Мавзолей казался Нике зловещим. Тёмное, мраморное изваяние, он своею сущностью отталкивал девушку, будто стремясь поглотить её волю, растоптать и поработить сознание. Она перестала смеяться над шутками Кусковой и разглядывать людей на площади, как только они приблизились ко входу. Ей стало страшно.
Время тянулось медленно; но вот их пропустили внутрь. Там было темно и прохладно. Под стеклом лежал то ли мёртвый человек, то ли восковая кукла. Лысый и усатый. Он вызывал, своею желтизной кожи, смягчённой лишь слегка синеватой лампой дневного света и подрумяненными пудрой щеками - даже не брезгливость, а некую неуместную жалость или досаду. Будто, несчастный смертный, пытающийся быть вечным.
Люди вереницей шли мимо. Такие же сумрачные и напряжённые, как и на улице. Как во всей этой очереди. И так, вероятно, они вообще шли по жизни. Не улыбаясь и ничего не подвергая сомнению, не размышляя и не пытаясь вырваться. Шли, понурив голову, приговаривая: «Не хочу, но так надо»... Надо жить под властью Жругра. И, кому-то молиться на Христа, кому-то - на Ленина. Но, главное - это ни о чём не думать. Пусть это умная власть думает за всех. На то она и создана.
Ника поймала себя на том, что тоже стала хмурой; в голову закрались безотрадные мысли. Захотелось на свет, на воздух. .. Поскорей!
- Нам – не на выход, - одёрнула её Кускова. - Нам - сюда. Не бойся, я уже надела на нас «ментальный колпак»: такой, чтобы стражники не обращали на нас никакого внимания. Хоть что-то я же умею! Но, поспешим.
Следом за опередившим их Свистковым, она засеменила в незаметный, отходящий в сторону, коридор, держа Нику за руку. В глубине коридора Свистков открыл неприметную дверь – и за ней обнаружилась лестница, ведущая вниз. И они спускались теперь всё ниже и ниже. В подвальных этажах оказались лаборатории, в которых мыли и переодевали «вождя», ванны с растворами…Но оттуда они продолжили спуск, погружаясь ещё ниже, следуя теперь по узкой лестнице, идущей вниз сложным меандром.
В самом низу, следуя по коридору с низкими потолками, они вскоре вышли в очень мрачный зал с малиновыми стенами. Зал был слабо освещён лампами, расположенными на стенах по его периметру. А в самом центре, на невысоком постаменте, стояла Чаша… Впрочем, скорее это был целый котёл, около трёх метров высотой... Эта чаша была, по всей видимости, медная или бронзовая. Но, настолько потемневшая от времени, что её можно было принять и за железную.
-Это - она, Чаша Грааля! - с восторгом, произнесла Кускова. – Не торопись: сейчас сюда никто не спустится. Нам не помешают: в том смысле, что ещё некоторое время. Но потом надо будет выйти обратно - и слиться с толпой. Причём, ещё до закрытия того чудесного мероприятия, что здесь проводится.
Вроде бы, это она так иронизировала. Про «чудесное мероприятие». Хотя, её спутнице, Нике, было как-то совсем не до юмора. Мороз пробрал по коже и до самых её костей. А когда она взяла в руки протянутое ей Свистлицким Копье Судьбы...
Артефакт, что был в её руках, похоже, не просто никогда не встречался с Чашей… А был, по всей видимости, явно враждебен ей. В руках Ники он зловеще завибрировал, и эта вибрация передалась девушке.
- Читай свои заклинания - и кидай это копьё в Чашу,- прошипел Свистков. - Забрось его прямо внутрь, так, чтобы копьё туда погрузилось. Это должно сработать. Если это – реальное копьё, а не подделка – то Чаша Грааля вспыхнет внутренним светом. И начнёт работать, придавать силу и величие. Она не зря, как я думаю, попала именно в нашу страну. Не всё же нам бедствовать, быть охвостьем мира.
«Лучше быть охвостьем мира – то есть, всё же его частью... Нормальной, живой страной. Чем всегда ему, этому человеческому миру, противостоять. И бороться и внутри, и снаружи со всем тем, что ещё живое, ещё шевелится... Ненавижу! Величия им захотелось. Гадкое племя орков!» - подумала Ника. И…Боже мой! Да ведь это – не её мысли… Не её гнев, вернее…Сейчас девушку явно что-то подзуживало... Чаша? Копьё? Быть может, Чаша. Но и Копьё явно наливалось силой и гневом…Копьё Судьбы, вне сомнений, ненавидело эту Чашу.
«Нет, это – что угодно, но только не Чаша Грааля… Грааль должен быть небольшой, как мне кажется. Хотя бы, относительно небольшой… А то бы, наверное, его назвали «котлом Грааля»… Эти странные русские, наверное, любят всё самое большое…Потому, их размеры этой Чаши и не удивили, в отличие от меня»,- и Ника приготовилась к худшему. И почувствовала, что ни за что не сделает то, о чём её просили: не кинет Копьё в этот котёл. Он, этот чёрный котёл, не должен поглотить Копьё Судьбы. Этот ужасный и мерзкий котёл!
- А если, это – не настоящая Чаша? Ведь она, как мне кажется, явно должна быть поменьше, - почти безнадёжно, Ника всё же высказала свои сомнения. Вряд ли её поймут... Они слишком уверены в победе и слишком желают эксперимента!
- Вольфрам фон Эшенбах писал о Чаше, что из неё доставали еду на стол для огромного числа людей, чтобы их прокормить. А разве из маленького сосуда можно столько извлечь, пусть и чудесным образом? Нет! А потому, Чаша Грааля не может быть мелкой плошкой. Перед нами – несомненно, подлинник! – воскликнула Кускова. – Исторические источники описывают Чашу Грааля как дающую пропитание многим людям!
- Это - не исторические источники... Легенды, иносказания. А их бывает не так уж просто понять, - воскликнула Ника.
В это же время, Копьё в руке Ники постепенно стало наливаться свинцом и жаром.
«Копьё, миленькое, не надо…Но, что же мне делать? Что делать? Скоро от внутреннего жара копьё будет невозможно держать в руке... А что, если я просто кину Копьё в эту так называемую Чашу? Нет, не внутрь Чаши - а так, чтобы они просто соприкоснулись? Что тогда произойдёт? Победит ли Копьё? Пронзит ли оно зло, заключённое в Чаше? А вдруг... Та его всё же его одолеет?»- Ника растерялась.
Внезапно, на миг у неё в глазах потемнело, и всё окружающее будто провалилось в иной мир. Затихли, и без того, редкие звуки: сморкание Свисткова, визг Кусковой… Эти двое застыли на месте, как статуи. Камера наполнялась зелёным туманом. И вдруг…Ника поняла, что её теперь окружают и другие, призрачные фигуры. Справа и слева. Бесплотные, но явно реальные, сотканные из света и эфира.
Справа был Конан. Слева – незнакомый мужчина в облачении кардинала, с властной осанкой.
- Ника! Попробуй, определи…Что это за Чаша? – посоветовал Конан.
- Дай ей силу, от своего камня. И я – сделаю то же. Мы оба даём тебе силу наших артефактов, Ника! – сказал магистр. - Мы сами – очень далеко отсюда, и не сможем сделать то, что нужно. Здесь - только наши проекции. А переходить полностью к тебе – слишком затратно, да и не нужно: мы пришли, чтобы забрать тебя оттуда, а не самим переместиться туда. Пространственный переход возможен только в один конец… На большее не хватит силы даже у Оракула Неба. Обратный переход будет тогда не скоро.
- Оракула Неба? Впрочем, сейчас не важно... Что я должна делать? – спросила Ника.
- Просто, направь на Чашу Копьё Судьбы, и закрой глаза. И - не сомневайся в силе твоего оружия. Тебе сразу пойдут образы или слова. Говори всё, что видишь. Читай слова, что будут написаны. Ты скажешь и забудешь всё - это свойство контактёра. Мы запомним и зафиксируем – это свойство проводника.
- Чаша… Расскажи о себе, - воскликнула Ника, направляя вперёд Копьё Судьбы.
Но, случилось непредвиденное: Копьё тут же взмыло из её рук с металлическим скрежетом - и, роняя искры, раскалённое, ударило в Чашу. Та зазвенела, как колокол, глухим металлическим звоном. А Копьё остыло, и чудом вновь оказалось в руках Ники.
- Я вижу текст, про скифского царя Арианта, - не своим, севшим голосом, заговорила Ника.- Он повелел принести ему все наконечники стрел, которые имели воины. Каждый воин – по одному наконечнику: так он узнал численность своего войска. Из наконечников копий он повелел изготовить казан. То есть, чашу или котёл. Потом вызвал колдунов со всех сторон света, и они должны были прочитать над ним заклятия, делающие котёл страшным артефактом, который вселял ужас в его врагов. Царь Ариант приносил жертвы над этим котлом, чтобы победить в битве. Наполняя его человеческой кровью: кровью пленных врагов. Он купался в этой крови; считалось, что таким образом он получает силу и молодость. Но однажды ему помогли в ней захлебнуться. И всем было сообщено, что царь умер. Все его родственники были перерезаны, а власть перешла к другому правителю. Чаша была предана земле, а тело царя брошено сверху этого кургана, приготовленного только для чаши. А труп самого Арианта пошёл на корм воронью.
- Чего-то подобного я и ожидал… Что это… Чаша горя. И она – отнюдь не спит, а работает. Этот котелок… Он, увы, варит. И я не уверен, что эти двое – Кусков и Свисткова – владеют всей информацией. Думаю, котёл был найден гораздо раньше, чем они предполагали. И даже гораздо раньше, чем Отто Ран, вероятно, нашёл Грааль. И... не фашисты закопали этот котёл. Возможно, что русские раскопали его гораздо раньше, чем предполагает Кускова, и в Москву привезли ещё до постройки Мавзолея. Приблизительно, во времена Первой Мировой... Полагаю, чашу привезли откуда-то с периферии. Возможно, из местного музея, где он пылился в безвестности, где-нибудь в запасниках, как археологическая находка, найденная где-нибудь в Причерноморье. Или же, привезли сразу, как только откопали. И тот, кто привёз её сюда, в Москву – явно не помышлял о добром. А тем более те, кто именно под Мавзолеем установил эту Чашу...
Пока магистр размышлял вслух, Ника, выдав на гора всю информацию, тем не менее снова направила на Чашу Копьё. Оно снова раскалилось - и вспыхнуло алым.
- Ника! Что ты делаешь? - воскликнул Конан.
- Поздно... Ника, теперь - держись! Всей силой, данной мне, как мастеру Света, я призываю силу Камня на помощь. Да свершится воля Твоя! Да будет уничтожено зло, и враги Твои… А святыни - да свершат дело праведное! Аминь, - воскликнул Магистр.
А из Копья вышел тонкий, ровный луч красного света - и пронзил чашу. Этот огромный котёл, что стоял на постаменте, сейчас же треснул - и вскоре раскололся на куски, как глиняная чашка. Постамент под разбитой чашей и вовсе рассыпался трухой.
Повсюду слышался звон и скрежет, стены задрожали… Земля под ногами заходила ходуном: похоже, где-то в глубине, под землёй, что-то зашевелилось. Наверняка, то просыпался Жругр. Вскоре раздались явные подземные толчки - и наружу, сквозь цементный пол, в том самом месте, где ранее находился постамент с чашей, показался огромный глаз. Он осмотрел всё вокруг. А наверху, где-то над ними, с леденящим душу звоном в прах рассыпалась чёрная пирамида из мрамора, и начался несусветный переполох. Даже сюда чудом доносились отголоски сирены, усиленные рупором крики, женский визг, крики растерявшейся толпы убегающих прочь людей. Будто, присутствие Жругра транслировало сюда все эти звуки.
Ника, снова занеся Копьё, нанесла колющий удар прямо в глаз Жругру.
Раздался страшный, нечеловеческий вой, поднялся ураган... Будто бы, находясь снаружи и видя всю площадь, Магистр и Конан лицезрели чёрный, огромный смерч на месте бывшего Мавзолея.
- Сейчас же уходим! Конан, хватай с той стороны Нику, - закричал Машистр. - Повторяй за мной возвратное заклинание…Вдвоём мы ещё сможем...
Его голос потонул в страшном гвалте, скрежещущих звуках и подземном гуле. Под их ногами разверзлась пропасть.
Конан, хватая Нику за руку, только теперь с удивлением осознал, что не бестелесен. С трудом, но всё же может совершать простое физическое действие.
- Ника! Держись,- крикнул он, пытаясь перекричать страшный грохот. Сверху на них посыпались камни.
Вдвоём с магистром, они захватили девушку, застыв на месте, лишённым уже пола и видимости пространства. Последним, что они здесь увидели, был налившийся кровью глаз Жругра, который всё увеличивался и расширялся от удивления, смаргивая с себя осколки чаши и куски обвалившейся штукатурки, Магистр стал читать возвратное заклинание.
- Ника, закрой глаза - и ничего не бойся, – воскликнул Конан, прежде чем начать повторять каждое слово следом за Магистром.
- Во имя ангелов и архангелов, имена которых Габриэль, Самаэль, Рафаэль, Кассиэль, Уриэль, Анаэль, Михаэль – заклинаю силы Света, перенести нас троих в Обсерваторию алхимиков, в великом городе Новая Атлантида, где не царствует тьма. Я призываю…
Конан понял, что что-то вокруг меняется. И вот, они летят уже куда-то в безвоздушном и вневременном пространстве.
Ещё миг, и…его поглотила Вечность.
*
Очнулся Чедвик на полу, с трудом приходя в себя после видений странных и неописуемых словами. Его хлопала по щекам Елена Ган. Олькотт и Лёвушка тем временем склонились над девушкой, она была до сих пор без сознания, и руки её были обожжены. В руках Ника судорожно сжимала Копьё Судьбы. Однако, Магистр даже без посторонней помощи уже пришёл в себя и сидел рядом с Конаном на полу, судорожно глотая воздух.
- Мы успели! – наконец, улыбнулся он Чедвику. И вдруг, из его глаз полились слёзы. Неожиданно это было, и для всех. однако… Магистр рыдал, как маленький мальчик.
«Магистры тоже плачут»,- с удивлением, осознал Конан.
- Жругр, полагаю, понёс страшный урон. Возможно, он даже смоется отсюда в свой мир - залечивать раны, - постепенно приходя в себя, пробормотал Магистр.
- Не надейтесь особо. Это - очень живучая и страшная тварь, - возразила Елена. - А что там случилось?
- Думаю, этот колдовской зиккурат - то есть, Мавзолей - разгромлен. И надеюсь, что Страна Советов высвободится, наконец, от господства злых сил и этого монстра...
- Мавзолей разгромлен? Давно пора! - воскликнула Елена. - И вы сразились со Жругром?
- Ника метнула в неё Копьё... В чашу. Она раскололась, и на поверхность вылез Жругр, - пояснил ей Конан. - Вернее, его глаз. И Ника...
- Нанесла ему удар? - догадалась Елена.
- Не знаю, надолго ли он уползёт в глубину, залечивать раны - или это происшествие его только лишь разозлит. И никуда он не денется, - раздосадованно сказал Магистр. - Но, если и уползёт надолго, то ещё, возможно, будет ещё хуже, поскольку воспрянет побеждённый Жругром Ктулху. Этот монстр отыграется, перелезет ещё и на всю территорию Жругра - и завоюет весь мир. Тогда, там он непременно начнёт жрать новых подданных, считая их побеждёнными союзниками Жругра. И сводя с ума население всей планеты...
- Что гадать? Поживём - увидим. - подскочила к нему Елена. - Что случилось - то случилось. Ну да, Ктулху Жругра не слаще... И лучше, если монстры всё же дерутся между собою, а не с людьми. Хотя и, всё равно - их посредством. Однако, размышлять обо всём об этом несвоевременно. У нас тут, в Обсерватории, ещё одно дело есть. Вы не забыли?
- Действительно! - воскликнул Магистр, и встал.
Итак, он снова был бодр и деятелен, как и прежде. Первым делом, он сразу же распорядился поместить Нику во что-то, похожее на барокамеру, «для восстановления сил с помощью элементалей и сотрудников Света» - так он прокомментировал.
- А мы, остальные, почти в норме. Зарядимся новой ментальной силой, увеличим мощь: подключимся на время к трансформатору идей – алхмической разработке наших сотрудников. И будем сегодня же разбираться с вашим кольцом…Вдруг, оно настолько же полно сюрпризов. Поскольку, не просты вы, мои гости, ох, не просты! Вас привела сюда карма, как говорят на востоке, и дела нас всех ждут просто невероятные. Вернее – вас. Но и мы тут сбоку - с припёку. И поможем, чем только сможем.
Впрочем, даже на восстановление Конана и Магистра, да на сонастройку энергии ушло довольно много времени. Но вот, все не только вновь собрались у большого шара, но и были готовы к работе.
- Позвольте… Я как-то обо всём не подумал, - развёл руками Магистр, оглядывая собравшихся в круг. - Ведь теперь... Нам надо выстроить звезду Давида… Должно быть считывание информации прошлого, и послойное очищение предмета требует шестигранника… Между тем, рабочий день моих сотрудников давно закончился, сейчас уже за полночь. Все разошлись по домам, пока мы восстанавливали силы. Тем не менее, эта ночь – такое подходящее время… Очень благоприятное расположение звёзд… Не скоро мы дождёмся времени, настолько же нам сопутствующего.
- Я знаю, что делать! - воскликнула Елена Ган. – По соседству с нами есть библиотека каббалистов, в этом же здании! Привлеку к нашему делу одного из них – наверняка, хоть один да остался там полуночничать. У них это принято: засидеться за книгами. Их библиотека работает всю ночь, круглосуточно.
- Ну…Что ж. Каббалист – так каббалист. Нам нужен просто ещё один человек, для построения. Сотрём потом с него всю информацию. Наутро, он не будет ничего помнить: из того, что здесь было, я имею в виду. Заинтересуйте его чем-нибудь, скажите, что требуется его альтруистическая помощь. Все они – самозабвенные альтруисты, если новички, и ещё не поняли, что их учат помогать только своим, - усмехнулся магистр. - Но при этом не забывай, Елена, что нам требуется только доброволец.
Елена Ган вышла - и вскоре вернулась с весьма интересным и колоритным экземпляром. Это был юркий и подвижный молодой человек. Ортодоксальный еврей, с кипой на голове и бородкой клинышком. В чёрных классических одеяниях. Из рук он не выпускал Тору и книгу «Введение в каббалу».
- Михаил Бельцман, каббалист – неофит, - представила Елена.
- Вы нам поможете, дорогой? – спросил магистр.
- Да, конечно! Рад служить человечеству! Мы все – части Единого. Как вас зовут, милейший? - спросил каббалист, призванный Еленой.
- Я - просто Магистр. У нас, магистров, нет имени. Мы от него отказываемся ради высокого служения.
- А меня зовут Елена, как я уже представлялась вам, а это – Конан, Олькотт и Лев, - поспешила добавить Ган, пока каббалист не обиделся, что ему не представились. – Итак, время позднее, образуем Звезду Давида: вот и всё, что от вас требуется, Михаил. Просто, стоять на указанном месте - и предоставлять для работы своё эфирное тело. Не волнуйтесь, ничего особого предпринимать не нужно, даже концентрации от вас никакой не требуется: мы находимся сейчас в таком месте и в такое время, что наша работа состоится. Непременно!
- Итак, Конан – снова проводник. Елена Ган – медиум. Я – её сопровождающий. Олькотт – фиксирующий события. А Лев и Михаил - наши спутники и помощники, они плюсуют нам свою энергию и силу. Ну, и вперёд! - сказал Магистр, и все они заняли указанные им места.
- Елена, откупорь и положи кольцо перед шаром. Олькотт, запоминай все видения, запишешь потом, сопроводив историческим комментарием, тебе не впервой! Елена Ган, ты будешь направлять информационный поток, давая свои изображения на шар…, - Магистр свои отдавал последние распоряжения.
Потом Елена с помощью древнего ритуального ножа поддела крышку железной коробки - и открыла её. А также, прочла распечатывающее заклинание, извлекая кольцо с помощью пинцета. Потом она показала его всем, и в первую очередь Магистру: старинное, по всей видимости, золотое кольцо. На нём имелась ёмкость, которая, вероятно, открывалась; на крышке этого секрета и были драгоценные камни. Цвет этих камней сейчас менялся в зависимости от освещения, под которое попадало кольцо в зале. Под прозрачным куполом сейчас было бы уже темно: наступила ночь. Но над центром помещения то и дело зажигались большие светящиеся разноцветные фигуры: каждая из них то гасла, то вспыхивала. А над большим рабочим шаром, вокруг него и даже внутри - теперь вспыхивали странные, какие-то колючие, огоньки.
Магистр осторожно, надев предварительно кожаную перчатку, взял кольцо и положил его на металлическую пластину, установленную на постамент перед шаром. Теперь для всех присутствующих это кольцо являлось вовсе не драгоценностью, но предметом тщательного изучения...
Елена выставила вперёд руки и направила их на кольцо. Оно отозвалось ровным, тусклым мерцающим светом. Магистр тем временем ещё вырисовывал на полу, ведя к обозначениям всех узловых точек, сложные фигуры и знаки, заключённые им в контур звезды Давида.
Потом снова, как и при работе с поиском Ники, он взял в руки манускрипт и стал читать заклинания.
Вскоре, в голове у Конана помутилось, и он почувствовал, что его сознание вновь уносится... Куда-то внутрь того шара, что высился посередине, и который уже вошёл во взаимодействие с кольцом. Этот шар вдруг закрутился, создавая изображения - и меняя реальность вокруг.