Последние дни лета всегда особенные. И если днем полуденное солнце ещё щедро поливает землю светом и теплом, то вечера уже совсем другие. Тепло стеснительно прячется в дальние уголки леса, а на смену ему приходит вечерняя прохлада. Она приносит с собою удивительный аромат подсыхающих трав и созревающих плодов. И ещё чего-то едва уловимого, присущего только осени.
В такие минуты дышится легко и приятно. Хочется до краев наполнить легкие этим пьянящим воздухом, настоянным на осенних травах.
Но неизменно во всем этом неслышно звучит грустная мелодия. Мелодия уходящего лета, уносящего с собою безмятежность, мечты о чем-то светлом и открытость души для тепла. И хотя всё это лишь ощущения, но тревожные нотки приближающейся осени всё увереннее складываются в душе в мелодию дождя и ветра.
Я гулял по ещё летнему парку и словно хотел надышаться этой летней безмятежностью и запастись впрок теплом уходящего лета.
И вдруг, как-то совсем неожиданно, моё внимание привлек силуэт женщины, сидящей на дальней скамейке парка. Она сидела, откинувшись на спинку скамейки, и надменным уверенным взглядом созерцала округу. Легкая, и казалось слегка презрительная улыбка на её лице, создавала впечатление готовящегося ею невинного коварства. Вершиной странности был венок на её голове из желтых и пурпурных листьев, словно собранных в осеннем лесу.
Моё любопытство оказалось сильнее моей скромности, и я присел рядом на скамейку.
– Я не помешаю, если посижу рядом с Вами?
– Мне никто не сможет помешать. Садись, будем вместе любоваться прощальным танцем уходящего лета. Ему не долго осталось. Его последнее желание закон для меня. Пусть танцует свой последний танец.
– Извините, Вы так уверенно и снисходительно отзываетесь о лете, кто Вы?
Незнакомка повернулась ко мне и слегка наклонила на бок голову. Её лицо озарилось хитрой улыбкой, и сама она вдруг превратилась из надменной барышни в женщину с каким-то особым шармом.
– Ты меня не узнал? А ещё всегда говорил, что любишь меня. Я же твоя любимая Осень.
И она весело засмеялась. Потом поднялась со скамейки, помахала мне рукой и улетела, оставляя за собой шлейф падающих желтых листьев. А я остался и всё никак не мог насмотреться на последний танец уходящего лета.