Не думай.
Не пиши.
Не вспоминай.
Стой, где стоишь,
не подходи на выстрел.
На подоконнике кривой бонсай
разделся, и стоит теперь без листьев.
Он – недодерево, ни то-ни сё.
Я кутаюсь в прозрачном пеньюаре.
А розовый период Пикассо
меня рисует девочкой на шаре.
Ещё рисует девочкой с козлом,
где я, как тот бонсай, совсем раздета.
А ты в меня рукой, и языком,
и жёстким ворсом недочеловека,
которому – моя душа – игра
в «проворном кролике»*, разлитая, в бокалы.
Там гениальная рука творца
рисует маску, чтоб прикрыть оскалы.
И втиснуть ложь прикосновений рук,
и лицедейство, в образ арлекина.
Раскрасив в розовое, время вьюг,
а недосказанность, впихнув ангиной
в миндалины, «колючкой» обмотав,
как шарфом, гневом стиснутое горло.
И завязать в смирительный рукав
мою любовь, что руки распростёрла,
как ветки голые распял бонсай,
в надежде прикоснуться к лику солнца.
В ладонь, просящую, ты свысока плевал,
как в родниковую слезу колодца
моей души. А ведь она, едва,
держалась пятками за глянец шара.
И балансировала, чуть жива,
переливаясь радугой муара
из розового в голубой аккорд.
Абсент и слёзы – вот и вся аптека.
Бонсай на шаре – странный натюрморт,
написанный тобой – не человеком.
Под всхлип и бульканье разодранных аорт,
душе, беременной тобой уже полвека,
я б наживую сделала аборт,
чтоб не тебя убить, а недочеловека…
-----
*знаменитое кабаре «Au Lapin Agile» («Проворный кролик») на Монмартре и картина Пикассо "В проворном кролике"
Картины Пабло Пикассо "Девочка на шаре" и "Девочка с козлом"