Снег метет и метет. Мокрый, косой, противный. Сегодня Самайн – день, когда духи тьмы и зла покидают свое адское обиталище и в человеческом образе бродят по улицам нашего города. Они следят, следят за мной – из-под козырьков, капюшонов, мрачно, сосредоточенно, внимательно. На меня объявлена охота. Я вчера подсчитал: не менее трети населения города – это принявшие людской облик духи преисподней и их агенты. Как их выделить в толпе прохожих? Не знаю, ей-богу не знаю. У меня нет определителя. А он должен быть, обязательно и непременно должен быть где-то. Можно также заглянуть в книжный магазинчик, он еще работает, полчаса до закрытия…
Но вдруг они и там меня подстерегают? Они же знают, куда я могу направиться, да и нетрудно догадаться. В интернете такого определителя я не нашел, все какие-то детские страшилки, а чтобы по-серьезному… Сегодня я в интернет не заходил вообще – они же оттуда за мной наблюдают. И в соцсети половина моих «друзей» работают на эту адскую кухню. Завтра они уже будут бессильны. Они дважды в год активизируются – на Самайн и на День святого Евпла, 24 августа. А то, что на Святки нечистая сила якобы… это все фигня. В августе я всю ночь просидел в сарае каком-то: ножик под курткой, перцовый баллончик в кармане, а еще серебряная заточка, из старой, еще дореволюционного производства столовой ложки мной самолично сделана.
Они боятся серебра! Как тот поповский черт ладана боялся. Вот я и сегодня с серебряной штукой иду. А тогда… я всю ночь глаз не смыкал, трясся. Зато потом отоспался вволю, потому что 25 августа – уже не день святого Евпла, и никакая нечисть не страшна. Между прочим, в Европе 24 августа наступает Варфоломеевская ночь. Вот я всю ночь и сидел в сарае, за поленницей, меня, кроме мышей, никто не тревожил. Утром вышел – солнышко, синева, тепло и никаких бесов вокруг. Так и сегодня надо где-нибудь на чердаке отсидеться.
Снег… И фонари друг другу подмигивают, обмениваются информацией: вот идет донор энергии, будьте начеку, бесы! Выключить бы их всех, только где этот чертов рубильник? Знать бы – вырубил бы свет до самого утра.
Иду дворами, где народу почти нет. Бесы – они ведь предпочитают среди толпы, где их сразу и не опознаешь. А в одиночку они не любят. Хотя… Те, что с рыжими волосами, могут и поодиночке ходить. Только где их определишь-то по цвету шевелюры? Под шапкой или платком не увидать.
Кто-то, быть может, спросит: почему я не в своей квартире прячусь? Как бы не так – там уже наверняка засада на меня устроена. Приду – а эти как навалятся, как примутся из меня жизненную энергию качать через все отверстия. И что от меня останется? Пшик один! Потому домой сегодня не пойду. Там же все прослушивается и просвечивается. Я электробритвой не бреюсь больше – она информацию из мозгов считывает. А еще есть аппаратик для чистки ушей. Я сначала-то не знал, а потом мне глас был: выброси эту штуковину, она специально для чтения мыслей изобретена.
Двор. Слева – девятиэтажный дом, потом – особняк какой-то за забором, справа – торговый центр, вид сзади, рядом хрущевка. У девятиэтажки кусты густые, там могут бесы прятаться, а перед хрущевкой – безлюдная детская площадка, там притаиться негде. Если только в песочницу зароются, но это вряд ли, песочек мелковат. Помойные баки. Кто туда полезет, кроме птиц и бомжей? Это только в фильмах ужасов из бака вылезает костлявая рука, обязательно костлявая и обглоданная. Но жизнь – это жизнь, а кино – кином.
Иду, оглядываясь, пригибаясь – вдруг из-за тех деревьев за мной бесы следят: темно ведь, сразу и не заметишь, кто там прячется среди тополей. Вот сейчас внезапно вынырнет, выскочит, схватит – и конец мне придет. А перед хрущевкой-то светло, большинство окон горит, население бодрствует. Кошка проскочила. Не страшись кошек, даже черных, бойся двуногой нечисти!
Вот в эту хрущевку я и нырну – и наверх, на чердак. Хорошо, что кодовый замок сломан. Грязь, какая же тут грязь! Здесь бесов нету наверняка, ибо они чистоплотные, это я сам установил путем многочасовых размышлений. И пахнет кошачьей мочой. А они кошачьей мочи боятся. Или все-таки лужа собачья? Или человечья? Нагнусь, принюхаюсь. Нет. Определенно кошки тут постарались. Если бы бомж какой нагадил, воняло бы не только мочой, но и алкоголем, ибо бомжей-трезвенников не бывает, кто ж это сказал, никак не упомню. Лифта нет, потому что пять этажиков всего. А они любят в лифтах душить и энергию через уши высасывать из жертвы. Сейчас взбегу наверх.
На первом этаже тихо. Тут фирмы всякие да шарашкины конторы. Эти уже закрылись все. Ни звука! Одни мои шаги звучат. Второй этаж. Телевизор у кого-то работает, музыка слышна. Там могут быть бесы! Они от телевизоров энергией подзаряжаются. Особенно когда ток-шоу, наши против хохлов, кто кого переорет. Но эти почему-то не смотрят ток-шоу, а концерт слушают – значит, может и не бесы там живут. Пойду на третий этаж. Я же позавчера письмо отправил президенту нашему через кремлевский сайт – введите санкции против бесов! Его там зарегистрировали!!! Значит – рассмотрят!
Третий этаж. Вперед, дальше! Парадный-лестница-чердак. Как там у поэта: аптека, улица, фонарь. А у меня: парадный-лестница-чердак. Стоп. На стене написано что-то. Может, заклинание от бесов? Ага, вот: «Водник» – чемпион!» Только простофили считают, что это кричалка на стадионе, а это оберег от бесов. Их тут быть не может! В принципе. У двери пустая бутылка стоит из-под красного вина. Тоже – знак: бесы только белое пьют. И белую: она их силой демонической наполняет под завязку. А красное их ослабляет, хоть и цвета крови. Но они ж пьют не кровь, а жизненную энергию. Вообще в такие дни бесы не опасны в трех случаях: когда дрозд поет, с пятнадцати до полпятого и, если в этот день какие-нибудь выборы назначены. Вот при наличии этих трех обстоятельств, вместе или по отдельности, бесы бессильны (бывает же такое – бесы и бессильны!) Но дрозды давно улетели, время уже около восьми и выборов в этот день нет. У дроздов, кстати, с Богом договор о взаимопомощи. Они ему помогают с сатанинскими силами бороться. Мне это ангел однажды во сне сказал. Прилетел – и сказал.
Четвертый этаж. Ребенок плачет. А бесы детей не любят. То есть они их любят… энергию из них высасывать. А те, кто на бесов работает, ну вроде информаторов, стукачей, те могут иметь детей и даже быть многодетными.
Тихо, на цыпочках, чтобы не услышали моих шагов. А то позвонят: выезжайте, адрес, дом, подъезд, тут клиент ваш. Тихо, но быстро наверх.
Пятый этаж. Совсем чуть-чуть осталось. Тут тихо. И чистота. Где грязь, там нормальные люди, где чисто – там бесовщина! Вот даже половички у дверей чистые, будто только что купили и постелили. Вперед, на чердак!
Заперто! Гады! Не пойму только кто: бесы, агентура ихняя или просто дураки-коммунальщики? Замок мощный, тяжелый, его только бес сорвать и может, когда энергии вдоволь напитался. Эх, был бы ломик… Но услышат же, прибегут – и хана мне: был человек разумный, стала пустая оболочка без содержимого. Нет, я правильно написал президенту: нужно не с Западом санкциями мериться, а против бесов санкции издать. И всем спецслужбам серебряное оружие раздать. Чеснок против них бессилен, иконы тоже – это мне тот ангелок рассказывал ночью. А серебра они боятся, как черт ладана.
Ладно, посижу-ка тут на пороге до утра. А там – до следующего 24 августа никакая нечистая сила не страшна! Серебряное оружие при мне? Вот оно, в кармане. Мобильный я выключил. Они же на мобильник реагируют, как пчелки на мед. Он пропищит – и они непременно сюда ко мне слетятся. Буду до рассвета тут сидеть, бодрствовать. Два дня в году надо быть начеку, в остальные – гуляй, веселись, расслабляйся, ничего не боись! В эти дни они на нормальных людей не нападают. Хотя ребенка, старика или пьяного и в самый обычный день могут утащить в свое логово и пить, пить энергию. Но чаще всего – ночью, когда Бог вполглаза смотрит. Раньше, когда коммунисты были у власти, они еще на день рождения Ленина шалили, потому что Ленин против Церкви воевал и бесам волю дал. Но теперь этот день не отмечают, и потому весной бесы ходят вялые. Впереди – ночь, можно еще долго размышлять, вести диалог с тем ангелом, который во мне сидит. Они в каждом сидят, кроме тех, кто бесам душонку продал или сам бес по рождению. Тут тихо, тепло и уютно, только скучно. Парадный, лестница, чердак. Впору завыть от тоски. Но на вой бесы и их прихвостни сбегутся.
Зато меня в Кремле читать будут президентские чиновники. А потом Самому доложат по форме: вот ведь нашелся сознательный гражданин, здравые идеи предлагает. Ударим по бесам санкциями! А какими – это уж пусть депутаты думают. И тогда сгинут бесы проклятые, и не придется мне дважды в год прятаться от них по сараям и чердакам. Дома-то я всю дверь магическими знаками исписал, но это не помогает: я однажды комп врубил, а оттуда голос такой низкий, утробный, мол, брось ты это, бесполезно, все равно проникнут.
Раньше меня соседи через стену облучали, я даже кровать из спальни в кухню переставил – туда лучи не достают. С тех пор там так и сплю. Мой-то телевизор безопасный в этом отношении, а вот соседский – прямо-таки смертоносный излучатель. У меня даже герань на подоконнике завяла из-за него. О коварных свойствах ящика я давно узнал, еще когда Кашпировским от грыжи лечился, а она не рассосалась. Это потому, что телевизор был не той марки. А потом меня через него ГКЧП загипнотизировал. Я как «Лебединое озеро» послушал, импульс в мозг получил и пошел ГКЧП сдаваться. Голяком пошел. Смотрите, у меня никакого оружия нет, чист я и невинен, я, бедный студент-первокурсник. Потом меня добрых полгода в политизоляторе держали на уколах. Вышел, зашел в магазин – а там за мое отсутствие цены так взлетели, что не дотянуться до них. Несколько лет мыкался с хлеба на воду. Потом новый президент пришел, вроде жизнь стала устаканиваться. Я даже бизнесом занялся. А потом… было это году в 2003 или 2004-м, не помню уж. Явился в мою фирму налоговик, наглый такой налоговик. Спрашивает: почему налоги не платите – и цифру называет, много-много тысяч. А у него, гляжу – опоссум мадагаскарский на левом плече сидит и гримасы строит. Я и говорю: это вы у вашего зверя спросите, который на плече. Он весь побагровел: «Вы что, издеваетесь?» «Нет, говорю, это он издевается над вами, сидит и рожи корчит. Вот же, на плече сидит, где у товарища майора по уставу звезда большая». Налоговик тот ушел, а меня потом опять на уколы положили. Когда меня везли, я кричал: «Куда вы меня увозите? Скоро же выборы президента. Я хочу отдать свой голос, а меня опять туда, в политизолятор! Требую соблюдения моих конституционных прав» – а мне этот в белом как всадит иглу, еле отошел потом.
Теперь я на пенсии сижу по инвалидности. Хоть гроши, но все-таки не надо каждый день в офис ходить, с налоговиками собачиться. Еще и братец с деньгами иногда помогает. Он мне интернет подключил. Оттуда можно узнать больше, чем из лукавого телевизора. Например, что ураган в прошлом году нам американцы прислали. Так и написано! А я уже додумал, как это могло быть. У них там президент соберет десять пентагоновских генералов и скомандует: «Дуйте!» Они и дунут в сторону несчастной России – кто ртом, а кто тем местом, которое упоминать нежелательно. Пока этот ураган летит, у него по ходу силы прибавляются. Под Киевом вышка построена, ретранслятор ураганов, так он когда через нее летит, то еще в пятьдесят раз усиливается и на Россию обрушивается со страшной силой. А мы тоже не лыком шиты, торнадо им направляем в ответ. В министерстве обороны есть спецотдел по торнадам, там тоже генералы сидят с полковниками.
Еще американцы митинговщикам нашим сигналы в мозги посылают, чтобы те против власти выступали. Сидит такой гаденыш в штаб-квартире ЦРУ и ручку крутит, каналы переключает. Влево ее закрутит – будет экологический митинг, вправо – за честные выборы мэра и губернатора, еще правее – против строительства чего-нибудь. У меня под окнами недавно митинг был, я туда прибежал, кричу митинговщикам: «Остановитесь! Ваши мозги враги контролируют, сигналы посылают». А меня омоновец дубинкой огрел, хотя в его же интересах вещал, вот ведь несправедливость! Потом в отделении уже разобрались, справку мою прочли, посмеялись, отпустили, сказали, чтоб больше не ходил, а то опять уколы делать будут, и еще таблетки заставят глотать. А я таблеток не хочу, я их боюсь, в них ГМО водятся. Они маленькие, злые и кусаются. Ты их проглотишь – и хана тебе наступит!
Вот тут Крым к России присоединили, все СМИ дружно соловьями заливались. Но почему бы мой балкон к Крыму не присоединить? Выйдешь на балкон – а перед тобой море, корабли, горы, пляж, чайки кричат над морем, а не над мусорными баками. Благодать! Присоедините меня к Крыму, чтобы в квартире оставался Север, а на балкон вышел и вот тебе солнечный Крым. Я и об этом президенту писать собираюсь. Самому-то переезжать туда хлопотно и накладно. Да и в дороге всякое может приключиться. Однажды я так на автобусе в другой конец города уехал невзначай. Только уже на конечной остановке догадался, что не туда угодил: кругом какие-то домики деревянные, кусты, тротуары деревянные. Еле потом назад вернулся. Вот так и вместо Крыма можно в Сирию уехать, где бандиты мне голову отрубят. А я не хочу лишиться головы! Мой интеллект еще может пригодиться этой многострадальной стране. Вот вызовут меня однажды в президентскую администрацию, справку им покажу – я ее специально заламинировал, чтобы не истрепалась. Вот, смотрите, дважды в политизоляторе томился за правое дело. А теперь меня президент наш оценил и приблизил к себе. Сам меня в свой рабочий кабинет пригласит и скажет: молодец, тезка, ты это хорошо мне подсказал насчет санкций. Будешь у меня целым отделом управлять, научишь чиновников-бездельников бесов по науке изгонять. Вот тебе офис, вот тебе оклад, какой не снился, вот тебе служебный автомобиль с водилой.
Я, если честно, изгнанием бесов еще в незаконченные университетские годы заинтересовался. Только тогда бесы иначе назывались. Это сегодня они «иностранные агенты», а тогда их все больше масонами именовали. Была газета такая, не помню, как звали, там учили, как масона от немасона отличить, как в других газетах масонскую кабалистику распознавать. Ох, веселое было время. Я еще успел тогда летом пионервожатым поработать: на букву «п» начинается, с малолетками развлекается. Кто это? Правильный ответ – пионервожатый. А потом этот ГКЧП на мою голову обрушился.
А тут тепло сидеть. Это только на улице холодрыга. Тепло, даже жарко, как в эпоху динозавров. Они шестьдесят миллионов того назад вымерли, а яйца оставили. Так вот, из этих яиц по воле Божьей русские богатыри вылупились, со всеми ихними причиндалами вроде мечей и палиц и пошли мир переустраивать по-русски. Всякому же грамотному человеку известно, что русскому народу шестьдесят миллионов лет. Я это на одном сайте доказывать пытался, а меня там забанили, обидно! Я же, как честный патриот старался. Нет, везде бесы, и в интернете тоже бесы. Хотя и ангелы там водятся. Голоса их такие нежные, ласковые. Даже когда звук у компа выключишь, они все звучат – я сам проверял! А когда монитор отключишь – они картинки все равно на экране показывают. Иногда поют даже.
Тут теплынь, а за окнами снег. Это не снег на самом-то деле, это радиоактивные частички летят, из той же богомерзкой Штатии присланные, от них только свинцовый костюм помогает, а у меня такого нет. Я в магазинах готовой одежды спрашивал, а мне в ответ только пальцем в висок тычут: это значит, что шлем у них есть, только костюма моего размера нет. А к чему мне один шлем без костюма? Мозги-то он защитит, а вот кишки, печенки да почки останутся уязвимыми. Я так не согласен! Между прочим, дозиметрам верить нельзя. Они за границей придуманы, как все эти электрические уховертки. Не пользуйтесь ими, лучше пришлите на место заражения специалиста с бородой и кадилом, а не с прибором Гейгера. Этот специалист молитвой все микрорентгены изгонит. Была радиация – и нет!
Чу, на пятом этаже дверь хлопнула. Кто-то идет. Не вниз – сюда идет, поднимается. Бес или человек? Наш или не наш? Где мое серебряное оружие? Вот оно! А шаги-то все ближе… Шаги шаркающие. Бесы так ходить любят: тихо, почти неслышно. Звук такой, будто дворник метлой по асфальту водит. Они же чистоту любят, бесы эти…
- Вы хотите знать, что я здесь делаю? Я от бесов прячусь. Нет, я не вор, это они энергию у честных людей воруют! И не уйду я никуда, хоть зовите полицию, хоть спецназ!
Боже, да она же рыжая. Бесиха! И ко мне направляется. Рыжая, как тот политик, фамилию вот забыл. Надо защищаться!
- Получай, гадина! Вот тебе священное серебро в глотку! Вот еще! Сгинь!
Кровь. Красная. А я думал, она у них зеленая. Кто-то говорил, что зеленая, не помню. И на вкус соленая, а знатоки утверждают, что сладенькая она. Буду сидеть тут до рассвета, ждать, пока солнце не взойдет, и бесиха в прах не рассыплется. А там и до дому. Завтра уже ничего не страшно…
- Любопытный экземпляр нам доставили, коллега, для экспертизы! Прятался в подъезде, пенсионерку заточкой истыкал до смерти, нашли его возле трупа: сидел себе, и заклинания бормотал. Я историю болезни посмотрел – так это же наш старый клиент: дважды его к нам клали – и дважды выписывали. И вот очередной рецидив! Да какой! Хорошо хоть не сопротивлялся при аресте.
- Вот если бы курс лечения прошел, так сказать, до победного конца…
- Закон не позволяет, коллега. Священные права личности! Если что – шум поднимется: карательная психиатрия, медицина на службе политики. У него ведь на этой почве все и приключилось. В прошлый раз ремиссия тоже лет тринадцать-четырнадцать длилась. И вот опять срыв.
- В этот раз, после убийства, похоже, останется здесь на всю оставшуюся…
- Где это я?
- Слышите – подал голос!
- Вы в надежном месте. Здесь вам не причинят зла.
- А Самайн уже закончился?
- Давно закончился.
- Что со мной будет?
- Вы только не беспокойтесь…
- Ага, понял! Таблетки опять?!
- Для вашей же безопасности! Специальные таблетки от бесов. Укрепляют духовность. С ними вам уже ничего будет не страшно.
- Какие они? Какого цвета?
- Оранжевые. Специально для вас выписаны.
- Хорошо, что не зеленые. Скажите, а уколы будут делать?
- Конечно. Тоже от бесов. Серебряной иглой!
- Вот и отлично! А ответ от нашего президента мне придет?
- Я вам лично его передам!
- Какая у нас все-таки замечательная страна!
- А сейчас вам надо хорошо выспаться.
- Кажется, заснул. Уф! Кто из нас будет ответ из канцелярии президента сочинять? Может, монетку бросим?
- Орел! Придется мне на больничном бланке. Только что писать?
- Что все бесы будут в аду, а пациент обретет рай.