В теленовостях восхитила молодая журналистка Ульяновской области — Дженифер Ковтун. Сурово и без претензий. Кто бы знал? Не красавица. В смысле, не Дженифер Лопес, но, мила как все девушки, и при этом — Ковтун. Неужели дочь того самого? Кто знает, у нас всё возможно, пристроил.
В магазине продавщица кричит мне, находящемуся в торговом зале:
— Молодой человек, ваш товар будет на кассе.
— Какой же я молодой? пользуюсь пенсионными скидками, — возражаю я.
— А меня называют девушкой, хотя давно уже бабушка.
И я осознаю, людям не нравятся нынешние названия: господин, госпожа. Кличут по-привычке, как в советские времена. Женщина? — грубовато, фамильярно. Девушкой никого не обидишь.
Вспомнил, что ещё в 60-х годах прошлого века Владимир Солоухин в литературной газете напечатал статью об обращении друг другу, мол, надо возродить дореволюционное: сударь, сударыня.
Мне, по молодости лет, и прирождённой наивности, это очень понравилось, и в книжном магазине, так и обратился к молодой, довольно привлекательной продавщице, можно сказать, красавице-грузинке, примерно, на год-два старше меня.
Она сильно удивилась, и приветливо спросила: — Как ты меня назвал?
Я страшно смутился, может быть, и покраснел, и поспешил ретироваться, досадуя на себя: в самом деле, какая она сударыня? Надо было назвать: батоно. Госпожа. Но для комсомольца — это уже перебор.
Другое дело, если бы она стала моей возлюбленной, то мог бы назвать и царицей. Но об этом можно было лишь мечтать: грузинки старались не встречаться с русскими парнями, а я боялся даже к русской девушке подойти из-за полной денежной несостоятельности — мать моего друга-тёзки часто восклицала, глядя на меня: Какой же ты худой!
Я отмалчивался, нечего было сказать. В самом деле, я и мать-учительница питались плохо, но не голодали. Подругам мать говорила: Не хочу готовить на одного человека.
Сына она не считала за человека. Мне, как-то, сказала: Родился бы ты девочкой, я бы одевала тебя как куклу.
Я промолчал, не сказал: С каких доходов? Понимал, так она оправдывала своё положение. И готовить она не умела, никто не научил, в семье из пяти сестёр была самой младшей, и самой избалованной. Три сестры умерли в младенческом возрасте.
Впрочем, об этом у меня более подробно написано в мемуарах, кто-то, из не ленивых, читает, комментирует.
И, к чему это я всё написал? Подействовало вчерашнее сообщение о смерти от голода девочки-подростка, мать кормила два раза в неделю. Себя оправдала сообщением, мол, это она сама села на модную диету.
В наше время, умирать от голода, это даже не нонсенс, а преступление. И, конечно, виновато и окружение, и школа.
«В воскресенье в селе Патрикеево Ульяновской области обнаружили тела пяти человек с признаками насильственной смерти, среди которых двое четырехлетних детей. Позднее в окрестностях населенного пункта было найдено тело их родственника — 16-летнего подростка. Как сообщили в Следственном комитете, по одной из версий именно он убил своих родных, после чего покончил с собой».
Новости убивают морально. Хочется уехать в глушь, в Саратов. Но это меня уже занесло, начал цитировать классиков.
Ставрополь-на-Волге