17 июля 1986 года по Первой программе Центрального телевидения СССР показали телемост между Ленинградом и Бостоном «Женщины говорят с женщинами».
Сама передача должна была стать признаком наступившей «оттепели» и транслировалась не только в СССР, но и за рубежом, вели ее журналисты: с советской стороны – не очень тогда еще известный Владимир Познер и Фил Донахью – очень популярный американский журналист, уже в летах, язвительный, находчивый и остроумный, специалист по проведению ярких ток-шоу на ТВ в Америке.
Передачи такого формата были смелым экспериментом и не все их одобряли. Поэтому зал заполнила специально подобранная публика из представителей творческой интеллигенции, журналистов, студентов, т.е. людей, умеющих и привыкших дискутировать, а также рабочих, передовиков, символизирующих «глас народа».
Мы прильнули к экранам телевизоров.
Спокойный сначала разговор постепенно разгорелся в спор, когда пожилая американская зрительница посетовала на телевизионную рекламу, «где все крутится вокруг секса» и задала советским женщинам провокационный вопрос: «Есть же у вас такая реклама?»
«Глас народа» не замедлил о себе заявить.
Оскорбленная до глубины души, уязвленная ироничным вопросом иностранки, молодая симпатичная женщина из последних рядов ответила: «У нас секса нет, и мы категорически против этого!». Конец ее слов утонул в хохоте людей в студии.
С тех пор эта фраза гуляет по всему постсоветскому пространству , хотя мало кто помнит о ее первоистоках.
Тем, кто жил в 60-е годы , поведение женщины не кажется уж столь абсурдным. Оно было искренним , естественным и даже смелым.
В наши времена вообще не было принято публично говорить о личном, тем более о сексе. На первом месте стояли интересы общества, государства, а уж потом – частная жизнь. Мы же являлись винтиками в огромном маховике государственной машины, и были готовы к тому, что она может пройтись по нашим судьбам своим безжалостным катком.
Девушки, да и женщины, были в вопросах интимной жизни абсолютными невеждами.
В школьные, да и студенческие годы, мы черпали сведения по интересующим нас таинственным вопросам из рассказов старших учениц.
Мать, бабушка, тетушки никогда не затевали откровенных разговоров на табуированные темы, стыдливо обходя их стороной.
О контрацептивах мало что было известно, да и ассортимент их был совсем небольшой, а по качеству - просто изуверский. Аптеки рекомендовали некие таблетки, похожие на перекись водорода, которые издавали при употреблении шипение и вызывали нестерпимое жжение. Мужчина, единожды отведав их воздействие, точно узнав, где раки зимуют, вскакивал с ложа любви как безумный и ставил ультиматум: или без этих шипучек, или больше никакой половой жизни.
Женщина, чтобы тоже избежать этой пытки, но не в силах бороться с искушением, сдавалась, решаясь положиться на авось.
Однажды по городу пронеслась весть: некие молодожены, празднуя свадьбу, предчувствуя близость первой брачной ночи, посоветовались и решили встретить ее подготовившись. Вооружившись тюбиком зубной пасты, невеста значительную часть ее содержимого ввела в сакральное место. На этом весь интим и закончился.
Или паста была очень качественная, или – напротив – очень ядовитая, т.к. невесту срочно увезли на скорой помощи, дабы избавить ее от невыносимых страданий.
Наверное, были еще какие-нибудь доморощенные средства, но это уже совсем другая история, как говорили в одном детективном фильме.
Может быть поэтому, памятуя о женских страданиях и вынужденном отказе от удовольствия, дама на ТВ громко, на весь мир провозгласила: « У нас секса нет!»
Но добавила: «У нас есть любовь».
Посмеиваясь, мы досмотрели с мужем передачу.
В отличие от всей страны, как утверждала дама, У НАС и СЕКС, и ЛЮБОВЬ БЫЛИ.
Более того, мы были всякий раз озабочены, как бы почаще предаваться этому пороку.
Но, увы! Не всегда это получалось.
Помню, как в начале совместной жизни, наша маленькая семья умещалась на одной половине наследственного саманного домишки. Печь условно разделяла жилое пространство на две территории.
На первой, в прихожей, за занавеской около умывальника и печи был уголок мамы. Здесь стояла ее кровать и весь кухонный инвентарь для топки печи и приготовления пищи, запас продуктов. На небольшом столе она готовила еду,
кормила нас. В летнее время керогаз заменял маме печь; в сенях она колдовала над первыми и вторыми блюдами.
Проблем было много. Воду носили из колодца, помои выплескивали на улицу. Туалет был расположен вдали, на задворках. В зимнее время для естественных нужд выделялось особое ведро.
На второй половине – в зале - размещался диванчик, на котором спал сынок Валера; среди комнаты стоял круглый раздвижной стол, тут же сынок играл, разбрасывая игрушки, а потом и готовил уроки.
У стены располагалась наша с мужем металлическая, с панцирной растянутой сеткой, кровать, доставшаяся мне по наследству от мамы. Позднее мы ее заменили на деревянную, иностранного производства, ненадежную, хлипкую и скрипучую.
Мужа не смущало, что буквально под боком мирно дышит во сне мальчик, а может он и не спал вовсе в такие моменты, а на другой половине ворочается и не может уснуть мать, чутко ловящая все звуки, доносящиеся из нашей комнаты.
Вот такие условия для счастливой семейной жизни.
Какие тут ОХИ и АХИ! когда при каждом шорохе муж получал втык в бок, а в ухо ему раздавалось раздраженное мое шипение: «Тише ты!»
Когда наступало лето и исчезали полчища комаров и мошкары, мы перебирались на крышу соседнего сарая. Нас обдувала ночная прохлада. Черное небо сплошь застилал ковер мерцающих ярких звезд.
Муж, бывший курсант Ленинградского военно-морского училища, отслужив на флоте, умел ориентироваться по звездам, рассказывал мне о созвездиях, учил отыскивать их.
Ну, Большую и Малую Медведицу и Млечный путь я и сама знала с детства, когда все ребятишки нашего двора (мои двоюродные братья и сестры), собрав свое барахло - старые одеяла, подушки и пальто, забирались на ночевку на крышу. Там мы любовались звездами, старались загадать заветное желание и не пропустить момент, когда вдруг одна из них срывалась с места и исчезала, оставив после себя таинственный след. Брат Анатолий приносил сказочную вещь – компас, зеленые, светящиеся во тьме стрелки которого, дрожа и вертясь, успокаивались и показывали точно, где Север, а где Юг.
Мы рассказывали сказки, содержание увиденных фильмов, загадывали загадки, играли в СЛОВА, запоминали названия звезд. Было спокойно, радостно, и интересно.
Засыпая на крыше, я вспоминала свое детство. Через десятки лет, мы так же, как и в детстве, слышали, как звенели сверчки, с гудением пролетал майский жук, тявкали вдалеке собаки, вопили коты.
Было так же спокойно и радостно. Никто не мог среди ночи, в самый яркий момент наслаждения, крикнуть: «Хватит шептаться!»
Мы - одни в центре Вселенной, над нами звезды, и мы принадлежим друг другу, утопая в объятиях, растворяясь в поцелуях. Казалось, что эти ночи будут длиться вечно.
Плодом всепоглощающей любви стала наша дорогая дочь – Марина, она же - Манечка, Мырсик, Марица, Мэри, которую я подарила Владиславу в день его рождения.
И. Гудошникова. 13 августа 2019г