Будни уголовного розыска Окончание

Валерий Волченко
… … …

Каринка, смешливая семнадцатилетняя девчонка, критически рассматривает своё отражение в зеркале. Её не устраивают закрученные в колечки две прядки рыжеватых волос, выпущенные на лоб. Девчонки называют их "завлекушками" и, хотя каждая мечтает завлечь своего "принца", прикалываются друг над другом. Каринка старается придать "завлекушкам" вид не слишком откровенный, якобы случайно выбившихся на лоб прядок волос.
- Доча, до поздна не задерживайся! - сказала мать, когда Каринка выходила на улицу.
- Ладно мам, до девяти.
Мать подошла к окну и долго, смотрела Каринке вслед. "Вот и выросла моя девочка, заневестилась," - с какой-то печалью подумала она.
… … …

. . .  . . .  . . .
Каринка сидит возле кучи щебня и горько плачет.
- Она нас вложит! - сказал Королёв, внезапно,  схватил её за горло и душил, пока не затихла.
- Сдаст! - повторил он, подобрал камень и протянул "Матросу". - Кончай её!
- "Король", м-может не н-надо? - пытается увильнуть "Матрос".
- Не надо, я никому не скажу! - пришла в себя Каринка. - Мне к девяти домой, я маме обещала.
- Врёшь сучка, сдашь! - Королёв шагнул к ней и, коротко, без замаха, ударил камнем по голове.
- Теперь давайте все, если не хотите в тюрягу! - он вновь протянул камень "Матросу". Тот взял камень, размахнулся, ударил Каринку по голове и протянул камень Сиволапову:
- Давай ты, "Сява"!
Сиволапов с покорностью взял камень и нанёс удар.
- Теперь "Шкет"! - приказал Королёв, и Сиволапов  бросил окровавленный камень к ногам "Шкета".
- "Король", я не могу, я же не участвовал, у меня не стоял, - пролепетал "Шкет".
Королёв вынул из кармана складной нож, щёлкнул выкидным клинком и угрожающе приблизился к нему. Не сводя ошалевших глаз с ножа, "Шкет" поднял камень и робея, ударил.
- Сильней  бей! - потребовал Королёв. - Не то, рядом ляжешь!
"Шкет" ударил сильней.
- Теперь мы повязаны кровью! - провозгласил Королёв. - Спрячем её в этой щебёнке.
Совсем стемнело, когда палками и руками выгребли в куче щебня неглубокую яму и зарыли Каринку.

* * *

... ... ...
Суббота, нудный моросяший дождь. Задержание подозреваемых проводится одновременно. Все машины отдела в разъезде, пришлось ехать трамваем. Сашка, взяв с собой тучного, шумно дышащего участкового Клюквина, поехал брать Королёва. Дверь открыла молодая женщина, из-за спины её выглядывают два симпатичных малыша, видимо близнецы.
- Старший лейтенант Ворошилин! - Сашка поднёс к её глазам раскрытое удостоверение. - Мы войдем!
- Здластуйте! - хором сказали близнецы, когда Ворошилин вошёл в комнату.
- А где хозяин? Поговорить бы надо.
- Я здесь! - Королёв появился из ванной, вытирая лицо полотенцем. - Знал, что придёте, сам собрался к вам идти. Вы запишите, что добровольно сдаюсь, без сопротивления.
Женщина смотрит непонимающими испуганными глазами.
- Что же тебя подвигнуло сдаваться, столько лет прошло? – не поверил Ворошилин.
- Совесть замучила, не в силах так больше жить.
- Собирайся, дорога дальняя!

Участковый Клюквин пыхтит впереди, Королёв идёт за ним, Сашка вплотную за Королёвым. В отдалении показался трамвай.
- Давайте быстрей, успеем! - поторопил Ворошилин. Клюквин потрусил в сторону остановки тяжёлой рысцой.  Королёв внезапно повернулся назад, взмахнул ножом сверху вниз, одновременно разворачиваясь к Сашке спиной  так, что удар пришёлся снизу, в живот. Ворошилин медленно опустился на мокрый асфальт.

Клюквин, раздобревший явно не на милицейских хлебах, суетливыми движениями пытается добраться до сдвинутой за спину кобуры, под застёгнутым на все пуговицы кителем. Наконец, дрожащей рукой извлёк ПМ,  клацнул затвором, загнав патрон в патронник. Королёв скрылся в арке, ведущей в проходной двор.

"Знаком ведь с этим коварным ударом. Не блокировать нужно было, а шаг в сторону. Всего шаг!" - думает Сашка, теряя сознание. - "Не обыскал,.. без наручников?.. Юльку жалко, будет плакать!" - обрывками мелькнули последние мысли и сердце его остановилось.