Начало: http://www.proza.ru/2019/07/26/516
Но настаивает сын. Тут и мамаша подключилась, про сыновий сон вспомнила, тоже просит. Выругался батька, но остановил бричку, ждёт нищенку. Та легко запрыгнула в бричку и с благодарностью посмотрела на Арсения. «Боже ж мой! Так она ж совсем молоденькая! – подумал Арсений, - а несчастная» И так ему жалко стало девушку, спросил у неё, далеко ли идёт? И услышал, что идёт куда глаза глядят, сирота она круглая, был отец да мачеха, и вот помер отец, а мачеха жизни ей не даёт, ругает да бьёт каждый день, работой тяжёлой загружает, терпеть больше мочи нет, вот и ушла из дома.
У Арсения аж сердце заболело, так жалко девчонку стало, а в глаза ей посмотрел, так чуть было не утонул, такие они глубокие да красивые. Платье старое да всё в заплатках, кожа на руках потрескалась аж цыпки видны, вот-вот ранами покроется, видно, от работы трудной, каждодневной. «Что ж будет с ней? Кто приютит её, несчастную?» - все думы у Арсения о ней, даже свои несчастья с ногами на задний план отодвинулись. Как не трудно ему сейчас, а рядом и отец и мать, они и поддержат и помогут, и утешат. А как же ей, сироте несчастной?
Дорога хоть и длинная, но конец наступил ей. Приехали.
- Ну, слазь, девка, - молвил отец, - дальше мы не едем.
Девчонка слезла с брички, мешок свой взяла, хочет на плечи закинуть, а Арсений берёт его и видит, тяжёл он для такой девчонки, а помочь не может, одна нога так и не дейсвует.
- Что ж у тебя тут за ноша такая тяжёлая, - спрашивает.
- Кукуруза… будет мне, что поесть. Её пропаривать да отваривать буду. Не помру, я привычная, - отвечает.
- А зовут тебя как?
- Мама Фенечкой называла, когда жива была, маленькая тогда я ещё была, отец Серафимой кликал, а мачеха… да ладно, прости её, Господи.
- Ну и куда ж пойдёшь ты, Серафима? – мама Арсения спросила, - кто же ждёт тебя и где?
- Господь милостив. Не даст погибнуть, - ответила нищенка.
Арсений так посмотрел на мать, что та всё поняла. Да и про три дела хороших не забывала, начала отца просить: давай оставим у себя. А тот ни в какую, мол, нечего лишний рот в доме держать. Мать и так, и этак, а тот «Нет!» и всё.
Вспомнил тут Арсений про хатку на хуторе, в которой никто не живёт и попросил отца туда девицу отвезти. Согласился батька, лишь бы с глаз долой, но сам не повёз, конюха покликал. Эх, если бы ноги ходили, то и Арсений бы поехал с ней. Но куда ж ему…
Пока конюх собирался, мать незаметно от батьки краюху хлеба положила, да муки трошки.
Так и поселилась Серафима в пустой хатке на хуторе, порядок там навела, всё вычистила, стены побелила и внутри и с улицы. А во дворе всю траву покосила да мусор накопившийся за много годков повыносила да пожгла. Преобразилась хатка. Соседи с уважением в её сторону посматривают, хороша девка, хоть и с виду некрасивая была да ещё и хромая. Ей бы жениха найти да замуж пойти, да кто ж на такой женится? Ни красоты, ни приданного.
А того и не ведают, что запала она в душу парню, думать о неё не перестаёт. Да ещё и кому, барчуку Арсению. А Арсению она милей всех красавиц на свете, забыть не может её глаза чистые да голос нежный.
Не только Арсению Степанида во сне явилась, Власию она тоже приснилась. Сказала ему: «Ты, Власий, человек по натуре добрый, только с дорожки праведной сошёл потому, что умом своим не пользовался, а чужим жил, в дружбу поверил, а дружбы никакой и не было. Служил ты Арсению, а не дружил» И сказала Степанида ему, что умнеть ему надо, то, что есть сила это хорошо лишь тогда, когда и ум есть. А ещё сказала, что жениться ему пора да семью свою и детей иметь. И будет у него всё в жизни хорошо, но для этого жениться надобно только на той, которую любит.
Проснулся Власий и размышляет. Готов он жениться хоть сейчас, да только его любимую Улиту замуж Арсений берёт, как же ему можно вмешиваться? И тут же дальше размышляет: Не любит её Арсений, а выбрал её лишь потому, что краше её нет в деревне. Да и вряд ли женится на ней, а если и женится, то жизнь с ним для его любимой Улиты будет тяжкая. И как же он, Власий, может такое допустить?
И решил Власий уберечь любимую Улиту от такого будущего. Начал родителей просить сватов отправить к Улите. Те сначала удивились, зная, что Улитины родители не от Власия сватов ждут, а от Арсения, а потом и подумали, чем же их Власий хуже барчука Арсения? Вовсе не хуже. Работает за двоих, никакой труд для него не страшен, дом себе построит, а они, родители, ему помогут и денег выделят сколько смогут.
Удивились и родители Улиты, встретив не тех сватов, уже и тыкву приготовили отдать им вместо невесты, но хорошенько поразмыслили и решили, что это и лучше. Не нравился им Арсений, одно только подкупало в нём, так это то, что богаче его семьи нет в округе.
А перед тем, как сватов заслать, Власий пошёл навестить Арсения да сказать ему. чтобы для него это не было неожиданностью. Волновался, не знал, как Арсений к этому отнесётся. А Арсений его и успокоил, рассказал, что дивчину встретил такую, что не жить ему без неё. И о хатке в хуторе рассказал да попросил сходить к ней и хлеба с молоком отнести, а то, мол, он и сам бы сходил, да не дойти ему с его-то ногами. Встал Арсений с лавки, палку-помощницу приготовился взять, глядь, а ноги и без палки пошли, да так, как вроде ничего и не было. Обрадовался Арсений. И даже больше обрадовался не тому, что ноги слушаются его, а тому, что сам теперь к Серафимушке может сходить. Так он и побежал, даже матушке про радость такую не успел сказать. Но матушка и сама увидела. Обрадовалась-то как!
Прибежал на хутор, смотрит, а хатки и не узнать, такая она чистенькая да аккуратненькая стала. А его Серафимушка двор метлой метёт да песню поёт. Не видит она Арсения, а тот притаился да слушает. И такая же жалостливая песня, что и у него слеза из глаз покатилась. «Не я буду, если не сделаю её счастливой, и будет тогда песни петь она другие»
Постоял-постоял да и объявился.
Серафима испугалась вначале, а потом узнала его, обрадовалась, видать тоже думала о нём. Стоят они друг другом любуются да разговаривают. Смотрят, бабка из соседнего дома подходит, и уже издалека палкой грозит. Увидела она, как Арсений к хатке подходил, узнала его и встревожилась. Парень-то ненадёжный, может воспользоваться беззащитной девкой, вот и пошла помочь Серафиме. Нравилась она ей. Приходит, по дому помогает, воды с колодца принесёт, да кур покормит. Самой бабке тяжко уже это делать, мечтала Серафиму к себе взять.
- Ты чего, окаянный, пришёл к дивчине? Что тебе тут надо? – набросилась бабка на парня, палкой размахивает, а сама еле на ногах держится, ветер подует, так и свалится такая старая.
- Да вы не волнуйтесь, баба Векла, - ответил Арсений, - я Серафимушке зла не сделаю, я же за неё на край света готов идти. Люба она мне, ох как люба!
Слушает старуха и ушам своим не верит, тот ли это Арсений, шалопай и разбойник или подменили его? Не поймёт.
А Серафима тоже слушает речи Арсения, и думает, неужель этот парень о ней говорит. И радостно ей стало, никто ей ещё не говорил такого, только насмехались. Она уже и не думала, что кому-то понравится. На Иванов день, когда девчата венки плели и в речку бросали, она тоже хотела пойти, да только мачеха не пустила. «Кому там нужен твой венок?» - сказала.
Продолжение: http://www.proza.ru/2019/08/20/929