На ранней заре Эсторган поднялся в башню звонаря. В руках его был длинный сверток из красной ткани. Гингатар встал. Он был довольно удивлен: обычно колдун просто залетал в окно нетопырем. А сейчас прибыл в своем нормальном образе.
— С каких пор ты гуляешь по Тригорью, как по собственному дому? — спросил Гингатар. — Я сижу здесь и жду неизвестно чего, а ты спокойно ходишь, не скрываясь.
— Скрываться больше нет нужды, — ответил Эсторган. — Двимгрин и остальные узники покинули темницы и убили Маангара.
— Как? Как им удалось бежать?
— Похоже, им почему-то помог в этом главарь головорезов из Санамгела.
— Где они сейчас?
— В каком-то Зале Пламени. Понятия не имею, где это. Они ищут кое-что, чего заполучить не должны. Как бы то ни было, час настал. Пора выходить из тени.
Колдун бросил красный сверток к ногам Гингатара.
— Думаю, это принадлежит тебе, — сказал он.
Гингатар развернул ткань и взору его предстал великолепный меч в черных расписных ножнах. Он узнал свой клинок, который был выкован для него на Кузнечном Острове. Только Гингатар, один из Трех Меченосцев, мог извлечь его из ножен и владеть им.
Воин обнажил меч и осторожно провел ладонью по поверхности клинка. Клинок поприветствовал хозяина вязью светящихся рун.
— Что ж, Двимгрин… — задумчиво проговорил Гингатар. — Скоро ты ответишь за халов.
— Двимгрина я беру на себя. По крайней мере, попытаюсь. Он силен, и я не уверен, что смогу одолеть его.
— Ты обещал, что я убью его.
— Последний удар будет твоим, даю слово, — сказал Эсторган. — Но вначале ты разберешься с тем санамгельцем.
— Хорошо! — Гингатар убрал клинок. — Но скажи мне, что они ищут?
Колдун помедлил с ответом. Словно раздумывал, стоит ли открывать эту тайну.
— Шкатулку Вилорна. Слышал что-нибудь о ней.
Гингатар задумался.
— Да, кажется, я слышал это название. Что в ней?
— Я не знаю наверняка. Ее еще ни разу не открывали. Но одно ясно — с помощью нее Двимгрин собирается вернуть Хранителей Старого Солнца в надземный мир.
— Звучит не радужно. А ты не хочешь этого?
— Разумеется, нет. Я служу Мастеру Вирридону.
— Но Хранители служат Тьме. И Вирридон тоже ей служит, не так ли?
— Скорее он ей управляет.
— Как все сложно, — усмехнулся Гингатар. — Раньше было Добро и Зло. Все было понятно. С приходом Вирридона все перевернулось. Расскажи мне больше про Шкатулку. Откуда она вообще взялась? Кто ее создал?
Эсторган подошел к окну выглянул наружу. Над Тригорьем стояла тишина.
— Мне известно мало. Мастер Варфегул, которого в Гэмдровсе именовали Королем Мрака, создал ее еще в начале Первой Эпохи Мрака, в Ноккуа. Она должна была открыть Врата Вилорна и позволить темным силам выйти из подземного мира. Но Мастер не успел воспользоваться Шкатулкой. Она была утеряна и считалась утерянной со времен Войны Ярости. Так же, как и Ключ.
— И теперь они нашлись, и Двимгрин задумал сделать это сейчас — открыть Врата Вилорна?
— Похоже на то, — задумчиво проговорил Эсторган.
— И что будет, если он это сделает.
— Этого я не могу точно сказать. Никто не может.
Башня задрожала, и мощный гул донесся откуда-то из глубин замка.
— Что это? — воскликнул Гингатара подбегая к окну.
— Я не знаю, — ответил Эсторган.
Снаружи все выглядело спокойно. Гул повторился, и башня затряслась уже сильнее. Язык ударил по качнувшемуся колоколу, и Гингатара едва не оглушил звон, покатившийся над Тригорьем.
— Может быть, Двимгрин уже отыскал Шкатулку, открыл Врата Вилорна, и это демоны рвутся наружу? — предположил Гингатар.
— Со Шкатулкой все не так просто, как ты думаешь… Это не демоны.
***
Колдун и разбойник уже поднимались по каменной лестнице, когда раздался странный рокот. Внезапно Зал Пламени дрогнул, и каменные обломки градом посыпались с потолка, с грохотом разбиваясь о пол. Двимгрин прибавил ходу. Он поскакал наверх, как горный козел, перепрыгивая сразу через несколько ступеней. Алед едва поспевал за ним.
Санамгелец боковым зрением заметил движение в центре зала. Шевельнулось что-то огромное. Но он не поворачивал головы, сосредоточившись на подъеме. Он боялся. Боялся оторвать взгляд от опасных ступеней узкой лестницы, оставив себе лишь догадки и предположения. А еще больше он боялся, что эти самые догадки подтвердятся.
Когда Алед наконец-то перешагнул рамку магической картины, оставив Зал Пламени позади, колдун уже понимался ярусом выше. Стрелок побежал за ним и догнал колдуна на большой террасе. Отсюда открывался вид на площадь из красного кирпича. За ней Алед увидел знакомый туннель, через который он попал в обитель магов. На востоке занималась заря. На юге горизонт был темно-серым. Оттуда ветер подгонял к Тригорью хмурые тучи.
Двимгрин остановился, чтобы перевести дух. Откуда-то из глубин Замка доносился неприятный нарастающий гул.
— Там что-то происходит, — тревожно проговорил Алед. — В Зале Пламени.
— Спасибо за сведения! — огрызнулся Двимгрин. — Думаешь, я не понимаю. Или, по-твоему, я просто решил пробежаться, чтобы размять кости?
— Так, может быть, стоило как-то закрыть выход?
— Как?
— Ты же как-то открыл потайную дверь, а, стало быть, и закрываться она должна, — рассуждал Алед.
— Страж проснулся, — дал ответ колдун. — Его не остановит даже крепостная стена.
— Страж?
— Ты видел его…
Стрелок задумался на мгновение.
— Тот каменный истукан с огнями? — спросил он.
— Именно. Только он уже далеко не истукан. Как ты понимаешь, пряча Шкатулку Вилорна в Зале Пламени, маг Экгар не желал, чтобы ее похитили.
Весь замок внезапно дрогнул и застонал. Алед с тревогой посмотрел на башню Верховного Мага. Через несколько мгновений раздался приглушенный грохот, сопровождаемый нескончаемым гулом, и терраса под ногами задрожала вновь.
— Землетрясение? — вслух подумал Стрелок, искренне надеясь, что так оно и есть.
— Если бы, — сказал Двимгрин, бросив взор в сторону арки, из которой они только что вышли. — Пора уносить ноги! Не хочу тягаться со Стражем, потому как не знаю, чего от него можно ожидать.
С этими словами колдун поправил взваленный на спину мешок и припустился с террасы вниз. Вскоре колдун и разбойник уже бежали через площадь под неутихающие звуки громоподобных ударов. Стрелок не оборачивался. Больше всего он боялся, что башня Верховного Мага не выдержит и рухнет прямо на него. Но они благополучно пересекли площадь и уже забежали под арку туннеля, как Двимгрин внезапно замедлил бег. Мгновением спустя он и вовсе остановился.
— Что-то не так, — произнес он, всматриваясь вперед, в самый конец туннеля, где сквозь опускную решетку входа брезжил просвет.
— Что? — недоуменно спросил Алед. — Я ничего не вижу впереди.
— Я тоже, — сказал Двимгрин. — Я тоже пока ничего не вижу. Но что-то мне подсказывает, что туда идти нельзя.
— Ты должно быть опасаешься повторно попасть в ловушку, из-за которой ты оказался в темнице?
— Дело не в этом.
— Тогда в чем? — спросил санамгелец. — Если туда нельзя, то куда можно? Грохот за спиной не внушает уверенности, что там безопасно.
— Отойди!
— Что?
— Отойди! Выйди из туннеля!
Стрелок недоуменно посмотрел на Двимгрина и стал отступать назад, не спуская глаз с колдуна. Кто знает, что он удумал. Быть может, он намерен удрать в одиночку!
— Подожди! — крикнул колдун. — Подержи-ка!
И Двимгрин бросил Аледу мешок, в котором лежала шкатулка. Стрелок поймал его, и, пятясь, шаг за шагом вышел из туннеля.
Двимгрин поднял руки, и в ладонях у него возник алый огненный шар. Что-то произнеся на мерзком, неприятном слуху языке, он с силой ударил этим шаром о каменный пол туннеля. Яркая алая вспышка ослепила Аледа, и раздался грохот падающих камней.
Когда зрение Стрелка восстановилось, он увидел Двимгрина, выходящего из облака пыли. Когда пыль чуть развеялась, оказалось, что туннеля больше нет: он обвалился, навсегда закрыв вход в Замок Магов.
— Зачем ты это сделал?
Вместо ответа, Двимгрин забрал мешок из рук Стрелка и произнес:
— Идем на стену!
В этот миг замок в очередной раз вздрогнул, и раздался оглушительный грохот, заставивший колдуна остановиться. Кусок крыши замка взлетел в воздух, разваливаясь на сотни обломков, которые затем градом посыпались окрест. Часть из них полетела прямо на площадь. Алед еле успел отскочить, когда огромный булыжник рухнул прямо у него перед носом и, раскрошив красную брусчатку, ушел в нее наполовину. Когда же санамгелец поднял голову, уже нужно было уворачиваться от других обломков, не столь больших, но все же достаточно смертоносных.
Двимгрин стоял не шелохнувшись. Все камни пролетели мимо него. Знал ли он изначально, что ему ничего не грозит, или же то было простое везение, на которое он так безрассудно положился, Алед не знал. Однако Двимгрин, похоже, и не думал о граде обломков. Он смотрел на столбы пыли и песка, поднявшиеся над замком и на огромный темный силуэт, который с шумом и треском выбирался наружу через пробитую крышу. Страж…
Великан, который веками неподвижно стоял в Зале Пламени, освещая каменные своды, теперь вылезал наружу, преследуя тех кто украл Шкатулку Вилорна.
— Ты ведь сможешь с ним управиться? — с надеждой спросил Стрелок.
— Будь это толдвиг, каменный гигант, из тех, что были созданы Мастером, я может и сумел бы отвратить его от нас. Но это иной случай. Это Страж. Творение Экгара. И у меня нет никакого желания с ним тягаться. На стену!
Двимгрин побежал по брусчатке в сторону одной из смотровых башен.
— Зачем на стену?! — крикнул Алед, пытаясь перекричать шум дождя. — Нам нужно покинуть замок!
Но колдун не ответил. Разбойнику ничего не оставалось делать, кроме как просто двинуться за ним. Тем временем Страж выбрался наружу и сделал первый шаг. Но его нога сразу продавила другую крышу, и он вновь провалился по пояс, уничтожив под собой несколько ярусов замка.
Холодный ветер свистел на смотровой башне. Солнце уже озарило землю первыми лучами, и вид отсюда открывался на много верст вперед. Серая полоса дороги петляла среди лесов и терялась где-то на горизонте. Новый день настал и, казалось, весь мир еще дремал. Однако то было не совсем так.
Дорога не пустовала. Не слишком многочисленное, но вполне внушительное войско двигалось в сторону Тригорья. Алед не сразу понял, кто это, никаких знамен он не увидел. Они двигались ровной колонной, неумолимо приближаясь к Замку Магов.
— У нас гости, — сквозь зубы процедил Двимгрин.
— Кто это? — переспросил Алед.
— Алфейны, кто же еще! — дал ответ колдун. — Клятые твари!
— Зачем они пришли?
Двимгрин усмехнулся:
— Они пришли навестить меня! Я ведь ушел от них, не попрощавшись, и немного пожег их проклятый лес.
— Ты устроил пожар?
— Такой пожар, какого эти ублюдки еще не видели! — проговорил Двимгрин. — Бьюсь об заклад, они собираются наказать меня.
— Но ведь Тригорье неприступно.
— Да, — ответил Двимгрин, и спустя мгновение, добавил: — Для темных магов, разумеется, и фрэгов. Алфейнов же Заслон Экгара не остановит. Остается надеяться на высоту этих стен и отвесные скалы, которые им придется преодолеть в первую очередь. Они, по меньшей мере, задержат их.
— Так вот почему ты решил завалить главный вход.
На самом деле Двимгрина мало интересовало войско алфейнов. Он смотрел на горизонт, но не на дорогу, а в примыкающие к ней рощи. Взгляд его, казалось, пронизал насквозь и стену ливня, и густые древесные кроны. Он словно парил над землей на много верст вперед. Двимгрин скорее почувствовал, нежели увидел далекое движение в гуще лесов к западу от тракта. На миг тень мелькнула в просвете крон внизу. Потом она мелькнула снова и вновь пропала.
— Я знаю, где Ключ… — молвил он. — Но, видимо, придется оставить эту крепость, чтобы догнать его.
Алед посмотрел в том же направлении, но увидел лишь войско алфейнов.
— Где он? — проговорил он. — Я не вижу.
— Разумеется, не видишь.
Замок вздрогнул. Стрелок обернулся. Страж уже почти выбрался из завалов и, круша все на своем пути, подползал к площади.
— Он вряд ли поможет нам обороняться, — сказал Стрелок. — Мы здесь между молотом и наковальней.
Задумчиво прищурив глаза, колдун устремил взор в сторону огромного великана, который не так давно стоял истуканом в Зале Пламени.
— Его силы нам бы пригодились, — произнес Двимгрин. — Но он слишком сильно желает раздавить нас.
Колдун вновь передал мешок со Шкатулкой Аледу, отошел от зубцов башни и закрыл глаза. Сначала он был неподвижен, но потом он поднял руки на уровне груди, и Алед увидел алый огненный шар, возникший между его раскрытых ладоней. Нашептывая страшные непонятные Стрелку слова, темный маг Двимгрин, стал постепенно разводить руки в стороны и огненный шар увеличивался, пока не достиг поистине огромных размеров. Алед невольно подумал, что, если бы ладони колдуна не сдерживали его, то он наверное разросся бы до размеров горы, а потом стал бы столь гигантским, что сжег бы все живое на многие версты вокруг.
Алед осторожно приблизился к Двимгрину и посмотрел на его лицо. Вечно бледное, оно приобрело темно-серый, почти черный оттенок, а глаза горели так ярко, что санамгелец не в силах был долго смотреть на них, и отвернулся.
Страж приближался. На главной площади он наконец твердо встал на ноги и сделал первый шаг в сторону башни, на которой схоронились воры, укравшие то, что он веками охранял по наставлению великого Экгара. В тот же момент Двимгрин сделал резкое движение, заставившее Аледа отпрянуть и выронить из рук мешок. Огненный шар стремительно полетел — только не в сторону Стража. Он на огромной скорости ударил под основание Башни Верховного Мага и рассыпался на тысячи алых искр.
Алед в недоумении смотрел на догорающие огоньки и силился понять, было ли это задумано колдуном, или же он так нелепо промахнулся. Если первое, то колдун явно недооценил крепость тригорской кладки. Разбойник взглянул на Двимгрина, к которому вновь вернулся его обычный вид, и открыл рот, чтобы спросить об этом, но в этот миг раздался громкий хруст.
Стрелок устремил взгляд на Башню Верховного Мага. Даже отсюда было видно огромную трещину в стене. Подобно проворной змее, она поползла вверх, рассекая каменную кладку. Башня вздрогнула и закачалась. Грандиозное строение, гордо стоявшее здесь на протяжении двух Эпох Мрака, накренилось и стало падать прямо на главную площадь Тригорья. Страж-великан обернулся, но все, что он успел сделать — подставить руки. Башня рухнула прямо на него. Грохот и потрясения были столь мощными и долгими, что казалось, будто свод небесный обрушился на землю. Клубы пыли взмыли в воздух так высоко, что горные пики, что возвышались за дальними стенами Тригорья, скрылись из виду за образовавшейся завесой.
Наступила полная тишина. Пыль оседала очень долго, но со временем все отчетливее можно было разглядеть огромную груду каменных обломков, которая предстала взору на месте главной площади. Страж остался где-то под ними. Алед посмотрел на Двимгрина. Колдун был доволен собой.
— Ты все-таки смог с ним разобраться, — сказал разбойник.
— Не знаю, уничтожен ли он, — дал ответ Двимгрин. — Но, по крайней мере, пока он нам не угрожает.
Двимгрин протянул руку чтобы забрать Шкатулку, но когда он увидел, что у Стрелка ничего нет, брови его поползли вверх от удивления.
— Где мешок?! — Колдун едва сдерживал подступающую ярость.
Стрелок растерянно огляделся. Мешка не было. Он словно растворился в воздух после того, когда разбойник выпустил его из рук.
— Я. Дал. Тебе. Мешок! — дрожащим от гнева голосом проговорил Двимгрин. — Где он?!
Алед попытался что-то сказать, но от волнения не выдавил ни слова.
— Где он, гоблинские норы?! — вскричал колдун, и глаза его были подобным двум раскаленным углям.
— Я н-не з-знаю… — произнес Стрелок, не на шутку перепугавшись. — Он был здесь…
— Был здесь! — повторил колдун. — Я убью тебя, недоумок!
Рука колдуна вцепилась в горло Аледа, и в следующий миг Двимгрин поднял санамгельца в воздух.
— Ты хоть осознаешь, чего мне все это стоило? Скольких лет? Сколько сил было потрачено? И что теперь? Только я добыл Шкатулку Вилорна, и ты, безмозглая тварь, ее тут же потерял.
Разбойник хрипел, вцепившись руками в худощавое запястье колдуна. Он пытался сказать что-то, но не мог. Его полные ужаса глаза смотрели не на Двимгрина вовсе, а куда-то за его спину. Дышать становилось все труднее.
— Двимгрин!
Колдун застыл. Голос позвавшего показался ему очень знакомым, но он долгое время словно не решался обернуться, чтобы посмотреть на того, кто позвал его. Алед же уже видел за плечом колдуна старца в изорванной черной мантии.
Двимгрин разжал руку, и разбойник упал на твердый пол смотровой башни. Он жадно хватал воздух, прижав ладонь к горлу. Колдун обернулся.
— Не ожидал, Афройнский Ворон? — усмехнулся старец в черной мантии.
— Не ожидал, — подтвердил Двимгрин. — Что ты здесь делаешь, Эсторган? Вид у тебя не из лучших.
— Как и у тебя! — Эсторган оценивающе оглядел Двимгрина с ног до головы.
— Так зачем ты здесь? Впрочем, это неважно. Верни то, что взял, и тогда вернешься живым под крыло своего повелителя. Где мешок?
— Мешок? — переспросил Эсторган. — Ты имеешь в виду Шкатулку Вилорна?
— Верни, иначе пожалеешь, клятый выскочка! — вспылил Двимгрин.
— Зачем она тебе? Что ты задумал?
— Ты и сам уже понял, что я задумал, так к чему бессмысленные вопросы?
— Ты нужен Новому Ордену, Двимгрин. И нужен Мастеру.
Двимгрин с отвращением сплюнул.
— Мастеру? Какому еще Мастеру? У меня только один Мастер…
— Варфегул?
— Нет, — дал ответ Двимгрин. — Я сам себе мастер!
С этими словами шар алого огня полетел в Эсторгана и сбил его с ног. Двимгрин подошел к колдуну и наступил сапогом ему на грудь.
— Где Шкатулка?
— Ты стал противником общего дела! — проговорил Эсторган. — Я не позволю тебе!
— Ты слишком ничтожен, чтобы позволять или запрещать!
Двимгрин наклонился, сунул руку запазуху Эсторгану и лицо его вытянулось от удивления.
— Ищешь амулет? — самодовольно улыбнулся Колдун Второй Власти. — Его нет!
Эсторган уперся ладонью в лицо Двимгрина, и тот, закричав от боли, отстранился от врага. На бледном лице Афройнского Ворона образовался глубокий кровавый ожог. Эсторган поднялся.
— Его нет! — повторил он. — Новый Мастер помог мне открыть в себе новые способности. Амулет мне больше не нужен. Теперь я не хуже тебя!
— Неужели? — произнес Двимгрин, и новый сполох алого огня ударил в Эсторгана с такой силой, что его сбросило со смотровой башни.
Двимгрин подошел к зубцам, чтобы посмотреть вниз, но в этот миг Эсторган неожиданно появился сзади и ударил магией в спину. Двимгрин едва не упал с башни сам. Он развернулся, но противника уже не было. Ярость овладевала Двимгрином.
Голос Эсторгана прозвучал за спиной:
— Теперь не только ты владеешь магией Алого Огня.
Едва Двимгрин успел обернуться, как огненный шар ударил в него спереди, и жаркое пламя объяло его тело. Но колдун не кричал. Глаза его вспыхнули еще более ярким огнем, чем тот, что сжигал его изорванный плащ. Алед, уже восстановивший дыхание, поймал себя на мысли, что ничего более жуткого он не видел в своей жизни: охваченный пламенем демон с огненными глазами.
Тело Двимгрина внезапно перестало гореть. Ни одежда, ни кожа, ни волосы не пострадали. Все было невредимо, словно никакого горения и не было.
— Значит, ты владеешь магией Алого Огня? — проговорил Двимгрин. — Так покажи мне это!
В следующий миг алый огонь охватил уже Эсторгана. Он закричал. Тщетно пытаясь сбить пламя, колдун стал метаться по башне. Но огонь разгорелся лишь сильнее, и крик Эсторгана превратился в отчаянный вопль.
Когда вопль прервался, Эсторган уже лежал без чувств. Через какое-то время он перестал гореть. Двимгрин подошел к бездыханному обгоревшему телу и произнес:
— Ты ничтожество, каким был всегда, — сказал Двимгрин.
Едва он отвел взгляд, как Эсторган вдруг очнулся и молниеносно вскочил. Двимгрин опомниться не успел, как противник повалил его навзничь. Эсторган сел на него сверху, и его обгоревшие руки сомкнулись на горле Афройнского Ворона. Двимгрин задыхаться не собирался: мощный удар в челюсть сбросил Эсторгана. И теперь уже Двимгрин взял врага за горло.
Алед шаг за шагом отошел к лестнице, по которой они взошли на башню и стал быстро спускаться по ступеням. Он счел, что слишком опасно находиться на месте боя двух темных магов. Но в конце лестницы он столкнулся с человеком. В руке неизвестного был меч, который показался Аледу знакомым. Его острие было направлено прямо в грудь санамгельца. Да и лицо самого незнакомца, преградившего путь, он словно уже видел, но никак не мог понять, где и когда.
— Ну что, Стрелок, как поживаешь?
Алед пребывал полном недоумении.
— Ты кто?
— А ты забыл? — усмехнулся незнакомец. — Ах да, разумеется! Когда мы встречались, у меня была борода.
Разбойник на миг потерял дар речи. Он подался назад, снова поднимаясь по лестнице, и воин тоже поднялся на ступень выше.
— Куда ты? Теперь ты уже никуда не денешься.
— Гингатар, — прошептал Алед. — Ты… умер. Я убил тебя!
— Убил. Но не похоронил! Теперь ты знаешь, что случается в таком случае. Я восстал из мертвых, чтобы прикончить тебя!
— За что?
— За пособничество колдунам.
— Ты далеко не все знаешь, чтобы обвинять меня в пособничестве! — сказал Алед.
— Я знаю достаточно! К тому же жажда мести подогревает меня!
— Мести? Это ты напал на меня? Перевес сил был явно на твоей стороне. Чудо, что я победил.
— Чудо? Не чудо, а темная сила помогла тебе выжить.
— О чем ты?
— Неважно, — отмахнулся Гингатар. — Здесь ты прав. Дело не в мести. Просто я должен убить тебя, Стрелок.
— Почему?
— Когда убью тебя, мне предоставят право всадить нож в сердце Двимгрин, если конечно у колдунов есть сердца. А это едва ли не смысл моей жизни.
— Что за бред? — произнес Алед, делая еще один шаг назад и поднимаясь на следующую ступень. — Кто предоставит?
Гингатар промолчал. Стрелок показал назад и спросил:
— Тот колдун, с которым Двимгрин борется сейчас? Ты служишь колдуну?
— Я не служу колдуну! — вскричал Гингатар, и острие меча коснулось груди Аледа. — Это сделка.
— Сделка с колдуном? — усмехнулся Алед. — Едва ли это лучше! Ты сам пособник Тьмы, Гингатар! Выполняешь поручения колдуна!
— Нет! Это не так!
— Тогда докажи, что это не так!
Гингатар молчал некоторое время, затем опустил меч и произнес:
— Будь ты проклят, Стрелок! Так и быть, живи. Где они? Наверху.
Алед кивнул.
— Уйди с дороги! — Гингатар грубо оттолкнул Аледа в сторону.
Колдуны катались по полу смотровой башни, не обращая внимания на поднявшегося к ним воина с мечом. Они так были ослеплены взаимной яростью, что не замечали его. Гингатар замер и взял меч в обе руки. Вот он — час выбора. Кто он? Кукла колдуна или все тот же легендарный Ликтаро, сын Оросса? Сразу двух заклятых врагов он застал в одном месте. Это удача. Осталось принять решение: убить Двимгрина — того, кто приложил руку к уничтожению всего рода халов, того, кто выжег дотла всю Огражденную Страну. Убить его и отомстить за свой народ! Или же прикончить их обоих?
Но Гингатар понимал, что с гибелью Эсторгана погибнет и он сам. Однако уж лучше так, чем позволить тьме завладеть сердцем. Мертвым сердцем… Двух колдунов одним ударом! Это будет славный подвиг. Последний подвиг Гингатара.
Меченосец приблизился к прислужникам Тьмы. Они оба были измождены боем. Магические и телесные силы требовали восстановления. И они по-прежнему не замечали его, не подозревая о нависшей угрозе. Двимгрин сидел сверху и бил Эсторгана по лицу. Удары его были слабы и неточны. Эсторган бил его в ответ. Вот он, момент славы!
— Во имя Эндармира, — прошептал Гингатар и занес меч, чтобы пронзить им сразу двоих.
— Двимгрин, берегись!
Это был крик Стрелка. Двимгрин пришел в себя, и, не совсем понимая, зачем он это делает, увернулся и скатился с врага. Он сделал это в самый последний момент, и желтая сталь вонзилась в грудь Эсторгана, прошла насквозь, вошла в каменный пол и почти по рукоять погрузилась в плоть колдуна.
Эсторган вздрогнул, в ужасе выпучив глаза. Темно-бордовая кровь потекла из раны. Колдун дрожащими руками нащупал эфес меча и попытался вытащить его, но не смог. Над ним стоял Меченосец: тот самый, которого он поднял из мертвых.
— Как… ты… посмел?
Гингатар смотрел на обожженное лицо Эсторгана в некотором недоумении. Но вскоре он пришел в себя и произнес в глаза умирающему колдуну:
— Никто и ничто не заставит меня прислуживать Тьме!
Он выдернул меч и полный ликования бросился на Двимгрина. Но не успел… С последним вздохом Эсторгана, и сам Эсторган, и Гингатар обратились в пепел и вмиг развеялись по ветру.
Двимгрин долго сидел неподвижно и смотрел на упавший рядом испачканный в крови клинок. Потом он перевел взгляд на ошарашенного Аледа, потом на мешок со Шкатулкой, который, вероятно, все это время был здесь. Наверное, то была лишь уловка Эсторгана с заклинаниями незримости.
Двимгрин встал, взял мешок и заглянул внутрь. Все было в порядке. Затем он посмотрел на Стрелка, и разбойник тут же попятился назад, готовый бежать. Он опасался, что колдун вновь захочет прикончить его.
— Ты спас меня от этого клинка, — сказал колдун. — В качестве вознаграждения я не стану убивать тебя. Пока…
Санамгелец застыл, осмысливая сказанное, и вскоре ответил:
— Достойное вознаграждение…
Двимгрин уже устремил взор в сторону южного горизонта. Алфейны приближались. Затем он обернулся и кивнул в сторону кучки пепла.
— Кто это? — спросил он. — Ты знаешь?
— Он был одним из Трех Меченосцев. Так говорил мне Маангар.
— Один из Трех Меченосцев, — повторил он. — Что ж, одним меньше… Маангар говорил тебе о нем? Почему?
— Я уже встречался с этим воином на дороге.
— Ты не рассказывал об этом.
— Не рассказывал? — возмущенно фыркнул Алед. — Должен ли я обо всем тебе рассказывать? Кроме того, тебя не очень-то интересовало то, что произошло со мной на пути сюда, колдун! Да, он напал на меня в Олдиоре, пытался убить.
— И за что же?
— За пособничество колдуну.
Двимгрин усмехнулся.
— Пособничество? И чем это закончилось?
— В тот день я убил его. Не знаю, как он мог снова ожить…
— Все ясно… — произнес Двимгрин. — Ходячий мертвец в подметках у Эсторгана. Он явно был плохим слугой, раз убил хозяина. Эсторган убит одним из Трех Мечей… Весьма судьбоносно. Однако он удивил меня. Он почти стал истинным темным магом, — На мгновение Двимгрин задумался, словно сожалел о гибели колдуна.
— Почему он обратился в пепел?
— Темная магия поддерживала его. Убив Эсторгана, он уничтожил и себя.
— А еще он хотел убить тебя, колдун, — сказал Алед.
— Не вышло, — молвил Двимгрин.
— Из-за меня. Если бы он не пощадил меня, то и ты, колдун, был бы сейчас трупом. Желаешь ли знать, почему он хотел убить тебя?
— Никогда не задаюсь таким вопросом. У меня слишком много врагов, и у каждого своя причина свести со мной счеты.
— Гингатар мечтал отомстить за свой народ.
— Гингатар? — переспросил колдун. — Гингатары это и есть название народа… Что ж, мечтать о мести может каждый, но не каждому дано ее осуществить. Гингатары были истреблены. Надеюсь, он был последним, и мстить больше некому.
— Зачем ты это сделал? Зачем ты истребил их?
Колдун пристально посмотрел на Аледа. В горах зарокотало и, словно по сигналу, с неба стали падать крупные капли. Через несколько мгновений они превратились в нещадный ливень.
— Они представляли угрозу моей крепости! — прокричал он сквозь шум обрушившегося с небес водопада. — Мне пришлось это сделать. Законы войны жестоки, но только следуя им можно рассчитывать на победу.