Было дело в стародавние, застойные времена. Учёные-животноводы держали для опытов и развлечений (в сугубо научных целях, конечно. А вы чего там подумали?), весёлую мартышку Агафью. По ночам она умела вылезать из своей клетки и забавляться от души - переключать разные крутилки, где непопадя. Всё начинало мигать и жужжать. Реагируя на эту феерию беспорядочных сигналов макака орала, как сумасшедшая и чесала подмышки. Очень была умная. Наверное. Развлечение, скажем, не ахти какое, но ей хватало.
В один прекрасный Новогодний вечер, когда все учёные празднично откатили по хатам, забыв запереть входную калитку, обезьянка по привычке свалила со своего насеста. Лаборатория ей весьма наскучила. Можно понять, посиди 12 лет в четырёх стенах в окружении седых живодёров в белых халатах. Завидев тусклый свет в конце тоннеля коридора, с опаской, но любопытством, направилась вслед новым ощущениям, и какой-никакой свободе. К великой удаче Агафьи, оказалось, что мир, больше полон, чем пуст. Правда она ещё не знала к чему это может привести...
Давайте посмотрим в глаза этой милой зверушки, насладимся её восторженному взгляду, умилимся сопящему носику и непонятной привычке трогать попу лапкой. Низкое солнце косыми лучами, освещало западные склоны пиков. Рассекая, казавшуюся монолитной, стену темного камня, слепящей сеткой золотистых отражений. В мире, где за каждым охотится смерть... ОЙ, не сюда, но также живописно: темнеющее небо, почёсывания мартышки, серебристый снег - как холст маслом, что-то между Иваном Шишкиным «На севере диком» и Андо Хиросигэ «Атагосита улица Ябукодзи».
Так вот. По счастливой случайности рядом с лабораторией расположился ангар экспериментальных разработок железнодорожного транспорта. Персонал этого заведения, собрав бутылки, как и соседи, ломанулся по домам, пыриться в ламповые телевизоры лакая блатное шампанское. Шумные специалисты ушли, и в след им долго смотрел фасад ангара, удивлённо разинув рот-ворота.
Бог знает, какие тайны хранило так беспечно покинутое, но секретное помещение. И Агафья, собрав волю кулак, и несколько блох со спины, решила тоже узнать эти тайны. Она даже не подозревала, что там её встретит пять метров в высоту, сорок пять в длину тёмно-зелёный чемодан с небрежной надписью мелом по борту - ВЛ85. Всё бы хорошо, да молодой слесарь-ударник Алёша, ведомый под руки старшими товарищами прочь от рутины повседневности к новогоднему столу (или хотя бы до такси), совсем забыл, второпях, дёрнуть основной рубильник питания. Музыкальное и световое сопровождение вокруг и внутри этого чемодана напомнили мартышке её родные пенаты. По привычке она стала хаотично размахивать крутилками туда и сюда, искры летели и направо и налево. Но в один неожиданный, но предсказуемый момент в зелёном гиганте (новейшей, к стати, и очень перспективной разработке железнодорожников) что-то мощно загудело и быстрая молния электрической дуги превратила нашего экспериментатора в корявое пятно на металлической опоре токарного станка. Силовая установка грузового электровоза переменного тока ВЛ85, мощностью 10020 киловатт, non penis canina.
Утром третьего дня, угрюмая безымянная уборщица уже собирала обтлевшие останки мартышки Агафьи, больше похожие на пепел от папирос: "Вот же свиньи! Курят прям у станка!" - сплюнула уборщица Уборщица. Собрала кучку, которая совсем недавно была мартышкой, в совок и утилизировала, как бытовой мусор. Бумажная гирлянда из звёздочек празднично колыхалась под потолком на сквозняке.
Всё дышало зимой, Новым годом и мандаринами.
Счастливый конец. (Не для Агафьи.)