На сцену выскочила кукла в белой футболке и коротких штанах. В руках у неё была табличка на палке с надписью «Долой тирана!»
- Мы здесь власть! – закричал из-под неё актёр писклявым голосом.
- Ура! – зашумели зеваки с левой башни.
- У-у-у! – загудели зеваки с правой башни.
Справа, тяжело переваливаясь, в чёрных латах и круглом шлеме вышла кукла с надписью «полиция»
- Ваш митинг не законный, расходитесь, - низким басом прогудел актёр под полицейским. Чёрная кукла размахнулась и стукнула дубинкой белую куклу по голове.
- Ай-ай-ай! – заверещал актёр под белой куклой.
- Ура! – зашумели зеваки справа.
- Позор! – завопили зеваки слева.
- Деда, а что они показывают? – на первом ряду сидел мальчик. Он с интересом и удивлением смотрел на сцену передвижного кукольного театра. Рядом с ним сидел старик. Он с любовью смотрел на своего внука, иногда поглядывая на кукол.
- Видишь, тот, что слева, в белом. Это демонстрант. А справа – полицейский, - ответил он мальчику.
- А он хороший? А тот – плохой?
- Это как посмотреть.
- Но, деда, чёрный же бьёт белого. Значит, он плохой?
- Тут по ходу действия может случиться так, что демонстрант начнёт бить полицейского. И кто тогда будет плохим?
- А зачем они вообще дерутся?
- Один хочет поменять власть, а другой – сохранить.
- Откуда ты всё знаешь?
- Это старая, старая пьеса. Когда я был таким же маленьким, как ты, я её тоже видел.
- Я не маленький, - мальчик обиженно надул губы.
- Конечно, ты уже большой, - ласково сказал дедушка, - Ты – растёшь.
- А чем это всё кончится? – мальчик опять смотрел на сцену, болтая ногами под лавкой уличного театра. Над ширмой прибавилось и демонстрантов в белом, и полицейских в чёрном. Появилась маленькая трибуна, на которой кукла в красной рубашке призывала демонстрантов сплотить ряды. В игрушечную машинку справа с решетками на окнах запихивали белых кукол.
- Чем кончиться? Это уже зависит от фантазии режиссёра. Иногда полицейские разгоняют демонстрантов, иногда демонстранты бьют полицию.
- Ты же сказал, что видел эту сказку? Почему ты не знаешь?
- Эта пьеса играется так давно, что было бы не интересно, если бы она всегда заканчивалась одинаково.
- А в чём тогда смысл?
- Смысл, мой дорогой, в том, что нам всегда приходится платить за этот балаган, - невесело улыбнулся старик.
- Я не хочу платить. Мне не нравиться эта сказка. Зачем одни бьют других? Разве нельзя жить дружно, без драк?
- Понимаешь ли, на сцене должна быть драма.
- А кто это? Это королева такая?
- Нет, - старик тихо рассмеялся. – Драма – это такое действие, когда кто-то хочет одно, а вынужден делать другое, потому что так складываются обстоятельства.
- Они хотят друг друга быть? – мальчик показал пальцем на сцену театра.
- Нет, каждая из кукол хочет только хорошее, но вынуждена делать много плохого.
- А кому такое нужно?
- Зрителю, наверное.
- Мне такое не нужно.
- Ну, почему же? Вот мы с тобой живём мирно?
- Угу.
- Не бьём друг друга?
- Да.
- И власть не отнимаем. Но нам иногда бывает скучно. И кажется, что всё так и должно быть. Мы перестаём ценить такую жизнь. Перестаём её любить такой, какая она есть. А глядя на драму, мы понимаем, как плохо может быть человеку, если он не бережёт то, что имеет.
Мальчик обнял деда и сказал:
- Я тебя очень берегу. Зачем только эту трамму выдумывают?
Растроганный дед погладил внука по голове.
- Ну, тогда пошли к морю.
Мальчик радостно кивнул, соскочил с лавки и побежал по улице.
Дед не торопясь встал, положил деньги на столик с надписью «Касса» и пошёл вслед за внуком.
На сцене перекинутая через ширму красная ткань изображала реки крови, картонные броневики стреляли шариками по пластиковым боевикам, на ниточках над сценой кружили вертолёты. Но дед и внук этого уже не видели. Они, держась за руки, шли по улочке курортного прибрежного городка. Мальчик нетерпеливо подскакивал, а дед что-то ему спокойно рассказывал. А вдали тихо шумело бескрайнее синее море.