Было это в те далёкие девяностые годы, когда распалась страна, когда рухнул рубль, когда нам с Наташей надо было хоть как-то прокормить себя и четверых маленьких детей, и мы только переехали в Пушкин из Кандалакши Мурманской области после моего увольнения на пенсию из Вооружённых Сил.
Наташа во-всю работала где только можно было – и в Пушкине в больнице и женской консультации и даже в Колпино ездила в больницу, пытаясь заработать хоть какую-то лишнюю копейку, а я безуспешно пытался получать урожай с участка земли за Павловском, переданного нам Наташиной знакомой.
Рыскал я тогда по всем магазинам Пушкина, покупая что-то дешевле в одном, а что-то – в другом магазине. Один-два раза в неделю с двумя огромными сумками ездил я на Сенную площадь в Петербург, где в ларьках на площади продавали чуть дешевле просроченные или с истекающими сроками годности крупы и консервы.
Трудное было время! Мы только что приехали с Севера, и многого мы с детьми ещё не знали. А здесь уже продавали разные заморские фрукты.
Если я покупал три яблока, то делил каждое на две части, и одному ребёнку или взрослому в нашей семье доставалось пол-яблока. Маленький Саша даже нередко просил дать ему яблоко «большое, круглое, целое».
А, если ему вдруг выпадало счастье лакомиться кусочком торта, и он не съедал его за один раз, он оставлял на блюдце этот кусочек, ставил блюдце в холодильник, подписав его: «Сашено» печатными буквами, нарисовав здесь же череп со скрещёнными костями.
И вот однажды, в такие дни купил я четыре банана и выложил их на столе. Дети в это время играли во дворе. Позвал я их на обед домой. С ними увязалась и более старшая девочка из дома через дорогу напротив, игравшая с ними, – попросилась она зайти к нам выпить воды.
Зашла девочка с ними на кухню. Дал я ей выпить воды и думал, что она уйдёт к себе домой. В это время наши дети, впервые в жизни увидевшие бананы, спросили меня:
– Папа, а это что?
– Бананы, – ответил я.
– А что с ними делать? – спросили они.
– Есть их надо, – был мой ответ.
– Но как их едят? Мы не умеем, – сказал мне кто-то из наших детей.
Тогда соседская – более старшая – девочка не растерялась и сказала мне:
– Дядя Коля, я умею есть бананы! Давайте, я покажу.
Она быстро схватила со стола банан, очистила кожуру и быстро съела его на глазах у растерявшихся нас всех: дети знали, что она съела чей-то банан!
В тот день мне пришлось тогда делить три банана на четыре части, отрезая от каждого банана по кусочку. Дети мои в это время внимательно следили за каждым движением моего ножа.
Много лет прошло с тех пор, но дети наши, да и мы с Наташей нет-нет, да и вспоминаем этот эпизод, ведь та девочка в своей семье, видимо, тоже недоедала…