Стоял прекрасный теплый летний день. Воздух был наполнен сказочными ароматами – цветов, сочной травы, коры могучих сосен, прятавших свои верхушки в глубоком небе, пушистого мха. Своим больным носом я с жадностью вдыхал хвойный запах леса, наслаждаясь каждым мигом.
Кто-то, жужжа, беспардонно пытался залететь мне в ухо, я встряхнул головой, и редкой проседью грива спугнула незваного гостя. Тот, сделав еще пару безрезультатных попыток, бурча, полетел дальше. Я потянул морду вслед ему и прошел несколько шагов вперед. Сухая земля проваливалась под моими копытами, тут же засыпая их зелеными и желтыми длинными тонкими колючками. Даже пролетевшая мимо носа пчела, куда-то спешащая по своим делам, манила окунуться в этот неизведанный и прекрасный мир.
Теплые лучи солнца приятно грели мою изуродованную от постоянных побоев спину. Какое же это наслаждение чувствовать тепло окружающего мира!
До этого я знал только запах перегара моего вечного пьяного и злого хозяина. Он постоянно бил меня, тыкал в меня горящие окурки, и даже ножом выколол мне глаз. И все его друзья были такие же дикие и бешенные как он.
Не знаю, сколько это могло бы еще продолжаться, но я помню, как один раз сбежал. Я не знаю, как это получилось.
Я стоял во дворе, голодный и несчастный, ожидая заработанной похлебки от хозяина, а он валялся пьяный в своей избе.
Холодный моросящий дождь наискось бил по камням разваленного и неухоженного жилого дома, залетая в полуразрушенные придомовые постройки. Я только слышал, как ветер туда-сюда гонял калитку у ворот. Вот она открылась под властью ветра, запуская и без того несчастья в этот богом забытый дом. Опять захлопнулась и опять открылась. И мертвая тишина вокруг.
Я поднял морду вверх и почувствовал пролетающий мимо шлейф свежего выпеченного хлеба. Слюна так и выступила изо рта. И я пошел.
Сначала я вышел из калитки и потопал вслед за исчезающим ароматом. Потом помню, что оказался на дороге, ведущей из деревни в поле. Я обернулся, на улице никого не было. Но вдруг мне показалось, что само зло дома понеслось вслед за мной, и я, гонимый страхом, ковыляя, что есть мочи, бросился прочь.
Я заметил, что убежал далеко, когда попал в густой лес. Здесь дождь ни так мочил мою больную спину. И я, растерянный и несчастный, прижался к ели, прячась под его пушистыми ветками, чтобы переждать холодный мелкий дождь.
Потом прошла ночь, и наступил новый день. Я проснулся только, когда навесистая дождевая капля плюхнулась на мой нос.
Я открыл глаза, в ужасе озираясь по сторонам. Мне еще не приходилось оставаться совсем одному посреди леса без своего жестокого хозяина.
Я вытянул голову, напряг ноздри и навострил уши. А потом в растерянности втянул голову обратно, понимая, что в неизвестной мне пустоте кто-то есть. Неподалеку мелкий зверек всеми четырьмя лапами рылся в земле, выкидывая из своей норы все ненужное. Пчелы, жужжа, спешили по своим делам. Странная птица настырно колотила клювом одно и то же место в коре дерева.
Потом мне вообще прилетело шишкой в лоб. Я зажмурился, но потом от любопытства открыл единственный видящий глаз и поднял голову. На ветке сосны сидел мохнатый зверек с пушистым хвостом, нетерпеливо работая зубами с каждой шишкой. Видать, невкусные, летели вниз.
Я поднял губами изгрызенную им шишку и пожевал ее немного.
Наверное, это вкусно, если привыкнуть! Хотя нет! Зачем? Здесь же много сочной травы!
Я осторожно прихватил губами зеленый пучок. Осторожно пожевал. Мои мышцы на спине судорожно сократились, ожидая очередного удара лопатой.
Я испуганно огляделся. Никого из людей рядом не было!
- Фух! – перевел дыхание я. – Кажется, пронесло! Я могу поесть травы? – обратился я в пустоту.
Но, не дождавшись ответа, сначала осторожно, а потом с жадностью от дикого голода принялся уплетать всю траву, окружающую меня.
Вот здесь, и вот здесь. Ням-ням! Как вкусно!
Я периодически поднимал голову и оглядывался по сторонам – привычка, выработанная годами. Кто бы знал, сколько боли мне пришлось пережить!
Надо же, как здесь много травы и нет ни одного человека! Наверное, я попал в рай?! Вот бы здесь остаться жить! Хотя, нет. Долгие зимы мне уже не пережить одному без человека. И эти раны на спине. Как же они болят! И не достать их не головой, ни копытами. Хвостом только периодически приходится сгонять надоедливых мух и жутких кровосущих.
Вот бы меня полечил кто-нибудь! Найти бы доброго хозяина! Я ведь еще вполне здоров и могу работать в хозяйстве. Еще как могу!
- Значит, надо найти хорошего хозяина! – решил я и потопал дальше.
Не помню, сколько я шел и куда, прежде чем оказался посреди опушки этого теплого приветливого мне леса.
Какой же сегодня хороший теплый день! Наверное, мне повезет!
Я протопал еще дальше. И, о чудо! Я почувствовал знакомый запах навоза. Да, где-то недалеко есть стойло с лошадьми.
Лес закончился, и я увидел зеленую поляну, а там вдалеке какие-то невысокие сооружения, людей и лошадей! Ой, как здорово! Я нашел!
Что есть мочи я понесся к ним.
Но подбегая ближе, остолбенел. Никогда я еще не видел такой красоты!
Прямо передо мной стояла высокая кобыла с длинными стройными ногами, лоснящимся на свету покровом шерсти, ровно остриженной гривой, и таким же ровным густым хвостом. Она слушала команды человека, а потом, посадив его на свою спину, немного разогналась и легко перепрыгнула невысокую перекладину. И надо же, человек похлопал ее по шейке! А она только недовольно фыркнула, что мог бы и угостить вкусняшкой, а не только погладить.
На поляне я увидел еще лошадей. Все они были стройные и красивые. Никаких шрамов на теле кроме клейма я у них не заметил. За послушно выполненные команды они то и дело получали лакомство с ладоней людей.
Я попытался приблизиться к ним, но, почувствовав чужака, ушки кобыл зашевелились, и они недовольно зафыркали. А люди обернулись в мою сторону.
– Пошел отсюда! – гневно закричали одни.
– Надо же, какой худой и больной! – заметили другие.
– Ну, пусть останется с нами! – жалобно заметил кто-то третий.
И тут же возразил четвертый:
– Ага, заразит тут еще наших лошадей. Выгнать его!
В меня посыпались камни. Я отскочил.
Странно, почему они такие злые? Я же не сделал ничего плохо!
Я отдалился с поляны, но стоял, наблюдая за происходящим.
Ой, как же они здорово бегают! И прыгают?! А это еще зачем? Какие высокие сооружения! В моем дворе и то забор был ниже, но я никогда не решался через него перепрыгнуть. Даже думать не мог, что через них можно прыгать! А эти кобылы делают это так легко и грациозно! Вот, красота-то какая!
Может я тоже так смогу? Я подошел к одной из перекладин – как раз по мой нос! Нет, не смогу!
Через пару часов всех лошадей выстроили цепочкой, и они друг за другом повезли людей в стойло.
- Я-я, с вами! Возьмите меня с собой!
Я побрел за ними. Не доходя до здания, откуда пахло сеном, они разгруппировались, спустили со своих грациозных спин людей, и пошли под уздцы с ними в стойло.
Ох, как же вкусно пахнет сеном и овсом!
- Можно мне с вами? Почему нет?
Двери передо мной закрыли, а меня выгнали вон!
Но я попозже подкрался ближе к загону. Сено-сено-сено! Я потянулся сначала губами, а потом вытянул язык, чтобы достать хоть одну вкусную веточку… И еще одну вкусную веточку…
- Ай, больно же!
Получив по крупу вилами, я сделал вид, что жутко испугался, хотя для меня эта боль была самой знакомой с детства, и отпрыгнул прочь.
Ближе к вечеру, топчась со всех сторон около закрытой конюшни, я почувствовал запах овса. Сглатывая слюни, я подошел к воротам и заглянул в щелочку. И увидел, как каждой лошади, стоящей в своем деннике, в кормушку подавали овес и ведро воды.
- Ой, какие же они счастливые! – думал я. – Почему я не родился среди них? Стоял бы так же в своем деннике, ждал порцию свежего овса и ароматную руку хозяина, похлопывающую меня по шейке.
Эх!
Тьма поглотила все вокруг. Я поднял голову и увидел белые крапинки звезд на безоблачном небе, куполом закрывающий эту беззаботную счастливую жизнь. Я стоял и мечтал.
Утро тоже не принесло ничего хорошего. Прибыла новая группа людей – кто-то поспешил сразу в конюшни, кто-то остался снаружи, приготовив лакомства для своих любимцев. А те, фыркая, вытягивали шеи из загона, получая лакомства.
Морковка!
Кто-то из детей протянул лошадиной морде морковку!
- Ой, а можно мне?
Я набрался смелости и подошел к загону ближе. Один ребенок, одергивая другого за руку, произнес:
- Посмотри вон на того коня!
- Ого, какой он худой и больной!
- На-на-на! Иди, я дам тебе морковку!
Я, вытягивая морду, потянулся за лакомством. В самую точку!
Меня угостили морковкой!!!
- Чав, чав! – произнес я, кивая в знак благодарности головой. – Дайте еще кусочек! – облизал руки ребенка.
Но следующее лакомство досталось уже другом коню.
Когда лошадей подседлали и вывели из конюшни, люди сели на их спины, построились цепочкой и поехали на поле. Я поспешил за ними.
В этот день хоть заборы брать в высоту мне не удавалось, я выполнял все упражнения, что и другие лошади – бегал и рысью, и галопом, и размеренно вышагивал с такой же важностью, как и другие кони, по полю. И ждал лакомства, как другие. Но мне мало, что перепадало. Только пешие люди иногда что-то давали мне пожевать. А потом меня опять выгнали вон.
Я не понимал почему. Я надеялся, что если буду делать все, что и другие лошади, то люди обязательно возьмут меня в конюшню и угостят вечером порцией заранее приготовленного овса и свежей воды.
Так прошла неделя. Каждый день проходил для меня одинаково – утром и вечером я бегал по полю с другими лошадьми, стараясь выполнять все упражнения, что командовали им люди, ожидая благодарности в виде еды или похлопываний по шейке. Но вместо этого только получал удар палкой по спине, бежал прочь, потом ждал еды около закрытой конюшни, разочарованный уходил в близлежащую березовую рощу, чтобы пожевать свежей сочной травы, возвращался и опять ждал.
Однажды все закончилось.
Прибыли две крытые грузовые машины. Из конюшни вывели двух сильных коней, потом поймали меня лакомством.
Как же я тогда был рад! Наконец-то меня заметили, мне нашли хозяина!
Я повиновался людям, дал надеть на себя уздечку.
Люди открыли грузовые машины и опустили на землю мостик из досок. Человек спокойно взял под уздцы коня и завел одного в машину, потом другого. Казалось, кони, привыкшие к переездам, лишь пробурчали что-то в ответ, но послушно вошли в машины.
Потом человек сделал тоже самое со мной. Я почти запрыгнул в эту машину сам! Еще бы! Моя мечта сбылась! Наконец-то эти люди поняли, что я тоже такой же, как другие лошади - я могу быть преданным, послушным, добрым!
- Я все сделаю ради вас!
И хоть этот переезд был утомительным из-за изнуряющей жары и ожиданий на дорогах. Я все равно терпеливо ждал место назначения и спокойно вдыхал незнакомый мне доселе воздух, наполненный непонятными запахами.
Потом я почувствовал, что мы куда-то наконец-то приехали. Тяжелые грузовые машины с грохотом заехали через высокие ворота внутрь ограды. Потом медленно покатились по полутусклым коридорам.
Какой знакомый запах. Я знаю этот запах! Я всю жизнь с ним рос.
Сердце начало учащенно биться. Куда же меня все-таки привезли?
Двери соседней грузовой машины открыли, коней попытались вывести наружу, потом открыли и выпустили меня.
Сначала я увидел яркий свет, потом плотный тошнотворный запах заполонил все пространство. Сознание медленно доходило до меня.
И только, когда я увидел дикий ужас в глазах впереди идущих меня коней и их раздувшиеся от ужаса ноздри, и бешенные рывки назад, я понял, что это был за запах. Это кровь и страдания заполнили собой пространство.
Кони пытались вырваться наружу, но их копыта скользили в теплой красной жиже рванных сухожилий и кишок, они падали, вскакивали, кричали и вопили так, что их бешенное ржание разрывало мне ушные перепонки.
А я растерянно смотрел на конвейер смерти и не мог поверить, что вот так глупо закончится моя жизнь, что люди могут быть так хладнокровны и жестоки.
Коней резали, а те пытались вскочить в приступах страха и дикой боли, захлебываясь собственной кровью.
Я понял, что во мне нет столько ярости, столько жизни, столько сил!
Я чувствую, как мои губы дрожат, а по морде катятся огромные слезы. Почему жизнь так несправедлива?
Я зажмурился…