По пути домой в салоне машины раздался телефонный звонок.
- Да, Жанна. Привет, - ответил Евгений сестре. – Дела отлично. Завтра еду в Киев. Васильков, если Ольга договориться посмотрит мои картины. Да, это хорошая новость. Последняя… Я бы хотел тебе её показать. Может быть, заскочишь завтра ко мне с Игорем? Ну, где-то часикам к девяти. Хочу до обеда быть в столице. Замечательно! Жду!
Он отложил замолкший мобильный и глянул на Лизу. Она уставилась в окно на дорогу и медленно водила по стеклу пальцем. Молчала и выглядела совершенно отрешенной.
«Сложная девочка», - подумал Евгений и его губы дрогнули в улыбке.
- Заедем за продуктами? – предложил он.
Она мотнула головой и тут же с надеждой глянула на мужчину:
- Напьемся? Я хочу коньяку.
- Ты уже говорила, - улыбнулся Евгений. – Ну, давай, только чуть позже. Отметим создание нашей картины.
- Хорошо, - довольно сказала Лиза.
Через пару минут они въехали во двор дома Евгения. Лиза опрометью выскочила из машины и помчалась к двери. Она уперлась спиной в дверной косяк, не пропуская подошедшего Евгения.
- Постой-постой, - сказала она пылко. – Это очень важно!
Её руки обвились вокруг плеч Евгения, губы искали поцелуя.
- Может, всё же в дом зайдем, - предложил мужчина, немного сбитый с толку.
Потянувшись за спину Лизы, он лязгнул ключами и отворив дверь подтолкнул девушку внутрь.
- Мне нужно почувствовать тебя, жизненно важно, прямо сейчас, - бормотала она в перерывах между поцелуями. – Давай, возьми меня, или ты больше не хочешь меня?
Евгений осторожно высвободился из рук девушки и чуть отстранил её.
- Я хочу заняться картинами. Нужно подготовить их к завтрашней встрече с Васильковым.
- А что не так с картинами? – обиженно спросила Лиза.
- Они пролежали много лет на чердаке. Нужно глянуть в каком они состоянии, - пояснил Евгений. – Поможешь мне?
- Ладно, – пожала плечами девушка.
Они закончили работу, когда солнце устало коснулось горизонта и окрасило все в желто-алые тона.
- Красивый закат, - сказала Лиза, стоя у окна. Но её мысли были где-то далеко. Они бродили в закоулках её странного мира, такого далекого и полного тайн.
Евгений подошел с бокалом наполненным янтарным коньяком.
- Ты хотела, - напомнил он.
Лиза бросила недоуменный взгляд на коньяк и, будто вспомнив о чем-то нехорошем, погрустнела.
- Да, - коротко обронила она и взяла бокал.
Прошлась по комнате и села, найдя убежище в любимом кресле у окна. Евгений со своим бокалом коньяка устроился напротив – на диванчике.
- Я должна тебе кое в чём признаться, - глубоко вздохнув сказала Лиза.
Её серьезный вид обеспокоил Евгения.
- Ну, же, говори, - подбодрил он.
- Видишь ли, - начала девушка, всё ещё неуверенно, - Я тоже немного рисую. Честно говоря, я ходила в художественную школу из-под палки, и каждый раз злилась, когда что-то у меня получалось.
Губы Евгения невольно дрогнули, но он сдержал улыбку.
- Я как-то говорила тебе, что, задумавшись, имею привычку черкать что-то на бумаге. И меня просто бесит, когда вместо каракулек, получаются вполне внятные картинки. Но насмотревшись на тебя, я поменяла отношение. Даже не знаю, не «поменяла». Не могу подобрать правильное слово. В общем, когда ты ездил в Киев, я нашла в доме чистый холст и взяла твои краски. Может быть, мне хотелось немного побыть тобой?
Она хитро прищурилась и тут же снова стала серьезной.
- Я хотела рисовать на чердаке, но он был заперт… Пришлось смириться и рисовать прямо здесь…
Она замялась, встревоженно поглядывая на Евгения.
- И где же картина? – мягко спросил он уже не сдерживая улыбку.
- В том-то и дело, я её не успела закончить, - сразу оживилась Лиза.
- Ты хочешь сделать это сейчас? – догадался Евгений.
- Да, - кивнула девушка. – Ты не сердишься, что вторглась в твое царство без разрешения?
- Должен бы, но не сержусь, - ответил мужчина. – Мне любопытно. Принеси картину. Хочу увидеть тебя за работой.
- О, это не слишком-то приятное зрелище, - рассмеялась Лиза. – Я страшная замарашка.
- Неси, а я освобожу место на мольберте.
Лиза упорхнула и через несколько минут вернулась, прижимая к груди холст.
«Маленькая плутовка», - с досадой подумал Евгений. – «Она умеет удивить».
- Покажи, - потребовал Евгений. Судя по нарисованной Лизой лисе, на холсте мог быть неплохой пейзажик.
«Интересно, как она использует краски»? – подумал мужчина, потянувшись к полотну.
- Вот ещё! – фыркнула Лиза и чуть отступила. – Пока не окончу, даже не приближайся. Сядь на диван и пей коньяк, - распорядилась она. – Хочу, чтобы твои глаза блестели, - добавила с лукавством.
«Холодный синий, серо-стальной, лиловый и…желтый, да, пожалуй, осталось ещё немного желтого», - подумал Евгений. – «Не девушка, а целая вселенная меняющихся цветов».
- Хорошо, - покорился он, подключаясь к игре. - Я могу хоть говорить?
Но Лиза уже не слушала его, сосредоточившись на работе.
«А рука у неё уверенная», - отметил Евгений с досадой. – «Желтый, оранжевый, бирюзовый – что она там рисует»?
Евгений порывался подняться, но Лиза, не отрывая взгляда от холста, махнула в его сторону кистью.
- Даже не думай! Сиди смирно! – строго сказала она.
В комнате повисла тишина, разбавляемая тиканьем часов. Минуты тянулись медленно.
- «Через черный лес, по заросшей тропке, молодой казак шел к своей молодке», - вдруг запела Лиза, страшно фальшивя. - «Над рекой сирень распустила гроздья, а в дому лишь смерть путника ждет в гости».
- Что за дурацкая песня!? – возмутился Евгений и тут же в голове его словно что-то щелкнуло. Воспоминания, мотавшиеся в памяти хаосными отрывками, вдруг собрались в четкую картинку.
Озеро, пышные гроздья сирени, лодка.
- Что за дурацкая песня, какая ещё молодка со смертью? – собственный голос донесся эхом из далекого прошлого.
- А тебе нравится мое платье? – спросила девушка.
- Нет. Оно ужасно. Где ты взяла это пошлое торжество блесток?
- Это платье в стиле «Гетсби». Оно отлично подходит к случаю.
- К случаю сельской свадьбы разве что, - заметил он язвительно. – Увы, у тебя совершенно нет вкуса.
Звонкий смех золотой монеткой упал в прозрачную воду.
- Я просто хотела тебя немного позлить…
- Ах, вот оно что. Тогда придется тебе отомстить. Выходи за меня. Прямо сейчас…
- Раз тебе так хочется поиграть в эту игру – ладно, я согласна.
- Отлично! Но учти ты будешь самой безвкусной невестой! – он бросил весла и оглянувшись на берег замахал рукой. – Дмитрий, друг мой, вы не будете так любезны обвенчать нас.
На берегу послышался женский смех. Худой парень в растянутой футболке и синих джинсах замахал в ответ.
- Женька, греби к берегу. Девочки, рвем сирень! У нас сегодня свадьба!
- Нас же оштрафуют, - попыталась урезонить его одна из девушек.
- А, к черту! – отмахнулся Дмитрий, закадычный друг Евгения. – Рвите!
- Он же не священник, а музыкант, - напомнила девушка в лодке.
- Сегодня будет священником, - весело ответил Евгений. – Я знаю одно укромное местечко в парке….
Женя мотнул головой, отгоняя воспоминания.
- Откуда ты знаешь эту песню? – напряженно спросил он у Лизы.
Но та молчала, поглощенная работой. Её руки были измазаны краской. Они порхали над холстом, как бабочки.
- Похоже, работа не на шутку увлекла тебя, Лиза, - заметил он, справляясь с нахлынувшей тревогой.
Девушка упорно молчала, не слыша и не замечая Евгения. Он прикрыл глаза и тут же память услужливо подбросила новые картинки из прошлого.
Она стояла на мосту. Хрупкая и потерянная. Евгений сразу заметил девушку. Почти пустой серый мост в скучных красках надвигающихся сумерек и она. Длинные светлые волосы волнами спускаются к поясу. Огромные голубые глаза смотрят куда-то вдаль с легкой грустью. Одета просто: черная водолазка и джинсы. Девушка, как все, но не для Евгения.
«Фиолетовый, белый, желтый, темно серый, слоновая кость и изумрудный».
Как же ему нравились эти цвета. Особенно теперь в дни зарождающейся весны. Руки девушки на перилах моста беспокойно теребили носовой платок. Компания Евгения, состоящая из молодых художников и их девушек, галдела, подогретая шампанским. Они намеревались спуститься к реке и встретить там ночь.
Женя отделился от общей группы и решительно подошел к незнакомке на мосту.
- Хотите пойти с нами? – напрямую спросил он.
В глазах девушки вспыхнули удивление и тревога.
- Мы не разбойники, - широко улыбнулся Евгений. – Мы художники. Я вас познакомлю.
- Но мы ведь и с вами не знакомы, - неуверенно проговорила девушка.
- Я Евгений.
- Привет-привет! – послышалось веселое. Друзья Евгения подошли и с любопытством разглядывали девушку.
- Я вот Валерий, а это Соня.
- О, привет! Ты Женина подружка? – затараторила шаловливая и миловидная Соня. – Вот это сюрприз! Мы с тобой тоже подружимся. А мы идем к реке и у нас есть ещё шампанское. Женя, мы идем?
Евгений протянул незнакомке руку. Та взяла её с легкой улыбкой.
«Как же её звали»? – потер лоб Евгений, не в силах припомнить имени, но отчетливо вспомнив внешность.
- Что за нелепица! – невольно воскликнул он.
Девушка, стоявшая на мосту двадцать лет назад теперь, как ни в чем ни бывало, хозяйничала у его мольберта. Лиза?
Лиза оторвала взгляд от рисунка и испытующе глянула на Евгения.
- Ты что-то сказал?
По спине Евгения пробежала волна холода. Льняные волосы, огромные голубые глаза, черная водолазка и джинсы.
«А ещё тот странный мешковатый плащ», - вспомнил Евгений и тут же вздрогнул: «Я же сам ей его подарил»…
- Я должна с тобой поговорить? Что происходит, Женя? – голос девушки вывел его из дрёмы.
- Отстань, гуляли же всю ночь! – раздраженно отмахнулся он. – Дай поспать!
- Ты гулял, а я сидела здесь одна. И так который день. Если я больше не интересна тебе, так и скажи. Мне тяжело блуждать в догадках.
В голосе девушки звенела обида и ещё, где-то в глубине, робкая надежда.
- Ты больше не интересна мне, - бросил Евгений сонно. – Довольна.
Девушка на миг замолчала, потом затрясла его за плечи.
- Да проснись же ты! Это серьезные вещи.
Евгений сел на матрасе, который служил ему одновременно кроватью.
- Ты права, это серьезные вещи, - сказал он, протирая глаза. – Для тебя точно. Думаю, тебе пора уходить.
Девушка присела рядом. Хрупкая тень в нежном утреннем свете.
- Женя, - с горечью позвала она. – Я думала…
Слезы мешали говорить. Девушка всхлипнула, окончательно разбудив Евгения. Раздосадованный он поднялся и пройдясь по пустой комнате указал на картину, стоящую на полу. На ней нежные листья сирени превращались в маленьких мотыльков и срывались ввысь с пышных гроздьев цветов.
- Это ты. Ты и все недели, проведенные тобой в Богшане. Всё здесь, - сказал он холодно. – И это всё, что нас связывало. Картина закончена. Прости, но я ничего не могу дать тебе более.
Он на миг задумался.
- Хотя нет. Возьми плащ. Он там на вешалке в прихожей. Кажется, это Соня потеряла… На улице холодно…
Она ушла, словно растворилась в утреннем тумане. И Евгений никогда не вспоминал о ней.
Евгений резко встал. Недоумение, даже страх нахлынули волной.
- Лиза, я…
Он не мог подобрать слова. Да и что ей сказать. Двадцать лет назад я встретил твою копию? И что?
«Вот почему мне всё время казалось, что я знал её раньше! Чертовщина какая-то»!
Мимолетная ничего не значащая история. Одна из десятков девиц… Где-то в глубине души Женя чувствовал, что это не совпадение. Что-то было не так…
- Что такое? – Лиза оторвалась от работы. – Заскучал? Ещё немного и я закончу.
- Откуда ты взяла тот идиотский зеленый плащ? – спросил Евгений.
Глаза девушки округлились.
- Плащ? – она растерялась. – Странно, что ты вспомнил о нём.
Евгений ждал ответа. Лиза занервничала.
- Ну, изволь. Я стянула его с вешалки в прихожей, когда уходила из дому. Он не мой – наверное, забыл кто-то… Но на улице было прохладно и плащ оказался кстати.
Мужчина в растерянности провел пальцами по лбу.
- Странная штука произошла со мной прямо сейчас, - пробормотал он. – Знаешь, так бывает: какие-то жесты, вещи, слова вдруг будят воспоминания давно похороненные, малозначимые. Но сейчас, буквально каждая мелочь словно кусочек пазла, готового собраться в старую картину.
- У тебя богатое воображение, может быть дело в этом? – предположила Лиза и отступила от полотна, придирчиво глядя на свою работу. – Пожалуй – не дополнить, не отнять, - удовлетворенно заключила она и глянула на Евгения.
- Я могу теперь посмотреть? – механично спросил он, думая о своём.
- Ну, пожалуй, я не рискну показать тебя мою мазню без порции коньяка. Ты не мог бы принести с холодильника колы? Я разбавлю…
- Колой? Хороший коньяк? – поморщился Евгений. – Ну, раз тебе так хочется, принесу. Приму участие в кощунстве.
- И лимончик, - с невинной улыбкой попросила Лиза. – Порежь его на тоненькие ломтики, пожалуйста.
- Я хочу посмотреть на твою работу, а не резать лимончик, - возмутился Евгений.
- Мне нужно собраться с духом, - пояснила Лиза.
- Ладно, дам тебе время.
Собственно, ему оно тоже было необходимо. Провозившись на кухне минут пять и немного успокоившись, он вернулся. Лиза, как ни в чем не бывало сидела в кресле. Взяла предложенный бокал и плеснула в него хорошую порцию колы.
- Ну, чтож, - сказала она торжественно. – Ты закончил работу. Идеальная картина – это звучит странно.
Она прищелкнула языком и спросила:
- Ты доволен?
Евгений изучающе глядел на девушку. Она вдруг стала другой, не похожей на обычную себя, почти чужой. Словно какая-то нервная струна натянулась и дрожала в девушке.
- Сегодня да, - меж тем ответил он сдержанно. – Но ты правильно заметила – идеальная звучит странно и пафосно? Может быть завтра я увижу что-то ещё и снова захочу рисовать днем и ночью.
Он сделал маленький глоток коньяка, поглядывая на Лизу.
- С чего такой официальный тон? Ты будто что-то задумала, - заметил он.
- Думаю, о своей работе. Пожалуй, она не завершена. Словно какой-то краски не хватает.
Лиза вопросительно подняла брови.
- У тебя так бывает?
- Да, постоянно, - рассмеялся Евгений. – Оставь всё, как есть и дай глянуть.
- Нет-нет, - покачала головой девушка. – Ещё не время.
Она медленно поднялась и пересела на диван. Руки вкрадчиво обняли Евгения.
- Знаешь, я никогда не могу понять, что ты чувствуешь. Ты очень замкнутый. Иногда страсть, которая выплескивается наружу пугает меня. Ведь сила страсти обычно компенсируется отсутствием глубины.
Её голос звучал хрипло. Пальцы машинально гладили плечо мужчины.
- Замкнутый? Не можешь понять? – пораженный Евгений отшатнулся от неё. Да ты как никто другой понимаешь меня, и потому я позволяю себе роскошь быть искренним! Лиза, что с тобой? Ты будто чужая сегодня. И какая к бесу сила страсти? Ты будто бульварных романов начиталась.
- Странный день, - проговорила девушка. – Будто прошлое и настоящее сошлись в схватке. Наверное, это из-за твоей картины. Как будто вчера я пришла к тебе из дождя и осталась, чтобы ты рисовал. А потом длился долгий-долгий день, и он закончился с последним штрихом твоей идеальной картины. А ведь ты обещал, что не перестанешь рисовать. И я снова у тебя на пороге продрогшая и мокрая насквозь… Но что ты скажешь на этот раз? Может быть вызовешь мне такси? А может это уже и не я вовсе?
- Теперь я не в силах тебя понять, - обронил Евгений, и поморщился от вспышки боли пронзившей виски.
«Чертова мигрень»! – раздосадовался мужчина.
- Я смотрела на твою картину и думала: сколько цветов! И это всё - я? Ты вытянул из меня всю палитру красок.
- Всю – это невозможно, - улыбнулся Евгений. – Например, в тебе я практически не вижу оттенков красного.
- Красный – цвет страсти, - как бы про себя сказала Лиза.
- Нет-нет! - с досадой запротестовал Евгений. – Не нужно привязываться к шаблонам. Красный - это просто цвет без подтекста.
- Когда-то давно тоже шел дождь и было холодно. Кто-то другой, нет, кажется это была я сама… Я стояла у твоих дверей и думала, что, если бы ты перестал рисовать, если бы никогда больше не брал в руки кисти, возможно перестал бы видеть в людях только набор цветов.
Лиза говорила с каким-то отстраненным видом. Её мысли витали где-то очень далеко.
У Евгения закружилась голова. Перед глазами поплыли круги. Голос девушки тянулся к нему сквозь густой туман, затянувший сознание.
- Это странный разговор, Лиза. Не могу понять ты хочешь обидеть меня, уличить в чем-то или разобраться. Но я не могу продолжать сейчас - что-то мне не хорошо. Выйду на террасу, глотну воздуха, - пробормотал он.
- Врядли у тебя это получится, - спокойный голос Лизы покоробил слух. – Останься на месте.
Он почувствовал, как её пальцы нежно скользят по его щеке.
- Пожалуй, я все-таки внесу коррективы в мою картину, - сказала она, отрешенно.
Евгений попытался говорить, но ему не хватало воздуха. Яркие, радужные круги разбегались перед глазами. Сердце отчаянно колотилось.
- Лиза, позвони Жанне, - выдавил Евгений. – Пусть приедет. Она доктор. Мне действительно плохо.
Её пальцы продолжали гладить его щеку.
- Тише, тише, - нежно проговорила она. – Я хочу, чтобы время остановилось сегодня. Боюсь, что завтра просто может не быть.
«О чём она? Почему»? – билось в голове у Евгения, но сил что-то сделать не было совсем. Его тело будто парализовало.
Хрупкие пальцы Лизы соскользнули вниз. Теперь они сжимали его руку. Сильно, решительно. Евгений слабо дернулся, пытаясь освободиться. Хватка Лизы стала сильнее. Хрупкая девушка держала его будто стальными щипцами сжимала. В руке запульсировала боль. Она нарастала и вдруг разлилась обжигая, как кипящее масло.
К горлу Евгения подкатила дурнота. Боль становилась невыносимой. От кисти она перебралась к плечу. Мужчина застонал.
- Тише, тише, - шёпот стучал в уши.
В голове туман сгустился до какой-то черной плотной массы, которая давила, пока не утянула Евгения в глубокую яму беспамятства.