Сидим на кухне хотела я, курд и японка. Курд, видимо, знаменитый актёр, передаёт приветы Владикавказу на чистом ломанном русском языке. В ответ я на таком же английском предлагаю японке выпить кофе. Та отказывается, но по глазам видно, что от полусладкого вина не отказалась бы.
Предложил японке када. Попробовала. Не понравилось. Хотя по глазам видно, что от полусладкого вина не отказалась бы.
На кухню зашёл индиец. Предложил ему кофе и када. На слово када японка поморщилась и поперхнулась. Индиец рассмеялся. Все таки свой человек, бриксовец.
Японке када понравился. Сидит отрезает кусочки. Точнее, начинку выковыривает. С каждым разом выковыриваемый кусочек становился все больше.
Пока японка выковыривала начинку из када, я задал ей вопрос, откуда она? Ответила, что из Казахстана. Встречным вопросом, она поинтересовалась, не из Скандинавии ли я. И тогда я перешёл на русский, она тоже. Индиец вставлял фразы на английском.
Я уезжал из хостела. С грустью. Индийцы, сербы, поляки и даже родимые русские стали очень близкими и родными. С индийцем общались о сейсмологии с помощью гугл транслейтера. Виной чему было его (индийца) незнание русского.
Я собрал вещи. Сложил фотографии в коробку. В холле обвел взглядом холл. Взгляд остановился на "японке". Она была грустная.
- ты не вернёшься? - спросила она, прищурив свои казахские глаза
- в этом году нет. - подумав полминуты, я неожиданно поинтересовался (на третий день знакомства) - Как тебя зовут?
- Земфира (имя условное - прим. от меня).
- А меня зовут так-то (кто меня знает, тот знает моё имя - прим. от меня) - ответил я.
Внутри её мучили терзания. Я решил, что это из-за меня:
- ты печальная сегодня.
- просто не выспалась.
Точно из-за меня, подумал я:
- Ну, пока. На связи.
И ушёл. На какой связи? Мы ж номерами не обменялись. Но я уже ушёл. Возвращаться нельзя. Как Бонду