Старый город Баку при Нобеле
«Экономист Нобелевской премии»
Утром, подходя к столовой, пациенты услыхали шум, который доносился из кухни. Ор старшей поварихи все знали и не раз были обруганы и даже биты поварёшкой, поэтому было интересно, кому досталась эта награда сегодня. Молча рассевшись по своим местам, стараясь не попадать на глаза разъярённой поварихе, все настороженно ждали развязки. Из кухни, с треском, выбегали подсобные работники и, наконец, вышла Наталья, не обращая ни на кого внимания, прошлась по залу до своего места, покачивая обширными бёдрами, своей величавой походкой.
Не удовлетворившись такой неизвестностью, все повернулись и посмотрели на присутствующую Марь Ванну такими взглядами, которые говорили сами за себя: «…И что это было…?!».
Марь Ванна подняла ладошку, обращённую ко всем, призывая утихнуть и кивком головы, как бы говорила: «…Сейчас всё узнаю…!».
Но, ходить и узнавать ничего не пришлось, так как повариха сама выскочила вслед за Натальей, как чёрт из табакерки, крикнув ей: «…Нет, вы на неё посмотрите…, решила сделать «приятный сюрприз»…, - как она сказала, - …приготовить компот для всех…!».
Марь Ванна недоверчиво спросила: «…И что, приготовила…? Но, глядя на Ваше негодование, по-видимому, «сюрприз» не удался…!».
Повариха, захлёбываясь и брызжа слюной, не переставала орать: «…Аха…, удался…, ещё как удался…, так удался, что вся кухня, всё оборудование заляпано так, что теперь неделю нужно будет отмывать, мало того, что продукты извела, она ещё умудрилась всю кухню изгадить! Вот «сюрприз», так «сюрприз» устроила такой, что мало не покажется…!».
Марь Ванна предложила сесть, успокоиться и потом осторожно переспросила: «…Ну, всё же объясни по-человечески, без ора…, что же она такого натворила…, наша «творческая» личность…?».
Повариха, от такой спокойной речи Марь Ванны, немного пришла в себя, села рядом с Марь Ванной и стала рассказывать, заикаясь: «…Пришла…, попросила меня…, разрешить ей, приготовить компот…, сказав, что ей хочется сделать «приятный сюрприз» своим друзьям и подругам…! Вроде, то ли прочла где, то ли по телеку увидела, очень вкусный компот…! Ну, я и разрешила…, говорю: «…ну давай готовь…!». А сама, всё, показав, где что лежит, ушла на пятиминутку в администрацию. Когда вернулась…, ты не поверишь, Марь Ванна…, у меня чуть инфаркт не случился. Вижу такую картину: «…Стоит Наталья у раковины с дуршлагом в руке, куда вылила сам компот и, в котором лежат только варёные фрукты, а кругом всё забрызгано, заляпано…, часть фруктов на полу…, а сама стоит и долго недоуменно смотрит на всё это и ещё у меня спрашивает: «…А куда же сам компот делся…?».
Наталья не возмутимо констатировала: «…Просто я не люблю варёные фрукты из компота…, взяла дуршлаг и вылила компот в него над раковиной …, и не поняла…, а куда сам компот делся…? Вот и спросила. Потом поняла, что ошиблась, с кем не бывает…, просто я не ту посуду взяла…, надо было взять дуршлаг с большими дырочками, через которые все фрукты пролезают, а я взяла сито…! Вот фрукты и остались…!».
Повариха даже поперхнулась: «…Как же остались…, да они везде были разбросаны, по всей кухне…, кто теперь эту всю грязь убирать будет…?».
Федька, махнув рукой и, повертев пальцем у виска, образно показывая: «…Ну что с такой дуры ещё возьмёшь – сама дура и такой же дуршлаг взяла, как сама…!».
Повариха, видя, что всё равно ничего не добьешься…, «психи, они и в Африке психи»…, встала и пошла к себе на кухню, где уже через несколько минут слышались её ор и ругань, обращённый на персонал кухни.
А Наталья, посмотрела вокруг себя, взлохматила свои непокорные волосы и…, улыбнулась: «…Но я , же хотела сделать приятное всем мужчинам из нашей палаты и угостить их компотом…, сделать, как бы подарок с утра, что тут плохого…, не понимаю…!».
Федька, криво усмехнулся и, показывая всем видом, что Наталью ни чем не прошибёшь и не исправишь, обратился к ней: «…Наталья, ты, как из того анекдота: «…и в третий раз закинул старик старуху в море…, и в третий раз, старуха выплыла оттуда…!» Сколько тебе не толкуй…, ты всё равно на своём стоишь и ничего не понимаешь…!».
Наталья, пожав плечами и глубоко вздохнув, ответила: «…Я, просто доброжелательная и поэтому желаю всем добра и стараюсь делать это для всех…, а что ещё здесь можно делать…? Вот ты постоянно сидишь у телек, или у окна и всё высматриваешь что-то интересное для себя…, и этим отвлекаешься от нашей скучной жизни…! А потом, у тебя от этого, так зашкаливает мозг, что ты даже не можешь отличить в каких тапочках ты приходишь , и в столовку, и в беседку…, а когда тебе говорят, что нужно пойти в палату и переодеть тапки, то ты при возвращении отвечаешь, что там стоит такая же пара, поэтому и переодевать не надо…!».
«… Да-а-а…, - почесав затылок, пробурчал Федька - …вот и сделай людям хорошее…! Недаром говорят: …Хорошими делами прославиться нельзя…! И …Хорошими поступками вымощена дорога в ад…! Для особо одарённых, напомню одно хорошее дело…!».
Наталья, недовольно: «…Что ты ещё сейчас придумал? Какое такое ещё дело?».
Федька усмехнулся: «…Вот ты сказала «подарок», а что такое подарок, ответь мне?».
Наталья: «…Ну, это такая вещь, которая должна радовать человека, получивший её!».
Федька продолжил: «…Вот, вот, изначально радовать…! А потом и пошло, и поехало…, дарят что попало…, и как попало, как ты, например, сегодня, «порадовала»…, не подумала даже, а понравится это кому то. А есть и другие, которые по-другому думают, что я могу переплюнуть и подарить дороже…! Но, дороже не значит душевнее и радостней для человека, которому даришь. Это, что-то больше для себя, для своего удовлетворения, что ты можешь выделиться из толпы и возвыситься над многими…! Вот в чём разница! Нужно, чтобы от подарка шла радость, внимание, что тебя не забыли и о тебе помнили, когда выбирали этот подарок…! А сейчас что происходит – стали покупать и дарить дорогие подарки и дошли до того, что стали оценивать внимание, доброжелательность и любовь деньгами…, а если не угодили по цене, то, вместо радости – получили обиду…! Вот как-то так…!».
Наталья, задумчиво промолвила: «…Ну, прямо поле чудес – опять обманули…!».
Колька решил вмешаться в разговор: «…Федь, а Федь…, ну что ты такой злой и нервный…? Давай я тебе что-то сладенького дам или подарок подарю, чтобы ты подобрел…! А ещё я видел по телеку, как там говорили о наслаждении и я теперь знаю, что нужно для этого…!».
Федька, недоверчиво посмотрев на Кольку, спросил: «…Ну и что…?».
Колька загадочно улыбнулся: «…Купить скамеечку для сада…!».
Федька, хмыкнув и повертев пальцем у виска, говоря тем самым, что вот смотрите, ещё один «умник» нарисовался , отвернулся доедать свой завтрак.
Зато Марь Ванна, махнув рукой, произнесла: «…Здрасти, приехали…, откуда ты это взял про скамеечку…?».
Колька, пожав плечами, продолжал: «…Я же говорю, телек смотрел, а там сказали: «Купите для сада скамеечку…, и наслаждайтесь…, даже нагибаться не придется…! Вон, и Наталье с Вофкой, тоже подойдёт…, чем заняться…!».
Так же, как и Федька, повертев пальцем у виска, Наталья только и смогла выговорить: «…Ну, ты и придурок…, какое же это наслаждение в саду на скамеечке…, на ней же не поместишься вдвоём…!».
Колька расхохотался: «…Ой, ой, не могу…, Наталья, как всегда не о том думает…, - и повернувшись к ней, стал разъяснять - …скамеечка не для утех, о которых ты мечтаешь…, а для работы на огороде…, где будете с Вофкой сажать овощи и даже цветы, и будете получать после того, когда они вырастут, огромное наслаждение…, эх ты дурында…!».
Наталья, хотела что то, ответить, но увидев, что встала Марь Ванна и взмахом руки показала, что завтрак окончен и все на выход, передумала, решила оставить остальные разговоры для большой беседки.
После завтрака и лечебных процедур, все потянулись к большой беседке, услышать продолжение диалогов и споров между «умниками» и «академиками».
Войдя в беседку, Колька услыхал разговор между Натальей и Вофкой, сильно удивился, но не решился перебивать, так как было интересно и загадочно.
Вофка, обращаясь к Наталье: «…О чём ты думаешь? – тихо спросил он.
Наталья нежно отвечала: «…О том, что скоро будет осень, - вздохнула она, глядя на него. Осень – моё самое любимое время года. Весну перехвалили. Вечно идёт дождь, и деревья ещё голые после зимы. Зима обычно тянется без конца, а летом, конечно, хорошо, но уж очень однообразно. Осень, совершенно иная, и никакие духи в мире не могут сравниться с запахом горящих листьев, верно?».
Колька, всё же решился спросить: «…А о чём это вы сейчас здесь говорили, вроде не понятно, но очень красиво…!».
Наталье не понравилось, что их подслушали, коротко ответила: «…Это мы учим текст из книги Джудит Макнот «Рай», для театрального представления, тебе не понять. Если понравилось, так молча, слушай и не перебивай…!».
Тем временем беседка заполнялась сопалатниками, которые молча усаживались по своим местам.
В ожидании новых актуальных тем от «умников» и «академиков», Колька решил блеснуть своими познаниями и, обращаясь к Наталье с Вофкой, сказал: «…Нет, я просто хотел вам сказать, что я, оказывается, экономист…!».
Наталья, удивлено спросила: «…Как это экономист? На чём экономишь…?».
Колькин ответ ошарашил всех присутствующих: «…На выпивке…!».
Вофка, заинтересованно поддержал Наталью: «…Да ладно…, разъясни…!».
Колька, разведя руками, стал разъяснять: «…Сам не понимаю, как это происходит…, но только заметил, что вина не пью, а голова постоянно ходуном ходит…, постоянно такое впечатление, вроде я пьяный…, представляете, какая выгода…! Какая экономия, и на алкоголе, и на таблетках…!
Наталья махнула рукой: «…Ой, сейчас такие таблетки выпускают, что мало никому не покажется…, пишут в рекламе, 5-6 раз примешь, а на 7-й загнёшься и помрёшь…! И не поймёшь, то ли конкуренты перетягивают на себя их бизнес, то ли, правда, предупреждают о смертельной опасности…! Сейчас, вообще не поймёшь, где, правда, а где выгода…!
Вофка мотнул головой: «…Может ты и права…! А тогда, надо подать заявку туда, где премии дают…, эти…, как их называют, забыл…, он ещё в Баку свои нефтекачалки открыл и его именем стали называть и это место, и этот посёлок…, а потом и премии, которые он в своём завещании оставил…, вот…!
Молчавший до сего времени Федька, пояснил: «… Нобель…!».
Колька, удивленно воскликнул: «…Какой такой кАбель…? Ты что такое говоришь…? Он, что тебе собака…?».
Федька, хмуро отреагировал: «…Да, не кАбель, а Нобель…, это его фамилия такая…, неуч…! Отсюда и название премии «Нобелевская»…! Только я сильно сомневаюсь, что тебе там, что-то отломится…!».
Колька, обижено прошептал: «…Это почему…?».
Наталья засмеялась: «…Да, потому что там не таких экономистов видели…, а премии на всех не хватило…, получали только единицы и то, «знаменитости»…!».
Видя, как стал загораться Федька и, чтобы повернуть разговор в другое русло и увести разговор от Натальи, Вофка, ухажёр Натальи, сказал: «… Федь, я тебе же сказал о премиях…, а ты ничего не ответил, так как сам, наверное, ничего не знаешь о них, хотя и сидишь постоянно, то в библиотеке, то у телека…! А, если не знаешь, то давай обратимся к нашим «академикам», может быть они нам что и расскажут…, и Кольке будет интересно это знать…!».
Колька, довольный тем, что его вспомнили и отметили, воскликнул: «…Вот, вот…, ты об этом подумай и вникни. Что говорят наши «академики» про «Нобелевские» премии и, вообще, откуда они взялись…!»
Все повернулись к Серёге и Василию, которые разговаривали вполголоса о чём-то своём «научном» и не обращали ни какого внимания на разговоры сопалатников.
Марь Ванна, видя, что только она и может заставить их, что-то рассказать, одёрнула своим зычным голосом: «…Ну, вы там, «академики», давайте рассказывайте, что знаете о Нобелях и их премиях…!».
Василий переглянулся с Серёгой и, получив утвердительный кивок головой, начинать первым, сказал: «…Ну, так и быть, что знаю, то расскажу, а что не знаю, то, Серёга дополнит. Слушайте:
«…Были такие братья Нобель: Роберт, Альфред, Людвиг и новорожденный Эмиль, и их отец Эммануил. Но путь братьев Нобель не был уж таким лёгким, как казалось бы на первый взгляд. Желая разбогатеть, искали всевозможные пути налаживания бизнеса.
Нобель Альфред – был выдающийся шведский ученый, изобретатель динамита, академик, химик-экспериментатор, доктор философии, академик. Вот он и есть основатель Нобелевской премии, обусловившей ему всемирную известность. Он понял, что нефть - это есть и будет всё для развития экономики стран. Он исследовал, что нефть, именуемую "горным маслом", начали использовать "русские колонизаторы" в Баку в 1850х годах. В Америке в эти годы занялись добычей нефти миллионеры Рокфеллеры, основав корпорацию "Стандарт Ойл".
Но, дальновидный Людвиг…, будучи предпринимателем, конструктором станков, членом Русского технического общества…, и, в своё время, когда предприятия, основанные отцом в Петербурге, превратил в крупный машиностроительный завод «Людвиг Нобель» (впоследствии завод «Русский дизель»)…, и, чтобы тягаться с такими акулами…, привлек на помощь друзей-финансистов - П. А. Бильдерлинга, Ф. А. Блюмберга, А. С. Цундгерен, Б. Ф. Вундерлинга, И. Я. Вабельского, М. Я. Бельямина…, – и, основал "Товарищество братьев Нобель" (обратите внимание, что в товариществе не было ни одного русского или русскоподданного). Он посылает Роберту доверенность и деньги на приобретение промысла и завода, где, на торгах, переводчик во всеуслышание заявил: "Пять тысяч рублей предлагает господин Нобель"...!».
Наталья, восхищённо воскликнула: «…Вот здорово, какой молодец, всех обскакал…, а что дальше было…?».
Василий, как всегда, монотонно, не обращая внимания на Натальины возгласы, продолжал:«…После этого Роберт приобрел в Черном городе нефтеочистительный завод. За короткое время компаньоны стали владельцами промыслов в Сураханах, Балаханах, Биби-Эйбате. Взяв в аренду большие участки земли между Черным и Белым городом, они построили нефтеперегонные, сернокислотные, медеплавильные, чугунолитейные заводы и причалы. Когда праздновалось пятилетие фирмы "Братья Нобель", ее общий капитал равнялся 3 миллионам рублей. Общая сумма была распределена между пайщиками следующим образом: "Нобели - 1.610.000 рублей, барон Бильдерлинг - 930.006 рублей, Блюмберг 25.000 рублей, Цундгерен -5.000 рублей, Вундерлинг - 5.000 рублей, Вабельский - 135.000 рублей, Бельямин - 25.000 рублей".
Впоследствии фирма превратилась в гигантского нефтяного магната, монополизировала торговлю нефтью и сконцентрировала в своих руках сбыт на самых важных рынках России…!».
Наталья, повернулась к Кольке и, усмехаясь, сказала: «…Слышишь, Колян, какие были экономисты-знаменитости, которые такие премии придумали, утвердили, а потом их стали присуждать великим научным деятелям и экономистам, в том числе…!».
Колька поёжился на своём месте так, что под ним заскрипела скамейка: «…Ну а я что…, против , что ли…, если кто заслужил, тот пусть и получает…, - и, повернувшись к Василию, спросил его - …Василь, а ты расскажи – откуда такие деньжищи…, как это они их зарабатывали…?».
Василий посмотрел на Серёгу и пояснил: «…А про это, вот Серёга расскажет…, он как экономист, финансист и аналитик, может больше рассказать, чем я…!».
Серёга, согласно кивнув головой, начал своё повествование: «…Людвиг понимал, что кроме начального капитала, который вложили его компаньоны, нужно было развитие промышленности и переработка нефти. Для этого в 1877 году братья Нобель организуют "Товарищество нефтяного производства братьев Нобель" ("Бранобель", Broderna NOBEL), руководство которым взял на себя Людвиг. Характерной особенностью "Товарищества" являлось исключительное использование нефтепромыслового и нефтеперегонного оборудования, спроектированного и изготовленного на собственном механическом заводе в Санкт-Петербурге. Людвиг Нобель писал брату Роберту о будущих перспективах нефтяного дела. Он доверил Роберту открытие нефтеперерабатывающего завода в Баку. Петербургский "Механический завод "Людвиг Нобель" занялся производством нефтедобывающего оборудования для завода в Баку. Концерн Нобелей включал полный комплекс производственного цикла нефтеперерабатывающей промышленности - добычу, переработку, транспортировку. Был создан собственный нефтеналивной флот, транспортирующий нефтепродукты морем.
Тогда Роберт впервые получил годовую прибыль в 4 тысячи рублей. На нефтяном рынке уже тогда началась конкуренция. Ротшильды и Рокфеллеры осваивали Европейский рынок и налаживали поставки керосина в России, которые достиг 40 тыс. тонн ежегодно. Но, благодаря налаженной работе и качеству продукции, Нобелям удалось вытеснить Ротшильдов с российского рынка и наладить поставки своего керосина в Германию. Дела Ротшильдов в нефтяном деле постепенно стали терпеть крах. Ротшильды готовы были уже оставить нефтяное дело. А дело Нобелей, наоборот, стало процветать…, но, тут вмешалась революция.
Революционные волнения оказались тяжелыми для Нобелей. В 1903 году в Баку вспыхнуло восстание, "свободные рабочие" сожгли 36 буровых вышек, разгромили здание конторы и квартиры управляющих. Но, такое предвидел старший брат Альфред, который ещё раньше изобрёл самое мощное и разрушительное взрывчатое вещество того времени - динамит, затем, несколько позже, баллистит. По тем временам он стал организатором и владельцем многих предприятий по производству взрывчатых веществ и одним из богатейших людей мира. Оружие, изготовленное на его основе, многие закупали для разгона восстаний и революционеров.
Кстати, после смерти, его состояние оценивалось в 50 миллионов франков. Определенный процент этого капитала Альфред Нобель завещал на учреждение международной Нобелевской премии. А когда умер Людвиг Нобель, в 1888-м году, товарищество обладало капиталом в 35.000.000 рублей золотом, что составляло одну пятую часть общего капитала иностранных компаний в русской нефтяной промышленности…!».
Колька, удивлённо воскликнул: «…Ничего себе, капитальчик…! А, кстати, у нас здесь есть пациент из Баку. Он сюда попал к нам, после тех волнений, которые произошли в 90-ые годы. Он, наверняка, помнит все эти посёлки по названиям. А что эти братья ещё сделали для людей, кроме премий…?».
Серёга, помолчал, вспоминая: «…Только в 1882-1883 годах товарищество заложило для служащих своей фирмы сад под названием "Вилла Петролеа" (ныне парк имени Низами). Этот сад, выросший посреди заводов с дымящими трубами, нефтяных резервуаров с ядовито-зеленым отливом, днем и ночью исходящих паром установок, казался сказочной обителью. В остальном же, хотя братья Нобели выкачивали из Баку сотни миллионов рублей, однако за все время существования Бакинской фирмы не построили в городе сколько-нибудь заметного здания.
Земли, где предполагалось наличие нефти, они немедленно брали в аренду, - будь то участки на Куринской или Прикаспийской низменности, на Кобыстанских пастбищах или в акватории Каспия, - часть держали про запас, а на остальных бурили скважины, вели поисково-разведывательные работы. На острове Святом еще с древних времен из небольших ям, отрытых вручную колодцев, ведрами и бурдюками вычерпывали нефть. Здесь находилось святилище огнепоклонников - Атешгях и Пир - почитаемое верующими святое место. Поэтому остров и назвали "Пираллахы". Из многих городов и окрестных деревень приезжали сюда на поклонение. Впоследствии народ метко окрестил остров "Нобелевским Сахалином".
Федька, молча, слушал, как бы прослеживал, всё ли рассказывает Серёга про те времена и, когда тот замолчал, чтобы передохнуть, вставил своё слово: «…А я вот читал, что Бакинские заводы были не в состоянии переработать всю нефть, добываемую на промыслах. А хранить ее было негде. Поэтому, после производства керосина, все нефтяные остатки сбрасывались в море. А известный русский ученый-химик Д. И. Менделеев, побывав в Баку, пришел в ужас от этого варварства, заметив, что в результате подобного расточительства местные нефтепромышленники ежедневно теряют миллионы рублей прибыли. Он даже составил по этому поводу записку-протест, в правительственные органы. А как отнеслись к этому Нобели…, а-а-а…?».
Серёга, поморщился от того, что Федька постоянно перебивает и не вовремя влезает в разговор, хмуро ответил: «…Нобели же были здесь предусмотрительнее других: после получения керосина, они собирали остальное топливо в большие, круглые резервуары. Затем брали в аренду заводы в Черном и Белом городе, очищая и перерабатывая нефтяные остатки. До конца 70-х годов нефть продолжали перевозить в бочках и бурдюках на арбах; это был весьма первобытный и дорогостоящий способ. Поэтому Нобели первые, в 1878-м году, принялись строить нефтепровод из Балаханов до Черного города. Нефтепровод удешевлял доставку нефти с промысла на заводы в 7 раз…!».
Пётр, молчавший до сих пор, покачал головой, высказал своё мнение: «…Вот ещё когда был задуман трубопровод, представляете, с каких времён уже начинали делать трубопроводы, а сейчас такие крики везде стоят по поводу трубопровода, газопровода «Северных, южных потоков один, два»…, и всё это из-за денег, из-за прибылей, которые все хотят положить себе в карман…!».
Наталья, нетерпеливо одёрнула Петра и, повернувшись к Серёге, попросила: «…Серёж, да не слушай ты никого, давай продолжай…, ну очень уж интересно, что дальше…!».
Серёга, вспоминая, на чём он остановился, продолжил свой рассказ: «…Да, тогда тоже не всё так гладко было, так как у каждого свой интерес был. Вдоль дороги от города до Балаханов тянулись арбы, груженные трубами, привезенными из Америки. Прокладка первого нефтепровода вызвала в городе сильный переполох. Более 5 тысяч аробщиков, перевозящих нефть, тысячи бондарей, туллугчу организовывали стачки, прекратили работу, требуя остановки строительных работ и разрушения начатого трубопровода... Ночами вредители совершали набеги на готовые участки нефтепровода, разрушали насосные станции...! Но, не смотря, ни на что, они построили Баку-Балаханскую железную дорогу…, а в конце века Нобели построили целый нефтеналивной флот. Людвиг Нобель хвастался, что стал первым перевозить нефть наливным способом и тем оказал неоценимую услугу русской нефтяной промышленности. Когда Нобели стали использовать мазут в качестве топлива, цены на дрова, уголь, торф упали в несколько раз…!».
Серёга замолчал, в беседке никто не хотел нарушать тишину, все молча, переваривали сказанное.
Василий решил поставить точку в этом вопросе, сказал: «…Если говорить о великих экономистах и что они сделали для всего мира, то нужно отдать должное братьям Нобелям и следует заметить, что Нобели владели промыслами не только в Баку. По всему Северному Кавказу - в Грозном, Майкопе - добывали они "черное золото". В 1909-м году нефтяные промысла в Майкопе напоминали разбуженный улей. Сюда съехались предприниматели и капиталисты буквально со всего мира. Они не жалели миллионов, чтобы завладеть кавказской нефтью. Нобели поспели и здесь. Их аппетиты были поистине безграничными. Фирма приобрела в аренду огромные участки земли от Казани до Гурьева и "сидела" на них, как "собака на сене", сохраняя про запас.
Монополизировав рынки сбыта в России, Нобели принялись экспортировать нефть и нефтепродукты в Европу, Индию, Китай, Иран и другие страны…!».
Марь Ванна, выслушав все доводы и рассказы, обратилась ко всем присутствующим в беседке: «… Ну что, всем всё ясно и понятно стало…, теперь все встали и также молча, пошли к выходу в сторону столовки…, а то и обед и компот, который вам приготовила Наталья, закончатся…, все остальные актуальные темы оставим на завтра…!».