Тишина наступила не сразу.
Мелодия пока ещё звучала, сначала громко и жизнеутверждающе,
так, что хотелось танцевать, подпевать, куда-то спешить и лететь.
Потом, как будто приглушили звук, звучала, но отдаленно и тихо.
Надо было прислушиваться, напрягаясь всем телом и душой,
каждой клеточкой пытаясь попасть в такт, чтобы продолжать
ощущать в себе эту вибрацию музыки.
Полетать уже не удавалось, но ощущение, что крылья вот-вот вырастут
и все начнётся сначала, не покидало.
А потом и вовсе заложило уши ватой, звук исчез, все зеленое стало казаться серым.
Впрочем, зеленого становилось все меньше, конец сентября позолотил
кроны деревьев. Цвет красное золото.
Ее любимый. Она носила только такую помаду на совершенно голом лице.
Она носила... в прошлом времени.
Все в прошлом.
Звуки, цвета, ощущение полёта.
Странный мужчина в чёрном длинном плаще, такой же чёрной фетровой
шляпе, шёл по совершенно серой аллее, ещё более странным было то,
что на его спине вместо обычных крыльев примостилась Весна
Боттичелли или Симонетта, да ее так тогда звали.
Впереди у него была рыжая осень, а сзади золотая зеленоглазая весна.
Но он не замечал ни ту ни другую, не замечал ничего и никого.
Только серый асфальт под ногами и глухая тишина. У него была тоска,
сменяющаяся полным безразличием.
Так начинается депрессия.