Новелла пятая
КОГДА ПЕРЕСЕКАЮТСЯ ГРАНИ
Звонок прозвучал резко и отрывисто.
«Боже мой, – Олег!» - Лора вскочила с кровати и подбежала к телефонному аппарату.
- Привет, любимая! – рассыпался в трубке весёлый мужской голос.
- Привет, - ответила она вмиг осевшим голосом, потому что на том конце провода был явно не тот, кого она ждала.
- Как ты поживаешь? – баритон в трубке смеялся и будоражил.
- Хорошо поживаю.
Нотки неуверенности, прозвучавшие в голосе Лоры, были схвачены мгновенно, и баритон в трубке тут же спросил:
- А почему так неуверенно?
- Простите, но я… Я не знаю, с кем говорю.
Голос тут же умолк.
- Ой… это вы меня простите, – кажется, я не тот номер набрал.
- Какая жалость, - сказала она и рассмеялась.
Оказывается, в её городе есть галантные мужчины и пылкие любовники, а она и не подозревала. М-да, забавно. Но спустя минуту смех её замер, а в глубине души встрепенулась печаль, почти забытая. А ведь она заставила себя избавиться от неё, по крайней мере, так было до сегодняшнего дня, вернее, до сегодняшнего звонка.
Так было, потому что слова – «забыть, поскорее забыть», которые она повторяла как мантру, стали неотъемлемой частью её существования. Постепенно она привыкла к ним, и ей стало легче, и теперь ничто, или почти ничто, не напоминало о её безумном увлечении, которое как снег на голову свалилось два года назад и которое по всем правилам лёгкости современных отношений так же неожиданно и закончилось, без всяких на то объяснений.
Единственное, что память не хотела отпускать, – это их поездку на море. Но чтобы забыть и об этом, чтобы приучить себя к мысли о разрыве, а потом и вовсе избавиться от неё, последние несколько дней она старалась заполнить себя всем чем угодно, лишь бы не мучиться вопросом, отчего да почему, и параллельно дала себе твёрдое обещание не вспоминать о нём. Какое-то время это удавалось. Но легко сказать – не вспоминать, на самом же деле ей было плохо. Ей и сейчас плохо.
Но больше всего Лора расстроилась сегодня, после утреннего звонка. Он многое напомнил: и январскую метель, когда они только что познакомились, и ресторан с неяркими светильниками, где пили шампанское, и оборвавшийся телефонный звонок через месяц после его отъезда, и то раскидистое дерево в парке, под которым осенью они укрывались от любопытных взглядов. И поездку на море.
- Господи, ведь ничего же не случилось, - твердила она. - Ну позвонили, ну ошиблись. Подумаешь – не он – беда какая. Но – привет, любимая... – от этих слов с ума сойти можно!
Лора прошла на кухню и поставила на плиту чайник, но конфорку так и не зажгла, потому что грусть, копошащаяся где-то под ложечкой, всё ещё не проходила и чтобы заглушить её, она вернулась в комнату, включила компьютер и стала просматривать дневник. Вот… вот эта запись. Она прочла её один раз, второй, третий и вдруг до последней буковки поняла содержание написанного, – поняла всё, что до сего времени до неё никак не доходило. Со всеми подробностями она вспомнила странный, почти сказочный сон (опять сон!), который приснился ей накануне отъезда на море и который, как показалось тогда, извещал о знаменательном событии. Разгадать его в те дни она так и не сумела.
Но почему ей снятся подобные сны? Неужели её душа предугадывает то, что произойдёт с ней в будущем и потом моделирует под сновидение? Странно, – раньше с ней этого не происходило.
В ту ночь она долго не могла уснуть. Было около трёх часов пополуночи, когда сон наконец сморил её, и на переходе от реальности в небытие, когда пересекаются грани прошлого, настоящего и будущего, когда простому смертному невозможно определить, что первично, а что вторично, она увидела себя, стоящей у незнакомого дома, фасадом выходящего в сад.
Дом не производил особого впечатления, но сад был великолепен. Незнакомые деревья с пышными кронами, поляны с мягкой блестящей зеленью, выразительные цветы с крупными лепестками, холодный ручей, на дне которого сквозь прозрачные струи просвечивались гладкие, полированные камни – всё было ярко и необычно. Гуляя по саду, Лора вышла на поляну, – через мгновение увидела, как с противоположной стороны навстречу ей царственно вышагивают павлины. Их роскошные оперения светились небесно-голубым сиянием, и только две птицы были окружены бледно-розовым ореолом.
«Уж, не хозяйка ли я этих птиц?» - мелькнуло у неё в голове, она перевела взгляд на цветы и, дотронувшись рукой до их нежных соцветий, ощутила, как её душа наполняется покоем и умиротворением. «Интересно, что должно произойти в жизни человека, чтобы он принял эту красоту, и что – чтобы отверг?» - подумала она.
Подойдя к ручью, Лора села на гладкий, отшлифованный камень и, опустив босые ноги в прохладную воду, стала любоваться солнечными бликами. Неожиданно солнце спряталось за маленькую тучку, блики исчезли, и в этот момент рядом с отражением своего лица она увидела отражение лица незнакомца. Лора подняла голову – перед ней стоял высокий, статный мужчина, одетый в белую тунику.
«Он похож на римского воина», - подумала она, а вслух спросила:
- Ты кто?
- Разве ты не узнала? Я хозяин этого поместья, - ответил он, легонько взяв её за подбородок. - Пойдём, я покажу тебе дом и сад.
- Я уже всё видела, - сказала она.
- Ты ещё ничего не видела. А хочешь, я подарю тебе счастье? – ни с того, ни с сего вдруг спросил он.
- Почему ты решил, что я не счастлива?
- Это читается в твоих глазах.
- Это не может читаться в моих глазах, – я только что любовалась красотами твоего сада и испытала настоящее счастье.
- Это минутное счастье, о постоянном твои глаза молчат.
- Постоянного счастья никто не испытывает, - сказала она. - А в чём заключается твоё счастье, и счастлив ли ты сам? Скольких женщин ты звал за собой так, как зовёшь сейчас меня, и не в них ли ты ищешь счастье?
- Да, я люблю женщин, - ответил он.
«Это и не мудрено, - подумала она, - недаром он так красив!»
- Тогда скажи, что значу для тебя я и зачем я тебе? Куда ты зовёшь меня, – в свой гарем? - она улыбнулась.
- Я поселю тебя отдельно и буду приходить к тебе чаще, чем к другим, - ответил он.
- Почему?
- Потому что ты особенная.
- Тогда оставь своих женщин и останься со мной навсегда.
- Не могу.
- Почему?
- Потому что не смогу полюбить тебя так, как ты захочешь, – я буду любить тебя по-своему. Но если ты не примешь моих правил, то будешь страдать, потому что меняться я не собираюсь.
- Но если два человека заключают между собой союз, то это предполагает…
- Это ничего не предполагает.
- Но нельзя же всё время искать, надо уметь и находить, не правда ли?
- Для меня время поисков ещё не закончено.
И тут всё разом переменилось: павлины исчезли, а вместо них появились люди, вооруженные странным оружием. Воинственные и страшные, они выползали из-за деревьев и уже приближались. Незнакомец почему-то рассмеялся и тут же исчез, будто его и не было вовсе. Спасаясь бегством, Лора забилась в одну из комнат этого странного дома и, натянув на себя неподатливый картон, который стоял тут же поблизости, затаилась.
Её разбудил страх – она это отчётливо помнит, – сердце ёкало, в висках стучало. Пытаясь понять, что произошло, она подошла к шкафу и взяла в руки бабушкин сонник.
Приснившиеся павлины, - прочитала она, - предвещают резкие перемены в жизни. Радостные и яркие впечатления, наряду с печальными предчувствиями, сольются в пёстрый поток ощущений. Смешавшись с картинами реальности, они окажут на душу самые разные влияния – от прекрасных до тревожных. Если женщина увидит себя хозяйкой павлинов, значит, судьба готовит ей испытание, – её представление о мужской чести будет поколеблено.
«Сон приснился на десятый лунный день, - определила Лора, глянув в календарь, - это значит, что он правдив и воплотится в жизнь. Так говорила когда-то бабушка».
Но вскоре Лора и думать о нём забыла, она вспомнила о нём позже, – когда Олег из её жизни исчезнет так же стремительно, как и незнакомец из того, казалось бы, ничего не значащего сна. Впрочем, все мужчины одинаковы: никто из них не пропустит ни одной юбки, и Олег не исключение. Так стоит ли убиваться по этому поводу? Вот-вот – не стоит.
Но зачем эта грусть? Не надо никакой грусти. К чёрту! Она ведь сама его бросила – первая, – пусть и наврала, что встретила другого. Вот и славно, потому что никогда, ни при каких обстоятельствах, не хотела быть покинутой.
Ах, боже мой, почему он не понимает, что ей плохо?..
Нет, так нельзя, – невозможно! Она давала себе обещание выкинуть его из сердца? Давала. И что?
- Когда ты позвал меня, - сказала она, глядя на его фотографию, - я пошла за тобой, не оглядываясь, хотя не могла не догадываться, что вряд ли задержусь около тебя надолго, а мне так не хотелось верить в это, – мне казалось, что я любима тобой. Но это была иллюзия, обычная романтическая иллюзия.
Отыскав папку с ненужными фотографиями, она вложила туда его изображение и, закрыв её, задвинула в дальний угол объемистого шкафа.
Но почему она так безоглядно кинулась в его объятия? Не потому ли что слишком долго никого не любила, да и любила ли вообще? Встретился ли на её пути тот мужчина, которого она смогла бы полюбить? А может, она сама отказывалась от любви? Но нет, – этого не может быть, просто не было того единственного, который взял бы однажды её на руки и сказал: «Не спрашивай, почему одни счастливы, а другие нет. Не спрашивай, потому что отныне мы нашли друг друга, и должны быть счастливы. И мы будем счастливы!»
В свой последний приезд – уже не к ней, а чтобы закончить свои служебные дела, – Олег спросил:
- Помнишь нашу поездку на море?
- Помню, - ответила она. - Почему спрашиваешь?
- Хочу напомнить о счастье, нашем счастье.
Лора с удивлением посмотрела на него.
- О счастье?
- Да. Ты ведь была счастлива тогда?
Она невольно сжалась. Не отвечая на вопрос, спросила сама:
- Что заставило тебя вспомнить об этом?
- Хочу снова вернуться туда, хотя бы на несколько дней. Поедешь со мной?
- Зачем? Хочешь устроить мне обворожительное прощание, чтобы совесть не мучила? Тебе не кажется странной твоя просьба?
- А что в ней странного?
- Ну, как же, – у большинства на курортах роман только начинается, а ты зовёшь, чтобы закончить его? Я правильно поняла?
Он помолчал и через минуту, будто не слыша вопроса, сказал:
- Но как же здорово было тогда!
- А хочешь, я напомню? – поддаваясь его чувству и собственному полёту воспоминаний, воскликнула Лора. И, не дожидаясь ответа, стала говорить, потому что понимала, – надо высказаться, хотя бы так, напомнив ему и себе об этой их первой и последней поездке, потому что всё, что было между ними, к сожалению (а может, и к счастью), приходит к завершению.
- Итак, - начала она, - мы прибыли в Памук-кале под вечер.
- Когда солнце уже садилось, - подхватил он.
- Ты и такие подробности помнишь?
- Я помню всё.
- Да, – ты много раз повторял эту фразу, но я продолжу. Солнце только что коснулось поверхности моря, и его отражение было похоже на вытянутый эллипс, почти цилиндр, по обе стороны от которого – и на горизонте, и на волнах – темнели пурпурные дорожки, переходящие в светло-сиреневое пространство. Было что-то мистическое в этом зрелище, ты ещё с благоговением поцеловал мою руку.
- Я и сейчас могу сделать то же самое.
Она улыбнулась:
- Твоё обаяние уже ни к чему, но позволь, я продолжу. Уже на следующий день тёплое море с хрустящим песочком на берегу было нашим. Где-то в отдалении, слева, виднелись невысокие тёмные скалы, и чтобы спрятаться от людских глаз, мы каждый день уходили туда, расстилали на песок покрывало, выкладывали нехитрую снедь, купались и загорали. Над прозрачными волнами с криком носились неугомонные чайки, и я пела тебе: «Ах, это небо в голубом – напоминает…», как пела тогда, в снежном феврале по телефону, помнишь?
- Помню.
- Сначала мы безумно целовались, потом от восторга у нас начинала кружиться голова, и мы переставали ощущать время. А вокруг – никого, только солнце и море, чайки и скалы. Я смотрела в твои в глаза и улыбалась, ты гладил мои волосы и целовал эту улыбку. Потом мы ложились на песок и смотрели на безоблачное небо, потом ты брал меня за руку, и мы бежали к морю – навстречу волнам, таким же лазурным и прозрачным, как само небо.
Лора замолчала. Склонив голову, Олег смотрел на неё, – немного погодя, он снова спросил:
- Поедешь?
- Нет, - ответила она. - Уходя – уходи.
- Жалеешь, что расстаёмся?
- Пока не знаю. Скажи, – а ты счастлив сейчас, без меня?
Задав этот вопрос, она ощутила, как тот сказочный сон снова становится реальностью.
Он пожал плечами:
- Не знаю...
- А как ты думаешь, существует ли счастье на земле и бывают ли счастливы люди? Мне кажется – нет, и знаешь, почему? Потому что нам всегда чего-то не хватает: кому-то ощущений, кому-то признаний, кому-то богатства и власти, а кому-то и хлеба. От этого наша душа мечется, и нет ей покоя, хотя, возможно, мы и не осознаём этого. Мы стремимся достичь того, чего хотим, достигаем и замечаем, что снова чего-то не хватает, или – кого-то… Но я наверное не права, - добавила она после короткой паузы. - Есть счастье на земле, есть, только не каждому дано его почувствовать.
А недавно Лоре приснился тот же самый сон. Она увидела знакомый дом, необычный сад с радужными полянами и ручей с гладкими валунами, только павлинов не было. Как и тогда, она увидела того же незнакомца, - только на этот раз, шагая по зелёной траве, он улыбался и протягивал к ней руки.
- Я понял одну вещь, - сказал он, подойдя, - часто своё счастье мы ищем не там, где нужно, а если и встречаем его, то проходим мимо. Так и я – едва не прошёл мимо тебя.
- Не захочешь ли снова уйти? – спросила она.
- Нет, потому что долго шёл к построению мира в собственной душе и понял, что люблю только тебя. Теперь я знаю, что моё счастье – это ты. Но если ты не ответишь, – мир перестанет существовать для меня, а вместе с ним перестану существовать и я. Ответишь?..
http://www.proza.ru/2019/08/21/400