ЕЩЕ НЕ ВЕЧЕР
Часть 2
Глава 6
Машина плавно катилась по асфальтированному полотну дороги. Негромко
льющаяся из приемника чарующая мелодия создавала особое настроение. Голова Алевтины, покоившаяся на подголовнике, слегка покачивалась в ритме движения. Поглядывая время от времени на розу, лежащую на панели, Алевтина улыбалась.
- Тебе не дует, дорогая? – заботливо спросил ее спутник. – Может, все-таки одно окно закрыть?
- Спасибо, Костя, не надо. Мне так хорошо.
- Я рад. А может, ты что-нибудь хочешь? Конфетку, шоколадку, фруктов?
Алевтина покачала головой.
- А пить? Есть хороший сок.
- Нет, спасибо. Я просто отдыхаю.
Некоторое время они ехали молча, наслаждаясь теплым вечером, музыкой и запахом свежескошенной травы. Легкая и необъяснимо загадочная улыбка не сходила с лица Алевтины. Лениво обозревая проплывающие мимо окрестности, она время от времени задерживала взгляд на своем спутнике. Благодаря темным стеклам очков, она могла беспрепятственно тайком любоваться его четким мужественным и в то же время прекрасным профилем, волнующей игрой тренированных мышц, которые не могло скрыть тонкое полотно изысканной одежды, и сильными загорелыми руками с ухоженными пальцами.
Вдали показалась темно-зеленая полоска леса, который был настолько густым, что верхушки деревьев походили на вспаханное поле, словно подпирающее небо. Алевтине не доводилось бывать в этой стороне, и она с интересом рассматривала приближающуюся к ним величественную дубраву, в которой то тут, то там уже виднелись освещенные заходящим солнцем белые стволы берез.
- Если не возражаешь, – не отрывая внимательного взгляда от слегка подпорченного гусеницами тракторов участка дороги, сказал Константин, – можем заехать в лесок и погулять немного, пока не село солнце. Ты ведь любишь запах дуба, – скорее утвердительно, чем вопросительно, добавил он.
Алевтина радостно кивнула.
- Конечно, это было бы так здорово.
Машина свернула с асфальта на проселочную дорогу, проехала еще немного и остановилась на лесной опушке. Константин вышел из машины и, обойдя ее спереди, открыл дверцу. Галантно предложив Алевтине руку, он помог ей выйти. Стараясь быть грациозной, но все же неизбежно погружаясь тонкими каблуками в мягкую почву, Алевтина выпрямилась и, блаженно разминаясь, осмотрелась.
Их обоих окутал непередаваемый аромат вечернего леса. Слегка шелестела листва, перебираемая игривым ветерком, да время от времени перекликались еще не устроившиеся на ночлег лесные птицы.
Они стояли рядом и молча растворялись в этом великолепии. Рука Константина лежала на ее талии. Алевтина переступила с ноги на ногу, пытаясь высвободить из плена рыхлой лесной земли свои каблуки, но в это время Константин повернулся к ней и осторожным движением снял с ее переносицы темные очки. Взгляд Алевтины пришелся на основание его шеи и затем непроизвольно скользнул вниз, туда, где в открытом вороте была видна мощная загорелая грудь, покрытая темными волосками. И Алевтина почувствовала на своем подбородке его пальцы, деликатно приподнимающие ее лицо вверх. Взгляды их встретились, и они, не отрываясь, долго пристально смотрели друг на друга.
- Ну, здравствуй, милая, – наконец произнес он, и они слились в затяжном чувственном поцелуе.
К гостинице подъехали, когда уже почти стемнело. Их ждал номер «люкс» с двумя ванными комнатами, что сильно обрадовало Алевтину – необычный рабочий день, дорога и ожидаемое впереди, конечно, утомили ее. Но уже через час, отдохнувшая и посвежевшая, она захотела ужинать в общем зале ресторана. Снова заколола волосы, надела удлиненное платье из тонкого белого трикотажа, отдаленно напоминающее ночную сорочку, но очень выгодно подчеркивающее стройность фигуры, и почти пропела также успевшему освежиться и переодеться Константину, что готова.
В коридорах и на лестнице было тихо, и даже звуки их шагов поглощались напольными покрытиями. Поддерживая Алевтину за талию и слегка наклонившись к ней, Константин негромко замурчал какую-то мелодию, ритм которой, как ни странно, совпадал с ритмом их шагов. И уже спускаясь по лестнице, Алевтина вдруг почувствовала, что на каждой ступеньке пальцы поддерживающей его руки поочередным ритмичным нажатием посылают ее телу крайне возбуждающие импульсы, словно играя не нем какую-то свою чувственную мелодию.
- Ты хочешь, чтобы я тут же упала? – дрогнувшим голосом спросила Алевтина.
- Да, хочу, – тихо и многозначительно произнес Константин, – но не здесь и не сейчас. Если ты меня считаешь пошлым, ты ошибаешься. Просто я так давно этого жду, что становлюсь неприлично нетерпеливым. Или нетерпимо неприличным?
Алевтина взяла его руку и, иронично усмехнувшись, одобряюще стиснула ее.
Зал ресторана встретил их таинственным мерцающим освещением, характерным перезвоном посуды и негромкой музыкой. Помещение было большим, но обустроено таким образом, что любой посетитель мог чувствовать себя здесь вполне уютно. Оригинальность планировки заключалась в том, что вся площадь большого прямоугольного зала за исключением центральной его части была разделена на секции в виде невысоких, всего в пару ступенек, возвышений, на которых стояли столики для посетителей. Каждое возвышение, или подиум, как мысленно отметила Алевтина, имело ограждение, состоящее из фигурных деревянных балясин и широких перил, на которых стояли вазы и горшки с цветами. Центр зала, остающийся ниже уровнем и свободный от столиков, служил, очевидно, для танцев. В дальнем торце зала рядом со служебным входом так же на подиуме располагался небольшой оркестр, другой же торец зала был занят баром.
Предоставив Алевтине минутную возможность осмотреться, Константин уверенно провел ее на один из подиумов, и они сели за понравившийся им столик. Алевтина не была голодна, ей вдруг просто захотелось побыть на людях, но карту ресторанных блюд, напитков и десерта, предложенную им тут же подошедшим официантом, она читала, как оглавление кулинарной книги – таким длинным показался ей этот список.
- Ты можешь заказать все, что захочешь, – негромко подсказал ей Константин.
- О, да, конечно, – спохватившись, ответила Алевтина. «Мои глаза, похоже, приняли очертания прямоугольника» – подумала она, но вслух равнодушно-капризным тоном добавила:
- Я просто никак не могу определить, чего же мне сейчас хочется.
Решив не экспериментировать с желудком в первый же день, Алевтина заказала овощной салат, тушеную говядину с черносливом и апельсиновый сок. Константин одобрительно кивнул и заказал то же самое.
В ожидании ужина Алевтина откинулась на спинку стула и, словно бы рассеянно, посматривала по сторонам. Она обратила внимание, что на их подиуме стояло пять столиков для посетителей и один явно служебный, с ящичком и единственным «посадочным» местом. Впрочем, застелен он был такой же скатертью, как и все другие. И на нем тоже стояла маленькая вазочка с цветами и светильник, так же пока не включенный. Алевтина, будто задумавшись, дважды нажала кнопочку светильника на их столе. Лампочка вспыхнула неярким желтым светом и тут же погасла. Алевтина улыбнулась.
- Тебе здесь нравится? – спросил Костя, дотронувшись до ее руки.
- Нравится, – просто ответила Алевтина, – здесь хорошо.
- И можешь объяснить, чем именно хорошо?
- Здесь можно быть со всеми, а можно вдруг обособиться, отделиться. Достаточно включить этот светильник на столе, и ты уже наедине с тем, с кем пришел. Или вообще только с собой.
- Хм, – улыбнулся Костя, – ты умница, – и опять одобрительно кивнул.
Официант, подавая принесенный ужин, пожелал им приятного аппетита и подошел к соседнему столику, за которым другая пара уже заканчивала ужин и приступила к принесенному десерту. Внушительных размеров мужчина с выразительными глазами и пышной шевелюрой непокорных седеющих волос и столь же крупная с непривлекательным бледным лицом и добрыми грустными глазами женщина – оба около сорока лет – очевидно, после обильной еды тут же принялись вяло ковырять ложечками поданное официантом мороженое. А за самым дальним столиком сидели две пожилые дамы, которые пришли, по всей видимости, еще раньше, так как их столик был уже почти убран. Лишь перед одной из них стоял стакан с недопитым чаем. Вторая же, лицо которой показалось Алевтине знакомым, курила длинную темную сигарету в тонком янтарном мундштуке.
Еда Алевтине понравилась, и, несмотря на приличную порцию, она съела все и, немного порозовев, с довольным видом потягивала холодный апельсиновый сок.
- А почему мы сели именно здесь, в этой секции? – вдруг спросила она Константина.
- Потому что именно здесь места нашей группы на все время путевок. Здесь так заведено – каждой группе предоставляется своя секция в зале ресторана и один этаж с номерами, двумя «люксами» и общей гостиной на все время путевки независимо от ее длительности и маршрута. Если, например, кто-то передумал ехать на экскурсию, он может остаться у себя в номере. Мне это кажется очень удобным – как бы ни сложились обстоятельства во время отдыха, человек может быть уверен, что его номер в гостинице и место за столиком в ресторане никто не займет.
- Это же замечательно! А по какому же принципу выбирается номер в гостинице и столик в ресторане?
- По принципу «нравится – не нравится». Ведь мы сели за тот столик, который нам понравился, не так ли?
- Так, – улыбнулась Алевтина. – А номер?
- Принцип тот же, – засмеялся Константин, – «нравится – не нравится». Я выбрал из двух номеров «люкс» тот, у которого окна выходят на лесополосу.
- А другой?
- А у другого окна в сторону трассы. Тебе какой больше нравится?
- Тот, который выбрал ты, – теперь уже и Алевтина смеялась.
Тем временем верхний свет постепенно приглушался, и зал ресторана стал освещаться только настенными светильниками. Оркестр заиграл красивую протяжную мелодию, и к центру зала потянулись пары.
- Потанцуем? – спросил Константин. Глаза его загадочно блестели.
- С удовольствием, – поднялась Алевтина.
Он увлек ее в сумерки танцевальной площадки и, вливаясь в ритм танца, обнял Алевтину. Она тут же почувствовала на своей спине робко ласкающие ее мужские руки, вновь посылающие ей импульсы желания. Мелкая дрожь вдруг возникла где-то внизу под коленками и медленно поползла вверх до самых корней волос, скрепленных французской заколкой. Алевтина попыталась вспомнить, испытывала ли она когда-нибудь что-то подобное, но не смогла. Ее руки обвивали крепкое молодое тело, моментально реагирующее на каждое ее движение. Голова ее склонилась к его груди, и Константин, чуть нагнувшись, коснулся губами ее шеи. Алевтина ощутила слабость в ногах и слегка обмякла.
- Как хорошо ты пахнешь! Этот запах можно вдыхать всю жизнь, – мурлыкал ей на ухо Константин под пронзительно нежную мелодию.
Алевтина улыбнулась и еще крепче обвила его. Он сделал очередное па, нога его оказалась между ног партнерши, и они снова закачались в ритме мелодии. Они были так тесно слиты в танце, что, почувствовав силу его желания, тело Алевтины откликнулось столь мощным всплеском, что жаркая удушающая волна неожиданно окатила ее с ног до головы.
- Давай как-то достойно прервем пока это безобразие. А, Костя? – немного отстранившись, усмехнулась Алевтина. – Иначе нам обоим будет неловко выйти на свет.
- А ведь ты права, – недвусмысленно опустил взгляд вниз Костя, и они оба прыснули.
Вскоре, заказав в номер горячий чай, они поднялись по той же лестнице, взявшись по-детски за руки и переговариваясь короткими фразами о каких-то пустяках.
Проснувшись потом среди ночи и глядя то в потолок, то на обнаженное совершенное тело, запутавшееся рядом с ней в простынях, Алевтина размышляла.
«Вот, хоть и не сложилась моя личная жизнь, но все же была у меня и первая любовь, и муж, и любовник, и даже обремененный детьми женатый мужчина, но то, что мне довелось испытать сегодня, ни с чем не могу сравнить. Теперь, если уже завтра мне вдруг надо будет уехать отсюда и навсегда расстаться с ним, я сделаю это не задумываясь, потому что даже воспоминаний об этой волшебной ночи мне теперь хватит на всю оставшуюся жизнь. Ведь большего блаженства на земле испытать просто невозможно».
Она не чувствовала переутомления или пресыщенности. Напротив, странная, не по ночному времени, бодрость и легкость в теле еще долго не давали ей снова погрузиться в сон.
Глава 7
Утром Алевтину разбудили не ее внутренние часы, а ласковые, но настойчивые прикосновения мужских рук. Ее губы дрогнули в слабой улыбке, и тут же у самого уха она услышала интригующий шепот: «не открывай глаза». Послушно кивнув и продолжая улыбаться, Алевтина позволила рукам не прерывать их игру. А те все смелее и смелее осваивали новые территории, исполняя особый эротичный танец, состоящий из нежности и страсти. Легкий трепет, поначалу охвативший добросовестно зажмурившуюся Алевтину, стал постепенно переходить в возбужденную дрожь, улыбка ее погасла, дыхание стало частым. Движения тела, непроизвольные вначале, все более целеустремленно направлялись навстречу горячим ладоням с чувственными пальцами, намеренно подставляя им островки непереносимого желания, пока, наконец, это колдовское действие не достигло своего апогея. Коротко вскрикнув и на мгновение распахнув удивленные глаза, Алевтина снова зажмурилась и блаженно застонала, сворачиваясь в пышущий жаром клубочек. И тут же услышала, как тихий баритон у самого уха произнес:
- С добрым утром, Аля!
Так началось первое утро ее последнего отпуска. И оно ей очень понравилось. Еще и тем, что привычная чашка чая уже ждала ее – Костя позаботился, чтобы в их номер принесли электрический чайник.
Несмотря на то, что Алевтина и Костя спустились к завтраку поздно, все, кто был вчера за ужином, сидели на тех же самых местах. Поздоровавшись, они тоже устроились за своим столиком.
- Почему-то наша группа все так же малочисленна, – тихо сказала Алевтина.
- Наверное, не все могут прибыть к началу путевки. Вот к началу маршрута должны уже все собраться.
- Это когда же?
- Наша путевка началась со вчерашнего дня. Пока нам дают возможность разместиться, осмотреться, познакомиться. Да, наконец, просто отвлечься от работы и перейти в режим отдыха, расслабленности. А маршрут начинается с понедельника, то есть послезавтра.
- А чем отличаются путевки? Ну, не нашей группы, а вообще тех, кого мы можем встретить в этой гостинице, вот в этом ресторане?
- А, я понял. Во-первых, конечно, сроками. Есть путевки всего на неделю – это самые короткие. А самые длительные – на полтора месяца. Вот и получается, что они отличаются еще и маршрутами. На каждый маршрут уходит около недели. И тот, кто может позволить себе более длительный, чем на неделю, отдых, имеет возможность комбинировать маршруты, выбирать те, которые ему больше всего понравятся. Твой отпуск, например, продлится три недели, поэтому наши путевки включают три маршрута.
- Так, значит, мы туристы?
- Тебя смущает слово «маршрут»? Можешь заменить его словом «тур» или любым другим, которое тебе нравится, дело не в этом. А мы, скорее всего, просто отдыхающие, а не туристы. Маршрутами я называю наш отдых, исключительно следуя здешней традиции. Раньше на этой территории располагалась самая обыкновенная турбаза с прокатом лыж зимой, а неподалеку от нее скромный мотель для дальнобойщиков. Во времена перестройки, когда многие просто не понимали, что именно и как надо перестроить, нашлись люди, которые вложили в уже почти развалившуюся турбазу средства и организовали несколько настоящих туристических маршрутов, как взрослых, так и детских. А потом уже даже семейных. И это позволило им подняться до такой степени, что появилась возможность выкупить еще и соседний придорожный мотель. Конечно, не из-за его материальной ценности, а из-за территории. Прошло еще совсем немного времени, мотеля уже нет, а на его месте теперь эта гостиница и автостоянка. Турбазы тоже нет – там сейчас спортзал, бассейн, бильярдная и прочие развлекательные службы. Но слово «маршрут» употребляется до сих пор.
Подошедший официант прервал их разговор. Заказ сделали быстро, так как меню на завтрак было намного короче предыдущего.
- Официант, кажется, тот же, что и вчера, – заметила Алевтина.
- Ты наблюдательна. Да, он будет нас обслуживать в течение всего нашего отдыха. И гид у нашей группы будет один на все три маршрута. Здесь обслуживающий персонал закрепляется за группами, а не за маршрутами. Так обслуживание качественнее, потому что есть возможность учесть привычки и пожелания отдыхающих по мере их узнавания, не дожидаясь просьб и напоминаний.
Алевтина хотела расспросить Костю еще и об их маршрутах, но, заметив официанта, приближающегося к ним с подносом, сдержалась.
Неторопливо поглощая салат с крабами и печеночный паштет, сделанный в виде пирожных с кремом из сливочного масла, Костя сам продолжил разговор.
- На первую неделю нам предложили шесть маршрутов. Два я отмел сразу – это кемпинги для семейных с детьми. Два я отмел после – это, хотя и комфортабельные, но турбазы. Одна на берегу реки, другая – на берегу озера. Я выбрал, на мой взгляд, интересный вариант – неделю мы будем гостить в бывшем графском поместье.
Алевтина восхищенно покачала головой, изображая, что трудно даже поверить в такое счастье. Костя улыбнулся.
- Я рад, милая, что ты одобряешь этот выбор. Затем нам предложили еще несколько вариантов, в основном, экскурсии – либо короткие, по паре дней с ночевками в придорожных мотелях, либо ежедневные по ближайшим достопримечательностям с проживанием в нашей гостинице. Либо же все семь дней в дороге – этакое турне по провинциальным городам. Я выбрал единственный вариант, сильно отличающийся от этих предложений. Мы будем отдыхать в лесном пансионате. Волшебная природа, замечательные условия, охраняемая территория и отличное обслуживание. Тебе нравится такой вариант?
- Восхитительно, – одобрила пораженная Алевтина. – А потом?
- Третью неделю мы отдыхаем тоже в пансионате, но уже в морском. В Крыму, в прелестном тихом местечке, в котором умные, расторопные люди создали все условия для отдыха хороших, добрых, но уставших от работы людей.
- Невероятно, – блаженно улыбнулась Алевтина. – А на выбор было что-нибудь?
- Каспийское, Азовское, Черное моря, тот же Крым, но уже попроще, в общей куче – турбазы, одинаковые комнаты с выходом в общий коридор. Это для не слишком уставших людей.
- Ясно. Для тех, кто любит шумное общество и тесное общение. Мне нравится все, что ты делаешь. Я очень довольна, спасибо тебе, – и Алевтина погладила Костю по руке. – А по какому принципу составляются группы?
- По простому. С нами будут те, кто сделал такой же выбор.
- Все три недели?
- Ну да. И у нас будет гид, сопровождающий нас все три недели, один и тот же, вернее, одна и та же. Завтра мы ее увидим. И официант один и тот же. Мы его уже увидели.
- Да хватит, – рассмеялась Алевтина. – Так можно до самого вечера. А что мы сегодня будем делать?
- Если ты не против, мы сегодня устроим шопинг, а проще – прокатимся по магазинам.
- Не против. А зачем?
- Купим тебе одежду и обувь, удобную для носки в графском поместье, в диком лесу и на песчаном крымском пляже.
- Но у меня же все есть.
- Я догадываюсь, но не уверен, что в этом тебе будет удобно в графском поместье, в диком лесу и на песчаном пляже Крыма.
- Хорошо, – опять развеселилась Алина, – но я хотела бы переодеться.
- Тогда я буду ждать тебя в машине.
После завтрака Костя проводи Алевтину до номера и направился к автостоянке.
Брючный костюм Алевтины из легкой и чуть прозрачной ткани бледно-сиреневого цвета, хоть и шел ей, но был несколько вызывающим. Однако Костя, целуя ей руку, восхищенно произнес:
- Ты неотразима!
- Спасибо, – смущенно пробормотала Алевтина, но улыбка ее была довольной.
Магазины своей субботней сутолокой, обилием нужных и ненужных товаров и трудностями с парковкой машины Алевтину утомили. А обед они с Костей и вовсе пропустили, лишь наскоро перекусив в каком-то крошечном кафе. Тем не менее, день прошел очень быстро, и, когда уже ближе к вечеру порядком уставшая, но изо всех сил бодрившаяся Алевтина добралась до ванны, жизнь снова показалась ей прекрасной.
Кутаясь в махровый халат, она вышла из ванной со щеткой для волос и, блаженно улыбаясь, присела на край кровати. Очнулась лишь через полтора часа и с ужасом осознала, что все это время просто спала.
- Понять не могу, как это так могло со мной случиться, – удивленно пожимая плечами, приговаривала она, все еще сжимая в руках массажную щетку.
- А ты что, плохо себя чувствуешь? – сдерживая улыбку, спросил Костя.
- Вовсе нет, напротив…
- Ну вот и не забивай себе голову ненужными мыслями. Давай-ка лучше я тебя причешу.
Он забрал из ее рук щетку, усадил Алевтину на пуфик перед трюмо и принялся осторожными движениями расчесывать уже просохшие волосы. Алевтина молча наблюдала за его отражением в зеркале. Было видно, что он откровенно любуется цветом ее волос, их шелковистостью и мягкостью – она одна знала, чего ей это стоило, и что ему нравится перебирать пальцами струящиеся пряди. Она заметила, что лицо его становится все напряженнее, пока, наконец, они не встретились в зеркале взглядами. Алевтина молчала, любуясь отражением правильных черт его застывшего лица. Он обхватил ее голову ладонями и прижал затылком к себе. Она все поняла.
- Ты подаришь мне пятнадцать минут? – наклонившись к ней, шепотом спросил он.
Алевтина опустила веки, легонько кивнула и в тот же момент почувствовала, как сильные руки подхватили ее и понесли.
- А-ах, – выдохнула она, сразу же ощутив, насколько велико было его желание.
Как ни странно, они действительно уже через пятнадцать минут лежали на широкой кровати в темнеющей комнате, раскинув руки и прислушиваясь к нарастающему чувству голода внутри.
- Я тоже очень проголодался, – сказал вдруг Костя.
- А я разве что-то говорила?
- Нет, я просто подслушал твои мысли.
- Как не стыдно, – лениво отозвалась Алина. – Что будем делать?
- Хочешь, я закажу ужин сюда?
- Нет, давай лучше спустимся.
- Хорошо. Тогда встаем?
- Уже встала, – и неожиданно бодрой походкой Алевтина снова пошла в ванную. Когда она оттуда вышла, Костя был уже одет.
- Если не возражаешь, я пока схожу заказать ужин, чтобы нам не ждать, а потом приду за тобой.
- Отлично, – обрадовалась Алевтина. – Я быстро соберусь.
- Тогда не забудь надеть вот это, – Костя подошел к ней сзади, сделал какой-то странный пасс руками, и Алевтина вдруг ощутила прохладное прикосновение к своей груди. Она тихонько ойкнула и накрыла это место ладонью. Под пальцами оказался маленький твердый предмет правильной формы. Заинтригованная Алевтина убрала ладонь и увидела искусно сделанный кулон в виде удлиненной, будто стекающей, капли из темно-красного рубина. Капля была крупной, тяжелой и висела на цепочке необычного плотного плетения.
- Это мне? – выдохнула пораженная Алевтина.
- Да, тебе. Нравится? Он очень идет к твоим глазам. Ты знаешь, что они у тебя цвета переспевших вишен? – отойдя на пару шагов, любовался порозовевшей от смущения Алевтиной Костя.
- Спасибо, ты очень мил, – нарочито чопорно ответила она, целуя его в щеку и, спохватившись, спросила: – А что мне тогда надеть?
- О, тут я отступаю. И, пожалуй, мне пора. Через несколько минут я за тобой вернусь.
Дверь с глухим стуком закрылась за ним, и Алевтина озабоченно посмотрела на кресло, где ворохом лежали не разобранные после посещения магазинов коробки и свертки с покупками. Если там и можно было найти сейчас что-то подходящее, то все это, наверняка, мятое. Ладно, этим она займется завтра. А пока…
И Алевтина сняла с вешалки заранее подготовленное алое платье. Подарок Кости удивительно гармонировал с цветом ткани, а в меру смелое декольте не давало рубиновой капле спрятаться под платьем.
Стоя перед зеркалом, Алевтина тщательно забрала волосы вверх, заколола их элегантными декоративными шпильками и, придирчиво осмотрев себя со всех сторон, вздохнула. Ей странно и непривычно было видеть украшение у себя на груди – ведь у нее никогда ничего подобного не было вообще. Сама она себе ничего такого не покупала, руководствуясь соображениями бережливости, а дорогих подарков ей никто никогда не преподносил. А как это, оказывается, приятно!
Алевтине вдруг подумалось, что она начинает понимать тех женщин, у которых при виде драгоценностей учащалось сердцебиение.
«Наверное, это вовсе не всегда от жадности, зависти или примитивного желания обладать очередной блестящей вещицей, – все еще стоя перед зеркалом, размышляла она, поглаживая пальцами рубиновую каплю. – Все гораздо тоньше. Возможно, получая такой подарок, женщина начинает ощущать себя невероятно желанной, раз мужчине для нее ничего не жалко. И пусть это не всегда так или всегда не так, но чувство это может оказаться настолько сильным, что женщины будут сами покупать себе драгоценности. Чтобы просто создать, и не только для себя, иллюзию наличия в их жизни чего-то такого же искрометного, как блеск всех этих предметов».
- Будем считать, что это одна из гипотез, – вслух сказала себе Алевтина, и ей это очень понравилось – она уже давно с собой не разговаривала.
В ресторане на этот раз было оживленно. К вечеру приехала новая часть группы, и за неторопливым ужином Алевтина незаметно изучала сидящих в их секции. Пустовавшие еще утром два столика теперь были заняты. За одним из них сидели две девушки-близнецы и двое молодых парней, кажется, пока не знакомых со своими сотрапезницами. Другой столик был занят наполовину – жеманной дамой бальзаковского возраста и довольно бодрым отставным военным. Вместе с уже знакомыми пожилыми дамами теперь ужинали неопределенного возраста женщина и подросток, чинно сидящий за столом. Еще одна пара – мужчина средних лет с развязными манерами и его казавшаяся вульгарной спутница – присоединилась к мужчине и женщине за соседним столиком, к тем самым, с которыми Алевтина и Костя раскланивались уже как с хорошими приятелями. Отметив про себя, что свободно еще только четыре места, Алевтина внутренне порадовалась, что к ним пока никто не подсел – ей всегда требовалось время, чтобы адаптироваться и к новой обстановке, и к новым людям.
А Константин, понимая, что дневная усталость Алевтины полностью так и не покинула ее, после десерта ограничился только одним коротким медленным танцем, а затем увлек ее в номер, пообещав ей, как ребенку, почитать на ночь интересную книжку.
Глава 8
Утром Алевтина проснулась первой. Стараясь не разбудить крепко спящего Костю, она тихонько вышла из спальни и, только когда осторожно закрыла за собой дверь, рассмеялась, вспоминая лежащую на тумбочке книжку – Костя и в самом деле стал читать ей вчера вслух на сон грядущий. Но она уснула уже на второй странице.
Сейчас же она ощущала невероятную бодрость и непривычно восторженное настроение. Хотелось двигаться и даже петь. Тихонько мурлыча не выходящую из моды «Ламбаду» и пританцовывая под нее мелкими шажками, она подошла к окну.
Огромный лесной массив, простиравшийся вдаль, уже позолотили первые лучи летнего солнца. На ярко-голубом небе не было ни облачка. День обещал быть замечательным. Алевтина распахнула створки окна, и свежий утренний воздух, пропитанный запахом густой листвы, ворвался в комнату. Вдохнув полной грудью, Алевтина оглянулась на дверь спальни и прислушалась – тишина. Тогда она вынула из шкафа дорожную сумку, достала оттуда свой спортивный костюм, быстро переоделась и вышла из номера.
В гостинице было тихо и слегка дремотно. Видимо, приглушенный свет, негромкие и как бы доносящиеся издалека звуки создавали такую иллюзию. Поддаваясь очарованию этого непривычного, но приятного ей мира, Алевтина, мягко ступая, пошла к выходу. По пути она негромко поздоровалась с дежурным администратором и двумя охранниками в вестибюле и вышла на воздух.
Бодрым шагом она обошла здание гостиницы, автостоянку и вышла на узкую, хорошо утрамбованную дорожку, которая, петляя среди зеленой травы, вела ее к лесу. Алевтину вдруг охватило ощущение беспричинной радости и блаженства, а нарастающее в ней, невесть откуда взявшееся, почти мистическое чувство неожиданной счастливой перемены в ее жизни буквально гнало ее вперед, туда, где вот-вот должно что-то произойти, что-то такое, чего она ждала всю свою жизнь. Она ускорила шаг и уже почти бежала.
Алевтине нравилось это состояние. Оно ей напоминало юность, совсем раннюю, неопытную, наивную и потому очень счастливую пору. Как же легко и приятно было тогда открывать для себя что-то новое, неизведанное! Ведь казалось, что за каждым поворотом, за каждым углом, за каждым деревцем и кустом поджидает что-то необычное, удивительное.
«Да уж, удивительное я тогда и впрямь получила», – горько усмехнувшись, вдруг подумала Алевтина, и тут же остановилась.
- Аля, с добрым утром! – сказала она себе и широко улыбнулась. – Ты на отдыхе в своем первом и последнем настоящем отпуске, – снова зашагала она уже под ритм своих слов, – и ты ни в коем случае не должна брать с собой старые вещи и плохие воспоминания. Впереди только новое и хорошее. Ура! – негромко закончила она и через несколько метров уже вошла в лес. Хорошее настроение снова было с ней.
Из-за близости трассы лесополоса была бы непременно завалена кучами мусора, если бы не персонал мотеля. Чувствовалось, что вся прилегающая территория, включая и близлежащий лес, тщательно оберегается. Убирается даже тот мусор, который приносится ветром. Еще и поэтому утренняя прогулка для Алевтины, любящей порядок и чистоту чуть ли не до фанатизма, была особенно приятной. Она неторопливо переходила от одного дерева к другому по мягкому ковру из упругой травы и прошлогодних листьев и поглаживала их кору – то гладкую и прохладную осины и рябины, то грубую, изрезанную глубокими природными морщинами дуба.
Но солнце уже заметно поднялось, и Алевтина повернула обратно.
До края леса она дошла быстро. Здесь было уже не так тихо – чувствовался ветерок и явственнее слышался гул машин с трассы. Начинался новый день с его новыми радостями, сюрпризами и счастливыми минутами. Повинуясь безотчетному порыву, Алевтина, стоя на краю леса, широко распахнула руки и, зажмурив глаза, подставила улыбающееся лицо утренним солнечным лучам. Легкий бодрящий ветерок развевал ее волосы, а птицы приветствовали нестройным многоголосьем.
Внезапно в ее раскрытую ладонь упал какой-то комочек. Алевтина вздрогнула, открыла глаза и рассмеялась. В ладони лежал крепкий зеленый желудь. Алевтина зажала его в кулаке, обернулась к лесу и вполне серьезно сказала:
- Спасибо, я его сохраню. Это на счастье.
А в вестибюле она неожиданно встретилась с Костей. Вид у него был встревоженный, но, увидев Алевтину, он спокойно произнес:
- С добрым утром, Аля!
Затем обнял ее за плечи и молча повел в номер. Это молчание показалось Алевтине если не угрожающим, то, по крайней мере, многозначительным. Заговорил он только тогда, когда убедился, что дверь в номер за ними плотно закрыта.
- Аля, – подчеркнуто сдержанно начал он, – я тебя чем-то обидел? – Она покачала головой. – Ты меня очень напугала. Прошу тебя, не делай так больше, не исчезай. Я сегодня куплю тебе блокнот и ручку специально для того, чтобы ты могла написать мне записку, если захочешь пойти куда-нибудь без меня. Хорошо?
Алевтина кивнула.
- Прости меня, пожалуйста. Я и подумать не могла… Просто мужчинам это так несвойственно…
- Я не хотел бы сейчас говорить о других мужчинах. Речь идет обо мне. Так ты мне обещаешь?
- Обещаю, честное пионерское, – пытаясь перейти на шутливый тон, ответила Алевтина. – А можно мне в туалет? – все с той же детской непосредственностью спросила она, и они тут же разразились неудержимым смехом.
Завтракали Алевтина с Костей самыми первыми из своей группы. Их официант Володя сообщил, что вечером сразу после ужина будет сбор всей группы и знакомство с гидом.
- Надо бы сегодня собрать вещи, все-таки на целую неделю едем, так? – спросила Алевтина Костю.
- Не беспокойся об этом, если понадобится, я тебе помогу. Хочу предложить на этот день кое-что поинтереснее.
- Сюрприз? – оживилась Алевтина.
- Угу, сюрприз. Мне показалось, что твоя утренняя прогулка была для тебя слишком короткой…
- Я не ожидала, что тебе это будет так неприятно.
- Нет, ты меня не так поняла. Я хочу тебе предложить устроить пикник. Для нас двоих. Возьмем продукты, напитки и на целый день уедем на природу. Помнишь тот лесок, в который мы заезжали по дороге сюда? Так вот, если проехать немного дальше, то попадем в сказочное место с чистой рекой, хорошим уютным пляжем…
- И кучей веселых шумных туристов.
- Да, может быть и такое. Но если тебе это не нравится, обойдемся без купания, одним только лесом. Я хорошо знаю эти места – можем поехать туда, где роскошные малинники, и ягода еще не сошла.
- О, это было бы превосходно!
- Тогда я займусь провизией, а ты пока отдохни.
- А я пока разберу вчерашние покупки.
- Ну, если тебе так хочется… Только сильно не увлекайся, я быстро обернусь.
Они поднялись в номер, Костя взял ключи от машины и, нежно поцеловав Алевтину, вышел.
Алевтина же, обнаружив, что ей понравилось ломать свои многолетние привычки, перетащила все покупки в спальню и разбросала их по широкой кровати так, чтобы до любого пакета и свертка можно было легко дотянуться. Открывая коробки и разворачивая упаковки, она удивилась, что не помнит многого из того, что они с Костей вчера накупили. Тем интереснее было ей рассматривать все это сейчас.
Больше всего Алевтине понравился элегантный льняной костюм, а также умопомрачительный ансамбль из тонкой жатой натуральной ткани и в тон ему стильные матерчатые туфли. Порадовали и легкие, почти невесомые кожаные сабо – в усадьбе, как объяснил ей Костя, не везде асфальт и бетонированные дорожки. А необычно сплетенную шляпу с широкими полями из крашеной коричневой соломки, похожей на пеньку, Алевтина захотела просто так, лишь из-за того, что та очень шла к ее карим глазам.
Бросив быстрый взгляд на часы, остальные не распакованные покупки Алевтина положила в шкаф до лучших времен и сняла с вешалки удобные хлопчатобумажные брюки с облегающей футболкой телесного цвета. А из своей сумки достала столь же удобные и подчеркнуто молодежные летние ботинки, которые предусмотрительно прихватила как раз на такой вот случай.
С сожалением пристроив шляпу на полочке в шкафу – лес не слишком солнечное место – Алевтина закончила свою экипировку. Как раз к приходу Кости.
Глава 9
- Нам сюда, – сказал Костя и свернул с дороги.
- Я узнаю это место, – улыбнулась Алевтина.
- Да нашей цели осталось совсем немного, – пообещал Костя и свернул с опушки на широкую просеку, уходящую в лес, и только там, в самой глубине остановился у неглубокого овражка, заросшего по краям роскошным малинником.
Мягкое лето позволило бархатным комочкам налиться живительной силой, ярким ароматом и не осыпаться раньше срока.
Восторженная Алевтина предложила не теряя времени сразу разойтись по разным краям овражка. Они тут же пробрались в высокие густые заросли и, оживленно переговариваясь и посматривая иногда в сторону друг друга, стали продвигаться среди колючих кустов.
Алевтина, всегда особенно любившая эту ягоду, сначала тщательно обирала каждый кустик, стараясь не пропускать ни одной, даже мелкой малинки, но потом, осознав, как много ягод вокруг, стала срывать только самые лучшие – спелые и крупные. И она уже не лезла в самую гущу цепких, причудливо сплетенных колючих ветвей, а лишь слегка приподнимала ближайшие к ней здоровые крепкие отростки, где под шершавой листвой гроздочками висели душистые ягодки.
Часа через полтора, замысловато петляя по лесу, овражек вывел их на опушку, и они пошли навстречу друг другу. Костя шел, пряча руки за спиной, и не отрывал загадочного взгляда от раскрасневшейся Алевтины.
- А что у тебя там? – подойдя к нему, спросила Алевтина.
- Там сюрприз. Покажу, когда доберемся до машины.
- Хорошо. Только тогда иди чуть сзади, а то не удержусь и буду подсматривать.
- Ладно-ладно, – засмеялся Костя, – давай, веди меня. Найдешь дорогу?
- Конечно. Вон же просека, по которой мы ехали, а машина там, на ней.
Они быстро добрались до места, так как по прямой просеке это заняло гораздо меньше времени, чем по петляющему и заросшему малинником оврагу.
- Зажмурь глаза, – скомандовал Костя. – А теперь открой.
И Алевтина увидела в его руках искусно сделанную из листьев лопуха корзиночку, наполненную крупной спелой малиной.
- Это надо же, – ахнула она, – в то время, когда я так бессовестно, бездумно, с жадностью объедалась ягодами, ты добывал их для нас обоих. Мне так стыдно! А вот ты очень мил, дорогой, – она подошла к нему вплотную и прикоснулась губами к его щеке.
Костя осторожно поставил ягоды на капот и обнял ее.
- А еще можно? – тихим вкрадчивым голосом спросил он.
Вместо ответа Алевтина, прикрыв глаза, стала нежно его целовать.
- Как же хорошо ты пахнешь, – со стоном пробормотал Костя и, притянув ее бедра к себе, замер. Глаза Алевтины сразу открылись.
- И что будем делать? – вкрадчивым голосом спросил он.
Алевтина смешливо пожала плечами и стала кивать то в сторону машины, то в сторону густого орешника.
- Давай так, – решился Костя. Он отдал ей в руки корзиночку с ягодами, сел за руль и отогнал машину к манящим кустам. Затем быстро вернулся за Алевтиной, забрал у нее ягоды и повел за собой.
- Пойдем, увидишь, как там хорошо.
За кустами открывалась небольшая прелестная полянка с невысокой мягкой травой, в которой то здесь, то там мелькали бледно-сиреневые колокольчики, и пахло нагретой на солнце душицей. Полянку со всех сторон окружали пронизанные летним солнцем ветвистые дубы.
Костя достал из машины шерстяной плед и корзинку с провизией. Он расстелил
плед так, чтобы часть его попадала в тень, и выложил туда продукты, а Алевтину пригласил на солнечную сторону.
- А я еще не хочу есть, – нарочито капризным тоном протянула она.
- Ты съела много ягод. Ничего, скоро проголодаешься. А пока можешь позагорать.
- Я без купальника.
- А мы и не будем купаться. Давай-ка я лучше тебя намажу, – и он принес из машины заранее припасенный крем для загара.
Алевтина сидела, не двигаясь, и нерешительно смотрела на него. Костя устроился рядом.
- Давай я тебе помогу, милая, – ласково произнес он и осторожными движениями снял с нее футболку, не задерживая взгляда на обнаженном теле. – А брюки тебе будут мешать, – и Костя, мягко уложив Алевтину на спину, снял с нее ботинки, помассировав попутно ее уставшие ступни, и затем, медленно расстегнув молнию, так же не торопясь, снял с Алевтины брюки. Уже знакомая дрожь пробежала по ее телу. Она зажмурилась.
Костя смазал руки ароматным кремом и принялся бережно водить ладонями по нежной женской коже, иногда замедляя движения то на одном участке, то на другом, не преступая «границ дозволенного». Напряжение Алевтины нарастало, и вскоре она уже крутила головой, облизывая пересохшие губы и время от времени тихонько постанывая. Вытянув руки, она дотронулась до Кости и провела по нему ладонями. Ее подрагивающие пальцы нащупали предмет их поиска.
- Ну что же ты? – простонала она. – Зачем терпишь?
- Не спеши, милая, – шепотом ответил Костя, продолжая гладить ее бедра.
- Ну уж нет, не могу больше, – Алевтина вдруг открыла глаза, села и неожиданно для самой себя нагнула голову…
- О-о, – выдохнул Костя, – ты балуешь меня, м-м-м…
Но она не слышала его, наслаждаясь крепким молодым телом, своими неизведанными ранее ощущениями и мощным нарастающим возбуждением, которое вынудило ее поспешными движениями снять с себя остатки одежды и в пылающем бесстыдстве раскинуться на прогретом солнцем пледе, предлагая себя в жертву сжигающей их обоих страсти. Как долог и красив был их танец любви, могли видеть лишь дубы, склонившиеся над ними, да молчаливый ореховый куст. Не один тур этого танца исполнили они, приближаясь к вершине наслаждения, но не взбираясь на нее, пока, наконец, эта безудержная страсть уже не смогла подчиниться их воле, и не затрепетали их покрывшиеся бисером влаги разгоряченные тела в обоюдном финальном экстазе. Долго они лежали потом рядом, взявшись за руки и слушая перешептывающиеся вверху кроны деревьев.
Между тем тень от орехового куста сползла с продуктов, и надо было принимать срочные меры.
- А знаешь, я проголодался.
- Я тоже хочу есть. Вот теперь пора устраивать пикник.
- В машине есть вода, если тебе нужно…
- Так ты все рассчитал заранее?
- Нет, такие вещи заранее не знаешь. Это был экспромт, – и Костя весело подмигнул Алевтине.
Они хорошо и со вкусом пообедали и решили не спешить уезжать из такого приятного местечка. Костя опять взялся читать Алевтине вслух ту же книжку, но на свежем воздухе она не дослушала даже одну страничку.
Разбудил ее упавший с дуба желудь. Он держался на маленькой веточке с небольшим листочком и упал прямо в ее приоткрытую ладонь, заставив Алевтину вздрогнуть и проснуться.
«О, – подумала она, – уже второй за сегодняшний день. Это явно какой-то знак. Меня ждет что-то необычное?» А вслух сказала:
- Спасибо, – и помахала дубу рукой. Поискав глазами Костю, она стала подниматься.
Костя возился с машиной. Алевтина подошла к нему сзади и расслабленно прислонилась. Он оглянулся и легонько чмокнул ее.
- Как себя чувствуешь? – заботливо спросил он.
- Прекрасно, – еще чуть сонным голосом ответила Алевтина.
- Что будем делать?
- Я хочу в ванну, в душистую теплую воду.
- Тогда едем?
- Угу, – кивнула Алевтина и пошла за пледом.
Вскоре они уже выезжали на дорогу. В правой руке Алевтина сжимала желудь – второй сегодняшний подарок леса.
Глава 10
В конце ужина состоялся, наконец, сбор группы. К этому времени уже все были на месте.
Когда Алевтина с Костей спустились в ресторан, в дверях они столкнулись с парой, направлявшейся туда же. Мужчины посторонились, пропуская дам вперед, и в это время Алевтина услышала томный, с жеманным оттенком голос:
- О, Эдуард, здравствуй!
Она с интересом посмотрела на даму, улыбающуюся Косте. Тот непонимающе произнес:
- Простите?
- Костя, что-то не так? – пришла ему на выручку Алевтина.
- О, прошу прощения, – в свою очередь извинилась незнакомка, – я, кажется, обозналась, – и, подхватив своего спутника, молодого, но с уже начавшими седеть висками упитанного мужчину под руку, отвела его в сторону, сосредоточенно всматриваясь в зал ресторана.
Алевтина и Костя прошли к своему столику и приветливо поздоровались со всеми. Почти следом за ними на их секцию прошла и встретившаяся им пара. Вероятно, смущение из-за происшедшего инцидента не позволило им сесть за столик Кости и Алевтины, и им не оставалось ничего другого, как присоединиться к даме бальзаковского возраста и отставному военному.
Каким-то немыслимым женским чутьем Алевтина уловила некую неувязку в этой встрече и ее нарочитую недосказанность. С напускным безразличием скользя взглядом по сторонам, она смогла отметить про себя, насколько ухожена эта неопределенного возраста женщина. И до какой степени раскованны и властны ее манеры. И как старательно она не смотрит в их сторону. И Алевтина вдруг почувствовала, что у нее портится настроение. Она поняла, что быстро ей с этим не справиться и, запивая котлеты по-киевски томатным соком, «нечаянно» пролила себе несколько капель на юбку.
- Ой, – растерянно прошептала она, – какой ужас!
- Давай я тебе помогу, – принялся успокаивать ее Костя, доставая из стаканчика бумажную салфетку.
- Ничего, не беспокойся. Но мне, наверное, придется переодеться. Нет, ты сиди, – остановила она его, – я сама справлюсь. Ты лучше проследи, пожалуйста, чтобы мой ужин не уносили, я скоро вернусь и доем. Хорошо? – как можно более ласково сказала Алевтина и, умело прикрывая рукой пятна на юбке, вышла из ресторана.
Войдя в номер, она сняла с себя одежду и села на кровати так, как учили ее на занятиях. Она прикрыла глаза и расслабилась. Затем, как прилежная ученица, сделала несколько дыхательных упражнений. Ну, а напоследок свой любимый психологический тренинг. Сидя вот так, с закрытыми глазами, она видела себя на берегу маленькой речушки, а у ее ног струилась тихая прозрачная вода, сквозь которую были видны плавные колебания речных водорослей и стремительные рывки серебристых мальков над чистым песчаным дном.
Всего через десять минут Алевтина открыла глаза, встала, глубоко вздохнула и улыбнулась.
- Молодец, Аля, – похвалила она себя, – ты все делаешь правильно.
Она оделась так, как в свой первый вечер отпуска, так же заколола волосы французской заколкой и накрасила губы малиновой помадой, а потом разыскала в кармашке сумки очки «хамелеоны», выгодно оттенявшие ее карие глаза.
«Молодец, Аля, молодец», – уже мысленно похвалила она себя снова, когда вошла в зал ресторана и увидела, что не скрывающий своего восхищения от ее внешнего вида Костя пошел навстречу и поцеловал ей руку.
- Я заказал тебе новое блюдо, это уже остыло.
- Спасибо, – широко улыбнулась Алевтина и села на свое место. В то же мгновение она встретилась взглядом с парой внимательных серых глаз, обрамленных густыми черными ресницами. За их столиком прямо напротив нее сидел загорелый, респектабельного вида мужчина с аккуратно подстриженной бородкой. На вид ему было не больше сорока пяти. Он был одет в дорогой темно-синий костюм и белоснежную рубашку с расстегнутым воротом. Рядом с ним сидела его спутница – очаровательная молодая девушка с длинными светлыми волосами.
- Здравствуйте, – ровным голосом произнесла Алевтина. – Меня зовут Алевтина, - и светским тоном осведомилась: – Вы уже познакомились?
- Пока нет. Вячеслав Михайлович, – представился и мужчина. – И Катя, – добавил он, представляя свою спутницу.
- Константин, – представила Алевтина Костю, и тот слегка поклонился. – Рада знакомству, – с вежливой улыбкой добавила она, и когда официант принес им ужин, пожелала приятного аппетита.
Было очень заметно, что все дамы из их группы от самых молодых до пожилых, ранее не сводивших глаз с Кости, теперь и вовсе проявляют откровенный интерес к их столику. Поэтому, как только зазвучала музыка, Алевтина сразу увлекла Костю танцевать. И они не уходили с танцевального пятачка до тех пор, пока, наконец, не появился их гид – высокая, статная, с громадной копной огненно-рыжих волос не слишком молодая, но очень подвижная женщина. Она села за тот самый шестой столик и терпеливо дожидалась, когда, закончив ужин, вся группа сможет уделить ей внимание.
Ее богатый опыт общения с людьми чувствовался уже с первых слов. Тон не властный, но твердый, доброжелательный. Не заискивающий, уверенный, но не надменный он заставлял всех подчиняться беспрекословно и вселял убежденность, что все будет не просто в порядке, а как нельзя более хорошо. И если случится что-то непредвиденное, Эмма, как она представилась, поможет разрешить все вопросы.
- Здравствуйте, меня зовут Эмма, – так и сказала она, – просто Эмма, без отчества. Так короче. Пусть это вас не смущает, можете обращаться ко мне на «вы», и этого будет достаточно, – она слегка поклонилась. Тогда кое-кто захлопал, и остальные дружно поддержали. Эмма улыбнулась и снова поклонилась.
- Я рада, спасибо, – продолжила она, – а теперь я расскажу о том, что вас ожидает в ближайшее время. Итак, завтра утром в 10.00 вам подадут комфортабельный автобус, на котором мы поедем гостить в графское поместье. По площади оно занимает 140 гектар хорошей земли с пашнями, рощами, красивым озером, прекрасным рыбным прудом и роскошной усадьбой с большим домом, множеством подсобных помещений, конюшнями, собственной животноводческой фермой, виноградниками, винодельней и даже пасекой. Но и это еще не все, вы сами потом убедитесь. Вас ждут радушные хозяева, отличная кухня, изумительная природа и интересные вечера. Неделя, которую мы проведем в гостях, пролетит незаметно, но вам надо подготовиться. Прошу одеться и обуться соответствующим образом, чтобы полнее вкусить все прелести жизни в поместье, пусть и в комфортабельных условиях. Любителям солнца могу сообщить, что в имении на берегу озера оборудованы два пляжа, причем один из них для получения загара всем телом. Еще прошу не забывать, что даже в теплые летние вечера на берегу пруда или озера бывает сыро и прохладно, то есть понадобятся и кое-какие теплые вещи. Однако не советую брать слишком объемные и тяжелые сумки – с ними будет трудно добираться до гостевого дома. Это связано с тем, что в усадьбе очень заботятся о чистоте экологической обстановки, и поэтому стоянка автобусов и машин, подвозящих продукты, а также прочего необходимого транспорта находится вовсе не рядом с домом. Более того, далеко не все автомобили имеют право подъезжать и к этой стоянке, а поэтому советую автолюбителям, приехавшим сюда на своих машинах, оставить их на здешней автостоянке – мы все едем одним автобусом. В остальном могу вас заверить, что все, что может вам понадобиться, есть в усадьбе, начиная от корзинок для ягод и грибов и заканчивая музыкальными инструментами. Есть ли ко мне вопросы? Нет? Тогда желаю всем приятного отдыха и спокойной ночи. Жду вас всех завтра у автобуса в 10.00. Дорога длится около четырех часов, и если все-таки возникнут какие-то вопросы, все расскажу по дороге, – и Эмма, помахав рукой жестом кинозвезды, направилась к выходу.
- До свиданья, – потянулся ей вслед нестройный хор голосов тех, кого она должна опекать в их отдыхе ближайшие три недели.
- Знаешь, Костя, – сказала Алевтина наутро, допив свою первую чашку чая, – я, пожалуй, на завтрак не пойду. Ты иди один, а я пока без спешки закончу укладывать свои вещи. Тебе нужна моя помощь?
- Нет, спасибо, у меня все приготовлено. Но я тоже не буду спускаться в ресторан. У нас в холодильнике полно еды и фруктов, мы же вчера на пикнике почти ничего не съели.
- Тогда возьмем с собой. На всякий случай.
- Конечно. Я только сбегаю за газетами и отгоню машину на подземную стоянку.
Алевтина молча кивнула головой и, дождавшись его ухода, подошла к телефону. Трубку на том конце взяли сразу.
- Алло, Оля, ты меня хорошо слышишь?
- Да, Аль, прекрасно. Ты откуда?
- Из отпуска, – залилась непривычно счастливым смехом Алевтина. – Как там у нас, все в порядке?
- Да, в полном, ты не волнуйся. Писем не было, а газеты ты, вроде, не выписываешь. Цветы поливаю, газ и воду проверяю, – отчитывалась Ольга.
- Оль, я неделю точно не смогу позвонить, а если будет что-то срочное, можешь позвонить по номеру, – и Алевтина продиктовала телефон администратора с лежащего рядом рекламного проспекта. – Тогда меня найдут.
- Хорошо. Счастливо тебе отдыхать. Я больше не могу разговаривать, мне на работу надо бежать. Пока.
- Пока, Оль. Через неделю постараюсь еще позвонить.
Алевтина положила трубку и облегченно вздохнула. Все-таки она впервые вот так уехала. А теперь в том уголке сердца, где могла припрятаться тоска о доме, стало так легко, будто она ненадолго попала к себе, а потом снова очень быстро вернулась сюда, в чужую, но уже ставшую ей близкой атмосферу беспечного отдыха.