При лунном свете, мой друг Пьеро

Татьяна Шайбулатова
не копипаст

Белка-Белла-Изабелла сидела на подоконнике. Месяц вяло покачивался на чёрном небе, рассыпая вокруг себя крупинки звёзд.
Она щурила чёрные глаза, чтобы месяц расплывался золотистым сиянием, а потом широко раскрывала их, и контуры ночного светила снова становились чёткими.
На месяце сидел человечек, он облокотился спиной к вогнутому боку недолуны  и, видимо дремал, покачиваясь, как в кресле.
Белка опять прищурила глаза, но так, чтобы настроить резкость, и разглядела жабо и колпачок с помпоном. Это был Пьеро.
- Хватит тебе спать, крикнула Белка.
Человечек потянулся, затем опустил руки вдоль тела и спрятал ладошки под попу. Он склонил голову набок. Белке ничего не ответил.
- Хватит дремать. Спускайся ко мне, чай пить. - Белка вспомнила СЧКПГ* и добавила,-  С лимончиком.
Пьеро поднялся, оправил жабо, подхватил  длинные рукава и ногой подтолкнул лунную лесенку. Та заскользила вниз быстрым полозом и опустилась , упершись нижними рожками,  прямо в Белкин подоконник.
Пьеро стал медленно спускаться. Он часто останавливался, поправлял длинные балахонистые  штаны, заметно глубоко и тяжело вздыхал и продолжал спуск.
Белка тем временем внимательно рассматривала его. Это не был ни ловкий пройдоха с ярмарки , ни его братец-близнец  Педролино*, ни Жиль*, каким его подарил нам Ватто. Пьеро был типично блоковско-мейерхольдовский*.  Вертинско-печальный*, с треугольными бровками и белым лицом... Крупные темные пуговицы выделялись на жемчужном облаке  одежды.
Он ступил на подоконник и молча замер, наклонив печальную голову.
- Au clair de la lune,
Mon ami Pierrot, 
Pr;te moi ta plume
Pour ;crire un mot.
Ma chandelle est morte
Je n’ai plus de feu
Ouvre-moi ta porte
Pour l’amour de Dieu! *
Тихонько запела Белка. Голос у Белки был не сильный, но приятный, и она не фальшивила, угадывая передать интонированием душу песни.
По лицу Пьеро побежали светлые слёзки.
- Больно? - Спросила Белка.
Он кивнул.
- Чаю с лимончиком?
Отрицательно помотал головой.
- Ну, извини, абсенту нет... -  съязвила Белка.- Всё тоскуешь по своей Мальбине*? - Она сознательно засимбиозила  два имени в одно.
Пьеро опустил голову на грудь, глаз его  чёрных угольки спрятались в жабо. Колпачок тряхнул хвостиком и упал вперед.
Жестокая Белка дунула, убирая с лица прядь рыжих волос.
Вообще волосы у белки были разноцветные. Одна прядь рыжая, другая черная, фиолетовая, розовая, зеленая...  Белка любила тряхнуть головой, чтобы все они перепутались. Но через время, прядки ложились каждая на свое место. И, вот рыжая постоянно падала на лоб, закрывая глаза.
Белка встала, подошла к белой фигуре. На широком подоконнике, они оказались на самом краю.
Белка ладонями подняла лица Пьеро и заглянула в глубину его чёрных глаз.
Пьеро был высок и худощав, поэтому ей пришлось привстать на цыпочки и поднять руки вверх.
Ничего удивительно в том, что он наклонился, и ладони прижал к её лицу. Белка поцеловала его долгим вкусным поцелуем. Руки её скользнули на его плечи. Она ощутила под тонкой тканью рубахи жилистое сильное тело.
Чуть отстранившись, она снова посмотрела в его глаза. Серьезно. Потом обняла, прижав голову к груди. Приятно было ощущать руками и щекой ткань его балахона. Пьеро сомкнул руки вокруг нее, длинные рукава щекотали голые икры, но Белка, замерев, слушала музыку его сердца.
- Больно? - Не поднимая головы спросила она.
И почувствовала, как он кивнул.
Ах, как только они не упали, балансируя на краешке подоконника, обрывающегося в бесконечность.
В комнате захныкал малыш.
Белка встрепенулась. Отстранилась.
- Мне пора.
Молчит.
- Как ты терпишь эту боль?
Чёрные глаза расширились, треугольные бровки приподнялись в мучительном воспоминании.
- Это ведь плохо, лелеять боль свою. Жить ею. Да?
Кивнул.
- Как жить?
Молчит.
Белка тоже замолчала. Плохо  если  мешает информация. Лезет в мысли, нагнетает плохое…  Не зря СЧКПГ не велела ей поступать в институт Фрейда.
Всё требовательнее хнычет малыш.
Белка белкой слетела с подоконника в аквариум комнаты.  Юрко скользнула к кроватке, поправила подушку, сунула соску во влажный ротик, провела ладошкой по простынке - сухо.
Он причмокнул и засопел довольный.
Метнулась обратно в тревоге, что вдруг там никого нет.
Пьеро уже поставил одну ногу на лесенку.
Белка посмотрела вниз, за порог подоконника.
Темно. И что там – неизвестно.
Белка сердито потянула его за рукав.
- Уходишь. Почему уходишь? Почему! Так нельзя. Мой сын, он заслуживает того, чтобы рядом со мной был кто-то. Тебе больно и ты хочешь чтобы больно было всем?
Холодной рукой он отнял ее руку.  Вздохнул и начал подниматься по лестнице. Выше, ещё выше...
Белка подумала немного, глядя на удаляющуюся белую фигуру и столкнула рожки лестницы с подоконника.
И не заметила, как он упал. Просто был и не стало. Мираж. А руки ещё помнили его плечи, а губы ещё хранили вкус холодных губ, и щека помнила прикосновение к груди и шорох холщовой рубахи.
Луна-Месяц беспокойно закачалась, лестница змейкой скользнула вверх и стала двумя тёмными пятнышками. Тревожно покачался рожок на небе, да и растаял в блёклом сером небе, которое  вдруг престало быть тёмным.

- Вот и всё. - Насмешливо сказал Белка. Легла на подоконник животом и стала смотреть, вниз.
Из темной глубины поднималось море, заполняя пространство. Вот подошло к самому подоконнику и Белка ладошками стала плескаться в воде. А по мелкой ряби уже запрыгали яркие солнечные блики, заставляя глаза зажмуриваться. Это солнце поднялось, слизнув остатки ночи.

При лунном свете
Мой друг Пьеро,
Прошу, ссуди мне
Твое перо.
Погасла свечка,
И нет огня,
Я жду у двери,
Впусти меня... *
Тихо напевала Белка,  улыбаясь сама не зная чему.
На подоконнике рядом с ней лежала большая круглая пуговица.




* «Au clair de la lune» ([о клер де ля люн], букв. «при свете луны»; «в лунном свете») — французская народная песня XVIII века, мелодия и слова (особенно первый куплет) которой пользуются во Франции и в мире особой популярностью, выражаемой в бесчисленных упоминаниях, цитированиях, адаптациях, пародиях и переделках. Включается в сборники лучших колыбельных мира.
СЧКПГ* - выпускница центра развития литературного творчества, поэт и музыкант группы «Розенкранц и Гильдестерн», известная  среди друзей под псевдонимом  Стебанутая Чердачной Крышкой По Голове (аббревиатура СЧКПГ), автор рассказа про Ангела, которого девочка приглашает на чай с лимончиком.
Педролино*  - (итал. Pedrolino) — персонаж-маска дзанни (zanni) или слуги в комедии дель арте. Название произошло от уменьшительной формы имени Педро.
Жиль* - Знаменитый «Жиль» Антуана Ватто, живописца и рисовальщика, основоположника рококо, - портрет всем известного героя комедии дель арте Пьеро, которого французы называли Жилем. Здесь он изображен вне театра, отделился от остальных комедиантов и представляет собой не одну из масок, а личность, независимую от своих спутников.
блоковско-мейерхольдовский* - Блоковский Пьеро – поэт, безумно влюблен в Мальвину, Пьеро пишет Мальвине стихи;  В  дневниках Мейерхольда  мы находим попытки заняться литературным творчеством. Как и Треплев,  он чувствует себя молодым писателем, пишет прозу, но еще и стихи.  Не случайно, вскоре таким близким станет ему «Балаганчик» Блока, где сильный Арлекин украдет у  Пьеро  его Коломбину. Коломбина окажется бледной картонной невестой, однако,  бледной, как сама Смерть… И Пьеро закричит, обращаясь к публике: «Помогите! Истекаю я клюквенным соком!» - и это будет куда острее и пронзительнее  воздействовать на публику, нежели бы герой истекал кровью…  «Лицо дневное Арлекина еще бледней, чем лик Пьеро…» (Александр Блок. «Балаган»)  Мейерхольд становится необычным Пьеро, в нем уже просыпается и заявляет о себе новый герой, его – еще не сыгранный им Пьеро – уже жаждет стать Арлекином, в нем уже дает знать о себе будущая твердость, непреклонность и жестокость.
Вертинско-печальный*- Исполняя свои «ариетки», Александр Николаевич наряжался и гримировался под персонажа Пьеро и пел при «лунном освещении».
Мальбине*- У Толстого в сказке, Пьеро влюблен в девочку Мальвину, традиционно же, возлюбленная Пьеро – Коломбина.
*Полный текст и подстрочный перевод колыбельной:
1/ Au clair de la lune*,
Mon ami Pierrot,
Pr;te-moi ta plume
Pour ;crire un mot.
Ma chandelle est morte,
Je n’ai plus de feu ;
Ouvre-moi ta porte,
Pour l’amour de Dieu.

2/ Au clair de la lune,
Pierrot r;pondit :
" Je n’ai pas de plume,
Je suis dans mon lit.
Va chez la voisine,
Je crois qu’elle y est,
Car dans sa cuisine
On bat le briquet. "

3/ Au clair de la lune,
L’aimable Lubin
Frappe chez la brune,
Ell' r;pond soudain :
— Qui frapp' de la sorte ?
Il dit ; son tour :
— Ouvrez votre porte
Pour le dieu d’amour !

4/ Au clair de la lune,
On n’y voit qu’un peu.
On chercha la plume,
On chercha le feu.
En cherchant d’la sorte,
Je n’sais c’qu’on trouva ;
Mais je sais qu’la porte
Sur eux se ferma…
-
При лунном свете,
мой друг Пьеро,
одолжи мне своё перо,
чтобы слово записать.
Моя свеча погасла,
нет у меня огня.
Открой мне свою дверь,
ну, ради Бога.

При лунном свете
Пьеро ответил:
— Нет у меня пера,
да и в постели я.
Иди к соседке,
она, похоже, у себя,
раз у неё на кухне
чиркают огнивом.

При лунном свете
любезный Любен
стучит к брюнетке.
Она вдруг откликается:
— Кто там так стучит?
И он тогда говорит:
— Откройте вашу дверь
ради любовного бога!

При лунном свете
мало что видно.
Искали перо,
искали огонь.
Искалось так вот,
не знаю, что нашлось.
Но знаю, что дверь
за ними закрылась.