Я заснул днём, и мне приснилась работа. Мне приснилcя педсовет! Суетился прямоугольный директор; пробегая мимо, он прямоугольно сунул мне прямоугольную руку, которую я прямоугольно пожал; директор побежал дальше, оставляя за собой лёгкий аромат армянского коньяка. В зале сидело много народу. Пожилые учительницы, театрально восклицая и всплескивая руками, наперебой расписывали друг другу Анапу, Таиланд и дачные яблоки. Я увидел молодую коллегу; она была в бордовом пиджаке, я принёс шоколадку, чтобы угостить коллег и самому себе скрасить унылое бремя педсовета, но коллега в бордовом неожиданно заявила, сказала, что она ест шоколад плитками, а на меньшее не согласна. Я смутился и стал уничтожать шоколад сам, стараясь делать это не очень заметно, положив раскрошенную плитку на колени. Потом пришли тётки! Настоящие педагогические тётки; очень серьёзные, с папочками. Это были завучи. По их лицам сразу стало ясно, что совещание продлится не час и не два. Они встали перед всем коллективом и начали делать доклад! Сначала доложила одна тётка, потом другая, потом третья. Каждая из них докладывала минут по сорок, поправляя очки, промокая вспотевший нос и потом долго отыскивая потерянную строчку. После выступления завучей начали вызывать членов коллектива, и все мы должны были отчитаться и выступить с сообщением, которое следовало подготовить дома и, конечно же, написать от руки на бумаге. Мы должны были самостоятельно разработать дома какую-то педагогическую тему и отчитаться о методической работе, проведённой в период отпуска, и полученном повышении квалификации. Я испугался, потому что почему-то думал, что в отпуске можно отдыхать, и не знал об этом задании; а все знали! И тогда, под видом того, что мне нужно в туалет, я незаметно сбежал домой (к тому же, у меня закончилась шоколадка, и мне стало скучно). Мне стало так скучно, что я не помню, как дошёл во сне до дома; но, оказавшись там, я прилёг на разложенный детский стульчик, накрылся пледом и незаметно для себя заснул. Я проснулся от того, что мою дверь открывали! — Я в ужасе подумал, что педагогический коллектив настиг меня дома, чтобы продолжить зачитывать доклады и сообщения о проделанной методической работе; но, к счастью, это оказалась всего лишь другая моя молодая коллега — не та, бордовая, с апломбом, а другая, органистка Лена, с которой у нас, видимо, были дружеские отношения; Лена была в органных чешках, она принесла мне оставленную в спешке шоколадку и сказала, что совещание закончилось, но мой доклад непременно заслушают в следующий раз, через неделю! Я хотел предложить Лене кофе, раз уж она заглянула ко мне; но она сказала, что некогда, ведь мы должны были возвращаться и проводить занятия! Это было вторым шоком! Я не знал, что занятия начинаются уже сразу после педсовета! Потом я снова оказался на работе; в каком-то закутке, где распевались студенты-эстрадники; там стояли парты, как в классе; я только присел за одну из них, как появилась бойкая студентка в пиджаке и с прямоугольной сумочкой, края которой были отделаны золотом, улыбнулась мне и сказала, что ей, конечно, очень неудобно, но она занимала это место. Пришлось встать! В углу басист наигрывал рифф, качая головой; мы встретились взглядами и улыбнулись друг другу; я хотел протянуть басисту руку, но вдруг внезапно за моей спиной выросла завуч, и я сразу подтянулся; завуч не упустила случая напомнить, что мой доклад обязательно будет заслушан! В коленках появилось неприятное предательское чувство; но я принялся поспешно извиняться, что пришлось так некстати покинуть совещание, и заверял завуча, что у меня всё уже выполнено наилучшим образом. Завуч снисходительно кивнула и удалилась. Меня мучал один вопрос, который я не решался задать кому-либо из руководства, и только ради этого вопроса стоило присутствовать на педсовете: подняли ли зарплату? Ну хоть немножечко, может быть?.. Мне опять встретилась Лена в органных чешках, я спросил об этом её с замиранием сердца; Лена сказала, что зарплату, конечно, не подняли, а вот бумажной работы в этом году обещали ещё больше. Теперь нас обязывали отчитываться о количестве, качестве и сроке годности продуктов, которые мы проносили в организацию, оформляя всё это в виде сводной таблицы; также необходимо было заносить те же данные в специальные ведомости по охране труда, которые будут теперь не только в бумажном виде, но и в электронном. Кстати, сказала Лена, в свете этого нововведения моя оставленная в спешке шоколадка стала предметом обсуждения.
Я был шокирован. Лена похлопала меня по плечу.
Я проснулся в ужасе.
07.08.2019