Наступила поздняя осень. Зима всё настойчивее выталкивала её,заняв своё место: то обильно снегом посыплет, то намочит холодным дождём. Унылая пора, как сказал поэт, но дальше его слова расходятся с действительностью и хочется скорее определённости.
Старшая дочь Вика позвала мать, скорее всего, для решения серьёзных семейных вопросов.
- Конечно,- сказала Оксана.
И не заметила, что муж расстроился, помрачнел, но поддержал жену:
- Что за разговор, поезжай, коль надо.
Он ни в чём ей никогда не отказывал.
- Не скучай, родной, я скоро приеду.
Но задержалась на три недели. По скайпу каждый день виделись,у мужа было весёлое лицо:
-Мы с Перчиком тут воюем,- браво рапортовал он.
В последнюю неделю по два раза на день стал звонить.
- Скучает,- сделала вывод жена,- надо ехать.
Дорога хоть и длинная, но испанский экспресс домчал за восемнадцать часов. Уже на второй день встретил свою красавицу Василий Георгиевич. Домой добирались,как всегда, на своей машине. Тепло, уютно, родной запах. Даже ни о чём говорить не хотелось. И только дома Оксана заметила, что муж будто сдулся, меньше стал.
- Что с тобой?- с тревогой спросила она.
- Да невралгия замучила. Простудился.
-Я тебе всегда говорила: одевайся теплее. Так ты ведь меня не слушал,всё тебе жарко было. Что делать? Иди в больницу.
-Пустой номер. Лучше разотри меня какими - нибудь мазями.
-И началась: кто что скажет, тем Оксана и мажет. И пчелиным и
змеиным бальзамами и фастум-гелем и жабьим камнем. В общем, всё, что было в
аптеке, использовали. Ничего не помогало, начались спазмы в правом боку. Тут
уж Василия уговаривать не надо было.
Сделали снимок, там что -то вроде повреждения в результате перелома позвоночника. «Умница» врач областной больницы на снимок не глянул, попросил Турнова вытянуть руку и пройтись:
- Ну, вот. Рука дрожит, походка кукольная. Болезнь Паркинсона.
Домашние посмеялись, но наивный и верящий специалистам, Василий Георгиевич велел делать ему предписанные уколы и пить таблетки. Становилось хуже. Турнов снова поехал в областную больницу. Врачи собрали консилиум и отправили его домой, подтвердив диагноз, поставленный врачом.
Мой Владимир перерыл все медицинские словари. И так подходит, и эдак. А тут в столице, где живёт Вика, начали пропагандировать специализированные центры, клиники, в том числе и Центр лечения болезни Паркинсона.
Приехала Татьяна, забрала брата.Оксана из рук не выпускала смартфон.В первом же центре прямо сказали: «Ваши врачи дураки». И начались перемещения из клиники в клинику. «Умные врачи» ставили свои диагнозы. Дороги к выздоровлению видно не было. Если бы не сестры и дочь, которые дежурили возле него день и ночь, попеременно меняясь, конец был ближе. Но родные его женщины, кто работу бросил, кто в отпуск ушёл, кто уже на пенсии был. Оксане он категорически не разрешал приезжать. Причины называл такие: печь топить надо, когда за окном -30-35, собак кормить. Но мне кажется, ему страшно и жалко, если она увидит его таким. Ночью его накачают обезбаливающими, он лежит пластом, а ночью откуда - то берет силы, выходит в коридор, заглядывает в палаты и кричит:
- Где моя красавица? Где жена? Куда вы её дели? Родная?
Сестры и дочь, кто дежурил, ловили его, успокаивали, как могли.
Шли дни, недели. Дышать сам он не мог, подключили кислород. Вика моталась по всей области в поисках чудодейственных лекарств. Одно из них - Биете-Сути (Кобылье сухое молоко), стоимостью тринадцать тысяч тенге, осталось невостребованным. Собственно, трудно было ждать от него результата - обыкновенная добавка к пище. Свежий кумыс, на мой взгляд, не хуже. Но когда находишься между жизнью и смертью - за соломинку хватаешься.
Так прошло четыре месяца и четыре клиники. Каждая взяла свою мзду и развела руками. Когда врачи поняли, что деньги у больного кончились(а диагноз они давно предполагали, только его нужно ставить официально, с подтверждением), вот тогда и привезли Василия Георгиевича в социальную бесплатную онкологическую больницу. Врачи глянули на него и замахали руками. Мольбами Вики оставили на несколько дней и стали делать химию. Он полушёпотом просил не мучить его бесполезно, врачи молча отворачивались.
Несчастный мученик едва внятно попросил своих родных сиделок
вызвать жену.
Оксана, дрожащая и заплаканная, прибежала ко мне:
- Он зовет прощаться !!! Наточка, поехали со мной, пожалуйста!
- Конечно, какие разговоры,- обняла подругу я.
Но билетов на тот день не было, пришлось взять на следующий. И без разговоров, прямо с перрона, Вика повезла нас в больницу.
Следующая страница последняя…