Далекий от рукоприкладства человек, я беззаветно люблю бокс. О нем знаю все – историю, чемпионов, рейтинги нынешних бойцов, даже обстоятельства их личной жизни. Сам я на ринг никогда не выходил, но, как мне кажется, ощущаю запах и упругость его помоста.
Балуясь литературой, задумал написать о великом - нет величайшем – Мохаммеде Али.
Столкнулся с обилием материала. Славный путь высвечен до мельчайших подробностей. К чему повторять то, что и так известно не одному поколению обожателей? Подавленный непомерностью задачи, ходил и мучился. Как найти нечто новое в гранитном монументе, отполированном до холодного блеска?
Наконец, среди ночных видений осенило - я расскажу о борьбе величайшего с неизлечимой болезнью Паркинсона.
Сюжет сложился почти мгновенно. Рассказ будет называться «Разговор с Паркинсоном». Речь в нем пойдет об одном дне больного Али.
Вот он проснулся и, не открывая глаза, прислушивается к звукам с улицы – газонокосилка, автомобили, детские крики, птичье пение и так далее. И вот он слышит жесткий голос. Это начинает свою ежедневную беседу Паркинсон.
Он искушает его смертью. Называет чучелом с названием «Мохаммед Али». Издевается над богом, который уготовил величайшему такой конец. Живописует то отвращение, которое испытывают люди при виде трясущегося кумира. Одним словом, изощренно и всемерно гнобит его.
Величайшего охватывает отчаяние. Он начинает перебирать способы ухода из жизни.
Жена Лонни прерывает это занятие. Помогает ему подняться, одеться, кормит завтраком и сообщает, что сегодня они отправляются на Праздник Бокса в соседнем городе. Паркинсон услужливо подсказывает способ – можно на полном ходу вывалиться из авто.
И вот они едут. Али ждет подходящего момента. Останавливаются на перекрестке. Через стекло на пешеходной стороне Али видит плохо одетого мужчину. Одну ногу тот слегка приволакивает, рука висит как плеть. Али понимает, что перед ним инвалид. На поводке щенок. Бестолковый звереныш кидается в сторону, запутывает инвалиду ноги и тот неловко падает. Али хочет показать спутникам на пострадавшего, но что-то удерживает его. Прохожие помогают несчастному подняться, предлагают ему помощь. Инвалид отстраняет их и продолжает свой путь. Авто двигается дальше. Али задумывается.
В дороге созрело твердое решение. Когда его заведут на трибуну и публика замрет, он изобразит пару ударов и зал взревет, как когда-то…
Три дня ходил я в розовом тумане. На четвертый решил поработать – нужны были детали из американской жизни больного. И рухнул мой сюжет, построенный на песке воображения. Википедия смыла его. К сожалению для моего сюжета мир не знал более активного и влиятельного больного. Ему некогда было разговаривать с каким-то там Паркинсоном. Он был слишком занят.
«Мохаммед начал помогать людям, он мог сделать пожертвование в 100 000 долларов, задав всего пару вопросов, или выйти из машины и помочь обычному бездомному. Во время торжественной церемонии по случаю окончания карьеры ему был вручён памятный бриллиантовый перстень, который Али подарил девочке-инвалиду в тот же вечер. Мохаммед использовал свою популярность для помощи нуждающимся, он обращался к обеспеченным людям с просьбой последовать его примеру, и ему мало кто отказывал. Также Али участвовал в переговорах с исламскими экстремистами в Ливане и Ираке.
В 1996 году Али выпала честь зажечь олимпийский огонь на Олимпийских играх в Атланте. Организаторы испытывали большое беспокойство, так как к тому времени Мохаммед уже с трудом разговаривал. Однако Али уверенно справился со своей ролью: на глазах у 80 000 человек он зажёг олимпийский огонь. Во время самих Олимпийских игр Мохаммед побывал на многих соревнованиях, а также посетил олимпийскую деревню, где пообщался со спортсменами. Олимпиада стала катализатором для возвращения Али к активной жизни, в его фонд поступали множественные пожертвования, а почту заваливали сотни писем от поклонников. Он настаивал на том, чтобы ему зачитывали каждое присланное письмо, а также ставил около 2000 автографов каждую неделю. Лонни сильно переживала из-за большой нагрузки, внезапно навалившейся на мужа, поэтому она составила для него расписание. Примерно половину своего времени Али тратил на поддержку своих компаний и благотворительного фонда, а вторую — на сотрудничество с различными компаниями (Adidas, Gillette, IBM и др.), которые платили за право использовать его имя в рекламе своих продуктов.
Али много путешествовал и в 1998 году стал Послом доброй воли ЮНИСЕФ, он посетил многие страны Африки и Азии. В 2002 году он побывал в школе для девочек в Афганистане, где по законам талибана женщины не имели права на обучение. Также Али выступал с критикой начала вторжения войск США в Ирак в 2003 году»
Я понял, что этот человек ушел из жизни воином, каковым и пришел на Землю. А может быть он вовсе и не был человеком?
Что я могу? – Только построить еще один алтарь, мой собственный, скромный и ни для кого необязательный. Для меня необходимый.
В чем неповторимый стиль Али?
Сакраментальная фраза «порхать, как бабочка, жалить как пчела» мало что объясняет. Когда смотришь бои легендарных чемпионов прошлого, то видишь, что бокс, как и все на этом свете, неизбежно стареет. Точнее стареет техника исполнения. Все движения бойцов прошлого выглядят, как бы это выразиться - архаичными, допотопными что ли. Короче, их техническое вооружение можно, например, сравнить с оружием допороховой эпохи. Конечно, они легендарные герои, но с мечами и копьями в руках.
А когда смотришь на Мохаммеда Али, то видишь оружие неизвестного, чуть ли инопланетного происхождения. Его техника вызывает необъяснимое ощущение легкости, элегантности – небесного совершенства, одним словом. Говоря словами Пушкина, глядя на Али, упиваешься гармонией, словно это не кулачное единоборство, а какая-нибудь симфония Моцарта разворачивается перед тобой в движениях совершенного тела. Даже современные бойцы в большинстве своем смотрятся по сравнению с ним тупыми громилами. Самое забавное – когда Али покинул ринг, на его место пришло не одно поколение «порхающих бабочек», но второй Али так и не появился. Показателен в этом отношении бой убийцы Тайсона с олимпийским чемпионом Таррелом Биггсом, самым, пожалуй, талантливым из эпигонов Али. Тайсон, мягко говоря, оборвал ему крылышки и практически закрыл профессиональную карьеру. Жестокое обращение Тайсона в немалой степени, видимо, объяснялось кроме всего прочего тем, что, следуя примеру Али, Биггс слишком много наговорил перед боем.
При всем своем великолепии стиль Али противоречил классическим канонам бокса. Основная аксиома в боксе сводится к тому, что «ручки надо держать повыше, а голову пониже». Как чернокожий пацан придумал свой беспрерывный танец с опущенными руками и откинутой назад головой? Вот лицо Али рядом, в зоне досягаемости, соперник бросает взрывной кулак, а цель необъяснимым образом ускользает, снова и снова - и так на протяжении всего поединка. Бой для соперника превращается в сон, вернее в кошмар. Он бьет, бьет, бьет – а попасть никак не может. А в ответ неизвестно откуда вылетают удары Али и попадают, попадают, попадают. Как это делал Али? Сия тайна велика есть. По сути, в боксе он был кем-то вроде Пикассо в живописи, перевернул все представления о, казалось бы, примитивном мордобое.
В поисках объяснений я заглянул в его детство. К великому изумлению обнаружил, что был гений вроде как недоразвитым ребенком с признаками дислексии. Он не мог освоить чтение и, вообще, были проблемы с приобретением знаний как таковых!? Вместо диплома получил справку о среднем образовании и то, лишь благодаря директору, обожавшему бокс. Одноклассники называли его «коробкой с камнями» за молчаливую беспомощность на уроках. Короче, в детском коллективе будущий любимец Америки был вроде как за придурка. Такой вот поворот. Что же такое случилось? Как, собственно говоря, родился гений?
Существует легенда о том, как Али (тогда еще Касиус) попал в секцию бокса.
У пацана украли новенький велосипед, он пошел в полицию, там поклялся избить воров, а полицейский, к которому он обратился, оказался тренером и посоветовал сначала поучиться это делать. И пацан, движимый чувством мести, стал тренироваться день и ночь и, в конце концов, стал чемпионом.
Легенда разочаровывала. Обида как основной мотив – слишком мелковато для величайшего.
Дополнительные раскопки осчастливили. Оказывается, в секцию обиженного подростка привел – телевизор. В голубом окошке Касиус увидел свой путь в безнадежной жизни школьного изгоя.
Показывали соревнования. Пацан увидел и тренера, на приглашение которого не обратил внимание, и его учеников, радостно вскидывающих руки.
Мальчик-изгой жил воображением, которое питалось волшебным миром экрана. В этом мире было все – уважение, любовь, радость, счастье, всеобщее братство.
А что было вокруг?
А вокруг была сегрегация - черные были людьми второго сорта, а белые высшей расой. Одним словом, в те времена «в Америке негров мучили».
И чего тут еще выбирать? – конечно, телевизор. А путь в него вел через бокс и боксерскую секцию. И пошел пацан тренироваться – день и ночь…
Такая вот версия вырисовалась. Не слишком ли дебильная? А как раз для субъекта – если вспомнить про дислексию, в частности, и умственную отсталость, вообще.
В этой связи вспоминается чудесный американский фильм про Фореста Гампа.
История об удачливом дурачке - наиболее любимый всеми народами миф о поисках счастья. Любой эпизод фильма – притча, полная мудрости, любви и юмора.
Например, Форест в первый раз едет в школу.
Подходит школьный автобус. Открывается передняя дверь. Форест заглядывает вовнутрь. Видит сидящую за рулем сурового вида женщину. В зубах у нее дымящаяся сигарета. Она говорит:
- Если хочешь ехать, ты должен войти.
Форест молчит. Он держит перед собой яблоко, которое ему дала мама. Отвечает:
- Мама сказала мне, что нельзя садиться в автомобиль к незнакомым людям.
Водитель автобуса говорит, не вынимая сигарету:
- Это школьный автобус.
Подождав, Форест представился:
- Меня зовут Форест Гамп.
Водительша:
- Очень приятно. А меня – Дороти Гарт.
Форест:
- Теперь мы знакомы.
И поднимается в автобус.
Идет между сиденьями, занятыми школьниками. Нарывается на отказы. - Занято, - говорят соученики на свободные места. Он остается стоять. Наконец, одна девочка приглашает сесть рядом. Ему она с первого взгляда кажется ангелом.
Она спрашивает:
- Что у тебя с ногами?
Форест:
- С ногами у меня все в порядке, а вот спина крючком.
Дело в том, что он повторил слова доктора, который поставил ему растяжки на ноги. Каркасы из стальных прутьев позволяли мальчику сгибать ноги только с помощью специальных переключателей, а так приходилось вышагивать на прямых негнущихся ногах.
Еще он прибавил:
- Все зовут меня Лес – лесной болван.
Форест с английского – лес.
На это девочка поинтересовалась:
- Ты что, дурак?
Форест:
- Мама говорит - дурак дураку рознь.
Девочка, подумав, протягивает ему руку. И они становятся «не разлей вода». Так начинается одна из самых трогательных историй любви.
Впоследствии Лес стал звездой американского футбола, за что его приняли в университет, отличился на войне во Вьетнаме, за что получил медаль из рук президента, стал чемпионом по настольному теннису, заработал миллионы на ловле криветок. Одним словом, американский вариант Иванушки-дурачка, поймавшего волшебную щуку.
Думается, Али из этой породы.
Предчувствие истины коснулось меня. Великие тени забрезжили в пространстве мозга. Самой знакомой была тень князя Мышкина. Задумывая образ прекрасного человека, почти Христа, Достоевский создал Идиота, которому. Бог закрыл доступ к обывательской мудрости, но дал ключ к своему откровению.
Так вот, Али – это тот самый божий идиот, только не выдуманный, а настоящий. И его человеческое естество не выдержало нагрузки. Слишком велик был груз божественного предназначения. В этом плане он в чем-то повторил одновременно путь Фореста Гампа и князя Мышкина.
Кстати, Акью (показатель интеллектуального уровня) Али был как у Фореста. Какой показатель был у князя Мышкина, слава богу, неизвестно.
Впрочем, кажется, залез я на пафосные высоты, а пространство здесь довольно разреженное.
Остановлюсь на человеческих и одновременно божественных чертах его личности вне бокса.
Например, он любил розыгрыши. Представьте, идет обыкновенный урок в обыкновенной школе. Перед классом сидит чернокожий пацан и разглагольствует о том, что бы он стал делать, если бы встретился с Мохаммедом Али. В это время за его спиной тихонько входит Али. Раздевается и остается в боксерских трусах.
Пацан предполагает побоксировать с ним и побороться на руках.
Али издает рык и вырастает перед смельчаком.
На лице пацана взрыв мимики – изумление, ужас, неверие, только не страх. Эмоции мгновенно сменяют друг друга.
Али становится в боевую стойку и говорит:
- Я – величайший Мухаммед Али! Я побил Фрэзера! Скоро я побью Формана!
Пацан издает вопль:
- О, б …!
Али опускает руки и садится рядом. Пацан спрашивает:
- Ты что, вправду Мухаммед Али?
Али кивает.
- О, б…! – восхищается пацан и спрашивает:
- А откуда ты взялся?
И оглядывается вокруг себя.
Чтобы разрядить обстановку Али говорит:
- Дай пять!
И они обмениваютс ритуальным рукопожатием, принятым в среде крутых негритянских пацанов.
Затем Али задает вопрос конкретно:
- Так что, ты хотел побороться со мной на руках?
Пацан кивает и ставит на локоть руку. Начинается упорная борьба.
В конце концов, пацан одерживает победу.
Затем они проводят пятиминутный поединок – на небольшом расстоянии. Эти пять минут пацан запомнит на всю жизнь.
Следующий прикол последовал с белым мальчиком.
Потряхивая парикмахерской шевелюрой, тот делился семейными секретами:
- Моя сестра является фанаткой Мухаммеда Али. Она во всем подражает ему.
Али возникает перед ним. Следует взрыв тех же эмоций. Али вызывающе спрашивает:
- Ты что, боишься меня?
Пацан с готовностью трясет парикмахерской шевелюрой.
- Что ты хочешь?
Пацан высказывает желание:
- Давайте я познакомлю вас с моей сестрой.
Али вздыхает, берет его под мышку и уносит из класса.
Естественно, с такими способностями он был великолепным шоуменом. В конце концов из «Луисвильского трепла» боксер стал проповедником Ислама, борцом за права негров и всемирым противником войны.
А какой был поэт! Его даже в Оксфорде удостоили звания профессора поэзии. А надо сказать заведение это довольно строгое.
Даже молодой Бродский перевел одно из его стихотворений. В детском журнале «Костер» его напечатали под заголовком «Кассиус- бахвал».
Этот рассказ,
ни на что не похожий,
о человеке с прекрасной кожей,
который не прочь поболтать
о своих слепящих ударах и скорости их.
Наш бокс умирал,
и молились дельцы в слезах,
чтоб он вовсе не отдал концы,
чтоб справился бокс с многолетним удушьем.
Чтоб страшен был новый боксёр предыдущим.
Был Паттерсон скучен, хоть был мускулист он.
Не лучше его коронованный Листон.
Но «Свергну его и других королей!» —
Промолвил Марцелиус Кассиус Клей.
Пред ним устоять не способен никто.
За боем следящему кажется, что
с противником он в кошки-мышки скучает.
А после вообще всякий свет выключает.
Все зрители скоро узнают, что он
и в весе, и в веке своём чемпион!