Зелёный Ивкин кордон - как островок у края огромного Казенного материка . С царских времен повелось, что лесником тут живут отшельники. Сами сдают зверитные шкурки на Лесхозе, сами закупают порох, мыло, чай и сахар. Так повелось, что эти дикие люди обитают без семьи, без электричества и никогда не принимают гостей. А проверяющие сами обходят Ивкин кордон седьмой дорогой. Навару с него никакого, но встретить могут и картечью.
В тот год лесником на Ивкином кордоне поселился Василий Кожухов. Этот был с женой, но жена у него немая. Если честно, Василий толком и не знал, как её зовут. Просто, когда на деревне сгорел его дом с семьей, он согласился в сельсевете перебраться на кордон при условии женитьбы на немой дочери председателя Коркина.
Жена оказалась покорной, работящей и чистоплотной. В кои-то веки при ней дом лесника увидел веник и половую тряпку.
Ну вот.
Да, чтоб не забыть. Вместе с женой Коркин дал в приданое граммофон. Летними вечерами Василий заводил его на крыльце. И тогда над темленющей округой далеко расплёскивались песни :
"На земле весь род людской.
Правит им кумер священный,
Он царит над всей вселенной,
Тот кумир - телец златой"
Как-то заметил Василий, что безымянная жена стоит рядом с крыльцом и шевелит губами. Словно вторя песне. Тогда Василий загорелся и принялся учить немую говорить. И через полгода она заговорила.
Так и жили. Немая олказалась бесплодной. Василий поначалу сердился. Хожу в тебя, как бочку, а толку, как от холостой стрельбы.
Но со временем смирился. Да и память о сгоревшей семье нет-нет - да и давала о себе знать серденой болью. Оно ему надо - повторять? .
Словом, текли на Ивникном кордоне годы, а ничего не менялось. Иногда, правда, большая жизнь врывалась и сюда. То самолёты косяком проплывут высоко-высоко. То какие-то люди в белых халатах налетят на лес отстрелять кабанов.
Таких отгонял своей служебной одностволкой.
Изредка ездил в лесхоз и сельсовет. Как-то кряду две зимы возил волчьи шкуры, хотел сдать. Но и на конторе лесхоза, и в сельпо висели огромные замки. И людей не видно, словно попрятались от Василия.
В сельсовете встречал Коркин. Отмерял пороху, отсыпал дроби. Ни о чем не спрашивал, даже о немой дочери.
Со временем от такого равнодушия к нему Василий совсем перестал ездить в мир. Дорога к его кордону заросла, потернялась в мелколесье. Лишь однажды летом пришли сюда люди с инструментами. Назвались дорожниками, сказали, что размечавют новую трассу. Как подарок к 22-му съезду партии, она свяжет Воронеж с Харьковом.
Но и эти исчезли.
И тишина.
А однажды, в самый мороз, на кордон приехали трескучие аэросани. В них офицер и два конвойных при председателе Коркине со связанными руками. Приехали они допросить Василия и его жену на предмет подтверждения того факта, что во время оккупации оный Коркин, хоть и был старостой, но сотрудничал с партизанамим и Василий был при нём связным.
Жена сразу вспомнила, что она немая.
А Василий никак не мог понять : какие партизаны, какой связной?
Долго бился с лесником офицер. Наконец Василий с сомнением спросил :
-А что...была война?! Зимой или летом?
Офицер с досады сломал карандаш:
-Да что ж за дикари! Живёте, как туземцы на Занзибаре. Ты, может , и про Хиросиму не слыхал?
Взял Коркина за шиворот и затолкал в аэросани. Только снежная пыль схватилась .
Сели с женой за стол, начали вспоминать. Может, война - это когда самолетыв косяками летели? Или когда люди в белых халатах отстреливали кабанов? Или когда замки на Лесхозе и сельпо висели?
- Ну, была и была война, - подвел итог Василий. - наверное - очень маленькая, раз мы не заметили. Это и хорошо, что у нас детей нету. А то б опять сгорели, как в прошлый раз.
Жена искоса и опасливо глянула на Василия:
-А теперь можно детей заводить?
Он лукаво оглядел её ладный стан:
- По молодости не случилось. А тепер - куда уж...Мне седьмой десяток со Сретения пошел.
-А вот и случилось . - Жена вспыхнула щеками, как будто её обдало жаром от лампы.
-Да от кого? - выдохнул лесник.
-От ведмедя, - обиделась жена. - давай лучше думать, как нам в Россию на жительство перебираться. А то у нас тут из учебников - тока граммофон. Да и при нём одна пластинка осталась. Заточи-ка иголку, отец.
"Сатана там правит бал,
Там правит бал!
Василий переломил пластику через колено и сказал, как выстрелил :
-Всё. Никуда я не поеду. Я даже не хочу знать, что такое Хиросима.