Как-то, помнится, позвонил мне старый приятель-сослуживец. Не одно десятилетие наши пути пересекались по служебным делам, хотя служили мы совсем не в одном отделе, но были дружны и связь не потеряли до сей поры. Человек этот уникален своей памятью. Скажем, я, вроде, на память тоже не особо жалуюсь, но он супротив меня - настоящий гигант. Поясняю. Например, я помню то или иное событие из нашего прошлого, помню его суть, место, где оно произошло, еще там пару штрихов. На этом мои воспоминания исчерпываются. Юрий Васильевич, так его зовут, дополнит меня еще тем, что это случилось, скажем, в четверг, 28 февраля тысяча пятьсот лохматого года, и участниками этого дела были такие-то и такие-то лица, с упоминанием имен, фамилий и званий, закончилось это там-то и там-то, и так далее, и так далее. Короче, мой приятель - это ходячая хроника-летопись наших служебных лет.
Впрочем, прервем это отступление, и вернемся к нашим баранам...Позвонил он, чтобы уточнить кое-что про одного офицера, спросил, что мне известно о его судьбе после увольнения?...дескать, говорит, дошли до меня слухи о его кончине. Поскольку я всего лишь знал, что живет (или жил?) этот человек в Алма-Ате, то я ответил, что по этому делу мне ничего пока не известно. Потом мы, как водится между старыми болтунами, кое-что повспоминали, посмеялись и случайно припомнили некоторые подвиги одного нашего генерала, в связи с чем и мне припомнился один забавный случай, связанный с ним. Его-то я и хочу вам рассказать.
Я уже где-то писал, что по долгу службы мне нередко доводилось летать в Питер, тогдашний Ленинград. Вот и опять, в очередной раз мне предстояла командировка в те края. Ходил я в ту пору в капитанском звании, был относительно молод и вполне здоров, так что особых тягот и неудовольствий от служебных поездок не испытывал, хотя командировки в Питер не любил. На то были причины, о которых как-нибудь в следующий раз...
Иду я, стало быть, по коридору управления, а навстречу мне этот генерал:
- Товарищ Разумов, зайдите-ка ко мне...
Иду за ним, он мне:
- Я знаю, что вы завтра едете в Ленинград, в связи с этим у меня есть две личных просьбы, если позволите.
- Какие проблемы, товарищ генерал, говорите, что в моих силах - сделаю.
- У меня в Ленинграде, на Невском живет дочка, не сможете ли вы передать ей небольшую посылочку от меня?
- Легко, товарищ генерал...
- Тогда еще одна, вторая просьба. Не захватите ли вы при возвращении с собой ее дочку, то есть мою внучку, ей пять лет?
- Думаю, что и это я смогу сделать, товарищ генерал...
Он передал мне посылку, сообщил адрес дочки.
По приезду в Питер я устроился в гостиницу, доложился о своем прибытии, и пошел, не откладывая дело в долгий ящик, на Невский, к генеральской дочке. Звали ее Лариса. Пришел, передал посылочку. Стали говорить о дочке ее, что, да как.
И тут мне Лариса выдает:
- Вы знаете, Георгий Львович, дочка моя, Вероничка, очень своеобразная девочка, она крайне неохотно знакомится с посторонними людьми и вообще ни с кем особо не контактирует.
- Да ладно, говорю, как-нибудь разберемся....
- Нет, говорит, я свою дочку знаю, и поэтому, чтобы как-то облегчить вам задачу, я вас прошу, даже настаиваю, чтобы вы остались жить на время командировки у нас. Комнату для вас я приготовила, с папой все согласовала, и очень надеюсь, что за эти три дня вам удастся наладить контакт с Вероничкой.
Мне такой расклад, по совести сказать, не совсем понравился, а точнее, не понравился от слова совсем. Я рассчитывал в свободное от службы время пообщаться с коллегами, погулять по городу, а вместо этого придется торчать в чужой квартире, приручать "дикую" девочку. Однако, делать нечего, обещал привезти внучку генералу, значит надо выполнять, пришлось, скрепя сердце, согласиться.
Сели пить чай, и тут минут через тридцать, приехал муж Ларисы и привез Вероничку . Это оказалась маленькая девочка с милыми косичками и смешными конопушечками. Маманя тут проявила инициативу, выступила вперед со словами:
- Вот, Вероничка, знакомься, это Георгий Львович, с ним ты поедешь к дедушке в Хабаровск.
Заметно было, что она переживает, как девочка отнесется ко мне. Вопреки всяческим опасениям, через пять-десять минут мы с Вероничкой стали лучшими друзьями, ей не нужны стали ни папа, ни мама, и мы погрузились в мир ее игрушек и событий.
Тут я позволю себе небольшое лирическое отступление. Уж не знаю, по какой такой причине, но моя личность с молодых лет всегда вызывала чувство симпатии у маленьких детей и солидных возрастом дам, которых в просторечии мы именуем старухами. С остальными категориями людей у меня все точно так же, как и у всех простых советских потребителей, а вот дети и бабушки очень ко мне благоволили.
Генеральская дочка была просто шокирована той легкостью, с которой Вероничка вступила со мной в доверительный контакт, тем не менее, вопрос о моем пребывании в их квартире с повестки снят не был.
В аэропорт нас отвез Вероничкин папа на своей машине, мы благополучно сели в самолет и полетели на восток.
Семь часов полета пролетели быстро, и вот мы в аэропорту Хабаровска, самолет подъезжает в вокзалу, подают трап и к трапу подъезжает шикарная черная Волга Газ-24, таких тогда в стране было очень мало, из нее выходит солидный генерал. Народ начинает оглядываться, гадать, кого-то с такой помпой встречают? Никому и невдомек, что "молодой папаша с маленькой дочкой" и есть герой такой встречи, точнее, собственно, героиня - девочка, совсем не я.
Мы спускаемся по трапу, мирно болтаем, Вероничка щебечет, и вот я подвожу ее к Волге, хочу передать бабушке и дедушке, но ребенок вцепляется в меня своим ручонками, и ни за что не хочет идти ни к генералу, ни к его жене. Немая сцена, заминка, неловкость, потом генеральская жена говорит:
- Георгий Львович, садитесь в машину, придется, видимо, поехать к нам, а там что-нибудь придумаем.
Сажусь в машину, Верноничка, как вцепилась в меня, так и не отцепляется. Едем. Заходим в квартиру, осваиваемся...Я убеждаю, уговариваю девочку, что все хорошо, объясняю, что ей надо оставаться в этом доме, и что я завтра обязательно приеду ее навестить, а сейчас мне нужно ехать к моей маленькой дочке. С огромным трудом бабушка с моей помощью наладила с внучкой какой-никакой контакт, и я с чистой совестью отправился домой. Назавтра позвонил, спросил, надо ли мне приезжать, как я обещал? сказали - надо. Пришлось поехать. Пару часов погуляли в соседнем парке, но уже с бабушкой вместе, а уж потом попрощались.
Такой вот немного забавный случай был в моей служебной практике...