– Случиться может все, что угодно, – объяснял взбудораженный Иван Иванович. Его лицо было пунцовым от волнения, он суетился, как мальчишка. Взмахивал руками и ежесекундно озирался по сторонам в поисках поддержки.
Человек, с которым он разговаривал, выглядел его противоположностью. Худощавый, лет сорока (то есть, на двадцать моложе Ивана Ивановича), невысокого роста, с холодным начальственным взглядом и неспешными манерами.
– Пять тонн при норме в десять! – восклицал Иван Иванович, – катастрофа!
– Это они? – чиновник ткнул пальцем в одну из огромных труб, вертикально вздымающихся из пола кабинета почти до самого полотка. Над ними располагались прикрытые кожухом механизмы подъемников, а ниже, на уровне груди – большие круглые люки, за которыми виднелись подвешенные на канатах платформы, наподобие используемых при строительстве.
– Да, они, – закатил глаза Иван Иванович, не понимая, действительно столь большой начальник не знает таких простых вещей, или он попросту издевается, – шахты для общения с подвалом, то есть с клерками третьего класса.
– Очень интересно, – чиновник потрогал трубу, – надо же, какой толстый металл.
– Иначе нельзя, – разочарованно глядя в пол, вздохнул Иван Иванович, – с ними никакие предосторожности не помешают.
– А в чем проблема? – улыбнулся чиновник, будто ему только что ничего не объясняли, не показывали документы и расчеты.
Иван Иванович вытер со лба пот.
– Нам не поставили необходимое количество пропагандистской литературы, – произнес он, – если регулярно не отправлять вниз известия о том, сколь замечательно они живут, и как много ради этого делаем мы, клерки второго класса, бунт неизбежен. Есть претензии и по качеству. До сих пор встречаются в текстах сложносочиненные предложения, тяжелые для разумов населения Министерских глубин.
Чиновник будто не услышал его и кивнул на перевязанные бечевкой стопки бумаг.
– Как я понимаю, исполненные ими документы? – спросил он.
– Да. Вниз через шахту отправляем запросы, затем обратно то, что они напечатали.
– Гм… и хорошего качества ответы?
– По-разному бывает, – сказал Иван Иванович, – все опять-таки упирается в пропаганду. Много ее – работают с воодушевлением, мало – абы как. Математический отдел даже график зависимости построил. Прямая линия под сорок пять градусов.
– А сколько там этих… – чиновник брезгливо помахал рукой, – дикарей?
– Никто не знает. Все направленные в подвал экспедиции закончились катастрофами.
– И настроение их неизвестно?
– Мы можем судить о нем только косвенно, по грохоту там-тамов.
Иван Иванович указал на клерка в огромных наушниках, склонившегося над напоминающим сейсмограф прибором. На бумаге чернели острые пики.
– Чем сильнее они возбуждены, тем чаще бьют в барабаны. После того, как мы ослабили пропаганду, прибор будто сошел с ума.
– Да, – согласился чиновник, – когда у человека голова не забита, она нервничает.
Он положил руку на стол и посмотрел на Ивана Ивановича. Мягко, но жестко. Взглядом, не терпящим возражений.
– Я слышал о вас. Понимаю, как вы радеете за службу. Вы – профессионал, настоящая легенда в области контроля подвалов. Прошли долгий путь от третьего помощника упаковщика до второго заместителя начальника. Вижу, как у вас болит душа за общее дело. Но, поверьте, ничего плохого не случится. Министерство – да хранит его оно само! – принимает все необходимые меры. Бунты и революции нам не нужны. Они сеют хаос, ну и все такое, что там записано в пропагандистских брошюрках. Я и сам, признаюсь, их иногда почитываю. Все мы немного клерки третьего класса, хахаха. А теперь до свидания. Будут еще вопросы, не стесняйтесь обращаться. Запись на прием по средам каждую четвертую неделю месяца через секретаря моего секретаря.
Он вышел. Иван Иванович проводил его ошарашенным взглядом, тяжело упал на стул и обхватил голову.
Все сотрудники, до этого молчаливо и осторожно наблюдавшие за разговором, вскочили со своих мест и подошли к Ивану Ивановичу. Кто-то накапал в чашку корвалол.
– Пожалуйста, не переживайте. Не рвите сердце. Наверху нас никогда не понимали.
Иван Иванович выпил лекарство.
– Как же это возможно, – тихо сказал он, – тратишь на отдел жизнь, создаешь его почти с нуля… и тут заявляется какой-то бюрократ…
– Идите домой, Иван Иванович, – предложил кто-то, – отдохните. Если спросят, скажем, что вы в Министерстве. Все будет нормально. Не в первый раз подводят поставщики, и ничего, проскакивали.
– Вы думаете? – Иван Иванович, словно ничего не понимающий ребенок оглядел стоявших перед ним людей, – пойти домой?
– Конечно, идите. Сколько бессонных ночей вы провели в кабинете! Вам нужно передохнуть.
– Ладно, – ответил Иван Иванович, и, шатаясь, отправился к выходу, но в дверях посмотрел назад.
– Завтра я приду рано. И вы, пожалуйста, не опаздывайте. Много работы. Никто ее за нас не сделает.
– Разумеется! Не переживайте, Иван Иванович!
…И очень хорошо, что он ушел и не застал того, что случилось! Через час Тамара Петровна, сотрудница немолодая, опытная, как сама считала, все повидавшая, вдруг выяснила, что повидала далеко не все. Она рассеянно крутила колесо подъемного механизма, возвращая платформу, на которой только что опустила в подвал книги и удивлялась ее необычной тяжести, но скоро нашла разгадку. Подняла ее из темноты. Застопорив колесо, Тамара Петровна почувствовала на себе чей-то взгляд, повернулась и встретилась глазами с торчащей из шахты головой.
Лысой, в боевой раскраске, с подпиленными треугольными зубами. Голова кошмарно улыбнулась и сказала:
– Агррр!
А потом показалось и остальное тело в грязном и помятом чиновничьем костюме. В руке – отломанная ножка стула.
Сбылись опасения Ивана Ивановича. Взбунтовались клерки третьего класса и полезли вверх. Из соседних шахт, значит, тоже.
– Аааааааааа! – завопила Тамара Петровна, истерично нанося удары папкой с бумагами по бритому черепу.
Следом заорали все и бросились закрывать люки, но было уже поздно. Подземные чиновники карабкались из шахт, как демоны из преисподней. Кричали они не меньше своих цивилизованных коллег, но заметно радостней.
Поэтому ничего не оставалось, кроме как спасаться бегством. Люди в полном составе спешно выскочили в коридор и заперли ключом дверь.
– Полундра! Они идут!!!
Вопль пробудил соседние кабинеты, и в коридоре начали появляться ничего не подозревающие клерки других отделов. Быстро разобравшись в том, что происходит, они в ужасе попытались вернуться, но из-за дверей выбегали новые любопытные сослуживцы, оттесняя их дальше в коридор, и постепенно чиновники заполнили все свободное пространство. Тут, к счастью или несчастью, жильцы подвала сумели сломать замок, но выйти они не смогли, поскольку толпа, уподобляясь жидкости и используя свое численное превосходство, бессознательно ввалилась в захваченный кабинет и стала выдавливать их назад к шахтам.
…Через несколько минут все завершилось. Не выдержав напора и опасаясь оказаться расплющенными, клерки третьего класса попрыгали обратно.
…Какие были последствия у этих событий, слетел кто-то высокопоставленный со своей должности или наоборот, смог повернуть ситуацию себе на пользу, наладились ли поставки пропаганды в подвал, история умалчивает. История всегда была дамой скрытной и молчаливой, и разговорить ее куда сложнее, чем соблазнить.