В основу картины «Увоз колокола. Марфа Посадница. Уничтожение Новгородского веча» художник Клавдий Лебедев положил трагический период в истории Новгорода. Речь идёт о падении боярской республики и покорении её Московским государством. Впервые эта работа была представлена в 1891 году на XIX выставке передвижников и с тех пор, к великому сожалению любителей искусства, практически не выставлялась.
Обратиться к столь масштабной теме художника заставил пример Василия Сурикова и, прежде всего, его знаменитая «Боярыня Морозова». Видимо, мастеру тоже хотелось показать сильную духом женщину, способную пережить любые испытания.
На картине изображён последний момент крушения всякой надежды новгородцев на восстановление самостоятельности их республики.
Огромная площадь заполнена народом, который ничего не может сделать и молча провожает колокол. На переднем плане можно увидеть лежащих на снегу под стражей новгородцев, которые пытались оказать сопротивление воле московского правителя.
Главный персонаж густонаселённого полотна — боярыня Марфа Борецкая, более известная в истории как Марфа Посадница. Кажется, что фигура женщины источает силу и скорбь, а гордо поднятая голова свидетельствует, что она не смирилась. Слева от неё великий князь Московский Иван III, рядом с ним в доспехах — московский воевода. С бумагой – дьяк: он зачитывает обвинения против Марфы. В центре картины виден символ политической самостоятельности Новгорода — колокол, который сняли со звонницы и собираются увезти в Москву.
Марфа Посадница
Марфа Семёновна (по другим источникам Ивановна) Борецкая, известная под именем Марфы Посадницы, была, как бы сейчас сказали, одним из лидеров новгородской оппозиции московского царя Ивана III.
Известно, что она происходила из боярского рода Лошинских и что дважды выходила замуж. Первым мужем был боярин Филипп, история не сохранила его фамилии. В этом браке родилось двое сыновей, Антон и Феликс, которые утонули на Карельском берегу Белого моря.
После смерти супруга, она выходит замуж за новгородского посадника Исаака Борецкого и рожает от него троих детей: сыновей Дмитрия и Фёдора и дочь Ксению. Последнее упоминание о супруге в новгородских архивах можно встретить в 1456 году. Вероятно вскоре после этой даты Марфа вновь становится вдовой.
К слову, официально Марфа Борецкая никогда не была правительницей. Считается, что прозвище «Посадница» «было просто злой насмешкой москвичей над государственным строем самобытной республики». Но нельзя забывать, что по нормам древнерусского языка слово «посадница» прежде всего означало лишь жену посадника и прозвищем не являлось.
Богатая вдова и политик
Марфа была очень богата. От обоих мужей ей досталось много земель, к тому же она и сама владела обширными наследственными землями по берегам Двины и Студёного моря. Кроме того, боярыня увеличивала свои владения за счёт собственных прикупов земель. В общем, к 70-м годам XV в. по размерам своих владений Марфа была третьей после новгородского владыки и монастырей.
Впервые о ней как о политике в Новгороде услышали в 1470 году во время выборов нового архиепископа Новгородского. Она поддерживала Пимена, но тот не получил сан. Архиепископом Новгородским становится Феофил, которого посвящают в Москве, а не в Киеве, как того хотела литовская партия и сама Марфа.
К слову, Марфа не единственная женщина, которая выходит на политическую арену и становится неформальным лидером боярской оппозиции к Москве. Её поддерживали ещё две знатные новгородские вдовы: жена боярина Ивана Григорьевича Анастасия и жена посадника Андрея Горшкова Евфимия.
Война с Новгородом
Марфа и её сын, новгородский степенный посадник Дмитрий, в 1471 году выступали за выход Новгорода из зависимости от Москвы, установленной в 1456 году Яжелбицким миром. Денег у боярыни много и она поддерживает ими оппозицию, параллельно ведёт переговоры с великим князем Литовским и королём Польши Казимиром IV о вступлении Новгорода в состав Великого княжества Литовского, требуя автономии при сохранении политических прав Новгорода.
Естественно, что узнав о переговорах о присоединении Новгорода к Литовскому княжеству, Иван III объявляет войну Новгородской республике. В 1471 году у реки Шелони он разгромил новгородское войско под предводительством старшего сына Марфы Дмитрия Борецкого. Дмитрий попал в плен к москвичам и был казнён.
Задачей Иван III было сохранение целостности государства. Он не мог мириться с тем, что часть новгородских бояр пожелала принять подданство католического Великого княжества Литовского, который был союзником хана Золотой Орды Ахмата. Вместе они строили планы покорения Москвы.
Внешне Марфа примирилась с московским правлением и даже отправила царю Ивану III челобитную. Однако за его спиной она продолжает вести переговоры с польским королём и литовским князем Казимиром IV, который обещает ей поддержку. Долго это продолжаться не могло и московский государь в 1478 году в ходе нового военного похода окончательно лишает новгородские земли привилегий самоуправления, распространив на них власть самодержавия. В знак упразднения новгородского веча вечевой колокол был увезён в Москву.
Карамзин отрицает сей факт
Земли Марфы были конфискованы, саму её с внуком Василием Фёдоровичем Исаковым сначала отправляют в Москву. По одной из версий, её постригают в монахи под именем Марии в Зачатьевском монастыре, где она умерла в 1503 году.
По другой версии, Марфа умерла, а скорее всего была казнена, по дороге в Москву в селе Млеве Бежецкой пятины Новгородской земли. Подтверждением тому служит сообщение известного публициста Павла Мельникова-Печерского, сделанное им в 1841 году. В нём говорится, что в Нижнем Новгороде была обнаружена перепись прихожан церкви Иоанна Предтечи, где среди прочих упоминалось имя Марфы, бывшей посадницы Великого Новгорода. Правда, Николай Карамзин этот факт категорически отрицает…
Наследие
Клавдий Васильевич Лебедев происходил из крестьянской семьи. Игорь Грабарь впоследствии несправедливо напишет, что он «был художником среднего дарования, не поднимавшимся над уровнем второстепенных передвижников… Сам мягкий и робкий, он и внешность имел такую же, несколько сладкую, «истинно художественную»: мягкие вьющиеся волосы, кокетливую небольшую бородку и носил мягкий фуляровый галстук».
В Строгановском училище и Московском училище живописи, ваяния и зодчества его учителями были Василий Перов и Евграф Сорокин. В 1881 году Лебедева наградили большой серебряной медалью и присвоили звание классного художника третьей степени.
Свои картины Клавдий Лебедев писал в историческом и бытовом жанрах и произведения эти были очень реалистичны. Владимир Маковский по достоинству оценил его труды, сказав однажды: «одарённый мягкой, нежной душой, человек исключительной доброты и безупречной честности — он так же честно относился к любому делу, с такой же любовью и щепетильной добросовестностью штудировал каждую мелочь — узор на платке бабы или боярском костюме, складки на тулупе мужика, орнамент на старинной чаре…».
От Лебедева потомкам осталось большое наследие в виде исторических полотен и акварелей со сценами из «домашнего быта» княжеской и боярской Руси.
Почти хрестоматийные картины
Надо сказать, что художник довольно много работал над темами церковной и религиозной живописи. Его кисти принадлежат иконы для иконостаса болгарской церкви Святого Стефана в Стамбуле, росписи Вознесенского собора в городе Елец. Более ста созданных художником эскизов и рисунков хранятся в собрании церковно-археологического кабинета Московской духовной академии. Оригинальные акварели и рисунки Лебедева есть в музее истории религии.
Он иллюстрировал русские сказки, сотрудничал с журналами «Живописное обозрение», «Всемирная иллюстрация», «Нива». Участвовал в иллюстрировании многотомного издания «Великокняжеская, царская и императорская охота на Руси». Был штатным художником издательского товарищества И Д. Сытина.
Именно изображения соколиной охоты и царских сокольничих, созданные для книги о царской охоте, прославили его имя. С тех пор воспроизведение лебедевской версии стало почти хрестоматийным. И по заслугам: композиция торжественной царской кавалькады не только точна по построению, но и предельно живописна.
Среди самых известных работ Клавдия Лебедева – иллюстрации к «Бахчисарайскому фонтану» Александра Пушкина и «Князю Серебряному» Алексея Толстого. Рисунки Лебедева публиковались в «Историческом вестнике», в журналах «Нива» и «Солнце России»…
Клавдий Лебедев на выставке в Третьяковке
После многих лет незаслуженного забвения и пребывания в запасниках Третьяковской галереи работа Клавдия Лебедева «Увоз колокола. Марфа Посадница. Уничтожение Новгородского веча» вместе с полотнами исторических живописцев второй половины XIX – начала ХХ века Василия Смирнова, Григория Седова, Константина Маковского, Александра Литовченко, Сергея Иванова, Андрея Рябушкина была представлена в 2018 году на выставке «Картины русской истории».
Дополняли выставку скульптурные произведения Марка Антокольского, Михаила Микешина и Славомира Целинского. Темы и сюжеты показанных произведений отражают преимущественно историю допетровской Руси — эпохи, в понимании представленных на выставке художников, незамутнённой, истинной русской цивилизации.
В экспозиции также была представлена ещё одна работа Клавдия Васильевича — «К боярину с наветом». И надо сказать, что все, кто побывал на экспозиции, были потрясены масштабностью этих полотен. Так что зря Игорь Грабарь так отзывался о своем коллеге по художественному цеху.