Около четырех утра в гостиничном коридоре светло и по-особому пусто – будто спящие за дверями люди что-то вынули из пространства, которое, предоставленное само себе, могло бы пугать или вдохновлять, но не казаться таким безнадежным и отчужденным.
Никаких шагов, никакой возни. Обжоры, алкоголики, киноманы угомонились; любовники истощили силы; горничные дремлют в каморах, положив на руки гладко причесанные головки; управляющий давно уехал домой; швейцары мутным взглядом провожают авто, несущиеся куда-то по Курфюрстенштрассе.
Мори Мичи проснулся, перекатился на широкой кровати и посмотрел на мобильник: три пятьдесят одна, девятнадцатое июля.
Вернувшись в теплое гнездо, продавленное в постели, он лег на спину, закрыл глаза и попытался заснуть, сложив под одеялом руки на животе. То ли от их веса, мешавшего сделать вдох, то ли по какой-то другой причине заснуть не получалось. Промаявшись с полчаса и сменив несколько поз, он зевнул и встал, досадуя на себя. Одеревеневшие ноги не слушались. Он прошел к окну, прислонился коленями к стене и уставился поверх клочковатых крон и проезжей части на серый многоквартирный дом на противоположной стороне улицы. В нескольких окнах горел свет.
«Что там?» – подумал Мори Мичи и мысленно перенесся туда, представляя себе каких-то неопределенных людей с размытыми лицами, вырезавших в бетонной глыбе освещенные изнутри ячейки. В его воображении, еще не отпущенном спрутом сна, эти бессонные обитатели были чем-то средним между человеком и общественным насекомым. Возможно, у них даже имелась третья пара конечностей – например, для того, чтобы открывать холодильник.
Постояв несколько минут у окна, он решительно развернулся и пошел в ванную. Но на полпути свернул к мини-бару под телевизором, достал две бутылочки шнапса «Бауэр», которые одну за другой опрокинул, запив холодной водой, и с разбегу прыгнул в постель.
– Хватит сходить с ума! – громко произнес Мори Мичи и мгновенно заснул, представляя себя черным муравьем с дипломатом, втолковывающим что-то хоккейному арбитру у лавки с фруктами, с приятностью для себя отметив, что пара краснощеких грейпфрутов подбадривают его кивками.