(Размышления после посещения музея Лермонтова в г. Пятигорске)
Несколько лет назад, мой сын вернувшись из школы заявил, что учебники и учителя утверждают - российские императоры всячески угнетали поэтов и вообще периодически отправляли их в ссылки или на войну. Помню, что в мою бытность нам говорили примерно тоже. Из этого утверждения родилась идея загадки:
«Первая ссылка Пушника или урок литературы в нашем доме.»
И вот пришло время развить и продолжить эту тему.
***
Ординатор Пятигорского военного госпиталя И. Е. Барклай де Толли — дальний родственник знаменитого генерал-фельдмаршала — произвёл осмотр тела и составил соответствующее заключение.
«При осмотре оказалось, — писал он, — что пистолетная пуля, попав в правый бок ниже последнего ребра, при срастании рёбер с хрящом, пробила правое и левое лёгкое, поднимаясь, вышла между пятым и шестым ребром левой стороны и при выходе порезала мягкие части левого плеча; от которой раны поручик Лермонтов мгновенно на месте поединка умер» Документ заверен печатью, помечен 17 июля и подписан доктором и двумя следователями. Было и другое свидетельство того же врача, отчасти отличающееся от первого. По мнению лермонтоведа, кандидата медицинских наук Б. А. Нахапетова: «Составленные Барклаем де Толли два судебно-медицинских заключения о смерти М. Ю. Лермонтова не в полной мере соответствовали „Наставлению врачам при судебном осмотре и вскрытии мёртвых тел“, изданному Медицинским советом в 1829 году.
***
Согласитесь, странный характер имеет смертельная рана, пуля пробила тело Лермонтова навылет под углом около тридцать пять градусов к горизонту.
Следовательно, есть веские основания полагать. Людская молва, права!
О ней упомянул, в письме от 22 августа 1841 года А. Елагин: «Все говорят, что это убийство, а не дуэль...».
***
Место дуэли выбрали не вполне по правилам: площадка оказалась неровной, и Лермонтов стоял выше Мартынова. По сигналу противники начали сходиться. Предельная дистанция — десять шагов, позволяла стрелять почти в упор. Лермонтов шёл медленно, не поднимая пистолета. Мартынов был мрачен. Кто-то (Глебов?) произносил: «Раз... Два...» До счёта «три» следовало стрелять. Лермонтов подошёл к барьеру. Кто-то (Столыпин? Васильчиков?) крикнул после слова «Три!», когда по правилам инцидент считался исчерпанным: «Стреляйте, или я разведу вас!»
Лермонтов поднял руку с пистолетом и выстрелил в воздух. От отдачи он отклонился назад. Мартынов сделал один или два шага к нему, прицелился и поразил противника наповал. Убедившись, что он мёртв, Мартынов тотчас уехал.
Потрясённые Глебов и Столыпин только теперь поняли, что совершили глупость (не говоря уж о нарушении дуэльного кодекса), не позаботились о докторе и карете.
Пуля, выпущенная из пистолета, не имела такой убойной силы.
Другое дело — винтовочная!
***
Предполагают, что подлинным убийцей Лермонтова был подкупленный горец, который прятался в кустах, за спиной поэта. Но тут сразу возникает вопрос: почему, же секунданты ничего этого не заметили? Трудно представить, что они были в сговоре и имели намерения расправиться с Лермонтовым. Всех их связывала давняя дружба с поэтом, и едва ли они вынашивали тайные планы.
Мой (субъективный) вывод-это убийство.
***
Роман «Герой нашего времени» появился за год до гибели Лермонтова, но невольно представляется, будто речь в нем идёт о событиях грядущей дуэли.
Если сам автор незримо присутствует в образе Печорина, то он не случайно наделил Грушницкого некоторыми чертами характера и внешности Мартынова. Современники поэта не без основания полагали, что Мартынов узнал себя в романе, и это якобы сыграло свою роль не только в ссоре с поэтом, но и, рискну предположить, во время самой дуэли. Ведь именно к нему, Мартынову, были обращены слова из дневника Печорина: «...Я решился предоставить все выгоды Грушницкому; я хотел испытать его; в душе его могла проснуться искра великодушия, и тогда все устроилось бы к лучшему; но самолюбие и слабость характера должны были торжествовать» (версия Д. Алексеева, Б. Пискарева).
Действительно. Может, гениальная проза Лермонтова стала мощным детонатором к взрыву ненависти со стороны Мартынова. Это было «литературное убийство»: Грушницкий отомстил Печорину.
***
После дуэли Глебов незамедлительно отправился к коменданту Ильяшенкову и доложил о случившемся. Он и Мартынов были арестованы в тот же вечер. Наутро задержали и Васильчикова. Ильяшенков сообщил о происшествии генералу Граббе и назначил Следственную комиссию в составе: председатель — плац-майор подполковник Ф.Ф. Унтилов (пожилой офицер, Георгиевский кавалер, много лет прослуживший на Кавказе и поплатившийся карьерой за отказ сотрудничать с жандармерией) и три представителя судебных и гражданских властей. В комиссию был введен подполковник корпуса жандармов А.Н. Кушинников, осуществлявший по заданию Бенкендорфа секретный политический надзор за офицерами на Кавказских Водах в период курортного сезона 1841 г.
Генерал-аудитор Ноинский составил по делу обширный и весьма объективный доклад, содержащий сведения о подсудимых, о причине и ходе дуэли, приговор суда и мнения Головина и Граббе о его смягчении. В докладе специально подчёркивалось, что острот и шуток Лермонтова, оскорбивших Мартынова, никто, собственно, не слышал.
Таким образом, Николай первый, которому доклад был представлен 3 января 1842 г., имел возможность более или менее правильно судить о деле и воздать должное убийце и секундантам.
Однако он вынес беспрецедентно мягкое решение: «Майора Мартынова посадить в Киевскую крепость на гауптвахту на три месяца и предать церковному покаянию. Титулярного же советника князя Васильчикова и корнета Глебова простить, первого во внимание к заслугам отца, а второго по уважению полученной тяжёлой раны». Тягчайшее преступление против русской культуры осталось по существу безнаказанным.
***
И все же... Много лет спустя Мартынов, упорно хранивший молчание, вдруг решил рассказать правду об злосчастной дуэли. Но не успел этого сделать, поскольку скоропостижно скончался при весьма загадочных обстоятельствах…
***
Дорогой мой читатель, ты конечно же вправе спросить, так где же загадка и что я на этот раз должен отгадывать?
***
Попытайся узнать, (мне не удалось!). Кто тот горец, который стрелял в поэта одновременно с Мартыновым и был ли он вообще?