ЯВЛЕНИЕ 8
Софья, Лиза, Чацкий, Фамусов.
Фамусов
Вот и другой! (1.8.1)
(1.8.1) – Фамусов всё ещё занят своими мыслями. Он явно неприятно поражен количеством мужчин около дочери этим утром или не особенно рад появлению Чацкого.
Софья
Ах, батюшка, сон в руку. (1.8.2)
(Уходит.) (1.8.3)
(1.8.1) – Софья, подозревая, что у Фамусова нет сомнений на счет утренних событий, решила выставить Чацкого причиной своих снов. Но сейчас Чацкого робким никак не назовёшь, в детстве был таким, так как был «в бедности рождён»? Следовательно, Фамусов помимо воспитания Чацкого ещё и возродил его обнищавшую вотчину!
Фамусов дал Софьи возможность ускользнуть, а то Бог весть, что ещё она услышала бы от Чацкого!
(1.8.3) – (Софья уходит вместе с Лизой).
Фамусов (ей вслед вполголоса)
Проклятый сон. (1.8.4)
(1.8.4) – разумеется, Фамусов более озабочен Софьей, нежели обрадован визитом Чацкого.
ЯВЛЕНИЕ 9
Фамусов, Чацкий (смотрит на дверь, в которую Софья вышла)
Фамусов
Ну выкинул ты штуку!
Три года не писал двух слов!
И грянул вдруг как с облаков.
(Обнимаются.)
Здорово, друг, здорово, брат, здорово.
Рассказывай, чай у тебя готово
Собранье важное вестей?
Садись-ка, объяви скорей. (1.9.1)
(Садятся.)
(1.9.1) - Если читатель способен представить свою встречу с человеком, в доме которого он вырос, кто в меру своих сил вырастил, воспитал и образовал его, то эта сцена будет бесконечно далека от того как Чацкий встретился с Фамусовым. Сдержанности и отстранённости Чацкого мог бы позавидовать сам Гай Муций Сцевола. И это притом, что Фамусов был искренне рад видеть Чацкого – самое естественное поведение и самые естественные вопросы. И впредь, все попытки Фамусова возобновить былые отношения натыкаются на холодность, отчуждённость, а, зачастую, на прямую грубость. В ответ на приветствие Павла Афанасиевича: «Здорово друг, здорово брат, здорово» и на его расспросы рассеянно роняет: «Как Софья Павловна у вас похорошела» и прочие отстранённые рассуждения и сетования. Кто, из читавших явление 9 первого действия, поверит, что Чацкий «спешил скорей увидеть вас» если, не сказав и двух слов, уже раскланивается с Фамусовым.
Чацкий (рассеянно)
Как Софья Павловна у вас похорошела! (1.9.2)
(1.9.2) – как человек светский, Чацкий, вероятно, был обязан и ответным приветствием пренебречь. Он рассеяно отвечает невпопад человеку, которого по его же словам «хотел скорее видеть», застряв почему-то в комнатах Софьи.
Фамусов
Вам, людям молодым, другого нету дела,
Как замечать девичьи красоты:
Сказала что-то вскользь, а ты,
Я чай, надеждами занесся, заколдован. (1.9.3)
(1.9.3) - эта фраза Фамусова лишнее подтверждение тому, что о любви Чацкого к Софье или наоборот речи никогда не было.
Чацкий
Ах! нет; надеждами я мало избалован. (1.9.4)
(1.9.4) - довольно туманная фраза: Чацкий либо понял уже, что Софья его не любит, либо осознал, что жених он незавидный и шансов у него нет. Впрочем, ни то, ни другое не помешает ему претендовать на эту роль и выдвигать всякие претензии.
Фамусов
"Сон в руку" - мне она изволила шепнуть,
Вот ты задумал... (1.9.5)
(1.9.5) – посвататься?
Чацкий
Я? - Ничуть. (1.9.6)
(1.9.6) – такое впечатление, что на Чацкого напал столбняк от изумления. Как! Его! Заподозрить! В! Том! Что! Он! Что-то! Задумал!? Тем более – посвататься?! Дальнейшее действие покажет, что он действительно ничего не «задумал», не имел никаких планов, а действовал и говорил только под влиянием момента.
Остаётся неизвестным, понял ли Чацкий, что именно хотел спросить у него Фамусов.
Фамусов
О ком ей снилось? что такое? (1.9.7)
(1.9.7) – разумеется, что Фамусов не знал и не мог догадываться, да и никакой другой отец не догадался бы, о содержании только что состоявшейся… беседы его дочери с таким… женихом. Будем считать, что Софья заложила традицию рассказывать свои сны только тем, к кому она неравнодушна. Татьяна Ларина впоследствии поступила так же.
Чацкий
Я не отгадчик снов. (1.9.8)
(1.9.8) - тем более таких, о которых понятия не он имеет. Что характерно, Чацкий… даже не спросил о чьих и каких снах идёт речь. Он, вероятно, настолько был поражён красотой Софьи, что сначала наговорил ей кучу глупостей и дерзостей, а в беседе с её отцом был в абсолютной прострации и не мог адекватно реагировать за его вопросы.
Фамусов
Не верь ей, все пустое. (1.9.9)
(1.9.9) – Софья так заморочила голову Фамусову, что он никак не поймёт, что он и Чацкий говорят о разных вещах
Чацкий
Я верю собственным глазам;
Век не встречал, подписку дам,
Чтоб было ей хоть несколько подобно! (1.9.10)
(1.9.10) – кто-то мешал Чацкому только что расписывать свои восторги именно обладательнице, так поразившей его красоты?
Фамусов
Он все свое. Да расскажи подробно,
Где был? Скитался столько лет!
Откудова теперь?
Чацкий
Теперь мне до того ли! (1.9.11)
(1.9.11) – замечаете, как старательно и неуклюже Чацкий уходит от вопросов о его путешествии? Может Загорецкий не так уж и не прав? А до чего ему «теперь»? «Любовь нечаянно нагрянет, Когда её совсем не ждёшь»? Тогда чего стоят его сетования на то, что он и жил, и дышал ею беспрестанно? Что он совершил несчётное количество трудов и подвигов ради Софьи?
Хотел объехать целый свет, (1.9.12)
(1.9.12) – «целый свет» понятие очень неопределенноё, и должно обозначать, что даже к окончанию своих странствий сам Чацкий так и не понял их цель и смысл. Ни рифма, ни размер не пострадали бы, замени Грибоедов эту строку на «Хотел я посетить три сотни мест, - не удалось и сотой доли», это могло хотя бы намекнуть на то, что Чацкий где-то чему-то усердно учился, а не просто таращил глаза на всё что мелькало за окном? Но Александр Сергеевич видимо хотел подчеркнуть бессмысленность передвижений Чацкого.
И не объехал сотой доли. (1.9.13)
(1.9.13) – замечательное слово «объехать»! Получается, что должность Чацкого – эдакий объездчик-волонтёр, то есть добровольный сторож, Всего Света, который и на сотую долю не выполнил своих намерений. А вообще, как обычно называют человека, который в достаточно уже взрослом возрасте не может соизмерить свои желания со своими возможностями? А ещё слово «объехать» хорошо сочетается со словом «обвезли», ну обвезли Чацкого вокруг меньше чем сотой доли света, ну и что? В чем именно его заслуга? Видимо в том, что он смирно сидел в возке и не вываливался.
(Встает поспешно.)
Простите; я спешил скорее видеть вас, (1.9.14)
(1.9.14) – предполагая, вероятно, что его ответ не удовлетворит Фамусова и повлечёт новые вопросы, Чацкий предпочёл прекратить общение с тем, кого он «спешил скорее видеть» и которому не сказал и двух нормальных слов.
Не заезжал домой. Прощайте! Через час
Явлюсь, подробности малейшей не забуду; (1.9.15)
Вам первым, вы потом рассказывайте всюду.
(1.9.15) – вообще-то его никто не приглашает ни через час, ни через два. Рассказ о путешествии - так и не исполненное обещание. Ни вкратце, ни в подробностях Чацкий не сказал о нём ни слова. Может быть, он участвовал в чём-то, даже на его взгляд, постыдном?
Кто-то понял, зачем приезжал Чацкий, валящийся с ног от усталости после 45-часовой гонки, в неурочное время и в самом непрезентабельном виде, в дом Фамусова? Воспроизвести сплетни трёхлетней давности? Спросить о тётушке Минерве, о её моськах и воспитанницах? о семейном положении мсье Гильоме и Пульхерии Андревны? О том, где находится Молчалин? Всё это было ему жизненно необходимо спросить так срочно, что это было важнее, чем соблюдение правил этикета? Тогда почему он не потребовал ответов на свои вопросы? Почему тогда он приехал к Фамусову, а не к Пульхерии Андревне или тётушке Минерве, чтобы получить известия из первых рук? Почему не велел доложить о себе Молчалину? Может быть, он считал свою возлюбленную главной сплетницей Москвы, к которой стягиваются все новости и сплетни?
(В дверях.)
Как хороша!
(Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ 10
Фамусов (один)
Который же из двух?
"Ах! батюшка, сон в руку!"
И говорит мне это вслух!
Ну, виноват! Какого ж дал я крюку!
Молчалин давиче в сомненье ввел меня.
Теперь... да в полмя из огня:
Тот нищий, этот франт-приятель; (1.10.1)
(1.10.1) – слово «франт», впрочем, как и «приятель», Фамусов произносит явно с изрядной долей сарказма, так как Чацкий сразу после дороги не может производить впечатление франта. Судя же по тому, что его беседы с Софьей и самим Фамусовым приятными можно назвать только с очень большой натяжкой, то назвать Чацкого «приятелем», можно только с иронией. «Оппозиционер» всем и всему, невзирая на здравый смысл, место и время – вот какое положение занимает Чацкий в комедии прямо с порога.
Отъявлен мотом, сорванцом, (1.10.2)
(1.10.2) – вот и подтверждение тому, что утренняя сцена была понята Фамусовым правильно. Нельзя сказать, что Фамусов был очень расстроен тем, что Молчалин (см. 1.4.22) может оказаться претендентом на руку Софьи.
Не на пустом, наверное, месте возникло у Фамусова мнение о Чацком: «этот франт-приятель/ Отъявлен мотом, сорванцом…». Сорванец… это о почти 30-летнем мужчине! Значит «тот, кто в бедности рождён» относится и к Чацкому тоже? А ещё впереди спор с Хлёстовой о состоянии Чацкого.
Во избежание разночтений, которые может возникнуть при определении слова «отъявлен» поясню, что оно ни в коем случае не значит «объявлен», а исключительно: «признан закоренелым, неисправимым, завзятым мотом и сорванцом»
Что за комиссия, Создатель,
Быть взрослой дочери отцом!
(Уходит.)
Конец I действия
ДЕЙСТВИЕ II
ЯВЛЕНИЕ 1
Фамусов, слуга.
Фамусов
Петрушка, вечно ты с обновкой, (2.1.1)
(2.1.1) – тот факт, что обязанности секретаря исполняет Петрушка, вероятно, мальчишка не старше 17-18 лет – помощник буфетчика, может говорить о том, что, заметив усталый вид Молчалина, Фамусов отправил его отдохнуть? Тогда ещё один плюс Павлу Афанасьевичу!
С разодранным локтем. Достань-ка календарь;
Читай не так, как пономарь,
А с чувством, с толком, с расстановкой.
Постой же. - На листе черкни на записном,
Противу будущей недели:
К Прасковье Федоровне в дом
Во вторник зван я на форели.
Куда как чуден создан свет!
Пофилософствуй - ум вскружится;
То бережешься, то обед:
Ешь три часа, а в три дни не сварится! (2.1.2)
(2.1.2) – один мой оппонент (ж) этой строкой упрекнула Фамусова в обжорстве, проигнорировав, разумеется, «то бережешься». Вероятно ей не приходилось бывать на скучных приёмах от участия в которых невозможно было уклониться и на которых съедаешь лишку против воли, ибо просто другим чем-то невозможно заняться, а сидеть истуканом за столом по меньшей мере нелепо, и понемножку, по маленькому кусочку… Кроме досады и перегруженного желудка от такого посещения не остается ничего.
Отметь-ка, в тот же день... Нет, нет.
В четверг я зван на погребенье.
Ох, род людской! пришло в забвенье,
Что всякий сам туда же должен лезть,
В тот ларчик, где ни стать, ни сесть.
Но память по себе намерен кто оставить
Житьем похвальным, вот пример:
Покойник был почтенный камергер,
С ключом, и сыну ключ умел доставить;
Богат, и на богатой был женат;
Переженил детей, внучат;
Скончался; все о нем прискорбно поминают.
Кузьма Петрович! Мир ему! -
Что за тузы в Москве живут и умирают! -
Пиши: в четверг, одно уж к одному,
А может в пятницу, а может и в субботу,
Я должен у вдовы, у докторши, крестить.
Она не родила, но по расчету
По моему: должна родить... (2.1.3)
(2.1.3) – тот же оппонент (см (2.1.2) сделала вывод, что Фамусов и является отцом ребёнка, забыв, вероятно, или не зная, что и сама женщина далеко не всегда может назвать точную дату родов, а уж отец… Всё обстоит гораздо проще: Фамусов знает, когда умер доктор, не сомневается в честности его жены и, исходя из этих посылов и здравого смысла, прогнозирует дату рождения.
ЯВЛЕНИЕ 2
Фамусов, слуга, Чацкий.
Фамусов
A! Александр Андреич, просим, (2.2.1)
Садитесь-ка.
(2.2.1)-во втором действии Чацкий блистательно подтверждает первоначальное впечатление о нём, как о грубияне и невеже, вообще, о человеке, не способном сойти с какого-то очерченного круга. Не знаю, как других, но меня просто бесит фраза: «Что ты невесёлый?», а человек, её произносящий падает в моих глазах сразу на много пунктов. Фамусов более терпимый человек, но и в нём видно закипание.
Чацкий
Вы заняты?
Фамусов (слуге)
Поди. (2.2.2)
(Слуга уходит.)
(2.2.2) – сказано слуге и Петрушке. Оба уходят.
Да, разные дела на память в книгу вносим,
Забудется, того гляди.
Чацкий
Вы что-то не веселы стали;
Скажите, отчего? Приезд не в пору мой?
Уж Софье Павловне какой (2.2.3)
Не приключилось ли печали?..
У вас в лице, в движеньях суета.
(2.2.3) – Чацкий опять переоценивает значение своего приезда для принимающей стороны. Прошло всего несколько часов, как Чацкий видел Софью, хоть и не выспавшуюся, но цветущую, как маков цвет, тем не менее, навязчиво интересуется не здоровьем Софьи, а именно её нездоровьем. И опять же менее выдержанный человек, посулив Чацкому «типун на язык», был бы абсолютно прав.
Фамусов
Ах! батюшка, нашел загадку:
Не весел я!.. В мои лета
Не можно же пускаться мне вприсядку! (2.2.4)
(2.2.4) – да и повода особого для этого утро сего дня не дало, ну, не приезду же Чацкого радоваться, право!
Чацкий
Никто не приглашает вас; (2.2.5)
(2.2.5)– не правда ли, что Чацкий само олицетворение учтивости?
Я только что спросил два слова
Об Софье Павловне: быть может, нездорова? (2.2.6)
(2.2.6) – «Заладила сорока Якова»! Не покривив душой Чацкого не назвать интересным собеседником. Может быть, это такой риторический приём – раздражать собеседника, чтобы не отвечать на интересующие того вопросы?
Фамусов
Тьфу, Господи прости! Пять тысяч раз
Твердит одно и то же! (2.2.7)
(2.2.7) – Чацкий, вероятно, мысленно потирает руки – добился-таки своего, раздражил Фамусова!
То Софьи Павловны на свете нет пригоже,
То Софья Павловна больна.
Скажи, тебе понравилась она?
Обрыскал свет; не хочешь ли жениться?
Чацкий
А вам на что? (2.2.8)
(2.2.8)– так нормально разговаривать не то, что с отцом предполагаемой невесты, а вообще? Кабы все женихи так сватались, не пресёкся ли бы род людской?
Фамусов
Меня не худо бы спроситься,
Ведь я ей несколько сродни;
По крайней мере искони
Отцом недаром называли.
Чацкий
Пусть я посватаюсь, вы что бы мне сказали? (2.2.9)
(2.2.9) – почему-то это прямой и искрений, по утверждению УчПедГИза, юноша предпочитает уклончивость и неконкретность.
Фамусов
Сказал бы я, во-первых: не блажи, (2.2.10)
Именьем, брат, не управляй оплошно,
А, главное, поди-тка послужи.
(2.2.10)- воспитанный человек отвечает: «Не блажи» с подтекстом «ну посмотри на себя, ну какой из тебя муж - отец семейства»? А чтобы как-то определиться со своими обстоятельствами, реши, как ты будешь содержать семью? Для этого есть один вариант: «именьем, брат, не управляй оплошно». Мне видится после этого пункта наставлений пауза, так как на Александра Андреевича от удивления напал столбняк: «Ему? Круглогодично? Жить? В деревне? Заниматься? Конкретным? Делом?» Фамусов понял это, собственно, он и не сомневался уже в неспособности Чацкого быть за что-то ответственным, даже если это «что-то» даёт ему средства к существованию. «Поди-тка послужи» - этот второй вариант приучиться к ответственности под чьим-то руководством, разбивается о домашнюю заготовку всех лодырей и неумех: «Служить бы рад, прислуживаться тошно». Современникам Грибоедова и тем, кто в дальнейшем изучал его комедию, почему-то не приходило в голову, что далеко не все в те времена «прислуживались», и что абсолютно всем, кто служил и служит тогда и сейчас, не доводилось «прислуживаться» кому от души, а кому по необходимости.
Чацкий
Служить бы рад, прислуживаться тошно. (2.2.11)
(2.2.11)– опять записная книжка помогла?
Фамусов
Вот то-то, все вы гордецы! Спросили бы, как делали
отцы? (2.2.12)
(2.2.12)- ссылка на пример отцов и рассказ про дядю, не более, чем указание, каким образом подобные Чацкому люди, без манер, знаний и умений, только и могут занять какое-то места в обществе. «Дядя», вероятнее всего, дядя Чацкого, так всегда говорят с ребенком.
Учились бы на старших глядя:
Мы, например, или покойник дядя,
Максим Петрович: он не то на серебре,
На золоте едал; сто человек к услугам;
Весь в орденах;...езжал-то вечно цугом;
Век при дворе, да при каком дворе!
Тогда не то, что ныне,
При государыне служил Екатерине.
А в те поры все важны! в сорок пуд...
Раскланяйся - тупеем не кивнут.
Вельможа в случае - тем паче,
Не как другой, и пил и ел иначе.
А дядя! что твой князь? что граф?
Сурьезный взгляд, надменный нрав.
Когда же надо подслужиться,
И он сгибался вперегиб:
На куртаге ему случилось обступиться;
Упал, да так, что чуть затылка не пришиб;
Старик заохал, голос хрипкой;
Был высочайшею пожалован улыбкой;
Изволили смеяться; как же он?
Привстал, оправился, хотел отдать поклон,
Упал вдругорядь - уж нарочно,
А хохот пуще, он и в третий так же точно.
А? как по вашему? по нашему - смышлен.
Упал он больно, встал здорово.
Зато, бывало, в вист кто чаще приглашен?
Кто слышит при дворе приветливое слово?
Максим Петрович! Кто пред всеми знал почет?
Максим Петрович! Шутка!
В чины выводит кто и пенсии дает?
Максим Петрович. Да! Вы, нынешние, - нутка! (2.2.13)
(2.2.13)– «ни своровать, ни посторожить»… и кто скажет, что Фамусов не прав в отношении Чацкого? Остается неизвестным, жив Максим Петрович, если он «В чины выводит и пенсии дает» или он всё-таки покойник, как сказано в начале монолога?
Чацкий
И точно, начал свет глупеть, (2.2.14)
(2.2.14)- Чацкий, этого не поняв, пустился в критику века минувшего, совсем не похвалив век текущий. Не трескотня ли Чацкого навеяла впоследствии братьям Жемчужниковым и Толстому афоризм про фонтан? Спасибо Скалозубу – дал немного отдохнуть от Чацкого и Фамусову, и читателю. «Начал свет глупеть» - это, конечно едва прикрытое оскорбление Фамусова. Как Чацкий увязывает это «начал свет глупеть» и «Нет, нынче свет уж не таков», и «Ведь нынче любят бессловесных» – а никак, и это не первое, и не последнее его противоречие себе же.
Чацким опять применен тот же приём для того, чтобы избежать неудобных вопросов: переключение беседы на тему, вызывающую у собеседника раздражение.
Сказать вы можете вздохнувши;
Как посравнить да посмотреть
Век нынешний и век минувший: (2.1.15)
(2.1.15) – как ни «посравнивать», но если первая четверть века XIX лучше века XVIII, то уж никак не благодаря Чацкому и представленным нам в комедии его приятелям. Это только почти через 200 лет люди научатся хвалить эпохи, в которых не жили. Впрочем, а не этой ли тенденции Чацкий является первооткрывателем? Ведь мы ещё услышим, как он будет хвалить «старину святую» и, главное, за что? – не за вече, свободы и демократию, а за бороды и длиннополые одежды! Вот уж действительно – человек нахватался западных взглядов!
Свежо предание, а верится с трудом, (2.2.16)
Как тот и славился, чья чаще гнулась шея;
(2.2.16) – то есть, Чацкому не верится, что «тот славился, чья чаще гнулась шея»? То есть век XVIII был не так плох, как он же сам и утверждает? Действительно, можно уже поверить тому, что Чацкий не спит уже более двух суток – только не отоспавшись можно нести такую околесицу!
Как не в войне, а в мире брали лбом,
Стучали об пол не жалея!
Кому нужда: тем спесь, лежи они в пыли,
А тем, кто выше, лесть, как кружево, плели.
Прямой был век покорности и страха,
Все под личиною усердия к царю.
Я не об дядюшке об вашем говорю;
Его не возмутим мы праха:
Но между тем кого охота заберет,
Хоть в раболепстве самом пылком,
Теперь, чтобы смешить народ,
Отважно жертвовать затылком?
А сверстничек, а старичок
Иной, глядя на тот скачок,
И разрушаясь в ветхой коже,
Чай приговаривал: "Ax! если бы мне тоже!"
Хоть есть охотники поподличать везде,
Да нынче смех страшит и держит стыд в узде; (2.2.17)
(2.2.17) – вот ещё одно противоречие себе же и в одном монологе: так свет начал глупеть или люди уже не желают быть осмеянными за стыдные дела?
Недаром жалуют их скупо государи. (2.2.18)
(2.2.18) – то есть, государи справедливы и жалуют по заслугам пред отечеством, а не за лесть! И про этого Чацкого говорят, что он декабрист и против царя?!
Фамусов
Ах! Боже мой! он карбонари! (2.2.19)
(2.2.19) – вероятно, «карбонари», в представлении Фамусова, это человек который говорит, сам не понимая, что он говорит и для чего.
Чацкий
Нет, нынче свет уж не таков. (2.2.20)
(2.2.20) – прогресс не на пустом месте появляется, почва для него готовилась фамусовыми, а не вечно отсутствующими чацкими. Фамусов и сейчас оказывает влияние на свое время, а Чацкий – просто везде… отсутствует.
Как эта фраза согласуется с «И точно, начал свет глупеть…» или «нынче любят бессловесных»?
Фамусов
Опасный человек! (2.2.21)
(2.2.21) – глупый человек всегда опасен. Недаром гласит русская народная поговорка: «Бойся корову спереди, коня - сзади, а дурака - со всех сторон».
Чацкий
Вольнее всякий дышит (2.2.22)
(2.2.22) – то есть, царизм никак не мешает Чацкому? Его всё устраивает и бороться ему совершенно не с чем. Какой же из него тогда борец с царизмом и крепостничеством? А если Чацкий намеревался перевоспитать Фамусова, то значит, что он не читал Диогена: «Поучать старца - что лечить мертвеца», а это по тем временам изрядный пробел в образовании.
И не торопится вписаться в полк шутов.
Фамусов
Что говорит! и говорит, как пишет!
Чацкий
У покровителей зевать на потолок,
Явиться помолчать, пошаркать, пообедать,
Подставить стул, поднять платок.
Фамусов
Он вольность хочет проповедать! (2.2.23)
(2.2.23) – здесь «вольность», вероятно, надо понимать, как «что хочу – то ворочу» абсолютно не оглядываясь на нормы морали и здравый смысл.
Чацкий
Кто путешествует, в деревне кто живет... (2.2.24)
(2.2.24) – нет слов! Очень продуктивные и героические занятия: жить в деревне или безрезультатно тупошествовать путешествовать, по мнению Чацкого лучше, чем вступать в полк «шутов», но, во-первых: выбор у дворянина был гораздо шире, чем это представляется Чацкому. Во-вторых: с большей вероятностью правду государь может услышать именно от шута – Балакирева, например. А в третьих: деревенька-то досталась дворянину по наследству и вполне возможно, что от папеньки-шута! Таким имением владеть не зазорно для самого честного, гордого и независимого Чацкого?
Фамусов
Да он властей не признает!
Чацкий
Кто служит делу, а не лицам... (2.2.25)
(2.2.25)– а Чацкого нет ни среди первых, ни среди вторых. Значит, всё-таки вопреки утверждению самого Чацкого во власти есть достойные люди или это у него такая манера – второй фразой отрицать то, что сказано в первой? И что вообще означает «служить делу, а не лицам», что в нём кроме внешней красивости? Что это за дело, которому можно служить ради него самого, а не ради пользы людей, то есть лиц? Вообще, все выражения Чацкого, которые стали афоризмами не выдерживают никакой критики. Это только складный треск и не более.
Фамусов
Строжайше б запретил я этим господам
На выстрел подъезжать к столицам.
Чацкий
Я наконец вам отдых дам...
Фамусов
Терпенья, мочи нет, досадно. (2.2.26)
(2.2.26)– ещё бы не досадно: сколько сил и средств положил Фамусов на воспитание и образование Чацкого и всё как в песок!
Чацкий
Ваш век бранил я беспощадно, (2.2.27)
(2.2.27) – Фамусов пару с хвостиком последних десятилетий действует в век Чацкого, и какие-то отмеченные им улучшения не обошлись без участия Фамусова. Вообще-то Чацкий если и бранил век Фамусова (вероятно XVIII-й, из которого Павел Афанасьевич вышел примерно в возрасте Чацкого), «беспощадно», то весьма противоречиво, но и веку текущему от него досталось не меньше, а вот «старину святую» Чацкий будет именно хвалить, только он ассоциирует себя почему-то с боярами, а не со служилым людом, с теми, кто отправлял на дыбу, а не с теми, кто на ней висел. Из рассуждений Чацкого получается, что XVIII век был хоть и провальным, но не совсем, а век XIX, который он удостоил весьма сомнительных похвал, возник прямо из боярских шуб. Может быть, он историю России не знал?
Предоставляю вам во власть:
Откиньте часть,
Хоть нашим временам в придачу;
Уж так и быть, я не поплачу. (2.2.28)
(2.2.28) – век XIX-й уже тем обязан Чацкому, что тот ни во что не вмешивался, а за годы его бессмысленного путешествия Россия не стояла на месте и благоустраивалась.
Фамусов
И знать вас не хочу, разврата не терплю.
Чацкий
Я досказал.
Фамусов
Добро, заткнул я уши.
Чацкий
На что ж? я их не оскорблю.
Фамусов (скороговоркой)
Вот рыскают по свету, бьют баклуши, (2.22.29)
Воротятся, от них порядка жди.
(2.2.29)– так ли уж был бы неправ Фамусов, выстави он Чацкого за ворота с запретом появляться впредь? Разве подтверждается характеристика данная Софьей своему отцу?
Чацкий
Я перестал...
Фамусов
Пожалуй, пощади.
Чацкий
Длить споры не мое желанье. (2.2.30)
(2.2.30) – разумеется! Какие споры? С кем тут спорить и о чём? Ваше дело внимать, когда устами Чацкого глаголит сама Истина! И как он дело повернул: оказывается, что «длить ссоры» желание Фамусова.
Фамусов
Хоть душу отпусти на покаянье! (2.2.31)
(2.2.31) – а что бы Фамусову не быть таким добрым и не выгнать Чацкого взашей за все глупости и оскорбления?
ЯВЛЕНИЕ 3
Слуга (входит)
Полковник Скалозуб. (2.3.1)
(2.3.1) - полковник Скалозуб почему-то считается комической фигурой. Насколько вообще допустимо смеяться над защитником Отечества, обсуждать не будем, а вот речи Скалозуба, скорее образец лаконизма и своеобразного, пусть и немного тяжеловесного, юмора. На сцене его всегда изображают весьма пожившим и обширным в талии. На самом деле ему далеко до 40 лет, так как он служит с 1809 года, а служить начал, вероятно, лет семнадцати.
Фамусов (ничего не видит и не слышит)
Тебя уж упекут
Под суд, как пить дадут. (2.3.2)
(2.3.2) – в доме Фамусова Чацкому опасаться нечего, но не стоит болтать лишнего на людях. Кто скажет, что это предупреждение когда-нибудь было неактуальным в России?
Чацкий
Пожаловал к вам кто-то на дом.
Фамусов
Не слушаю, под суд!
Чацкий
К вам человек с докладом.
Фамусов
Не слушаю, под суд! под суд!
Чацкий
Да обернитесь, вас зовут.
Фамусов (оборачивается)
А? бунт? ну так и жду содома.
Слуга
Полковник Скалозуб. Прикажете принять?
Фамусов (встает)
Ослы! сто раз вам повторять?
Принять его, позвать, просить, сказать, что дома,
Что очень рад. Пошел же, торопись.
(Слуга уходит.)
Пожало-ста, сударь, при нем остерегись:
Известный человек, солидный,
И знаков тьму отличья нахватал;
Не по летам и чин завидный,
Не нынче завтра генерал.
Пожало-ста при нем веди себя скромненько...
Эх! Александр Андреич, дурно, брат!
Ко мне он жалует частенько;
Я всякому, ты знаешь, рад,
В Москве прибавят вечно втрое:
Вот будто женится на Сонюшке. Пустое!
Он, может быть, и рад бы был душой,
Да надобности сам не вижу я большой
Дочь выдавать ни завтра, ни сегодня;
Ведь Софья молода. А впрочем, власть Господня.
Пожало-ста при нем не спорь ты вкривь и вкось (2.3.3)
(2.3.3) – Фамусов прекрасно заметил, что логики в рассуждениях Чацкого нет, что он спорит только «вкривь и вкось». Ещё Фамусов не уверен, что Скалозуб окажется лояльным к неуравновешенным болтунам.
И завиральные идеи эти брось.
Однако нет его! какую бы причину...
А! знать, ко мне пошел в другую половину.
(Поспешно уходит.)
ЯВЛЕНИЕ 4
Чацкий
Как суетится! что за прыть? (2.4.1)
(2.4.1)–это мысли воспитанного дворянина о своем опекуне, воспитателе и благодетеле. У Чацкого даже мысли нет, что Фамусов рад предлогу сбежать от его речей и что он просто рад Скалозубу.
А Софья? - Нет ли впрямь тут жениха какого?
С которых пор меня дичится, как чужого! (2.4.2)
(2.4.2) – он уже забыл, что он три года отсутствовал, а для 17-летней Софьи - это полжизни.
Как здесь бы ей не быть!!.
Кто этот Скалозуб? отец им сильно бредит, (2.4.3)
(2.4.3)- Фамусов совсем не планирует Скалозуба в женихи Софье, хоть и не стал бы возражать, если бы Софья имела к нему склонность.
Что удивительного в том, что Софья дичится Чацкого, после всего того, что она уже выслушала от Чацкого сегодня и ранее.
А может быть, не только что отец...
Ах! тот скажи любви конец, (2.4.4)
Кто на три года вдаль уедет.
(2.4.4) – о чьей любви идёт речь? Если это он о своей, то кто его неволил уезжать? Быть же уверенным в любви Софьи у него нет никаких оснований.
ЯВЛЕНИЕ 5
Чацкий, Фамусов, Скалозуб.
Фамусов
Сергей Сергеич, к нам сюда-с.
Прошу покорно, здесь теплее;
Прозябли вы, согреем вас;
Отдушничек отвернем поскорее. (2.5.1)
(2.5.1) – таким же радушным хозяином Фамусов мог быть и по отношению к Чацкому, если бы Чацкий дал к этому, хотя бы половину повода. Вряд ли эта заискивание – что искать Фамусову в человеке, который почти вдвое его моложе и чином, вероятно, не выше?
Скалозуб (густым басом)
Зачем же лазить, например,
Самим!.. Мне совестно, как честный офицер.
Фамусов
Неужто для друзей не делать мне ни шагу,
Сергей Сергеич дорогой! Кладите шляпу, сденьте шпагу;
Вот вам софа, раскиньтесь на покой.
Скалозуб
Куда прикажете, лишь только бы усесться.
(Садятся все трое. Чацкий поодаль.) (2.5.2)
(2.5.2) – Фамусов вроде бы не приглашал Чацкого с собой для встречи со Скалозубом. Может быть Чацкому, как ребенку скучно и страшно без взрослых? Хоть отругайте, хоть накажите, но не гоните.
Фамусов
Ах! батюшка, сказать, чтоб не забыть:
Позвольте нам своими счесться,
Хоть дальними, - наследства не делить;
Не знали вы, а я подавно, -
Спасибо научил двоюродный ваш брат, -
Как вам доводится Настасья Николавна? (2.5.3)
(2.5.3) – поиск общей родни? Вообще Фамусов ведет себя как бывший сослуживец Скалозуба, а не как желающий подольститься чинодрал. Фамусов, вероятно, сам имеет чин не менее, чем гражданский полковник, а то и выше.
Скалозуб
He знаю-с, виноват; (2.5.4)
Мы с нею вместе не служили.
(2.5.4)- скажите, если сможете, короче, что вы не паркетный шаркун и не завсегдатай московских салонов, что ваша постоянная забота, это повышение боеготовности вверенной вам войсковой части, а ваше основное место пребывания – плац, казарма, манёвры или война. Кто теперь скажет, что Скалозуб продвигался за счёт протекции его родни?
Фамусов
Сергей Сергеич, это вы ли!
Нет! я перед родней, где встретится, ползком;
Сыщу ее на дне морском.
При мне служащие чужие очень редки;
Все больше сестрины, свояченицы детки;
Один Молчалин мне не свой,
И то затем, что деловой.
Как станешь представлять к крестишку ли, к местечку,
Ну как не порадеть родному человечку!.. (2.5.5)
Однако братец ваш мне друг и говорил,
(2.5.5) – Фамусов даже удивляется, как мол, имея влиятельную родню и не пользоваться протекцией? Кто после этого скажет, что Скалозуб чинодрал и продвигался не служебным рвением? Фамусов бы и Чацкому радел, да только его помощь осталась втуне по причине неспособности Александра.
Что вами выгод тьму по службе получил. (2.5.6)
(2.5.6)- небольшой грех продвинуть человека, с которым отстреливался из одной траншеи, про которого точно знаешь, что не подведёт.
Скалозуб
В тринадцатом году мы отличались с братом (2.5.7)
В тридцатом егерском , а после в сорок пятом.
(2.5.7)- его описание своего участия в сражениях по скромности могут конкурировать с рассказами Василия Тёркина. Опять же, награжден Скалозуб не за службу в Арбатском военном округе, а за конкретные дела в Отечественной войне 1812 года. Менее всего, мне кажется, Грибоедов хотел осмеять любого её участника. Учитывая невысокий чин Скалозуба, он мог брату только предоставлять возможность отличиться, то есть рискнуть жизнью ради карьеры. Вряд ли это предосудительно для военных людей.
Фамусов
Да, счастье, у кого есть эдакий сынок!
Имеет, кажется, в петличке орденок?
Скалозуб
За третье августа; засели мы в траншею:
Ему дан с бантом, мне на шею . (2.5.8)
(2.5.8) – то есть в это время Скалозуб был уже подполковником, ибо только офицерам в таком звании давали «на шею».
Фамусов
Любезный человек, и посмотреть - так хват.
Прекрасный человек двоюродный ваш брат.
Скалозуб
Но крепко набрался каких-то новых правил.
Чин следовал ему; он службу вдруг оставил,
В деревне книги стал читать.
Фамусов
Вот молодость!.. - читать!.. а после хвать!..
Вы повели себя исправно:
Давно полковники, а служите недавно.(5.2.9)
(5.2.9) – «Давно полковники» говорит о том, что если бы Скалозуб продвигался протекцией, то давно уже был бы генералом. В те времена и в 25 лет бывали генералами, например, Н.А. Саблуков, а Д.Давыдов мог бы стать в 27 лет, но война не вовремя закончилась.
Скалозуб
Довольно счастлив я в товарищах моих, (5.2.10)
Вакансии как раз открыты;
То старших выключат иных,
Другие, смотришь, перебиты.
(5.2.10)– в 1813 году Скалозуб был уже подполковником, а на день действия, через 10-11 лет, он полковник, выходит, что никак не протекцией продвигался Скалозуб, а заступая на место выбывших боевых товарищей, в мирное же время карьерный рост был для него затруднён.
Фамусов
Да, чем кого Господь поищет, вознесет!
Скалозуб
Бывает, моего счастливее везет.
У нас в пятнадцатой дивизии, не дале,
Об нашем хоть сказать бригадном генерале.
Фамусов
Помилуйте, а вам чего недостает?
Скалозуб
Не жалуюсь, не обходили,
Однако за полком два года поводили.
Фамусов
В погонь ли за полком?
Зато, конечно, в чем другом
За вами далеко тянуться.
Скалозуб
Нет-с, старее меня по корпусу найдутся,
Я с восемьсот девятого служу; (2.5.11)
(2.5.11) – вот подтверждение тому, что Скалозуб вполне ещё молод и не на много старше Чацкого, и Грибоедов нарочно подчеркивает это – рифму и размер не испортил бы и «восемьсот четвертый» год
Да, чтоб чины добыть, есть многие каналы;
Об них как истинный философ я сужу:
Мне только бы досталось в генералы. (2.5.12)
(2.5.12) – у кого повернется язык упрекнуть офицера в честолюбии?
Фамусов
И славно судите, дай Бог здоровья вам
И генеральский чин; а там
Зачем откладывать бы дальше
Речь завести об генеральше?
Скалозуб
Жениться? Я ничуть не прочь.
Фамусов
Что ж? у кого сестра, племянница есть, дочь;
В Москве ведь нет невестам перевода;
Чего? плодятся год от года;
А, батюшка, признайтесь, что едва
Где сыщется столица, как Москва.
Скалозуб
Дистанции огромного размера. (2.5.13)
(2.5.13) - тем, кто высмеивает Скалозуба за «дистанцию огромного размера», вряд ли хотелось, чтобы полковник стал описывать Москву 1824 года: для современников было очевидно, что некоторая разница между ней и Парижем, например, была, тем более после пожара 12 года. Желающие могут получить представление о Москве приблизительно тех лет, посмотрев фильм «Женитьбу Бальзаминова». Объективный зритель не сочтёт оценку Скалозуба слишком предвзятой.
Фамусов
Вкус, батюшка, отменная манера;
На все свои законы есть:
Вот, например, у нас уж исстари ведется,
Что по отцу и сыну честь:
Будь плохенький, да если наберется
Душ тысячки две родовых, -
Тот и жених.
Другой хоть прытче будь, надутый всяким чванством,
Пускай себе разумником слыви,
А в семью не включат. На нас не подиви. (2.5.14)
(2.5.14) – будь Чацкий умным человеком, то из этих слов понял бы, что шансов у него «надутого всяким чванством» и без 2 тысяч душ нет никаких.
Ведь только здесь еще и дорожат дворянством.
Да это ли одно? возьмите вы хлеб-соль:
Кто хочет к нам пожаловать, - изволь;
Дверь отперта для званных и незванных,
Особенно из иностранных; (2.5.15)
(2.5.15)– эта фраза воспринимается почему-то как низкопоклонства перед всем иностранным. Как тогда быть с Петром I и его «все флаги в гости будут к нам»? У страны догоняющего развития есть другие варианты? или с закупкой заводов, оборудования за границей, с приглашением иностранных специалистов в советский период? Взгляд Фамусова на богатство не совпадает с мнением Е.Цымбаевой, значит и он сам владел не менее, чем 2000 душ.
Хоть честный человек, хоть нет,
Для нас равнехонько, про всех готов обед.
Возьмите вы от головы до пяток,
На всех московских есть особый отпечаток.
Извольте посмотреть на нашу молодежь,
На юношей - сынков и внучат.
Журим мы их, а если разберешь, -
В пятнадцать лет учителей научат! (2.5.16)
(2.5.16) – сказано явно с гордостью! Ну и где здесь «разбой! пожар!»?
А наши старички?? - Как их возьмет задор, (2.5.17)
(2.5.17) - обличительные монологи Чацкого, это калька со «старичков» Фамусова. Только вот Чацкий всё время в «задоре». Фамусов и урезонивает-то Чацкого не столько за крамолу, а именно потому, что тот слишком ему напоминает «наших старичков», тех самых, наверное, которые «сужденья черпают из забытых газет…», а самое главное – совпадением результатов их… трудов.
Засудят об делах, что слово - приговор, -
Ведь столбовые все, в ус никого не дуют;
И об правительстве иной раз так толкуют,
Что если б кто подслушал их... беда!
Не то, чтоб новизны вводили, - никогда,
Спаси нас Боже! Нет. А придерутся
К тому, к сему, а чаще ни к чему,
Поспорят, пошумят, и... разойдутся.
Прямые канцлеры в отставке - по уму! (2.5.18)
(2.5.18) – что ни слово, то о Чацком. У Фамусова вполне хватает такта не говорить это про некоторых представителей дворянской молодёжи, а ссылается на старичков. Артисту, исполняющему роль Фамусова, стоит при этом весьма выразительно поглядывать на Чацкого.
Я вам скажу, знать, время не приспело,
Но что без них не обойдется дело. -
А дамы? - сунься кто, попробуй, овладей;
Судьи всему, везде, над ними нет судей; (2.5.19)
(2.5.19) – как Чацкий судья всему, так и над Чацким нет судей!
За картами когда восстанут общим бунтом,
Дай Бог терпение, - ведь сам я был женат.
Скомандовать велите перед фрунтом!
Присутствовать пошлите их в Сенат!
Ирина Власьевна! Лукерья Алексевна!
Татьяна Юрьевна! Пульхерия Андревна!
А дочек кто видал, всяк голову повесь...
Его величество король был прусский здесь,
Дивился не путем московским он девицам, (2.5.20)
(2.5.20)– а вот Чацкий считает их «списками» с парижских модисток.
Их благонравью, а не лицам;
И точно, можно ли воспитаннее быть!
Умеют же себя принарядить
Тафтицей, бархатцем и дымкой,
Словечка в простоте не скажут, все с ужимкой;
Французские романсы вам поют
И верхние выводят нотки,
К военным людям так и льнут.
А потому, что патриотки.
Решительно скажу: едва
Другая сыщется столица, как Москва.
Скалозуб
По моему сужденью,
Пожар способствовал ей много к украшенью . (2.5.21)
(2.5.21)- кто-то скажет, что Скалозуб совсем неправ? Он должен был стенать по тому, что утрачено безвозвратно или жить дальше? Скалозуб в любой неудаче ищет элемент удачи.
Фамусов
Не поминайте нам, уж мало ли крехтят!
С тех пор дороги, тротуары,
Дома и все на новый лад.
Чацкий
Дома новы, но предрассудки стары. (2.5.22)
(2.5.22)– как это у Чацкого вяжется со сказанным ранее: «Нет, нынче свет уж не таков»? Он хотел бы в новых домах новых предрассудков?
Порадуйтесь, не истребят
Ни годы их, ни моды, ни пожары.
Фамусов (Чацкому)
Эй, завяжи на память узелок;
Просил я помолчать, не велика услуга.
(Скалозубу)
Позвольте, батюшка. Вот-с - Чацкого, мне друга,
Андрея Ильича покойного сынок: (2.5.23)
(2.5.23)- не исключено, что Скалозуб знал Чацкого-старшего. Боюсь, что Фамусов единственный пример настоящей дружбы в русской классической литературе XIX века. Как-то приятелей в ней чаще отстреливали, чем брали на воспитание их детей, если не считать персонажа из «Вадима» Лермонтова, который призрел дочь приятеля, но для особого воспитания...
Не служит, то есть в том он пользы не находит,
Но захоти - так был бы деловой.
Жаль, очень жаль, он малый с головой,
И славно пишет, переводит. (2.5.24)
(2.5.24)- «Он малый с головой» Фамусов вполне сознает печальное состояние этой головы, которая даже помолчать по его просьбе не может, но как не похвалить своего воспитанника? «И славно пишет, переводит»… вероятно, пишет под диктовку, переписывает и копирует документы.
Нельзя не пожалеть, что с эдаким умом... (2.5.25)
(2.5.25)- «эдакий ум» - неважный комплимент и мы не осведомлены о доле сарказма, вложенного Грибоедовым в эту фразу. Артист должен с сожалением об «эдаком уме» покачать головой и саркастически поджать губы.
Чацкий
Нельзя ли пожалеть об ком-нибудь другом? (2.5.26)
И похвалы мне ваши досаждают.
(2.5.26) – Чацкий не уловил сарказма в словах Фамусова: «эдакий» - разве похвала? См. «такой, сякой, эдакий». Совсем недавно Чацким во фразу: «Однако искренне кто ж радуется эдак» была вложена полновесная порция яда. Вежливость же, никогда не являлась сильной стороной Чацкого. Промолчи Чацкий, и участники сцены, и читатели остались бы в приятном заблуждении относительно его ума.
Фамусов
Не я один, все также осуждают. (2.5.27)
(2.5.27)– то есть, сожалеют и не столько о Чацком, сколько о потраченных напрасно усилиях Фамусова.
Чацкий
А судьи кто? - За древностию лет (2.5.28)
(2.5.28)– непонятно с чего Чацкий опять завёлся? Эти древние судьи считают, что Чацкий умён и мог бы многого добиться, а он это яростно оспаривает. Этот монолог - фееричное нагромождения брюзжания, пафоса, выспренности и глупости, если рассмотреть его детально и в контексте.
К свободной жизни их вражда непримирима,
Сужденья черпают из забытых газет
Времен Очаковских и покоренья Крыма;
Всегда готовые к журьбе,
Поют все песнь одну и ту же,
Не замечая об себе:
Что старее, то хуже.
Где, укажите нам, отечества отцы, (2.5.29)
Которых мы должны принять за образцы?
(2.5.29)– так ли уж и не было в ту эпоху людей, с которых даже сам Чацкий мог бы взять пример? Что, интересно, сказал бы Чацкий о наших временах?
Не эти ли, грабительством богаты? (2.5.30)
(2.5.30)– на мой взгляд, основная претензия в том, что они «богаты», а он нет. Будто бы проклятый царизм вязал его по рукам и ногам и не давал развивать Чацкому своего хозяйства. Может, у него просто не было размаха для грабительства?
Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве,
Великолепные соорудя палаты,
Где разливаются в пирах и мотовстве,
И где не воскресят клиенты-иностранцы (2.5.31)
Прошедшего житья подлейшие черты.
(2.5.31)– довольно туманная фраза. Чем же плохо, что «подлейшие черты» не будут воскрешены?
Да и кому в Москве не зажимали рты
Обеды, ужины и танцы?
Не тот ли, вы к кому меня еще с пелен, (2.5.32)
Для замыслов каких-то непонятных,
Дитей возили на поклон?
(2.5.32)– эта претензия может сразу подвести жирную черту под дискуссией об уме Чацкого. 1. Он так и не понял, зачем его возили на поклон к Фамусову. 2. В том, что его возили к Фамусову на поклон, он обвиняет именно Фамусова, как будто он «Тараканище» Чуковского. 3. А Фамусов годился бы в отцы отечества, если бы Сашеньку не возили к нему? 4. А если замысел родителей дошёл бы до понимания Чацкого, то Фамусов сгодился бы на роль «отца отечества»? Есть ещё один вариант: мои предположения о родне Чацкого не надуманы, и Чацкий искренне не понимает, почему его надо было возить и отдать на воспитание другу отца - Фамусову, а не его родне. Но в любом случае претензии Чацкого к Фамусову не обоснованы, даже если сам Фамусов возил его к Нестору, как считает один мой знакомый учитель литературы. Допустим, что этот учитель прав, тогда получается, что Сашенька в совсем ещё юные годы был в курсе дел чести этого Нестора, его коммерческих мероприятий, знал о его «часах вина и драки», то сколько же лет бродила в Чацком эта закваска, чтобы вырваться на поверхность именно в день его приезда к Фамусовым? Не чересчур ли замедленная у него реакция – ведь прошло как минимум 20 лет! Что же не заклеймил Фамусова за опричнину или она у Чацкого проходила по категории «старины святой»?
Тот Нестор негодяев знатных, (2.5.33)
Толпою окруженный слуг;
Усердствуя, они в часы вина и драки
И честь и жизнь его не раз спасали: вдруг
На них он выменил борзые три собаки!!!
(2.5.33)– Нестор, очевидно, входил в круг общения Чацкого, иначе, откуда бы он знал, кто и что делал в «часы вина и драки». Что это за честь, которую могут спасти слуги, тем более в «часы вина и драки»? На сколько собак нужно было выменять слуг, что бы в глазах Чацкого стать «отцом отечества»? Может к Нестору у Чацкого, который и сам крепостник, были претензии совсем другого рода? Не поверил в долг, например?
Или вон тот еще, который для затей (2.5.34)
На крепостной балет согнал на многих фурах
От матерей, отцов отторженных детей?!
Сам погружен умом в Зефирах и в Амурах,
Заставил всю Москву дивиться их красе!
Но должников не согласил к отсрочке:
Амуры и Зефиры все
Распроданы поодиночке!!!
(2.5.34)– тех, кто стоит у истоков чего-то нового не всегда понимают современники, особенно такие, которые сосредоточены исключительно на своих претензиях к городу и миру? Чацкий представлял себе, каких трудов стоит набрать балетную труппу? Вполне может быть, что родители на коленях умоляли взять их детей со скотного двора в тепло, к гарантированному рациону и наукам. Мог ли Чацкий знать, что через 150 лет, балет будет тем немногим, чем по праву сможет гордиться его родная земля? и опять же, если бы любитель балета «должников… согласил к отсрочке» или всю труппу продал оптом, он бы годился в «отцы отечества»? Ведь что-то толковое у него всё-таки получилось, раз «вся Москва дивилась их красе». Не исключено, что эти драматические истории просто выдуманы Чацким, так как истинных имен он не назвал. Если же неназванные персонажи уже стали притчей во языцех, то есть ли смысл повторять всем известное, да ещё трехлетней давности?
Вот те, которые дожили до седин!
Вот уважать кого должны мы на безлюдьи! (2.5.35)
(2.5.35) – надо отдать должное Чацкому, он и себя включает в это «безлюдье», но на каком основании он многих своих современников в это «безлюдье» записывает, лицеистов, например?
Вот наши строгие ценители и судьи!
Теперь пускай из нас один, (2.5.36)
Из молодых людей, найдется - враг исканий,
Не требуя ни мест, ни повышенья в чин,
В науки он вперит ум, алчущий познаний;
Или в душе его сам Бог возбудит жар
К искусствам творческим, высоким и прекрасным, -
Они тотчас: разбой! пожар!
И прослывет у них мечтателем! опасным!! –
(2.5.36)– в переводе на нормальный язык, лишённый пафоса, это следует понимать так, что появится человек, который ещё НЕ превзошёл в науках и искусстве, но только собирается, и говорит, мол, не надо мне «ни мест, ни повышенья в чин», а просто слушайтесь меня все, да и всё тут. Не исключено, что под этим «из нас один…» Чацкий имел в виду себя, и это даже более, чем вероятно. Да и почему не польстить себе, назвавшись молодым? И не важно, что всех знаний и умений у него, лишь каллиграфия. В те времена люди, его гораздо моложе уже вписывали свои имена в историю России. Так что же мешало Чацкому войти в общение с лучшими людьми той эпохи, которые служили «делу, а не лицам»? Неужели таких людей не было вовсе? Может он крепко не дотягивал даже до половины их уровня по способностям, знаниям и умениям, но гораздо превосходил по амбициям? Ситуацию Чацкий только предполагает, а реакцию на неё выдает уже как сущую. Очередной признак ума? Очень уж ему хочется чувствовать себя несправедливо обойдённым! Чацкому не понятно, почему ему ничего не предлагают авансом?
Мундир! один мундир! он в прежнем их быту
Когда-то укрывал, расшитый и красивый,
Их слабодушие, рассудка нищету; (2.5.37)
(2.5.37)– ну, конечно же, он скучает по армейским временам в Арбатском военном округе под протекцией Павла Афанасиевича! Патриотки, чепчики, шампанское, цыгане и т.д. чему в юные и молодые годы не видно конца. Прозрел он, отрекся, как же, «отрекли» за бесперспективностью. Что-то он ещё скажет про мундир в николаевскую эпоху, которую он и ему подобные гении приближали, как могли? Обвинять же всех военных, многие из которых были участниками кампании 1812 года, некоторые из них были даже восхваляемыми весь советский период декабристами, в «слабодушии и рассудка нищете» Чацкий мог только исходя из представлений о собственной душе и своём рассудке.
И нам за ними в путь счастливый!
И в женах, дочерях - к мундиру та же страсть! (2.5.38)
(2.5.38) - а вот и основная претензия Чацкого к мундиру, он мешает женам, дочерям видеть его блестящие способности! Короче говоря, его «девушки не любят» - вот в чём его претензия к миру!
Я сам к нему давно ль от нежности отрекся?!
Теперь уж в это мне ребячество не впасть; (2.5.39)
(2.5.39) – можно подумать, что все армии мира пытаются завлечь в свои ряды этого прославленного стратега, а он все предложения высокомерно отклоняет.
Но кто б тогда за всеми не повлекся?
Когда из гвардии, иные от двора
Сюда на время приезжали, -
Кричали женщины: ура!
И в воздух чепчики бросали! (12.5.40)
(2.5.40) – этой фразой Чацкий признается, что он пошёл в армию исключительно ради женского внимания.
Фамусов (про себя)
Уж втянет он меня в беду.
(Громко)
Сергей Сергеич, я пойду
И буду ждать вас в кабинете.
(Уходит.)