Рассказ о том, как инженер Семплияров дьявола вызвал
Однажды к гражданину Семплиярову явился сам Сатана.
Гражданин Семплияров Иван Ильич к тому времени был серьезным, даже немного угрюмым, сорокапятилетним мужчиной. Наружности он был совершенно обыкновенной: среднего роста, рыхлый, с узкими плечами и небольшим пивным животиком. Оставшиеся в небольшом количестве волосы на голове были светленькие с тусклым серебром, лицо Ивана Ильича круглое, всегда немного припухшее, чистые щечки чуть обвисшие, нос курносый, под маленькими тусклыми глазками – мешочки.
Семплияров был холост, точнее сказать, разведен. Жил один, исправно вел незамысловатое холостяцкое хозяйство. Единственный сын Ивана Ильича – Сергей Иванович – был уже совсем взрослым молодым человеком, заканчивал университет, отца почти не знал и знать не хотел. За такое отношение отца к сыну нужно благодарить бывшую жену Семплиярова – Наталью Александровну. Женились по любви, а развелись, когда Сереже было всего три годика. На суде сказали, что не сошлись характерами, чтоб не объяснять настоящей причины. На самом же деле муж, что называется, застукал свою жену с любовником. Причем, застукал очень нехорошо: у себя дома, в супружеской постели, в самом, что ни на есть, процессе. Даже наблюдал несколько минут за этим самым процессом. Сережа остался с матерью. Наталье Александровне удалось зачем-то воспитать в сыне такую ненависть к «бросившему» их Ивану Ильичу, что до сих пор Сережа всячески избегал встреч с отцом. Хотя, взрослый уже, пора бы и разобраться, что к чему, и всех простить.
Служил Иван Ильич Семплияров рядовым инженером-конструктором на заводе металлоизделий. Служил уже двадцать четвертый год в одном месте и в одной должности. В армию не взяли по причине плоскостопия, а на заводе показали кульман у окна, вручили полупустую готовальню и сказали: это твои орудия труда. За двадцать три года менялась власть в стране, менялось название завода, на территории появлялись арендаторы – автосервисы и производство каких-то чебуреков, сменялись хозяева и директоры. Приходили немцы со своими инвестициями, арендаторов прогнали, все отремонтировали, навезли оборудования, половину сотрудников уволили, Семплиярову на стол поставили компьютер. Семплияров компьютер быстро освоил, а немцев вскоре прогнали. Двадцать три года прошли, как один день: сегодня похоже на вчера, завтра похоже на сегодня. Двадцать три отпуска в Крыму, двадцать три тринадцатых зарплаты, двадцать три никчемных сувенира на Новый год.
Были у Семплиярова и страсти. Иван Ильич очень любил оперу, и часть каждой зарплаты тратил на билеты в театры. В театре он бывал счастлив. Еще Иван Ильич обожал Врубеля, мог часами сидеть у его демонов, напрочь отрешившись от действительности. И в эти моменты он бывал счастлив. Лет пять назад Семплияров перестал читать книги, пропала потребность, хотя до этого читал очень много, чтение тоже иногда давало ощущение счастья.
Ни друзей, ни врагов Иван Ильич не нажил, с одноклассниками и однокурсниками никаких отношений не поддерживал, с сослуживцами был вежлив, но близко не подпускал.
В последнее время от такой жизни иногда хотелось выть. Семплияров выл. Выл жалобно и страшно, тихо, со слезами и соплями, подолгу не мог успокоиться.
Очевидно, что нужно было что-то менять, а лучше поменять все и сразу, поскольку уже годы, немного осталось, а ярко пожить еще хочется. Уж неизвестно, как размышлял над возможными переменами Иван Ильич, какие сценарии для себя писал, какие возможности рассматривал и какие риски учитывал. Да только самым подходящим способом коренным образом перевернуть свою жизнь Семплияров избрал ни больше, ни меньше, как продажу своей души Сатане.
Семплияров внимательно изучил вопрос в Интернете, списался с двумя шарлатанами, называвшими себя посланниками темных сил (от них он получил пару практических советов, оказавшихся впоследствии вполне дельными), собрал все необходимые ингредиенты для заклинания и приступил к вызову дьявола. Прямо у себя в квартире, на полу в единственной комнате. Стоит отметить, что у Ивана Ильича было несколько сценариев исполнения заклинания, он не стал выбирать, а решил исполнить все, какой-нибудь да сработает. Рассуждал так: коль скоро дьявол заинтересован в покупке душ, то, соответственно, он заинтересован в том, чтобы явиться на зов. А уж как этот зов выглядит, не должно иметь значения.
Семплияров зажег свечи, нарисовал на ламинате звезды, шестерки, другие непонятные символы, разложил в нужных местах всякую гадость, порезал пальцы, чтобы добыть свежую кровь. Затем стал читать вслух абракадабру, делать загадочные пассы руками, брызгать кровью на свои рисунки. Все это он проделал несколько раз в разных последовательностях, с небольшими вариациями. Иван Ильич горячо желал почуять запах серы, увидеть, как открываются врата преисподней (что бы это ни значило), ощутить жар адского огня, и назвать, наконец, появившемуся дьяволу цену за свою бессмертную бесценную душу. Но пахло по-прежнему горящими свечами и гадостью, разложенной по вершинам пентаграммы. Стены комнаты оставались на месте, и некому было назвать свою цену.
Семплияров устал, вспотел и сильно расстроился. Он замотал порезанные пальцы пластырем, снял с себя казавшийся теперь дурацким черный балахон с капюшоном и открыл окно, впустив в квартиру свежий октябрьский воздух. Затем сел думать, как жить дальше. Жить дальше не было никакой возможности. Иван Ильич зачем-то включил телевизор. Скорее всего, под руку случайно попался пульт, и Иван Ильич машинально нажал кнопку. Показывали новости Первого канала. Что-то там про Кубу. Вот же блять, на этой ****ой Кубе люди счастливей меня живут. Жрать нечего, подтереться нечем, а они танцуют. Продать квартиру, уехать на Кубу?
- А сейчас срочная новость из Москвы. – тревожным голосом сказала уже немолодая, но все еще красивая ведущая новостей. – Жителю Москвы после нескольких неудачных попыток удалось-таки призвать дьявола. В службу спасения позвонили соседи с жалобами на сильный запах серы на лестничной клетке. С подробностями с места событий наш специальный корреспондент Люций Сатановский. Люций?
- Да, Екатерина. – На экране появился возбужденный молодой человек с несуразно огромным микрофоном в руке. – Сейчас мы находимся на улице Свободы на северо-западе Москвы. В этой с первого взгляда неприметной многоэтажке… - камера скользнула по действительно неприметной московской многоэтажке. - …произошло удивительное событие: инженер Семплияров Иван Ильич только что вызвал дьявола! А соседи вызвали спасателей из-за сильного запаха серы. А спасатели вызвали пожарных из-за сильного жара. – Камера показала пожарную машину, стоявшую у подъезда Семплиярова. Возле пожарной машины стояли пожарные, одетые по всей форме, но не со шлангами и лестницами, а с крестами и хоругвями. – Все кого-то вызывают, сами свои проблемы решать не хотят! Кого бы вызвать нам, Екатерина? – молодой человек едва не пустился в пляс от возбуждения.
- Да, Люций. – бодро откликнулась немолодая, но все еще красивая телеведущая. - Наших зрителей наверняка заинтересует причина, по которой господин Семплияров решил пообщаться с самим Сатаной. Поэтому самое верное было бы вызвать самого Ивана Ильича. Люций?
- Да, Екатерина! – взвизгнул корреспондент. – По неподтвержденным данным господин Семплияров призвал дьявола с намерением продать свою бессмертную душу! – почти пропел фальцетом Люций. – А вот и он сам! Иван Ильич! С какой же целью вы вызвали дьявола? Чего вы хотите взамен за вашу бессмертную душу? – и молодой человек поднес громадный микрофон к губам Ивана Ильича, появившегося в кадре.
Ненастоящий Иван Ильич сначала попытался схватить микрофон, но корреспондент не дал, затем ненастоящий Иван Ильич стушевался, надел очки, сразу снял их, и, обращаясь к микрофону, хриплым голосом сказал:
- На Кубе, блять, танцуют… А им там жрать нечего, подтереться нечем…. А они, бльть, танцуют.
- Спасибо, Иван Ильич! На Кубе действительно танцуют! – весело сказал корреспондент и обратился к камере. – Екатерина?
- Спасибо, Люций! – сказала немолодая, но все еще красивая телеведущая. - Какова сейчас у вас обстановка? Как себя чувствует виновник столь интересных событий? Люций?
- Да, Екатерина. - Отозвался корреспондент. – В данный момент инженер Семплияров Иван Ильич сидит у себя в квартире на диване и думает, как жить дальше. Рассматривает возможность продажи квартиры и отъезда на Кубу. Он устал и вспотел после творения заклинаний призыва дьявола. Он уверен, что у него не получилось. В совершеннейшем охуении он смотрит новости Первого канала, хотя на самом деле эти новости - наше эффектное появление! Но… постойте, Екатерина!... Вот до него уже потихоньку начинает доходить, что у него получилось! – закричал корреспондент и на экране снова появилась студия новостей.
Немолодая, но все еще красивая ведущая новостей Первого канала Екатерина обратилась с экрана прямо к Семплиярову.
- Ну, здравствуйте, Иван Ильич. Вызывали? – телеведущая гаденько хихикнула и предложила: - Может, чайку?
Иван Ильич Семплияров, теперь уже самый настоящий, а не возмутительная экранная копия, ошеломленный до крайней степени, прочистил горло и все же хриплым голосом ответил телевизору:
- Пожалуй… - и в руке Семплиярова немедленно оказалась чашка чаю.
- Назовите же вашу цену, господин Семплияров. – сказал Сатана, усаживаясь в кресло напротив Ивана Ильича. Экран телевизора погас.
Семплияров назвал цену.
- Хо-хо… Окститесь, Иван Ильич. – Сатана горько усмехнулся лицом немолодой, но все еще красивой телеведущей. – Вы, верно, книжек перечитали. Лет сто назад я бы не думал, купил бы по вашей цене. А сейчас все поменялось. Как бы это понятней… - Сатана прищурил красивые глаза и посмотрел куда-то в сторону, подбирая слова. – Понимаете, сейчас предложение сильно опережает спрос. Естественный приток душ сейчас превышает возможности преисподней, таковы уж времена, Иван Ильич. И вы, дорогой мой, так или иначе, попадете ко мне в скором будущем. Мне никакого резона нет платить. – Сатана развел руками. – Вы и так мой!
Иван Ильич отпил чаю из сатанинской чашки. Чай оказался необычайно вкусным. Иван Ильич был чаеман, и знал в чае толк. Отпил еще. Восхитительно.
- Непременно к вам? – переспросил Семплияров.
- А как же, Иван Ильич? – радостно вскричал Сатана. – Непременно к нам! Или вы полагаете, что вы – праведник? Вы полагаете, что никогда не грешили?
- Ну-у-у… - неопределённо протянул Семплияров.
- Перестаньте! Вы, возможно, полагаете, что дрочить, вспоминая, как вашу жену **** другой мужчина – это не грех? – грязные слова с легкостью срывались с красивых губ телеведущей. - Или вы полагаете, что получать мелкие взятки за увеличение сметы, тем самым участвуя в воровстве – это не грех? А наш с вами нынешний диалог чего стоит? Иван Ильич, я могу перечислять ваши грехи очень долго, и вы это знаете. – Сатана широко улыбнулся ярко-красными губами, обнажая ослепительные зубы. – Так что добро пожаловать!
Семплияров покраснел, как рак. Отпил еще вкуснейшего чаю.
- А что у вас там? – спросил он.
- Ну как что… - Сатана пожал плечами. – Что и положено: вечные муки. А в раю, соответственно, – вечное блаженство. Хотя, на мой вкус, пресновато. У нас повеселее бывает. Они там у себя сильно отстали по части блаженств. Вам там было бы скучновато с вашими-то пристрастиями. А, Иван Ильич? – и Сатана заговорщицки подмигнул.
Семплияров снова отпил чаю. Он был в отчаянии. Я его вызвал, на такой грех пошел, хотел продать самое дорогое, а он говорит, что душа моя бессмертная ничего не стоит. Неужели все зря? Не суждено мечтам воплотиться? Крах надежд… И нет выхода? И просил ведь я совсем не много. Хоть немного пожить хорошо… А там уж… Но даже немного не получится. И еще очень страшно стало. Выхода нет. Одна дорога в ад, так или иначе. Это ****ец. Иван Ильич решился, наконец, внимательно рассмотреть собеседника.
«А она очень даже ничего…» - машинально отметил Семплияров. Мысль эта вытащила его из панического омута отчаяния и страха. Что-то тут было не то… Нестыковка какая-то…
- Послушайте. – начал он. – Как вас там… Как к вам обращаться, простите?
- Пока зовите меня Екатерина. Так проще. – кокетливо ответил Сатана устами уже немолодой, но все еще красивой ведущей теленовостей Первого канала.
- Послушайте, Екатерина. Но… Если моя душа так или иначе попадет к вам в собственность, тогда зачем вы явились ко мне? Если все так, как вы говорите, в вашем появлении никакого смысла нет.
Сатана необычайно оживился, встал и заходил туда-сюда по маленькой семплияровской комнате, цокая тонкими каблучками по ламинату, шурша тугими одеждами, бесстыдно виляя широкими плотными бедрами и выставляя напоказ непомерно большую грудь. У настоящей уже немолодой, но все еще красивой телеведущей таких чрезмерно роскошных форм отродясь не было.
- Вот! Вот вижу теперь настоящего переговорщика! – погрозил Сатана Семплиярову наманикюренным пальчиком. – Даром, что инженер, а момент чувствуете и логически рассуждать умеете. Знаете что? – Сатана резко подсел к Ивану Ильичу, обдав того жаром женского тела и запахом духов.
«А духи-то с говнецом» - отметил про себя Семплияров. И правда, в чудесном аромате духов, тонком и свежем, с легкой чувственной ноткой, едва уловимо угадывался запах человеческих фекалий.
- Знаете что, Иван Ильич? Вы мне нравитесь. - заявил Сатана и легко хлопнул Семплиярова по коленке. – Так и быть, предложу вам свою цену за вашу бессмертную душу. В коне концов, хотя мне эти души уже и девать некуда, есть для меня особое удовольствие утереть нос кое-кому. Хоть душа у вас далеко не праведная, но лишняя победа меня позабавит и кое-кому насолит. Десять тысяч долларов! – торжественно вскричал Сатана.
- Смешно. – отрезал осмелевший Семплияров.
- Ну правда, Иван Ильич, больше не могу. – просительным тоном сказал Сатана. - С деньгами сейчас туго: мировой финансовый кризис. Даже небольшое изъятие может спровоцировать коллапс. Берите, пока дают.
«Врет ведь, гад вонючий». Семплияров машинально чуть отодвинулся от роскошного тела телеведущей и чуть отвернулся, чтобы не чувствовать запаха. «Деньги-то не изымаются, в обороте остаются. Может, хоть и миллион может».
- Нет, Екатерина. – твердо ответил Семплияров. – Можете много больше. Но деньги мне от вас не нужны, я вам уже озвучил свои просьбы.
- И я вам уже отказал. – в тон Семплиярову сказал Сатана. – Ладно… Вижу, с вами не забалуешь. – Сатана снова широко улыбнулся. – Так и быть, предложу настоящую цену. Вы уж только сейчас внимательно отнеситесь, сразу не отвечайте.
- А вы ерунду не предлагайте. – сказал Иван Ильич.
- Ерунду не буду. – посерьезнел Сатана. – Итак, я вам предлагаю смерть без смерти. – Сатана сделал эффектную паузу, дав Семплиярову время на осмысление. - Костлявая любит помучить, питается этим. Мало приятного, доложу я вам. Очень мало кому везет не встретиться с ней, да и то, как правило, избегают встречи с ней не за просто так. Вот и я предлагаю вам не встречаться с этой малоприятной особой. Я предлагаю вам умереть так быстро, что болевой импульс не успеет добежать от ваших нервных окончаний до мозга, и – чик! – вы уже на небесах… То есть, простите, в преисподней. Каково? Ни понять, ни осознать, ни почувствовать ничего не успеете. И время вам не назову. Может, через час, а может, лет через сорок. Каждый день будете жить, как последний. Представляете, какую жизнь проживете? Ну… Если проживете, конечно. По-моему, роскошное предложение. Как вам, Иван Ильич?
Семплияров задумался. Очень заманчиво. Это ж и кури, и пей, и наркота, и секс какой хочешь. И никакой ответственности. Главное – в тюрьму не загреметь. Очень интересно. Сатана тоже молчал, не мешал осмысливать предложение.
- Очень интересно. – наконец проговорил Семплияров. – Действительно интересно.
- Ну вот, видите? Я был уверен, что вы оцените, вы умный человек. – Сатана снова пересел в кресло, принял серьезный деловой вид, нацепил на нос очки для солидности, подвинул к себе журнальный столик, извлек откуда-то из воздуха пергаментный свиток. – Это договор. – тоном банковского клерка сказал он. - Разматывайте пальцы, будем подписывать.
- Погодите. Предложение действительно интересное, но… - Семплияров собрался духом и (эх, все равно пропадать) и добавил: - Но этого недостаточно.
Сатана изобразил на красивом лице крайнюю степень изумления. Он снова вскочил, застучал каблучками, зашуршал тугими одеждами, замахал на Семплиярова ручками.
- Опомнитесь, Иван Ильич! Опомнитесь! Я вам цену предложил гораздо большую, чем сейчас стоят ваши бессмертные души. Я ведь могу отозвать свое предложение, и ничего не получите! Умирать будете долго и больно!
- Мало. – упрямо повторил Семплияров.
- Хорошо, упрямый вы человек. – Сатана, в один миг потеряв женскую грацию, бухнулся роскошным задом в кресло, юбка треснула по шву, обнажив кружевной край чулка. Не обращая внимания на это недоразумение, Сатана приблизил лицо к Семплиярову, зло прищурил красивые глаза, хищно выдвинул челюсть, и страшным тяжелым басом спросил: - Чего ж тебе еще надо, червь?
Метаморфоза с голосом собеседника произвела на отчаявшегося Ивана Ильича небольшое впечатление. Иван Ильич лишь отчетливее стал понимать, с кем имеет дело. Теперь соблазнительная оболочка Сатаны никак его не отвлекала от торга.
- Понизь мне сложность. Как в игре, снизь сложность. – тоже перешел на «ты» Семплияров. Семь бед – один ответ.
- Нет. – тем же тяжелым басом отказал Сатана. – Понижу тебе – придется повысить другим. Может нарушиться равновесие. И это очень непросто, не стоишь ты того.
- Тогда… Может, должностишку какую? Директора, например.
- Какого директора? – зло ухмыльнулся Сатана. – Ты и пары лет не протянешь, сожрут. Ты же взяточник и тюфяк. А там зубы надо иметь. Посадят. Могу устроить.
- Может, выше? – робко предположил Семплияров.
- Выше? – еще шире ухмыльнулся Сатана, обнажив появившиеся длинные белые клыки. – Запросто. Выше людишки еще злее. Полгода не протянешь. Хочешь – могу сделать.
Семплияров понимал, что Сатана сейчас не лукавит.
- А если на самый верх? – спросил Иван Ильич.
- Ха! - Сатана обрадовался. - Опоздал, милейший! На самом верху все занято: там все мои… Э-э-э… Можно сказать, наместники. Потому у меня и душ неиссякаемый поток. Ладно, хватит! – внезапно рявкнул Сатана. – Ты мне уже надоел, червь. Или подписывай, или я ухожу. Даю минуту.
Телевизор включился и показал две цифры во весь экран: 60, затем 59, 58, 57… Иван Ильич быстро размышлял. Можно было бы согласиться, но выторговать еще условие, что умру непременно во сне. Так проще было бы свыкнуться с тем, что каждый день – последний. И не так страшно. Каждый день, ложась спать, умирать. И денег еще, хоть немного. Конечно, не жалкие десять тысяч, а хотя бы… А что… Неплохо. Должен согласиться, ему это раз плюнуть. Квартиру долой, взять кредиты в банках, в долг у знакомых, Куба, Тайланд, там как пойдет. Но… Страшно. Так ведь и шанс есть, что не в ад. Ну вызвал, ну поторговался. Но ведь не согласился же, не продал. Искушали меня, но не продал, прямо отказал. Вдруг зачтется? Победил ведь искушение… Но тогда придется дальше жить, как жил. Это невыносимо. Мука нечеловеческая.
Семплияров остановил таймер, когда тот показывал одну большую цифру 4.
Эту историю мне рассказал сам Иван Ильич Семплияров, будучи в изрядном подпитии и, судя по аромату, одновременно под действием марихуаны. Я встретил его в Таиланде в одном из прибрежных баров, когда отдыхал там с семьей. Вечером я вышел в бар покурить и пропустить рюмочку, Иван Ильич там ко мне и подсел. Он был настолько органичен в женском образе, что я не сразу угадал в нем мужчину. В Таиланде все женщины вызывают сомнения. Только когда он подошел близко и поздоровался по-русски, сомнения пропали. Он догадался, что я тоже русский по акценту, когда я общался с барменом по-английски, и подошел поговорить, поностальгировать. Сказал, что на родине уже много лет не был, соскучился по березкам, снегу и Врубелю. И рассказал вот эту историю.
2019