Предыдущая глава: http://www.proza.ru/2019/08/19/1615
Тает в тумане, искрящий, оборванный,
Отражаясь в бессмертии вод,
Жёлто-кровавый, словно бы сломанный,
Яркий солнцеворот.
Солнцеворот. Ася Каплан.
Саундтрек: Breaking Benjamin – The dark of you.
Выйдя из пещеры, Локи с наслаждением вдохнул свежий морозный воздух и окинул взглядом простиравшийся до самого горизонта заснеженный лес. Кроваво-красное солнце медленно проваливалось за его кромку, окрашивая снег и окружающие угрюмые деревья тревожными красками розового света, придавая им оттенок свежепролитой крови.
Поляна с выстроившимся на ней кольцом каменных монолитов постепенно заполнялась обитателями Ярнвида. Возле жертвенного камня уже был разложен костер, и на снегу лежал связанный баран, предназначенный на заклание. Йотуны выстраивались вокруг него, держа в руках зажжённые просмоленные палки. Впереди всех стояли Рахга и Ангрбода, чуть позади них – Локи, с неподдельным интересом ожидая начала жертвоприношения. Заходящее солнце стремительно скатывалось в узкий проём между двумя каменными опорами. И когда, наконец, его алый шар окончательно скрылся за чёрную громаду леса и последний луч покинул этот холодный мир, на небе зажглись первые звёзды. В это мгновение два дюжих медведя-оборотня закинули барана на алтарь. Рагха бережно передала колдунье ритуальный нож. Это был крис - кинжал с особой, ассимитричной формой клинка, выкованный из метеоритного железа и украшенный золотой ручкой. Его лезвие сужалось книзу и имело причудливую волнообразную форму. Кинжал был испещрён неизвестными принцу символами и рунами, предназначенными, по-видимому, для того, чтобы направлять энергию в нужное русло.
Ни секунды не колеблясь, Ангрбода одним точным взмахом перерезала горло барану. Кровь ручьём потекла в углубление посредине алтаря. Камень, словно изголодавшийся зверь, жадно впитывал жертвенную влагу, расходившуюся по трещинам раскалённо-огненной паутиной. Когда крови вытекло достаточно, колдунья, пачкая одежду, сбросила неподвижную тушу в костёр. Огонь быстро охватил тело жертвы. Рахга, воздев руки к небу, на котором на холодном ветру дрожали первые звёзды, низким, но чистым, почти девичьим голосом затянула протяжную песню. Стоящие вокруг йотуны не сводили с женщины глаз, заворожённо слушая мелодию, вливающуюся в сердца, наполняя их жизненными силами. Локи прислушивался к звукам чужого, резкого, подобного острому жертвенному ножу, языку, пытаясь уловить смысл. Из того, что он понял, следовало, что Рахга обращается к духам предков с просьбой принять жертву и ответить правдиво и честно, что принесёт народам Йотунхейма сын царя инеистых великанов. Веки её трепетали, приоткрывая белки закатившихся в трансе глаз. Мать рода пела до тех пор, пока тело жертвенного животного не обуглилось в огне. Тогда она замолчала, а затем с помощью стоявшего неподалеку Агвида вилами вынула жертву и стала резать её на части. Первый кусок она подала Ангрбоде, второй – Локи. Вонзая острые зубы в обуглившееся, ещё почти сырое мясо, царевич с содроганием представлял себе, чьей кровью омывался этот алтарь и чьё мясо ели йотуны до того, как Мать Волков стала Вождем над Вождями и запретила человеческие жертвоприношения.
В то время как они с трудом пережёвывали жёсткое мясо, каждый из присутствующих старался подойти к алтарю и смочить кровью край своей одежды.
После того как молодые люди съели свои доли, остальные члены родов поочередно стали подходить, отрезая от туши кусочки мяса.
Рахга, омочив пальцы жертвенной кровью, подошла к принцу, начертав на его лбу рогатую руну Уруз, вновь забормотала, словно произнося какой-то магический заговор:
– Принявший посвящение да заботится охранять справедливостью всё, подвластное ему. Сила вошла в тебя. Не противься же ей, дай пройти через себя, не чини препятствий. Не упирайся переменам, что вошли в твою жизнь, не держись за привычное и старое. Даже если тебе покажется, что ты всё потерял, не бойся потерь. Ищи среди пепла. Вокруг тебя туман и холод. Но впереди уже зародилась новая жизнь. Изменения неизбежны. Прими же их с радостью и благодарностью. Да хранит тебя на твоем трудном пути могучая Уруз-руна – сила, созданная из первобытного Льда и Огня. Да поможет она тебе вернуться к истокам твоим, к твоей истинной сущности. Да наделит тебя силой природной, животной и магической.
Старуха замолчала. Внезапно воздух вокруг них уплотнился и задрожал, подчиняясь тёмной йотунской магии. Локи вдруг очень сильно захотелось бросить всё и бежать отсюда подальше, но внутренний голос настойчиво твердил, почти кричал, что всё правильно, всё так и должно быть. Тело вдруг обрело лёгкость и силу одновременно. Казалось, что можно взмахнуть руками и полететь или сдвинуть эти камни, мрачным хороводом выстроившиеся вокруг. Что-то вдруг словно взорвалось в голове яркой вспышкой, рассыпавшись ослепительными искрами. Мир вокруг подёрнулся тончайшей пеленой, ветер, гудевший в верхушках сосен, затих, звуки природы пропали, и наступила абсолютная тишина. Время словно остановилось, пространство сжалось, а затем словно вывернулось наизнанку, заполнив всё вокруг мириадами тончайших нитей, которые буквально звенели от переполнявшей их энергии. Словно тысячи игл внезапно пронзили мозг, прожигая его нестерпимой болью. Но в следующий момент через эту боль проступило восхитительно знакомое чувство единения со всем этим миром. Кончики пальцев привычно закололо мелкими булавочными укусами.
Локи с недоверием посмотрел на свои руки, медленно сжал их в кулаки и тут же резко раскрыл ладони. В тот же миг пространство отозвалось мелодичным звоном, волны энергии хлынули в разные стороны от его рук, скручиваясь, свиваясь в жгуты и клубки, покорные магии своего повелителя.
Царевич чуть не задохнулся от радости. Магия вернулась! Стоявшая рядом Ангрбода, широко улыбаясь, заговорщически переглядывалась с Рагхой. Поймав его взгляд, она весело подмигнула принцу и активно закивала головой, поощряя его к дальнейшим действиям.
Локи оглянулся. Стоявшие вокруг йотуны не сводили с него глаз. Изгоняя последние сомнения, он расправил плечи, плавно развёл руки в стороны, словно собираясь обнять весь мир, сделал полшага вперёд и закрыл глаза. На обращённых к небу ладонях его сверкнули голубоватые искры, взвились, завернулись в спирали и, взмыв вверх сияющими цветами, рассыпались бриллиантами искр. Юноша счастливо рассмеялся. Взгляд его упал на росшую неподалёку высокую разлапистую ель. Осторожно поведя ладонью перед собой, словно зачерпывая что-то из пустоты, царевич резко выбросил руку вперёд, и в то же мгновение на ёлке загорелись маленькие разноцветные звёздочки. Мерцая и переливаясь, они прыгали с ветки на ветку, а потом вдруг закружились в причудливом танце, окутывая дерево разноцветной сияющей паутиной. Вздох всеобщего восхищения вырвался из десятков глоток йотунов, поражённых невиданным зрелищем.
А Локи уже было не остановить. Сделав перед собой несколько лёгких пассов, он взмахнул руками, и на потемневшем небе началось настоящее представление. Закрутились огненные колеса, забили разноцветные фонтаны из искр, волшебные звери, сотканные из света, поплыли между вершинами могучих деревьев, серебристые драконы парили между шпилями вздымавшихся вверх призрачных замков, огромные бабочки и стрекозы закружились меж диковинными цветами, рассыпаясь водопадом ярких искр, льющихся с неба до самой земли.
Такого великолепного представления это небо еще не видело. С ним нельзя было сравнить даже частое в этих краях чудесное Северное сияние. Затаив дыхание, не отрываясь, все присутствующие смотрели в тёмное зимнее небо, расцвеченное всполохами первого в их жизни фейерверка. При каждой новой вспышке дети визжали от восторга. Когда же представление закончилось, на поляне воцарилась тишина, а в следующую секунду грянул многоголосый восторженный рёв, сменившийся смехом, песнями и плясками вокруг разложенных костров под незатейливую лихую музыку. Мужчины выкатили из пещеры новые бочки с горячительными напитками, что только добавило всем веселья и хорошего настроения.
Ангрбода, смеясь, схватила Локи за руку и потащила в танец. Окрылённый возвращением магии царевич был не против, и вскоре они уже отплясывали со всеми вместе. Костры пылали всё ярче и ярче, а разномастные жители Ярнвида всё более и более оживлялись, так что вскоре всю пиршественную поляну накрыл несмолкаемый весёлый гул. Громкие голоса смешивались со звуками музыки, песен, треском и шипением горящих дров в одну безумную какофонию, разнося далеко по окрестностям Железного леса гам неудержимого веселья.
В один из моментов Ангрбода, прижав к губам указательный палец, внезапно потянула Локи в сторону пещеры. Ничего не понимающий царевич последовал за ней.
– Поможешь мне разложить подарки для детей? – заговорщически прошептала она.
– Подарки? – удивлённо переспросил Локи, которому даже в голову не приходило, что дикие обитатели Ярнвида, подобно цивилизованным асам, раскладывают подарки под подушки своим детям в праздничную зимнюю ночь.
– Ну, да. Что тебя так удивляет? Разве тебе не понравилось совершать чудеса? Ребятишки здешних кланов считают, что в праздничную ночь Зимнего солнцестояния Звёздная Медведица спускается с небес со своим медвежонком и, проникая в дома через дымоход, оставляет им подарки.
Царевич немного грустно усмехнулся:
– Только не говори мне, что накануне ночью ты не спала, а вязала варежки и пекла имбирные пряники.
Ангрбода открыла было рот, чтобы ответить, но в эту минуту снаружи, перекрывая весёлые голоса и музыку, раздался пронзительный, полный муки, женский крик. Не сговариваясь, оба бросились к выходу. На поляну, освещённую догорающими кострами, обрушилась тишина, нарушаемая лишь жалобными причитаниями одинокого женского голоса. Йотуны столпились вокруг чего-то, скрытого от глаз колдуньи и принца.
– Что произошло? – встревожено спросила Хозяйка Ярнвида.
Толпа медленно расступилась, открывая их взорам ужасающее зрелище. На истоптанном окровавленном снегу они увидели растерзанное тельце ребёнка, над которым рыдала безутешная мать. Девочка лежала навзничь, глядя широко открытыми, неживыми глазами в ночное небо, в чёрных спутанных волосах застыла кровь, перемешавшаяся со снегом. Грудь её была разорвана и проломлена. Внутри страшной раны белели осколки рёбер.
Ангрбода застыла в отчаянии, зажав рукой рот, едва сдерживая рвущийся из горла крик, по щекам её заструились слезы. Локи замер рядом, как каменное изваяние, сжав кулаки, не в силах отвести взгляд от страшной картины. Ему, много повидавшему на своем веку, впервые пришлось увидеть столь безжалостное и бессмысленное в своей жестокости убийство невинного рёбенка. Глядя на истерзанное тельце и убитую горем мать, юноша почувствовал, как в горле моментально образовался ледяной ком, а в душе стала медленно подниматься неконтролируемая ненависть к тому, кто совершил столь мерзкое преступление. Вокруг него, свиваясь в тугие спирали, стала собираться яростная первобытная сила, нетерпеливо ожидающая, когда ей придадут нужную форму и укажут направление.
– Кто это сделал? – низким, не своим голосом произнес он.
Стоящая рядом йотунка повернула к нему мертвенно-бледное лицо. В глазах её стоял страх.
– Варги, – одними губами прошептала она, и в голосе её прозвучал неподдельный ужас.
В то же мгновение деревья, плотной стеной стоявшие вокруг, тревожно зашумели, заскрипели ветви, и над поляной метелью пронёсся нарастающий вой, от которого у всех присутствующих мороз продрал по спине, а душа ушла в пятки. Среди леса, в кромешной тьме, огнём загорелось целое море немигающих светящихся глаз, смотрящих на собравшихся ледяными оттенками синего цвета. Несколько десятков едва различимых на фоне снега, здоровущих остромордых варгов медленно двинулись на поляну из-за деревьев, окружая со всех сторон сбившихся в кучу йотунов.
Отступив на пару шагов, Локи положил ладони на рукояти метательных кинжалов, с которыми не расставался даже ради праздника, и внимательно осмотрелся по сторонам, оценивая опасность. Откуда-то из глубины души начала подниматься тёмная волна чистого, древнего и почти безумного бешенства, готового разнести в клочья любого, кто встанет у него на пути. Праведная ненависть и всепожирающая ярость росли в нём, подобно снежному кому.
Не сводя глаз с приближающихся варгов, он тихо, но уверенно произнес:
– Не нападайте первыми, пусть подойдут ближе. Защищайте женщин и детей. Ангрбода, быстро создавай силовой щит. Фенрир, Уна, охраняйте её, чтобы ни одна тварь не подобралась. Ждите моего сигнала. Если будем действовать слаженно, то, возможно, увидим завтрашний рассвет.
Как ни странно, но разномастная толпа оборотней, орков, троллей и прочих жителей Ярнвида, услышав это распоряжение, безропотно сгруппировалась вокруг чужака, встав полукругом, задвинув за спины перепуганных женщин и детей, оттесняя их к входу в пещеру. Перед лицом страшной опасности хмель мгновенно выветрился из их голов. Стоявшие в задних рядах бросились к пещере за сложенным у входа оружием, подбирая дротики и мечи, у многих полезли острые звериные клыки, а по холке вниз начала пробиваться шерсть – явные предвестники трансформации.
– Занять оборону! Покажем этим тварям, чего мы стоим против них! – Локи говорил так, словно привык повелевать, будто в нём внезапно пробудился истинный сын Лафея – полководца, чьи приказы всегда безоговорочно и в точности исполнялись, за кем простые воины всегда шли на бой, ни на миг не сомневаясь в результате и не опуская оружия.
Грозно зарычал Фенрир, став в боевую стойку и приготовившись к атаке. Мантикора распахнула мощные крылья, с силой рассекая воздух, и грозно задрала хвост, выпустив из него ядовитое жало. Ангрбода начала плести заклинание щита.
Белоснежная масса с сотней светящихся глаз всколыхнулась и стала медленно приближаться. А в следующее мгновение варги кинулись в атаку. Огромный волк, осклабив страшную пасть, рванул прямиком на принца. Локи едва успел увернуться от когтей, полоснувших воздух совсем рядом с его лицом. Кувырком уйдя в бок, он послал метательный кинжал в сторону твари с горящими глазами. Грозный рык резко оборвался, перейдя в жалобный скулёж – нападавшего буквально пригвоздило к дереву. За спиной царевича раздался яростный вопль, вырвавшийся из десятков глоток йотунов, дружно бросившихся на варгов. Битва понеслась свистом стрел, рычанием сражающихся оборотней, вспышками магии, которыми Локи щедро осыпал атакующих зверей, после того, как у него закончились кинжалы. Далеко не все из собравшихся на праздник представителей разных кланов были воинами и имели при себе оружие. Но каждый сражался, как мог и чем мог. Оборотни носились с немыслимой скоростью, нападали на варгов, рвали их и тут же отскакивали. В ход шли горящие факелы, копья, клинки, стрелы, клыки и когти. Йотуны сражались, как одержимые. Но несмотря на это, снег густо окрасился кровью убитых и раненых как варгов, так и защитников Ярнвида. А из чащи прибывали всё новые и новые твари. Рассчитывавшие на быструю победу и лёгкую поживу, они явно не ожидали от захмелевших, ничего не подозревающих лесных жителей такого яростного отпора. Тем более не рассчитывали встретить среди них магов, и поэтому решили сменить тактику. Раздался призывный вой вожака, и варги отступили в чащу леса, сопровождаемые радостными победными воплями йотунов. Однако радоваться было рано.
Внезапно Локи заметил, как из-за деревьев наползает густой туман, от которого повеяло могильным холодом. Находившиеся ближе всех к этому облаку оборотни и тролли без всякой видимой причины стали, как подкошенные, один за другим падать без чувств на снег. Холодный, злой ветер, переполненный снежным крошевом, закружил вокруг, обдавая лицо дыханием Ледяных пустошей. Повалил непроглядный, жёсткий и колкий снег. Внезапно и сам принц почувствовал, как липкое нечто вползает в его разум, окутывая сознание, наполняя его беспочвенным ужасом, давит, наносит удары, стараясь лишить воли и силы.
– Что за… – начал было он, но тут виски сдавило, словно раскалёнными прутьями.
То, что варги обладают коллективной магией, царевич знал не понаслышке, однажды уже ему пришлось с нею столкнуться, будучи в теле Фенрира. Но то, что эти твари обладали еще и ментальной магией, стало для него неприятной неожиданностью, к которой он оказался не готов. Враждебное облако расползалось по поляне, протягивая ментальные щупальца к растерявшимся йотунам, проникая в их разум, опутывая сознание липкой пеленой страха, насылая леденящие душу кошмары, пока жертвы не начинали захлебываться собственным ужасом. Локи привалился к дереву, хватаясь тонкими пальцами за горло, ощущая, словно кто-то невидимый полосует его остро наточенными когтями. Ветер, воя по-волчьи, бил в лицо колючими горстями снежинок, слепил, пытаясь опрокинуть с ног. Сердце бешено билось в рёбра, рвалось из груди. Инстинкт истошно кричал об опасности. Из последних сил маг упал на колени в снег и сдавил ладонями виски, пытаясь избавиться от чужого присутствия в голове, но тут вдруг рядом с ним полыхнула ярко-голубая вспышка и тотчас начала раскручиваться спиралью, охватывая все больше пространства вокруг. Буквально через несколько секунд Локи ощутил, как признаки вторжения чужеродного разума начинают ослабевать, а вскоре и вовсе исчезли. Слегка оглушённый, сын Лаувейи оглянулся и увидел Ангрбоду, стоявшую в нескольких шагах от него. Губы её беспрестанно шевелились, произнося слова заклинания, накрывшего всех их магическим ментальным щитом, пробить который тёмная магия варгов была не в силах. Благодарно кивнув колдунье, Локи вскочил на ноги, стараясь не поддаваться охватившей его ярости.
– Ну, держитесь, твари! Сейчас я преподам вам последний в ваших ничтожных жизнях урок, – тихо произнёс он, с хрустом разминая пальцы рук.
За доли секунды принц преобразился, превратившись из воина в опасное божество. Злая йотунская кровь закипела в нём, требуя мести и победы. Крылья острого носа подрагивали от возбуждения, острые белоснежные зубы хищно поблескивали, даже в темноте был хорошо различим недобрый прищур и застывшая на его губах презрительная усмешка. Сделав шаг вперед, он широко развёл руки, обратив в сторону прячущихся в чаще незваных гостей загоревшиеся адским пламенем глаза с вытянувшимися в струнку, похожими на клыки зрачками.
– Мои старые друзья! Как я рад, что вы все сегодня здесь собрались, – в его голосе было столько мёда, что все медведи Ярнвида в радиусе сотни миль должны были бы захлебнуться слюной. – Вы избавили меня от необходимости вылавливать вас, мразей, по всему Йотунхейму!
На последней фразе голос мага загрохотал так, что с ближних деревьев вниз обрушились шапки слежавшегося снега. В ту же секунду разгневанный маг резко свел вместе разведённые руки, и с его ладоней на приближающихся тварей обрушилась безумная снежная лавина, решетя громоздкие тела десятками ледяных кинжалов, пронзая черепа, припечатывая варгов к столетним стволам.
Пришедшие в себя йотуны с воодушевлением бросились добивать тех, кого ещё не поразил гнев Локи. Фамильяры, позабыв о приказе охранять Ангрбоду, бросились в самую гущу битвы. Фенрир, словно чёрная молния, метался от одной призрачно-белой твари к другой. Вцепляясь в холки и мотая головой, ломал шейные позвонки, а затем, разжав зубы и отбросив безжизненное тело, бросался на следующего. Уна с воздуха пикировала сверху на варгов, хватая их своими мощными когтями, приподнимала над землей, вонзая своё ядовитое жало, сбрасывала в снег агонизирующие тела и вновь взмывала в тёмные небеса, высматривая очередную жертву.
Воспользовавшись возникающими брешами в рядах нападавших, Ангрбода посылала туда, одно за другим, атакующие заклинания, с трудом удерживая щит. Силы её были на пределе. Она отдавала себе отчёт, что одновременное плетение защитных и атакующих заклинаний может иссушить её силы до дна, но оставаться в стороне от боя не могла. Мир смешался в водовороте оскаленных пастей, низкого, хриплого рычания оборотней, боевых воплей йотунов, рёва медведей, снежного крошева и удушливого запаха горящей шерсти и брызг крови. Краем глаза колдунья видела сражающегося в самой гуще битвы Локи. Принц был абсолютно спокоен, собран и в то же время безжалостен. У него не было никакого оружия. Он сам был оружием. Языки огня и лезвия льда непрерывным потоком летели во все стороны с его ладоней, безжалостно разя обезумевших от страха варгов, падавших на снег, словно срезанные ножом колосья, не позволяя им подобраться ближе. Перепрыгивая через валявшиеся под ногами трупы, он переводил взгляд с одной цели на другую, швыряя в развороте одной рукой целый сноп острых, тонких ледяных клинков, в то время, когда в другой с воем раскручивался огненный шар. Напряжённое лицо Локи было искажено ненавистью, отблески пламени искрами разгорались в сверкавших первобытной яростью глазах, влажные растрепавшиеся волосы липли к вискам, придавая их владельцу хищный и слегка безумный вид. Что-то жуткое и завораживающее было в каждом его до невозможности отточенном движении. Это зрелище вызывало и восхищение, и необъяснимый трепет, похожий на банальный страх.
Иллюстрация: Kattait by kerembeyit – https://www.deviantart.com/kerembeyit/art/Kattait-135172631
Следующая глава: http://www.proza.ru/2019/09/21/1483