Меня зовут Федор Нечипорук. Я живу один, работая в офисе менеджером, а в свободное время гуляю в гордом одиночестве. Многие на работе не одобряют моё пристрастие к одиноким прогулкам, но мне все равно на их мнение. Я живу от зарплаты до зарплаты, а такие прогулки для меня — одна из немногих, если не единственная отдушина от монотонной работы.
В тот вечер я гулял возле железнодорожного вокзала. После работы это было отличное место, чтобы прогуляться — никто не беспокоит, никто не отвлечёт от личных мыслей, так как здесь особо никого и не было. Я гулял сегодня здесь в первый раз — и нашёл это место лучшим, чем пафосный центр города, где интеллект гуляющей там молодёжи оставляет желать лучшего. Я где-то слышал, что иногда так важно выйти из зоны мнимого комфорта.
Повторюсь, что здесь никого не было, так как железнодорожный вокзал нашего маленького городка давно пустует. Последний раз поезд проходил здесь в моём детстве. Многие предпочитают автовокзал, иные же едут в соседний большой город для того чтобы сесть на поезд…
На вокзале было много заброшенных рельс, возле первой колеи был небольшой подъем, чтобы пассажирам было удобно взбираться. Сам вокзал представлял собой одноэтажное здание, построенное в синих и белых тонах. Это здание было постройки средины позапрошлого века и считалось в нашем городе довольно старым. Внутри висел старый график прибытия и отправления поездов, который был уже несколько десятков лет абсолютно неактуальным. Кроме него, двух касс, больших часов, нескольких скамеек и больших парадных, но никому не нужных сейчас дверей в здании вокзала ничего и не было.
Когда я был маленький, я с ребятами даже пару раз бегал сюда, надеясь встретить здесь загадочных призраков. Затем я стал безнадёжно взрослее. Суровая реальность открылась передо мной. Родители мои были заняты воспитанием двух других детей, и поэтому любезно дали мне эту однокомнатную квартиру на самой окраине нашего городка, которая досталась от моего дедушки.
Я стал обывателем…
Именно с такими мыслями я прогуливался по вокзалу, думая, что ничего необычного за сегодня, как и вообще в моей жизни не произойдёт.
Перейду к той находке сегодня, ради которой я это все и описываю.
Когда вдруг нечто звякнуло недалеко от меня, я смотрел на сам вокзал. Я резко обернулся. Возле старого ржавого вагона, который не ездил уже лет двадцать, неподвижно стоя на одной из колей, я увидел бутылку, внутри которой была маленькая бумажка.
С первого взгляда бутылка выглядела, как тысячи прочих бутылок, которые регулярно бросают неаккуратные любители горячительных напитков. Но это только с первого взгляда. Вся бутылка — особенно горлышко — резко приобрела коричневый цвет. Мне показалось, что бутылке достаточно много лет и это явный признак обветшалости, но самым странным было то, что она стала коричневой непосредственно, когда я на неё смотрел.
Поначалу это повергло меня в небольшой шок, но затем развернуло такое же жгучее любопытство. Почему мне так показалось? Это иллюзия зрения? Я подошёл — что греха таить? — я подбежал к этой бутылке, буквально перепрыгнув через три колеи. Шум булыжников, по которым я бежал, отразился эхом по всему вокзалу.
Добежав, я открыл пробку, которая была безумно похожа на обычную коньячную. Внутри была маленькая бумажка. Неким шестым чувством я осознал, что эта бумажка была безумно старой, и именно поэтому я доставал её очень осторожно. Я не ошибся. Она буквально рассыпалась у меня на глазах и у меня дрожали руки, когда я её доставал. Как я переживал, что не смогу её достать в целости и сохранности. Когда я её достал, меня интересовало только одно.
Содержание найденной бумажки.
На этой маленькой бумажке был некий короткий рассказ, написанный в странных белых стихах чернилами средины позапрошлого века.
Когда я стал читать, в воздухе стало темнее, что я заметил боковым зрением…
Он проклятый машинист. Кто работал без изъяна. И на дальнем поезде работал. Ни одной аварии не было. Ни одной аварии никогда. Все его хвалили. У него было немало знакомых. Никого своим другом он не считал. Да, он был сверх, очень замкнутой личностью. Но свою работу он делал исправно. У него было любимое хобби. Совершал страстные мессы по ночам. Он не спал глухой темнейшей ночью. Пентаграмму целовал, уходя в астрал. И когда колеса те стучали, ангелов души трещали. Он размалевал свою личную комнату. Начертил тем мелом пентаграмму. В личной комнате. Сатане он кланялся. Все желал гулять с Ним. Машинист и будет на земле дорогим, любимым, вечным посланником Сатаны.
Я прижал этот жалкий клочок бумажки как нечто дорогое, любимое, вечное.
Я очень рад, что прочитал эти записи. Это, конечно же, лучше, чем работать в офисе по восемь часов в день. И профессия абсолютно нелюбимая. Почему бы не стать машинистом, работая на дальнем поезде?
Тут я и заметил, что я (или не я?) пишу все эти мысли на обратной стороне странной бумажки, описывая сегодняшнюю прогулку и находку. Последнюю находку в моей жизни в качестве обывателя. В бутылке я нашёл и ручку, которая, казалось бы, сама описала все происходящее — так быстро и мелко я бы писать точно не смог. Быть может, это написал Он?
В тот миг, когда я это читал, рядом прошёл поезд, который забрал меня навсегда из скучного обывательского мира. Все в голове перевернулось. Теперь я — его слуга.