Дорогие цветы.
Какой же вчера был суматошный день, сколько людей, сколько судеб, казалось малоразрешимых проблем. Адвокаты-юристы, пострадавшие-потерпевшие, обвиняемые-подсудимые… Организационно-финансовые вопросы… Впрочем, как всегда.
После 16ти, выехал в банк, для оплаты получения сертификата. Немного скребло на душе, жаль отдавать столько тысяч за какую-то бумажку, но… В банке всё складно-ладно, проходите-садитесь, платите-распишитесь. Выходишь с полным облегчением карманов, значительно успокоившись.
По пути следования к автомобилю, боковым зрением больше чувствую, чем вижу, замечаю, сидевшего на табурете старичка с маленьким букетиком завядших цветов. Стараюсь делать важный занятый вид и прохожу мимо. Дохожу до машины, бросаю платёжные документы и думаю, - Вот же сволочь я!
Оборачиваюсь, вижу, как в ста метрах от меня сидит дед. Медленно иду к нему, думаю надо купить у него этот букетик. В кармане 150 рублей. Размышляю о том, что хочу дать больше, но за сколько он его продаёт?
Сначала по мере приближения я рассмотрел «цветы» - беспородные, беленькие, маленькие, завядшие, побитые тлёй… Он держал их в пластиковой бутылке из-под молока, наполовину, заполненной водой. Средняя часть букеты была подпоясана газетой. Цветы отбивали такт Паркинсона вслед за рукой продавца и потряхивали своими и без того еле державшимися колокольчиками. «Не продал бы», - мелькнула мысль.
Взгляд переходит на деда… Скажу честно, мне было очень неудобно его рассматривать, я уже чувствовал свою вину. И за то, что смалодушничал первый раз и за то, что не могу ему действительно помочь в принципе. Клетчатая рубашка, старые брюки, ещё более старые башмаки. И… Слепой! Нет, один глаз у него был, но по его внешнему виду, можно было предположить, что видит он только очень крупные объекты.
Пытаясь не акцентировать на увиденном внимание, бодро спрашиваю: - По чём цветочки? (словно они мне были очень нужны). В ответ слышу почти спасительную для нас обоих фразу: - Сто пятьдесят… (произнесённую с такой надеждой, которая осталась последней).
Ещё более бодрым голосом, говорю: - О! Здорово! - и подаю приготовленные средства. Старичок засуетился, - Может завернуть? – и вынимает из кармана скомканный обрывок газетной страницы. - Нет, спасибо, - сказал я. Также активной походкой начинаю маршировать от него. Лишь пройдя метров сто, я вновь оглянулся и увидел, как дед с трудом поднявшись, взяв табурет, пошёл в расположенный в 5 метрах магазинчик, а ещё через несколько минут вышел из него с маленьким хлебобулочным изделием, зажатым в руке.
Домой я ехал медленно и печально. Ещё больше честил себя за что-то недоделанное, недосказанное… Выкинуть цветы не поднялась рука. Дома я рассказал всю историю, и мы решили поставить этот букет в вазу. А развернув газету, обнаружили красивую красную ленточку, перевязывающую бантиком шестнадцать маленьких цветков, которые словно волной обдали нас удивительно приятным запахом.
пятница, 23 августа 2019 г. Станислав Граховский