ДОБРОЕ ДЕЛО НАЧАТО И ЗАКОНЧЕНО
Джозеф Филпот (1864)
За ваше участие в благовествовании от первого дня даже доныне, будучи уверен в том, что начавший в вас доброе дело будет совершать его даже до дня Иисуса Христа
Фил.1.5-6
Сейчас прошло более 28 лет с тех пор, как я впервые поднялся на эту кафедру, и почти 26 лет с тех пор, как я раз навсегда стал служителем в этой общине; в то время церковь, которой я являюсь пастором, еще не была сформирована. За это время, более четверти века, я дожил до великих перемен. Те, кто пришел сюда как маленькие дети или младенцы на груди своих матерей, стали мужчинами и женщинами, отцами и матерями семейств, и либо остались с нами, либо по разным причинам покинули нас. Молодые стали людьми средних лет, те, кто были постарше, состарились, а старики ушли от нас, некоторые к вечному счастью, некоторые к вечным страданиям. Я сам поседел на служении, отдав вам лучшую часть своей жизни. Я потратил здесь все силы души и тела, которые у меня были, и отдал вам то, что Господь дал мне. И хотя время касается и меня, как и многих из вас, отнимая у меня большую часть моей активности и энергии как тела, так и ума, я должен был бы продолжать трудиться среди вас в слове и учении, если бы я был в состоянии сделать это. Но мое слабое здоровье и приступы, которые у меня были уже несколько раз и которые, если не очень серьезные, обычно были очень продолжительными и ослабляющими, предупреждают меня, что я не могу больше делать все так, как прежде. Я не в состоянии нести постоянный труд, который я нес до сих пор, или путешествовать в любое время года и в любую погоду, как я это делал в течение многих лет, и если бы я стал на этом настаивать, лучшие врачи предупредили бы меня, что так я доведу себя до такого состояния, от которого уже не оправлюсь. У меня нет другой причины отказаться от моих планов. Когда я обладал лучшим здоровьем, я всегда сопротивлялся любому искушению оставить вас из мирских побуждений и заняться тем, что обычно считается полезным; но то, что я бы не сделал добровольно, теперь я чувствую себя вынужденным делать по необходимости, и если я могу с радостью увидеть добрую руку Божью, ведущую меня и протянутую ко мне в неодолимой силе, я надеюсь также почувствовать свое подчинение Его святому уму и воле, как бы это ни было больно мне по плоти. И я надеюсь, что и вы, мои дорогие друзья и братья, можете, увидев, что я подчиняюсь воле Бога и Его протянутой ко мне руке, вы также сможете примириться с тем, что, несомненно, является испытанием для вас и для меня.
Апостол в главе, о которой мы говорим (Фил.1), после обычного приветствия и обычной молитвы о благодати и мире продолжает выражать свою благодарность Богу за взаимное общение в Евангелии Иисуса Христа, которым он наслаждался вместе с Церковью в Филиппах. Благодарю Бога моего при всяком воспоминании о вас, всегда во всякой молитве моей за всех вас принося с радостью молитву мою, за ваше участие в благовествовании от первого дня даже доныне" (1.3-5). Затем он продолжает выражать уверенность в том, что это общение Евангелия и их участие в его благословениях не угаснет и не сойдет на нет или не исчезнет даже смертью, но будет укрепляться до тех пор, пока не достигнет совершенства: «Будучи уверен в том, что Тот, Кто начал в вас доброе дело, будет совершать его до дня Иисуса Христа» (KJV).
Поэтому, стремясь раскрыть, насколько я понимаю, смысл и значение того, что благословенный Дух вкладывает в словах нашего текста, я должен:
I. Во-первых, попытаться показать, что это за доброе дело, о котором говорит апостол;
II. Во-вторых, объяснить, как Бог начинает его, продолжает и заканчивает;
III. В-третьих, скажу, в чем состоит его исполнение или окончание "в день Иисуса Христа".
IV. Наконец, скажу, что основание уверенности, выраженной апостолом, в том, что Тот, Кто начал, непременно выполнит или завершит доброе дело, начатое в Его людях.
I. Давайте сначала попробуем выяснить, если Господь позволит, что такое «доброе дело», потому что это основа всего нашего текста и предмета; и если мы споткнемся в начале, нам придется отвечать за то, что мы полностью упустили смысл того, о чем нам говорит Дух.
1. Посмотрите сначала на слово «дело». Это нечто большее, чем мысль, которая может погибнуть в тот момент, когда она зарождается; нечто большее, чем слово, которое является лишь мимолетным дыханием. Это что-то настоящее, твердое и неизменное. Опять же, посмотрите на выражение "доброе". Чтобы сделать работу хорошо, необходимы две вещи: должен быть хороший материал и должен быть хороший работник. Каким бы хорошим ни был рабочий, он не может сделать хорошую работу из плохого материала. Самый искусный краснодеревщик не сможет сделать стол из красного дерева при отсутствии такового, и лучший ремесленник не превратит старые туфли гаваонитян (Иис.Нав.9.5) в прекрасные сандалии принцессы (Песнь 7.1). Плохой материал обесценит все умения работника. У вас может быть хороший материал - золото, серебро и драгоценные камни; но отдайте их в руки плохого работника, и отсутствие заботы или недостаток в навыках испортят самый лучший материал. Но когда у вас есть хороший, солидный, материал и умелый, способный рабочий, у вас есть все необходимые элементы хорошей работы.
Теперь примените это объяснение и определение к иллюстрации нашего предмета. "Доброе дело" нашего текста - это не хорошая внешняя работа, а хорошая внутренняя работа, потому что о ней говорится как о хорошей работе в нас, ибо, как говорит апостол: «Тот, кто начал в вас доброе дело".Эта хорошая работа в нас - работа благодати; и это очень хорошая работа, потому что она хороша в начале и хороша в конце, хороша в своем источнике и хороша в своих потоках, хороша для времени и хороша для вечности. Но чтобы делу быть добрым, оно должно быть одобрено Богом, потому что он - Судья, единственный истинный, непогрешимый и авторитетный Судья добра и зла и, следовательно, добрых или злых дел. Это не то, что может быть в целом одобрено или оценено как хорошее с точки зрения человека, или может считаться хорошим или плохим, будучи взвешено на земных весах. Чтобы считаться добрым делом, оно должно быть рассмотрено и одобрено судом всевидящего и непогрешимого Бога.
2. Но теперь давайте применим наши правила оценок к «доброму делу» нашего текста. Когда в нем говорится о деле и работнике, хорошая работа имеет один определенный и необходимый элемент добра. Как насчет материала? Он должен быть хорошим? Он достоин Работника? Он подходящий для чистой, всемогущей руки? Если бы Бог воздействовал на нашу испорченную природу, на ветхого человека греха, бесполезность материала фактически помешала бы работе быть хорошей. Я не спорю о силе Бога, но из плохого материала, как я уже сказал, ничего доброго не сделаешь. Следовательно, если Работником является Бог, потому что это должен быть Он или мы, и если мы, работа не может быть хорошей из-за недостатков работника - Бог, говорю я, не допускает старую природу Адама к этой работе; но Он Сам Своим Духом и благодатью создает в нас новое сердце и новый дух; и как «то, что рождено от плоти, есть плоть», так и «то, что рождено от Духа, есть дух» (Иоан.3.6). Облекитесь, говорит апостол, в "нового человека, созданного по Богу" (то есть по образу Божьему, как это объяснено в Кол.3.10), "созданного в праведности и истинной святости" (Еф.4.24). Именно тогда в этом новом сердце, этом новом духе, этом новом благодатном человеке работает Бог. Таким образом, этот материал хорош, ибо сам по себе является Божественным творением, и поэтому он чист и свят, ибо он рожден из нетленного семени и не грешит. Это свидетельство Иоанна: «Всякий, рожденный от Бога, не делает греха, потому что семя Его пребывает в нем; и он не может грешить, потому что он рожден от Бога» (1 Иоан.3.9). Эта новая природа «рождена от Бога» и поэтому «не грешит». Это не наша старая природа, свежая, обновленная и обновленная, а новая природа, новое творение, как свидетельствует апостол: «Если кто-то во Христе, он новое творение» (в СП "новая тварь", 2 Кор.5.17). И здесь много доброго материала.
Теперь скажем о благости Работника. Он не менее как Сам Бог, Тот, Кто "начал в нас доброе дело". Кто это Могущественный, как не Господь? "Я Господь, и нет иного; нет Бога кроме Меня; Я препоясал тебя, хотя ты не знал Меня, дабы узнали от восхода солнца и от запада, что нет кроме Меня; Я Господь, и нет иного" (Ис.45.5-6). Посмотрите на силу и мастерство Работника. Вся сила принадлежит Богу. Его зовут Всемогущий. Он всемогущ, и поэтому никто не может сомневаться в Его способности совершить это доброе дело. И как Он обладает всей силой в Себе как Всемогущий Бог, так Он обладает всей мудростью, ибо Он «единственный мудрый Бог» (1 Тим.1.17 KJV). Поэтому, если я могу использовать такое выражение, Он одновременно и искусен, и способен делать хорошую работу из глубин своей собственной бесконечной мудрости, а также из безграничной степени своей Всемогущей силы. Кто тогда может отрицать, что это должно быть хорошей работой? Если старое творение до того, как грех омрачил его, было «хорошим», даже «очень хорошим» и провозглашалось таковым самим Богом (Быт.1.25,31), то не должно ли новое творение быть хорошим и еще лучше, созданным той же мудрой, святой и могущественной рукой?
Но теперь я перейду к деталям. Вы, чьи души были оживлены для Бога, хотите знать, какова эта добрая работа в ее корнях и ветвях, в ее различных достоинствах и превосходствах, в ее отличии от плохой работы и превосходстве над ней, и если как добрая работа она неизмеримо возвышается над любой плохой, то это должно быть известно нам. Вы хотите найти какие-то доказательства в своей груди, являетесь ли вы участниками этой доброй работы. Поэтому я должен показать вам немного подробнее, что это за хорошая работа, чтобы вы, сравнивая свой опыт с ней, собрали какое-то утешительное, ободряющее свидетельство о том, что она была совершена в вас.
3. Давайте начнем с самого начала и проследим в нем руку Вседержителя, ибо в нашем тексте сказано, что сам Бог начинает это. Таким образом, вся Его суверенная благодать - плод вечного избрания, избрания любви. Ни один человек не может начать добрую работу над своим сердцем. Такая работа не была бы, не могла бы быть доброй, если бы ее начала тварь. Таким образом, Сам Бог начинает ее Своей суверенной благодатью и всемогущей силой, чтобы она была доброй с самого начала, и была положена на хорошем основании. И мы знаем это больше по следствиям, чем по причинам. Мы можем лучше видеть работу, если будем скорее смотреть на то, как это делает Бог, нежели понимать, как Он это делает. Работа благодати сходна с прекрасным мастерством, с которым исполнена, скажем, фарфоровая ваза или мраморная статуя; мы можем скорее видеть результаты мастерства работника, чем понимать процесс, который он использует, чтобы произвести то, что заслуживает нашего восхищения. Сам Господь говорит нам: «Ветер дует там, где он хочет, и ты слышишь его звук, но не можешь сказать, откуда он приходит и куда уходит: так бывает со всяким, рожденный от Духа» (Иоан.3.8). И также говорит Соломон: «Как ты не знаешь, каков путь Духа, и как растут кости в утробе, которая с младенцем, так ты не знаешь дел Божиих» (Еккл.11.5 KJV). Давайте теперь посмотрим на следствия, а не на причину, и давайте рассмотрим их в должном порядке.
(1). Первое начало этой доброй работы - покаяние. Сам наш Господь, когда Он проповедовал Евангелие, сказал: «Царство Божие близко: покайтесь и веруйте в Евангелие». Он также велел своим ученикам проповедовать «покаяние и прощение грехов во имя Его среди всех народов, начиная с Иерусалима" (Лк.24.47). Поэтому, согласно этому повелению, когда те, кто был «уколот в сердце», спросили Петра и остальных апостолов, что они должны делать, он ответил: «Покайтесь и креститесь каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов" (Деян.2.38). И еще: «Итак, покайтесь и обратитесь, чтобы ваши грехи были удалены, когда придет время освежения от присутствия Господа» (Деян.3.19 KJV). Проповедь покаяния как первого и важнейшего дела лежит в основе служения апостолов благословенному Господу. И, таким образом, Павел также «свидетельствовал иудеям, а также эллинам о покаянии перед Богом и вере в Господа Иисуса Христа» (Деян.20.21). Действительно, есть ложное, лживое, лицемерное покаяние Саула, Ахава, Иуды; но все настоящее, все истинное, все спасительное покаяние - дело Божье; ибо это Он "производит в нас хотение и действие по Своему благоволению" (Фил.2.13), и поскольку Иисус «вознесен, чтобы дать покаяние», работа благодати начинается через Него.
Но что подразумевается под покаянием? Под «покаянием» я понимаю убеждение в том, что наши грехи совершены против святого и справедливого Бога, порождающее изменение сердца, сопровождаемое чувством нашего потерянного, разрушенного состояния, бремени вечных реальностей, возложенных на совесть, и вступления в осуждение через нарушенный закон. Обличение, здравая мудрость, подлинное убеждение в грехе должны всегда лежать в основе жизненного благочестия, ибо "не здоровые нуждаются во враче, а больные", и Христос «пришел призвать не праведников, а грешников к покаянию». Чувство нашего потерянного, разрушенного состояния должно всегда быть началом работы благодати в сердце; и чем глубже покаяние, тем яснее и глубже будет эта работа.
(2). Но там, где есть истинное покаяние и происходит перемена сердца, потому что настоящее покаяние означает и подразумевает это, будет также исповедание греха, ибо нет подлинного покаяния, если не будет искреннего исповедания; они неизменно будут идти вместе. Хотя это не первая Божья работа, но мы видим, что этот момент хорошо виден в случае с Давидом, когда он убежден в своем грехе. Некоторое время он лелеял грех в своей груди; но когда Натан пришел к нему с обличением: «Ты тот человек», и убеждением поразил его грудь, он сразу же признался: «Я согрешил против Господа». И он говорит нам в Псалме 31, как это было с ним, пока он не смог исповедать свои грехи. "Когда я молчал, обветшали кости мои от вседневного стенания моего, ибо день и ночь тяготела надо мною рука Твоя; свежесть моя исчезла, как в летнюю засуху. Но я открыл Тебе грех мой и не скрыл беззакония моего; я сказал: "исповедаю Господу преступления мои". Что тогда произошло? "И Ты снял с меня вину греха моего". Таким образом, покаяние, исповедание и прощение идут вместе и следуют друг за другом. Где покаяние, там исповедание; там, где исповедь, там прощение; в соответствии с этим милостивым обещанием: «Если мы исповедуем наши грехи, Он, будучи верен и праведен, прощает нам наши грехи и очищает нас от всякой неправды» (1 Иоан.1.9).
(3). Как необходимое и неотъемлемое следствие истинного покаяния и искреннего исповедания греха - этот грех будет оставлен. Без этого не может быть явленной милости, но все должно быть гнилью и смертью: «Покрывающий свои грехи не преуспеет; а кто исповедует и оставляет их, тот помилован будет" (Притч.28.13). Насколько сильны здесь свидетельства священного писания против всех, кто не оставляет свои грехи: «Хотя нечестие будет сладко во рту его, хотя он скрывает его под языком своим, хотя он щадит его и оставляет его, и держит его во рту своем, пища его превратится в желчь аспидов в утробе его" (Иов 20.12-14). Может быть трудным бороться с грехами, распинать похоти и идолы, но гнев и ужас, вина, страх и тревога будут преследовать каждого пробужденного грешника до тех пор, пока он не оставит все известные ему грехи и не откажется от своей видимой и признанной им грязи и глупости.
(4). Четвертый признак этой доброй работы - поскольку для того, чтобы дать четкий взгляд, мы должны в какой-то мере отделить то, что действительно не является одним, - четвертым отличительным знаком этой работы является внедрение страха Божьего, который поэтому называется «началом мудрости" (Пс.111.10 KJV) и действительно является благословением Нового завета: «И я заключу с ними вечный завет, чтобы Я не отвернулся от них, чтобы делать им добро, но Я вложу Свой страх в их сердца, чтобы они не отступили от меня" (Иер.32.40). Именно это обладание благодатью Божьего страха как «источника жизни, уводящего из сетей смерти» (Притч. 14:27) отличает духовные обличения от естественных, духовное покаяние от плотского и духовное исповедание от простого исповедания уст. Источник жизни является во внутренней благодати Духа и придает ей жизненную действенность, и, таким образом, страх Божий, питающий душу, дает ей подлинное покаяние, подлинное исповедание и, как источник жизни, уводит из ловушек смерти".
(5). В связи с этим, чтобы перейти к другому моменту, скажем, что существует дух благодати и умиления, который Бог обещал излить на дом Давида и жителей Иерусалима (Зах.12.10). Это не только один из самых ясных, но и один из самых благословенных признаков благодати в сердце; ибо именно с этим излиянием Духа благодати и молитвы на нас мы можем излить свое сердце перед Богом, искать Его лица, призывать Его святое имя, исповедовать наши грехи и просить о милости. Кто может описать борьбу, которая происходит в оживленной душе - вздохи, крики, стоны, слезы, стенания, молитвы, которые когда-либо сопровождают подлинную работу благодати? Поскольку я выдвинул страх Божий как одно своеобразное доказательство, которое отличает работу благодати от всех ее подделок, я могу поставить рядом с ней дух молитвы в груди верующего. В Писании мы находим пример глубокого естественного обличения, но никаких примеров молитвы Богу в соответствии с таким обличением. Саул упал на свой меч; Ахитофел пошел домой и повесился, и Иуда совершил самоубийство таким же ужасным образом. В них было убеждение в грехе, но не раскаяние к жизни; не было благочестивой печали, без которой нельзя каяться; не было исповедания перед Богом и не было духа молитвы пред Ним о явлении милости. Отчаяние охватило этих несчастных жертв, и под ним они умерли и пошли в свое место. Но какова бы ни была глубина обличения, покаяния или исповеди в сердце чада Божьего, Дух благодати и молитвы всегда сопровождает его; и с помощью этого благословенного Духа, Который помогает нам в немощах, ходатайствуя со стонами и воздыханиями, которые невозможно произнести, Божье дитя изливает свое сердце перед Богом; и, следовательно, его молитвы, выраженные Духом Божьим, входят в уши Господа Саваофа.
(6). Следующая часть этой доброй работы - вера в Господа Иисуса Христа. Вера и покаяние всегда проповедовались вместе как единые в благодати Господом и Его апостолами. Таким образом, мы читаем, что наш Господь, когда он открыл свое служение, «пришел в Галилею, проповедуя Евангелие Царства Божия; и говоря: время исполнилось и приблизилось Царствие Божие: покайтесь и веруйте в Евангелие" (Мк.1.15). Проповедь Павла, как я уже говорил, заключалась в следующих двух важных моментах: «покаяние перед Богом и вера в Господа Иисуса Христа». Вера в Господа Иисуса, действительно, является столь выдающимся признаком и отличительной чертой этой доброй работы, что кажется, что от нее зависит сама доброта и разумность ее, ибо "без веры Богу угодить невозможно" (Евр.11.6). Если по вере мы оправданы (Рим. 5.1), если по благодати через веру мы спасены (Еф. 2.8), если мы стали детьми Божьими по вере во Христа Иисуса (Гал. 3.26), если по вере мы стоим, ходим и сражаемся; если по вере в Сына Божьего мы живем и по вере должны умереть, чтобы мы могли получить цель нашей веры, спасение наших душ, - то какой важной, насколько важной должна быть вера в этом добром деле! Ибо для чего все обличение, покаяние и отречение от греха, исповедание, поиск лица Господа и излитие из сердца перед Ним, если нет веры в Сына Божия? Насколько решающим здесь является Писание: «Верующий и крещенный будет спасен, а неверующий будет осужден» (Мк.16.16). "Имеющий Сына Божия имеет жизнь, а не имеющий Сына не имеет жизни» (Иоан.3.36). Без веры в Сына Божия не может быть спасения. Но можем ли мы сами возвысить эту веру в нашей груди? Нет; мы можем испытывать глубокие и сильные обличения в грехе, rseвечные реальности могут лежать всем огромным весом и силой в нашем уме; мы можем видеть и чувствовать себя потерянными и погибающими; под давлением вины мы можем исповедать свои грехи перед лицом Того, против Кого мы так ужасно восстали, мы можем ненавидеть себя в своих глазах из-за наших беззаконий; но что все это значит, если мы не верим в Сына Божьего? Где хоть какое-то облегчение, кроме веры в Его имя? И где обещание спасения, кроме как тем, кто верит? Но то, что мы не можем сделать для себя, Бог может сделать для нас. Он дает эту самую драгоценную милость, ибо объявлено, что это главный Его дар. Благодатью вы спасены через веру, и это не от вас самих: это дар Божий» (Еф.2.8). "Вам дано не только верить в Него, но и страдать за Него" (Фил.1.29). Иисус назван Автором и Совершителем веры; Он начинает и заканчивает ее. Поэтому всякая вера является явным даром Бога, созданным в сердце Его собственной Божественной силой и помещенным туда Его небесной рукой.
Но как эта вера дается? Только духовным и милостивым откровением о личности и делах Иисуса, подходящих для нашего потерянного, погибшего состояния. Когда я говорю об откровении Христа, как я часто это делаю, я не борюсь за что-то провидческое. Сны, голоса, явления в воздухе, знамения и чудеса, кресты в небе и видения на смертном одре я должен оставить другим. Но если принять общность Божьего народа и обычную манеру Божественного действия, откровение Христа душе - это благодатное внутреннее открытие силой Духа, открывающее Его глазам веры. Ничто из этого не видно и не слышно телесными чувствами, и все же Его славная Личность так же видна, и Его голос так же слышен, как будто глаз и ухо видели Его славу и слушали Его слова. Это целиком благодать, полностью небесная и божественная, и поэтому здесь нет места природе, чувству и разуму. Это Божественное привнесение в сердце силы и присутствия, благодати и славы, любви и крови Христа таким способом, который можно почувствовать, но никогда нельзя описать. Через эти духовные действия и влияния совершается работа Духа, Который берет все Христово и открывает душе; согласно завету Он свидетельствует об Иисусе (Иоан.15.26, 16.14-15), и под этим священным влиянием, Божественным помазанием и благодатными действиями Христос становится известным сердцу и раскрывается, согласно Его собственным словам: "Ко Мне обратитесь и будете спасены, все концы земли". Поэтому Его ожидают, доверяют Ему и вводят в сердце, где Он встречает самый сердечный и благословенный прием, ибо Он занимает Свое место на троне привязанностей и возносит Свой мирный скипетр над всеми способностями души.
(7). Теперь, когда есть эта вера в Господа Иисуса Христа, она будет сопровождать нас, и это та часть доброй Божией работы, которую Писание называет «благой надеждой через благодать»; и, конечно, так и должно быть. Писание говорит о надежде как о "якоре души, надежном и крепком", и о том, что она "входит за завесу" (Евр.6.19). Поэтому, если я вхожу за завесу туда, где сейчас находится Христос, крепко держась за Его славную Личность, как якорь крепко и крепко ухватывается за песок или гравий, в который он погружен, я должен иметь веру, прежде чем я могу иметь надежду. Вера сама по себе есть осуществление ожидаемого (Евр.11.1), надежда же лишь ожидает того, во что верит вера. Здесь мы видим необходимость веры в общении и поддержании доброй надежды. Как я могу надеяться на Господа, если я ничего не знаю о Нем? Как может моя надежда вводить за завесу и быть надежным и непоколебимым якорем моей души, чтобы овладеть Иисусом, если я не видел глазами веры что-то от Личности и дела, благодати и славы, крови и праведности, сладости и достоинства воскресшего Сына Божия? И как во время шторма мой якорь сможет удерживать корабль моей души среди искушений, которые угрожают разрушить его, если он не сможет удержать меня тем, что я испытал, почувствовал и воспринял в Слове Жизни, что я получил от Бога верой, и что было вложено в мою грудь Святым Духом через действие веры в Личность и дело дорогого Сына Божьего?
(8). Частью этой доброй работы является любовь. «Ибо любящий рожден от Бога и знает Бога» (1 Иоан.4.7). Везде, где Христос открывается сердцу Божественной силой, и надежда возникает как сопровождение веры, любовь присоединяется сюда; и так как это три христианские милости, все они переплетаются друг с другом и ходят в сладком единении и благословенном союзе. «А теперь пребывает вера, надежда, любовь; но величайшая из них - любовь». Поэтому любовь всегда должна быть важной частью этой доброй хорошей работы; там, где нет любви, нет ни благодати, ни небесного рождения, ни знания Отца или Его Сына Иисусе Христе, ни свидетельства того, что мы перешли от смерти в жизнь, потому что нет любви к братьям. Отмечу, что под любовью я подразумеваю любовь не только к Господу Иисусу Христу, но и к тем, кто принадлежит Христу. Где бы ни родилась любовь к Рождённому, будет любовь к рождённым в Нем. Любовь к Главе породит любовь к членам, любовь к жениху непременно обеспечит любовь к невесте; и если мы любим Господа, мы будем любить тех, кто принадлежит Господу, которые знают Господа и будут любить Господа. Поэтому вы обнаружите, что наш милостивый Господь в притче об овцах и козлах как отличительный признак спасительной благодати выдвигает любовь, проявленную к Нему не лично, а к членам Его мистического тела, как если бы они были Им Самим. «Поскольку вы сделали это одному из наименьших Моих братьев, вы сделали это Мне». Затем из тех же уст звучит приглашение: «Придите, благословенные от Отца Моего, наследуйте Царство, приготовленное для вас от основания мира». (Мтф. 25.34).
(9). Но я еще не исчерпал свое описание этой доброй работы. Помимо тех основных черт, которые я уже выдвинул, должно быть послушание, иногда называемое «послушанием Евангелию», которое иногда также называют послушанием веры или послушанием истине. И разве это не самая важная особенность? Какая религия, достойная этого имени, может быть у человека, если она не привела к практическому послушанию? Что свидетельствует о доброй работе, если жизнь, речь и поведение человека остались такими же, какими они были раньше? Итак, первый акт послушания - выйти из мира: «Выйдите из среды их и отделитесь, и не прикасайтесь к нечистому" (2 Кор.6.17). Это первый акт послушания и первое, к чему прилагается обетование. Авраам это доказал. Он вышел в землю, которую он не знал. Первой отличительной чертой его призыва было его послушание. И этот призыв навсегда отделил его от его родных и отцовского дома. Опять же, этот выход из мира связан с соединением себя с народом Божьим. Почему мы покидаем мир? Потому что это место и люди, с которыми мы больше не чувствуем родства, единства. Мы ощущаем истину и силу слов пророка: «Встань и отойди; ибо это не твой покой». И почему? «Потому что это загрязнено» (Мих.2.10). В результате внедрения нового сердца и нового духа мы отделяемся от многих вещей временных и чувственных как загрязненных, а также от общества людей, преданных им, как общества нечистого. И это не от фарисейской гордости или мыслей о высшей святости, а от страха перед Богом и нежной совести. С этим выходом из мира и отделением от него, как будто инстинктивно и почти мгновенно, происходит любовь и привязанность к семье Божьей. Мы никогда не знали, что у Бога есть семья. Мы могли бы видеть известных людей, живущих вокруг нас со своеобразной печатью, странных людей, не похожих на других, которых мы могли бы ценить или презирать в зависимости от того, как мы воспитывались, и от естественной склонности нашего разума к религии или ко всякого рода грязи. Но что касается любого внутреннего восприятия Божьей благодати в них или любой видимой в них любви или привязанности к уму и образу Христа, то не обладая этим духовным пониманием или чувством самих себя, не зная ничего о Христе в нашей собственной груди, мы не можем видеть, распознавать или чувствовать какой-либо союз с тем, что мы видели в них. Но Тот же благословенный Дух, который крестит нас в любовь и привязанность ко всем, в ком мы видим разум Христа, обязательно выводит нас из мира. Посмотрите, как это было с Саулом из Тарса. Он пришел к воротам Дамаска, как рычащий лев или кровожадный волк, чтобы разорить маленькое стадо Христа. Он поражен превосходящим великим светом, сияющим сильнее солнца, и потрясен словами гонимого им Господа, взволновавшими всю его душу. Осуждение захватывает его грудь; три дня и три ночи он не ест, не пьет и не спит, ибо он был пронзен стрелами Всемогущего. В конце этого времени Анания приходит к нему с посланием от Господа о прощении, и мир достигает его сердца. Он встает и крестится. И что следует за этим? Он сразу же стал "проповедовать о Христе в синагогах, что Он Сын Божий" (Деян.9.18-20). Таким образом, он сразу же оставляет всех своих кровожадных товарищей, отказывается от всего, что раньше им было дорого, присоединяется к презираемой, ненавистной семье Бога, которой он намерен посвятить жизнь и смерть в самом тесном союзе, и имеет к ней горячую, нежную привязанность. Поэтому мы убеждены, что так должно быть и с нами. Как и невеста, мы оставили и забыли свой народ и дом нашего отца; ибо Иисус - наш Господь, Которому мы хотим поклоняться и жить с Ним (Пс.45.10-11 KJV). Таким образом, везде, где есть эта добрая работа, она будет четко проявляться как полное и окончательное отделение от мира, присоединение к драгоценной семье Божьей и хождение в любви и единении с ней, почитание ее за то, что превосходнее всего земного, удел среди имеющих ту же веру, ту же надежду, того же Господа, того же Бога и Отца всех, Который выше всех и в Котором все (Еф.4.4-6).
Таков был мой случай. Я никогда не думал о таких вещах, пока не был остановлен Божественной силой, связавшей сою судьбу со святыми Божьими. На самом деле я не знал, что есть такие особенные люди; потому что я был воспитан в полном неведении о том, что существует такая вещь, как духовная религия или что у Господа теперь есть святые на земле. У меня были другие взгляды, другие перспективы, другие ожидания, и по Божьей сдерживающей благодати я мог жить так и дальше, и я был вполне удовлетворен уделом в этой жизни, едва ли думая о вечности. Меня не вынуждала необходимость покидать мир или отказываться от своих земных перспектив из-за какого-то проступка, как будто от него зависело, что со мной будет дальше, но когда, как я надеюсь, на меня началось Божественное влияние, то, когда я мог оставаться прежним, я к своему великому преимуществу, отдал свою судьбу бедным, презираемым святым Божьим. И не могу ли я добавить, если бы не это сдерживающее влияние, призвавшее меня из мира и устремившее моё сердце и привязанность к Господу и Его народу, вы бы никогда не услышали мой голос на этом месте? Но та же самая сила, которая выводит нас из мира и объединяет нас с дорогой семьей Божьей, ведет также ко всему другому духовному и практическому послушанию. . Любовь Христа, сдерживающая нас, приводит нас к выполнению таинств Его дома, чтобы мы могли жить праведно, честно и последовательно перед Богом и человеком, церковью и миром; служить, согласно нашим средствам, временным задачам семьи Божьей; воздерживаться от всего, что не соответствует Евангелию, словом и делом; и жить или желать жить для чести и славы Божьей.
II. Но давайте теперь перейдем к рассмотрению нашего второго пункта: как эта добрая работа начинается, продолжается и завершается.
1. Я не буду долго размышлять над этим вопросом, по крайней мере, над первой его частью, ибо это уже было изложено, и я достаточно указал, что ничто кроме суверенной благодати Божьей не может начать это благое дело. На самом деле в этом вопросе нам не нужно идти дальше, чем следуя свидетельству нашей собственной совести, которая должна громко говорить в нашей груди, если она вообще имеет какой-либо голос. Если бы кто-нибудь при мне стал утверждать, что он сам начал работу благодати в своем сердце, что, проявив свою свободную волю, он обратился к Богу и произвел в себе веру и покаяние, я должен немедленно почувствовать и заявить, что таковой совершенно неосведомлен о самом начале дела благодати; поскольку я уверен, что все причастники возрождающей благодати испытывают чувство и признание всей Церкви, что только Бог и никто, кроме Бога, начал эту работу над их сердцем. Кроме того, есть свидетельство Священного Писания, которое в этом отношении настолько же ясно и решительно, что и свидетельство вашей собственной совести; и в устах этих двух свидетелей будет установлена истина. Разве вы не думали ни о чем, кроме Господа, не искали ничего, кроме Его милости, и не желали ничего, кроме его милости, когда Он благоволил суверенным образом работать Божественной силой в вашем сердце? Таким образом, одно движение вашей руки, одно дыхание ваших уст способно смести все паутину свободной воли.
2. Но Тот же Бог, который начал, продолжает. Это, хотя и не явно, подразумевается в нашем тексте; ибо если Бог начинает и заканчивает, середину Его дела нельзя исключать. Но если бы эта середина была оставлена для нас, она бы не гармонировала ни с началом, ни с концом, ни с фундаментом, ни с верхним камнем, ибо оба они заложены в благодати (Зах. 4. 7-9), и все это нельзя назвать «хорошей работой», если она наполовину испорчена плохими руками и плохим материалом. Но мы внутренне убеждены в том, что у нас не больше сил, чтобы выполнять эту добрую работу, чем возможности ее начать; и что если бы дело было оставлено в наших руках, оно, подобно древнему Иерусалиму, было бы опустошено, так что кабан из леса уничтожил бы его, а полевые звери сожрали бы его (Неем. 2.17; Пс. 80.13). Но невыразимая милость для тех, кто заинтересован в этой Божественной реальности, в том, что Тот, Кто начал эту работу, Он и продолжает ее, ибо "Он сказал: Я не оставлю тебя и не покину тебя"; и Давид мог говорить со сладкой уверенностью: «Господь совершит то, что во мне начал" (Пс. 138.8 KJV).
(1). Но как Господь продолжает эту хорошую работу? Главным образом благодаря Tго слову, и особенно тому, что в Писании называется «словом Его благодати», поскольку, видимо, у меня, возможно, будет возможность раскрыть это более полно сегодня днем. Именно тогда, по слову Его благодати, Бог продолжает начатую работу. Поэтому Он, и это одна из ветвей этого слова благодати, назначил проповедуемое Евангелие как средство укрепления Своего народа на основе данной Им веры. Это ясно изложено в Еф.4, где апостол наставляет нас о природе и намерении тех духовных даров, которые Господь дал людям, когда Он вознесся на высоту. «Он поставил некоторых апостолами, а некоторых пророками; некоторых евангелистами; некоторых пасторами и учителями, для совершенствования святых, для служения, для наставления тела Христова". Здесь мы видим суть учреждения евангельского служения; будь служители апостолами, или пророками, или евангелистами, или пасторами и учителями, их дело совершенствовать святых, то есть твердо утверждать их в истине; осуществлять дело служения в различных его областях: призвание, утешение, наставление и обличение; и наставлять или созидать тело Христово как путем добавления свежих живых камней в мистический храм, так и путем созидания отдельных святых в вере и любви. Под «словом его благодати» мы также можем понимать это слово как прочитанное, размышляющее и применяемое к сердцу наедине. Ибо нам предписано исследовать Священные Писания (Иоан.5.39) и уделять внимание чтению и размышлению (1 Тим.4.13-15). Мы также читаем: «Все Священные Писания даются по вдохновению от Бога и полезны для учения, для обличения, для исправления, для обучения праведности; чтобы человек Божий мог быть совершенным, тщательно приготовленным ко всем добрым делам" (2 Тим.3.16-17 KJV). Таким образом, Бог по Своей благодати дает нам читать и размышлять, уделяет нам Свою жизнь и Дух тайно или приводит души к Себе публично, благодаря служению Евангелия. Так начинается работа благодати.
(2). Но чтобы мы могли духовно понять это и уверенно поверить слову Его благодати и, таким образом, обнаружить, что «все, что было написано прежде, было написано для нашего изучения, чтобы мы, обладая терпением и утешением Писаний, могли иметь надежду» (Рим.15.4 KJV), именно на пути скорбей Бог по большей части продолжает это доброе дело. Его собственное свидетельство состоит в том, что именно через многие скорби мы должны войти в Царство Божие; и поскольку это Царство внутри нас (Лк. 17.21) и это духовное Царство, «праведности, мира и радости во Святом Духе» (Рим. 14.17), все в этом Царстве должно распространяться через скорбь. Таким образом, хотя Бог использует слово истины для продолжения начатой работы, все же это слово истины, которое открывается нашему пониманию, обычно прилагается к нашему сердцу в состоянии скорби. Чтобы Царство Небесное могло быть нашим, мы должны быть «нищи духом», потому что таковые - его дети и наследники (Мтф.5.3). На них смотрит Бог, и с ними Он обитает (Ис.57.15, 66.2). Но именно через скорби они становятся такими. Через страдания тела и разума; через тяжелые и болезненные испытания; через тяжелые утраты; через мощные искушения; через нападения греха и сатаны; через раскрытие нашей собственной испорченной природы, чтобы смирить нас во прахе, и одним словом, через различные пути скорби, по которым Господь ведет Свой народ, Он милостиво и все же таинственно продолжает начатую Им работу. Люди Господа - бедные и страдающие люди, и каждый член Тела должен соответствовать страдальческому подобию страдающего Главы. Но сколько источников страданий и путей невзгод и как они разнообразны! Мы несем с собой тело греха и смерти, нашу величайшую чуму и самый неприятный источник бед. Наши бедные хрупкие тела, созданные из земной пыли и вскоре возвращающиеся в нее, подвергаются вторжениям всех видов немощей и болезней; мы живем в мире, который ненавидит Христа и Его людей; враг, заклятый враг Бога и человека, всегда на страже, всегда стремясь запутать нас предательством или нападением с помощью насилия. Нужно ли нам удивляться количеству и разнообразию скорбей и бед, которые выпадают на долю народа Божьего и посредством которых Он продолжает начатую Им работу? Но что касается этих страданий и испытаний, а также упражнений ума, которые они производят, мы не должны думать, что у нас есть некоторая сила для продолжения этой доброй работы; но эти невзгоды выбивают все оружие из наших рук, и мы рады прийти к таким местам Писания, как эти: "Я совершу, и никто не помешает" (Ис.43.13 KJV); "Их сила в том, чтобы пребыть неподвижно" (Ис.30.7 KJV); "Но теперь, Господи, Ты - наш Отец; мы - глина, а Ты - наш горшечник, и все мы - дело Твоей руки" (Ис.64.8). Вот тогда слово встречает нас на пути скорби, становится сладким и драгоценным для испытанных и страдающих душ и, таким образом, как инструмент продолжает работу. Как сладко, например, обетование, когда душа ввергается в беду в состояние, нуждающееся в помощи, которую оно оказывает, и в поддержке, которую оно дает; и как значимы утешения Евангелия во времена скорби; насколько подходит избавление во время рабства; как благословенна провозглашенная Евангелием свобода, когда душа попала в плен; и как милостив свет к душе, которая ходит во тьме. Таким образом, мы видим, что, хотя слово Божьей благодати несет с собой свет и жизнь, благодать и силу, свободу и любовь, оно становится силой Божьей в те времена испытаний и страданий, к которым мы приходим.
(3). Но эта работа должна быть не только продолжена, но и закончена. Ее красота, блаженство и совершенство не будут полностью и ясно известны до тех пор, пока она не будет завершена (даже не просто исполнена, ибо здесь важны и цель, и результат). Эта красота имеет важное значение для совершенства работы, и здесь в благодати все так же, как и в природе. Пока работа не закончена, мы не можем увидеть, что задумал архитектор в каком-нибудь величественном или благородном здании, скажем, дворце для короля. В его грубом, незаконченном состоянии красота замысла, пропорция каждой части и величие целого не могут быть замечены. Но когда здание закончено, то оно выделяется во всей своей красоте и славе, как подходящая резиденция для монарха. То же самое верно для любого другого произведения искусства, будь то картина, статуя или гравюра. До завершения их красота не видна. Поэтому мы не можем судить о красоте этой доброй работы, работы благодати, хотя мы видим ее в ее нынешнем несовершенном состоянии. Она продолжается, но еще не закончена. Но дело должно быть закончено, должно быть завершено, как и строительство восстановленного храма после возвращения из плена, основание которого было заложено руками Зоровавеля. Мы читаем об этом, что Господь «ревновал к Иерусалиму и к Сиону с большой ревностью». Поэтому Он сказал: «Я вернулся в Иерусалим с милосердием; в нем будет построен Мой дом, - сказал Господь Саваоф» (Зах.1.14-16 KJV). Затем Он дал обещание: «Руки Зоровавеля заложили основание этого дома; его руки также закончат его». Ни ревность, ни милость Господа не позволят ему оставить храм в руинах; слуга Господа Зоровавель должен закончить то, то начал. Поэтому Он заявил: «Не воинством и не силой, но Духом Моим, говорит Господь Саваоф. Кто ты, великая гора?.. Зоровавель станет равниной, и он поставит камень с криком: благодать, благодать на нем!" (Зах.4.6-7 KJV). Так обстоит и с храмом благодати. Тот, Кто начал доброе дело, обязательно завершит его.
III. Но когда? В день Христов, как сказано: "Будучи уверен в том, что тот, кто начал в вас доброе дело, будет выполнять его до дня Иисуса Христа» (Фил. 1.6) В день или ко «дню Иисуса Христа» эта работа должна быть закончена.
1. Под днем Христа я Под этим я понимаю, во-первых, день, когда Христос открывается душе. Мы часто находим в Писании особый день, о котором говорится в пророках, который иногда называют «днем Господним», а иногда более кратко «тем днем». Теперь, вообще говоря, «день Господень» или «тот день» связан с каким-то великим освобождением, некоторым проявлением силы Господа или некоторым открытием Его спасения, как там, где мы читаем: «И в тот день ты скажешь: Господи, я буду восхвалять Тебя: хотя Ты гневался на меня, гнев Твой отвратился, и Ты утешил меня; вот, Бог - мое спасение; я буду доверять Ему и не бояться; ибо Господь Иегова - сила моя и песнь моя; Он спасет меня" (Ис.12.1-2 KJV). Теперь, когда Христос открывается душе силой Божьей, это в особом смысле «день Господень» или «день Иисуса Христа»; потому что это день дней, день, который Он создал для Себя - день, в который Он особенно превозносит Свою благодать, раскрывает Свою красоту и открывает Свою славу. Поэтому мы можем сказать, что в определенном смысле это цель доброй работы Божией; ибо это достижение и ответ на молитвы, слезы, мольбы, желания и стремления ожившей души, в которой началась эта добрая работа. Если Христос был открыт сердцу с явным свидетельством интереса к Его крови и праведности, это значит, что душа испытывает исполнение своих самых искренних желаний. И, таким образом, в этом смысле есть завершение работы, ее исполнение в день Христа.
2. Но есть и другой смысл этого слова, который, как мне кажется, справедливо упомянуть здесь. Христос должен стать для нас всем во всем; и, как правило, это не делается в первые дни нашего исповедания. Мы должны быть фактически лишены всей нашей мудрости, силы и праведности, чтобы Христос мог на опыте, ощутимо стать для нас всем во всем; чтобы у нас не было ничего, кроме Христа, чтобы все, чем мы являемся и что мы имеем, могло быть во Христе и через Христа, и только от Него. Но сколько усилий нам нужно, чтобы стащить лохмотья самодовольства, которые так приросли к нам; какой тяжелый труд необходим, чтобы измотать наши силы и истощить нашу мудрость! Какое раскрытие нашей жалкой никчемности и негодности необходимо, чтобы привести нас к тому месту, где ощущается беспомощность и полное разрушение, в котором Христос становится для нас всем во всем! Теперь, когда Христос, таким образом, стал для нас всем, после долгого времени, может быть, многих лет борьбы с телом греха и смерти, с бременем вины и стыда, осуждением и самообвинением; после того, как мы мучились, возможно, в течение многих лет, с сильными искушениями и многими тяжелыми страданиями, - когда мы, таким образом, перестаем быть чем-то, становимся ничем и не имеем ничего, и благодаря некоторым более ясным и ярким открытиям Его славной Личности и дела Христос становится для нас всем во всем - это выполнение или завершение доброй Божьей работы до дня Христа. Ибо это добрая работа - привести нас ко Христу; и сделать Христа всем, что могут пожелать наши души, - это и значит совершить доброе дело и, если возможно, сделать его еще лучше, возложив на Него венец Божий и положив камень Его любви и добра, восклицая: благодать, благодать на нем! И, несомненно, это должен быть поистине день Иисуса Христа, когда Он возвысится таким образом: «И надменность человеческая будет низведена; и Господь один будет возвышен в тот день" (Ис.2.17).
3. Но есть и третий смысл, о котором особенно напоминает Святой Дух в этом тексте - день явления Христа, когда Он придет во второй раз без греха ко спасение. Об этом втором пришествии Господа Иисуса Христа во славе Отца много говорится в Новом Завете, и оно составило важную часть проповеди всех апостолов. Это Второе пришествие часто называют «днем Христа». Таким образом, Павел пишет: «В ожидании пришествия нашего Господа Иисуса Христа, Который также утвердит вас до конца, чтобы вы были безупречны в день нашего Господа Иисуса Христа» (1 Кор.1.7-8 KJV). В других местах апостол говорит о том, что он желает сохранить искренность и чистоту до дня Христа» и что он надеется «радоваться в день Христа, что он не бежал и не трудился напрасно" (Фил.1.10, 2.16). Добрые дела, начатые в сердце святых Божьих, никогда не будут сиять во всей своей полноте и славе до этого дня Христа; ибо когда все завесы и покровы земной жизни опустятся, тогда работа Божья выявится во всей красе своей. Когда памятник, поставленный какому-то выдающемуся человеку, как, например, покойному принцу-консорту, собираются открыть и выставить на обозрение, его тщательно закрывают до назначенного дня; и затем, когда все приготовления к этому случаю завершены, и, возможно, присутствует сам суверен, с памятника снимают покрывало и он сразу открывается во всей красе. Никто не мог видеть его изящество и красоту, пока покрывало не было удалено; но теперь все могут восхищаться его изысканными пропорциями и правдивостью подобия. И как было со статуей, когда она была покрыта, так теперь и со святыми Божьими. Ныне Бог творит Своим духом и благодатью в их душе славную, но скрытую и невидимую работу, но теперь она покрыта телом греха и смерти. Но в тот день, когда Христос явится; когда Он придет со всеми своими святыми; когда тела спящих святых восстанут из праха и воссоединятся с их душами, станут совершенными в святости, и жизнь изменится в мгновение ока, не минуя смерти, - в тот день Христов какая слава озарит святых Божиих! Какие славные души, очищенные от каждого пятна и пятна греха, и какие небесные, духовные и бессмертные тела, соединенные с ними, во всей силе восхвалят Бога за спасение! Это действительно будет «день Христа», когда Он примет Свое Царство и будет славно царствовать со Своим народом, когда Его народ будет сиять, согласно древнему обетованию, таким же чистым и таким же многочисленным, как роса по утрам; когда Церковь придет как невеста, украшенная для мужа своего, и будет царствовать с Ним во славе во веки веков.
IV. Теперь я перехожу к последнему: к уверенности апостола в том, что Бог все это сделает. Его уверенность основывалась на двух основаниях: общем и конкретном.
1. Сначала он опирался на общее основание верности Бога - что Он будет верен Своему слову и Своей клятве, заключенным и утвержденным вечным заветом. Это завет "твердый и непреложный" (2 Цар.23.5) и содержит особое обещание, данное в нем Сыну Его любви: «Мой завет Я не нарушу и не забуду вышедшего из уст Моих. Однажды Я поклялся святостью Своей, что не солгу Давиду. Его семя будет жить вечно, а престол его - как солнце предо Мною" (Пс.89.34-36 KJV). Согласно смыслу обетования в вечном завете, ни один из избранных не может погибнуть, иначе семя духовного Давида не будет существовать вечно. Но нужно ли нам какое-либо другое свидетельство, кроме заявления нашего Господа? «Мои овцы слышат голос Мой, и Я знаю их, и они следуют за Мной; и Я даю им вечную жизнь; и они никогда не погибнут, и никто не вырвет их из руки Моей" (Иоан.10.27-28 KJV). Но мне не нужно больше останавливаться на таком твердом и ясном вопросе.
2. Поэтому я перейду к особой почве для доверия в случае филиппийской Церкви, о которой говорится в нашем тексте: «Я благодарю Бога моего за каждое воспоминание о вас, всегда в каждой моей молитве за всех вас, с радостью обращаюсь с просьбой о вашем общении в Евангелии с первого дня и до сих пор, будучи уверенным в этом" (KJV). Таким образом, мы видим, что именно их общение с ним в Евангелии дало ему уверенность за них в том, что Тот, Кто начал в них Свою работу, завершит ее ко дню Иисуса Христа. Но позвольте мне в нескольких словах объяснить, что означает «общение Евангелия». Это означает взаимное участие в благословениях, благодати и силе Евангелия, объединение сердец в единстве и общении Святого Духа. Он чувствовал союз и общение с ними; они чувствовали союз и общение с ним; и это было основанием его уверенности в том, что Тот, Кто начал в них добрую работу, которая, как он знал, объясняет его чувства к ним, доведет ее до дня Христа, когда они и он будут прославлены вместе.
Теперь, могу ли я в какой-то мере сказать то же самое о тех из вас, кто в церкви и собрании, у кого есть какие-либо реальные доказательства того, что эта добрая работа началась? Разве у нас нет взаимного общения в Евангелии? Разве это не было основанием, единственной основой нашей любви и союза друг с другом? Разве мы не ощущали и не знали чего-то в этих стенах о силе Евангелия? Разве это не доходило до вашего сердца иногда от моих уст, и не стало ли силой Божия ко спасению? Если я почувствовал, как я надеюсь, что у меня есть сила Евангелия в моей собственной душе, в этих стенах, и вы почувствовали силу Евангелия в своей душе во время моего служения, которое дало нам общение, то это объединило нас в Евангелии и сделало нас общими участниками благословений Евангелия, утешений, надежд и обетований Евангелия. Мы можем почитать или любить друг друга по разным мотивам, и для некоторых я, возможно, был «прекрасной песней, обладающей приятным голосом и хорошей игрой на инструменте» (Иез. 33.32 KJV) - инструменте проповеди. Но все это земные узы, удовольствия, которые исчезают от использовании. Не что иное, как общение Евангелия, объединяет от сердца к сердцу и сплачивает людей для служения Богу и людям. Теперь мы с вами на протяжении многих лет - я говорю с теми, кто желает бояться Господа и был моим слушателем, будь то в Церкви или вне ее, потому что я не связываю свое уважение и привязанность узами церковного членства; вы и я много лет общались в Евангелии. Какой мотив, какое побуждение привело вас сюда, многих из вас через большие расстояния, в любую погоду, кроме как услышать Евангелие с некоторой силой и вкусом для ваших сердец? И когда вы пришли и услышали что-то, что принесло жизнь и свободу, любовь и милосердие в вашу душу, это произошло благодаря силе Евангелия и только силе Евангелия. Это не было ни моим красноречием, ни способностями, ни талантами, ни чем-либо в этом роде, потому что у меня их мало; и если бы я имел их, в этом деле общения в Евангелии они были бы бесполезны. Но это была простая сила Евангелия, которая вышла из моего сердца и через мои уста в ваши душт. Это основа и единственная почва всего нашего общения, всего нашего союза, любви и привязанности. Это общение Евангелия должно быть взаимным, из самого значения слова. Так было с Павлом и филиппийцами; ибо если вы посмотрите на ст.7, вы увидите, что он гласит: «Я держу вас в своем сердце» (KJV).
Так именно это взаимное общение в Евангелии дало Павлу уверенность в том, что Тот, Кто начал доброе дело, будет продолжать его до конца. Могу ли я не чувствовать этого и не сказать то же самое? Если бы вы были просто холодными, мертвыми, равнодушными слушателями, как бы я мог думать или говорить с какой-либо уверенностью, что Тот, Кто начал добрую работу, продолжит ее? Но насколько я знаю вас всех или любого из вас, имеющих некоторый опыт работы Бога над вашей душой или некоторую надежду, что Он оказал спасительное и милостивое влияние на ваше сердце при моем служении, я чувствую ясную уверенность в том, что Тот, Кто начал доброе дело, совершит его до дня Христа, и это Тот, Кто не зависит от меня и любого другого человека. Его дело не требует моего присутствия, хотя вы можете это ценить; оно не провалится из-за моего отсутствия, хотя вы можете это почувствовать. Оно зависит от верности Бога, насколько я открыл ее. Поэтому, буду ли я присутствовать или отсутствовать, это не повлияет на ваше спасение или выполнение этой доброй работы. Это может на время повлиять на ваши чувства. Я действительно должен быть убогим служителем, если меня легко захотят отпустить, и не будет говорить о чем-то хорошем в моем характере на кафедре или за ее пределами, если мы расстанемся без любви и сожаления. Но что касается продолжения и завершения Божьей работы, помните это - не я начал эту работу над вашей душой; и я не завершу эту работу благодати на вашей душе. Если бы я это сделал, это не было бы хорошей работой. Если бы я дал вам материал, он должен был бы быть плохим, как мой дар, а не как дар Божий. Если бы материал был хорошим, если бы я был рабочим, я бы испортил материал своей неуклюжей рукой. Но если, как я уже указывал в начале, это хорошая работа, основанная на добротности материала и добросовестности изготовления, завершение работы в ее красоте и совершенстве зависит не от меня или любого человека, а от верности, мудрости, умения и силы Того, Кто начал ее. Поэтому, в этом духе, духе, в котором я доверяю в какой-то мере апостолу, я благодарю вас за Того, Кто начал доброе дело, за сладкую уверенность в том, что Он продолжит ее; и о, чтобы день за днем и час за часом Он трудился в моей груди и в вашей груди до тех пор, пока не закончит, чтобы, когда придет великий и славный день Христа, вы и я встали перед великим белым престолом, одетые в белые одеяния, с арфами победы в наших руках, и возвысили наши голоса, чтобы петь честь и хвалу, славу и силу Тому, Кто восседает на престоле, и Агнцу навеки.
Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn