В тот год в июне выпало дождей
по местным меркам – выше всякой меры.
И в этой мокроструйной череде
хандру усугубили две химеры –
тоска и скука…
Ночью, до утра,
и днём, до вечера, сквозь сетчатое сито
пылила морось – та ещё мура
воздушно-водная… –
Короче, моросило.
Листва берёз блестела, как слюда.
Трава в лугах стояла в сочном теле.
Везде её величество вода –
и в блюдцах луж, и в сырости постели.
Намокло всё, что может мокрым быть.
Глаза твои – и те на мокром месте…
О чём я?
Мы давно уже не вместе.
Но, видишь, не могу ещё забыть.
В тот год всё лето выдалось сырым.
Знобило словно в призрачном апреле…
Закоротило: коромыслом дым…
Похоже, мы с тобой
перегорели.