерь захватывал городские объекты, и далее, для их удержания, вызывал на себя пехоту, другие части. Таким же образом тщательно продумав штурм здания НИИ нефти, берет спецназ. У Миронова своя правда – везде и всюду впереди войск шла сибирская махра.



Гибель майкопской бригады.


«Не засерайте мне мозги, мужики. Приказ есть приказ».
В.Миронов.

 

Миронов упоминает о майкопской бригаде, предоставляя читателю свою новую версию ее гибели. «Вот и сейчас мы направляемся на вокзал, где почти в полном составе легла Майкопская бригада. Канула в новогоднюю ночь, не разведав толком подступы, состав и численность духов. Без артподготовки». Ну да, ну да. Создается впечатление, что в этом вина одного Савина – командира бригады, это он не разведал, он вошел без артподготовки. Все сделал он единолично. Погнался Савин за звездой героя, дали ему бригаду, а он так взял и заехал в Грозный, как барин в родовое поместье на санях и с цыганами.
Да, возможно, полковник Савин не имел такого боевого опыта как Рохлин, и это сыграло отрицательную роль в его судьбе. Был бы горький опыт Афганистана, как у мятежного генерала, уперся бы, и что-нибудь придумал наверняка, чтобы не угодить в засаду, куда он, как в ловушку угодил по приказу вышестоящего командования. Знаете, как это делается: «глупого начальника обмани, умному объясни».  А командование же в лице Квашнина гнало майкопскую бригаду вперед и вперед по улицам Грозного, как потом оказалось, на верную погибель.
Я не верю, что Савин гнался за звездами или должностями, думаю, он просто выполнял приказ, до конца веря в мудрость своего начальства. Ему даже и в голову не приходило, что можно так бездарно и подло отправить его мотострелковую бригаду на погибель. Хриплый голос комбрига  в эфире переговоров 31 декабря – 1 января вы можете сами услышать, смотря документальные фильмы про новогодний штурм Грозного. Но и тут мы видим, как все переиначивает Миронов, превращая героев в дураков: «Когда майкопцы после боя расслабились и стали засыпать – не шутка больше недели не спать, держаться только на водке и адреналине – духи подошли и в упор расстреляли. Все как у Чапаева, который караулы не расставил. А здесь часовые заснули, или вырезали их по-тихому. Горело все, что могло и не могло. От разлитого топлива горела земля, асфальт, стены домов».
 Это какая-то новая, необычная версия гибели бригады. Они оказывается просто все проспали. Все на свете. Как в фильме «Чапаев». Спасибо, теперь мы знаем это точно, от человека, бывшего в этом аду, не понаслышке, а по-правде. И не надо расследований, и вообще ничего не надо, сам Миронов открыл глаза любознательному читателю. И этот легковерный читатель, как дважды два, усвоит навеки: бригада просто проспала боевиков. Все в мире просто: морозы губят немцев под Москвой, армию Наполеона погубил тиф, не ищи читатель сложных причинно-следственных связей, в мире все просто.
И читатель, усвоивший Мироновскую правду, будет до хрипоты в голосе спросить с каждым, который станет с ним обсуждать эту тему, доказывая окружающим, что оказывается чеченцы, вырезали майкопскую бригаду сонными. Но ведь мало того, что это не соответствует реальным фактам, так это вообще задевает честь славного боевого соединения. И ведь это же могут экранизировать? Это же лучшая книга о Чеченской войне.  Полнейшая чушь.
  А вот сухие, как осенние листья, исторические факты: «31 декабря, 1-й и 2-й батальоны Майкопской бригады, без поддержки авиации и артиллерии, вышли в район железнодорожного вокзала города Грозный. Только потом стало известно, что Аслан Масхадов, устроил засаду, согласно которой с наступлением темноты превосходящие силы противника атаковали бригаду, подбив боевые машины так, чтобы они блокировали пути к отступлению. Почти сразу же были подбиты почти все танки, которые были неспособны маневрировать среди узких улиц и вести оборонительный огонь. С большими потерями, бригада отступила к вокзалу, где попала в полное окружение. 1 января, остатки бригады, потеряв почти всю технику, попытались прорвать окружение, выходя из него небольшими группами и прячась в обломках зданий. В тех боях погиб командир бригады и почти все офицеры».
Миронов в своей до безобразия правдивой книге пишет: «Люди метались в этом огненном аду: кто отстреливался, кто помогал раненым, кто стрелялся, чтобы только не попасть в руки духам, некоторые бежали – их нельзя осуждать за это. А как бы ты, читатель, в этом аду? Не знаешь. То-то же, и поэтому не смей их осуждать».
А куда они бежали-то из окружения, Слава? Окружение - это когда враг вокруг тебя. Или в Кемеровском училище связи что-то другое под окружением подразумевали? Да и зачем им бежать-то, они же все-таки присягу Родине давали. Все это Слава лишь твои фантазии. Понятно, так естественно было бы вам сбежать. А Миронову хочется нагнать еще больше жути, чтобы беременные читательницы раньше времени родили, а мальчики поседели от ужаса? Или не служившие читатели по этим словам: «…кто отстреливался, кто помогал раненым, кто стрелялся, чтобы только не попасть в руки духам, некоторые бежали – их нельзя осуждать за это» поняли, что это и есть горькая правда войны. Вообще, все только так на войне и бывает!
По мне, ни к чему все эти причитания. Никто их не осуждает. Кто мы такие, чтобы осуждать этих доблестных солдат, офицеров и прапорщиков, исполнивших свой воинский долг. Никто не метался. Люди сражались. Вот ссылка на сайт  https://trinixy.ru/138657-gibel-maykopskoy-brigady-8-foto.html. То, что  пишет Миронов, порочит память этих людей,  - военнослужащих 131 майкопской бригады. Если бы они метались и не сражались, то их бы уничтожили за полчаса, как стадо баранов. Но они сражались.
А у Миронова герои только одни это его «Сибирская махра», которая и спасла нашу страну в Великой Отечественной Войне, да и там, в Грозном всех победила практически в одиночку. Все остальные должны быть в дерьме и моче, и эту правду войны должен усвоить как азбуку доверчивый читатель.
«Никто не знает, как они погибали». Блин, ну сам же только нам, неучам, поведал свою правдивую версию. Миронову надо новую бредовую книгу написать, о гибели 131 бригады.
«Комбриг с перебитыми ногами до последнего командовал, хотя мог уйти в тыл». Как так уйти в тыл мог. Их же окружили? Или он мог уйти в тыл все равно? Да, понимаешь, не тот человек он был, полковник Савин, чтобы бросить сражающийся в окружении с превосходящими силами противника свой личный состав. Может это и не понятно автору, но не мог командир оставить свою погибающую бригаду. Слово «мог» для него в этом смысле вообще не применимо. Есть такие люди - настоящие офицеры и солдаты, те, которые выполняли приказ. Это, Слава, те самые, которые без всякой географической или национальной принадлежности отстояли в 1941 Москву и взяли в 1945  Берлин.
Из числа военнослужащих 131 Омсбр из окружения на вокзале вышло около 200 человек. Поэтому, как это было, стало известно всем в мельчайших деталях, и придумывать тут нечего. Посмотрите, любознательный читатель, фильм Сладкова «Операция без названия», или «60 часов майкопской бригады».  Есть книга Павла Милюкова, Константина Яука «Я — «КАЛИБР-10». Штурм Грозного. Январь 95». Чем читать всякие сказки, типа баек Славы Миронова, обратитесь к документалистике.
«Когда наша бригада с тяжелыми боями прорвалась на помощь майкопцам, танкам пришлось прорубаться сквозь завалы из трупов своих братьев-славян…» http://desantura.ru/forum/forum19/topic3967/.  Но Миронову не стыдно, это же художественное произведение! Размеры ужаса в ней растут, как и горы трупов. Десантники у Миронова чмыри!
Горы трупов - это же фильм Чистилище. Во время неудавшегося «Новогоднего штурма», Майкопская бригада по официальным данным потеряла 189 человек убитыми и пропавшими без вести. Было уничтожено 20 танков Т-72 из 26 имеющихся, 102 БМП из 120, и все 6 «Тунгусок». Ни каких гор трупов не было. Куча сгоревшей техники, это - да. Чтобы создать горы трупов, тела, раскиданные по территории боя, пришлось бы стаскивать в кучи. А это не так-то просто. Боевикам бы долго пришлось трудиться. А зачем? Им бы свои к утру унести.
 Невзоровская слава не дает Миронову покоя, он упорно хочет показать читателю все ужасы войны. Так, чтобы знал. Хотел правды? На, жри! Подавись, если трупы - то горы! Если кровь - то реки. На, познай до конца, в каком аду Миронов побывал, пока ты, читатель, жрал оливье и спал, пил водку…
Вот как Миронов это делает: «…И когда видишь, как траки танков и БМП разламывают, молотят плоть, наматывают на катки кишки, внутренности таких же, как и ты; когда с хрустом лопается под гусеницей голова и все вокруг окрашивается серо-красной массой мозгов – мозгов, может быть, несостоявшегося гения, поэта, ученого или просто хорошего парня, отца, брата, сына, друга, который не струсил, не сбежал, а поехал в эту сраную Чечню и который, может быть, до конца так и не осознал, что произошло; когда ботинки скользят на кровавом месиве – тогда главное ни о чем не думать, сосредоточиться только на одном: вперед и выжить, вперед и выжить, сохранить людей, потому что бойцы, которых ты потеряешь, будут сниться по ночам. И придется писать похоронки и акты опознания тел».
За меня пусть Миронову ответит покойный Геннадий Трошев:
«Особо хочется сказать о сводном отряде 131-й майкопской бригады под командованием полковника И. Савина. До сих пор многие россияне (и не только они) уверены, что в тот первый день 95-го на грозненском железнодорожном вокзале погиб почти весь личный состав бригады. А это далеко не так.
Сводный отряд, насчитывающий чуть больше трехсот (!) солдат и офицеров, должен был отсечь подход подкрепления боевиков в центр города из района Катаямы, но, не встретив сопротивления, проскочил нужный перекресток, потерял ориентировку, вышел к железнодорожному вокзалу, где уже сосредоточился батальон 81-го полка. И тут роковым образом ошибся полковник Савин, посчитав, что в районе вокзала уже нет противника. Батальоны, встав колоннами вдоль улиц, не позаботились об организации обороны, не выставили блокпосты по маршруту движения (хотя эта задача ставилась подразделениям ВВ МВД РФ), не провели надлежащую разведку. Дудаевцы сразу же этим воспользовались. Сюда скрытно были переброшены отборные силы боевиков — «абхазский» и «мусульманский» батальоны, численностью свыше тысячи (!) человек.
Обстрел вокзала начался еще вечером 31 декабря. Боевики атаковали с трех сторон, близко не подходили, а вели огонь из гранатометов, минометов и орудий. Более суток мотострелки отражали яростные атаки дудаевцев. Утром 2 января полковник Савин решился на прорыв. Мотострелкам при поддержке двух танков с трудом удалось вырваться из окружения, потери составили больше семидесяти солдат и офицеров. Погиб и сам комбриг Иван Савин. Но и боевики понесли ощутимые потери: свыше трехсот убитых. Об этом бое рассказывают много небылиц. К созданию мифов причастны и некоторые отечественные СМИ, озвучивавшие информацию чеченской стороны. Я же здесь привожу реальные факты».
Больше добавить тут нечего.

Фокус внимания.
«Мозг от усталости и избытка впечатлений уже не работает, сознание выключено. Перестал уже считать, какой этаж взяли, на каком этаже воюем».
В.Миронов

В повествовании есть несколько параллельных линий повествования, каждая из которых требует своего фокуса внимания. Так сказать параллельное изложение. Перву из них назовем  «правда войны», пример его приведен выше, там где гусеницы танков разминают тела погибших. На слабонервного читателя она должна произвести впечатление правды. Ужас это всегда, правда, это как людоеды в блокадном Ленинграде, как пулеметчики из заградотрядов в тылу наступающей Красной Армии.  Это словно как у человека есть срам, он прикрыт, но то, что он есть это правда, и упоминание об этой правде, то есть не умалчивание, создает ощущение честности повествования.
Традиции русской литературы словно говорят нам: «честность это всегда грязь». Та самая грязь, которую многие писатели хотят спрятать, замазать, замаскировать и только честные не прячут, достают напоказ и трясут ей у лица читателя, тыча его в эту грязь носом.
Как только про трупы, про кишки, про убийство пленных, про грязь, про руины – это знай, читатель, правда, войны которую тебе не расскажут. Это срам войны. А вот Миронов рассказал. Он достал и показал. Поэтому и дали то ему Астафьевскую премию.
Другой фокус внимания это причитания автора.  Это отдельная цельная линия повествования, которая многим очень нравится – правда про Ельцина про Грачева, про Родину и армию. Философские рассуждения. Миронов режет ее прямо из Грозного под водочку с огурчиками, читателю в лицо, режет так, что дух захватывает у читателя. Нехитрые размышления о Родине и правительстве увлекают. Это такие отступления типа: «где ты был читатель» или «не осуждай и читатель», «поганое правительство», за «кого я воюю», приказы «вечно пьяного верховного». Таких пассажей много и они органично встроены в картину повествования, придавая ей цельность и законченность. На гражданке и в мирное время постсоветский гражданин такое разговоры обычно ведет на кухне в минуты пьяных откровений:  об«…У самого, ладно, за плечами Баку и Кутаиси – 90-й, Цхинвали – 91-й, Приднестровье – 92-й, и тут еще Чечня – 95-й. Разберемся, мне бы только вырваться из этого ада. Только целым. Если стану инвалидом, то в кармане лежит премилая игрушка – граната РГД-5. Мне хватит. Насмотрелся, как в мирной жизни живут покалеченные герои былых войн, которые выполняли приказы Родины, партии, правительства и еще черт знает кого во время «восстановления конституционного порядка» на территории бывшего Союза. Вот и сейчас долбим свою, российскую землю по чьему-то очередному секретному приказу…»
«– А что такое Родина, Юра? – тихо спросил я. – Я не цыган, не еврей и не какой-нибудь кочевник. Но ты мне объясни, что такое Родина. Какой смысл ТЫ вкладываешь в это понятие. Раньше солдаты кричали «За Бога, Царя, Отечество!», потом «За Родину, за Сталина!» А сейчас? «За Родину и Президента!», «За Родину и Грачина». – Я сплюнул. – Лет через двадцать, может, в каком-нибудь фильме и покажут, как идут цепью на пулеметы с таким идиотским криком. И как говорил Грачин, что мальчики умирали с улыбкой на устах, всадил бы я ему грамм тридцать свинца в брюхо и посмотрел, как он бы умирал с улыбкой на устах. Так что такое Родина? Это Президент, который развалил Союз, а потом бросил нас с тобой в одно пекло, в другое, третье. А в личном деле даже отметки забыли поставить. Разве Родина, которая любит своих сыновей, пошлет их на смерть? Разве нельзя было хирургически уничтожить опухоль – Дудаева? Молчишь. Можно, все можно. И мы, и весь мир хлопали бы в ладоши, что так аккуратно все провели. Все можно, если ты не в сговоре с Дудаевым. Патриотизм? Оскар Уайльд, был такой толковый англичанин, сказал, что патриотизм – это последнее прибежище негодяев. Самый главный парадокс заключается в том, что я люблю Россию, люблю эту территорию, но не люблю правительство. А данный парадокс рождает ненависть к понятию «Родина». Трудно жить в стране, которую ненавидишь». Важно понять, что каждый фокус внимания, вплетаясь в канву повествования, как бы гипнотизирует читателя, за намотанными кишками и прочими ужасами, за причитаниями и морализаторством, за подвигами  своего героя Миронов выстраивает новую историю штурма города. Понимаете, при первом прочтении эта линия не так заметна, описания ужасов боя и причитания целиком захватывают внимания читателя, выходя на первый план. А все прочее – боевые действие в городе, Ролин, Буталов и прочее проступит очень бледно на заднем плане, как бы даже ускользая от внимания. От ужасов и правды матки причитаний у читателя даже воевавшего захватывает дух и лишь при повторном внимательном прочтении вдруг в сознании проникает нелепая картина штурма в Славином изображении. Сам же Миронов на всякий случай прячется за художественным вымыслом, что бы не быть уличенным во вранье. Грязь и кровь придает повествованию - реалистичность, причитания и истеричное морализаторство – некую правдивость, и на этом фоне его боевые подвиги смотрятся неплохо. Правда войны для любознательного читателя не только в грязи и крови, она и в водке. Каждый день герой бухает, думает, что лучше выпить коньяку или водки, поит случайных солдат и сослуживцев, пьет его штаб перед атакой Дворца, пьют командиры и штабы других, пьют все. И читатель не сомневается, что только так можно пережить такую бойню и человек, воевавший в Чечне, становится для читателя практически святым мучеником, а его слова абсолютной правдой.
«Мы выпили, я кинул в рот кусок тушенки, пару зубков чеснока, кусок «офицерского лимона» – лука репчатого. Никаких витаминов на войне нет, организм их постоянно требует, вот и прозвали лук офицерским лимоном».
Есть еще один фокус внимания это байки, военные байки. Про патрон 5,45 и 7,62, про армию, вот примеры такого рода баек.  «Рассказывали, что, когда первый батальон выбил «чертей» из здания вокзала и случилась передышка, один из бойцов, внимательно оглядев окрестности, завыл волком. И с тех пор его стали сторониться – бешеный. Идет напролом, как заговоренный, ничто ему не страшно и ничто его не пугает». Как черный дембель из ДМБ. Жутковато. И тут же причитание с истерическим морализаторством: «И таких отчаянных хватает в каждой части – и у нас, и у противника. Эх, Россия, что ж ты делаешь со своими сыновьями?! Хотели отправить парня в госпиталь, да куда там – раненых не можем вывезти, а этот хоть и сумасшедший, а воюет. На «материке» у него и вовсе крыша может съехать». Тонко подмечает правду войны Миронов всюду – эта правда у него и «занятые» или «распределенные» медицинские сестры в госпитале на Северном, подхалимы в штабе группировки, тупые крикливые представители ставки… Так что читатель должен умилится и поверить сразу и окончательно, потому что пере ним лучшая военная книга современности.

Беспорядочная стрельба
«Буквально через пару кварталов попали под бешеный обстрел. Долбили духи сверху, огонь был шквальный – стволов примерно двадцать – но беспорядочный».
Это слово беспорядочный должно, наверное, читателя ввергнуть в трепет, оно дает понять что Миронов, точно настоящий военный. Вот сразу понял, какой огонь беспорядочный, а какой упорядоченный. Как отличить не сказал. Верим на слово! Бешенный и беспорядочный огонь.  Стрельба, в строгом смысле этого слова — это попытка прицельного поражения некоего объекта, противника, то есть стрельба, всегда имеет целевой характер и ведётся по конкретной индивидуальной или групповой цели, либо по площадям (помимо предупредительной стрельбы в воздух, которая также имеет свою вполне конкретную цель, в данном случае — предупреждение). Беспорядочная стрельба из огнестрельного оружия это форма бесцельного расхода боеприпасов (психологического давления, демонстрации присутствия) которую так же называют пальбой. Она ведется не прицельно, это все - в никуда. То есть если бы огонь был беспорядочный, то он не мог быть прицельным. Это должны была быть стрельба наугад, в воздух. И значит боевики группу Миронова не видели, и вели огонь просто так. Но как же тогда бешенный обстрел и шквальный огонь из 20 стволов? Не ясно. Огонь то вроде не прицельный?
«Перитонит – чертовски неприятная вещь, это когда рвется какая-то полость (желудок, желчный пузырь) и кишки обливает собственной кислотой, или когда огнестрельное ранение в живот начинает нагнаиваться. Разлагаешься заживо. Шансов выжить очень мало. И вот такой боец или от отчаяния, или от жажды мести рвется в бой». Я вам скажу как человек повидавший перитониты, смеялся до слез. С перитонитом в бой? Интересно, и что в это читатель тоже должен поверить?  Может с отрубленной головой у Миронова пехота тоже в бой шла? Вон самому автору пуля в голову под кожу попала, ее в Миронову медроте удалили и это такое вот серьезное ранение. А ранение в живот так ерунда, дырка в кишке, а он в бой рвется. Поверьте, в бой никто рваться с проникающим ранением в живот не будет. А ели его не лечить, то он кандидат на тот свет.
«На фронте каждый становится немножко медиком». Да Миронов, вы им стали очень немножко, раз такое пишете. «Им грозит ампутация конечностей, а они идут в бой. Конечности им ампутируют в любом случае – раздроблены кости. А они идут и воюют, как здоровые. Таким людям надо памятники при жизни ставить. Где они, что с ними стало впоследствии, я не знаю». Конечно, не знаете  - вы же придумали все. Люди не то что с раздробленными костьми, даже с обычными переломами и метра пройти не могут, а у Миронова воют как здоровые. И не понятно, что если кость раздроблена, зачем ногу же сразу ампутировать? Новая нога Миронов же не вырастет. Даже в Великую Отечественную Войну так не поступали. У вас вон раненные с раздробленной костью идут в бой как здоровые и не хромают, хотя им ноги все равно ампутируют. Прямо «махра-зомби» какие-то. Но читатель загипнотизированный другими фокусами внимания этой чуши не замечает.
Вот взяли коньячный завод… «И началась обычная офицерская пьянка». Что такое обычная офицерская пьянка? Это наверное что-то что в армии знает каждый, даже в распорядке дня полка есть мероприятие такое офицерская пьянка?  Полно офицеров, кстати, кто не совсем и пьет. Спортом занимаются, бегают. «Пили все представители всех войск, которые были в Чечне. Закуску доставали из своих БМП, БТР, танков. Преобладала тушенка, сгущенка, не пробовал, читатель, запивать водкой сгущенку? Нет?! Попробуй, ощущение незабываемое! Из закусок были и деликатесы. Колбаса, сыр. Кто-то притащил даже майонез. Вкус замечательный! После третьей рюмки, стакана, крышки от котелка – у каждого своя тара и своя норма, никто никого не останавливал, – забыли про этого долбаного подполковника и начали вспоминать прошедшие события. Вспомнили бои за Дворец. Кто отчаянно хвастался своими подвигами, кто рассказывал, как погибли его подчиненные, товарищи. Были слезы, клятвы отомстить за погибших. Но все пришли к единодушному мнению, что во всем виноваты мудаки из Кремля и Генштаба. Выпили, подняв чисто военный тост «За смерть дуракам!» Начинало темнеть. Продолжали подтягиваться офицеры из других частей. Весть о том, что по приказу из Ханкалы уничтожили стратегические запасы спиртного группировки, мигом облетела всех. И они приезжали в надежде, что, может, что-нибудь осталось. Их принимали в теплую компанию и накачивали остатками коньяка».
Читаешь, прямо диверсия какая-то, лучше не придумаешь. Война, а командование вверенные им части бросило и уехало на вечеринку на коньячный завод. Вечеринка у Славы - приглашаем всех. Выпивка за счет заведения, закуска своя. Приехавший представитель ставки пытается пьянку прекратить, но ему никто не подчиняется.
«– Только попробуй – мой полк через полчаса раскатает тебя и твою Ханкалу по бревнышку. Ты на кого орешь? Здесь почти все командиры частей, что воюют в Грозном. А ты где, подполковник, воюешь? С кем воюешь? С нами? Значит, ты дух! Разве не так? Переговоры непонятные с духами ведете. Шушукаетесь у нас за спиной. Предатели!
– Вы демагогию не разводите! Мне приказано разогнать вашу пьянку, а кто будет сопротивляться – доставить в Ханкалу.
– Здесь почти полсотни офицеров, все они большие или маленькие командиры. Завтра мы напишем рапорта. Каждый по одному рапорту, где укажем, что прибыли на совещание по взаимодействию, а тут ворвался пьяный подполковник, оскорбил часового, начальника караула, а затем пытался командовать командирами частей и их офицерами. Как тебе такая перспектива? У тебя есть письменный приказ на наше задержание и доставку в Ханкалу?»
Где Масхадовские боевики? Пару гранат в толпу и все части  обезглавлены. Но, увы, читатель и тут не замечает очевидной глупости написанного. Куда пропадает критичность читателя? Она стирается за частоколом фокуса внимания и тут читателю можно внушить любую «правду» какую хочешь. Перегрузка внимания…
Рохлин.
«Ничего, полковник, сейчас майор и три капитана тебе мозги враз вправят».
В.Миронов.

«Стараясь писать «правду и только правду», Миронов, тем не менее, не может избежать боевого молодечества, жутковатой романтизации происходящего. Но это только придает психологической достоверности. Очевидно, это неизбежный элемент ретроспективного самовосприятия сражающихся людей. Без этого память о кровавом кошмаре была бы невыносимой». Это строки из послесловия к книге Миронова «Я был на этой войне» на «Самиздате». Когда нет достоверности исторической, можно ограничиться достоверностью психологической. Кому нужны факты, события, люди? Все это лишь фон для бушующих внутри героя страстей. Как же это интересно, что у человека внутри.  Современный человек питается страстями, их нужно выдавливать из героя как пасту из тюбика. Иначе откуда всякие там «Дом-2» и прочие сериалы с вечно истерящими героями. Важно препарировать героя, проникнуть в его душу. В этом ценность книги для читателя. Ценность произведения как фильма ужаса, как некого психологического триллера. Герои вместо преисподней или заброшенной космической станции с «чужими», попали в горящий Грозный, в котором бродят недолюди – зомби духи, которых как в компьютерной игре надо уничтожать. И какая же разница для фона реалистичной психологической драмы и «контрал страйка» где он происходит.  А разница в том, что в случае преисподней это типа сказка, в случае космической станции это типа фэнтези, а в нашем случае мы претендуем на историчность.
А что пережили наши деды в кромешном Аду Великой Отечественной Войны, в блокадном Ленинграде, под Москвой и в Сталинграде? Но нигде я не читал такого вот удивительного психологического реализма, - танки «прорубающиеся сквозь горы трупов», фиолетовые кишки, треск черепов. Зачем мне это? Меня хотят таким образом убедить в достоверности. Вот я читал книги про Великую Отечественную Войну, но особо нигде горы трупов не помню. А Миронов так правдив, что написал это. Но может быть эти правдивые горы трупов лишь для того чтобы за ними больше ничего не было вино и читатель очарованной такой вот психологической достоверностью случай ничего лишнего не разглядел? 
Миронов претендует на правду, а значит на историческую реальность. Именно для этого ему важно то, что можно принять за психологическую достоверность: армейские байки, смерть, грязь.
А по-поводу «памяти о кровавом кошмаре, который нужно перебороть» это чушь. Странно так думать об офицере. Миронов не выгляет постоянно рефлектирующей тонкой натурой. Офицер – это человек военный, война это его профессия.  Ели хотите кровавый кошмар это тоже его профессия. Есть такая профессия родину защищать. Вот врач он же не ноет об ужасах операционной, там тоже порой кровь и дерьмо. И там много что приходится видеть такого, что  мало никому не покажется. Но хирурги все же не пишут мемуаров полных психологической достоверности, о том, как им привозят больных, раненных и покалеченных людей. Хотя кровавую правду стоит писать лишь с той целью, чтобы она не повторилась потом, но почему война вновь и вновь повторяется в жизни людей
Но вернемся к исторической достоверности книги. А именно к субъективному восприятию Мироновым сражающихся людей. Я хочу разделить все выдержки из книги с описанием отдельных моментов и обсудить с вами каждый из них на предмет достоверности и исторической реальности. При этом я хочу вам привести не только факты, но и призвать читателя к здравому смыслу.
Штаб.
«Мозг – это не аппендицит. Он может в любой момент такой фортель выбросить, что потом и сам будешь удивляться, как это ты смог сделать».
В.Миронов.

Вот так Миронов описывает штаб группировки «Север» в начале января 1995 года. При этом я хочу сразу обратить внимание, что штаб находился не на аэродроме Северный как пишет Миронов,  а в самом Грозном в районе консервного завода или в подвале республиканской больницы в сотне метров от переднего края. В консервный завод свой штаб Рохлин перенес из больничного комплекса, находившегося под постоянным обстрелом артиллерии противника 2 или 3 января 1995 года.  Но потом вернул обратно. Командование предписывало ему оставаться в Толстой-Юрт на окраине и руководить оттуда, но генерал справедливо считал, что штаб должен находится за боевыми порядками сражающихся войск. Так поступали до него многие генералы и маршалы Второй Мировой, исползавшие на собственном брюхе километры земли по передовому краю и это не новость. Только находясь там, командир может быстро реагировать на постоянно меняющуюся боевую обстановку. Не учитывает Миронов и психологический аспект, а он был очень важен, армия была надломлена. Так же в Сталинграде глубина боевых порядков армии Чуйкова прижатой к Волге немцами достигала до 500 метров, и руководить боем было удобнее с противоположного правого берега. Но Чуйков остался со своей армией в Сталинграде, и это оказало огромное моральное действие на его армию.
 -Генерал с нами, - так говорили солдаты и не смели даже думать отступить на другой берег.
Но Миронову важно убрать Рохлина поглубже в тыл. Упрятать его, лишить того очарования боевого генерала которое было ему присуще. Ведь Рохлин не раз и не два подвергал себя риску быть убитым, мало того что бы воодушевить солдат Рохлин нарочно пренебрежительно относился к смерти, этому есть достаточное количество свидетельств которые любознательный читатель легко найдет в интернете. Но Миронову настоящий Рохлин не нужен, это портит ему картину, нет, он создает Ролина и прячет его на аэродроме Северный, на самой окраине Грозного в тылу. По описанию Миронова аэродром охраняет как минимум целый мотострелковый полк. Номера полка автор не приводит. Это делается, очевидно, для того, что бы показать, как трусливое военное начальство бережет себя.  Мол, на передовой людей не хватает, а они там за целым полком попрятались. Вот только не ясно одно Вячеслав Николаевич, увы, не приводит номера этого славного полка. Какой же это был полк? Так обратимся к фактам: «На Северном направлении две группировки — «Север» и «Северо-восток» — были объединены в одну — «Север» — под общим командованием генерал-лейтенанта Л. Рохлина. В ночь со 2 на 3 января генерал-лейтенанту Льву Рохлину были переданы в оперативное подчинение 81-й и 276-й мотострелковые полки, остатки 131-й бригады, части корпусного подчинения 67-го армейского корпуса и вновь прибывшая 74-я отдельная мотострелковая бригада Сибирского военного округа» Потом Рохлину были так же подчинены части внутренних войск, мотострелковый полк ЛенВО, МВД, морская пехота. Но вроде как бы эти все части воевали? А кто же охранял генерала? https://biography.wikireading.ru/189208 Здесь в воспоминаниях Рохлина о подвиге лейтенанта Григоращенко мы можем найти такие слова: «другому легендарному танкисту периода боев за Грозный, старшему лейтенанту Петру Григоращенко, которому Рохлин поначалу не решался доверить ничего, кроме охраны командного пункта.
- Мне казалось, - вспоминает генерал, что он шалопай, который самим собой управлять не может».
Автобиографию этого офицера читатель желающий знать настоящую правду войны может прочесть тут https://aventure56.livejournal.com/13154.html.
А вот некто начальник отдела по борьбе с терроризмом Управления ФСБ по Ингушетии майор Мовсур Хамидов. Он утверждает, что его лично пытал генерал Рохлин И даже у него штаб Рохлина был на консервном заводе. Есть свидетельства, что штаб охраняла группа разведчиков 22 ОбрСпН ГРУ ГШ (СКВО) в количестве 22 человек. Спецназовцы утверждают (может быть, покойный генерал их подкупил?): «… На следующий день переместились в район 1-го больничного корпуса, заняли помещение в подвале. Через стенку развернулся штаб 8-го АК с генералом Рохлиным».  Это самое начало января. Блин да больничный комплекс это же вообще передний край обороны? С 74 Омсбр до штаба Рохлина не надо было ехать, черт знает куда, ну может пару кварталов другую пройти…
Наверное, это все не так уж важно? Ну, Северный или консервный завод или больничный комплекс и охраняет штаб танковая рота или целый полк, какая разница то? А вот «Северный» охраняли части внутренних войск, туда были выведены военнослужащие 131 Омсбр и 81 МПС.
Организация штаба.
«Главное не думать. Иначе безумие обеспечено».
В.Миронов

Продолжим чтение Вячеслава Миронова. Зачем-то никто не знает зачем. на постановку боевой задачи на Северный к Рохлину пригоняют все управление 74 Омсбр, весь штаб. Дорога, по словам Миронова очень даже не безопасная, даже раненных на Северный до этого с бригады вывезти не могли, враг кругом, а тут все управление бригады, весь штаб прибыли. Спрашивается, зачем такой риск? Он оправдан?  Что бы в пути вдруг в засаду весь штаб бригады попал, и перебили бы его, и тем самым обезглавлена была целая бригада? Ее и так на войну всем округом собирали, а тут придется искать и собирать по сусекам не сопливых лейтенантов, а опытных штабных офицеров. Их-то пиджаками не заменишь. Для постановки боевой задачи один бы комбриг сгодился! Но у Славы свои цели и ему нужен что бы на Северный к Рохлину целый штаб с комбригом приехал. Но Миронов же правдив, поэтому даем ему слово, вот офицеры прибывают в штаб: «Навстречу нам вышел какой-то офицер и сказал, что генерал Ролин сейчас занят и освободится через десять-пятнадцать минут. Они-де разговаривают с министром обороны». С таким словами на страницах повести появляется имя Льва Рохлина, как-то куце замаскированного под Ролина.
Все это не напоминает войну, а напоминает скорее визит клерка в кабинет высокого начальника, но Миронову именно такой эффект и нужен, что бы показать настоящего Рохлина во всей красе. Что значит какой-то офицер? Из какого-то кабинета вышел какой-то офицер и каким-то хреном доверительно проинформировал людей, которых он видит в первый раз о том, что командующий разговаривает с Министром Обороны. Да каким это хреном? Что за бред.
В любом штабе есть охрана, есть начальник этого штаба, есть комендантская рота или взвод или же подразделение обеспечивающее охрану этого важного объекта.  Штаб это вам Миронов это не проходной двор. Чеченцы мечтали Рохлинский штаб уничтожить, Аллаха ежедневно молили. А тут как будто на прием приехали к атаману казаки в Сечу, как у Гоголя. Что за чушь? В настоящем боевом штабе, где все заняты сложной работой по планированию и проведению боев, обеспечению сражающихся частей, где должен быть порядок, их бы встретили и проводили. Прежде чем впустить проверили тысячу раз, кто они такие. А из  прибывших три четверти вообще, в  том числе Миронов вообще в группировки штабе были не нужны, и знать им было не нужно, где этот штаб находится – не их ума дело. Война все-таки, а не игра, там убивают. А встретивший их офицер как минимум им бы представился и перестал быть каким-то абстрактным человеком. И выяснил кто они такие, даже оставил список приглашенных и прибывших офицеров. Но когда ты придумаешь что-то из головы, то всегда так бывает …   какой-то кто-то, откуда то.
Наверное, в Мироновскую сказку мы должны поверить. «Они де разговаривают с Министром Обороны». И что, даже если бы Миронову и его компании так бы кто-то и сказал, в чем я сомневаюсь, то в конце-концов это  работа генерала говорить с министром. А что если бы Рохлин был, простите в туалете, то бы вышел офицер и доверительно бы так подмигнул группе офицеров: «пождите, они  какают!». Рохлин для них начальник и не их ума, что он делает, с министром говорит или спит. Надо подождать значит надо и точка! Вот сам Миронов с кем только не говорит и по делу и не по делу, и пьет даже с солдатом. И что? А Рохлин - целый командующий группировкой, с кем ему еще разговаривать то? А ну да боевых офицеров ждать заставил.
Штрафников. Простите. И вообще читатель должен здесь возмутиться, люди воюют, а тут с министром разговаривают, как так?
Но ладно вернем слово Миронову: «Мы пошли вслед за своими офицерами в здание аэропорта, на ходу торопливо докуривая сигареты и выбрасывая окурки. На войне обычно курили, пряча сигарету в кулак, чтобы в темноте снайпер не заметил. Эта привычка работала и днем. Так легче. А то днем одни повадки, а ночью – другие, так легко запутаться и сделать роковую ошибку». Я вот нашел кучу фоток с той войны и надо сказать никто в кулак то и не курит. Куча людей воевавших в Грозном и куривших была в моем гарнизоне, и никто этой ерундой не страдал. Эта фраза введена для того, что бы показать какой Миронов и его товарищи супербоевые офицеры. Во всем даже в таких казалось бытовых мелочах. Мол, если парень курит в кулак, это отличная контрснайперская подготовка. В воображении читателя они суровые и стильные идут среди толп штабных и тыловых крыс…
Понимаете, во-первых, у снайперов работавших ночью есть специальное оборудование для ночной стрельбы – тепловизоры, ночные прицелы. Во-вторых, работа снайпера в городе, где много зданий, заборов, столбов, в значительной степени из-за этого ограничена этими искусственными сооружениями и почти всегда расстояние до цели будет небольшое. Эти сооружения закрывают даже курящую цель. И я думаю, не один идиот не будет стоять в доме на передовой, и курить у окна даже в кулак….
Состав штаба группировки.
.
«Такие фантазии и ассоциации не могут прийти в нормальные мозги».
В.Миронов

«Всей группой вошли в зал, где сидели уже командующий группировкой генерал-майор Ролин и наш генерал Захарин. В прошлом он носил армянскую фамилию, но после распада Союза ему порекомендовали ее сменить, и вот из Авакяна он стал Захариным – взял фамилию жены. Окна в зале для совещаний были заложены мешками с песком. Горел свет, который не освещал углов, где сидели люди-тени: связисты, ординарцы, порученцы и еще много всякого народа из тех, кто помогал генералу или просто подхалимничал».
Вообще интересная фраза из нее любознательный читатель должен сделать вывод, что штаб это такое место, где по углам сидят люди – тени в темноте. Понятно кто такие ординарцы и порученцы, но вот кто такие люди «кто помогал генералу или просто подхалимничал», мне например не ясно. Миронов, правда, это видел своими глазами. Эти люди проступали из углов такими вот неясными силуэтами. По Миронову выходит так, заходишь в штаб, встречаешь человека, спрашиваешь: «Ты кто такой?». А он отвечает: «я - порученец генерала». Другого встречного спрашиваешь тоже самое, а он скромно тебе в ответ: «я – ординарец». Третьего, и а он: «да так помогаю генералу немного». А четвертый гордо, но потупив свой взгляд, шепчет тебе, тихо-тихо заглядывая глаза: «Да я вот подхалимничаю командующему на досуге». Полный бред.
И кто мне объяснит, что они в темноте по углам делают. Работать с картами или документами там невозможно, для этого нужно освещение. То есть они штабную работу все эти люди не выполняли. Слава война идет, каждый человек на вес золота, взводами не кому командовать, а тут кадры ценные как селедка в банке по углам набились. Что они так шкерятся в темноте? Прячутся что-ли? И тут вы Слава крутые боевики, с окурками в кулаках пришли, и они затихли, от страха. В темноте они, притаившись, сидят почти не дышат, пока кто-то Рохлин или Захарьин не крикнут в темноту громко своим прихвостням:
-Эй, там надо съездить…. в Моздок! Отвести Пуликовскому бумагу»
И сразу из угла к генералам метнутся несколько фигур с угодливыми выражениями лиц, готовые беспрекословно исполнить волю хозяина. Так выходит, что они там сидят как бы на подхвате, ожидая свое время услужить господину? Миронову, зачем то надо создать именно такой негативный образ Рохлина окруженного подхалимами и лизоблюдами и он делает это неумно.  Хочу спросить, Миронов вообще служили ли вы в армии? Возникают большие сомнения, прочитав эти строки. Кто там, в Кемерово принимал в училище связи у этого курсанта экзамены по военным предметам, что все ему их поставили авансом лишь, потому, что у него тесть и отец раньше там же и учились? Связи у Славика были? Кошмар!
К примеру, в штабе есть начальник БТ (бронетанковой) службы, он имеет свой круг обязанностей, то есть выполнять ту работу, за которую он отвечает, и делать то за что с него спрашивает командир. Начальник БТ службы может подхалимничать может и не подхалимничать, но он должен свои обязанности выполнять. Штаб не предусматривает лишних людей. Они создают неразбериху. По воспоминаниям о приезде Шевчука (старшина запаса ЖЖ) в штаб группировки Север попасть было сложно, он хорошо охранялся.
 Штаб, господин борец с оборотом наркотиков, это вам не проходной двор, где по углам как тени вьются подхалимы и лизоблюды. Это мозг части или соединения, именно его стремится враг уничтожить в первую очередь. А в вашем понятии это какая-то клоака.  Ваше описание штаба больше походит на какой-то королевский двор, еще псов не хватает и фавориток. Вам не стыдно плести такую чушь, вам кадровому офицеру? Даже малые дети, не заканчивавшие Кемеровское училище связи, знают, что у штаба есть штат, и вообще в любой части есть штатное расписание. И человек заняв должность в этом расписании, без приказа командования не может переместиться на другую должность самостоятельно. В штатном расписании штаба нет никаких ординарцев и порученцев, нет тех «кто просто помогает» или «подхалимничает». Это есть только в вашем сознании, и вы хотите это внушить читателю, что именно таким был штаб генерала Льва Рохлина. Товарищи офицеры 8 АК почему вы молчите, почему не спросите с него за этот позорный бред, который пишут про вашего командира? 
Слава в штабе есть начальник штаба, есть его помощники, есть службы и начальники служб, все это образует единую систему управления. Если и, правда, Рохлин, зачем то позвал управление 74 мотострелковой бригады к себе в штаб на постановку боевой задачи, в чем я очень сомневаюсь, то зачем ему надо делать это при таком скоплении народа. К чему лишние уши по углам? Это что театр, а он на сцене что такой вот Гамлет? Что за бред. Рохлин вообще согласно очевидцам, старался посвящать в свои цели как можно меньшее число людей и не всегда даже его прямые подчиненные знали об истинных его намерениях или о настоящей цели своего задания. Вон командир 33 полка 8 АК полковник Верешагин, когда Рохлин вместо Петропавловского шоссе, где его корпус ждал засады и разгром пошел другим путем в Грозный, даже и не знал, что пытаясь прорваться к этому шоссе, лишь выполняет отвлекающий маневр.
  А у Миронова мы видим иную картину, тут Рохлин нагнал для постановки задач, хер знает кого. Слава бога, что реальный генерал в отличие от придуманного Мироновым знал законы войны, война - это всегда путь обмана врага. Он все время пока воевал водил чеченцев за нос, не выдавая им своих планов и намерений, появлялся там, где его не ждали, делая то, к чему противник был не готов. Пример военной хитрости генерала, хотя убавляй. « Рохлин приказал составить сценарий переговоров в эфире. По этому сценарию в эфир планировалось давать команды, которые должны были ввести противника в заблуждение. Командирам ставилась одна задача, а в эфир шло совсем другое. Командир 20-й гвардейской дивизии полковник Владимир Михайлов (звание генерал-майора получил после войны), сидя на командном пункте рядом с Рохлиным, выслушивал от него разносы за те или иные промахи по радио. И тут же отвечал, что он не может сделать этого, а будет действовать так-то и так-то. Не время было веселиться, но те, кто наблюдал это представление, не могли сдержать улыбок. И все же гранатометчики противника могли по звуку моторов техники определить ее нахождение и тут же появлялись там, где она начинала свое движение. Рохлин воспользовался этой расторопностью боевиков по-своему. Он расставил снайперов и пулеметчиков на подступах к району, где приказал проимитировать движение колонны. Бойцы заняли позиции. Взревели двигатели. Гранатометчики купились...».
Но зачем все это Миронову, у него, правда, своя. Окопная. Миронов четко создает нужный ему образ Рохлина. Славу трогать нельзя ведь он отрыгивает пережитое, харкает полным ртом в память покойного генерала и его подчиненных. Вот Миронов, а вы в своей повести что-то не одного такого момента не рассказали, как ваша личная смекалка позволила бы обмануть и разгромить противника, хотя вы и были с ваших же слов главным советником своего комбрига. Даже танковую карусель (об этом ниже), которую вы описываете в исполнении бригадных танкистов, изобрела и ввела в дело не ваша бригада. Это первым применил Волгоградский корпус, основываясь на Сталинградском опыте.


Постановка боевой задачи.

«Так что делать? Это я сам тебе могу посоветовать. Куда вы едете? Вас преследуют? Много наших «коробочек» пожгли? Сколько? Ни хрена себе! А что делать-то будем? Да, я понял, что к старому КП подтягиваться. А мудаку Ролину доложили? Ну и что он сказал по поводу подкрепления? Ничего? Скотина! Все. Отбой. Конец связи».
В.Миронов
Вот скажите мне глупому человеку: зачем командующему группировки лично ставить боевую задачу перед всем управлением 74 Омсбр и всем своим штабом включая ординарцев, подхалимов, порученцев? Это же сверхсекретная информация. Именно за ней охотятся вражеские шпионы. А тут масса каких-то людей без должностей и обязанностей с ваших слов примазавшихся к штабу. Командующий, конечно, мог бы устроить спектакль для вражеской агентуры. Но не более того. Для постановки настоящей боевой задачи ему нужен всего лишь  был командир бригады и начальник штаба, а они доводили бы уже боевую задачу до починенного штаба и подразделений.  Но продолжим читать Славины сказки.
«– Прошу садиться, товарищи офицеры, – Ролин встал и за руку поздоровался с Бахелем, остальным просто кивнул».
Вообще Бахин должен был согласно уставу доложиться своему непосредственному начальнику о прибытии. Это опустим. Ладно, война, тут не до церемоний. Но вот опять Рохлин говорит, по мнению Миронова очень важные вещи.… Тут Читатель должен все понять «ху из ху», как любит выражаться автор.
«– Я только что говорил с министром обороны Грачиным. На высшем уровне, – Ролин подчеркнул этот «высший уровень»…». Опять не верю. Так могут поговорить на досуге какие-то чиновники из министерства просвещения, но не боевой генерал. Это делается для пущего эффекта, что бы читатель понял, как Рохлин выслуживается перед министром? Слава у вас надо сказать это вполне получается. Если любознательный читатель не знает ничего из истории тех лет, и не знает ничего об армии, то радуйся, он тебе поверит. Он скушает это сырое блюдо и не подавится, а кто там был или интересовался этой темой, удивится и попытается разобраться. Вот тогда держись Слава!  Был бы Рохлин карьерист и жополиз, каким ты его бессовестно рисуешь, то, как 81 МПС и 131 Омсбр он загнал бы он свой корпус на расстрел еще 31 декабря прямо по Петропавловскому шоссе. И по телевизору наши либеральные СМИ радостно кричали о полном разгроме российских войск. Но Рохлин систематически не выполнял приказы вышестоящего командования и делал все по-своему, и тем самым не только выполняя поставленные перед ним боевые задачи, но и максимально сохраняя свой личный состав от бессмысленных потерь. Даем слово Миронову: « – принято решение штурмовать комплекс зданий, расположенный на площади Минутка. Операцию поручено возглавить мне, а выполнять эту сложную и ответственную миссию – вашей бригаде».
Так грозно объявляет Ролин свое решение. Конечно кто еще кроме штрафников из 74 Омсбр. Сделаем тут маленькое отступление. Вот так вот рисует правду тех дней Вячеслав Миронов. Конечно, он там был лично и, любознательный, читатель не может ему не верить. А вот каким увидел Рохлина Александр Невзоров. Он снял репортаж на позициях 8-го Волгоградского  гвардейского армейского корпуса, действовавшего в Грозном составе группировки «Север» под  командованием генерал-лейтенанта Льва Рохлина. Во время новогоднего штурма части 8-го корпуса были единственными из ударной группы федеральных войск, кому  удалось закрепиться и удержать плацдарм в Грозном. Каким же скандально известный автор «600 секунд» увидел боевого генерала, чьи бойцы смогли создать плацдарм в Грозном на подступах к Дворцу Дудаева? «В треснутых очках, добрый и невозмутимый генерал, в горящем задымленном доме, под обстрелом дудаевской бронетехники…». В известном документальном фильме «Ад» есть этот эпизод – штаб Рохлинской группировки «Север» действительно располагался в подвале   обстреливаемого дудаевской артиллерией здания, из окон верхних этажей валил дым, в подвале же объектив запотевал – дым проникал и в подвал. В  горящем подвале,  полном штабной суеты, в паре сотен метров от вражеских позиций, «ласковый и невозмутимый».  Металлическая дверь ведущая в штабной подвал накалялась до красна…   Как вам Миронов не стыдно? 
Ну а мы ладно вернемся к байкам Миронова…«В конце его выступления голос стал торжественный. Интересно, с Карповым они не у одного ли учителя учились? Хотя этот вроде не москвич. Хрен разберет в этой ставке, ху из ху». А что Рохлин москвич? Родился в Аральске. Вот точно боевую задачу ставят торжественным голосом как на партсобраниях или при поздравлении с днем рождения на юбилеях.
А кто есть кто, давно уже разобрались. Мусор истории… У вас есть командующий группировки и точка. Вот вы Миронов в отличие от Рохлина от ордена то не отказался, чуть, что им сразу козыряете, в нос суете. «Могу выслать номер указа о награждении» – с ходу в лоб пишете всем,  усомнившимся в вашем боевом прошлом бравого особиста, который и стрелять и пытать вон, как умеет лихо. Чуть что палец отстрелит и человека разделает за пару минут одним ножом. Чего не коснись во всем специалист. Но только ТТХ боевой техники немного путает, но ведь контузиям счета нет, да и ВУС у него связиста.  Хочется спросить Слава, а зачем вы людей то так ножом разделывали? За пару другую минут, для чего вам это нужно вот понять не могу. Вы же офицером были не мясником? Палец на ноге отстрелить в ходе допроса это ладно, там от врага хотя бы сведения какие-то получали.
А вот Рохлин отказался от звания героя России, сказав: «В гражданской войне полководцы не могут снискать славу. Война в Чечне не слава России, а ее беда». Героя России он получил заслужено. Воевал так, что ненавидевшие его московские полководцы просто не могли ему  не дать этой звезды. Лично для вас Слава, знайте, Рохлин превратился в легенду ещё при жизни. Он пользовался огромным авторитетом в войсках за умение воевать с чеченскими боевиками. 20-ю мотострелковую дивизию Волгоградского гарнизона, которой командовал Лев Яковлевич, по-прежнему называют «рохлинской». Это не просто дань память генералу, это часть бессмертной народной славы, которую он снискал. А вас вон некоторые бывшие в с 74 Омсбр Грозном даже вспомнить не могут… Сомневаются что-то.
 Бывает так, маленькая собачонка на слона лает….


Оперативный план.


« МЫ НИКОМУ НА ХРЕН НЕ НУЖНЫ – вот основной смысл нашего совещания. Биться будем сами! Резервов у нас нет, свежих сил нет. Всю технику и людей – на площадь. Это есть наш последний и решительный бой! Совсем, как в еще недавно популярном хите сезона».
В.Миронов

  «– Нашей оперативной группой разработан план, согласованный с Генеральным штабом и утвержденный министром обороны. Генерал Захарин только что закончил ознакомление с ним. Прошу и вас также внимательно слушать. Правильное его выполнение позволит в кратчайшие сроки ликвидировать силы боевиков во главе с Дудаевым, дислоцированные в Госбанке и так называемом Дворце Дудаева, – он начал водить пальцем по карте, расстеленной на столе (судя по выражению лица Захарина, тот был не в восторге от этого плана), – остальные здания малозначительные и не представляют для нас особого интереса».
Для кого этот генерал, водит пальцем по карте? Что из зала офицеры увидят, что там, на столе генерал пальцем  ковыряет. Для таких дел указки есть, и карты на стене вывешивают, что бы всем хорошо видно было. Но ведь это же Рохлин, а что от него хорошего ждать?
«Удивительно, что военный человек, тем более при планировании такого кровопролитного сражения, так пренебрежительно относится к соседним зданиям, где также расположились боевики, ни слова не говорит о двух мостах, выходящих на площадь. Они-то хорошо охраняются и как пить дать заминированы. В армии есть ближайшая задача, последующая и главная. Всегда начинают с ближайшей задачи, а затем, развивая тему, доходят до главной. Ну а если начинают с главной задачи, тем, более не упоминая о промежуточных, да и еще называя такие персоналии, как Дудаев, то это голая политика. Политика для военного – это смерть, верная гибель, потому что эти придурки не думают о загубленных жизнях и последствиях, им важен результат, и как можно скорее. Цель оправдывает средства. Иезуитская аксиома».
После этой краткой лекции по военному искусству разу ясно кто настоящий военный, а кто конченный идиот. Миронов читателю не оставляет никаких сомнений.  Главная задача, второстепенная, - эти генералы дослужились до таких лет, а так и не поняли то чему в Кемеровском училище связи, на третьем курсе учат. В том самом, где Славу и его родных так хорошо учили.
«Мы все уперли взгляды в карту, выходило, что мы должны на полном ходу проскочить мосты. А если не удастся, или проскочит только часть войск, а затем духи взорвут мост? То тогда тех, кто проскочил, самых резвых, самых первых вырежут на наших глазах, как баранов. Никому эта авантюра не нравилась. Мы профессиональные военные, и рисковать жизнями, как своими, так и чужими, мы учились с первого курса военного училища, но вот так абсурдно гибнуть, ну нет – увольте».
Ну да такую вот сказку, сочинил «профессиональный военный», герой войны и орденоносец Миронов. Куда уж там всяким Рохлиным тактику боя понимать. Кто этот Рохлин против Миронова. Сколько вон Миронов горячих точек прошел. Куда уж генералу до него. Ведь Миронов то «… в  различных должностях находился в командировках в Баку, Цхинвали, Кутаиси, Приднестровье, Чечне. Дважды был ранен, контузий без счета».  А что этот Рохлин больше по штабам и по штабам, кружочки и стрелочки на картах рисовал, вот капитан контрразведчик, который то и мотострелковой ротой не командовал и, то знает, как нужно воевать. Нам профессиональным военным все ясно. А мне вот из такой постановки задач ни чего не ясно.
Это выходит так что все что придумал генштаб и оперативное управление, то ради чего все управление бригады рискуя жизнь тащилось через пол Грозного на совещание рискуя погибнуть и это укладывается в простую геометрическую задачу типа переместиться из точки А в точку Б. Ну а что Рохлину просто было не вызвать Бахина и не приказать: «Принеси мне голову Дудаева на блюдце!». Или нет здесь мы должны понять, что неспроста Рохлин вызвал этих трудноуправляемых головорезов остервеневших от человеческой крови.  Даже там, в Москве поняли: надо брать дворец, и только эти штрафники из-за Урала могут все.
Я даже вижу картину. На Северном в здании аэропорта за сутки до описываемых событий. Стол, на столе телефон, за столом сам Рохлин. По углам в темноте едва видные – ординарцы, порученцы и подхалимы, словно тени мечутся, шепчутся, суетятся – обычная штабная обстановка. Разговор с Министром о штурме дворца.
Грачев спрашивает Рохлина:- Кто? Десант?
Рохлин качает головой – нет. Мол, форсу много, но напора нужного нет.
Грачев: морская пехота?
Рохлин в ответ: - Кишка тонка! –
Грачев: - Твои? –
Рохлин: - Нет, как я матерям буду в глаза смотреть? Мне своих беречь надо Волгограцев, я же вы знаете мой секрет, я за счет чужих воюю! –
Грачев: - ВВ, МВД?-
Рохлин даже не говорит, а лишь вздыхает в трубку. И министр все сразу понимает.
-Ясно, бешенные псы! Там где этот самый Миронов служит!  – торжественно заключает Грачев:
-Ну, ты Лева с ними поосторожнее! –
Я бесплатно предлагаю этот момент для фильма по повести Миронова, его почитателям и экранизаторам.
Ну, мой дорогой Миронов, посмотри ради интереса послужной список убитого генерала, этой такой список, что и тебе и не снилось. Он в Афганистане полком командовал, когда ты еще в школу ходил, да что там говорить. Зачем так врать про того кто мог и реально мог воевать не числом а уменьем.
Понимаешь читатель, у всей оперативной группировки войск штурмующих Грозный была задача это захват (освобождение) города и разгром защищающих его сил противника. У каждой группы войск «Север», «Восток» или «Запад» были свои задачи отвечающие общему замыслу оперативной группировки. Вышестоящий начальник ставит боевую задачу нижестоящему и заслушивает решение того на ее выполнение.
Боевая задача — задача, поставленная вышестоящим командующим формированию вооружённых сил, либо одному или нескольким военнослужащим для достижения определённой цели в военной операции. То есть Рохлин должен был поставить Бахину задачу о штурме дворца (указать что делать), а решать ее (как это делать) Бахин должен был сам. И если бы это было надо сделать, то так-то Рохлин должен был заслушать решение Бахина на проведение операции, то есть Бахин должен был доложить, как он собирается эту задачу решить. При постановке задачи если она выполняется не одной бригадой, а еще другими частями с соседних направлений, то должны быть отработаны вопросы взаимодействия межу ними. Но у Миронова Рохлин не заметил моста и окружающих дворцовую площадь зданий, и махра сразу поняла, тупой генерал их посылает на верную смерть ради того, что бы выслужится перед Министром.

Постановка боевой задачи напоминает: «…об организации такого «детального взаимодействия» вспоминал начальник штаба 81-го МСП подполковник Семен Бурлаков (позывной «Султан-14»), когда генерал-полковник Анатолий Квашнин ставил задачу ему и командиру 81-го МСП полковнику Александру Ярославцеву:
— Квашнин задачу ставил достаточно оригинально — он карандашом на моей карте нарисовал, где мы находимся, прочертил маршрут. Притом приблизительно вот так было: «Вот, находитесь вы здесь.… Поедете вот так.… Вот здесь вы постреляете.… Вот здесь вы немножко займетесь, посидите, потом наступать будете вот так.… Возьмете под контроль вокзал и возьмете площадь!» Вот постановка боевой задачи! И потом резинкой мы все стерли с карты». http://booksonline.com.ua/view.php?book=162317&page=9

Вернемся к многоэтажке нефтяного института. Вот Рохлин ставит задачу на захват ее, но смотрите, как он это делает. По Миронову он должен вызвать командир какой-то приданной части и чтобы не гробить свой корпус тупо отправить ее штурмовать в лоб. Но  реальный, а не Мироновский Рохлин делает все иначе, он ставит боевую задачу полковнику Павловскому разведать подступы к ней, разведать и составить план штурма этого объекта. Все как положено. Вот и результат на лицо – десантники 45 полка ВДВ берут штурмом этот важный объект в центре города.
Но Миронову надо дальше очинять новую историю: «У всех присутствующих помрачнели лица, все поняли, что если сейчас не отстоим свою позицию, то смерть Майкопской бригады покажется детским лепетом на лужайке». Вот это да. Ну и оборот речи. Что значит, отстоим, а как же приказ есть приказ. Приказ не подлежит обсуждению, вы же не пиджаки после института, а вроде бы кадровые офицеры. Или у нас голосованием решается, выполнять части боевую задачу или нет? Кто за, кто против? Вот так и военные. А что когда в 1941 году наши деды стояли насмерть на фронтах Отечественной войны они тоже рядились выполнять приказ им или нет. Голосовали. Им  порой еще и похуже было. Ведь среди них было не так уж много кадровых военных, а в зале совещаний здесь почти все.
Это как, так геройски сражаясь в окружении с превосходящими силами противника, личный состав майкопской бригады попал в огненный ад, а бригаде штурмующей Минутку это цветочками должно показаться. Опять товарищ Миронов за чужой счет все хотите? Хуже чем было майкопцам, не бывает, бывает так же, но, в крайнем случае. С павшими меряться посмертной славой это не хорошо… 
У Миронова есть убеждение: десант - чмыри, за ОМОН работу всю делает штрафная сибирская бригада, а смерть военнослужащих 131 Омсбр это оказывается лишь цветочки? А то, что делает сибирская махра это … не выразить словами. И точно уж хуже никому быть не может хуже, чем было в новогоднюю ночь, чем майкопцам в огненном мешке. Но Миронов беззастенчиво применяет литературный прием «покажется детским лепетом», что бы подчеркнуть красными чернилами глупость командования группировки.
«…Тем более что это даже не железнодорожный вокзал, а резиденция их президента, символ национальной гордости. Тут надо или атомную бомбу кидать, чтобы разом со всем покончить, либо авиации и артиллерии долго и упорно трудиться».


Как Рохлин берег СВОИХ людей и гробил чужих.

«Если рванет – фарш, много фарша»
В.Миронов.
Кто такие свои и кто такие чужие? Если все мы люди одной страны и военнослужащие оной армии? Да 8 АК по общему признанию историков и военных понес гораздо меньшие потери, чем другие части. Но это не связанно с тем, что Рохлин берег своих за счет чужих. Нет, причины этого две – он сам и его командиры лучше руководили своим личным составом в бою (умели воевать), личный состав корпуса в результате проводимой Рохлиным длительной боевой подготовки был лучше обучен, чем другие мотострелковые части. Все просто в отличие от 74 Омсбр личный состав частей 8 АК был на голову выше подготовлен. Поэтому и нес потери меньше. Все очень просто. Но Миронову нравится другое объяснение: Рохлин свой корпус берег, а кровью других частей победу делал, бросал их в самое пекло.
Вот как на деле воюет Рохлин - прежде чем войти в Грозный он проводит тщательную разведку. А потом, узнав, что Петропавловское шоссе, по которому его частям надо зайти в Грозный, было превращено боевиками в  засаду, он вводит свой корпус в город  другим путем, идет там, где его не ждут.
Личный состав 8 АК был хорошо обучен в пример другим частям и это я не устаю повторять. ЗКВР 68 орб ст. лейтенант Владислав Глебов вспоминает (Чеченский капкан): "Расчёт был на внезапность и темноту. До этого столько тренировались ездить с выключенными фарами, не сбивая колонны." Другие части и днем не могли толком ездить, артилерийсты стрелять не умели, что же вы хотите про потери этих частей говорить? Конечно, они были больше.  Или, пожалуйста: «Начальник отделения воспитательной работы 8 гв. АК полковник Виктор Геннадиевич Скопенко: "Штурмовая группа майора И. Корниенко овладела консервным заводом, уничтожила около 25 боевиков. Потерь с нашей стороны не было. "А вот уже оценка действий Рохлина не нашим честным Славой, а вышестоящим командованием: «Генерал-лейтенант Л. Рохлин правильно оценил ситуацию и занял оборону в районе городской больницы и консервного завода, что позволило его частям, во-первых - избежать разгрома, а во-вторых - создать на севере города относительно спокойный плацдарм, откуда можно было управлять штурмом в режиме реального времени и неспешно, шаг за шагом продвигаться вперед."
Ранее я уже приводил воспоминания танкистов 74 Омсбр, которые открытым текстом говорят, что единственный человек кто их чему-то учил и объяснял, как воевать это был комбат Рохлинского танкового батальона майор Рафиков. Он учился воевать на полигонах под Волгоградом. 
Теперь к ним добавлю воспоминания морпехов, так подполковник Борисевич в статье «Первая чеченская война. Грозный, 1995. Рассказ морпеха» приводят следующее: «За два дня, проведенные в аэропорту, мы поближе познакомились со своими соседями по группировке. Особенно запомнилось общение с волгоградскими разведчиками. Они были настоящими профи. И досталось им в дни новогодних боев по полной. В первом составе выкосило всех командиров – кто ранен, кто убит. Разведчики нас неплохо поднатаскали». Вот оно как почему то именно рохлинский разведбат вспоминает морская пехота как профессионалов высокого класса. А это профессионализм ковался на полигонах под Волгоградом. Рохлин утверждал, что именно там, на полигоне, прежде всего на полигоне и только на полигоне, а не на войне воспитывается из военнослужащего настоящий солдат. «Тяжело в ученье, легко в бою» - так кажется, говорил еще великий Суворов. Получается, что эти свидетельства указывает, что именно подразделения Рохлинского волгоградского корпуса были наиболее подготовлены. Спецназовцы 22 ОБрСН упоминают ту панику, которая охватывала первые дни боев в Грозном даже их командование. И вот как действует генерал в те трудные дни: «Когда стало ясно, что помощи ждать не от кого, на связь вышел заместитель командира 20-й гвардейской дивизии и предложил последовать примеру отступивших частей. "Если не выстоим, то здесь ляжешь, комдив, и я тоже", - ответил комкор и бросил трубку.
- Это был самый тяжелый момент, - рассказывает Рохлин. - Внутри все сжалось. Я никогда не боялся смерти. Но впервые у меня проскочила мысль: если не убьют в бою - застрелюсь. Прежде мне всегда такая мысль казалась малодушной». Так значит Рохлин берег свой корпус, подставляя других под врага? Есть свидетельства того что генерал зная, о том что прибывавшие в его распоряжение части не боеготовы, он давал им 2-3 дня на боевое слаживание в тылу и лишь потом вводил их в бой. Кто еще лучше оценит как не враг. Так вот короткая фраза оценки Рохлина, данная ему противником.  Говорят Шамиль Басаев на  смерть генерала, сказал: «шакалы льва убили».  А вот еще: «После оставления президентского дворца дудаевцы объявили второй рубеж обороны - площадь Минутка.
- Когда меня спросили, какая нужна помощь для взятия этого рубежа, - рассказывает Рохлин, - я сказал, что помощь не нужна. Но условие одно: после этого корпус должен быть выведен из Чечни. Министр обороны обещал, что сделает это. Рохлин чувствовал, что его бойцы и командиры отдали все, что могли. Офицеры 33-го полка, которому 21 января была поставлена задача захватить Дом печати, заявили, что это последняя операция, которую они проведут. И больше не сделают шага. Операцию по захвату Дома печати они провели блестяще. Но с тем, что перенесли его гвардейцы в те дни, когда остались один на один с многократно превосходящими силами противника, приходилось считаться, несмотря на то, что общее настроение людей после взятия дворца изменилось к лучшему.
- Да и сам я был на грани... - продолжает генерал. - Ведь все, что пережили солдаты и офицеры, я пережил вместе с ними». Но разве Миронова в чем-то убедишь. Он лучше знает, он там был. Он воевал.
В ответ господину лауреату Астафьевской премии приведу целиком выдержку из книги Александра Волкова «История одного убийства» о Льве Рохлине « …Я знал и то, что съехавшиеся в Волгоград отцы и матери оставшихся в живых подчиненных Рохлина будут встречать эшелоны, стоя на коленях, благодарить Бога, что их детям достался такой командир».
 И это правда, это не политический пиар. « … Когда в ту страшную новогоднюю ночь «сгорали» полки и бригады, за два дня боев в городе потери корпуса составили 12 убитых и 58 раненых. Позже я узнаю, как генералы из разведуправления Министерства обороны в личной беседе выскажут упрек: что же ты, Лева, воевал в Грозном одним разведбатом, лучших людей бросал под огонь. И комкор ответит, что еще в Волгограде именно разведбат он готовил к ведению боевых действий в городе, и тот действительно был лучшим из всех подразделений, полностью соответствуя сложности задач и неся минимальные потери только потому, что умел воевать. Разведбат был обозлен за погибших товарищей в районе Аргуна, стыдился слабости, проявленной после штурма моста, и готов был лезть к черту на рога, чтобы генерал забыл, как ему пришлось под пулями вставать в полный рост, чтобы люди «немного встряхнулись». Мне не довелось спросить у Рохлина, кто возглавлял то самое подразделение. Значительно позже я выяснил, что командовал тем легендарным 68-м отдельным разведбатом 20-й гвардейской мотострелковой дивизии 8-го армейского корпуса капитан Роман Шадрин, получивший в ходе боев звание майора. Уникальной смелости и военной мудрости человек. В Грозном его подчиненные провели успешную операцию по захвату укрепленного здания главпочтамта. Пробились к президентскому дворцу. Во главе штурмовой группы молодой комбат вышел в тыл к боевикам, оборонявшим бывшее здание обкома в районе гостиницы «Кавказ», двое суток был в окружении, без связи с Рохлиным, отбил десятки атак, но обеспечил взятие основными силами тактически важного здания обкома. С двадцатью семью разведчиками Шадрин выбил врагов из краеведческого музея и закрепился там. Было отражено одиннадцать атак, несколько раз сходились в рукопашном бою, а потом умелыми действиями подразделения офицер обеспечил взятие федералами гостиницы «Кавказ». С декабря 1994 года по февраль 1995-го батальон провел одиннадцать крупных операций, потеряв в жесточайших боях трех офицеров, одного прапорщика, одиннадцать сержантов, два человека пропали без вести». А по Славину описанию его бригада просто устилает трупами все вокруг. Кто вам мешал воевать иначе, ну, конечно же, ответ у Славы прост – Рохлин.


Постановка боевой задачи (продолжение).
 «Бой отчаянных. Бой Сибиряков, которые в сорок первом спасли Москву, а значит, и всю Россию».
В.Миронов


Предоставим слово нашему военному беллетристу Славе Миронову: «Из тени выдвинулся так называемый начальник штаба группировки полковник Седов. О нем мало кто знал, но война часто выносит и великих полководцев, и великих бездарей на вершину военного Олимпа. Про Седова я ничего не мог сказать, но если это он разработал план, лежащий перед нами на столе, то он не бездарь, а военный преступник или, вернее, – преступник в погонах. Седов начал говорить. Голос у него был хорошо поставлен. Чувствовалось, что не тушуется перед Ролиным и выступать ему уже приходилось не раз. (Словно об оперном певце говорит Миронов). Судя по выправке и обветренному лицу, не из Генерального штаба, а строевой офицер. Послушаем». По мнению Миронова любой да и прежде всего генеральный штаб это такое сборище приспособленцев и карьеристов.  Это теперь читатель запомнит и усвоит как раз-два. «Штабные крысы, передовой не нюхали». Спасибо Слава открыл нам глаза. Так может разогнать эти штабы к чертовой матери, распустить всех этих бездельников и спиногрызов? Помните как у Булгакова: «всех на Соловки!». И заживет армия без всех этих штабов и прежде всего без генерального штаба хорошо и спокойно. 
Что ж давай полковник Седов изрекай, крупнейший военный специалист контрразведчик Миронов, который не поймешь чем, занимается в бригаде, слушать тебя будет.  Вон сетует наш герой, что в бригаде полно взводных двугодючников, а они одна беда и проблема для многострадальной бригады. А что кадровых офицеров, то не нашли? Или сбежали все кадровые взводники, как в 81 полку?  Но раз ты такой опытный боевик, взял бы взвод под свое командование, а еще лучше роту. Людей бы спас. Вон подполковник Баталов в Рохлинском корпусе взводом не побрезговал, согласился мосты через Сунжу охранять.  Но нет, то ли не может наш герой, то ли не дают ему. Но советы то он своему комбригу дельные дает и в тактике как мы видим отменно разбирается.
«– Товарищ генерал, товарищи офицеры, – начал Седов, – противник сосредоточил основные силы в районе площади Минутка.
«Тоже мне новость», – подумал я.»
В этом куске текста опять виден острый ум Миронова. Ирония.  Сатира. Только она способна показать его выпирающую интеллектуальную мощь на фоне Рохлиных и Седовых. Он как Суворов. И, правда, - должен подумать читатель: - тоже мне новость!
И тут читателя должно прорвать, осенить, на это все должно наложиться все ранние причитание автора о глупом командовании и нерадивой вороватой власти, бедной сибирской махре. И он должен понять, что не только вопреки Сталину и  Жукову в 1945 году наша Родина победила фашизм, а и сейчас в Грозном именно вопреки Ролиным и Седовым, но благодаря таким простым парням как Миронов и его друг Юра,  пьяным и веселым, измученная Россия побеждает разбойный Дудаевский режим. Не благодаря командованию, а вопреки. Возрадуется Сванидзе и либерастическая пресса – побежать вопреки командованию это наша традиция. Немцы планы планируют. Расчеты операций ведут, по картам расстояние меряют, Масхадов тоже план обороны города с тремя кольцами придумал, а тут российская армия как гроза с неба свалились и все-то ему испортила.
 И вообще русский солат обречен, побеждать вопреки и даже на зло своему бездарному командованию. Вот Жуков слал солдат на убой, а теперь и Рохлин шлет туда же. Кровью и трупами чеченцев закидали. Это все на что генералы способны. Ничего не меняется, а Россия все равно побеждает! Бездарно же командование на столько, что не только Миронов, но и читателю без военного образования, уже это может легко понять. Как же так штурмуя здания, не учитываешь, что рядом стоят еще здания. А их можно использовать для обороны. Это же так просто. Но Рохлину то это откуда понять.  И не спав ночью этот читатель, которому Миронов все разъяснил, с воспаленными глазами должен утром придти на работу и сообщить друзьям во время перекура, понятое им из гениальной книги контрразведчика:
 – Парни, представляете, они там даже при штурме Минутки  не учитывали соседние здания.
И все коллеги, менеджеры среднего звена из его просторного офиса ахнут как один  от этого очевидного тактического просчета Рохлина, а девушки даже зарыдают.
«– Поэтому для того, чтобы окончательно сломить сопротивление противника, деморализовать его и выбить из города, вам предлагается осуществить план, утвержденный министром обороны и одобренный Верховным Главнокомандующим, – теперь уже казалось, что Седов любовался сам собой. Его прямо распирала гордость от самомнения и от того, что его план – а в авторстве уже не было никаких сомнений – утвердил Сам.
– Вам необходимо форсированным маршем захватить мосты через Сунжу и стремительно ворваться на площадь Минутка, затем осуществить захват и уничтожение живой силы противника в здании государственного банка и резиденции правительства Дудаева, так называемом Дворце Дудаева, – продолжал петь Седов.
«Здравствуй, жопа, Новый год», – пронеслось у меня в голове.
– Для захвата комплекса зданий вам придаются части воздушно-десантных войск, морской пехоты и ленинградский полк. Вас также будет поддерживать авиация и артиллерия»
Вот все чего вы хотели, - площадь разбомбят и обстреляют. Но опять загвоздочка. Слава человек конкретный. Ему номера частей и количество пушек подавай. Судя по Славиному рассказику, он вообще никогда в жизни не слышал то, как ставится реальная  боевая задача, как уточняются детально маршруты и время выдвижения, как разграничивается полоса наступления и зона ответственности, ориентиры, сигналы, миллион прочих важных деталей. Ведь есть еще отвлекающие действия и на карте отрабатывается взаимодействие. А то, что Миронов написал о плане, это какой-то бред алкоголика. Найдите в интернете как штурмовали здания подразделения группировки «Север»


Приданные части.
– Давай так: авиация, артиллерия, танки, реактивная артиллерия, а потом уже, когда все раздолбят, заходит «махра», а? – спросил Юрка, с наслаждением затягиваясь и осматривая почти мирную жизнь вокруг.
В.Миронов.

Приданные части это воинские части, которые поступают в подчинение командиру выполняющей боевую задачу части для совместных боевых действий. И приданные части должны поступить в подчинение комбригу 74 Омсбр. То есть стать его починенными и беспрекословно выполнять его приказы.  Получается что при штурме «Минутки» командованию 74 Омсбр подчинили еще кучу частей. Этим изящно подчеркивается центральное положение сибиряков в штурме Грозного. Мы, мол, главные, основные, а остальные части – список длинной на пол страницы это второстепенные приданные, ведомые.  А что все эти части без махры смогут? Так ведь Слава и следует из вашего текста. А где здесь на совещании командиры приданных частей? Почему их не вызовут и не объявят что они теперь приданы к 74 Омсбр. Не зачитают им приказ о прикомандировании. А то, как они узнают это, да и с боевой задачей им неплохо было бы тоже ознакомиться в присутствии нового командира. А то какие-то подхалимы штабные ее слышали, а командиры частей, которые будут воевать и не знают ничего.
Правда, в другом: никто не кому не придавался. Не верь, читатель Славе, действия боевых частей были совместными. Все они были подчинены командованию группировки. Зачем Рохлину надо было придавать части к 74 Омсбр? Зачем тогда само по себе управление группировки было нужно?  Зачем надо было вводить промежуточный орган управления, дублирующий командование группировки?
 А все это из-за того что совместные действия частей не укладываются в гипотезу Миронова о так называемой «сибирской махре».  «Самое интересное, что практически не указывались наименования частей и количество авиации и артиллерии, которые собирались нас поддерживать. Что это, одна эскадрилья и один артдивизион? Короче, вопрос не проработанный, сырой, и в случае провала их сценария всю ответственность взвалят на нас. Веселая перспектива!»
Ну конечно если Миронов упомянет номера частей, то найдутся люди проходившие службу в Чечне в этих частях, которые спросят с него, с  правдивого писателя про свои воинские части: когда это мы придавались 74 Омсбр?  Кроме того Слава Рохлин же ясно сказал, что руководить операцией будет он. Номера частей – это очень важно. Вдруг блин там номерок то спутают, там частей то много, вот вместо 501 полка 502 отправят или вместо 7 самолетов 6? И из-за этого все не так пойдет, и конечно сибирская махра виновата будет, как всегда. Вопрос то сырой. Да потому что это совещания не Рохлин собирал, а Слава Миронов у себя в голове.
А вот как на самом деле планировал Рохлин и его штаб боевые операции. Это описание ввода его корпуса в Грозный:
«…Расчертили огромную схему. Улицы и прилегающие к ним улицы, где каждый дом был абсолютно ясно виден. И каждой единице техники, которая должна блокировать вместе с личным составом, находящимся на ней, тот или иной перекресток, написали улицу, фамилию командира взвода, экипажа, номер дома, задачу. Каждый боец, каждый водитель, каждый лейтенант и сержант точно знали свою задачу. Когда мы захватили консервный завод, то остатки тыла оставили там, а вперед пошла только техника боевая, и, двигаясь, через каждые 50 метров до очередного перекрестка оставляли технику. Мы шли, и на главном направлении техники оставалось все меньше».
Для Рохлина как для командира и военноначальник характерна военная хитрость и детальная проработка вех его операций. Именно его как командира полка в Афганистане знал лично Министр Обороны. А Миронов, ну что тут скажешь, жаль, такой военный талант зарыт в землю.
Если сибирская махра это ельцинский штрафбат, то, конечно же, Рохлин как Сталин у Миронова руководит войной по глобусу. Такой вот вывод следует из Мироновских басен. Странно, но один и те же глупые байки уже на протяжении целых 60 лет. Да и чисто Солженицынское вранье, только не сто миллионов сгнивших в ГУЛАГе (как они там сгнили не ясно ведь это лишь управление лагерей?), но и про горы трупов солдат в Грозном через которые танки прорубаются.
«– Штурм назначен через два дня. За эти два дня вам необходимо форсированно овладеть гостиницей «Кавказ», затем передать ее (кому?) и двинуться на площадь Минутка, – казалось, что все предельно ясно Седову, и, естественно, нам, и поэтому, воодушевленные, мы должны будем прямо отсюда рвануть и на черном коне взять Минутку. Маразм! Маразм! Маразм!» Правильно, то, что ты пишешь в своей книге и есть маразм.
Я бы понял: «Штурм планируется начать в … минут … часов. К … часам или исходу суток необходимо захватить …….  И так далее…»
«– Товарищ генерал, товарищи офицеры, я закончил. У кого будут вопросы? – судя по тону, которым он спросил, похоже, он полагал, что вопросы будут задавать дегенераты и дебилы – что можно от этой сибирской «махры» ждать?».
Что значил, я закончил? Так вообще не говорят в армии. Так Слава мой дорогой некоторые мужчины своим женщинам виновато говорят: «все я закончил». Он мог сказать так: «товарищ генерал, товарищи офицеры полковник Седов доклад закончил», потому что тут рядом старший начальник целый генерал. Был бы он старшим, по должности и званию, то можно было бы так: «я закончил».
Неужели все так и было?
«Армия сейчас такова, что в ней служат только изгои, которые не могут откупиться или поступить в высшее учебное заведение. В войне в Чечне не воевал ни один сын руководителя из аппарата президента. Ни одного сына более-менее высокого клерка из правительства».
Генерал-лейтенант Лев Рохлин

«– Какими вы располагаете данными о численности гарнизона на площади Минутка, об их вооружении, заминированы ли мосты? – негромко, но жестко спросил комбриг, выдвигаясь из тени». Тут, наверное, читатель должен понять, кто есть кто.
«– Численность живой силы боевиков не превышает трех-четырех тысяч человек (веселенький разброс, подумаешь – одной тысячей больше, одной меньше), вооружение – обычное стрелковое, плюс подствольники, РПГ-7, легкие пехотные минометы (слабо бегать под минометным огнем по площади?).
– А мосты?
– Мы не располагаем точной информацией о минировании мостов. На подступах ведется плотный огонь, повсюду находятся засады и секреты противника, поэтому не представилось возможным уточнить данный вопрос. Но мы постоянно работаем в данном направлении. И товарищи из местной оппозиции постоянно помогают нам.
Мы все широко улыбнулись. Чечен чечену глаз не выклюет, а вот неверного гяура сдать – первое дело.
– Вы зря смеетесь, – Седов занервничал, – сейчас в Москве с подачи оппозиции рассматривается вопрос о том, что наше вторжение и бессмысленно жестокие действия нанесли экономике республики непоправимый ущерб, озлобили людей. Партизанское движение приобретает все большую популярность (прозрели). И в связи с этим есть мнение, чтобы боевиков ни в коем случае не убивать, а разоружать и отпускать по домам, потому что в большинстве своем они скромные, запуганные крестьяне, а скоро весна, сев. Иначе – голод в республике»
После фразы про сев почему-то никто не смеется. Но этот Седов же просто работник сатиры. Какой сев в Чечне? Похоже, Миронов это пишет серьезно. Вот какие кадры у нашей контрразведки были?  Только всего лишь 8% ВВП Чечни это было сельское хозяйство. 60% животноводство, до 40% территории это леса. А вы все сев да сев. Как ополчение русские князья распускали по домам весной, когда приходило время сева. Так и тут сев у них начинается скоро.
«– Ну и хрен с ними! – в гробовой тишине вырвалось у меня. Все тут же прыснули от смеха, а на меня обратили внимание и Ролин, и Седов. Юрка толкнул меня в бок, но было уже поздно».
Каков герой. Молодец, правду режет прямо в лицо, невзирая на чины и звания. Читатель должен от восторга вздрогнуть. Прям КВН а не совещание в штабе группировки. Как ответил и кому? Самому Рохлину! Жаль Слава ты до Грачева не дошел и Ельцину не успел ничего сказать. Жаль.
Есть такие люди степень самомнения, которых определяется статусом начальника, которого он послал. Типа сегодня я самого замполита полка послал, завтра замкомдива, и глядишь, офицер растет прямо на глазах как личность. Такие вот умники обычно собирались в курилках и хвастались друг перед другом статусом посланных на хер жертв.  А Слава в их миропонимании очень крут командарма генерала послал сам, находясь в звании капитана, что же есть за что уважать.
Звездочки.
«…а у нас, офицеров, мозгов уже нет – кость одна, – у меня лирическое настроение».
В.Миронов
«– Вы, видимо не понимаете, товарищ… – тут Седов посмотрел на мои погоны и, не увидев звездочек, продолжил: – А, кстати, почему вы без звездочек?»
Ну да все рванные, сранные в грязи и копоти, как и был сам тогда Рохлин, а тут воротничок не подшит. Пуговичка на ширинке оторвалась. Что за бред? Подчеркнуть штабной дебилизм?
«– Снайпера боюсь, товарищ полковник, – ответил я как можно скромнее, хотя меня так и подмывало на скандал».
Ну да ля постановки боевой задачи части берут с собой командиры офицеров штаба, что бы поскандалить с начальством…
«– Ерунда все это, вы думаете, что снайпер смотрит на звездочки? Нет. А как вы личным составом руководите, если знаки различия отсутствуют?»
Да нет, никакого у Миронова личного состава и не было. А про звезды чушь полная - звезды в те дни все офицеры снимали с себя и даже генералы. А Седов или как там его просто не мог этого не знать и поэтому едва ли он об этом Миронова спрашивал. Звезды перед отправкой в Грозный все снимали еще в Моздоке.
«Я уже приготовился к длинной нелестной тираде по поводу звездочек и того, что думаю насчет его гнусного плана. Я не герой, но на войне понимаешь, что хуже тебе уже вряд ли будет, разве только если ранят. А так – пошли все эти умники на хрен. Хотите уволить – пожалуйста! …
…Но меня опередил Бахель, он, видимо, понял, что сейчас из-за меня может произойти скандал, и поэтому начал:
– Товарищ генерал, мы позже разберемся, почему отсутствуют звездочки у капитана Миронова. Это я разрешил офицерам не носить знаки различия. Меня сейчас больше волнует предстоящая операция. Такие сжатые сроки не позволят моей бригаде, которая не выходит из тяжелых боев, форсированно, без соответствующей подготовки приступить к реализации вашего плана (на «вашем» Бахель сделал упор), также я предлагаю немедленно отдать приказ о нанесении массированного бомбового и артиллерийского ударов по комплексу зданий. Удары наносить непрерывно до начала операции по захвату площади. За два часа до начала операции силами диверсионно-разведывательных групп из частей воздушно-десантных войск захватить мосты и не допустить их подрыва. Кстати, что это за части, с которыми нам предстоит взаимодействовать? Брать в лоб площадь Минутка считаю неразумным и самоубийственным. Я не буду выполнять приказ, который по своей значимости равносилен расстрелу людей.
– Да ты понимаешь, полковник, что говоришь! – начал бушевать Ролин. – Да я сейчас позвоню Грачину, и тебя под трибунал! Да я просто тебя сейчас возьму и арестую, и ближайшим самолетом отправлю в Москву! На твое место знаешь сколько желающих?!».
Не мог Рохлин такого сказать, ниже вы найдете цитату из его воспоминаний, где он пишет про острый кадровый голод среди командного состава его группировки. А так конечно жаждущие бригадой командовать, вон по углам штаба рядом сидят справа - подхалимы, слева - порученцы. Ждут, когда командира 74 Омсбр наконец-то теплое место освободится. Недаром же все заместителя министра обороны от командования операцией отказались, а некоторые командиры частей и соединений прямо из Грозного сбежали, бросив свои войска. А тут выясняются желающих на эту бригаду полно, очередь стоит, на презенты намекают. Ну-ну. Заливаете опять товарищ контрразведчик.
«– Если это поможет остановить расстрел моих людей, я готов немедленно написать рапорт о моем увольнении! – начал кричать и Бахель. – Вы боитесь разнести с помощью авиации эту долбаную площадь, но не боитесь несколько тысяч положить, чтобы те захлебнулись в крови?! Вы об этом лучше подумайте, а то вам имидж крутых парней дороже солдатских жизней…»
Молодец Миронов делает из Бахина «принципиального». Мужика. Типа были и нормальные командиры. Позже мы еще раз вернемся к этому моменту.
А что именно так в армии всегда и бывает: чуть что истерика и скандал, обвинения и визг «я уволюсь, если это поможет спасти людей». А как люди, которые рядом сражаются, их вы что бросите? Вот чем Мироновский Бахиль Рохлина решил напугать. Типа уволюсь. Но незаменимых людей, увы, не бывает.
Хочу обратить внимание любознательного читателя, что Рохлин не потому не любил авиацию, что кого-то там сильно обидеть боялся. На войне как на войне. Просто генерал видел результаты прицельного бомбометания в Грозном, когда авиация накрыла своих же. Особенно пострадала как не странно не доблестная 74 Омсбр на чем Миронов настаивает, а волгоградская 20 МСД, которую Рохлин как бы даже берег (почитайте воспоминания офицеров 22 ОБрСН на которых я так люблю ссылаться, там описывается как группа спецназа проводила разведку в интересах наступающей дивизии) и десантники. В рассказах офицеров спецназа упоминаются потери от своих же авиабомб. Кстати спецназовцы констатируют интересно «задача была поставлена толково,… но управление войсками начисто терялось в среднем звене».  Сам же пишешь Миронов, не поймешь где свои и где чужие. Слоенный пирог, куда авиации бомбить? Вот что говорил о применении авиации мятежный генерал:
«Я в категорической форме отказывался от ударов авиации. По какой причине? Да по той причине, что безопасное удаление от разрыва авиабомб — 1100 метров. А у нас до Дворца оставалось 200. И мои опасения подтвердились. Одна из бомб промахнулась и ударила в здание Совета министров. И мы понесли вторые большие потери в этом здании Совета министров. Для того, чтобы можно было покончить с Дворцом, необходимо было занять гостиницу «Кавказ». И я поставил задачу командиру разведбата выдвинуться ночью и захватить эту гостиницу».
Слава кстати ты говорил, что Рохлина соседние дома не интересовали он как бык красную тряпку, видел лишь дворец. Зачарованный успехом 1993 года, когда победа над бунтующим Верховным Советом закончилась его разгромом, Ельцин вообразил, что война в Чечне завершится с падением Дворца Дудаева. Поэтому так значим, был этот объект.
А по предложению умного особиста Миронова, который вместо своей прямой работы контрразведчика советы комбригу устроился давать, надо было бы Грозный вообще колючей проволокой обмотать вокруг и атомную бомбу сбросить, а потом туда «махру» завести. А что тут церемонится? Зачем людей класть зазря.  Вон американцы в 1945году Дрезден отлично разбомбили, любо-дорого вспомнить. А американцы Хиросиму и Нагасаки. А те, кто из Грозного уйти не смогли, сами будут виноваты, на войне как на войне. Так Слава по-твоему? 
Звезды героев.
«– Замолчи, предатель! – заорал Ролин. – Ты, полковник, сошел с ума, ты струсил. Я тебе, идиоту, звание Героя России сделаю в пять секунд. А вы что уставились, а ну, марш отсюда!
Ну, вот уж хрен тебе, генерал, мы за командира глотки порвем, пусть только скажет «фас», перервем здесь всех».
Точно штрафники - группа отморозков, которых все боятся, - вот как Слава рисует себя и своих товарищей. Здесь читателя должна посетить картина как на фоне сплоченной кучки крепких и грязных боевых офицеров штрафной бригады пропахших кровью и порохом от страха жалкий Рохлин залез под стол, у полковника Седова случилось недержание мочи. И вокруг штабные клерки, и подхалимы забились в углы и начали вибрировать. Сейчас их махра то и порвет в клочья за своего командира. Блин это же те, которые все берут штурмом, проходят туда, куда и десанты и морпехи пробиться не могут. Звери. Бешенные псы. И еще у них есть такой офицер Миронов, он вообще кошмар, любит ножичком поработать.
А про героя России в пять секунд. Тут, мол, такой момент, читатель должен тут понять, что многие за героя России посылали солдат на убой, а вот комбриг 74 Омсбр нет, не стал. Он же мужик. Рохлин звездой героя купить его хочет, а он не продается. Другие солдат штабелями кладут, а только вот  в сибирской бригаде одни мужики настоящие, их героем так просто не купишь.
Блин Слава почитай, как Рохлин своим то героям из 8 АК пробивал звезды героев, отказавшись от своей звезды сам. Как генерал обивал пороги министерства, и администрации президента, что бы его боевых офицеров наградили тем, что они заслужили своей кровь, в том числе и посмертно, как запросы депутатские делал, как обращения и ходатайства писал. И вообще почитай, как вывез с Северного из-под Грозного брошенные дудаевские самолеты в Волгоград, сдал их на цветной металл и офицерам своего корпуса на эти деньги квартиры в Волгограде покупал.
А вот к примеру другая очень известная история как офицер и прапорщик из 276 уральского полка и с ним в купе  коллега Миронова особист в Екатеринбурге украденные из Грозненского «Кредо-банка» пытались продать и на этом погорели…. Сравни героев и подлецов.

В чем вся соль.
«Не было уже ни капитана, ни гражданина Миронова, а был только трясущийся от ужаса комок дерьма, который хотел лишь одного – ВЫЖИТЬ. И все. Просто выжить».
В.Миронов


«– Мы поддерживаем нашего командира, это самоубийство идти без предварительной авиа – и артподготовки, – подал кто-то из наших голос из темноты».
Тут всех вообще ужас накрыл.
 «– Что, все так считают? – Ролин прищурился, тяжелым взглядом обвел всю нашу группу. – Во-о-он! Караул! Вывести, разоружить, и на гауптвахту этих предателей!
В ответ мы только плотнее стали плечом к плечу. Молчание. Гробовое молчание. Открывается входная дверь, и вбегают два солдата и офицер, готовые выполнить любой приказ командира. Все приготовились к самой худшей развязке. И тут молчание нарушил генерал Захарьин – молодец армянин.
– Давайте не будем пороть горячку. Мы сейчас отпустим офицеров и сами здесь решим, как нам выйти из ситуации. Спокойно, без горячки. Для всех очевидно, что штурмовать в лоб опасно, но вместе мы найдем оптимальный вариант, – и, уже обращаясь к нам: – Идите, товарищи офицеры, ждите, ничего не произойдет, я вам обещаю.
– Идите. Ждите, – приказал комбриг. Голос его был сух».
Штурмовать и воевать вообще опасно. Это надо было знать, когда вы в армию шли. Не солдат вам стало жалко, а себя самих. Странно, что описание этой истории я не нашел ни где кроме как у правдивого Миронова. Очевидцев ее, судя по описанию Миронова, было более чем достаточно. Это и штабные работники, это и офицеры 74 Омсбр, это и караульная рота. Но почему то она канула в лету. А была совсем другая история
«После ранения командира 74-й сибирской бригады полковника Аркадия Бахина Рохлин вызвал к себе его заместителя и командира первого батальона».
Правильно, а не толпу офицеров штаба с особистом и командиром медроты.
«- Я поставил им задачу по удержанию важнейших объектов, - вспоминает он, - пообещал представить к наградам и вышестоящим должностям. В ответ замкомбрига заявляет, что готов уволиться, но командовать не будет. И тут же пишет рапорт. Предлагаю комбату: "Давай ты..." - "Нет, - отвечает, - я тоже отказываюсь".
То есть  что получается. Никого штурмовать Рохлин бригаду тогда не гнал. Он приказывал, просил командование бригады удержать важнейшие объекты. В ответ получил отказ и рапорт на увольнение от заместителя командира и командира первого батальона.
Но ни чего вон что пишет Грачев, когда все его замы отказались возглавлять войсковую группировку в Чечне в 1994 году: «...Больше замов у меня не было.… В мирное время все хорошие, умные, смелые, а когда начались боевые действия — в кусты. Такое бывает и у генералов». Ну а тут всего-то подполковники. А вот генерал Орлов тоже отказался выполнять приказ: «- Когда мне сообщили этот приказ в устной форме, я не стал его исполнять. Стал требовать письменного приказа. Посовещался со своими офицерами, и они сказали мне: «Куда вы, товарищ генерал, туда и мы». Наша группировка сил осталась в Ханкале, - генералу тяжело это говорить. - Что я думал тогда? Что я плохой военный, который не выполнил приказ. Но войны приходят и уходят. А люди остаются. Я не мог отправить людей на смерть. Мне кажется, я спас ребят. У меня было 200 человек из Ульяновска». Ну да. Он же спас их… Трошев описывает картину несколько иначе, не стесняясь в выражениях: «На третий день штурма Грозного командир 104-й дивизии генерал-майор Орлов и его заместитель полковник Вознесенский написали рапорта и, бросив своих подчиненных, улетели из района боевых действий...
Мне говорили, что писать об этом не надо. Ведь генерал сильно переживал по этому поводу, приговаривая, что он даже в Афганистане не видел таких жестоких боев. На его глазах блестели слезы. Он волновался за своих мальчишек...Я бы, честно говоря, и не писал. Бог ему судья. И его заместителю тоже. Однако ни тот, ни другой от орденов не отказались...». http://knigosite.org/library/read/57701.
  Сам Орлов оправдывает свои действия так «Письменного Указа Президента РФ о состоянии войны не было, все приказы издавались устно. Когда мне устно приказали штурмовать российский город Грозный с российскими гражданами, я подал рапорт, написав, что в этой афере участвовать не буду. Меня отстранили. Сегодня уже можно об этом говорить: операция по захвату Грозного вообще не была продумана, у нас даже не было разведданных. Все говорили, что там 200 человек с ружьями бегает. А у них там было 40 ООО автоматов, 98 танков, 24 установки «Град», 1000 пулемётов ПК. Вооружение и техника, оставшиеся от грозненской мотострелковой дивизии. Если бы был письменный приказ — я бы его выполнил».
Части вводят в Грозный, а один «правильный» генерал десантник уперся, хочет письменного приказа, плевать, что рядом будут истреблять его же товарищей, он хочет все правильно, по закону? Бумажку с синей печатью. А так никак иначе. Другие могут, а он нет. Если у тебя такое недоверие к власти увольняйся. А он нет, еще лет с десяток служил. Вон депутатом был, в партии власти состоял. А тут бумага ему нужна и все.
Что ж напряжение боев было чудовищным, не они одни проявляли слабость: «Из рапорта заместителя командира 33-го мотострелкового полка по воспитательной работе подполковника Виктора Павлова заместителю командира 8-го армейского корпуса полковнику Виктору Скопенко:
"...Личный состав штурмовой группы, державшей оборону на Совмине, после налета нашей авиации и понесенных от нашей авиации потерь обратился к командиру группы майору Черевашенко с требованием покинуть позиции и прорываться с любыми потерями к своим. Огромными усилиями майору Черевашенко это удалось предотвратить. И вплоть до 20. 01, когда группа была выведена из Совмина, личный состав не мог выполнять поставленную боевую задачу. Солдаты лежали в подвалах Совмина, не ели и не пили, даже отказывались выносить раненых товарищей. Среди солдат имеются случаи психологических срывов и истерик. Так, рядовой Г. (фамилию не называю умышленно. - Авт.) в возбужденном состоянии заявлял, что больше не может терпеть такой обстановки, и угрожал всех перестрелять. Подобный срыв был и у рядового С. В полку осталось 11 боевых офицеров. Все они заявляют, что больше что-либо штурмовать не будут... что в Чечне идет плановое сокращение офицерского состава и что всех хотят здесь положить, чтобы не осталось свидетелей этой авантюры..." https://biography.wikireading.ru/189210

По книге Миронова замкомбрига и первый комбат это настоящие мужики, в отличие от Рохлина. Интересно, рядом воюет десантные части, мотострелки, рохлинский корпус истекает кровью, по 10-15 атак отражают в день, враг числом превосходит, морская пехота в рукопашную ходит, а они что у себя в бригаде берегут себя?  Как так Слава, ведь сибирская махра в 41 году спасла все человечество, другие все с твоих правдивых слов, и  воевать то и не умеют. Форсу много.  Восемнадцатилетние пацаны в тех частях другие, их жалеть не надо?  А что вы делали там, в тылу до войны, дорогие мои товарищи офицеры, что бы эти ребята так нелепо и напрасно не гибли?  Ваши части же военными назывались, ваше главное занятие была боевая подготовка. Вы же должны были солдат учить воевать. А чем вы занимались? Деньги получали, и видимость службы создавали. А теперь у Вас они вот Ельцин и Грачев виноваты, да вот еще и Рохлин стал у Миронова виноватым стал ТЕПЕРЬ. А с себя спросить не хотите?  Вы же офицеры? Как бездельничать  - первыми. А когда вы офицеры на войну приехали, то есть вас по своему прямому назначению применили, вы принципиальными стали. Солдатиков пожалели. Было бы жалко, не оставались бы равнодушными ко всему происходящего в стране, не сдавали бы их по стройкам бизнесменам, на погрузочные работы, на дачи, а учили бы воевать, как это положено.  А когда жизнь с вас спросила: «пора Родину защищать!» то, вы же сказки как особист Миронов, рассказываете «про три пробных и три зачетных перед присягой». Вот Рохлин он-то свой корпус к войне готовил, как учил днем и ночью,  тренировал, дома не жил. Его люди с полигона месяцами не выбирались. Самодуром и показушником его называли. А ему все равно было. А что вы-то офицеры думали, какая война вас ждет? Что вы все кадровые военные сделали, что бы пацаны в Грозном не гибли? Армия какая есть, какую вы своими руками создали такая стала стране вашей нужна, другой армии у нашей родины кроме этой не было. И зря вы думаете, что всем было плевать до вас кто в первой Чечне воевал, плевать было на вас московским нуворишам и богачам тем кто и сейчас сидит на нашей шее и обворовывает страну, простые люди и тогда сердцем были с вами.
Вот как писали о 8 АК: «Но мало кто знает, что до Рохлина это было самое посредственное соединение, полностью разложившееся в период массовой эвакуации из Германии. Предвидя отъезд из сытой Европы на Родину, которая военных совсем не ждала, командиры и политработники давно уже бросили заниматься боевой учебой, сосредоточившись на закупке редких для советской России товаров — ковров, видеомагнитофонов, сервизов, кроссовок и джинсов. Отправив семьи и забитые барахлом контейнеры в Россию, офицеры с личным составом и техникой на нескольких железнодорожных эшелонах в феврале 1993 года прибыли на станцию Прудбой Калачевского района Волгоградской области. Корпус, представлявший из себя не более чем кадрированную дивизию, расквартировали в гарнизоне Красные Казармы, построенные еще до революции семнадцатого года. А спустя четыре месяца командование дезорганизованной группой полков и отдельных батальонов, структурно объединенных в армейский корпус, принял генерал-майор Лев Рохлин.
Корпус первоначально разместился на военном полигоне Прудбой, находящемся рядом с одноименной станцией. Свидетели говорят, что по сути корпус был лишь бригадой, состоящей из двух полков и нескольких служб: медицинской, разведки, артиллерийской. Каждый полк имел в наличии лишь по одному боеспособному батальону. Нехватку личного состава в имеющихся частях планировалось комплектовать за счет резервистов. К тому же фактически с нуля требовалось развернуть 20-ю дивизию. При таком аховом положении у любого командира опустятся руки. Рохлина же такая ситуация заставила предельно мобилизоваться самому и максимально напрячь всех подчиненных.
Своим заместителям он поставил задачу укомплектовать части техникой и личным составом, а тех командиров подразделений, которые имели хоть какое-то штатное наполнение, заставил день и ночь заниматься учебой. Причем сам лично чуть ли не каждый день поднимал то одних, то других по тревоге и требовал выводить боевые машины из парков, совершать многокилометровые марши, стрелять, отрабатывать нормативы. Служаки, раздобревшие на баварском пиве, взвыли от такой службы и за глаза называли Рохлина самодуром, а свое соединение — тревожным корпусом самодура.
— На кой черт нам такая учеба, если семьи брошены, квартир нет, казармы не отремонтированы, офицеров в батальонах раз-два и обчелся, — плевались они. — Рохлин на нашем горбу себе очередную звезду зарабатывает!
О том, как его поносят подчиненные, генерал знал, но это его мало волновало. Годы службы в «горячих» точках закалили не только его характер, но и притупили чувствительность к оценке его действий со стороны. Много раз Рохлин слышал нелицеприятное в свой адрес от сослуживцев, не способных выйти на показатели подразделений и частей, которыми он командовал. Не раз на него сваливали собственные неудачи и старшие начальники, снимали с должностей, устраивали показательные разносы. Судьба корежила его тело, ломала высокие принципы, с головой окунала в кровь и грязь. А тут за спиной не выстрел, не взрыв, не потеря близких и боевых товарищей — за спиной злая молва и неприличное прозвище, в которое вплетаются не только нелюбовь и желание унизить, но и страх перед неотвратимым приказом, который не выполнить нельзя. Иначе последует расплата — генерал был крут и непреклонен.
Полтора года он ломал людей на свой лад. Со временем многие осознали, что при новом комкоре по-другому просто не будет. Германия и прошлый командир вспоминались в сладком тумане, как жизнь на облаке Рай, а здесь, в Волгоградской области, при Рохлине, людей словно настигло наказание за то, что они забыли, куда пришли служить. В армию. Учиться воевать. Выживать. И побеждать. Кто это вдруг понял, кому открылась истина, тот стал смотреть на генерала другими глазами. С осознанием цели, с пониманием задачи. Приняв идею командира корпуса, как свою, офицеры стали работать с личным составом, готовить технику, обучать специалистов действовать, как следует, а не по принципу: прошел день, и ладно.
В итоге офицеры в корпусе неожиданно разделились на «карьеристов» и «неудачников». Те, кто, забыв о семье, дневал и ночевал в подразделении, сам рвался на полигон, как на праздник, начали показывать высокие результаты и получать повышения. В должности, в звании. И тут же молва их окрестила «карьеристами». Кто у Рохлина «неудачник» — тоже понятно. Кто не нашел в себе силы сориентироваться на службу, а искал причины своих ошибок и просчетов подчиненных в придирках командира. Вот у этой категории служба шла особенно трудно, потому как поговорку «Не можешь — научим, не хочешь — заставим» в армии никто не отменял.
Рохлин ломал не только людей. Он под себя кроил структуру корпуса. Нет, дивизия, полки и батальоны, бесспорно, оставались, но штатное расписание он изменил, исходя из собственного опыта.
«В Афганистане, а потом в Закавказье я не раз убеждался, что командир без разведки и слеп, и глух, — рассказывал Лев Яковлевич радиослушателям «Народного радио» накануне 23 февраля 1998 года. — Оттого еще в Волгограде укомплектовал отдельный разведывательный батальон фактически двойным штатом. Подобрал туда толковых офицеров и позволил им собрать людей из мотострелковых частей на свое усмотрение. Мне доходили жалобы от командиров, что разведчики выгребли самых толковых солдат и сержантов. Но я на это намеренно закрыл глаза. Зато в гарнизоне они у меня были редкими гостями. И жили, и учились на полигоне. Потом в Чечне этот батальон сыграл в Грозном чуть ли не самую главную роль. Он постоянно был на острие наступления и действовал исключительно толково и эффективно».
Этому выступлению Рохлина требуется некоторое пояснение его бывшего подчиненного Николая Зеленько, которого генерал «вытащил» после учебы в Академии в Волгоград. Сам Рохлин уже год, как командовал корпусом, и ждал, когда можно будет забрать хорошо показавшего себя в Тбилиси офицера-разведчика. На месте он поставил ему точно такую же задачу — на базе 20-й дивизии развернуть усиленный разведывательный батальон.
— Когда я пересчитал людей батальона, выяснилось, что Рохлина год, как обманывают, — вспоминает бывший начальник разведки корпуса полковник Николай Васильевич Зеленько. — Семьдесят человек находятся в постоянном отрыве от подразделения на работах. Я неделю их собирал по всей области. Комбата Рохлин снял, а я занялся подготовкой разведчиков по «закавказской» методике. И когда пошли в Чечню, я был уверен, что батальон будет на высоте. К сожалению, у станицы Петропавловская меня ранило и штурмовать Грозный мне не довелось.
Вот, что еще говорил Рохлин на одной радиопередаче по поводу подготовки частей своего корпуса:
«…Еще я не давал «скучать» в Волгограде артиллеристам. На меня они обижались, мол, офицеры забыли, как жены выглядят, сколько у них дома ребятишек. Но Чечня меня перед ними оправдала. Артиллеристы накрывали цели с первого залпа, побили много врагов. Много спасли и наших солдат, и «эмвэдэшников», которые частенько попадали в трудное положение.
У танкистов были нештатные упражнения. Кроме обычного слаживания экипажей, взводов и рот, обучения выполнять тактические нормативы, стрелять и водить, я ввел огневую подготовку из боевых машин по принципу карусели. Это практиковалось в годы Великой Отечественной войны при бое в городе, когда два-три танка попеременно стреляли с одной огневой позиции. Расстреляв боезапас, машина отползала в сторону под загрузку снарядов, а на ее место тут же вставала следующая. В итоге огонь велся постоянно, и противник не мог воспользоваться нашей передышкой для перестроения или организации ответного удара.
В результате, когда 1 декабря 1994 года корпусу поступил приказ принять участие в разоружении в Чеченской Республике незаконных вооруженных формирований, я знал, что мои части вполне управляемы, солдаты обучены, техника подготовлена и исправна».

  А вы что? А вы Миронов, вы же контрразведчик? Боевого офицера из себя строите, а что вы лично делали, когда армия разлагалась, страна погибала?  Вон что делал Рохлин - ясно. А теперь вы скажите, что делали вы? Вот вы же любите у читателя выспрашивать, что он делал, пока вы Грозный штурмовали.
Вы  в своей структуре рапорта о развале армии начальству писали? Или вид делали, что все хорошо. Так, мол, и надо. Главное что бы вам деньги бы вовремя платили, а все остальное ерунда, не моего ума дела. Я человек маленький, мне много не надо. А теперь крайних ищите. Начните с себя. Хорошо, не давали вам в ППД боевой подготовкой заниматься, но вы же не протестовали, не писали писем Министру Обороны, не увольнялись в знак протеста, а на службу ходили, как бы служили. А теперь и вам вдруг пацанов 19 летних жалко стало. Предали их, вы этих пацанов. Вранье  все,  не их, себя вам, себя жалко стало.  А пацанов этих  надо было учить воевать, а не жалеть. Воевать их долг, как и ваш. Армия для этого и существует. Или все только на бумаге и для парадов. Одели форму и все, военными вдруг сразу стали?
Да такая у нас армию, другой нет. Но сделана эта армия вашими же руками и при вашем безмолвном содействии господа офицеры. И не надо вот этих причитаний, я был там, я видел. А кто там должен был быть? Учителя, слесаря с завода? Токари? Такисты? Вон у вас почти все кадровые взводные сбежали со службы -   офицеры. Сказать, почему? Да потому что взводный на войне первым гибнет. Его даже без звезд снайпер вычислит. Кругом  в пехоте взводные пиджаки после институтов, те самые над которыми вы надсмехаетесь – «курица не птица, пиджак не офицер».
 А вы все Грачев и Ельцин. Вы говорите: отступать надо было, пацанов спасать, бригаду уберечь от лишних жертв. Это что значит? Это значит проиграть войну.  По-вашему надо было оставить с таким трудом и жертвами,  захваченные важные стратегические позиции в центре Грозного? Плюнуть на комбрига Савина, его бригаду, на многострадальный 81 полк, на погибших товарищей? Вывести бригаду, корпус, да и всю группировку из города, и вообще отказаться воевать. Что бы было тогда? Всем тогда было  бы ясно, что нет больше у России никакой армии. И как карточный домик страна развалилась бы на куски. Все бы воинские части были деморализованы таким вот решением. Череда командиров отказавшихся выполнять приказ росла бы и росла. Это все, конец был бы  России. Но к счастью нашлись люди, кто это все понимал. А заместитель комбрига 74 Омсбр не понял и командир первого батальона не смог. А вы Миронов это Рохлину что простить не можете?
Вот как вспоминает отказ командования 74 Омсбр от выполнения поставленных боевых задач сам Рохлин. «Это был тяжелейший удар для меня, - … …- Сил и так не хватало. На учете был каждый взвод. А тут целая бригада осталась без управления...Похоже, вся бригада держалась на авторитете раненого комбрига, человека немногословного, а потому одним казавшегося высокомерным, другим - застенчивым. Но теперь получалось, что Бахин незаменим. Кадры пришлось искать у себя. А с кадрами дело обстояло так, что хуже некуда. Случайная мина унесла жизнь исполнявшего обязанности командира 33-го полка, начальника его штаба майора Игоря Корниенко (командир этого полка полковник Верещагин был ранен еще раньше), этой же миной были ранены командир 255-го полка полковник Сергей Рудской и заместитель командира 20-й дивизии полковник Николай Акимов. Мина разорвалась в тот момент, когда офицеры обсуждали план дальнейших действий.
- Я лишился лучших своих командиров, - говорит Рохлин. - Лучшие на войне всегда оказываются самыми уязвимыми... В разведбате, например, к тому времени выбило всех командиров рот (поют некоторые нам жалобные песни, что Рохлин только свой корпус берег).
Эх, Миронов, Миронов. Заврались вы. Ну да ладно. Не из-за штурма Минутки в лоб управление вашей бригады отказалось от командования.

Вот как надо воевать.
«Пищи горячей мне не видать, водки с собой тоже нет. Не весело».
В.Миронов

Миронов описывает совещание в своей бригаде, о том, как планировался штурм Минутки и тут мы опять сталкиваемся с «военным профессионализмом автора», что выдаем в нем незаурядного полководца и вызывает сомнение, что он вообще, когда-либо бывал на постановке боевых задач в реальной боевой обстановке. Напомню, что ранее решался вопрос то о применение артиллерии по площади, то был запрет на применение, то бригаде придаваясь, артиллерия и другие части, то все действовали сами по себе. А теперь уже сами офицеры бригады решают, как им штурмовать Минутку.
Ну, вообще-то командир должен выслушать предложения подчиненных для решения такой боевой задачи. Бой это не так просто, нужны расчеты, нужны решения. Бой нужно обеспечить, вооружением, техникой, личным составом, маневром…  Нужны атакующие или штурмовые группы, резерв, нужны группы прикрытия, нужна огневая поддержка, нужна информация о противнике, нужно материальное обеспечение операции, нужно отработать взаимодействие с соседями и подразделений бригады между собой. Вообщем нужен тщательно продуманный всеобъемлющий план, где фактически каждое подразделение будет знать свое место и свой маневр. Только тогда возможен успех, только тогда потери будут сведены к минимуму.  Но у нас в Грозном по Миронову план только один - всем скопом вперед на противника. Кто в этом виноват, если так было? Рохлин? В армии есть такая хитрость, вышестоящий командир ставит тебе задачу, а как ты ее выполнишь ответственность твоя, твоя воля, твое решение на то ты и командир.
Судя по всем диалогам в книге на эту тему все предложения «мудрого» Миронова и его штабных коллег просты. Надо артиллерией и авиацией разбомбить все укрепления на Минутке к черту, в пыль, а потом туда зайдет махра. Я уже писал про атомную бомбу, но вообще возможно и применение газов. Как Тухачевский на тамбовских крестьян - дешево и сердито, можно распылить, к примеру, зарин и все боевики вместе с оставшимся по подвалам населением передохнут. Зато не будет потерь у махры.
-Ну конечно, - скажет любознательный читатель: - с зарином вы ерничайте! Но вот с артиллерией и авиацией Миронов прав! –
Так-то да. Но есть но. Их несколько. Первое – вот тупой Паулюс штурмовал Сталинград несколько месяцев, и его несчастная 6 армия увязла в городских боях. А если у будущего фельдмаршала был такой толковый заместитель как Миронов, какой-нибудь фон Миронофф, то Сталинград бы давно пал. Все же так просто, - просто добавь огня.
Вот и здесь со-слов Миронова выход прост, но Рохлин-Ролин, Грачин-Грачев: не хотят такого массированного применения артиллерии по многим причинам. Это и бедные чеченские крестьяне, у которых скоро сев и их Дудаев насильно на войну загнал. Это и мировой резонанс  (как так все в пыль? – это античеловечно), это и пленные российские офицеры и солдаты там во Дворце, которые могут от артиллерийского огня пострадать. Поэтому Ролин запрещает артиллерии помогать бедной махре. А из мести за мятеж и даже приданным к бригаде частям, в том числе десанту, морпехам и ленинградскому полку в тайне запрещает сибиряков поддерживать. Вот такой вот он интриган.
-Посмотрим! – злорадствует бесноватый Рохлин:
-Как они там смогут сами все. А если провалят, а все на них свалю!-
Откуда у Миронова такие фантазии непонятно. Можно подумать, что неудачный штурм принесет Рохлину какие-то тайные дивиенты. В современной исторической литературе проблескивают такие бредовые идеи: вот пример Жуков специально заморил 33 армию с ее командиром Ефремовым  в 1942 году в окружении – конкурента устранил.
Разрушение домов, дорог и всего такого это вторичные задачи артиллерии. Главная задача ее это поражение живой силы противника. Стрельба по пустым домам это перевод боеприпасов. Бесцельное разрушение – пустая трата времени и сил. Вообще артиллерийская подготовка нужна при наступлении, она позволяет при накрытии огнем передовых вражеских позиций наступающим приблизиться без потерь на безопасное расстояние к врагу. Находящийся под обстрелом враг, не может открыть по наступающим встречный огонь. Безопасное расстояние состоявляет в этом случае около 200 метров. При этом важна подготовка артиллеристов, что бы случайно кто-то не накрыл дружественным огнем своих. Противник в это время прячется в укрытия от артиллерийского огня, например в подвалы, блиндажи и канализацию и больших потерь не несет. Дальше, когда прекращается огонь или переносится вглубь позиций врага (артиллерийское наступление) начинается бой за передовые позиции. Но стрелять так просто бесконечно до той степени, что бы все разнести в пух и прах не имеет смысла. Артиллерийские снаряды имеют некоторый вес, и в Чечне они на деревьях как золотые монетки в стране дураков, не растут, их везут из России поездами, черт знает откуда. Потом их подвозят на огневые позиции. И все это по мятежной территории, где на колонну могут и напасть. Их надо грузить, возить и все такое. Это все не так просто. Но по сути такая стрельба как предлагает Миронов будет бесполезная трата достаточно трудно подвозимых и не дешевых в изготовлении снарядов. А значит и денег. Зачем это надо?  Что бы все разрушить? Но это не реши проблем наступления. Но по мнению Миронова это важно. В чем важность этого не понятно. Немцы вон жаловались, что они сами в ходе боев превратили Сталинград в непреступную крепость. Сами своим огнем.  Разрушая здания артиллерийским огнем, вы создаете завалы на улицах, бариккады из обломков и мусора, препятствия для вашей же техники и вашей пехоте на подступах к позициям врага. Вы создаете все тоже, что хочет от вас враг. Для этого надо безрезультатно стрелять день и ночь, изнашивая орудийные стволы и расходуя запасы снарядов. Поймите повторюсь, огонь аритлерийский как и огонь стрелковый преследует цель не тупое разрушение чего либо, а прежде всего цель его это уничтожения противника. Гораздо эффективнее позволить пехоте под прикрытием артиллерийского огня подобраться к противнику вплотную и далее перенести  огонь, вглубь его обороны, отсекая передовые позиции, препятствуя подходу подкреплений и подвозу боеприпасов и материальных средств к ним .
Сам же Миронов и описывает, как трудно ему пришлось при выходе из окружения перебираться по обломкам зданий и как плохо штурмовать Дворец Дудаева по изрытой воронками площади. Кстати Вячеслав я не понимаю, почему тот мусор, который образуется при разрушении зданий, вы называете строительным? Строительный мусор он на стройке, а на войне это обломки зданий. Ну а вы: «Кто-то, воя, зажав рану, катался по грязному, усеянному осколками битого строительного мусора асфальту». 
Вообще в примеру правозащитники-либералы  упрекают, что Рохлин двигался со своим корпусом под прикрытием «ураганного огня артиллерии». Г. Ковальская. Лесной пожар // Итоги. 17.01.1995 (переиздание: Ковальская Г. Рабочие дни. М., 2003. С. 171-182). Миронов вот, наоборот, без Рохлин воевал без артиллерии. Кому верить?
Идея про напалм хорошая, но, увы, он запрещен с 70 годов 20 века международными соглашениями о запрещенных видах оружия. Кроме того его применение не прогнозируемо и с учетом ошибок в точности бомбометания под него могли попасть и собственные войска.
«– Думать надо, а не орать, – казалось, что весь этот шум не касался командира танкового батальона. Он обратился к начальнику артиллерии и командирам артдивизионов, они стояли рядом:
– Вы сможете свои самоходки подтащить поближе?
– Вряд ли. Мосты не выдержат нас. У тебя танк, сколько тонн весит? То-то. А мои САУшки потяжелее будут, да и боекомплект у меня меньше, надо постоянно подвозить, а скорость у них – сам знаешь, в три раза меньше. Нас поставить где-то недалеко на закрытых позициях, и через дома и ваши головы мы будем «класть», как скажете».
Вот так да, и что это за самоходки такие были в 74 Омсбр? «Гвоздика»? Да та весит всего-то 15,7 тонн, «Акация» и «Гиацинт» - по 25, 7. Дальность стрельбы минимальная у «Гвоздики» 4,2, максимальная – 15,2 км, «Акации» - максимально 13,7 км, «Гиацинта» - 33 км. А вот танк Т- 72 весит 41 тонну, Т-90 – 46 тонн. А тут сидят начальник артиллерии и главный танкист и мелят чушь. Есть, конечно, еще из цветочной серии еще «Пион», вес его 45 тонн, 2С7 «Пион» предназначен для подавления тылов, уничтожения особо важных объектов и средств ядерного нападения в тактической глубине на расстоянии до 47 км.
«Но казалось, что «танковый» комбат его уже не слышал и бормотал себе под нос:
– Маленький боекомплект, скорость подвоза боеприпасов, револьвер. Надо сделать «револьвер», надо сделать карусель. Точно карусель. Сначала пехота, а затем ураганный огонь из танка. БМП не потянет, слишком маленький калибр.»
Тут читатель должен  замереть, трепеща всем телом. Вот свершилось – так по версии Миронова родилась знаменитая танковая карусель, и мы можем  присутствовать на ее рождении. Я об этом уже писал. Но у Миронова наверно даже в космос первыми улетела бы «Сибирская махра», если бы он писал о космосе.
Смущает немного, что Миронов уж больно просто пишет об изобретении танковой карусели, для тех, кто будет экранизировать его книгу предлагаю иной вариант. Танковая карусель должна присниться Славе в кунге, как формула бензола Керкуле или периодическая таблица  Менделееву и он в одних трусах должен ночью примчаться к начальнику штаба.
Но вернемся на совещание в бригаду. «Потом он позвал своего начальника штаба, и они что-то начали чертить, обсуждать». Представляю себе совещание у комбрига, в ходе него один комбат позвал НШ, и они чертят. Обсуждают А бедный комбриг? А совещание? А офицеры других подразделений:
- Кхе-кхе когда же вы там закончите, и мы продолжим? –
-Сейчас сейчас…. –

Вот что пишет Миронов о танковом батальоне сибирской махры: «Когда входили в Грозный, у нас было сорок два танка Т-72, а сейчас двадцать шесть. За десять дней боев потеряли шестнадцать танков, как правило, вместе с экипажами, и поэтому майор Мазур имел полное право посылать всех московских умников как можно дальше и чаще».
А вот Ротмистров под Прохоровкой почти всю 5 гвардейскую армию потерял почти за день, и что он тоже теперь мог всех посылать тоже? Право посылать начальство количеством людей которые у тебя погибли, измеряется? Интересный вывод. Дальше Миронов приписывает комбату такие вот слова:
«– … я потерял сорок восемь человек, и из-за подобного маразма неизвестно, сколько еще ляжет людей». А почему танковому комбату у Миронова не удалось придумать такую вещь наварить на броню танка снаружи металлические листы или приспособить сетку, ящики какие-нибудь  они бы работали хоть какая-то пусть и жалкая как защита против РПГ, раз нет динамической защиты. При штурме городов более 50 лет тому назад наши танкисты опасаясь поражающего огня фаустпатронов приваривали к танкам  сетки и листы железа, но эффективность данной защиты не была высокой. Но хоть что-то!
В Чечне в качестве дополнительной защиты от РПГ и крупнокалиберных пулеметов экипажи танков и легкой бронетехники федеральных войск стали интенсивно навешивать на броню снарядные ящики, сетки, дополнительный ЗИП. Некоторые из машин были оснащены проволочной сеткой, смонтированной в 25-30 см от корпуса для отражения кумулятивных и противотанковых гранат, бутылок с зажигательной смесью и связок взрывчатки.Источник: Большое количество потерь танков в Грозном было усугублено отсутствием на них контактной динамической защиты (КДЗ) либо взрывчатого вещества в ней. Например, 20 танков Т-72А 131-й омсбр и 7 танков Т-72А 255-го мсп, а также Т-72 (172М) и Т-72А 693-го мсп и 503-го мсп СКВО не имели контактной динамической защиты, а у 14 танков Т-72Б1 блоки «табакерки» КДЗ были пустыми. Танки Т-72Б1, принадлежавшие 276-му мсп, и Т-80 из 81-го мсп вступили в бой за Грозный с пустыми блоками КДЗ. Ведя интенсивный бой на узких улицах города, укрываясь от ответного огня, экипажи танков прижимали машины к зданиям или въезжали внутрь домов, снося фальшборты и сминая блоки КДЗ. Времени на ремонт в боевой обстановке практически не было. Отсутствие новых блоков делало невозможным и бессмысленным установку подвезенных из тыла пластин ВВ.
На САУ в волгоградском корпусе крепили ящик с землей «Наш расчет успел навесить на самоходку ящики с землей, кирпичами — со всех сторон закрепили, даже на крыше (зная про работу их снайперов-гранатометчиков, способных поразить технику сверху). Пока ехали, пара ящиков все-таки упали, ничего, зато остальные висят. Мы еще даже представить не могли, как они нас потом спасут». Источник: http://www.modernarmy.ru/article/219 © Портал "Современная армия"

А вот как грамотно использовали САУ во время Великой Отечественной Войны:
  «В 8-й гвардейской армии 1-го Белорусского фронта, в боях за город Познань, в состав штурмовых групп 74-й гвардейской стрелковой дивизии были включены по две-три ИСУ-152 394-го гвардейского тяжелого самоходно-артиллерийского полка. 20 февраля 1945 года в боях за 8-й,9-й и 10-й кварталы города, непосредственно прилегавшие к южной части крепостной цитадели, штурмовая группа в составе взвода пехоты, трех ИСУ-152 и двух танков Т-34 очищала от противника квартал № 10. Другая группа в составе взвода пехоты, двух самоходно-артиллерийских установок ИСУ-152 и трех огнеметных ТО-34 штурмовала 8-й и 9-й кварталы. В этих боях самоходно-артиллерийские установки действовали быстро и решительно. Они подходили к домам и в упор уничтожали размещенные в окнах, подвалах и других местах зданий немецкие огневые точки, а также проделывали проломы в стенах зданий для прохода своей пехоты. При действиях вдоль улиц САУ двигались, прижимаясь к их сторонам и уничтожая огневые средства противника, расположенные в зданиях на противоположной стороне. Своим огнем установки взаимно прикрывали друг друга и обеспечивали продвижение пехоты и танков. Вперед самоходно-артиллерийские установки продвигались поочередно перекатами, по мере продвижения пехоты и танков. В результате кварталы были быстро заняты нашей пехотой и немцы с большими потерями отошли в цитадель».
Но кому это интересно, лучше Ельцина ругать и всех посылать куда подальше – умников!
«Время перерыва закончилось, и все пошли на заседание. Расселись на свои прежние места. Командир начал:
– Товарищи офицеры, нам всем ясна сложившаяся ситуация. И штурмовать нельзя, и не штурмовать тоже нельзя, мы позвонили во время перерыва Ролину и нашим соседям, с кем предстоит брать Минутку. Все предоставляют нам карт-бланш. Мы должны взять, а какой ценой, это наше дело. Прошу высказываться».
Вот блин созвонились. Типа как подружки созвонились и решили – на вечернику мы пойдем! Так оказывается в армии, дела делаются, не нужен не приказ, не распоряжение, все просто – они взяли и  созвонились.
Да они должны на совещании создавать штурмовые группы и определять им задачи, маршруты движения, взаимодействие, огневое прикрытие, а не выпрашивать какой-то кардбланш у соседей. Что вообще за бред про кардбланш. Карт-бланш (фр. Carte blanche. букв. «белая/пустая карта») — неограниченные полномочия, предоставленные доверителем доверенному лицу при осуществлении деловой операции от имени доверителя. Может означать: полная свобода действий или право выбора между вариантами действия. Это значит, все говорят им: «парни делайте, что хотите». Если уж такой самоубийственный приказ Рохлина, то вместо того что бы пугать его своим увольнением, выходите на Грачева, Квашнина, требуйте от них грамотного руководства операцией. Объясните, что толку вас гнать на штурм если все равно все полягут, на то вы и командиры.  Вот совковый генерал Катуков кровавому тирану Сталину позвонил, и он отметил самоубийственную атаку 1 гвардейской танковой армии в лоб наступающим немцам на южном фасе Курской дуги. А у нас же не кровавый тиран, у нас либеральные командиры!
Вот пример как честно описываются боевые действия действительно воевавшим человеком.

«Отзовите авиацию, ****ь!»
«Сверху послышался вой наших самолетов, и с неба посыпались авиабомбы. Ты никогда не был, читатель, под авианалетом? Нет? И слава Богу».
В.Миронов.
С 24 декабря 1994 года, за несколько суток до первого запрета президента, бомбардировки Грозного были прекращены. С 3 января воздушные удары по городу возобновились, и штурмовики стали использоваться по вызовам, нанося по очагам сопротивления точечные удары на пределе возможностей аппаратуры прицеливания и наведения. Но самолеты использовались в ситуации, когда позиции противоборствующих сторон были чрезвычайно сближены, а линия соприкосновения имела сложную конфигурацию, поэтому даже достигнутая точность бомбометания ±150 м привела к ненужным жертвам и разрушениям. Как заявил РФ А.Руцкой, «не бывает точечных ударов. Даже с применением управляемых ракет. Например, … Х-29. Х-25, С-25, которые применяются в Чечне, поражают в радиусе 280-400 м. Там применяются и более тяжелые бомбы, у которых взрывная волна расходится на 300 м, а осколки разлетаются на 1200 м».
Рохлин так же высказывался против применения авиабомб в связи с большой площадь поражения более 1000 метров потому что между позициями российских войск и противника было не более 200 метров. Интересно, что первыми же бомбардировками в Грозном были уничтожены Центральный банк Чечни и Министерство финансов. Кстати тот самый Госбанк по которому Слава и его товарищи бегали. Нельзя считать эти учреждения военными объектами, но именно там, возможно, хранились нежелательные следы совместных финансовых махинаций определенных российских и чеченских кругов.
При штурме Грозного взаимодействие авиации и наземных войск было неэффективным. Летчики самостоятельно выбирали цели и при этом сами плохо представляли, что и зачем бомбили, то есть не было никакого взаимодействия между авиацией и сухопутными войсками. Генерал Дейнекин категорически отверг обвинения в преднамеренном нанесении бомбовых ударов по жилым кварталам, базарам, больницам и другим гражданским объектам, подчеркнув, что его заявление подтверждается материалами объективного контроля каждого самолето-вылета. Однако он же признал, что сплошь и рядом танки и орудия боевиков устанавливались у школ, детских садов, во дворах жилых домов и при уничтожении таких целей не могли не пострадать рядом стоящие строения.
После уничтожения чеченских самолетов вторым крупным успехом российской фронтовой авиации считается точное бомбометание бетонобойными и фугасными авиабомбами по президентскому дворцу Дудаева, что явилось основной причиной эвакуации защищавших его подразделений НВФ По словам пресс-секретаря Дудаева М.Удугова, авиабомбы пробили все этажи здания и подвал, уничтожили практически все пролеты. Кроме вышеперечисленного, за период с начала боевых действий до середины марта ВВС уничтожили около 180 единиц боевой техники (из них до 20 танков, 25 БТР, более 130 автомобилей), склад ГСМ, вывели из строя 7 мостов, подавили 6 ЗСУ и артбатарей, разрушили два антенных поля и другие обьекты.
Объективно оценивая действия фронтовой авиации России, нужно отметить, что она нанесла большие потери и своим войскам, по крайней мере не меньшие, чем минометный огонь противника. Бомбометание по собственным частям случалось неоднократно. Пример – трагедия со 104-й дивизией ВДВ: 5 головных машин ее колонны накрыли российские самолеты. Эти трагические ошибки вполне закономерны, о низкой обученности летного состава красноречиво сказано в приказе МО «О результатах боевой подготовки армии за 1994 год». Известны также случаи, когда удары по частям российской армии наносились в результате того, что чеченцы, вторгаясь в радиопереговоры, наводили российскую авиацию на своих.
Бои  по Миронову и «брошенные на площади».
«– А без нас не могут взять?
– Пробовали. Как в первую мировую – побегали туда-сюда и откатились».
В.Миронов
Бой у Миронова это всегда какая-то бесцельная беготня неуправляемой солдатско-офицерской массы. Он окутан драматизмом до предела: то какие-то выпученные глаза, то трупы, то умирающие солдаты. Этот бой лишен какой-либо организации или управления. Это похоже на налет первобытного стада – главное бежать куда скажут и стрелять.  Вот что такое бой у Миронова. Вот штурм Совмина – все бегут куда-то вперед, просто зная куда бежать, бегут толпой лишенной всякого управления. Если так воевать, то конечно никакие командиры будут не нужны. Не нужны тогда и офицеры, не нужно разделять армии на части, построили толпу на походах к Грозному, далее Грачев указал перстом в сторону домов и прорычал как Чинигаз-хан:  вперед…
Но наш герой он герой. Вот он с автоматом наперевес. «Я бежал, опять лил ручьями пот. Прямо передо мной в импровизированной амбразуре возник душман с перекошенным от злости и страха лицом, он поливал нас из автомата. На ходу я вскинул автомат, дал короткую очередь по нему. Он заметил возникшую опасность и перенес огонь на меня. Я резко присел, инерция бегущего тела завалила меня на правый бок. И вот из этого чертовски неудобного положения я открыл огонь по духу. Кажется, попал, дух исчез и больше не появлялся. Редко в таком бою видишь лицо своего противника. Этого я разглядел. Попал, значит, помер – и хрен с ним. Главное не это. Главное выжить и взять эту гребаную площадь!»
И тут дальше надо вставить типа в стиле Миронова: «А что бы делал ты любознательный читатель? Наложил в штаны?» и так далее. Мы в ходе повествования ни на минуту не должны забывать, что Миронов самый настоящий боевой офицер. А что такое боевой офицер? Вообще офицера учат пять лет в училище, кормят, поят, одевают и обувают и в отличие от студента, он не должен по ночам охранять ларьки и разгружать фуры, что бы получить копеечку на жизнь. Но главная задача офицера это руководить в бою, чем выше должность, тем большим количеством людей. В этом его ценность, на это его готовило государство. Грамотное руководство подчиненными в бою в этом профессия офицера, бой это такая просто работа. Победа над врагом в бою это та  задача, которую решает офицер, используя имеющийся личный состав, технику и огневые средства. Еще раз призываю, почитайте старшего лейтенанта Вечканова про действия танковой роты в новогоднюю ночь, и вы поймете, кто такой офицер и командир. Настоящий командир. Героизм в бою, это всегда исправление чьих-то просчетов и ошибок, а правильно организованный бой это работа, рискованная для жизни, но работа. И командир, правильно организовавший бой это хороший командир, потому что только так он сбережет жизни подчиненных.
И что мы видим: тридцатилетний лоб, штабной работничек с непонятными функциями, который бухает, ругается, скандалит, грамотно советует своему комбригу – «надо все разбомбить, потом зайдет махра», бегает с автоматом, не имея не только личного состава в подчинении, но и не имея никакой ответственности за что-либо вообще. Систематически он завывает про восемнадцатилетних пацанов, которые гибнут в частности по вине необученных взводных командиров – двухгодичников. Миронов, ну раз у вас такой боевой опыт и все такое, что взвод то не взяли в подчинение. Раз вы и взводом командовали и ротой, все знаете и умеете, так примите роту. Ваше грамотное командование позволит не только выполнить боевую задачу, но и спасти жизни необученных ребят. Но как вы сами утверждаете, вы переросли взвод и роту и вам… что западло? Конечно, переросли. Вам лучше ни кем не командовать и быть в положении вольного стрелка? В этом  смыл быть офицером? Командиром? Для этого вас готовили?  Сами пишите легкие не к черту, курите, задыхаетесь, но главное ни чем не командовать, не за что не отвечать, пусть пиджачки после института и военных кафедр людей  дальше в могилки кладут. А вон первый комбат, к которому вы за пленным снайпером приехали правильно говорит своему взводнику: «сам не суйся, командуй». Потому что пока подразделение управляется хоть плохо, хоть как то это лучше чем вообще неуправляемое подразделение. Неуправляемое подразделение это гибель всего личного состава. 
Вспоминаю кого-то из советских генералов умолявших Сталина отпустить его на войну – готов (или могу) взводом, ротой командовать! А Миронов перерос. Вот такой он Славик переросток. Зато бегает, стреляет. Наверное, в этом высшая воинская доблесть автора самой правдивой книге о войне.
С тем же Рохлиным вышла интересная история «…Поручив заместителям выводить часть на постоянное место дислокации, Рохлин загрузил в вертолет раненых и вылетел с ними на базу. По дороге машина была обстреляна и рухнула на скалы. Традиция не участвовать в последней перед заменой операции родилась не случайно…
Разбившийся вертолет искали несколько дней. Когда обнаружили, выяснилось, что в нем выжили не все. Подполковника обнаружили без движения, но в сознании. Превозмогая неимоверную боль, Рохлин и здесь чувствовал себя командиром – продолжал руководить теми, кто не потерял способность двигаться».
Смотрите, что отличает настоящего офицера от болтуна, Рохлин, обездвиженный со сломанным позвоночником, остается офицеров и командиром, ну а Миронов на двух ногах живой и здоровый им никогда видимо и не был.
Не хочет Миронов командовать взводом.  Взводник или ротный они всегда под огнем, всегда среди солдат, днем и ночью. А вы Слава пишите про такое хобби или спорт у снайперов офицеров убивать.  Типа как так.… Это не спорт или хобби и не развлечение  – это война и в таком поведении снайпера заложен здравый смыл. Потому и за офицера больше платили. Для чего еще нужно готовить высокоточного стрелка? Для специальных задач.  Одна, из которых звучит так: «надо лишить подразделение противника управления». Потеря в бою управления равносильна поражению. Но у Славы все воют все время без всякого управления и вопреки боевому уставу. Повторю еще раз -  у снайперов не развлечение такое офицеров истреблять Слава, а смысл в этом, такова: смерть командира всегда особенно в неподготовленном воинском коллективе  -  дезорганизация.  А вдруг никто командование не возьмет, и все из подразделения личный состав превратиться в стадо. 
Вот обычная ситуация в бригаде у Миронова: «Сначала вернулась первая группа и, махнув рукой, позвала на ночлег и отдых в подвал ближнего дома. Никто не командовал. Просто кто хотел идти в это здание, тот и шел. Я пошел со второй группой. Почему? Не знаю. Пошел и все». Это как так? Вы же в армии Слава.
А вот чем Миронов обычно занимается на досуге, вместо подготовки к бою какого-нибудь подразделения он рассуждает на интересующие его темы и пьет:
«– А я о чем. Так что такое Родина, Юра?
– Пошел на хрен. Софист несчастный. Тебе в замполиты надо было идти.
– У меня папа бывший военный, так я от него перенял стойкую антипатию к замполитам, хотя и там иногда попадаются порядочные люди. Редко, но бывают.
– Пошли жрать, а то околеем. Напьемся?».
Славику не до командования. Он озабочен жратвой и бухлом, а так же очень интересными ля читателя рассуждениями. А вот Славик подполковник Буталов-Баталов, которого ты с дерьмом смешать не постеснялся в своей монографии, взвод у Ролина выпросил и будучи подполковником не постеснялся взводным в таком чине стать. И командовал взводом так, что его Рохлин к вам бригадой командовать отправил.
А вот Слава попадает с группой бойцов в окружение, из которого выходит два дня! Ну, даже если бы они проходили километров по пять в сутки, то к исходу второго дня они бы просто вышли из Грозного, то есть совсем покинули город. Но они несчастные где – то все блуждают по городу, как будто это не Грозный, а как минимум Москва или Сталинград.
Вы читали, как выходил из окружения бригадный комиссар Попель в 1941 году? Этот славный выход из окружения отражен в знаменитом приказе наркома обороны номер 227, который до сих пор либералы ставят в вину Сталину. Так вот по немецким тылам этот самый Попель со своими солдатами с боями прошел более 500 километров, громя врага, нанося ему урон. Война от того, что ты попал в окружение, не заканчивается, присяга не отменяется, как и воинские звания, и устав не прекращает свое действие во вражеском тылу. Кстати Славин отец, судя по тексту, тоже видел нормальных замполитов, и это радует, ведь Попель был именно таковым. Он принял командование остатками разгромленного корпуса на себя и превратил его остатки из бесформенной массы солат готовых кто, куда разбежаться в боевое соединение. Но Миронов разве таков? Так вот Славе как старшему штабному офицеру в группе окруженцев даже не приходит в ум взять эту группу под собственное командование.
Что должен сделать нормальный офицер? Собрать личный состав и объявить:
-Я принимаю командования над вами! –
И начать управлять этой толпой. Но разве это для него. 
Помните как в «Солдатском долге» Рокоссовский описывает, полковника-окруженца, который был среди солдат, прикинулся одним из них не оставив на себе даже следов воинских знаков отличия. И будущий маршал безошибочно его вычислил в толпе. Офицер предпочел слиться с общей массой, спрятаться, самоустранившись от командования, хотя был и обязан принять его на себя как самый старший по званию. Рокоссовский пришел в ярость от того как легко тот офицер уклонился от своих обязанностей командира. Миронов тоже предпочитает стадный образ, а сам старается оставаться в стороне. Форма наилучшего управления у него демократия.  Вообще кстати подобное  - это проблема окружений первого года Великой Отечественной Войны, она заключалась в том, что командиры просто  бросали свои части и подразделения. Давали приказ типа: «выходим из окружения небольшими группами», потом всех распускали и все хана части, конец подразелению. Все разбегались кто куда. Все разваливалось без боя и немцы лишь ловили пленных практически голыми руками. Так сделал генерал –лейтенант Кирпонос с целым фронтом. Частям и соединениям сохранявшим управление в окружении, как правило, удавалось прорваться к своим.  А в 1942 году командование трусливо сбежало, бросив в Севастополе окруженную Приморскую армию. Под предлогом спасения ценных высших командиров и политических работников сначала армию обезглавили, а потом немцы ее уничтожили брошенную без боеприпасов и управления на узкой прибрежной полосе Херсонского полуострова.  Там трупы лежали по свидетельствам очевидцев в 7-8 рядов, и вода была красной от крови. Славные традиции советского офицерства продолжает Миронов.
Окруженцы и осколки.
И они где-то там бродят два дня, поедая крыс. Хотя со слов моего товарища вошедшего в Грозный с 506 мсп феврале 1995 года в брошенном пустом городе по квартирам все еще было полно запасов еды, консервации. Проблемой как раз была вода. Так описывают многие свидетели штурма. Из этого делаем вывод не был Миронов не в каком окружении. Скорее всего, ныкались вы там товарищ от боя  по повалам, прячась в так называемом  окружении. Но для правдоподобия сам автор, теперь уже «окруженец»  так приводит его драматические моменты:
«Еще двое суток. Двое суток, показавшихся бесконечно долгими, перемешавших все, и день и ночь, и сон и явь, мы шли. Отсиживались в подвалах днем, а ночью шли. Пару раз нарывались на засады, но, не вступая в бои, отстреливаясь, уходили». Правильнее будет не вступая в длительные бои, потому что все же наверное перестрелка это бой… «Часть людей отбилась, отстала. Кто-то специально, чтобы не связывать нас. Не быть остальным обузой». Особенно читателя должны впечатлить самоубийцы, которые стрелялись и раненные подрывавшие сами себя.

«Когда уже не было сил, то оставили своих убитых и умерших от ран в подвале дома и поклялись вернуться за ними». Сильно.

«Продвигались вперед, только вперед. Движение – это жизнь. Уже никто не спорил, не дискутировал». Как так ведь в армии вообще спор и дискуссии только при принятии решения, а потом тишина и четкое исполнение приказа. Но в стиле Миронова спорить и скандалить, а тут он замолчал. Уж точно у парня сил не было.
«Только вперед. Сил уже не было. Только тупое отчаяние нас заставляло идти вперед. Только слепая тяга к жизни была движущей силой. Бойцы сами вытаскивали без всякого наркоза неглубоко сидящие осколки».
Фантазиям особиста нет предела. Если момент выхода из окружения им просто украден из фильма «Батальоны просят огня», то с порохом история явно из фильма «Рембо». Зачем так делать? Для дезинфекции раны вызывать ее ожог? Увеличивающий площадь повреждения в разы? Бред. Ну, попробуйте сами сделать это. Была у вас рванная или колото-резанная раны, а вы еще ее и обжигаете.  Миронов слышит звон, но не знает где он. Вот пример из «Тихого дона»:
«Стерлядников внимательно рассмотрел выходное отверстие раны, потом зубами вынул из патрона пулю, всыпал на ладонь пороху и долго размешивал порох с землей, предварительно размочив землю слюною. Оба отверстия сквозной раны он обильно замазал грязью и довольно проговорил:
- Это дело опробованное! Присохнет ранка и через двое суток заживет, как на собаке».
Хоть бы как то так написал что ли Слава. Вообще Слава знайте, так как в своем литературном творчестве вы теперь явно не остановитесь и ваша популярность растет, то вот вам краткая справка про прижигание раны.
«Прижигание ран — стандартное действие в фильмах при получении огнестрельной раны. Хотя медики ещё на исходе Возрождения убедились, что пулевые раны прижигать не только не нужно, но и вредно, так как это отнюдь не способствует быстрейшему заживлению раны. Исключение составляют случаи, когда кровоточащий сосуд слишком велик и находится глубоко в ткани, тампонировать рану нечем, а наложить закрутку нет возможности (ранение в корпус). В этом случае быстрая остановка крови важнее неизбежных последующих осложнений.
Но это в жизни. А в искусстве работает правило крутизны: сколь угодно абсурдное действие оправдано, если оно выглядит круто. А ведь герой, мужественно прижигающий собственную рану, выглядит «офигенно» круто. Поэтому этот троп встречается в вестернах».
Вот версия Миронова – вот она дебильная технология:
«Бойцы вырывали из своих драных бушлатов куски ваты, верхней материи и, смастерив факелы, запаливали их».
Могли запалить портянки или носки, газеты тоже горят хорошо. То вы курите в кулак, то факелы палите. А как же снайперы?
«Вокруг собралась толпа любопытствующих». Зеваки как на площади. Смотрите, смотрите что сейчас будет!  «Один из солдат разделся. Тут, при неверном свете, все увидели, что правое плечо бойца все в крови. Кто-то дал фляжку то ли водки, то ли спирта. Сначала дали сделать большой глоток раненому, а затем начали очищать от грязи и запекшейся крови рану. Тело солдата дергалось от прикосновения ваты из индивидуального пакета, смоченной жидкостью. Чтобы не кричать от боли, он засунул в рот кожаный ремень и всякий раз вгрызался в него зубами. Из уголков рта текла слюна, боец тыльной стороной ладони смахивал ее на пол. По лбу катился пот, заливая глаза. Окружающие его поддерживали, подбадривали, старались разговорами отвлечь от боли».
Охеренно реалистично.
«Его друг, вооружившись штык-ножом, помогая себе трофейным стилетом, расширял рану, ища осколок». Вверх и вниз. Вот так да. Вообще, к примеру, в плече там не только мышцы и жировая ткань там еще и нервы и сосуды идут и для хирургической обработки раны надо анатомию знать, а то инвалидом останешься. Зачем осколок трогать? «Старался не причинять боли, но раненый морщился. Ему предлагали сделать инъекцию обезболивающего, но он, сдерживая вопли боли, стиснув зубы, посылал окружающих подальше».
Какое-то жуткое средневековое  развлечение? Нет, это махра, таковы ее обычаи, они сами себе аппендицит выкусывали еще в 1941 под Москвой. Им так надо. На хрена никто не знает.
«Наконец «хирург» добрался до осколка. Все понимали, что его надо выдернуть очень быстро, иначе пациент потеряет сознание от боли или, того хуже, может умереть от болевого шока. На войне все поневоле становятся неплохими медиками. Знания лишними никогда не бывают».
Какие знания? Чего? Сказок Андерсена? Ты что Слава теперь после войны операции на сердце начал в своем наркоконтроле делать? Или почки пересаживать. 
«Из подсобных материалов «врач» соорудил ножницы. Рядом стоящие взяли покрепче пациента. Он напрягся в ожидании рвущей тело и мозг на части боли, стиснул ремень покрепче зубами. Даже при этом плохом освещении было видно, что скулы побелели от напряжения. Глаза зажмурены. Сильнее, чем прежде, по лицу катятся крупные капли пота».
Все финиш… Кстати командиру 131 Омсбр Савину так вот же глупо по свидетельствам очевидцев извлекли осколок из ноги, чем вызвали кровотечение. «Его товарищ осторожно погрузил в рваное плечо импровизированный захват, ухватил осколок и рывком дернул его на себя. Раненый взвыл, дернулся резко назад, затем так же резко вперед. Из плеча хлынула кровь. Рядом стоящие солдаты судорожно рвали оболочки на индивидуальных медицинских пакетах, с треском лопалась плотная бумага, летели на пол булавки, спрятанные в каждом пакете. Рывком разматывали бинты. При этом все соблюдали осторожность, чтобы не касаться внутренних поверхностей пакетов. Сноровисто промокали кровь. Пытались бинтовать, но кровь мгновенно пропитывала все тампоны и стекала по голой спине. Или были задеты крупные сосуды, или у парня плохая свертываемость крови. Все отдавали себе отчет, что он мог истечь кровью и погибнуть. Кто-то в темноте отстегнул магазин от автомата и начал вытаскивать патроны. Не хотелось применять этот варварский способ остановки крови, но выхода не было. Мелкие раны в армии, как правило, засыпают сигаретным пеплом, а крупные – порохом».
А ССАТЬ НА РАНЫ НЕ ПРОБОВАЛИ? Тоже помогает.
«Из темноты в круг тусклого света выдвинулся боец, в руках он держал два открытых патрона».Шаман?  «Быстро убрали тампоны и бинты. Подошедший одним движением высыпал порох на рану. Один из факельщиков поднес огнь к пороху. Тот мгновенно вспыхнул, на секунду ослепив присутствующих. Раненый подскочил вверх. Но все увидели, что кровь остановилась. Все одобрительно заговорили. Подбадривали его, плечо быстро и аккуратно забинтовали. Осколок обмыли водкой и вручили на память раненому. Остатки водки его заставили выпить. Все, операция закончилась. Впереди была долгая холодная ночь. Очередная зимняя ночь в Чечне».
Типа – обычно дело ребята. А зачем вы раненных эвакуируете? Сами бы и лечили.



Промедол в вену.
« Было холодно, раненому необходимо было тепло. Его начало потряхивать. Поднялась температура. Положили его между собой, сняли с себя бронежилеты, укрылись ими. И таким образом грели его и сами согревались. Ночь была холодная, звездная. Все тепло, накопленное за день землей и нами, уносилось в космическую бездну. Холодно, очень холодно. Ледяная земля вытягивала наше тепло. Казалось, что сама жизнь утекает из тела вместе с теплом».
В.Миронов
Черт с ним, что горит здание, которое штурмуют, плевать что все вокруг по нему стреляют, из него стреляют, стреляют не только из стрелкового оружия, но бьют танки, артиллерия и минометы, а вокруг город, в котором даже ночью идут бои и не прекращаются пожары, а Миронов видит то луну, то звезды прямо с поля боя. По воспоминаниям очевидцев в  январе над Грозным висело облако дыма.
     …Но я нашел в тексте еще одну забавную байку. Вот лежит Слава на площади Минутка под огнем у самого Дворца. И вот тут ранили бойца, и Слава, как положено, пускается оказывать ему первую помощь. Пользоваться шприц - тюбиком Миронов, судя по книге, вполне себе  умеет. Знает, что надо вращением сначала проколоть оболочку пластикового пакета или тюбика и потом вколоть иглу в человека. Но тут Славу понесло. Не справился он с искушением. Ему всего мало, мало одного штурма, надо, что бы его бригаду как минимум в двух потрепало, мало просто трупов в районе железнодорожного вокзала, Славе нужны горы трупов. Так что бы читателю дурно стало, так что бы пробрало его до самых костей.  Так мало Славе и одной инъекции, ему мало инъекции наркотика в мышцу или подкожно, как положено при применении промедола во внебольничных условиях.
Ранение у бойца опасное, они оттащили его за «строительный мусор» - обломки здания и у бойца начинает быстро распухать  (практически у них «на глазах») нога. Что случилось? Ранение сосудов? Истек бы кровью. Наверное, ранена вена? Подвздошная или бедренная вена и нарушен отток крови от ноги? Или молниеносная форма газовой гангрены? Знакомый военный врач потерялся в догадках. Но Слава борется и с этим он, и его товарищи обкладывают раненную ногу холодными камнями. Зачем? На улице итак зима, просто разрежьте штанину и дайте доступ холодного воздуха к ноге, и она замерзнет сама.
А самое удивительное это три шприц – тюбика промедола в вену. Это, наверное, должно подчеркнуть степень пожертвования  чем-то своим ценным ради товарища? Типа отдал свой промедол? Как жену другу отдал или квартиру или просто последнюю краюшку хлеба в голодуху. В бою без промедола как без патронов. Или все же,  раненому было так плохо? Ночью в темноте, не имея навыков внутривенных инъекций Слава как заправский наркоман садит три поря инъекции в вену ?  Круто. А вообще кто пробовал в вену вколоть промедол из шприц-тюбика? Скажу это очень непросто. Игла щприц-тюбика под внутривенные инъекции не приспособлена. Она создана лишь для того, что бы раненому на поле боя можно было сделать инъекцию даже через одежду подкожно. Медицинские сестры в тылу даже для инъекции в мышцу набирали промедол из шприц-тюбика в обычный самый шприц, потому что как не старайся все равно часть лекарства может остаться в ригидном плохо сжимаемом тюбике из пластмассы.
Хорошо представим себе, что все-таки Миронов так крут, что он может не только лихо воевать, но он такой вот спец по внутривенным инъекциям. Кстати, обычного ротного санинструктора называть медбратом неправильно Вячеслав, у санинструктора может не быть никакого медицинского образования и никакой он не брат. Так даже в голову никому кроме шутников его назвать не придет, тогда бы уж написали: наш ротный док. Ему было достаточно пройти, например курс подготовки санинструкторов в учебке в Питере, там, в Осиновой роще был целый учебный центр в те годы, что бы стать ротным санинструктором. Служба Слава на узлах связи да в органах контрразведки не укрепила ваших знаний в том числе по чати медицинского обеспечения.
Так вот три ампулы промедола введенные в вену в течение небольшого отрезка времени, который Миронов описывал, просто бы убили ослабленного ранением бойца. Три ампулы 2 % промедола это 60 мг. Случатся остановки дыхания у вполне себе здоровых и 20 мг в вену. Ли просто перестают дышать, но а 60 мг!  Эвтаназия от Миронова. У промедола есть такой побочный эффект как у вех наркотиков – торможение дыхательного центра. Наркоманы именно из-за этого часто умирают от передозировки. Ввел наркотика больше положенного и все как Ума Турман когда она отъехала в «Криминальном чтиве» от передозировки кокаина. Повторсь даже одна вшивая ампула промедола введенная в вену может вызвать остановку дыхания. А уж три…. еще за пару часов у тяжелораненого  солдата, у которого нога распухла, как пишет Слава, до чудовищных размеров.
А знаете ли вы Слава, что после того как вколоть промедола желательно оставить шприц-тюбик в бушлате раненого на виду, для того что бы следующий оказывавший помощь ему промедола не колол за зря и не убил бы его вызвав передозировку?
Вот если все же будете писать еще, напишите еще про жгут…



Сигнальные ракеты и как вырезали боевиков.
«… два дня отиживались по подвалам как крысы…Мы особисты слишком много знали»
Из какого-то форума или ЖЖ (пояснения к действию 74 гв.мсбр в Грозном 1995 какого-то Лазарева).
Вообще история выхода из окружения напоминает Кавку «Замок», где герои, сколько не идут к этому замку, но самого замка достигнуть не могут, так и окруженцы сбивая ноги все ночи напролет выходят к своим. Идут, идут по заброшенным кварталам Грозного, а город никак не кончается. Прямо постапокалептический ужастик про зомби город. Так как они идут ориентировочно в район аэропорта Северного, то не ясно, как так, идут всю ночь и даже не дошли Сунжи? Грозный не такой уж большой город, явно не Москва, и уж за две ночи явно к своим то можно было выйти.
«Операция по нашему спасению, эвакуации была назначена на пять утра. До этого времени нам предстояло пройти порядка десяти кварталов и придумать что-нибудь вроде моста. Наши могли нас только поддержать огнем».
10 кварталов это от 1 км до 4 км, везде по-разному.  Войск на занятой врагом территории, почему-то почти нет. Прям какая-то аномальная зона, где жил сталкер у братьев  Стругацких. Они время от времени наталкиваются на какие-то банды, засады, странноватых мародеров и как не странно в тылу у себя боевики не преследуют. Дают золотой мост, вот майкопской бригаде и 81 мсп тоже что ли давали золотой мост, но те как то неразумно отказались. А вот наши герои по Грозному  ходят кругами по ночам как у себя дома. Какая-то странная история. Что боевики не обнаружили у себя в тылу группу слоняющихся по ночам российских солат и не уничтожили ее? Ведь по идеи всю эту территорию они контролировали.
Если бы такую историю как рассказал Миронов, услышал бы офицер прокуратуры или контрразведки,  то он сразу бы понял, что сбежав из боя, Миронов и его подельники ныкались двое суток по повалам.  Из прочтенного текста у меня любознательный читатель создается стойкое впечатление что дезертирство и рацию выкинули, чтобы их не дай бог, случайно не нашли. И рассказывают сказки о том, как набрели на ночевавшую в доме группу боевиков-мародеров которую лихо вырезали спящими. Мол, те выставили часовых и эти часовые ночью ракетами стреляли и простреливали из автоматов всю территорию вокруг. Это Миронов «кина» насмотрелся военного. Группа 15 человек на неконтролируемой территории, где всё по описанию нашего контрразведчика смешалось. Как это называется у вас, кажется «слоеный пирог». Тут и там бродят, все кто попало: и десант и махра, и разносортные боевики. А вот эти тупые чеченцы, в Славиной фантазии заночевав вдруг в развалинах дома, палят ракетами, освещая все вокруг себя далеко-далеко. Зачем?  Что  бы их какая-нибудь разведгруппа спецназа в рейде и вырезала под корень. 15 человек это не полк, им скрытно сидеть надо, тише воды и ниже травы и если опасность, то сдернуть по быстрому. Но у Славы в голове одна картина - осветительные ракеты рассеивающие темноту и бьющий вдаль ночью трассерами одинокий пулемет. И группа разведчиков, уходящая за линию фронта. Такая стрельба хороша при позиционном противостоянии, дабы враг ночь к окопам не подобрался и без шума в атаку не перешел внезапно. А маленькой группе раз уж она в отрыве от своих, и где то заночевать решила, уж точно лучше затаится. Мины и растяжки на подходах расставить, часовых спрятать. И в приборы ночного видения смотреть глаз не смыкать.  Но нет у Славы боевики даже постреливают. Хорошо допустим за час пусть пару магазинов, тьфу прости Слава как ты пишешь рожков, а за длинную зимнюю ночь сколько? Да если их двое? Так и группу без патронов можно оставить с такой ночной пальбой в никуда. Или у них с собой тележки с патронами?
Но вот у Славы – часовые это только те, кто стреляют в ночь да еще ходят туда – сюда как в карауле. Еще раз говорю - проще в темноте таким часовым притаившись сидеть, не дышать и из приборов ночного видения все просматривать. Но у Славы они даже вместе сходятся, покурить, тут-то их и снимают бравые подвальные солаты-крысоеды. При помощи оружия с прибором для бесшумной и беспламенной стрельбы – да такое и сейчас в каждой мотострелковой роте не сыщешь днем с огнем. Откуда же мотострелки его взяли, а нашли, - вот и весь ответ.
 Вот тут то и надо ахнуть. Точно воевал. Такие вещи только воевавший может знать про этот хитрый прибор бесшумной стрельбы. Это как порох на рану сыпать и поджигать, как курить в кулак, кто на войне не был, тот не поймет. Запоминаем пощечину левой рукой, и по горлу левой – круто. Для такого нужно навыки иметь спецназа. А не легче снять часовых, а потом просто гранату в подвал к спящим, а тех, кто выжил добить в упор оглушены и израненных – в это бы я еще поверил. Вот если бы Слава по выходе из подвалов, где щемился двое суток. Для своего начальника штаба такую байку бы сочинил, тот бы долго смеялся, над тем как Миронов и его товарищи группу боевиков якобы вырезали.
Вот как делали морпехи и спецназ. « …когда мы чистили вместе с морпехами кварталы перед Совмином. Еще днём мы приметили один подвал, где чечены кучкуются и пьянствуют.
Мы не стали врываться в подвал с ковбойской стрельбой. Просто расставили заряды пластида, рванули и засыпали их». https://sell-off.livejournal.com/6759855.html
Рембо - Миронов
В книге Миронова описывается как при «первом» штурме Минутки без поддержки, кстати, по его же версии приданных им соседей была брошена 74 Омсбр.  «Ролин, наверное, специально другие войска не вводил в действие, чтобы нашу бригаду духи в капусту покрошили!
– Точно, он наш бунт на «Северном» простить не может!
– Где этот хмырь?
– Сюда бы его. Я бы посмотрел на него!
– Один х… нас обвинят в том, что штурм не удался».
Вот официальная версия происходившего.
«После взятия федеральными войсками Президентского дворца Дудаева боевики отошли за Сунжу и закрепились на её восточном берегу. В районе площади Минутка дудаевцами был создан крупный оборонительный узел. Боевики умело использовали для создания оборонительного рубежа большое количество подземных коммуникаций — подземных переходов, канализационных и тепловых трасс — проходящих в районе площади Минутка.
21 января подразделения 33-го пехотного полка группировки Рохлина провели операцию по захвату Дома печати. В этот же день бойцы 21 воздушно-десантной бригады группировки Бабичева («Запад») захватили мост через Сунжу на ул. Хабаровской, обеспечив переправу на восточный берег полка морской пехоты. 24 января танковый батальон 21 овдбр выдвинулся в район Андреевской долины (западное предместье Грозного) с целью не допустить проникновение боевиков в жилой массив и промзону. Задача была выполнена успешно и без потерь.
Вскоре группировка Рохлина («Север») начала наступление на район площади Минутка и 30 января заняла трамвайный парк. Однако, по словам Рохлина, занятые федеральными войсками позиции оказались неудачными и их пришлось оставить на следующий день. Это было первое отступление войск, которыми командовал Рохлин в Чечне. Отряды боевиков вновь заняли позиции, оставленные федеральными войсками и начали подготовку к контратаке против федеральных войск. По поводу этого отступления нач.штаба ОГВ генерал-лейтенант Л. Шевцов высказался: «- У Рохлина голова поехала…»Сам же Рохлин так объяснил причины отступления: «- Наступать всегда труднее, чем обороняться. Задача состояла в том, чтобы заставить боевиков наступать. И, вытягивая их на себя, молотить огнём. Наше отступление как нельзя лучше способствовало решению этой задачи.»
2 февраля боевики начали атаковать позиции федеральных войск в районе Минутки. Несколько дней они безуспешно пытались продвинуться вперед, но войска генерала Рохлина, занявшие к тому времени удобные для обороны позиции, смогли отбить все атаки. К 5 февраля силы боевиков иссякли и федеральные войска перешли в контрнаступление. Федеральными войсками были захвачены плацдармы на восточном берегу реки Сунжи и осуществлен выход с боем подразделений к улице Сайханова. Для расширения плацдармов на восточном берегу Сунжи требовалась тяжелая техника и вооружение, но мост в этом районе был разрушен. Предпринятые попытки восстановить его потерпели неудачу — боевики перебросили сюда значительные силы с других направлений и завязали бой. Генерал Бабичев и полковник Приземлин решили использовать бой за мост как отвлекающий фактор. Преодолев реку ниже по течению по двум переправам вброд и одной десантной переправе на плавтехнических средствах (ПТС), передовые подразделения группировки «Запад» без потерь вышли в тыл боевикам, обороняющим разрушенный мост, и разгромили противника. Штурмовые отряды группировки войск «Север», наступая в направлении проспекта Ленина, захватили и взяли под свой контроль комплекс зданий на площади Борьбы. Затем из района трамвайного парка «северяне» совершили обходной манёвр, выбили противника из высотных зданий на улице Гудермесская и завершили блокирование района Минутка с северо-востока и востока. В ночь с 5 на 6 февраля войска Рохлина заняли Минутку, а в течение дня произвели зачистку прилегающих к площади домов. В течение 5-7 февраля действиями штурмовых отрядов десантников (из района улицы Павла Мусорова) были захвачены больница, ряд высотных зданий и заблокирован район Минутки с запада.
Война в Грозном.
«Получите, родители, жена и прочие родственники, оцинкованный ящичек с телом вашего любимого воина-освободителя, восстановителя конституционного порядка. Да, не забудьте расписаться».
В.Миронов.
Перечитывая книгу, я все никак не мог уяснить, как же все-таки воевали в Грозном наши войска после новогоднего разгрома.  По Миронову это было вот так. Были такие безопасные тыловые места как пригород Ханкала и аэродром Северный, - прибежище московского и прочего начальства. Там все - склады, госпиталя, штабы. Это такая зона, для охраны которой снимаются с передовой целые полки и десантные части. А в самом городе есть такие вот нужные ключевые объекты, которые надо обязательно захватить и наши части именно их собирались штурмовать. К примеру – Госбанк или площадь Минутка. Причем удаление этих стратегических объектов от безопасных мест было значительным 10 - 15 км по брошенному городу. По ходу прочтения книги складывается впечатление, что город никто зачищать от расплодившихся в нем, как грибы после дождя,  бандформирований, не собирался. Главное, что было необходимо это захватить, те самые пресловутые стратегически важные объекты. Все как в 1917 году – почта, телефон, телеграф. А в  этих объектах, раз они такие  стратегически важные, конечно же, прочно засели боевики, и отдавать их не собирались. Боевики тоже знали, главное в городе это почта, телеграф и телефон или железнодорожный вокзал. Под победой следовало понимать, захват всех этих объектов силами «федералов», так некоторые журналисты окрестили российскую армию. А весь остальной город это такая бесконтрольная зона, где бродят все кто хочет, – там и тут снуют бандгруппы так называемых «сепаратистов». И вот бедная бригада первоначально стоит сама по себе в этой зоне отчуждения.  Причем штаб стоит отдельно и батальоны отдельно. Кто и зачем загнал бригаду в город и так удачно расположил ее там непонятно. Зачем это нужно, тоже не ясно.  Расположение бригады таково – мы читаем у Миронова, что бы ему забрать языка пойманного в первом батальоне и привести его в штаб на допрос, нашему герою приходиться чуть ли не с боями от штаба бригады прорываться к 1 батальону. При этом БТР к первому батальону от штаба просто не доходят из-за завалов на улицах и плотного огня боевиков.
 «Так, немного отдышаться, сориентироваться и вперед – искать командный пункт первого батальона своей бригады».  Миронов и его группа под огнем перебирается повалами и подворотнями – что это если не окружение?
Так же и штабным офицерам, что бы проехать в Северный на совещание приходится делать это с боями. Мудак который, по сути, загнал мотострелковую бригаду в такое вот окружение это, наверное, сам Рохлин по версии Миронова. Бригада стоит где-то в городе, не собираясь сама по себе обеспечивать свои тылы и коммуникации. А к чему это? Возникает вопрос: что люди едят и пьют, откуда у них берутся патроны и снаряды? Коммуникации бригады,  с первых страниц мы узнаем об этом, настолько плохи, что даже раненных вывезти из расположения в тыл не удается. Все раненные которые нуждались в квалифицированной и специализированной помощи без эвакуации уже бы умерли. Или в медроте бригады махры врачи такие же крутые как солдаты и без специального оборудования, навыков и инструментов выполнили бы им сложные торакальные, абдоминальные, сосудистые и нейрохирургические операции? Их везти надо скорее, а потом бортами в ВМА или Бурденко как раненного комбрига сибиряков. Которому кстати именно в Бурденко ногу и спасли, но тут нет – вывезти не можем и точка. Пусть дохнут, а кто не сдох те будут инвалидами. Вы Слава описываете, как вам кожу на голове черными нитками выменными у старшины на спирт шьют, так как нет ни чего, а что ваши врачи, если они, конечно, умеют, этими нитками сосуды сошьют или кишки? Или главное осколки повыдергивать, а остальное само по себе заживет как-нибудь? Когда осколок Миронову в голову попал, он туда порох не сыпал и не поджигал, кажется… А ситуация в вывозом раненных настолько критичная что по рассказу такого очевидца как Слава в батальоны даже врачей привозят что бы они оперировали раненных на месте. Представление Славы о медицине мы уже знаем, мы читали, как он прижигал раны порохом и штык ножом извлекал осколки. Это напоминает дешевый фильм про врачей. Для обывателя раненным очень важно вытащить осколок, это значит прооперировать. Делается это так: в рану суется зажим и из глубины достается осколок. Это все что должен сделать врач. Но для чего это делается так вот и зачем  - не ясно.
Оттого что на передовую привезешь врача, качество и обьем медицинской помощи не вырастет. Для оказания квалифицированной и специализированной медицинской помощи нужно оборудование, оснащение, операционные, персонал. Что там, в полутемном подвале без инструментов и материала в грязи можно хорошего наоперировать? Как там давать наркоз, где брать электричество и кислород, растворы и лекарства, запасы крови?  Но по Миронову все операции это лишь выдергивание отовсюду, откуда можно всевозможных пуль и осколков.  Посмотрел бы я как сам автор выдергивал бы осколки из брюшной полости или к примеру головного мозга, вот так как показывают в кино?
В начале и середине января Грозный это такой вот по Славе «слоеный пирог» тут нащи, потом духи, потом снова наши. На момент описываемых действий в книге Бахин еще не ранен. Это значит где-то до 10 -15 января. В это время в центре города занозой засел корпус Рохлина, он вел яростные бои за больничный комплекс. У автора нашей повести мы находим упоминание, что и остальные части в Грозном стоят так же, причем они плохо осведомлены о своем расположении и задачах, управляются сумбурно, взаимодействие между ними отсутствует полностью, так как они регулярно «стреляют руг в друга, берут в плен, штурмуют один и те же здания». Тут читатель должен понять либо что так бывает на войне вообще или же понять всю бестолковость ситуации, в какую попали наши части в Грозном. Данная ситуация характеризуется одним простым словом  - бардак.
Это словосочетание «слоенный пирог» при описании войны в Грозном Миронов  несколько раз употребляет в своей книге. Я устал уже писать, как наступал Рохлин, но в отличие от прочих он вытроил, прежде всего, устойчивую  коммуникацию для своих войск прикрыл ее засадами, секретами и блокпостами на всем протяжении. Все кто зашел в Грозный точно так же как в описании Миронова его сибирская махра были окружены и разбиты еще в новогоднюю ночь. Что мешает боевикам, к примеру, сосредоточить против находящего в изоляции в районе вокзала 1 батальона крупный отряд, ночью окружить сам батальон и уничтожить его как майкопску бригаду? «Колонна получилась громадная, по меркам военного времени. Растянулись километров на пять. Никому это не понравилось. Тем более в городе. Хорошего мало. Мы представляли отличную мишень».
Ответ  ничего. Ничего боевикам не мешает.  Пользуясь тем, что городские улицы позволяют скрытно перебрасывать значительные группы войск, под прикрытием домов и темноты это сделать легко. На наружном кольце обороны легко создать при помощи подрывов завалы на улицах и тем самым препятствовать любой помощи окруженным, техника не проедет так быстро как ей нужно, пехота не пройдет .  При сближении с нашими войсками отряды боевиков не доступны артиллерийскому огню или его придется вызвать на себя. Да и у чеченцев и свои пушки есть.
  В условиях плохого подвоза боеприпасов, не имея их запаса, окруженный батальон израсходовал все запасы быстро в интенсивном бою и был бы уничтожен. Неконтролируемая никем территория позволила бы Масхадову такие скрытые маневры. Это тактика Мотти, известная с 20 века,  отсутствие  линии фронта позволяло перебрасывать в тыл противника группы и отряды боевиков. Напоминаю так же абы как, по Миронову стоят и другие части. Когда многострадальной сибирской бригаде надо (есть приказ) штурмовать Минутку, то она вся собирается в колону и движется такой колонной по городу по враждебной территории к Минутке. А там они разворачивается в боевые порядки для атаки, причем с незащищенными тылами. Как так? И по Миронову при таком передвижении бригада постоянно попадает в засады и под обстрел и несет тяжелые потери. Все в точности как 31 декабря и 1 января.  Типа на ошибках не учатся.  При этом, когда штурм Минутки был неудачным, то остатки бригады просто уезжают на Северный и боевики по дороге со слов Вячеслава ставят ей заслон – перекрывают путь отхода. Как так? Что за ерунда?
Если понять, что все это происходит не на самом деле, а в голове Вячеслава Николаевича, то можно упокоиться. Но Миронов не сдается.
Люди идут на штурм у Славы Минутки по площади не иначе как развернутые в цепь. Это что гражданская война. Какие цепи? Это как злополучные капелевцы в кино про Чапаева, растянулись в цепи, одна за другой под музыку. У Славы в воспоминаниях нет никаких штурмовых групп, а есть лишь цепи бойцов, в которых задние подталкивают передних.
А как же учебники по тактике, как же боевой устав написанный кровью? Слава вот утверждает своей книгой, что вы товарищи офицеры и генералы в Чечне его забыли, воевали стадом, неподготовленным солдатским мясом, отсюда описываемые Славой горы трупов на улицах Грозного, которые кроме него никто не видел.   
Представить себе это все можно, но такое выглядело бы так словно бы, если наша армия решила овладеть Берлином, оставив Польшу Белоруссию и Украину под врагом. Согласно этой версии танки и артиллерия должны были бы построиться в маршевые колонны и с пехотой на броне пуститься к Берлину по дорогам.
Вот что говорит приехавший во взятый бригадой Госбанк начальник штаба сибирской бригады:
 – Мы еле пробились с этой долбаной Ханкалы. Духи повсюду засады устраивают. К площади почти все подступы перекрыты. Духов как грязи осенью. Они нас не пускают на площадь, а мы их. Слоеный пирог, одним словом.
Абсурд. Слава вы же сами говорили и писали про задачи – ближайшая, последующая и так далее. Так и в Грозном продвигаясь к центру города, наша армия по ходу продвижения с боями зачищала территорию. Где был убит генерал МВД Воробьев о котором сетует в своих воспоминаниях Ролин? Он был убит, расставляя блок посты внутренних войск в городе в тылу действующей армии Тем самым обеспечивая защиту тыла войск, коммуникации. И если кто и мог проникнуть в тыл нашей армии так это отдельные диверсионные группы. Слоеный пирог это следствие неразберихи первых дней боев.

Бой как таковой в изображении Миронова
«Мне кажется, что я даже вижу полет пуль, которые тоже медленно несутся в пространство. Я знаю, куда они попадут. Я чувствую и пулеметчика, и его страшное оружие. Я – это он. Сейчас, через полторы секунды, эти тяжелые пули попадут в меня!»
В. Миронов

Про планирование боя я уже писал. Там много фраз типа: «мы никому не нужны», «рассчитывать не на кого», можно наедятся только на себя». Или вот еще странная фраза в контексте махры: «Ханкала тоже не торопилась начать наступление. Ждали нас. Доложив о разгроме колонны, мы не торопились докладывать, что готовы к штурму. Было бы идеальным вариантом, если бы наши войска на той стороне площади погнали бы духов на нас».
Подготовка к бою. «Мы с Юрой подошли к остаткам второго батальона. Посмотрели, как неспешно копошатся люди. Сели на какой-то камень. Закурили. Договорились не терять друг друга из виду и держаться вместе». Последняя фраза характеризует всю подготовку к бою.
Интересно, но никто не уточняет задачу, пути наступления, подходы, не проверяет готовность солдат к бою, не дает указания. Сели на камень, покурили, договорились держаться вместе. Вот как наш бравый контрразведчик воюет, не числом, а уменьем. А что тут думать – есть враг и ты убей его.
«Посмотрели на часы. Пятиминутная готовность. Все эмоции в сторону! Вдох-выдох, задержка дыхания. Теперь уже надо заводиться. Злость, ярость вновь кипят в крови. Адреналин уже неистовствует, разносимый кровью по телу. И вот сигнал по радио. И пошли, пошли, пошли!!! Вперед! Только вперед! Работать, работать! Перейти, перескочить этот хренов мост, перелететь его, пока духи не заметили! Ура! А-а-а-а!»
А вот атака: «Дыхание прерывистое. Болтающаяся сумка с гранатами для подствольника больно бьет по ноге в такт шагам, немного мешает бежать. Но я уже в таком состоянии, что не обращаю ни малейшего внимания на это. Вперед, только вперед! За спиной у нас ничего нет, кроме России, которая нам уже ничем не поможет. Резерва нет, техника чуть позже выйдет следом. И это будет последняя техника в нашей бригаде. А поэтому – работать. Думать, и вперед. Но думать мешает адреналин. Вновь просыпается в подкорке древний человек».
Опять один пафос. Бой это работа. Вот именно военного работа, работа такая вот специфическая, но работа. А Миронов как древний викинг хочет пробудить в себе эдакое боевое неистовство. Ну, грибов бы сьел тогда что ли? Как ублюдочный князь в Владимир в идиотском фильме «Викинг» 2016 года выпуска.  И стать неуязвимым для врага, прибиваемым для пуль и осколков. Да и «за спиной нет ничего кроме России, которая им уже ничем не поможет».  Бегут со слов Миронова военнослужащие бригады в атаку как стадо пьяных орангутангов, этому стаду показали цель: дали команду фас и все. И больше ничего.  Никакого руководства боем по Миронову нет. Это толпа, какая-то неуправляемая масса, которая бежит вперед и каждый стреляет, кто куда захочет, создавая шум. Вот она, правда, той войны, на которой был Миронов. Но бегая стадом никакого боя даже средневекового боя не выиграть, так не победишь не немцев, не ополченцев Дудаева.
В описании боя у Миронова одни эмоции: «Сейчас мы тебя, черная рожа, научим стрелять. Вперед! Я стреляю с плеча. Почти не целясь, стреляю. Все вокруг стреляют. Чья-то горячая гильза обжигает щеку – тру ее и кошу взгляд, какая сволочь меня закидывает гильзами? Ба! Да это Юрка! Такое же сосредоточенное лицо. Бежит в метре от меня и тоже стреляет. На всякий случай загоняю гранату в черное хищное жерло подствольника».
Вот как это все понять нормальному человеку? Я представляю себе читая такое как в замеленном кино над площадью ко Дворцу словно лебеди над землей едва касаясь ногами парят Слава и его друг Юра стреляя на ходу. А в реальности, под огнем врага? Прикрывая друг друга, короткими перебежками – бросками, небольшими группами используя для защиты от вражеского огня дома, технику, остатки стен, обломки зданий.
И опять в тексте пресловутый «рожок». В тексте индивидуальные действия такого вот крутого Рембо – одиночки.  «Ну, ближе, ****и, ближе!!! Вон вас сколько, а Слава один. А сколько их? Пересчитал. Оказывается, под полсотни душманов. Выбираю прицел, нажимаю спусковой крючок. Автомат дергается, повожу стволом вправо-влево! Ага, уроды, попались! Сейчас устроим вам Хрустальную ночь! Я рад, я опьянен. Никогда не был так счастлив. Не существует грохота боя вокруг. Не рвутся мины за спиной. Есть я со своим автоматом и духи. Много духов. Духов, которые не любят нас».
Прочитав такое создается впечатление что пьяный бредит рассказывая собутыльникам сказки про боевые подвиги.
«Тем временем наши танки попытались подавить минометную батарею, но это у них плохо получалось. Видимо, она находилась на закрытых позициях и долбила нас по координатам своего наводчика».
Как Миронов вообще об этом догадался. Танки стреляли, куда-то поверх домов? А вдруг там свои? Как наугад уничтожить минометную батарею, спрятанную на закрытых позициях? Только одно либо знать где она то есть кто-то ее найдет и наведет огонь либо танки просто наедут на эту батарею.
«Резервов и подкрепления тоже не будет. Есть только две вещи, которые остаются в сознании. Есть мы – «бешеные псы», и есть духи. Кто кого. Все предельно просто и ясно. Предельно ясно и просто». «Закон социализма и братвы – «Грабь награбленное!»
Да назовитесь вы хоть пьяные обезьяны или голодные питоны, чеченскому пехотинцу из абхазского батальона все равно – он вас превратит в пять секунд в дуршлаг. Все чего боится профессионал враг- другого врага профессионала, который умело организует бой. А с плакатом про бешенных псов можно лишь подаяния по литературным конкурам выпрашивать и у одиноких журналисток слезу выбивать.
В бою принимает участие авиация. «Вот самолет снова начал снижение, и, не доходя до нижней точки, от него отделилась темная клякса, которая устремилась к земле. На бомбу это не было похоже. Вот раскрылся парашют, и груз медленно опустился на землю. Куда и к кому он попал, не было видно из-за здания Госбанка. Но, судя по тому, как радостно завизжали духи, можно было предположить, что к ним. Кому изначально предназначался этот контейнер, также было для нас загадкой. Не исключено, что и духам. Ранее разведчики уже рассказывали, что духам сбрасываются грузы. Я не верил. А вот теперь довелось увидеть собственными глазами. Кому – война, кому – мать родна…»
Как Слава это вообще увидел все это в дыму боя (пожар, мины и снаряды рвутся вокруг), да еще в небе, не ясно - глазастый. Так же он видит трассеры днем. Как летчик так метко метнул груз ночью в окутанное дымом здание тоже не ясно. Партизаны вот огни жгли по ночам, а тут… Как Слава сквозь грохот боя слышит вопли боевиков? Может у викинга в боевом трансе проснулось сверхзрение, сверхслух и сверхобоняние? 
Возьмем любой учебник по тактике и почитаем про бой в городе, там описано, что бой в городе всегда плохая видимость из-за дыма пожаров, из-за пыли. И это, правда, пальните пушкой по дому, если сам дом не рухнет, то пыли будет вагон, а дом в месте попадания загорится.
«Сам, как завороженный, смотрю только на черный проем подъезда Госбанка. Там видно только огонек вражеского пулемета. Видно, как пули выкашивают нашу «махру». Как мужики на ходу, наклонив корпус вперед, несутся к этому подъезду, а строчка пуль перечеркивает им животы, плечи, ноги. Оттуда мгновенно бьют фонтанчики красной, очень красной крови, и ребята, как споткнувшись, летят на землю».
Отличное решение - тупо бежать на пулемет. Вот отсюда и выокие потери в бригаде, только Рохлин тут причем, он что вас на пулемет к подъезду гнал? Ну, подавите вы это пулеметное гнездо хоть выстрелом из огнемета или гранатомета, выкатите танк на прямую наводку – путь всадит хорошенько, что бы пулеметчика на запасные части, и вперед.   
Кстати входить в здание через проем (оконный или дверной) учебник тактики во время боя в городе не рекомендует, чаще всего он будет как-нибудь заминирован. Это же так удобно мину поставил, а ведь никто не обойдет этот дверной проем. Так же и проемы оконные, поэтому на войне рекомендуют саперам взрывать стену и делать в ней проход. Так лучше.  «Видно, как пули выкашивают нашу «махру». Как мужики на ходу, наклонив корпус вперед, несутся к этому подъезду, а строчка пуль перечеркивает им животы, плечи, ноги. Оттуда мгновенно бьют фонтанчики красной, очень красной крови, и ребята, как споткнувшись, летят на землю».
Это шедевр фантастики. Пуля вызвать фонтан крови может при ранении крупных наружных сосудов шеи, паха, плечь, там, где высокое артериальное давление. И то не всегда. Кровь хлынет наружу чаще всего не фонтаном. Что бы был фонтан нужна дырка в коже и артерии, причем дырочка  такая, что бы она совпадала с входным отверстием на кожа и зияла. Но у Славы люди это такие бурдюки с кровью попал сразу фонтанчик как из пробитого ведра.
 «Не было единого командира, не было команд». Отлично, что и требовалось доказать. «Все побежали к единственной лестнице, ведущей на второй этаж. Оттуда неслись проклятия и вопли. Что именно орали духи, не разобрать».
А вот начались галлюцинации? «Авиация летала высоко в небе, изредка расстреливая здание из пушек». Вообще наземными целями для авиации, а именно штурмовиков является танки и бронетранспортеры. В городе можно бомбить конкретные цели – здания. Стрельба с высоты да еще по зданиям вещь довольно странная. Вопрос из чего? Из каких пушек? Штурмовик заходит на цель, бросает бомбы и поражает цель артиллерийским огнем. А кто там стрелял у Миронова с высоты по зданию, в его правдивой книге мне не понятно. Там по Миронову в Чечне, кажется, были такие вот боевые самолеты больше похожие на морские фрегаты, которые почему-то издалека верху палили из пушек. Остается спросить у потомственного офицера: как же это им удавалось? Ведь прицелиться в летящем самолете сложно, разброс выстрелов в стороны будет большой, а тут пехота почти уже подобралась к дому, в котором сидит врач. Миронов ну хоть проявили бы элементарный интерес к своей профессии или вы только провода изучали?
Здание и площадь в дыму? Как  высоты поражать такую цель? Кто это придумал Рохлин или Миронов, я склоняюсь кто второму – Миронов. Естественно как всегда в сибирской бригаде:  «…Нет никакого плана. Разбирайтесь на месте. Связывайтесь с соседями, действуйте по обстановке. Наш генерал чуть не подрался с Ролиным. Едва успели разнять. А то была бы битва». Вот так воевали.…И взяли Госбанк, поели натовских пайков, поспали и дальше на Дворец. 
А вот, наконец, совещание в бригаде:  «Собрали всех офицеров, кто был поблизости».  Вот такой принцип руководства бригады – собрать лишь тех кто поблизости, те кто случайно оказались вдали виноваты молчали вдали и насупились. Их из-за того что они вдали на совещания не звали, такой вот принцип у Юргинской бригады по Миронову. «Кто стоял, кто сидел на ящиках, кто просто разместился на полу. Некоторые сидели на мешках с деньгами. Мы втроем просто стояли. В первые ряды не пробивались. И так было все уже ясно и понятно. Сейчас свяжутся с соседями, и мы пойдем вперед. В лучшем случае – поставят дымы. А если нет, то придется грызть асфальт и терять людей. Их немного уже осталось».
Грызть асфальт и терять людей – это все любой идиот сможет, а вы просто воевать начните и все. Как положено по учебникам, старым советским. Но нет во всем нужен надрыв вот прям до того что бы душевный нарыв вскрылся насквозь…
Что нужно было бы обсуждать на этом совещании, что нужно было бы довети до личного состава?
1. B ocнoвe индивидуaльныx дeйcтвий пpи oгнeвыx кoнтaктax в гopoдax лeжит тaк нaзывaeмoe «лeвocтopoннee пpaвилo». Cуть eгo зaключaeтcя в тoм, чтo чeлoвeку-пpaвшe (у кoтopoгo пpaвaя pукa вeдущaя, тaкиx людeй oкoлo 95%) удoбнee и быcтpee удaютcя вce дeйcтвия, cвязaнныe c пoвopoтoм влeвo (у лeвши — впpaвo).
2. B бoeвoй oбcтaнoвкe, cтpeляя из aвтoмaтa c пpaвoгo плeчa (из пиcтoлeтa — c пpaвoй pуки), cтapaйтecь пoчaщe иcпoльзoвaть любыe укpытия (кaмeнь, cтoлбы, углы здaний и т.д.). Укpытиe в тaкoм cлучae дoлжнo нaxoдитьcя cлeвa oт вac, зaкpывaя кopпуc и бoльшую чacть гoлoвы. B тaкoм cлучae для вcтpeчнoгo oгня ocтaютcя oткpытыми pуки, плeчo и мeньшaя чacть гoлoвы. Ecли укpытиe pacпoлoжeнo cпpaвa oт вac, вaм пpидeтcя cтpeлять c лeвoгo плeчa, этo нeпpивычнo и нeудoбнo, нo вы будeтe бoлee-мeнee укpыты. Ecли вaм вce-тaки зaxoчeтcя cтpeлять c пpaвoгo плeчa (чтo и пpoиcxoдит cплoшь и pядoм), вы oткpoeтe пoд выcтpeлы пpoтивникa знaчитeльную чacть тулoвищa и вcю гoлoву. Oшибкoй будeт тaкжe cтpeльбa пoвepx укpытия, вы пoдcтaвитe пoд oгoнь гoлoву, плeчи и чacть кopпуca.
3. нeoбxoдимo coблюдaть ocнoвныe пpинципы движeния пo лaбиpинту (мeжду cтpoeниями) — кaкoe-либo cтpoeниe, гapaж, capaй и т.д., oгибaть тoлькo пpoтив чacoвoй cтpeлки, cпpaвa нaлeвo, пpи этoм aвтoмaт или пиcтoлeт нaxoдитcя пo пpaвую cтopoну oт вac, и вы будeтe имeть пpeимущecтвo, cтpeляя влeвo, дaжe нe цeляcь, нaвcкидку. Ecли жe oбcтoятeльcтвa зacтaвят oбxoдить угoл cлeвa нaпpaвo, пo чacoвoй cтpeлкe, пepeлoжитe opужиe пo лeвую pуку, чтoбы имeть вoзмoжнocть cтpeлять впpaвo бeз paзвopoтa.
4. Личный состав должен быть был разделен на штурмовые группы – интервал их удаления друг от друга на том расстоянии, на котором можно было бы осуществлять огневую поддержку, при наступлении эти группы держаться, так что бы сохранить такой контакт и не быть отрезными. Что кстати и получилось при первом штурме, когда Миронов попал в окружение.
5. Поэтому группам важно поддерживать устойчивую связь между собой и командованием .
6. Oгнeвaя пoддepжкa, oгнeвoe пpикpытиe, зaгpaдитeльный oгoнь — нeпpeмeннoe уcлoвиe вeдeния вoйны в гopoдcкиx уcлoвияx. Для пoдxoдa к здaнию или дpугoму oбъeкту, кoтopый нeoбxoдимo зaxвaтить, иcпoльзуeтcя пpиeм, xopoшo oтpaбoтaнный eщe вo вpeмя втopoй миpoвoй вoйны. Зaключaeтcя oн в cлeдующeм: aвтoмaтчики пpoдвигaютcя к oбъeкту пo улицe, c oбeиx cтopoн, вдoль cтeн нa paccтoянии 6-7 мeтpoв дpуг oт дpугa, бpocкaми oт укpытия к укpытию. Bo вpeмя иx пpoдвижeния пулeмeтчик (или пулeмeтчики), ocтaвшийcя cзaди, пoддepживaeт и пpикpывaeт пoдpaздeлeниe oгнeм, cтpeляя нa пopaжeниe (ecли этo пoлучaeтcя), нo в ocнoвнoм вeдeт зaгpaдитeльный быcтpый oгoнь кopoткими oчepeдями, пo вceм пoявляющимcя цeлям, пo вceм мecтaм, oткудa зaмeчeн oгoнь пpoтивникa (чepдaки, пoдвaлы, oкнa дoмoв и т.д.)
7. Гpaнaтoмeтчик, имeющийcя в нaшe вpeмя в кaждoм oтдeлeнии, paбoтaeт pядoм c пулeмeтчикoм и уничтoжaeт укpeплeнныe и oпacныe oгнeвыe cpeдcтвa пpoтивникa, пулeмeтныe гнeздa и cнaйпepoв, кoтopыe cтpeляют пpeимущecтвeннo из глубины жилыx пoмeщeний. Koгдa пoдpaздeлeниe пpoдвинулocь впepeд мeтpoв нa 60-70, зaлeглo или укpылocь зa укpытиями и oткpылo cтaбильный oгoнь, пoдтягивaeтcя гpуппa пpикpытия — пулeмeтчик и гpaнaтoмeтчик. Aвтoмaтчики вeдут oгoнь пo цeлям, pacпoлoжeнным нa пpoтивoпoлoжнoй cтopoнe улицы, нe зaбывaя, кoнeчнo, кoнтpoлиpoвaть oбcтaнoвку cзaди ceбя.
8. Гpуппa пpикpытия тaкжe нe дoлжнa тepять бдитeльнocть — пpoтивник мoжeт пoявитьcя и в тылу. Пpимepный cocтaв гpуппы пpикpытия — пулeмeтчик (или гpуппa пулeмeтчикoв) и гpaнaтoмeтчик co втopыми нoмepaми, кoтopыe пepeнocят бoeпpипacы и oбecпeчивaют бecпepeбoйную paбoту ocнoвныx нoмepoв, и кoмaндиp пoдpaздeлeния c paдиocтaнциeй.
9. Штуpмующиe пpopывaютcя внутpь cpaзу жe зa paзpывaми cвoиx гpaнaт. Пepвыe из пpoникшиx в пoмeщeниe (пpигнувшиcь и pывкoм) peзкo oтxoдят в cтopoны oт вxoдa, вeдут oгoнь oчepeдями пo вceм зaтeмнeнным мecтaм, нe цeляcь! Зaдaчa пepвыx, пpopвaвшиxcя в пoмeщeниe, дaть вoзмoжнocть вopвaтьcя ocнoвным cилaм штуpмoвoй гpуппы, pacчиcтить им путь oгнeм, пo oбcтaнoвкe пpикpыть иx. Пoтoм, кoгдa oни будут пepeзapяжaть opужиe, oни вынуждeны будут ocтaвaтьcя нa мecтe и зaтeм двигaтьcя ужe вo втopыx пopядкax. Бoeпpипacoв для пpopывa в здaниe тpeбуeтcя oчeнь мнoгo.
И это Слава только небольшая часть того, что следовало бы вам обсудить на этом совещании. Но со слов Миронова (ведь он был на этой войне) всем на это плевать. Плевать офицерам на необученных бойцов и двухгодичников, плевать на то, что эти простые правила, выработанные еще 50 лет тому назад, спасли жизнь сотням тысяч советских солдат. Особист Миронов буквально уличает офицерский корпус вполне конкретной воинской части в неумении воевать. Офицеры вам, что плевать на это? Вы что считаете как «герои войны» с сайта окопка.ру, что это правда? Ну да Славе виднее, ведь он был на этой войне. Важнее бухнуть, посетовать на Ельцины и Грачева, обсудить Рохлина и беспросветность будущего. Ведь все ясно как божий день – позади Россия и помочь нам некому.
«– Ну что, мужики, – начал Сан Саныч, – молодцы, что взяли этот банк. Много крови он нам с вами стоил. Многих хороших ребят мы здесь оставили».
Да блин вы и не хотите воевать как надо вот и гробите всех, так что ли?
  «От нас еще требуют, чтобы мы с вами помогли взять Дворец».
Что значит требуют? Это жена Слава требует у вас зарплату, что вы ее не пропили, а в армии мой дорогой, отдают приказы. 

«Дом Правительства. Никакого плана, как всегда, у нас нет».
Такая вот байка. Она имеет ноги еще с начала 90 когда вдруг все поняли, что войну то мы выиграли вопреки кровавому Сталину. Так и тут побеждаем без плана, без управления, как то так.
«– Смысл такой, что через час начинаем наступление. Идут все, без исключения. Все, кто может держать оружие. Все тыловики, саперы, связисты, ремонтники, экипажи танков. Я сам пойду. Если мы останемся там… – Сан Саныч помолчал, – то не нужны уже будут ни связисты, ни тыловики. Прямо как в песне у коммунистов: «Это есть наш последний и решительный бой…» Вопросы?
– Как пойдем – валом, одним потоком?
– Да, разрывать силы не имеет смысла. И так их мало.
– А может, ночью?
– Тогда они повесят осветительные ракеты, и нам будет еще хуже, они-то будут в темноте».
Помните про Ксеркса и спартанцев?
-Мои стрелы заслонят солнце, - пугал спартанцев, засевших в Фермопилах персидский царь.
-Хорошо, тем лучше, мы будем биться в тени, - гордо отвечал Леонид.
«Только одно указание – вперед! Резервов у нас нет. Я приказал, чтобы тыловики и связисты выделили людей, и пойдем вперед. Сейчас свяжемся с соседями, согласуем время начала операции и пойдем. Если позволит ветер, то поставим дымовую завесу. А если нет, то поможет нам с вами Бог. Вопросы есть?»
Да откуда вопросы, зачем? Все ясно вперед.
Я вообще заметил, что у Миронова вообще плана боя нет никогда, есть махра – некая им изобретенная сибирская биомасса, которой надо лишь пальцем указать фас. Спасибо Слава не надо больше никакого оправдания и Грачеву, и Ельцину, ты сам его написал. Офицеров учили в военных училищах и во время службы правильно управлять и организовывать бой. Есть тактика, есть логика применения вооружения. Но то ли в Кемеровском училище связи вас не доучили, толи вы так в своих кровавых фантазиях увлеклись, что вас так понесло? Вот оказывается, кто гробил восемнадцатилетних пацанов в бессмысленных атаках! А Паша Грачев с того света прокричит: «А я-то думал они офицеры!»

Бой Слава должен быть организован, каждый батальон для этого разбит на роты, а роты на взвода, а те на отделения и во главе каждого подразделения имеется свой командир. Есть автоматчики, гранатометчики, снайперы, пулеметчики, а есть враг. Ну не захотел вас начальник штаба разбивать на штурмовые группы, значит действия в составе подразделения. Что всем кучей бежать? Если все побегут в атаку в разброд то все сместятся туда где огонь врага меньше, личный состав подразделений смешается, им трудно будет управлять Читатель не верь Миронову, он врет потеря управления в бою это уже поражение Бесконтрольное ведение огня делает его неэффективным Представьте себе если допустим одни взвод или штурмовая группа будет вести огонь кто куда захочет, есть вероятность, что некоторые огневые точки врага останутся без воздействия и могут беспрепятственно наносить урон, то есть поражать ваше подразделение.  Командир должен руководить боем, давать команду на перебежки, прикрытие, целеуказание и так далее, только тогда бой становиться успешным, потому что управляемым. И тогда когда вы попадете в передрягу – под плотный огонь врага или вас будут окружать или в засаду, вам придут на помощь. Бегущее стадо, где каждый делает что хочет, вот атака у Миронова. Комбат руководит ротными, ротные взводными, а те личным составом напрямую или через командиров отделений. Пускание толпы в атаку это самоустранение от командования, это преступление. Что мешает бригаде организовать бой, что мешает разделиться на атакующих и прикрывающих?
«Нам с Юркой и Серегой все уже было ясно. Вот только как будем применять танки и БМП?»
Ну еще бы спросили про ядерное оружие.
«– Товарищ подполковник, а как насчет танков и БМП? – кто-то опередил меня.
– Будем применять по возможности. Все знают, что там наши бойцы, офицеры прикованы к оконным рамам. Хотелось бы их спасти. По крайней мере, не быть виновниками их гибели.
Одним словом, было принято решение наступать. Наступать, невзирая ни на что. Как всегда одно и тоже. Выполнить задание и, по возможности, выжить. Задание – для Родины, партии и правительства, а выжить – для себя. Господи, как я устал!»
А вот еще диалог и как он вам:
«– Никак решили наступать. А почему вы, как офицеры штаба, не принимаете никакого участия в разработке операции?
– Какая операция, Сергей?
– Самоубийство одно.
– Никакого планирования. Как в гражданскую все. Вперед и все. Вот и вся операция. Для этого не надо заканчивать академию. Как Гайдар. Захватить в плен побольше врагов. И под лед их. Не читал книгу Солоухина «Соленое озеро»?
– Нет».

«Собрались все командиры и исполняющие обязанности. Каждый принес с собой бутылку – водки или чего-нибудь, что Бог послал, то же самое с закуской, но в основном это была тушенка. Тушенка разных калибров и сортов. Конечно, «офицерский лимон» – он же лук, чеснок и еще всякая всячина.
Штаб временно разместили в подвале. Там же поставили стол. Он был сделан из сдвинутых ящиков из-под снарядов, застеленных газетами. Сидели, на чем попало. И на какой-то мебели, и на принесенных раскладных стульях, и на ящиках.
Сели за стол. Сан Саныч во главе. Быстро открыли разогретые на радиаторах машин банки с тушенкой, распечатали водку, нарезали хлеб, лук, чеснок, невесть откуда взявшуюся колбасу. Говорили мало. И так все было ясно. Потери – как людские, так и в технике, – огромные. Не готовы, по всем канонам военного искусства не готовы мы к взятию такого укрепленного объекта, как эта площадь».
Вот еще очередной перл Мироновский правды. Все частям штаб нужен ля управления а Мироновский бригаде штаб это местечко где пожрать и побухать можно офицерам вместе, штаб это такая кают-компания… Планирование боевой операции или попойка – но раз он был на этой войне остается поверить?
« МЫ НИКОМУ НА ХРЕН НЕ НУЖНЫ – вот основной смысл нашего совещания. Биться будем сами! Резервов у нас нет, свежих сил нет. Всю технику и людей – на площадь. Это есть наш последний и решительный бой! Совсем, как в еще недавно популярном хите сезона».
А что до этого вы на совещаниях у себя в бригаде твердили оно и тоже: «сегодня мы нужны Лайме Вайкуле, Пугачевой, Березовскому и начальнику генштаба Колесникову?» в разных вариантах.  А потом раз, как удар среди ясного дня  - все! Увы, мы бедные разнесчастные никому-то мы не нужны!
Представить не могу Рохлина или Бабичева в штабе всхлипывающих о том, что их все бросили и они никому не нужны.
А вот как описывает свои действия при зачистке и штурме зданий командир реальной штурмовой группы: «Для работы мы выбрали ночное время: темнота, как известно,;— друг спецназовца. Технически это выглядело примерно так: целый день за кварталом, который предстояло зачищать, наблюдали, отслеживая каждую мельчайшую деталь. Ночью начинали действовать. Первыми выдвигались сапёры: снимали, если есть, чеченские растяжки и устанавливали свои, перекрывая возможные пути отступления дудаевцев и пути подхода подкреплений. Потом группа незаметно просачивалась в здание, чаще всего через какое нибудь «нештатное» отверстие, вроде пролома в стене. На некоторое время затихали, пытаясь определить по звукам местонахождение в доме чеченцев, потом потихонечку начинали двигаться, уничтожая «духов» с помощью бесшумного и холодного оружия. Прекрасно показали себя винтовка «Винторез», автомат «Вал» и пистолет ПСС;— весь бесшумный комплекс. «Духи», как правило, не понимали, что происходит;— падали люди, пропадала связь. Чаще всего бесшумным оружием дело и ограничивалось. Ну а если чего, то шли в ход и гранаты, и всё остальное, по полной программе. За две ночи мы очистили Петропавловку, потом и улицу Лермонтова. Блокада была прорвана, корпус получил возможность отвезти раненых, подвести боеприпасы, продовольствие, подкрепления. И собрать силы, чтобы вновь двинуться вперёд. Кроме того, наши действия имели серьёзный психологический эффект. Так было, например, когда мы чистили вместе с морпехами кварталы перед Совмином. Еще днём мы приметили один подвал, где чечены кучкуются и пьянствуют. Мы не стали врываться в подвал с ковбойской стрельбой. Просто расставили заряды пластида, рванули и засыпали их. Так они подняли такой вой в радиоэфире: мол, погибаем! После чего дудаевцы из всех остальных домов удрали сами. Нам и чистить их не пришлось».
Или вот еще:
«Например, использовался следующий прием: танк вел огонь в интересах пехоты, в то время, как другой прикрывал его, отслеживая появление дудаевцев. За танками крутилась самоходная зенитка, палившая при необходимости по верхним этажам зданий. Пехотинцы корректировали огонь «своей» брони. Другой способ, называвшийся «карусель» состоял в том, что сменявшие друг друга боевые машины обеспечивали непрерывный обстрел крупного здания в течение долгого времени. Все эти новации, конечно, следовало бы внедрить раньше, и не по инициативе снизу, а сверху, однако сожалеть об упущенных возможностях было поздно».
Дворец Дудаева – что так и было?
«Штурма президентского дворца фактически не было. Правда, командование предлагало нанести по нему авиационный удар. Я ответил, что авиация уже помогла… Хватит. Тогда предложили разбить дворец танками. Я спросил, как они это представляют: танки бьют со всех сторон и попадают друг в друга? Меня спросили: „Что предлагаешь?“ Отвечаю: „Отдайте мне, я возьму по-своему“».
Л.Рохлин.

Первая во Дворец ворвалась по Славиным байкам сибирская махра. Так ли это?
Тетя Вика это отрицает и рисует нам совсем ругу картину происходившего, фамилии Миронов или Лазарев там, увы нет. И про махру упоминают вскользь. Но Славу несет. И про площадь и про атаку и про освобождение Дворца и про упорные бои внутри. Как в рехстаге. Ему говорят: не было такого! А Миронову все равно: «ведь он был на этой войне». Ему плевать на Романа Шадрина командира 68 орб двое суток за дворцом дравшегося в окружении, ему вообще плевать он просто врет и все. А зачем?
Во дворец первые зашли морпехи и уральцы. Начальник штаба 61 обрмп подполковник А. В. Чернов сформировал группу добровольцев из 4 человек: он сам, 2 пулемётчика и стрелок. Совместно с ними действовала группа разведчиков 276 мсп, в составе которой были командир разведроты 276 мсп Андрей Юрченко, командир отделения ст.сержант Игорь Смирнов и рядовой Д. Князев. Около 7 утра 19 января группа начала выдвижение к президентскому дворцу. Расстояние в восемьсот метров преодолевали почти час из-за непрекращающегося перекрёстного обстрела. В 8 утра группа вошла в здание президентского дворца. В 8:40, будучи обнаруженной, после боестолкновения с группой боевиков внутри здания, группа 61 отдельной бригады морской пехоты Чернова покинула президентский дворец. Тогда же морпехи оставили на стенах дворца надпись «Морпех. Спутник».
Командир разведроты 276 мсп решил не оставлять выгодной позиции до подхода основных сил. Доложить обстановку они не могли из-за отсутствия радиосвязи. Вернувшись на исходные позиции, группа 61 бригады морской пехоты подполковника Чернова, усиленная отрядом 3-й десантно-штурмовой роты, второй раз входит в здание президентского дворца для более детального обследования. К этому времени бо;льшая часть оборонявших президентский дворец боевиков ещё ночью, пользуясь темнотой, покинула здание.
Не было безумной кровавой атака и бесконечных боев на этажах дворца.
А вот как описывает это наш Слава: «Так и не появилось единого командования. Прибыли десантники, морские пехотинцы и внутренние войска. Каждый из прибывших командиров мнил себя великим полководцем, но все вяло посылали их на хрен или откровенно саботировали решения и приказы. Многие, кстати, были абсурдны. Например,– каждой части построиться на определенном этаже. Пытались также собрать на совещание командиров подразделений, а ведь во многих ротах выбило командиров, не говоря уже про более мелкие подразделения. Некоторые умники пытались разделить раненых и запрещали своим медикам лечить военнослужащих не из своих подразделений. Чушь собачья! Слава Богу, что у военврачей хватило ума и смелости проигнорировать это нелепое распоряжение».
Славе, почему то выгодно представить, что не было никакого командования, а когда оно вдруг появляется то оно обязательно шаблонно ведет себя очень неадекватно.

«В огромном подвале разместились штабы прибывших командиров. Но они сидели, изнывая от скуки. Не было войск, которыми можно было бы руководить, управлять. Не было возможности принимать решения и воплощать их в жизнь. Поначалу они все поднимались наверх и принимали непосредственное участие в боевых действиях. Потом это многим надоедало, и они спускались вниз, и пили вместе с другими вновь прибывшими офицерами».
Это просто какая-то вакханалия. Просто чеченские оргии в Совмине по Славе Миронову  выпивку приноси с собой!  Представить сложно, повоевал, надоело, пошел, выпил. Поспал. Встал, еще пару духов вальнул, накатил конбячку и снова спать. Здорово. «Но некоторые оставались наверху со своими и «чужими» войсками и воевали. Так поступил Сан Саныч, и Серега Казарцев от него не отставал. Они за все время боев ни разу не покинули очаг боевых действий, хотя оба имели полное моральное и командирское право сделать это. Как обычные бойцы они бились рядом со всеми. Так же их крыли матами, если они делали что-нибудь неправильно. Так же их хлопали по плечу и поздравляли за удачный выстрел, за хорошо заброшенную гранату. Может, именно вот это и отличает настоящих отцов-командиров от паркетных шаркунов и карьеристов».
Ах ты Слава вот ты какой? То есть начальник штаба бригады, и ее замполит устранившись от управления боем бегают как простые бойцы и когда неумело бросят гранату им из массы солдат: ну вы и гавно! А если хорошо то типа:  вы молодчики! Это что нормально? Замполит бригады и начальник ее штаба мало того что весь в штаб в боевые порядки линейны батальонв сал – управление бригадой ликвидировал так и сам пошел туда же бегать и стрелять. И смотрите по Миронову это правильно. А кто не бегал, вон как Рохлин те шаркуны и карьеристы. Намек яснее не бывает.
Это мне напоминает ситуацию, когда офицер становиться с солдатами «на ты», не Иван Петрович, а просто Ваня, и пьют водку они вместе. Я голос сорвал объяснить любознательному читателю, что так офицер не должен поступать как у Миронова. Но тот подобные поступки возводит в ранг подвига! То есть потеря управления частью, самоустранение от командования, все то что ведет к гибели части теперь у нас подвиг. Под трибунал этих замполита и начальника штаба. 
«Это было не панибратство, а именно уважение к человеку, который работает как ты, не боится грязной работы. Не чурается того дерьма, в котором по воле Москвы ты купаешься. Понимаешь, что он не проводник московского маразма, а командир, который воюет за Россию, болеет и переживает за каждого погибшего, каждого раненого. Они, Сан Саныч и Казарцев, просто мужики, пахари этой войны. Не они составляли ежедневные победные реляции в Ханкалу о блистательных подвигах и заверяли, что вот-вот возьмем здание. Нет! За них это блестяще делал Буталов. Не забывая, конечно, подчеркнуть свою роль в этой освободительной операции».
Это не дворец, а какой-то Новый Вавилон, нет конца и края ему, нет счета этажам. Он готов поглотить в себя всю группировку. Это было видимо самое большое здание в мире.
«Подходили все новые войска, они рвались в бой. Их никто не сдерживал. Хочешь воевать – пожалуйста! Дрались по принципу Суворова: каждый солдат знай свой маневр. Приходили новые командиры. Многие вновь пытались взять командование на себя, но и эти попытки проваливались. Они быстро успокаивались и начинали пить и писать хвалебные оды своему военному мастерству».
Я ничего уже не понимаю в том, что пишет Миронов, все смешалось в доме Обломских, то есть во Дворце, часть бегает по этажам кто как хочет, часть бухает и пишет реляции, походят новые и новые.  Что за бред? Как себе вы это представляете? Как штурм Зимнего из кино? Или штурм Рехстага?
«Все старо как мир. Все повторяется. Пару раз приезжали какие-то московские генералы с корреспондентами. Красовались на фоне Дворца, давали интервью в самом здании. О чем-то спрашивали у раненых бойцов. Кто-то попытался подойти ко мне, но я повернулся спиной и через плечо послал на хрен. Еще не хватало, чтобы родители увидели меня на телеэкране. Ни к чему все это баловство».
Слава, другого мы от вас и не ждали. Молодец! Хорошо, что не пальнул. «Дни и ночи слились воедино. Постоянно кто-то воевал».
Я сразу подумал что, наверное, это лилось месяца три, посмотрел в интернет, нет слава богу примерно сутки.
«Я и сам придерживался такого же графика – атака или сдерживание контратаки. Однажды духам удалось нас отбросить на пару этажей вниз, примерно с десятого этажа на седьмой. Пришлось хорошенько их встряхнуть. С потерями отбили свою территорию. Так вот. Полдня воюешь, а затем, когда заканчиваются боеприпасы, спускаешься на пару этажей вниз. Там уже горят костры, и горячая каша с тушенкой ждет тебя. Кто-то постоянно поддерживал огонь, готовил пищу, наливал полстакана разведенного спирта, подтаскивал патроны, боеприпасы, сигареты. Если это были тыловики, то спасибо им за эту заботу. Никто не спрашивал тебя, кто ты, из какой части, офицер или солдат, все просто подходили, садились, ели, курили, отходили в сторону, освобождая место другим. Несколько часов сна, потом просыпаешься от холода, снова легкий завтрак – и наверх, отталкиваешь кого-нибудь и воюешь. Все отработано до мелочей. Мозг от усталости и избытка впечатлений уже не работает, сознание выключено. Перестал уже считать, какой этаж взяли, на каком этаже воюем. Был момент, когда взяли одну лестницу и пробились сразу на следующий этаж. Казалось, что уже полжизни прошло, а мы все так же возимся в этом проклятом всеми здании».
Я читаю это и думаю нормальный ли я или тот, кто этот бред писал.
«Чем выше мы забирались наверх, тем больше войск скапливалось во Дворце. Было такое впечатление, что вся группировка прибыла для штурма нового рейхстага. Появилось много свежих лиц. Здесь был и спецназ всех мастей и рангов: ГРУ, ФСК, МВД, СОБР, ОМОН. А уж прочих войск – без счета. Генералов было также как грязи. Где же вы были, уроды, когда мы здесь на площади окапывались? Тьфу! Стервятники поганые! Мародеры! Журналистов всех мастей и рангов тоже немало. Простую «махру» к ним не пускали. А вот вновь прибывших, у которых еще пионерские костры в заднице горят ясным пламенем, тех вперед, к телекамерам, на голубые экраны. Вот они-то тебе, читатель, и вешали лапшу на уши в программе новостей. После плотного ужина с пивом. Короче. Не буду тебя утомлять. Взяли мы этот рейхстаг. И кто-то водрузил на нем красное знамя победы. Правда, через пару дней его заменили Российским флагом. Ну, это уже не принципиально. Может, для московских генералов и их прихлебателей из Ханкалы это имело жизненно важное значение, а для сибирской «махры» – нет».
Читатель я прошу если есть хоть немного здравого смысла, не читай ты этот бред, прошу.
«Буталов бегал по этажам и собирал нас. Когда осталась уже пара-тройка этажей, то решили «негров», то есть нас, отвести. А штурм десерта оставить элите московской. Почему-то все дружно положили на Буталова и сами продолжили штурм. А всех красивых и расписных в новом американском и турецком камуфляже послали в первопрестольную. И расписались мы на Новом Рейхстаге. Много было добрых слов о наших погибших товарищах, о раненых. Немало было и брани. Досталось всем, и Верховному Главнокомандующему, и его бывшему подчиненному Дудаеву. Министр обороны также не остался без нашего внимания. Буталову был отдельный письменный привет».
Славе так важно очернить Буталова и Рохлина, что он даже от вранья пупок надорвал. Зачем?

Еще о Рохлине – как на самом деле Рохлин ставил боевую задачу .
«– Что, крыша съехала?
– Не то слово. Оторвалась и улетела. Мозгов уже давно тоже нет»
В.Миронов.
Когда встает вопрос кому верить, свидетельствам о Рохлине Миронову который там был или каким-то журналистам из совковой пропаганды, то лично для меня спор  решен не в пользу Миронова. Я предпочитаю верить книге Андрея Антипова «Жизнь и смерть генерала» посвященной  Льву Рохлину. Книга Антипина и книга Миронова рисуют нам двух абсолютно разных Рохлиных. Ну конечно боевой офицер и какой-то там журналист. Как много я стал встречать на чатах и в комментариях того, что, мол, Миронов там был, он все знает не понаслышке и его слова это чистая правда. Так вот Андрей Антипов тоже там был, с 8 волгоградским корпусом. Вот свидетельство офицеров спецназа  22 гвардейской отдельной бригады специального назначения в воспоминаниях солдат и сержантов, офицеров и генералов / Составитель С.В.Козлов. - М.: НП ИД «Русская панорама», 2011.»: «…Андрей Антипов все время находился вместе с отрядом…».
В упоминаемой книге из уст спецназовцев нам так же предстает совсем другой Рохлин чем у товарища Миронова. Рохлин ставит боевую задачу, Рохлин проводит разведку, Рохлин дает спецназу указания на уничтожение конкретных объектов ( к примеру установки «град»).
Вот генерал просто и ясно ставит задачу спеназавцам на разведку в районе аэродрома Северный: «в ночь с 30 на 31 декабря буквально исползать на брюхе весь аэродром Северный». Это какой-то другой Рохлин не как у Миронова? Где его многочисленные штабные клерки, угодники, подхалимы, звонки Грачеву? Все обошлось без этой чуши. Так генерал разведывал пути выдвижения войск к Грозному. Мне хочется заметить, что в отличие от многих и в том числе от Миронова, Рохлин мог бы не поехать в Чечню. Командующий округом предлагал ему отправить туда с подразделениями корпуса любого из трех его заместителей. Но генерал решил поехать сам.
-Как бы я смотрел в глаза своим подчиненным, которых я мучил на стрельбищах и полигонах? – так сказал он. И заметьте, никаких Мироновских бесконечных причитаний о то кто что кому должен, о том какая у нас плохая Родина и ненормальная власть нет. Было лишь чувство долга присущее настоящему  офицеру.
«Мой корпус идет в бой, и я мог бы послать вместо себя своего заместителя, но как бы выглядел я? Чтобы говорили: в мирное время выжимал из нас соки, говорил, готовьтесь к войне, а сейчас с нами не пошел? Я знал, что спасу жизни многих людей, так оно и получилось. Были уничтожены 131-я бригада, 81-й полк, понесла потери Восточная группировка, а маленький сводный полк 8-го гвардейского корпуса выстоял, отражал по одиннадцать атак в сутки десятикратно превосходящего по силе врага».
Блин ну Рохлин же не как правильные Сан Саныч и Казарцев, он же не с войсками, его не костерят когда он гранату не так кинет? Он же в штабе карьеру делает! Паркетный генерал! Вон настоящие полковники что делают.
Да Рохлин руководит войсками, не его рук дело гранаты бросать, а если надо, то бросит как надо. Но Миронову этого не понять, у него контузий нет счета. Кстати в сводном его полку было в два раза меньше личного состава, чем в попавшей в окружение на новый год  группировке «Север». Корпус было лишь одно название.
Хочу привести пример того как Рохлин на самом деле ставил боевую задачу и сравнить с текстом мироновской брехни. 
Вот запись из  "РАБОЧЕЙ ТЕТРАДИ ОПЕРАТИВНОЙ ГРУППЫ
ЦЕНТРА БОЕВОГО УПРАВЛЕНИЯ 8-ГО ГВ. АК":
"10.01.1995г. 10.30.
В период перемирия (с 10.01) принять меры предосторожности по обеспечению безопасности группировки в тыловых районах, продумать надежную охрану позиций РВ и А (ракетных войск и артиллерии. - Авт.), исключить наличие мертвых зон..."
Как любой нормальный военноначальник пользуясь перемирием Рохлин укрепляет свои тылы – ЗАЧИЩАЕТ ИХ ОТ ВРАГА, что бы не было вот такого слоеного пирога о котором как о норме тех дней, писал Миронов. 
В 17.10 12 января Рохлин поставил задачу по карте командирам частей на штурм Совмина. Вот как она записана в "Журнале боевых действий":
" - Никому ничего не говорить,
- 74 омсбр необходимо вытащить броню,
- между дворцом и Совмином переход, который надо захватить,
должна быть связь с 12 ЭТ.
- организовать взаимодействие с артиллерией: своевременно вызвать дымы, заградительные огни, как только рассветет, вызвать артиллерию,
- разобраться с соседями,
- разобраться с сигналами;
- связь только по "Арбалетам";
- связь по установленным сигналам, доводить информацию;
- с 5.00 готовность артиллерии, танкового батальона 74 омсбр;
- маршрут выдвижения танков 74 омсбр уточнить с командиром 21 отб.
98вдд
- ШГ (штурмовая группа. - Авт.) -5.00 начать выдвижение;
- 5.20 бросок в левый угол здания в окна совмина;
- 5.20 - огонь артиллерии перед президентским дворцом и по обратному берегу р. Сунжи;
- с 6.00 огонь танков, прикрывающих мост возле кинотеатра;
- во двор два танка.
У тебя (Рохлин обращается к командиру сводного батальона 98 вдд полковнику Ленцову А. И. - Авт.) должен быть артиллерийский корректировщик.
Дымы после того, как десант ворвется в здание Совмина.
Из двух проходов можно вести огонь из танков.
После того, как отработают десантники и закрепятся, врывается 74 омсбр.
Танки в ночь вывести к бассейну".
Далее определены позывные всех участвующих в штурме подразделений. Названа резервная группа - 33-й мсп. В 18.00 поступил доклад, что командиры пдб 98 вдд и 74 омсбр организовали взаимодействие».
Все четко и ясно. Слава обрати внимание – никакого игнора окружающих зданий,  как написано у тебя.  Мало того это - основное условие для штурма. И план штурма есть, есть и взаимодействие. И само здание штурмует не 74 Омсбр, а десант, а сибиряки лишь для зачистки и удержания.
А вот журнал боевых действий 8 АК, примерно такой же ты как СПН должен был вместе с начальником штаба вести у себя в бригаде, а не бегать, как извините дурак с автоматом, выплевывая свои прокуренные легкие. Это была твоя работа.
В "Журнале боевых действий" динамика событий зафиксирована так:
"4.50. Вьюшков (зам. начальника отдела боевой подготовки корпуса, позднее начальник штаба 20-й дивизии. - Авт.) доложил о готовности резерва.
5.25. Командир пдб 98 вдд доложил, что первая группа вошла в Совмин.
6.00. Командир пдб 98 вдд доложил, что еще две группы подползли к Совмину и готовы к броску. К Совмину подошли танк и БМП. На 2-м этаже горят костры.
6.15. Из здания Совмина вышли 20 человек и ушли в сторону моста.
6.32. Группы вошли в здание без стрельбы. Командир попросил подготовить дымы.
6.53. По вызову пдб артиллерия поставила дымы и открыла огонь по целям. На мосту появилась техника противника.
7.10. Командир корпуса: 74 омсбр вперед.
7.30. 74 омсбр вошла в Совмин.
8.40. Радиоперехват.
По всем сетям противника идет паника. Жалуются на сильный огонь.
Просят боеприпасов.
8.50. Командир корпуса - командиру 74 омсбр. У соседа подбили танк, в двух осталось по 4 снаряда. Отправь к нему три танка на замену.
8.55. Радиоперехват.
На "Минутке" ведется разгрузка "папирос" (боеприпасов. - Авт.) и сосредоточение пехоты.
9.00. Командир корпуса с командующим: Прошу помочь авиацией по Минутке. Подавить район разгрузки "папирос".
9.50. Радиоперехват.
Срочно по всем каналам требуют подкрепления к Совмину. Требуют срочно уничтожить группировку, которая ворвалась в Совмин.
9.52. Радиоперехваты доведены до командиров частей.
11.30. Командир корпуса сориентировал генерала Бабичева о двух автомобилях и двух танках противника, которые могут действовать в его зоне.
11.37. Командир корпуса - генералу Фетисову (на тот момент - командир 104-й ВДД. - Авт.): Прислать 4 танка в больницу, полностью заправленными и заряженными.
11.40. Командир корпуса начальнику ПВО: Все, что подступает к нашей технике, давить беспрестанно.
12.55. Командир корпуса поставил задачу по карте представителю 876 дшб МП (десантно-штурмовой батальон морской пехоты. - Авт.) на действия в здании совета министров. Готовность - 16.00.
14.00. Командир корпуса поставил задачу командиру тб (танкового батальона. - Авт.) 74 омсбр по карте. Придут 3 танка. Завтра к вечеру еще 14 танков».
Из журнала даже идиоту без военного образования понятно, что Рохлин именно руководил боем, ставил задачу и руководил, совершал маневр огнем, силами и средствами и бил противника. Миронов всей своей писаниной пытается оказать доверчивому читателю загипнотизированному кишками намотанными на гусеницы танков, и подвигами особиста, что армия в Грозном овевала без всякого руководства. Вопрос зачем?
Попробуем разобрать Славину брехню относительно штурма Дворца Дудаева (Рескома). Игнорируем Рохлина, попробуем других свидетелей. Обратимся к лицу нейтральному -  командиру взвода морской пехоты Борисевичу.  Права тоже из элиты, не из махры. Вот его статья «Первая чеченская война. Грозный, 1995. Рассказ морпеха»
Приведу эпизод дословно: «Например, дворец Дудаева наше подразделение взяло, с одной стороны, совершенно случайно! Хотя, с другой стороны, и не совсем.… Чтобы все стало ясно, расскажу по порядку. За дудаевский дворец с самого начала развернулась жестокая борьба. Площадь перед ним вся была усеяна трупами, остатками техники, непода-леку – несколько вкопанных в землю танков, ряды траншеи, баррикады. Громадное здание было все изуродова¬но огнем нашей артиллерии, но ожи-далось, что за дворец развернется столь же нешуточная борьба, как и за здание Совмина.
Когда наш батальон пробился к центру Грозного, комбат полков¬ник Борис Сокушев назначил меня командиром разведгруппы. Вместе со мной – одиннадцать человек. Нашей задачей было выйти к полуразрушен¬ному зданию гостиницы «Кавказ» и «протащить» за собой нашу роту. То есть, если в «Кавказе» не будет обна¬ружен противник, туда должна была выйти рота, а уже оттуда начать наступ¬ление на дворец. К тому времени к центру вышло много частей, поэтому перед выходом выяснилось, что мы не одни такие: также к «Кавказу» должны были идти схожие развед¬группы от воздушных десантников и мотострелков. Они «вытаскивали» свои подразде¬ления. Все три подразделения должны были идти до «Кавказа» по общему маршруту, а затем разойтись в разные стороны, каждое – на свой рубеж. После часа ночи двинулись.
Ходить ночью по городу Грозному, по нейтральной полосе, среди разрушенных домов – занятие не для слабонервных. Постоянна взлетают осветительные ракеты, в воздухе носятся сотни трас¬серов. Любое неосторожное движение, любой шум, и по твою душу приле¬тит столько, что мало не покажется. Двигаться приходилось буквально на ощупь, вжимаясь в остатки стен, где бегом, где ползком. Ничего не стоит потерять в такой обстановке ориенти¬ровку и забрести к противнику. Наконец вышли к зданию, кото¬рое, как считали, было искомым «Кавказом».
Только это оказалось не так: гостиница-то вроде кирпичная, а здесь – сплошь железобетон. Где же мы тогда? Собрались втроем – коман¬диры десантников, мотострелков и я. Накрылись плащ-палаткой, подсве¬тили фонариком карту, стали держать совет – где мы? Тут к нам подползает один из бойцов и говорит: — Похоже, «Кавказ» слева. Тут неподалеку взлетела очеред¬ная осветительная ракета, и точно — в ее свете видим, что «Кавказ» слева, за площадью. А мы находимся прямо под стенами дворца!
Выходит, наши груп¬пы сумели пройти к нему, не встретив никакого сопротивления. Точно так же сюда могут пройти и более крупные подразделения. На часах — три ночи, до рассвета еще есть время. Свя-зались со штабом, передали о своем «открытии». Оттуда дали команду – раз¬ведгруппам десан¬тников и мотост¬релков вернуться на исходную. Мне же со своими развед¬чиками приказали «следовать» к приле¬гающему к площади зданию, в котором держал оборону десантно-штурмовой бата¬льон морской пехоты, такой же как наш, только с Балтики.
Мы двинулись было, но тут выяснилось, что с батальоном балтийцев нет радиосвязи. Их невоз¬можно предупредить о нашем подходе. Балтийцы сидят в глухой обороне. По ним из темноты постоянно лупят снай¬перы, они постоянно ждут атаки. И тут мы. Что они будут делать?.. Обидно, если замочат свои же — морпехи. В очередной раз выручил русский мат. Когда моя разведгруппа подош¬ла к балтийцам то сначала мы с ними «переорались».
Разговор получился примерно такой: — Балтика! Е..!!! Не стреляй! — А вы кто, б…?!! — Мы – со «Спутника, нах..!!! Пока орали, договорились, что один из нас выйдет к ним. Как в кино – один и без оружия. «Одним из нас» стал я. Прекрасно осознавал, что на меня в тот момент был нацелен не один деся¬ток стволов, и каждый шаг мог стать заключительным в моей недолгой био¬графии. Но обошлось. Навстречу мне вышел один из офицеров-балтийцев. Поговорили, я объяснил обстановку Моим разведчикам разрешили пройти».
И никакой беготни по площади под обстрелами. Борисевич четко и внятно описывает тактику штурма – все как говорил и писал Лев Рохлин: «День за днем мы продвигались вперед, очищая огромное скопище разрушенных руин от противника. Наша задача была одна и та же – всегда быть впереди. Берем штурмом здание, передаем его Внут¬ренним войскам или мотострелкам, идем дальше. И так день за днем.… … Нашей сильной стороной было тех¬ническое преимущество. Особенно это сказывалось в ночных боях. Поэтому мы старались навязывать противнику ночные боевые действия».
«В военном училище нам четко объясняли: командир обязан руководить боем, а не участвовать непосредственно в нем. У коман-дира должны быть бинокль, карта и пистолет с одним патроном, чтобы застрелиться (шутка, конечно). Но, когда дошло до реального дела, все оказалось не так просто, Все верно, я должен руководить боем. Однако, если я отправ¬ляю людей на смерть, могу ли быть в стороне? И как потом пос¬мотрят на меня мои под¬чиненные?
На счастье, у меня были очень толковые сержанты. Группу захвата повел мой замкомвзвода – сержант Иван Антуфьев. Бой оказался крайне напряженным. Боевики «шмаляли» очень плот¬но. Под этим огнем нашим предстояло перебежать через дорогу. Стали действо¬вать так – огневая группа подавляет вражеский огонь, в это время дорогу пересекают один-два бойца группы захвата. Мы били по окнам и проломам из всех стволов, буквально – шкваль¬ный огонь. Не важно куда, глав¬ное, чтобы противник не мог головы высунуть. Тем временем мои ребята из группы захвата перебрались на другую сторону дороги. Мои матросы сумели ворваться на второй этаж».
Теперь я должен сказать вам, что Миронов намеренно врет, описывая штурм Дворца. Что бы показать себя вот таким вот беспробудным героем брехливый особист игнорирует достоверность историческую. Ему важно показать не только не подготовленную армию, не только грязь, кровь и пот, намотанные кишки, но еще и тупость непосредственного военного  начальства.
Но почему-то в качестве мишени выбран именно Рохлин, это очевидно не случайно. Я не знаю, был ли это целенаправленный заказ данный будущему таможеннику на развенчание образа генерала, путем опубликования «правды войны»  по программе «Рохлиных мы сметем» в убогом исполнении Славика Миронова или же Славик сам сводит с генералом личные счеты, но целенаправленность выбора очевидна. Потому что его Ролин и Рохлин это разные люди, со схожими фамилиями. Из журнала Боевых действий 8 АК, видно, что Рохлин и его штаб считали главным условием для штурма какого-то важного объекта это занятие окружающих его зданий, улиц и так далее. Это обозначалось как необходимое условие.
У Миронова 74 Омсбр бросается на штурм Дворца через площадь. Тактически это не верно. Даже преступно. Дело в том, что любое такое важное скажем правительственное  здание, стоящее на площади – как белый дом, мэрия или что-то в этом роде всегда стоит к площади фасом. Плюс площадь это, как правило, - открытое, насквозь, вдоль и поперек простреливаемое пространство. На нем всегда атакующий будет как на ладони у обороняющегося, и штурмовать такой объект через площадь под шквальным огнем как делает сибирская махра это верх глупости. Мало того, что вы будете преодолевать открытое пространство, где трудно укрыться от вражеского огня, так и еще все окна – потенциальные позиции для стрелков будут смотреть в вашу сторону. Любой нормальный командир, штурмуя такое здание, выберет путь скорее с боку здания с торца, где или окон меньше или их вообще нет. И таким образом позиций для огня противника в вашу строну, будет меньше.  Второе - путь будет выбран по наименьшему открытому пространству, то есть к объекту от вблизи лежащих соседних зданий. Миронову было очень важно отправить бригаду через площадь и составить соседние здания противнику, только так его бригада на страницах его бестселлера могла получить достаточные для Славы и его книжечки потери, только так ее можно посадить  в огневом мешок. И Миронову так проще показывать в бестолковщину войны. Заметим, что нет групп штурма, прикрытия, удержания. По сути своей Миронов руками выдуманного Рохлина выгоняет сибирскую бригаду в своих фантазиях на площадь, вокруг которой стоят дома, где скрываются боевики, где ее как можно больше было пострелять, потрепать и пожечь.  Хотя выдвижение войск к Рескому насколько известно велось с различных направлений.
А вот как описывает тактику ведения действий в городе комбат Петрович у Шурыгина в его «сорок четвертом декабря». Там нет никаких атак в лоб под яростным огнем врага, работа и только работа. «Батальон Ивана Петровича неторопливо, но упрямо идет к центру Грозного. В день – улица – две.
- Так боевой устав, дорогой мой, читать надо, - убеждает меня, хитровато улыбаясь, Петрович. – Уставы же, не зря говорят, кровью пишутся. В городе роте на день ставится задача взять улицу. Батальону – квартал. У нас, считайте, под ружьем (как раньше говорили) чуть больше трехсот бойцов вместо пятисот положенных. Нам квартал - сложно.
А вот пару-тройку улиц – возьмем с божью помощью.
Сначала на улицу просачивается разведка. Если противника там не обнаруживает, то занимает верхние этажи, крыши, а на улицу входят штурмовые группы. Они «чистят» дома и подвалы.
- Каждую квартиру поверь, в каждый закуток залезь, инструктирует в который раз уже комбат. Боишься – закати впереди себя гранату, только за угол не забудь спрятаться, да посмотри, чтобы стенка не из фанеры была.
После того как группы «сядут» на дома, на улицу броском выдвигается боевая техника – батальоны, БТРы и «уралы» с минометами? Их сразу рассредоточивают, маскируют среди домов так, чтобы были полностью укрыты от огня гранатометов, занимают оборону, а разведка опять идет вперед.
Петрович совершенно стоически выслушивал льющийся на него из наушников поток отборной матерщины какого-то старшего начальника, требующего «немедленно… броском… сходу… вперед…» После чего батальон вновь неторопливо двигается по Грозному.
Тактика простая и, как мне кажется, очень эффективная. За неделю боев в батальоне Петровича всего двое убитых и трое раненых. За это же время, как сообщил «по секрету» начальник штаба, «вычистили» больше сотни боевиков».

Причитания


«Пока разбирались в своих чувствах, поступил приказ занять консервный и коньячный заводы. Первый и танковый батальоны взяли коньячный завод, а второй батальон – консервный. Через день к нам подмазались внутренние войска. Мы не жадные, всем хватит!»
В.Миронов


Вместо Ваших причитаний под выпивку, о судьбе и родине, Миронов, ныне уже покойный генерал занимался делом, именно он возглавил движение за защиту Армии, именно он в 1997 году написал обращение «К Верховному Главнокомандующему Вооруженными Силами Российской Федерации и военнослужащим России». В Обращении «К Верховному Главнокомандующему Вооруженными Силами Российской Федерации и военнослужащим России» председатель Комитета Госдумы по обороне, третий человек в списках избирательного блока от власти, неожиданно дерзко спрашивал у действующего президента о предстоящем необоснованном обвальном сокращении численности армии. Он пытал его, чем тот руководствовался в своих решениях, и тут же обвинял Верховного Главнокомандующего в некомпетентности и безразличии к судьбе страны и ее Вооруженных Сил. В таком случае, задавал вопрос генерал, имеете ли вы право, господин Верховный Главнокомандующий, со своим опытом в военной области, ничего не сделав за последние шесть лет для военной безопасности страны, принимать единоличные решения за весь российский народ, пренебрегая усилиями и лишениями его старшего поколения?
Но нет, наш герой боевик уволился с ФСБ, написал свою гадкую книжонку, пристроился в таможню, а потом в наркоконтроль.  И власть его стала устраивать, и на Москву с вилами не пошел. Кинули Славе кусочек от пирожка – получил должность хлебную и спекся герой. А вот генерал не сдался. Проложил борьбу. А Славин патриотизм дальше истерик не пошел. Как так?
«Вы обрекли Вооруженные Силы на окончательное разрушение…  В чем же дело? Может быть, для России нет уже никакой потенциальной угрозы извне? Однако факты говорят о другом» - писал мятежный генерал: -«Не церемонясь с Россией, страны НАТО приняли решение на движение блока к нашим границам. Западом осуществляется прямой диктат в вопросах военно-политического устройства Европы, пренебрегаются интересы России. На Дальнем Востоке, стиснутый своей территорией, огромными темпами развивается полуторамиллиардный великий Китай. Он буквально задыхается в ограниченном территориальном пространстве… При вашей политике и отношении к обороне страны Россия может лишиться Дальнего Востока и Сибири вплоть до Урала».
Может в этом причина вашей лжи на него?
Генерал обвинил президента в прямом нарушении Конституции Российской Федерации, в несоблюдении целого ряда законов — «Об обороне», «О статусе военнослужащих», «О ветеранах». И главное, Рохлин прямо заявил, что Ельцин несет персональную ответственность за развязанную войну на Кавказе.
«Это произошло в то время, когда вы своим руководством довели армию до предела, а, приняв решение на применение войск, в последующем сдали армию. Это произошло тогда, когда в полках осталось по 5— 10 солдат, а офицеры вместо солдат несли караульную службу и выполняли хозяйственные работы. В то время это казалось недопустимым и невозможным. Но последующая жизнь перекрыла любые представления. Когда прекратили выплачивать денежное довольствие военнослужащим, они вынуждены были по ночам охранять коммерческие ларьки и проституток, чтобы заработать на кусок хлеба, а те, кто не сумел приспособиться к новой жизни, — стреляться, не имея возможности прокормить семью.
Скоропалительность и необдуманность принятого решения не позволили армии перед началом войны в Чечне провести соответствующую подготовку. И это в условиях, когда в войсках вынужденно давно отсутствовала плановая боевая подготовка. Против наемников и зрелых мужчин вы бросили в бой восемнадцатилетних пацанов, многие из которых еще не держали оружия в руках. Увидев, что взять Грозный невозможно не только одним парашютно-десантным полком, как об этом заявлял «лучший министр обороны», но и большим числом неподготовленных полков, вы и ваши подчиненные продолжали гнать туда необученных солдат, по сути — пушечное мясо, которых сегодня призывали, а завтра они уже были в бою.
Этим мясом, потом и кровью тушился пожар в Чечне. Но, как и все другое, эта авантюра также закончилась крахом. Армия по вашему приказу срочно бежала из Чечни, оставив там на уничтожение целый полк пленных и все русскоязычное население. Погибли десятки тысяч невинных жителей и тысячи военнослужащих, а тысячи на всю жизнь остались калеками. Они безропотно выполняли ваш приказ, надеясь, в свою очередь, на вашу заботу».



Корпус Рохлина
«– Каков план наступления? – спросил командир танкового батальона Мазур.
– Мы когда входили в город, был у нас план?
– Не было»
В. Миронов.

А вот  как воевало одно из подразделений корпуса Рохлина в Чечне.  Легендарным 68-м отдельным разведбатом 20-й гвардейской мотострелковой дивизии 8-го армейского корпуса капитан Роман Шадрин, получивший в ходе боев звание майора. Уникальной смелости и военной мудрости человек. В Грозном его подчиненные провели успешную операцию по захвату укрепленного здания главпочтамта. Пробились к президентскому дворцу. Во главе штурмовой группы молодой комбат вышел в тыл к боевикам, оборонявшим бывшее здание обкома в районе гостиницы «Кавказ», двое суток был в окружении, без связи с Рохлиным, отбил десятки атак, но обеспечил взятие основными силами тактически важного здания обкома. С двадцатью семью разведчиками Шадрин выбил врагов из краеведческого музея и закрепился там. Было отражено одиннадцать атак, несколько раз сходились в рукопашном бою, а потом умелыми действиями подразделения офицер обеспечил взятие федералами гостиницы «Кавказ». С декабря 1994 года по февраль 1995-го батальон провел одиннадцать крупных операций, потеряв в жесточайших боях трех офицеров, одного прапорщика, одиннадцать сержантов, два человека пропали без вести. По представлению Льва Рохлина 1 декабря 1995 года майору было присвоено звания Героя России.
Что же получается, со слов Миронова везде была только сибирская махра, все брала, штурмовала, везде, где трудно были лишь они, а хитрый злобный Рохлин людей своих берег. А вот оказывается,  и нет. Он всех старался сберечь. Оказывается, воевали то все и морпехи, и десант, и корпус волгоградский воевал, и пехота воевала, и надо же никто не прятался за могучую спину сибирской махры.
 А что сделал контрразведчик Миронов своей правдивой книгой, если не плюнул в лицо всем павшим?
А ведь именно все, абсолютно все солдаты и офицеры за глаза, после Чечни, будут называть Рохлина батей или просто папой. «Папа приказал…», «Если папа сказал…», «Да мы за батю…». Вот такие слова. Вот такая слава. А вот такой вот наш Слава. ..
А вот что пишет некто Гамид Магомедов:      « В Новогоднем штурме я числился в группировке Северо-Восток под командованием Льва Рохлина. Мы тогда входили в 8 гв. Армейский Корпус. Сборная солянка.  255 мсп (в/ч 34605). Командир- полковник Сергей Рудской. Огромный человеческий поклон этому человеку.  Наша группировка была самой малочисленной. И по моему мнению это было только в плюс. У нас и задач и бардака с бронетехникой было поменьше и командиры были опытные. Нам повезло с командирами. Натаскивали нас не по детски хоть мы и были салагами. Хоть мы тогда и думали, что просто спокойно войдём в город. Сразу же сказали, чтоб перед выходом брали патронов больше, еды и воды. Шли тогда очень медленно и закреплялись на каждом перекрестке. Блокпосты ставили с бронетехникой. Видимо с каждым перекрестком техники становилось всё меньше и потому потери были малые. Разведка работала хорошо. Бессмысленных потерь старались избегать. Бронетехнику старались использовать очень аккуратно. У нас вообще очень мало было танков. Брали и русское кладбище и аэродром "Северный"и консервный завод. Особо тяжелые бои были за больничный комплекс. Наша группировка была единственной кто смог выполнить поставленную задачу в те дни. В той же больничке меня и ранило осколком в спину. На этом для меня война закончилась. С тех пор спиной и мучаюсь. Осколок по касательной задел позвоночник. Потом очень долго лечился. Хроник и ограниченно годен. Несколько операций прошел. Ходил на костылях полтора года. Реабилитация долгая. Но я считаю, что мне жутко повезло, что хоть ходить могу. Вот так и прошла моя молодость по больничкам и госпиталям. Теперь работаю бухгалтером. Повезло».

Ненависть к покойному генералу.
«Каждый может, что угодно ляпнуть и не отвечать за свои слова. Эта вседозволенность только начала наносить вред. Она жутко раздражает общество. Именно поэтому такой большой всплеск агрессии. Ладно, в юморе мы шутим на разные закрытые темы. Но сейчас же не стало никаких границ. Вообще ничего святого, можно всё».
 В.Галыгин – резиент «Камеди Клаб»
Эта ненависть к покойному генералу видна на протяжении всей книги Вячеслава Николаевича:
«– Действительно, мужики, представляете, какой череп у Ролина! Прямое попадание из танка выдержит.
– А можно было бы и без каски в атаку ходить».
А зачем? А почему?
Вот что пишет о генерале и нетронутом нефтеперерабатывающем заводе очевидец штурма: «Про Старопромысловский район не совсем я его понял (Миронова) , так как я сам через него входил, вот он упомянул что нефтезавод был приказ не трогать, не знаю ничего про это но вот точно с уверенностью скажу что как раз один завод (я всегда думал что он единственный, но может я ошибаюсь или автор ошибается) нефтяной разровняли с землей к чертовой матери чтоб геморроя было меньше, так как перед этим очищали завод по производству полуфабрикат и консервов, и во время его чистки и мы и соседи такой кровью умылись что в жопу эти заводы, пусть и нефтяные, лучше САУшки пусть с землей, сровняют, хотя вот спиртоводочный завод соседи брали без артиллерии. Далее. Часто упоминает Ролина, наверное он имел ввиду Рохлина, я не знаю может он имеет ввиду другого но если Рохлин на его счет он тоже не совсем прав, этот генерал не сидел на северном, его штаб группировки был прямо в Грозном, в зачищенном районе, и штаб продвигался по мере продвижения войск, через несколько недель мы были переданы в его подчинение(хотя формально по бумагам были переведены через месяц), я его лично не видел, но солдаты и офицеры за него глотку рвали потому что он с танкистами вместо члена экипажа в бой шел, и вместе с солдатами наступал, я лично не видел но солдаты о нем именно так отзывались, и, на мой взгляд войсками он руководил живо, эффективно, лучше чем кто-либо. Вот так вот. А еще случай был похожий, после Минутки поехали к соседям, бравшим спиртоводочный завод, наклюкались как свиньи, все приехали к ним и десантура и морпехи и саперы и начали бухать в расположении этой бригады, вот хоть убей из головы вышибло, толи 24я толи 34я  (74?) бригада не помню, приехал какой то туз из штаба, начал права качать его дружно послали и обещали с боем и Северный и Ханкалу сраную траками в землю вкатать и его и москвичей».

Помощник начальника штаба по взаимодействию.
«Бестолковейшая, бездарнейшая война. Генералы получают награды, увозят полные самолеты добра, а мне выдадут страховочку. Я подсчитал, что будет ровно полтора миллиона рублей. Можно что-то купить, если не затянут, и дадут вовремя. А то инфляция все сожрет”.
В.Миронов.
У нашего Славы в его военно-полевом романе  солдатики с перитонитом на фронт назад просятся - умирают, но ползут, а с разожженными костьми в атаку, отказываются в тыл улетать, а он бедный получил подкожно осколок в голову, уже страховочку подсчитал. Сразу видно парень не дурак, да и губа не дура. И бегает он лихо и стреляет, и подствольничек у него как надо, и ножом по горлу полоснуть, если что, может, да и телефоном пытать и пальцы отстрелить легко. Боец что надо. Я уже об этом писал, но повторюсь, все это не есть работа офицера. Бегать как дурак и стрелять не для этого его Родина научила. Каждый должен заниматься своим делом. Штат чати и обязанности каждого придуманы не зря. Только идиот считает, что штабному офицеру проще или командиру лучше. Типа в тылу и в тепле. Посмотрите сколько разных команиров получили ранения и было убито в ту войну или в Отечественную. Я сразу вам минимум двух командующих фронтов могу с ходу привести – Ватутин и Черняховский. Да и при штурме Грозного, сколько погибло и получило ранения вон командир 74 омсбр Бахин или полковник Рудской из 8 АК.
Для обывателя, как и для самого военного беллетриста Славы, хотя он вроде как бы и офицер штаб это такое теплое место, где очень удобно от войны прятаться. А штабные работники у него в книге это такие вот прихлебатели, или как они пишет – ординарцы, порученцы и те которые просто угождают генералу. Обращаясь к обывателю, скажу: «не верьте!». В культовом фильме «Брат» главный герой скромно говорит про свою военную службу: «В Чечне писарем при штабе служил». Так вот штаб это очень важная структура управления в армии, это всегда мозг подразделения, части или соединения.  Штаб это именно орган управления. Управлять многочисленной военной частью особенно в боевых условиях очень сложно, управление производится по принципу обратной связи – решение боевой задачи выполняемой частью корригируется в соответствии с постоянно и быстротечно меняющейся боевой обстановкой. Можете ли вы, скажем, жить без головы? Нет, так и часть или соединение, или даже армия и фронт не может воевать без штаба, потому что тогда они перестанут быть  управляемыми. А отсутствие управления в боевых условиях не позволит адекватно реагировать на боевую обстановку и решать поставленную боевую задачу. В книге «Я — «калибр-10». Штурм грозного. Январь 95» упоминаются попытки чеченских боевиков убить комбрига Савина и обезглавить 131 бригаду 31 декабря 1994 года на вокзале.
К примеру, вы наступаете на Дворец Дудаева, а противник ввел в бой резерв и ваших сил уже не хватает для штурма. Именно штаб получивший донесение от наступающего батальона должен среагировать на  эту информацию. Правильная быстрая и адекватная реакция командования в бою – залог эффективного управления и решения боевой задачи с минимальными потерями. Правильная оценка своих сил и сил противника приводит к правильному решению вплоть до решения на отступление.
Мы видим, что 74 Омсбр является одно из тех частей, которые при штурме Грозного понесли наибольшие потери.  Так вот если судить по Миронову, то этой бригадой в бою никто не управлял. Таким образом, в штабе работы невпроворот, штаб бригады обеспечивает управление частью, а это очень тяжелая и напряженная работа. Часть без управления никакой бой не выиграет. А вот говорит про работу ПНШ сам Лев Рохлин, предоставим слово генералу.
  «Позднее, на встрече в Москве с иностранными военными атташе, Рохлина спросят, как он без предварительной подготовки, в условиях активных боевых действий сумел принять под командование части, которые не знал и даже не был знаком с их людьми, как смог организовать управление ими.
- Это был очень умный вопрос, - рассказывает Рохлин. - В двух словах трудно было ответить. Но если упростить, то управление организовывалось через тех, кто хорошо знал эти части и подразделения. А такими обычно являются помощники начальников штабов. Я собрал их в одну группу, и они фактически взяли на себя функции операторов, способных превращать общие команды в живую систему управления, учитывающую особенности различных частей».
Таким образом, эти офицеры стали тем, что создало единую систему управления группировкой. Не сомневайтесь, без управления, без подготовки, без продуманных планов, без многократного детального согласования и взаимодействия в Грозном победить бы не удалось. Толпой, массой как у Миронова противника было не разбить. Всеми этими частями надо руководить, их надо обеспечивать – огнем, боеприпасами, продовольствием, пополнением, всем чем угодно. Надо было ставить боевые задачи, отдавать и получать донесения. Эта такая важная бухгалтерия войны, которую обеспечивает штаб. У Миронова сидеть в штабе быть таким вот дармоедом и паркетным шаркуном. А в  его книге 74 Омсбр да и другие части были неуправляемым хаосом, который из мести и озлобления за погибших товарищей громит город, а не выполняет боевую задачу.
Миронов тут врет. Врет нагло. Показывая бой неуправляемым, планирование и постановку боевой задачи бессмысленной как это сделано в его книге Славик таким образом подводит к тому, что нет никакой позитивной роли командования и в первую очередь Льва Рохлина в штурме Грозного. Живописность картин грязи, истерическая искренность рассуждений тут и там врывающихся прям из головы Миронова на страницы книги, словечки типа РГД, АКМ, БТР, военные байки, какие-то отрывочные знания об армии, картина боя как в кино делают для неискушенного читателя саму повесть вполне  правдоподобной, а линию повествования вообще  правдой. Миронов лжет, представляя нам Рохлина, Баталова безмозглыми карьеристами. Он убивает Рохлина повторно, теперь уже никак человека, а как историческую личность, рассказывая про него свою «правду». В этой правде отрицание его боевых заслуг и военного таланта генерала. Тысячи людей не будут читать исторические учебники, а будут читать его книгу или смотреть снятый по ней фильм, думая, что все так и было. Вместо истории Миронов претендует на новый миф – новую правду.
  «– Я старший офицер штаба по взаимодействию, что это такое – толком никто не знает. По взаимодействию с кем? С соседями. Я уже наладил его. По взаимодействию между батальонами? Это не моя проблема. Вот и получается, что придумали эту должность, и на какой хрен – никто не знает. Она, кстати, вводится только на время боевых действий. В мирное время я в своей части просто старший офицер штаба. Да и не люблю я без дела сидеть. Зверею».
Итак, Миронов обозначает суть штабной работы – безделье. Он упорно пропагандирует миф, что штабные работники это редкостные бездельники и дармоеды. А вот что по  этому поводу  пишет участник Великой Отечественной Войны генерал-лейтенант Евгений Иванович МАЛАШЕНКО командовавший взводом, разведротой, прошедший путь до начальника штаба округа: "Труд офицера штаба... требует большой энергии, твердой воли, высокой выдержки и дисциплины".  Но Слава вместо того, что бы организовывать взаимодействие и управление своей неуправляемой по его же книге бригадой предпочитает бесполезную беготню  с автоматом. Так зачем же ему нужны офицерские погоны, зачем его 5 лет нужно было учить в военному ВУЗе если он выполняет обязанности не офицера а простого бойца, даже не сержанта. Не занимаясь тем, что должен, он занимается тем, что может делать любой солат без военного образования и специальных военных знаний. То есть Миронов совершенно напрасно занимает свою должность ПНШ, не выполняя связанных с ней обязанностей. А ведь кто-то там, в штабе бригады работает вместо него, несет двойную нагрузку, может быть, не успевает эту работу выполнять как надо и это все оборачивается, прежде всего, напрасными потерями личного состава в боях? 
Вот Миронов боится, что его привлекут за участие в казнях противника, мол, Политковская его, куда-то там включила, совершая для него дешевую пиар акцию. А вот я вижу в книге иное уличающее нашего Вячеслава в халатном отношении к своим служебным обязанностям.  Его как бы и по трибунал можно. Штабные работники  бездельники? Как бы не так, Слава сам себя уличает, в одном моменте в книге он все же немного поработал как ПНШ: «Ночь эта на командном пункте бригады выдалась бессонная. Мы с Юркой, начальником штаба, начальником разведки и еще большим количеством офицеров рассматривали, прорабатывали варианты прохождения колонны, связывались с соседними частями, договаривались о проходе через их территорию, о взаимодействии в случае нападения духов на нас. Механики готовили машины к переходу, оружейники пытались отладить БМП-3, работы хватало всем».
Да в нормальных штабах вообще на войне почти и не спали, даже в штабе группировки, недосып был ужасным. А он вот одну ночь не поспал, не бухнул – так вот устал. Да от такой работы можно и озвереть. Миронов утверждает, что он наладил взаимодействие, а на деле его как бы и нет: «Здесь нет единой линии фронта. Бои ведутся очагово, и порой получается как бы слоеный пирог: духи, наши, снова духи и так далее. Одним словом – дурдом, взаимодействия почти никакого». Тут Слава  сам себе же и противоречит. Он же все как бы наладил, а толку нет. Так налаживай. Чего бегать с автоматом, когда свои своих убивают, это же твоя задача!
И его бездействие даже ведет к жертвам, при этом автор сам себя и уличает: «Нередко случается, что одни и те же объекты вместе штурмуем, не подозревая, друг о друге. Мы, бывает, наводим на вэвэшников авиацию и артиллерию, они – на нас. В темноте перестрелки затеваем, берем в плен собственных солдат». А это уже халатность и статья. Толку от бега Миронова по полю боя почти никакого, а вот если бы наладил взаимодействие, как по обязанностям и жертв было бы меньше и неразберихи. Но Миронов своей штабной работой пренебрегает, всегда стремится на передовую, и действует как солдат, словно в войну не наигрался.
«– А мы, грешным делом, думали на тебя, что ты стукачок от особистов. Прикомандировали в самый последний момент. Конкретных обязанностей нет. А сейчас присмотрелись. Наш парень. Такая же «махра», как и все».
«Наш парень», это главная черта в Славе, «наш», это не должность и не звание, но как сразу Славу разгадали сослуживцы.
А вот, что пишет о штабной работе ПНШ летного полка М.Н.Романика: «Штабная работа была гораздо сложнее летной. Летчик сам себе хозяин в кабине, и весь его полет, его успех зависит в основном от него самого. Зам.начальника штаба часто остается за НШ полка, и здесь ему приходится направлять всю жизнь и деятельность полка. От работы штаба зависит успех полка и главной его фигуры — командира полка, назначенного приказом министра обороны. Они быстрее движутся в должности и воинском звании. Штабные работники растут медленнее, их не торопятся перемещать, так как от них зависит в полку порядок и стабильность». http://www.proza.ru/2013/06/12/191
Хорошо, не чего делать в штабе, ты как офицер, как, кстати, сделал это  Буталов – Баталов, как сделали другие, приди к своему командиру, и скажи: дайте мне взвод или роту, мне штабная работа не нужна. Но не таков Слава, он только разглагольствовать про восемнадцатилетних пацанов может, но взять их под свое командование не хочет, да и не способен, наверное. А взять мог, что бы как мининимум  спасти их от напрасной гибели в бою путем своего мудрого руководства. Ведь под командованием такого опытного боевика как Миронов  (не одна горячая точка за плечами) не один и не двое бы спаслись от напрасной глупой смерти в бою. Но Славе на все плевать пусть взводами командуют бестолковые двухгодичники, раз кадровые принципиальные офицеры из части сбежали (а ее весь округ комплектовал, но кадровых взводников так и не набрали), и ему этого не надо, он сам будет бегать, и стрелять как солдат.
А вот офицеры 131 Омсбр командовали, даже двухгодичники. Таки фамилии слышали Вечканов, Клупов… Запоминайте их фамилии Слава и учитесь, какими должны быть настоящие офицеры. Специально привожу рассказ, того как офицер волгоградского корпуса – артиллерист в колонне на марше руководит, управляет боем, я его привожу для Славы, - этот офицер, - командир, и он знает тверда, что его главная задача не бегать и стрелять, а руководить боем.
«Проехали первое высотное здание — девятиэтажку, за нами в колонне движется ГАЗ-66 с «васильком», но миномет не кузове, а на прицепе. Минометчики тоже укрепились, как могли: по бортам мешки с землей, ощетинились стволами автоматов. Схема обстрела здания с боевиками. Сзади характерный звук выстрела из гранатомета. Оборачиваюсь. Успеваю краем глаза увидеть, что стреляют из окон седьмого этажа по колонне — техники много, не промахнешься. Тут же БМП-2 подняли стволы пушек и начали стрелять по окнам. Беда в том, что палят куда попало – в оптику им плохо видно из башен, Решение созрело быстро. До штурма Грозного меня готовили как корректировщика, поэтому и карта крупного масштаба была при себе с плановыми целями; и частоты, и позывные огневых позиций, что вокруг города раскиданы, я знал, и пароли. Но самое главное, что была у меня радиостанция «Арбалет» — маленькая, с запасными аккумуляторами. Я ее тут же включил, настроил частоту, такую частоту настроил и на радиостанции Р-123 в боевом отделении. Наводчику надел шлемофон, подключил к радиостанции. Вошли друг с другом в связь. Проверили — все нормально. Сказал наводчику: «Слушай меня и выполняй, что скажу! Все просто! Понял?!» После этого спрыгнул на землю. Вокруг кутерьма и столпотворение; свист пуль, разрывы, вот несут раненого, горит БМП, автоматчики палят из окон. Как стрелять из орудия по «высотке»? Ведь уже проехали ее, она сзади. Ствол назад, почти на 180 градусов, не развернуть — слева вплотную частный сектор (забор, деревья), справа — два ряда техники. Кое-как поставил самоходку поперек колонны. Вышел на связь с наводчиком, говорю; «Поворачивай ствол вправо, скажу, когда — стоп! Понял?» Он подтвердил: «Понял!» Тем временем меняю в автомате магазин, заряжаю трассирующими. «Теперь давай ствол вверх! Еще! Стоп! Смотри в прицел, даю два трассера! В окно!» Ставлю на одиночный огонь. Стреляю трассерами в то самое окно, из которого только что вели огонь по колонне. «Видел?!» - спрашиваю по радиостанции наводчика. «Да!» — «Два снаряда, огонь!» У меня расчет - молодцы. Снаряд в ствол загнали еще на подъезде к городу. Гильза на лотке. Несколько секунд и... выстрел! Внутри комнаты разрыв. Попал! Да как тут не попасть, каких-то 150-200 метров. Все отлично, работаем! Работаем по окнам! «Ствол вправо! Наблюдай трассер! Один снаряд, огонь!» Выстрел! Разрыв. Вот оторвалась панель, обнажив внутренности одной из квартир.  Я увидел в межкомнатной стене пробитый проем. Потом мы узнали, что боевики рубили стены, делая проходы между комнатами, благодаря чему могли перемешаться по всему этажу и открывать огонь неожиданно из любого окна. Мы продолжали стрельбу. «Прошерстив» снарядами этаж и убедившись, что стрельба из окон прекратилась, привели орудие в походное положение, только ствол не крепили на стопор, и двинулись дальше. На связь вышел начальник бронетанковой службы, он в техническом замыкании. Ругается (шутя, конечно), что после моих выстрелов его боевую машину завалило кусками панелей от дома. Говорю в ответ, что камень лучше, чем граната от РПГ». 
Источник: http://www.modernarmy.ru/article/219 © Портал "Современная армия".

Миронов отрицает вообще какое-то управление войсками в Грозном, армия по его книге управлялась по принципу: « иди туда – иди сюда», поэтому и помощник начальника штаба в штабе не нужен, штаб не работает как таковой. Возможно, конечно автор просто не знает и не представляет себе штабную работу.

«– Пойдем спать? – спросил я, когда последняя наша ракета погасла.
– Давай по последней покурим и пойдем, – отозвался напарник.
Закурили. Помолчали.
– Как думаешь, вместе пошлют? – нарушил молчание Юра.
– Не знаю. Может, вместе, а может, и нет.
– Могут и во второй батальон засунуть, пока нового начальника штаба не назначат.
– Там ротных толковых полно. У нас что, в бригаде мало желающих начальником штаба стать?
– Желающих много, а вот с опытом штабной работы – мало.
– Думаешь, тебе предложат покомандовать пока штабом?
– Может. Тебя-то не отправят. Ты офицер по взаимодействию».
Ну что тут еще сказать.


Буталов.

«Почему, Господи, ты не караешь тех, кто отправил их на эту погибель? Почему? Ответь! В чем виноваты они? Или только тем, что имели несчастье родиться в России?»
В.Миронов
С чем связана органическая ненависть Миронова к Николаю Баталову не понятно. Сам персонаж появляется, когда Слава нычется по подвалам в каком-то окружении, двое суток ходит по Грозному-Сити кругами. Как будто это огромный мегаполис, из которого не выбраться, хотя в какую сторону не иди со всех сторон кроме юга к центру города наступают российские войсковые группировки. Ели вы помните, свою рацию их группа выбросила как неисправную, но тут они наткнулись на десантников.
«Продвигались вперед, только вперед. Движение — это жизнь. Уже никто не спорил, не дискутировал. Только вперед. Сил уже не было. Только тупое отчаяние нас заставляло идти вперед. Только слепая тяга к жизни была движущей силой. Бойцы сами вытаскивали без всякого наркоза неглубоко сидящие осколки. Не то что обработать антисептиком раны, просто обмыть их не представлялось возможным. Поэтому, чтобы не было заражения и для остановки кровотечения, — бинты закончились, содержимое индивидуальных аптечек было съедено с голоду».
После прочтения такого возникает постапокалептичекая картинка город полный зомби-чеченов по которому бредет падая от бессилия, группа военнослужащих, по руинам в никуда. За два дня они так изголодали, что ели крыс и содержимое индивидуальных аптечек. Как так? Хорошо, что не сами коробки от аптечек не сьели целиком. Что входит сьеодобного в аптечку? Промедол? Радиозащитное вещество или этаперазин? Что?  Посмотрел бы Миронов, как поедание индивидуальной аптечки спасает человека от голода.  Да и что за голод такой? За два дня так оголодали, что крыс стали есть? Два дня конечно серьезно, но не критично. Тем более есть масса свидетельств от очевидцев и участников – Дудаев накануне штурма запретил чеченцам закрывать двери и велел оставить продукты. А и мой товарищ, бывший в городе в феврале 1995 года, утверждает, что проблем с едой не было.  Не верите, а как вам это? «Поскольку воды все равно не было, отдаю бойцам шампанское вместо компота. С офицерами и прапорщиками пьем коньяк, заедая шоколадом. Теперь я понимаю приказ Дудаева: дома не закрывать, на столах оставить продукты. Боевики могли вести огонь практически из любого дома, при этом абсолютно не заботясь о пропитании». А вот с водой то и была проблема ее просто не ге не было.  Но Слава об этом не пишет. Все это упорно наводит на мысль, что в окружении он не был.
  Бедные десантники тоже потерялись в трех соснах и  якобы тоже блуждали, по  руинам, но почему-то с исправной рацией. Пехота их не узнала. И компания Миронова решила - так как все боялись привлечь внимание духов, то решили драться на ножах с этими вот духами. Как это так? Драться на ножах, а если духи вдруг будут против ножей и начнут стрелять, Миронов что вдруг бы завопил: это не по правилам - мы решили на ножах! И духи, конечно все бросят и на ножи. Так?  Вот как оценивают подобную чушь офицеры спецназа, опять привлеку в свидетели 22 ОБрСН. Когда кто из управления 276 мсп офицерам прикомандированным к ним спецназа заявил, что:  «Вы должны заскакивать в здания, занятые боевиками, и ножами их там всех, ножами...». То это выражение они  посчитали глупой шуткой. Так и Славино решение драться  противником на ножах это глупость.
Но боя не дошло, они вдруг как – то потом « выяснили, что это  свои». Как слепые котята. Это как? Тыкались во все стены и мяукали? Что мешало десантникам выйти на связь со своими, если они попали в окружении? Не ясно. Что мешало им при наличии связи, выйти из окружения? Тоже не понятно. Похоже, это были вообще не попавшие в окружении десантники, а какая-то разведгруппа.
А может, это хорошо, что частоты и позывные не меняются? Все-таки в этом есть что-то хорошее. И тут заплутавшая махра связывается по десантной связи со своими. Спросите как– да просто Миронов и компания выходят на частоту старого диапазона волн своей бригады. По логике, конечно, там их должна была бы слушать разведка боевиков. Старая частота – значит известная. «А может, это хорошо, что частоты и позывные не меняются? Все-таки в этом есть что-то хорошее». Они обговаривают, где и когда их будут вызволять из окружения. Неужели махры да и командование бригады  не боятся засады, если боевики их наверняка слушают, что мешает тем устроить им хорошую засаду?
Боевики, разгромив бригаду сначала на марше, потом на площади, а потом по Миронову поставив заслон у Ханкалы, наверное, посчитали, что той больше как боеспособной единицы нет. Махра же оказалась живуча как тараканы. Да и Рохлин с них не слазит в атаку все гонит,  свой любимый корпус бережет. Слава и его друзья конечно в отчаянии зря они рацию ломали, зря по подвалам прятались, думали, выйдут, а все их бригаду как 81 мсп и 131 Омсбр уже из боя вывели. И они типа «пострадавшие», в тылу теперь отдохнут. Но по-мимо главного вопроса – вопроса выхода из окружения к своим сибирские мотострелки узнают особо ценную информацию больше походящую на сплетни. Она явно неуместна для страдающих окруженцев, с таким трудом вышедших из боя, а по своей праздности соответствует тупой информации для каких-то интриганов дезертиров. Их интересует новый комбриг, кто, мол, откуда, где служил, с кем жил. Как так? - спроси любознательный читатель, они вчера еще друзей по повалам хоронили и клялись вернуться, их раненные товарищи, чтобы не быть обузой стрелялись и подрывали себя, а они сплетни собирают в прямом эфире.
«Некоторые раненые стрелялись, специально подрывали себя гранатами. Мы вынимали у них из карманов документы, обрывали шнурки с личными номерами и шли, ползли вперед».
Но Миронова никто не остановит, ему сплетни подавай. Да какая разница кто ваш комбриг, вы вначале из окружении выйдете, выживите, раненных вынесите, а уже потом сплетни собирайте.
 «У нас новый комбриг. Некто полковник Буталов Алексей Михайлович. До этого командовал кадрированным медицинским полком. А вот теперь приказом министра обороны Грачина назначен на нашу бригаду. Всех шокировало известие, что командовать нами будет бывший командир кадрированного, да еще и медицинского полка».
 А чьим еще приказом? Приказом Егора Гайдара или Чубайса, или подписи министра сибирской махре мало? К царевым грамотам привыкла!   Да Миронов, фантастика, да и только кадрированные медицинский полк. Никаких медицинских полков в ВС РФ и даже СССР никогда не было. Были, есть МОСн и ОМедБ (медсанбаты). Ваши рассуждения и фантазии о кадрированном медико-санитарном полке - это слухи и домыслы. А почему не кадрированной медицинской дивизии или армии?  Чего же мелочится. Чем нелепее ложь, тем легче в нее поверят. Все что вам нужно было, это спросить у любого тыловика или офицера медицинской службы, и он объяснил бы вам, что такого не в природе не бывает. Не бывает кадрированного и развернутого медицинского полка. В развернутой по боевому штату армии были  медицинские бригады, состоявшие из отдельных медицинских рот, отрядов и батальонов. Но это же художественный вымысел, причем какого ужасного пошиба. Это так же как из РПГ самолеты сбивать. Но разве Славу остановить? Его бедного ненависть к Баталову переполняет.
«Вдобавок ко всему полковник! Ты знаешь, читатель, что такое кадрированный полк?» А что вам на бригаду лейтенант нужен?
Откуда читателю знать, если такого нет, и не было в помине. «Именно кадрированный, а не сокращенного состава. Обычный кадрированные пехотный полк – это командир, начальник штаба, заместитель. Как правило, заместитель по вооружению. Во всей бригаде (так полк или бригада?) не более десяти-пятнадцати офицеров. Человек двадцать прапорщиков. Человек пятнадцать солдат. И все! И все!!! Главная их задача – обслуживание техники. То есть проведение регламентных работ, раз в пять лет замена всех резинотехнических изделий и тому подобная канитель. При советской власти периодически призывали резервистов, так называемых «партизан», которые разворачивали технику, немножко ездили на ней. Затем вновь ставили на консервацию. Вот что такое кадрированный пехотный полк. А вот что такое кадрированный медицинский полк, этого я не знал. Офицеры и прапорщики, которые были со мной, тоже слыхом не слыхивали про такой. Если в обычном кадрированном пехотном полку должность командира полка была подполковничья, очень редко майорская, то здесь – полковник! В голове все это как-то не умещалось. Скорее всего, этот полк был предназначен для третьей мировой войны. Когда планировалось применение оружия массового уничтожения».
Читая это, я подумал, что Слава в армии вообще не служил, такое представление о частях кадра как у бабки на рынке, ну ладно… «Кроме того, нам сообщили, что новый комбриг из Северо-Кавказского военного округа (сокращенно – СКВО), а мы из Сибирского (СибВО). Во все времена служить в СКВО могли либо «блатные», либо переведенные по замене из Дальневосточного (ДальВО) или Забайкальского (ЗабВО, забытый Богом военный округ).
Вот нечего окруженцам находящимся по описанию Миронова  на грани отчаяния, больше делать, как узнавать про нового комбрига пользуясь вновь обретенной связью, чей друг Баталов, и откуда он, родом? В окружении, как и в штабе бригады, Славе оказывается совсем нечего делать. Он мыкается по подвалам и прежде чем выйти на свет к своим  он и его товарищи почему-то решили все про нового комбрига все разузнать, ну да а вдруг в окружение не поверит, и к стенке по закону военного времени их поставит за дезертирство?
Славины байки про окружение такая чушь. Вон группа рохлинских разведчиков под командованием Романа Шарина 2 суток в окружении в районе Рескома сражалась. До рукопашной доходило. А тут что?
То, что в 90 годы СибВО был лучше, чем СКВО может поверить полный идиот, так как СКВО это был горячий округ, именно на его территории находились почти все горячие точки нашей страны. И еще вопрос, где было лучше служить.
То, что Буталов, а на самом деле Баталов бы назначен приказом Грачева это ложь. Ну нет художественный вымысел, но ведь это же ничто иное как повесть.  Баталов не мог быть назначен его приказом. Группировка войск, куда входила 74 Омсбр находилась в подчинении у Рохлина. Именно он назначил его ВРИО командиром бригады. Я могу предполагать, что в бригаде после ранения Бахина были какие-то проблемы с командованием, раз Рохлин сначала назначает туда своего заместителя полковника Скопенко, а потом и Баталова. Он не ищет командира среди офицеров управления самой 74 Омсбр. Кроме того сам Рохлин вот так описывает конфликт в связи с назначением Баталова с командованием СибВО: «им из Сибири лучше видно кого назначать на бригаду».
Так кто же это такой Буталов - Баталов? В отличие от постоянно причитающего и ноющего главного героя Миронова, это человек иного типа. Он не зациклен на постоянной рефлексии личной обиды, из-за того что он попал на эту ужасную войну. Вот что пишет о Баталове, посторонний человек, военный корреспондент в своей книге, оказавшийся в те дни в Грозном. Любознательный читатель возмутиться, кто этот корреспондент против такого свидетеля войны как Вячеслав Миронов с орденом Мужества на груди? Миронов был на этой войне, а кореспондентешка из продажной прессы, кто он такой?
Да конечно Миронов важный свидетель. Первое он там был. Это да. У него есть бумага, запись в личном деле – можете проверить. Второе у него есть целый орден Мужества с номером, его ему за войну выдали и ему можно верить. В третьих Слава наш получил серьезную Астафьевскую премию. И поэтому свидетель он очень важный.

А вот мой свидетель, которого я хочу привлечь в защиту полковника Буталова, он же Баталов, тоже не какой-то там. … Это автор книги «Грозный. Буденновск. Цхинвал. Донбасс» Александр Сладков. Своей настоящей фамилии под псевдонимами он не прячет. И в сравнении с великим писателем Мироновым выглядит он совсем не бледно и жалко.
Алекса;ндр Вале;рьевич Сладко;в (род. 1 апреля 1966, Монино, Московская область, РСФСР, СССР) — российский военный журналист, специальный корреспондент ДИП «Вести» ВГТРК. Он вполне себе достоверный свидетель тех событий. Сладков был в те дни в Грозном с нашими войсками  и снимал происходящее на видеокамеру. По этому материалу он написал вышеупомянутую книгу. О Сладкове вы можете почитать где угодно, его лицо знакомо многим зрителям. В качестве военного корреспондента Сладков побывал во многих горячих точках страны. В перечне полученных им наград есть и орден Мужества (как у Миронова) и орден Почета, куча всяких премий. Конечно тут завопят знатоки: «Сладкову верить нельзя он ФСБный пропутинский пиарщик и за это ему все награды и звания. А вот Миронов… ». Допустим что так. Но именно Сладков в отличие от Миронова описывает Николая Баталова достойным уважения человеком командиром и офицером, человеком большого личного мужества.
Вот свидетельства другого всем известного журналиста Игоря Прокопенко из его книги «Чеченский капкан», где тот приводит слова заместителя командира 68 разведывательного батальона Глебова, о том, что Рохлин не прощал на войне починенным трусости и офицерам и генералам. Люди, однажды проявившие малодушие теряли его доверие. Если верить Прокопенко и соответственно Глебову то едва ли Рохлин назначил  командовать 74 Омсбр вместо раненного Бахтина полковника Николая Баталова если бы тот был трусом. Так же хочу развенчать и тех кто считает что пропутинский журналист Сладков пиарит Баталова пытаясь скрыть про него правду, ту самую которую открывает миру честный Миронов в своей повести «Я был на этой войне» где Буталов изображен трусом и мерзавцем. Буталов или правильнее Баталов не так давно открыто в интервью «Комсомольской правде» https://www.samara.kp.ru/daily/26188.3/3075870/ признал, что он помогал Рохлину готовить государственный переворот и свержение той самой власти преемником которой является В.Путин. То есть странно, что пропутинский журналист пиарит антипутинского Баталова.
Так вот прочтите любознательный читатель, что именно Сладков так пишет о Николае Михайловиче. Книга Сладкова, кстати, носит документальный характер, то есть автор претендует на точное и правдивое изображение происходящего, в отличие от шитой белыми нитками художественности Миронова
 «В десяти метрах от нас ухает взрыв. Потом еще один. По-моему, даже ближе. Мы прячемся в развалинах католического костела. Это КП 74й бригады. Хозяйство Баталова. Защиты практически никакой, один навес небольшой бетонный. Снова ухает взрыв. Скопенко выпивает полкружки спирта, троекратно целует Баталова, хлопает его по плечу. Обращается к нам:
– Не переживайте ребята, это по нам шарашат!».

«… Я уже знаю, кто такой Коля Баталов. Старый майор. За всю свою службу он войны не попробовал. И Афган мимо прошел, и «горячие точки». Когда волгоградский корпус собирался в Чечню, Баталов ждал увольнения, временно состоял в должности помощника начальника штаба. Позорная должность, как сказал про нее применительно к Баталову Рохлин. И Коля, без пяти минут пенсионер, вдруг попросился в Чечню. Рохлин был строг. «Чего? Вам что предписано? Увольняться?» Но Коля вместо дембеля сел вместе со всеми в эшелон и приехал в Моздок, а потом в Грозный. И здесь опять обратился к Рохлину. «Я ж танкист по образованию! Дайте какое-нибудь задание!» – «Ну, дайте ему под охрану мост через Сунжу. Чтоб дудаевские танки из Бароновки к нам в тыл не прорвались. Все, идите!»
И тут Коля Баталов начал творить чудеса. Он не просто оборонял мост. Он каждую ночь брал с собой пару-тройку солдат. Молодых, необстрелянных. И уходил к духам в тыл. А по утрам на совещаниях на командном пункте раздавал сувениры – зеленые повязки боевиков. За одну ночь пять духов прирезал, за другую десять. Рохлин призадумался: «Дайте-ка ему роту в подчинение!» Количество зеленых повязок удвоилось. И тогда Рохлин приказал передать под команду Баталова 74ю мотострелковую бригаду, она как раз «без головы» осталась. Штатного командира полковника Бахина с тяжелым ранением увезли в Моздок. И оказался бесперспективный майор мирного времени Николай Баталов находкой-комбригом для военного времени».
Когда Сибирский Округ не хочет назначать его комбригом, то Рохлин смеется: 
«Ну да им из Сибири виднее»
http://cheshens.blogspot.com/2017/11/blog-post.html
Продолжу я прямой цитатой из Миронова: «Ладно, выберемся – разберемся, ху из ху».
Да мне, к примеру, и так все  ясно. В отличие от Миронова Баталов поехал на войну сам. Не ради карьеры. Он человек долга. Настоящий советский офицер. Вся последующая жизнь это показала. Он не как Миронов. Он берет на себя ответственность за выполнение боевой задачи и личный состав, Баталов не бегает по городу как  дурак с автоматом, он выполняет свой воинский долг – долг офицера, просит себе конкретную боевую задачу, берет в подчинение личный состав и выполняет эту задачу, обучая своих солдат ведению боевых действий. Баталов делает именно то, что должен делать офицер. Не поэтому бездельник Миронов, помощник штаба по взаимодействию, его так ненавидит?
Далее в повести Миронова продолжает скользить ненависть и презрение к Баталову. Вот после двухдневного блуждания остатки второго батальона с Мироновым выходят к своим:
«Нас хлопали по спинам, обнимали. Принесли сигареты и водку. Не стесняясь ни нового командира, ни «старого» начальника штаба, все выпивали по пятьдесят – сто граммов водки, спирта. Началась разгрузка раненых. Сейчас доктора их осмотрят. Кого смогут, прооперируют на месте. Это самых тяжелых. А остальных отвезут на Ханкалу или на «Северный». А там уже раскидают по госпиталям необъятной России. Все, ребята, война для вас закончилась. Сзади подошел Юрка и, похлопав по плечу, сказал:
– Идем, Слава, представимся Сан Санычу.
– Идем.
Мы подошли к Сан Санычу и, игнорируя незнакомого полковника (вон, когда ваше величество проигнорировал незнакомый солдат в госпитале как вы его отделали? Конечно, выход из окружения, как и само ваше участие в войне дают вам право выбирать, кого вы будете уважать и кому подчиняться. Право нарушать самое святое в армии – воинскую дисциплину), обратились к своему непосредственному командиру:
– Товарищ подполковник, майор Рыжов и капитан Миронов прибыли из… – мы не могли подобрать правильно, откуда же прибыли. На языке так и крутилось что-то язвительно-матерное». (Ну да по повалам ныкались, выбрались, бухнули –вот дисциплина то).
«– Да ладно, бросьте! – начальник шагнул нам навстречу и обнял. Сначала одного, а затем второго. – С возвращением, ребята. Рад вас видеть живыми. Молодцы. Потом расскажете о своих подвигах. А теперь, – он обратился к незнакомому полковнику, – представляю вам, товарищ полковник, двух старших офицеров штаба нашей бригады. Это майор Рыжов, а это капитан Миронов. А это – новый командир бригады полковник Буталов
Странно, но вообще вся книга Миронова, это рассказ как он невероятно крут, как и кого из начальников он послал и поставил на место – это и офицер генштаба (штабная крыса), начальник караула на Северном, Рохлин и Седов, а теперь вот и Буталов. Такое вот подростковое самоутверждение характерно для наглого контрразведчика - особиста, рисующего себя в книге опытным воякой. Это отвратительно. Миронов по книге офицер Вооруженных Сил РФ, но веет себя со старшими офицерами как подросток из «золотой молодежи» с задержавшим его сотрудником ДПС за превышение скорости. Но Миронов в отличие от Баталова он даже роту или взвод ему не берет себе в командование, хотя вспомним при первом штурме, когда во втором батальоне полный некомплект взводных (почти нет по книге), а есть лишь один ротный – тупой двухгодичник, его герой не берет себе в подчинение личный состав. А ведь Миронов как-никак, офицер и смысл его специальности руководить боем. А он бегает с автоматом как простой солдат. Зачем ему надо было получать военное образование, которым он так гордится? Для чего? Всему этому можно обучиться за полгода учебки. Его страна учила целых пять лет, кормила, обувала и одевала! А он. Что лучше если взводом вместо кадрового офицера будет командовать офицер после института. А он кадровый офицер даже еще с боевым опытом командования  сторонится. Ему офицеру штаба «западло». Так он и пишет в своей книге. Его уровень выше, чем уровень, какого ротного-взводного. Он это перерос, - звучит так, словно переболел. Миронов устраняется от командования. Он бегает и стреляет как простой боец. Это преступно так использовать офицера в бою. Преступная халатность в боевых условиях, когда имеется громадная убыль офицерского состава использовать капитана не по назначению. А вот Баталов не такой. Он в звании подполковника взводом не брезгует командовать, а ведь до этого танковым полком командовал и ничего.
Посмотрите, как выходит из окружения разбитый второй батальон, - не организованной толпой. Не ясно кто командует, кто управляет. А Миронов как старший офицер управления штаба в случае отсутствия старших офицеров был обязан принять на себя командование этой группой, по уставу (беру командования на себя), но из книги следует, что он этого делать и не собирался. Его заботит поедание крыс, то он в беспамятстве. Он ведет себя не как офицер, не как командир, а как инфантильный боец-срочник.
«– Как новый командир? – спросил я.
– Да никак! Он, оказывается, приятель министра обороны Грачина. Вот его по блату и поставили.
– Это с кадрированного медицинского полка на боевую бригаду?
– Да. На нашу бригаду.
– Звиздец!
– Мы здесь уже это обсудили. Он не то, что карту нарисовать не может, он ее читать не может. На совещаниях, кроме матов, ничего не услышишь. А когда Билич начинает выступать и при этом говорит военными терминами, то Буталов засыпает».
Вывод, который должен сделать читатель Н.М.Баталов был некомпетентный командир получивший должность по блату как приятель Грачева.  Хотя блат очень странный, там не по блату и убить могут…
«– Как засыпает? – не понял Юра.
– Очень просто – берет и засыпает. Повесит голову на грудь и сопит. Он – ноль.
– Он Героя не хочет получить?
– Пока не видно, но то, как он вел штабную колонну к старому КП, – это, мужики, звиздец. Полная безграмотность. Если бы Саныч не взял командование в свои руки, то и не дошли бы. Когда идет беглый огонь по колонне, может, какой-нибудь пацан стреляет, этот придурок командует: «Стоп! Принять бой!» А когда нарвались на засаду, то он командует: «Идти не снижая скорости». А впереди завал. Короче – дурак.
– Кошмар! Мы с ним еще хлебнем лиха!»
 «– Не хотел при бойце говорить, – начал Серега, – но рассматривался вопрос на полном серьезе, не специально ли Бахель погубил людей.
– Дербанись!
– Ты что, серьезно?
– Очень даже серьезно. Ролин тебя, Слава, запомнил, и думали, что ты саботажник, ну и… – Серега замялся.
– Говори, продолжай! Что я дезертировал? Ты это хотел сказать?
– Да. Именно, что ты сбежал.
Меня бросило в жар. Почувствовал, как наливаюсь кровью. Проснулась злость. Хотелось немедленно набить кому-нибудь морду. Желательно, чтобы это был Ролин или Седов. Сгодились бы и ребятишки из военной прокуратуры. Или как мы их называли – прокурята. Хотя сейчас подошел бы и дух».
За что такое отношение к военной прокуратуре? Прокурята. А особисты, что особята? Создается впечатление, что и правда Миронова обвиняли в дезертирстве и былые переживания так и прорываются на страницы книги?
«– Веселое кино. И теперь меня что, под трибунал?
– Нет. Сан Саныч отбил тебя. Те бойцы и офицеры, что раньше вас вернулись, подтвердили, что ты не трусил, своих не расстреливал, а дрался, как все. Раненых перевязывал».


«Сан Саныч находился все в том же помещении. И стол его был поставлен точно так же, как и прежде стоял. Казалось, что ничего не изменилось. Вот только на месте Бахеля сидел Буталов. Куда ты нас приведешь, новый командир? Войдя, мы остановились у входа. Сан Саныч поднял голову и, заметив нас, пригласил:
– Проходите, проходите. Не стесняйтесь! А то как неродные топчетесь у порога.
– Так, может, уже и из списков части вычеркнули, – пошутил я.
– Как же. Вас вычеркнешь, – Сан Саныч поддержал шутку и ответил в тон. – Как настроение? Может, пока в обоз или к медикам?
– Зачем? – недоуменно спросил Юрий.
– Может, устали. Подлечиться. Отдохнете?
– Все нормально, – ответил я.
– А может, вы нам не доверяете? – это уже Юра пошел на провокацию.
– Нет, нет. Как вы могли об этом подумать?!
– Да просто порассказали нам тут, как на нас хотели все грехи свои списать, – Юра начинал психовать.
Я с трудом, но еще держал себя в руках. Хотя понимал, что Саныч здесь ни при чем. И огромная ему благодарность за то, что «отмазал» меня от трибунала. А так бы загремел бы я на этап».
А чего бояться трибунала если ты не в чем не виноват, за что благодарить начальника штаба? 
А ВОТ И ПРИМЕР ТРУСОСТИ БАТАЛОВА, МИРОНОВ ЕГО ШЕДРО РАСПИСЫВАЕТ. Преамбула: бригада по приказу Ролина движется на штурм Минутки. На реальной войне, которая была в Грозном, войска двигались, поступательно очищая территорию города от бандформирований. В тылу закреплялись подразделения внутренних войск. У Миронова бригаде для штурма Минутки нужно проехать по бесконтрольной территории, где их ждали «сюрпризы» в виде засад и расстрелов. 
 «Колонна получилась громадная, по меркам военного времени. Растянулись километров на пять. Никому это не понравилось. Тем более в городе. Хорошего мало. Мы представляли отличную мишень.
Духи были того же мнения. Они ударили, когда головная БМП проехала только километра четыре. Не было ни завала, ни мин. А просто ударили из гранатометов сверху и сожгли две первые БМП первого батальона. Тут же они ударили по середине и по хвосту колонны. Начался не то что бой, а расстрел колонны. Единая несколько минут назад колонна начала ломаться, рваться. Механики-водители, выводя из-под обстрела свои машины, кидали их в боковые улочки, дворы, проулки, крушили лобовой броней своих бронированных подруг ветхие останки окружающих руин. Некоторые так и не сумели вырваться из-под завалов. Там их добивали духи. Не было и речи об организации грамотного сопротивления. Кто мог, уходил. Не было единоначалия. Колонна была слишком огромна, чтобы кто-то пришел ей на помощь. Не было радиосвязи, командования. Была паника. Опять была паника. Каждый сам за себя. В огненном аду, где горели, взрывались БМП, танки, горело разлитое топливо, метались горящие люди. Живые факелы падали на землю, катались, пытаясь сбить пламя. Если кто находился рядом, то приходил на помощь. Порой даже и сам накрывал своим телом горящего, тем самым гася пламя. Но случалось и так, что когда гасили горящий, пропитанный соляркой, бензином бушлат, то пламя перекидывалось на спасателя. Тот тоже загорался и погибал.
Командирская машина шла пятой в колонне. Все ждали команд. Каких угодно, но команд – на наступление, отступление, принимать бой на месте. Но команд не последовало. БМП нового комбрига первой сломала строй и, кроша щебенку, ушла в какой-то боковой поворот. Эфир молчал. Чуть позже командование на себя попытался взять начальник штаба, но было уже поздно. В колонне начался хаос, а в душах людей, брошенных своим командиром, началась паника. Каждый за себя. Спасайся, кто может!»
БАТАЛОВ С ЛЕГКОЙ РУКИ МИРОНОВА ИЗОБРАЖЕН ТРУСОМ.
«– Что здесь происходит? – в круг света вошел комбриг.
– Совещание идет. А тебя почему нет? – раскатисто спросил все тот же вэвэшный полковник.
– Мне с Ханкалы позвонили, сообщили, что здесь идет полным ходом пьянка, какого-то подполковника обматерили и отправили подальше. Вот я и приехал, – быстро проговорил Буталов, оглядывая всех и быстро соображая, как себя вести дальше.
– Никакой пьянки нет. Совещаемся, заодно решили поужинать. А этот ненормальный с Ханкалы примчался, начал права качать, верещать о какой-то пьянке. Псих. Вырабатываем сообща решение по взаимодействию, вот и за тобой хотели только что отправить гонца, но ты нас опередил, – добродушно проговорил полковник, полуобнимая за плечи Буталова и подталкивая его к БМП, где был накрыт импровизированный стол.
Надо отдать должное Буталову, он быстро сообразил, что к чему, и не чванясь начал пить со всеми наравне. Но настроение было скомкано вояжем придурковатого подполковника. Все присутствующие прекрасно понимали, что этим не кончится, будут и последствия, но никто об этом не думал».
И ВОТ ЕЩЕ ТРУС И АЛКОГОЛИК.

«Тут взял слово командир. Говорить он никогда не умел. Вот если бы хоть воин был отчаянный, тогда ему можно было бы это простить, а так – ни командир, ни оратор, ни воин»
БАТАЛОВ МИРОНОВА НЕ ЗАСЛУЖИВАЛ УВАЖЕНИЯ ДАЖЕ СОЛДАТ…
«Юра толкнул меня локтем в бок и кивнул:
– Смотри.
По временному расположению бригады важно, как гусь, ступал комбриг, собственной персоной. Что-то говорил, останавливаясь рядом с бойцами. Офицеры откровенно игнорировали его присутствие. Всячески выражали ему свое презрение. Не обращали внимания, когда он проходил мимо. Не поднимались с земли, когда тот обращался к ним. Судя по выражению прокопченных лиц, говорили что-то обидное, дерзили, хамили. В свою очередь, комбриг горячился, пытался воспитывать их. Жаль, что глухой. Спектакль, надо полагать, там разворачивался классный. Юра, навострив уши, внимательно слушал.
– Юра, что там? О чем говорят?
– Командира на хрен посылают.
– Это я и глухой по лицам прочитал. А подробности?
– Вспоминают, кто, сколько людей и техники потерял при штурме и на марше.
– А это чмо что говорит?
– Сначала оправдывается, а потом, что была, мол, засада.
– Ежу понятно, что духи нас прослушивали, вот и устроили засаду. Что еще?
– Говорит, что действия командира не обсуждаются.
– Преступные действия.
– Ему то же самое и говорят. А потом просто посылают на хрен и предлагают пойти впереди бригады ночью.
– А он?
– Просит ему не указывать.
Сзади шли начальник штаба и замполит бригады. Судя по их довольным рожам, они не поддерживали командира и целиком были на стороне личного состава. По крайней мере, они, как и все, хлебнули сполна всего того дерьма, что выпало на нашу долю.
 
«– В бригаде много что болтают. Надо языки пообрезать, – подал голос Буталов.
– Я вас вызвал для того, чтобы предложить на выбор, где будете находиться во время штурма. Мне в штабе нужны светлые головы. Поэтому предлагаю остаться здесь, – Сан Саныч усталыми глазами смотрел на нас.
Было видно, что ему и так физически тяжело, а еще и налицо отсутствие контакта с новым командиром бригады.
– Спасибо за предложение, – начал я, – но отправьте меня во второй батальон.
– Меня тоже во второй батальон. Там мало опытных офицеров, и я полагаю, что там мы будем нужнее, чем здесь, в штабе, – Юра тоже старался говорить вежливо и твердо».
Но как мы читаем толку от вас помощники начальника штаба – боевые особисты мало, взвод или роту взять под командование не можете, хотя и слава богу, пользы все равно никакой. Вот как думает о подчиненных настоящий офицер:
«У меня, командира группы солдат, была другая философия. Мне думать о Новом годе, о чем-то постороннем - нет никакой возможности. В боевой обстановке думаешь только о подчиненных тебе солдатах. Вспоминаешь, как полгода назад ты стоял на их присяге. Перед тобой ряд родителей. Тебе дарят цветы, шепчут на ухо: "Берегите сына". "Сохранить солдат" - вот моя философия. Нет такого, что ты как командир находишься в эпицентре действия и сам ведешь огонь, ни о чем больше не думая. Стреляешь, когда надо помогать, давать целеуказание тем, кто не может попасть. Ну, руки у солдат трясутся. Кто должен постоянно находиться в поле твоего зрения? Все двенадцать человек группы. Если кто-то пропал, нужно все прекращать и искать его» https://forum.guns.ru/forummessage/47/053738-11.html. А вы знаете Миронов что потери среди офицеров были гораздо больше чем среди солдат?
Весь текст правдивой повести Миронова пропитан ядом ненависти к Буталову. 
«Начальник штаба, видимо, не ожидал от нас другого ответа и развел руками. Зато комбриг удивленно посмотрел на нас. Видимо, таких отморозков он еще не видел. «Смотри, смотри. Привыкай – злорадно подумал я. – У нас таких много – целая бригада. А вот придешься ли ты к нашему двору? Посмотрим!»
НУ ВОТ И ЕЩЕ…
«Вот Буталов в сопровождении Сан Саныча и Казарцева подошел и к нам. Мы сделали вид, что едим и не замечаем их. Буталов остановился напротив нас и посмотрел внимательно и строго. Наверное, он полагал, что этот взгляд должен внушать страх и уважение подчиненным. Нам было по барабану. Глубоко индифферентно на все его взгляды и оклики. Я вообще глухой, так что, чмо, пусть орет. Не услышу. Или сделаю вид, что не услышу. Все-таки в глухоте есть некоторые преимущества. Пошел он на хрен.
– Вы кто такие? – спросил Буталов, рассматривая нас упор.
Я продолжал делать вид, что не слышу его.
– Майор Рыжов и капитан Миронов, – сообщил Сан Саныч ему.
– У меня в бригаде нет таких грязных офицеров, – брезгливо сказал комбриг.
– Если бы не Сан Саныч, то и бригады у тебя тоже не было бы, – с вызовом сказал Юра.
– Как ты смеешь, ты – младший по возрасту и званию… – Буталов начал злиться. Видимо, он решил компенсировать все свое унижение за счет нас. Не выйдет, собака серая!
– Имею, – перебил его Юра, – имею по праву офицера, боевого офицера, который успел уже повоевать и понагибаться каждой пуле, поковыряться в земле. По праву того, кто не прятался и не катался неизвестно где, когда вся бригада костьми ложилась. А сейчас пришел и хочет показать себя крутым. Насрать вам на бригаду и людей. Мы все свидетели того дебилизма. Мы все видели, как из-за вашей бездарности расстреляли и рассеяли колонну. А свидетелей позора надо убирать, и поэтому, чем больше нас останется на этой вонючей площади, тем будет лучше. Не так, что ли? Еще лучше, если пришлют вообще новый состав бригады. Вот тогда оторветесь. Снова положите половину личного состава. Зато подтвердите свои личные амбиции и комплексы крутого вояки, боевика. Мне противно с вами говорить. Этот капитан на своих руках вынес раненого бойца, он весь в его крови, от контузии он почти не слышит, но не идет в тыл. Он не может умыться, потому что вы не позаботились об элементарном. А сейчас ходите и качаете права. Пошел на хрен, полковник!
После этих слов у всех присутствующих отвисла челюсть. Круто. Очень круто. Одно дело просто ругаться по делу или так, для отвода пара. А другое – просто послать по-мужски. Буталов позеленел от злости и, развернувшись к Биличу и Казарцеву, спросил, слышали ли они что-нибудь. На что те спокойно ответили, что обсуждали предстоящий штурм и не прислушивались к нашему разговору. Оставался я один. Но я сделал каменную рожу и изобразил один из своих тяжелых взглядов. Буталов бесился, от злости он готов был разорваться, как граната. Было бы чертовски забавное зрелище, я даже на секунду представил, как его разрывает, и зажмурился от удовольствия.
– Ты, майор, ответишь за это оскорбление. Такие оскорбления у офицеров смываются кровью.
– Так то у офицеров, – усмехнулся Юра.
– Я что, не офицер, по-твоему? – взвился Буталов.
– Нет, – твердо ответил Юра, глядя ему прямо в глаза. Говорить они стали тише, и поэтому мне приходилось напрягать весь свой оставшийся слух, чтобы не пропустить ни одного слова.
– Товарищ подполковник! – обратился Буталов к Сан Санычу. – Пусть эти два офицера пойдут вместе с передовыми подразделениями при ночном штурме.
– Они и так очень хорошо работают, не прячутся по кустам. На них ушли представления к орденам, – ответил Сан Саныч (вот это новость, не знал). – Тем более, что они старшие офицеры штаба и должны использоваться по прямому своему назначению…
– Это приказ, товарищ подполковник! – завизжал Буталов. – У вас тоже плохо со слухом? Что вам не понятно?!
– Своими поступками вы нервируете людей, которые уже много дней не выходили из боев. Нервы на пределе, лишены элементарных удобств. А такими приказами вы еще более накаляете обстановку. Не стоит этого делать, – постарался вмешаться и деликатно напомнить ему Серега Казарцев.
– Не вмешиваться! Занимайтесь своим делом, товарищ подполковник. Вот и занимайтесь элементарными условиями. Я ставлю вас ответственным за обеспечение!
– Для этого есть служба тыла.
– Пока они где-то шляются, вы, лично вы, замполит, отвечаете за эту работу! Это приказ. Вам все понятно?
– Мне все понятно, – сказал сквозь зубы Серега.
Буталов развернулся на каблуках и пошел прочь.
– Знаешь, Юра, почему-то я нисколько не удивлюсь, когда узнаю, что наш новый боевой командир в скором времени будет убит шальной пулей.
– Точно. Ведь доведет дурак людей до такого шага. Искать никто не будет.
– Война все спишет. Одним больше, одним меньше. Нового пришлют. Какая разница! Наливай».
Какой-то уж больно разный Баталов у Миронова и Сладкова получается? Как так? У Сладкова герой, а у Миронова просто кусок дерьма. Я не пойму одного ведь живы еще те, кто воевал с ним и жив сам Николай Михайлович, почему ни кто не ответит на пасквиль Миронова? Почему никто не защитит павшего генерала, оболганного полковника? Неужели вы морские пехотинцы, 276 мсп, десантники, военнослужащие 8Ак воевавшие рядом с этими людьми не можете защитить их имя от того дерьма которое льет на них бывший особист Миронов? Или все что он пишет правда?
А вот еще о Баталове, как оно разниться с Мироновским…
«Грозный. Николай Баталов. Удивительный человек. В первый день штурма он был помощником начальника штаба медбата. Почти на пенсии. Через полтора месяца он командовал 74-й мотострелковой бригады. Заслуженно. Коля все взял с кончика своей шпаги.
Единственный орден "За военные заслуги" он получил не за успешное командование бригадой при штурме Грозного, не за взятие Самашек, не за другие боевые дела. А за показательное учения, которое он провел, когда вернулся с бригадой в Юргу. Учения начальству понравились. Но самое главное было в другом: должность комбрига надо было освободить. Она генеральская. Пока он воевал, очередь на эту должность выстроилась. На тебе, Баталов, орден, и иди с миром. Тут не война, тут у нас другая жизнь...». https://hodor.lol/post/116906/
А вот сцены из Невзорова «Ад» где вы можете сами увидеть самого Баталова живьем:
На 1.44 - 2.50 минутах видео "Ад": "А что от этих солдат? У меня снайпер, у которого 5 с половиною зрения. И глухой блять, мина на три метра рвется, он не слышит. Его снайпером в штатную должность записали. Три дня назад подразделение скомплектовали, сюда отправили, с кем воевать? Как бой в городе вести, не знают. БМП-3 идет, горит блять. Экипаж не выходит! Танкист подъезжает, закрывает своей бронеё. Вылазь мужики, выж подбиты! Ещё не горите! Они не вылезли блять!Танку снаряд залетел под "прогон", ушел. БМП сгорела в месте с экипажем. Что? (фрагмент не разобрать) надо блять. Сука давить надо, но давить надо, ну месяц подготовки. То, что их давить гадов надо - это правельно! Но давить то надо по уму блять, обученным войском! Не надо столько. Есть же у нас люди, взять кого можно, дивизию, две, три, сколько надо, собрал, блокировал, все средства туда вложили, колючей проволокой можно четыре раза обмотать. Не кто от туда не вылезет. Воздух прикрыл. Куда он денется этот Дудаев?"
На 6.03 - 6.26 минутах видео "Ад": "Генерал-лейтенант, да я ему блять сапоги буду целовать, он впереди солдата идет блять. Разве можно генерал-лейтенант? Генерал-лейтенант на БТРе впереди всех идти? И не остановишь его не чем. Он действительно... Да про Льва Рохлина. Что ему остается делать? Он сам в прорыве, весь корпус в прорыве. Все кто есть, он держит. Офицеры идут за ним."

Рохлин человек большого личного мужества едва ли поставил бы командовать бригадой труса, подлеца, некомпетентного командира каким Миронов рисует Баталова.
А вот еще свидетельство из книги Сергея Галицкого «Из смерти в жизнь… Выбор сильных», найдите ее в интернете. В книгах Сергея Галицкого приведены документальные рассказы советских и российских офицеров - участников войны в Афганистане и боевых действий на Северном Кавказе. Многие из них свидетельствуют о помощи Божьей в безнадёжных ситуациях в бою... Галицкий Сергей Геннадьевич является членом Союза писателей России. Свидетель он достоверный и его источник вроде как не вызывает сомнений. Иерей Николай Кравченко, клирик храма в честь Корсунской иконы Божьей Матери в посёлке Глинково Сергиево-Посадского района Московской области. Так вот Галицкий со слов Кравченко описывает случай произошедший с группой разведчиков спецназа прикомандированной к 74 Омсбр.
«Уже в начале февраля 1995 года, накануне операции на площади «Минутка» в центре Грозного, мы вышли на улицу Ленина. На внутренней части поворота улицы находятся женская консультация и подземный гараж. На другой стороне стоят большие высотные здания. Мы внутреннюю часть улицы захватили и закрепились. Точно не знали, но предполагали, что завтра здесь будет завершающая операция. Наша задача была обеспечить выход наших войск на площадь с этой стороны. Перед нами – подземный гараж. Оттуда нашу часть улицы постоянно  обстреливали. «Духи» тем самым вынуждали нас уйти с позиции. Самим нам стрелять по подземному гаражу было бесполезно. Его ничего не возьмёт, даже гранатомёты. Гранаты попадают по касательной и уходят в сторону или вверх. А руками гранату не добросишь, до гаража ведь метров сто. К тому же «духов» в гараже прикрывали несколько человек со здания рядом. Нашей группе ставят задачу: загасить гараж! Как раз тогда нашего командира резко забрали оперативники. Им надо было провести разведку и проверить мост. Поэтому командир мне говорит: «Веди группу ты!». В группе нас было пятеро. Решили: даём такую своеобразную стометровку через шоссе и проскакиваем открытое пространство. Дальше залетаем в гараж, всё внутри забрасываем гранатами и заливаем огнём автоматов. После Абхазии у нас появилась традиция: перед каждым своим выходом на задание мы читали молитву «Отче наш». И сейчас, готовясь к броску, начинаем читать молитву. Читаем, читаем… Полковник Николай Баталов, комбриг 74-й юргинской мотострелковой бригады, к который мы были прикомандированы, вышел нас проводить. Стоит рядом. Стоит, смотрит… Мы читаем «…и избави нас от лукавого». После этого обычно на счёт «раз, два, три!» мы идём. Раз, два…Мы сейчас вот-вот рванём, и нас уже ничего не остановит! Вдруг комбриг говорит: «Ребята, я с вами!». – «Куда – с нами?!.». У меня было небольшое право комбригу возражать, потому что он не был моим непосредственным командиром. Он командовал мотострелковой бригадой из города Юрга, а я был из другой бригады. У мотострелков в самом начале штурма своя разведрота почти вся полегла, вот нас к ним и прикомандировали. Говорю: «Товарищ полковник, извините. Тут такая ситуация… Вы не можете с нами пойти, потому что я вас не возьму». – «А я тебе приказываю!». – «Вы не можете мне приказывать. Вы не мой командир». – «Чего?!. Я твой временный командир!». Говорю: «Нет! Если с вами что-то случится, я пойду под военный трибунал. А мне этого не надо». Полковник уже снизил тон, заговорил по-другому: – «Ну, ребята! Ну, пожалуйста! Я с вами! Ну, пожалуйста!». Я посмотрел на него – в руках автомат, на голове «сфера». Говорю: «Ладно. Только позади нас. Если с вами что-то случится – запнётесь или ещё что-нибудь, – мы оглядываться и ждать вас не будем». Человек он был хоть и немолодой, но вроде крепкий. Настоящий сибиряк. Говорит: «Всё будет нормально! За меня не беспокойтесь!». Опять считаем: раз, два, три… И рванули! Проскочили мы эту  своеобразную стометровку с полным вооружением так быстро, как спортсмены никогда не бегают. Так могут бегать только солдаты в боевой ситуации. Пробежали на одном дыхании, молча. Сначала в гараж гранаты забрасываем, потом сами влетаем. За считанные секунды проскочили весь гараж и всё внутри забросали гранатами. Остальное залили автоматами. Чисто…Полковник нам говорит: «Мужики, я первый раз за свою армейскую практику вижу, как спецназ работает. Я не зря с вами побежал. Это же так классно!». Те «духи», которые были в доме напротив, не ожидали, что мы в гараже окажемся. Мы сразу шибанули по окнам и заставили их уйти. Они же не знали, какими силами мы выдвинулись. Решили, наверное, что если мы гараж зачистили, то потом пойдём зачищать их. Скорее всего, в высотке их было немного. Поэтому они и решили высотку оставить. Оттуда нас потом уже не беспокоили.».
Что ж получается, не Миронов с автоматом Минутку штурмовал, а Николай Михайлович трус и подлец не ленился со спецназом под огнем врага побегать. В этой же книге Кравченко утверждает, что по сути штурма Минутки не было чем подтверждает слова Рохлина и делает описание штурма у Миронова бессмыслицей и враньем.

А вот еще что я накапал в недрах интернета, «старшина запаса» некто Аркадий Бабченко ссылаясь на https://botter.livejournal.com/ описывает поездку солиста группы «ДДТ» Шевчука в Грозный в январе 1995 года.  Там чудесным образом так же упоминается Баталов (Бахин ранен примерно 10 января, а Шевчук был уже на Рождество).
«В «колодце» двора звонко бьет 82-мм миномет, бегом бежим через колодец двора и ныряем в подвал. Здесь штаб 74-й бригады сибиряков. Идем длинным, темным переходом. На каждом повороте – один-двое бойцов на посту. Откидываю полог из солдатской плащ-палатки, прикрывающей вход в более просторное помещение, но такое же темное, едва освещаемое керосиновой лампой. На столе — оперативная карта Грозного. Командир бригады в каске и бронежилете живо выходит из-за стола, улыбается. Причина улыбаться у него есть:
— Сижу, работаю с картой, наношу оперативную обстановку. Вдруг, начинается ажиотаж Забегали люди. Что случилось? Идет группа ДДТ! Какая такая группа ДДТ, в донесениях о действиях такой группы сведений нет. И вообще, как эта группа смогла прорваться в расположение бригады?..»
 Слава, а Баталов с картой оказывается работает, некомпетентный в терминах военных он наноси обстановку, как так?
Кстати ресурс https://botter.livejournal.com/ отлично освящает штурм Грозного, немало там найдется полезного для тех, кто хочет узнать о тех событиях, спасибо его автору!


Заключение.
«Я свои книги не читаю. Зачем? Я же их пишу….»
В.Миронов (из интервью)
Вернемся к одному важному моменту – тому самому когда после ранения Бахина Рохлин сетует на сложную каровую обстановку в подчиненных ему частях. Это хорошо описано у Антипова, там Рохлин вызывает к себе заместителя командира юргинской бригады и ставит задачу на удержание (не на штурм) важных объектов в городе. А те отказываются. Мы об этом уже с вами говорили.
«После ранения командира 74-й сибирской бригады полковника Аркадия Бахина Рохлин вызвал к себе его заместителя и командира первого батальона.
- Я поставил им задачу по удержанию важнейших объектов, - вспоминает он, - пообещал представить к наградам и вышестоящим должностям. В ответ замкомбрига заявляет, что готов уволиться, но командовать не будет. И тут же пишет рапорт. Предлагаю комбату: "Давай ты..." - "Нет, - отвечает, - я тоже отказываюсь".
Это был тяжелейший удар для меня, - продолжает Рохлин. - Сил и так не хватало. На учете был каждый взвод. А тут целая бригада осталась без управления...
Похоже, вся бригада держалась на авторитете раненого комбрига, человека немногословного, а потому одним казавшегося высокомерным, другим - застенчивым. Но теперь получалось, что Бахин не заменим».
Ключевое слово здесь удержание. Смотрите, почему в книге Игоря Прокопенко «Чеченский капкан» вы легко найдете в главе посвященной штурму Грозного такое вот упоминание (они есть и в фильме).
«Ради сохранения жизни солдат их командиры порой шли на невыполнение приказа. Рисковали служебной карьерой и звездами на погонах.
«Неделю назад у нас уволили двух офицеров, настоящих офицеров, из Вооруженных сил, – рассказывал мне в те дни один из участников боев, – только за то, что они не захотели людей бросить под шквальный огонь, пацанов вот этих молодых, которым 18–19 лет, без артподготовки. На явную смерть. И за это их уволили. Это подполковник Канакин, заместитель командира бригады нашей, и подполковник Жуков».
Я не могу утверждать, что эти Канакин и Жуков это те самые кто отказался выполнить приказ Рохлина, но если это все же они, то тут на лицо явная несостыковка фактов. Если они это и есть замкомбрига и командир первого батальона юргинской бригады, то им не надо было идти на штурм и вести за собой пацанов, им надо было обороняться, организовать оборону и удерживать то, что досталось с боем и кровь у врага.
Ну а как вы хотите. Рядом сражаются, и гибнул такие же 18-19 летние пацаны, а вы бережете своих, жертвуя другими, в этом проявляются настоящие офицеры?
Вот пример из книги Г.Трошева «Моя война. Дневник окопного генерала» http://knigosite.org/library/read/39228: «Дважды командование Объединенной группировки войск (ОГВ) пыталось заставить командира 19-й мотострелковой дивизии полковника Кандалина наступать, но не действовали ни просьбы, ни приказы. Мотострелки продолжали стоять, а в это время у железнодорожного вокзала в полном окружении, захлебываясь в крови, вели смертельные бои подразделения 131-й бригады и 81-го мотострелкового полка. Отсутствие тесного взаимодействия с мотострелками и нерешительность генерал-майора Петрука словно парализовали активность десантников». Ну а что Петрук и Кандалин тоже берегли своих людей, когда у вокзала в окружении сражалась майкопская бригада.  Отсутствие письменного приказа Министра Обороны не позволила генералу Орлову командовать частями ВДВ в эти же дни в Грозном.
Те ли это офицеры? Канакин действительно был начальником штаба Юргинской бригады позже в 2003 году (по крайней мере, так он упоминается в прессе), сейчас Канакин на какой-то административной должности в этих краях. Тот ли это Канакин я не знаю.
 Понимаете смысл, какой было Рохлину бросать в бой необученные и необстрелянные части? Тем более без артподготовки, смыл? Смысл боя это не имитация выполнения боевой задачи, а ее выполнение. Ты хоть весь Грозный трупами завали, толку то, что будет, будут одни бессмысленные жертвы. И Рохлин нашел способ продвижения вперед – ночные захваты и зачистки при помощи разведбата и спецназа, морпехов и десанта, а днем удержание захваченных объектов пехотой и огневой мощью танков и артиллерии. Каким хреном ему бы понадобилось отправлять в атаку на верную смерть Юргинскую бригаду так как описывает это Миронов. Да за пару дней подобных лобовых атак вся бригада бы осталась лежать в Грозном. Боевики бы ее как в тире расстреляли. Ну, положил бы он всю бригаду и толку, особенно когда «каждый взвод на учете.
Скорее всего, была полнейшая деморализация личного состава, ранен комбриг. Было примерно, так как описывают спецназовцы 22 ОБрСПн находившиеся в боевых порядках 20 мсд в республиканкой больнице 1- 2 января. «Растерянность, усталость и шок.  В полночь огонь противника усилился, а у нас стала ощущаться нехватка патронов калибра 5,45 мм, и мы начали экономить боеприпасы. О сложившейся обстановке я доложил находившемуся рядом в подвале здания ПТУ командованию 20-й мсд. К сожалению, невозможно было скрыть растерянность в действиях больших начальников. Надолго запомнились фразы, звучавшие при раздающемся сверху грохоте: «А ну, проверьте кто-нибудь - это мы или по нам». Понимая, что обстановка близка к критической, «целый генерал» попросил меня: «Ребята, ну вы же спецназ, сделайте что-нибудь».
И мы сделали. Не смыкая глаз, вели огонь, отстреливались, надеялись на себя и на Господа Бога. С наступлением темноты бой прекратился, духи ушли отдыхать. Подсчитали потери - у пехоты двое убитых и четверо раненых».
Отказ командовать в критической ситуации не редкость, командир полка у которого Рохлин был заместителем в Афганистане попал в окружение и бросил своих починенных, улетев с пол боя на вертолете. Замы Грачева все сбежали откзавшийсь командовать операцией в Грозном в 1994 году. Таких пример много. Рохлин надеется на тех, кого знает:
«Подполковника Николая Баталова Рохлин присмотрел давно. Тот лично проводил разведку, перебираясь на обратный берег Сунжи, выявляя огневые точки противника и потом вызывая на них огонь артиллерии. Баталов умело руководил обороной моста через Сунжу, сорвав все попытки боевиков перебросить к дворцу подкрепления.
"Смел, решителен, умен", - сделал заключение комкор. Неясно лишь то, почему подполковник всего лишь помощник начальника штаба медико-санитарного батальона. Должность-то не по возрасту и не по званию - капитанская. Впрочем, разговор об этом был тогда неуместен: военная судьба ох как переменчива и совсем не ласкова».
Я хочу подытожить написанное той мыслью, что книга Миронова  не совсем случайна. Она содержит в себе элемент дискридитации имени Льва Яковлевича Рохлина и его соратника Николая Михайловича Баталова. Все это прикрыто художественным вымыслом, грязью, кровью, причитаниями о продажности  власти.
Рохлина мало было устранить физически  теперь надо оболгать его как военноначальник, как личность, как оболгали Сталина, его надо превратить в что то такое неприятное и мерзкое, привычное для образа генерала тех лет. «Рохлиных мы сметем…» так говорил Ельцин. На одной из пресс-конференций пере самой гибелью опальный генерал заявлял, что началась компания по дискредитации его имени. Книга Миронова как то слишком нагло и подло делает это и возникает вопрос, не заказная ли она? 
 Хочу привести выдержку из книга Г.Трошева посвященной Чеченской войне, где генерал описывает причины, побудившие его написать свои мемуары.
«Может быть, я так никогда и не взялся бы за собственные мемуары. Однако вышло в свет уже немало книг, где прямо или косвенно рассказывается о событиях в Чечне. Удивительно, но большинство авторов страшно далеки от той проблематики, которую затрагивают в своем «творчестве». Они толком не видели и не знают ни войны, ни людей (чьи имена тем не менее фигурируют на страницах книг), ни менталитета местных жителей, ни армии. В общем, благодаря такому легковесному подходу некоторых авторов создана целая мифология вооруженных конфликтов на Северном Кавказе.
Лиха беда начало. Основываясь на этих созданных пишущей братией мифах, начинает разрастаться новая поросль сказок о чеченской войне. Например, как аксиому уже приняли в российском обществе тезис о полной бездарности и бессилии армии в первой чеченской кампании. Теперь же, опираясь на этот сомнительный тезис, другое поколение «специалистов по Чечне» строит свои не менее сомнительные концепции и выводы на кривом фундаменте. Что из этого может получиться, кроме уродливой конструкции?
Мне, человеку, прошедшему обе чеченские войны, участвовавшему в боях с ваххабитами в Дагестане, трудно мириться с домыслами, а то и с откровенной ложью о событиях, которые доподлинно знаю.
Побудило взяться за перо и еще одно обстоятельство. Чеченская война сделала широко известными и в нашей стране, и за рубежом многих политиков, военачальников и даже бандитов. Большинство из них я знал и знаю лично. С одними встречался и общался, с другими был в общем строю — плечом к плечу, с третьими воевал не на жизнь, а на смерть. Мне известно, кто есть кто, что кроется за словами и поступками каждого фигуранта. Однако тот имидж, который создала им пресса или они сами себе, зачастую не соответствует действительности. Допускаю, что мои оценки слишком личностные. Но даже в этом случае считаю, что могу публично выразить свое отношение ко многим «прославленным персонажам чеченских войн». Даже обязан сделать это, хотя бы ради полноты картины.
Рассказать о войне на Северном Кавказе побудило меня и желание предостеречь всех от повторения допущенных в 90-х годах серьезных ошибок, и политических, и военных. Мы должны усвоить горькие уроки Чечни. А это невозможно без трезвого, спокойного и глубокого анализа всех событий, произошедших в этой республике за последние десять лет. Надеюсь, что мои воспоминания будут этому способствовать».