21 апреля.
Утром, часов в семь тридцать, когда приходишь в школу пораньше, надышавшись свежим утренним воздухом, а первым уроком стоит физика, хорошо постоять в коридоре на втором этаже, в том крыле, где учительская, и полюбоваться на панораму утреннего города, открывающуюся отсюда. Отсюда видно часть улицы Чкалова (сейчас – Махамбета) и всю улицу Серго (не знаю, как сейчас называется) до самой набережной. Пока небо еще налито чернильной тьмой, оставшейся с ночи, автомобили ездят с включенными фарами, а пешеходы похожи на неясные тени. Но затем небо начинает незаметно и очень красиво заливаться тяжелой синевой. Звездочки гаснут одна за другой, и скоро остаются только три-четыре самые яркие. Тяжелые тона на небосводе понемногу сменяются более легкими и светлыми, словно невидимый художник медленно и придирчиво подливает белил в ведро с синей краской, непрерывно при этом помешивая содержимое ведра большой кистью. Очертания ранее невидимых многоэтажек начинают вырисовываться на фоне голубеющего неба. Уже можно различать типы машин и автобусов, а также увидеть спешащих на работу людей. Особенно хорошо можно рассмотреть автобусы, потому что из окна хорошо видно остановку напротив продовольственного магазина № 9 - знаменитой «стекляшки». ЛиАЗы, Икарусы и пазики наполняются мгновенно, а народу на остановке не уменьшается. Вот проехал, вернее, величественно проплыл единственный в городе Икарус–«гармошка». Он на некоторое время занимает все видимое пространство обзора и тут же исчезает за девятиэтажками. С окрестных домов в школу стекаются школьники, идущие недовольные и молчаливые со сна. В их числе заметны и некоторые физиономии с нашего класса: Ильяс, Сашка, Азат, Берик, Нурж и прочие.
Коридор за спиной потихоньку наполняется людьми. Пора заходить в класс.
Сегодня наш физик Виктор Александрович устроил нам неприятный сюрприз в виде открытого урока. Мы об этом не подозревали, но что-то нам не понравилось в торжественном выражении лица учителя и в том, как заботливо он расставлял на столе различные приборы, геометрические фигуры и весьма неожиданные предметы в виде резиновой черепашки и куклы неваляшки.
Перед самым звонком в класс вошли несколько наших учителей по другим предметам и десяток незнакомых взрослых. Все они скромно уселись на задних партах и весь урок вели себя тихо и смирно, как нормальные люди, не в пример тому, как они обычно себя ведут на других занятиях. Незнакомые оказались учителями физики с других школ.
- Выйдите из-за парт, - сказал Виктор Александрович.
Когда мы вышли, он заставил нас подогнуть одну ногу и постоять в таком положении некоторое время. Затем мы сели, а другие присутствующие, скорее всего, подумали, что это у нас ежедневный обряд – что-то вроде утренней пляски ирокезов в честь Великого Духа. Во всяком случае, мы именно так и подумали. Потом оказалось, что урок посвящен статике, и учитель собирается доказывать нам, почему одни предметы держатся на месте и не падают, а другие, напротив, не внушают никакого доверия. С этой целью он пустил по выпуклой поверхности цилиндр и начал опрос.
В тот день вызывали всех, даже Вадима, который явно был этому не рад. Когда-то он единственный из всего класса не выразил радости по поводу ежедневного увеличения количества уроков физики с одного до двух, и теперь ходил на этот предмет, как на казнь. Однако на открытом уроке пришлось и ему встать и рассказать все, что он думает о статике, о механике и вообще о физике. Как оказалось, ничего хорошего.
Придя на работу, мы под руководством Бориса развернули выпотрошенный шкаф и принялись за следующий, проход к которому он загораживал. Мы с Эдиком начали откручивать платы в этом новом шкафу, а Айдос вознамерился залезть в ящик, находившийся у входа в машинный зал, и работать там.
- Ты сперва этот блок закончи, а потом уж за тот принимайся, балда, - сердито бормотал Эдик, на что Айдос только огрызался. После исчезновения кассеты Айдос, и ранее не обладавший особенно приветливым характером, несколько замкнулся в себе и даже, казалось, слегка надломился и повредился душевно. Честно говоря, с той поры он так и не излечился, а его душевное здоровье вызывало и продолжает вызывать массу забот у его родных и близких и даже у людей, случайно столкнувшихся с ним на улице. А виной всему – какая-то несчастная кассета. Да он эту «Комбинацию» с тех пор никогда и не слушал, а сейчас любые песни этой группы можно найти в Интернете. Но память о происшествии так и осталась в подсознании и продолжает негативно влиять на Айдоса и на все его окружение.
Когда были извлечены все платы, мы начали отдирать от стен ящика текстолитовые электроузлы. От этого занятия страшно болели руки, но приходилось терпеть.
После работы Айдос направился в видеосалон, а мы с Эдиком – по домам.