Поэт Иван Солнечный и сам сиял, как небесное светило, подъезжая на своей старенькой «Волге» к заправочной станции небольшого городка Лесное. Он скользнул взглядом по зазеленевшим под весенним небом кронам берез и мечтательно подумал: «Вот залью бензинчику и на финишную прямую – каких-то шестьдесят километров осталось до места».
– А ты, соня, так и не увидишь живых неповторимых картин здешней природы, не случайно ты пишешь только «комнатные» рассказы, – при выходе из салона, сутулясь, кинул высокий Иван комфортно устроившемуся на заднем сиденье и спавшему под двуспальным одеялом щуплому коллеге Семену.
«Когда б не ехали на творческие встречи, всегда дрыхнет, даже не с кем словом перекинуться», – мысленно возмущался поэт. Он, слегка наклонив голову, переступил порог небольшого здания заправочной станции. Там столпилось немало водителей. Иван понял, что придется пожертвовать несколькими драгоценными минутами.
А в это время прозаик Семен проснулся и, потягиваясь, опустил на коврик ноги. Он с любопытством посмотрел в окно и увидел невдалеке магазин «Канцтовары». «Схожу, куплю блокнот для заметок, а то старый весь исписал, – решил он, сладко зевая. – Пока Ваня будет заправлять машину, я успею…» Писатель, надев легкую ветровку, поспешно выбрался из салона, оставив на сиденье скомканное одеяло. Несмотря на свой немолодой возраст, он быстро преодолел метров тридцать и открыл дверь магазина…
Поэт Иван вставил в бак заправочный пистолет и на веселой волне нахлынувшего вдруг вдохновения пропел:
– Вместо чар весны Семен
Видит только скучный сон…
В салоне он еще раз исполнил произведение, посвященное коллеге, мельком взглянул на оттопыренное одеяло и нажал на газ. Вскоре творческий настрой оставил поэта. Ибо впереди ему открывались довольно прозаические картины. Трасса уподоблялась фронтовой дороге, на которую падали и мины, и снаряды, и, похоже, бомбы. Иван даже позабыл о спящем Семене. Он медленно петлял между ямами, боясь в них похоронить колеса или подвеску.
– И как ты можешь спать на этой дороге, при такой турбулентности? – спросил Иван Семена, подъезжая к городу. – Эй, Толстой, просыпайся! – громко позвал он прозаика.
«А в ответ тишина», – повторил мысленно поэт строчку из стихотворения Высоцкого.
– Эй, Семен! Ты что там – умер! – крикнул Иван и, завернув руку за сиденье, потянул на себя одеяло.
На челе Ивана выступил холодный пот. Нога непроизвольно нажала на тормоз. Он повернулся и вместо Семена увидел только его старый потертый портфель и прильнувший к нему мобильник. Поэт чуть не заплакал. Вместе с пропавшим писателем Иван вспомнил всю ухабистую дорогу до заправочной станции Лесного. Если кто-то в такие моменты теряет дар речи, то творческий человек испугался, что потеряет дар поэтический. Он со стоном развернул машину и поехал обратно. «Это же он меня минут сорок ждет и еще столько же…»
– Ой, ой, ой, да что же это такое… – вырвалось из глубины его тонкой и уязвимой души.
***
Семен торопливо открыл дверь «Культтоваров» и, сделав по инерции несколько шагов, оказался в центре большой комнаты, на новом полу которой то тут, то там лежали строительные материалы и инструменты. Чтобы не терять напрасно время, он метнулся обратно и вдруг замер, напоминая статую. Перед ним, загородив выход, сидела и издавала грозное рычание огромная немецкая овчарка.
– По-пошла отсюда! – инстинктивно крикнул Семен и замахнулся.
Но собака обнажила клыки и рявкнула так, что писатель попятился и чуть не упал, споткнувшись о деревянный брус.
– Со-собачка, лапочка, миленькая, ненаглядная, хорошенькая… – не жалел творческий человек эпитетов, – пожалуйста, выпусти меня.
Но «меньший брат» преданно служил работникам, ушедшим на обед, и исполнял их команду: всех впускать, никого не выпускать. Об этом уже стал догадываться Семен. «Но ведь могли бы закрыть на замок», – раздраженно размышлял писатель. Но у мастеров была своя логика, с которой поневоле пришлось считаться. И он, надеясь, что Иван догадается и заглянет в магазин, стал ждать.
Стрелки больших наручных часов Семена в бешенном темпе отсчитывали время: десять… тридцать минут… час… Если в творчестве фантазия помогала писателю выводить героев даже из самых невероятно тупиковых ситуаций, то здесь он лишь беспомощно смотрел то на опротивевшую собаку, то на немую дверь. Все, что пришло ему в уставшую от тяжелых раздумий и заболевшую голову – выдать завалявшуюся в кармане ветровки зажигалку за еду. Он, повертев ее в руке, бросил в сторону окна со словами:
– На, возьми… ам… ам…
Но собака в ответ обнажила клыки, угрожая ему или смеясь над наивным человеком. Семен в отчаянье метнулся к окну и стал тщательно осматривать раму. Однако она была так надежно закреплена, что все варианты ее вынуть отпали. Расстроенный писатель попятился и, чуть не завыв голосом своего четырехлапого охранника, безнадежно посмотрел вдаль. Вдруг он заметил за зеленеющими кронами берез купол храма. В его сердце вера еле теплилась, но в этот миг крайнего отчаяния он перекрестился в сторону церкви и взмолился:
– Господи, помоги!
Тут в окне нарисовалась голова запрыгнувшей на подоконник серой кошки. Овчарка, чуть не сбив с ног Семена, бросилась к окну, а тот с такой же дикой прытью кинулся на улицу, благодаря Всевышнего. Еще никогда писатель своим творческим взором не встречал такой райской красоты тленного земного мира. Но это ощущение свободы тут же сменилось тревогой, и он стал осматривать автомобили на заправочной станции. Невдалеке – чуть в сторонке от белеющих колонок у «Волги» – ходил взад-вперед озабоченный и взволнованный Иван. Семен сломя голову поспешил к нему.
– Иван, ты!.. – чуть не плача, с чувством глубокой вины хотел он попросить у поэта прощения.
– Сема… Сема… ты… – перебил его Иван, у которого был вид человека, снятого с креста.
Друзья какое-то время делали попытки извиниться друг перед другом, но им это не удалось. Тогда Иван, чтобы как-то сгладить вину, предложил Семену лечь на свое привычное ложе и отдохнуть. Но тот отказался и непривычно занял переднее сидение.
Дорога к конечному пункту на этот раз для Ивана выдалась нетрудной, даже наоборот... Наконец, обменявшись извинениями, а главное, рассказав о своих взаимных злоключениях, коллеги всю дорогу смеялись, радовались красоте окружающего мира, и каждый чувствовал в себе неисчерпаемый задор для предстоящей творческой встречи.
2018 г.