Знание – считается, что изначально было умозрительным, и соответственно, отсчет ведется от возникновения и развития начал философии. Добавим здесь, что в каждый период может существовать и взаимодействовать, проникать в друг друга и сплетаться в очень сложные узоры системные элементы, относящиеся к людям разного общества, и живущих одновременно.
Какова антропологическая позиция в общий целостности мира на эти вопросы даёт каждый мыслитель, каждое философское направление, каждая Эпоха… Даются в каждом случае свои ответы и определения былого и только, что произошедшего, и не по одному ответу.
. Любое общество имеет свое начало и когда-то – конец, и оказывается возможным для достаточного понимания лишь в ретроспективе. Общество, в котором живет мыслитель, философ или ученый каждый раз иное, и законченное определение самобытности, специфике его, как и людей, которые пребывают в конкретную историческую эпоху.
Проблема познания была сформулирована в тот условно объединенный период, когда в культурах древней Индии, Китая, Греции согласились на то, что мировой порядок существует и может быть узнан, постигаем человеком. Гераклит назвал мировой порядок Логосом, Лао Цзы - автор появления восточной версии категории мирового устройства – Дао, древнеиндийские философы обращаются к Карме.
Но на мой взгляд, мы можем воспринимать и сравнивать, анализировать и адекватно интерпретировать только то, на что сами способны. Если какие-то способности у нас по разным причинам оказываются потерянным, то такие феномены и свидетельства «выводятся за скобки», как не вписывающиеся создаваемую картину.
И это так плохо, когда берется в познание человек с позиции современного человека. Немалую роль играет выбор «исследовательской оптики», обращения к определенной области знания. Невероятно трудно обращаться к мифам, пытаясь выстроить их в систему, хотя мы можем много найти интересного и даже общего в их сравнении, появляется конкретика объяснений во времени жизни некой этнической общности.
Нам мало, что известно о тех локальных этнических представлениях устроенности мира, и только в том случае, когда мы обращаемся к мифам, возникает некое для нас «зацепка» чего-то нам кажущегося понятным. Если мы же мы сопоставим хронологию возникновения философии, и даже учтем ее те формы знания, которые лишь считаются предпосылками, то суммарно мы можем обращаться к прошедшим немногим тысячелетиям, в то время существование человека исчисляется миллионами лет.
Опровергать такое утверждение также возможно, что и делается и в отношении мифов, как и в отношении концепций о психике древнего человека, при сравнении животных с человеком. В этом процессе, хотелось бы обратить внимание на то, что разные понятия и мировоззренческие системы не затушевывают то, что и до философии существовала представленность мирового Логоса в индивидуальном разуме.
И если для антропологии, физическими чертами человека предстают достаточно очевидно, то при рассмотрении проблемы мышления, сознание как способности интеллектуальных и навигационных способностей человека нередко не принимается во внимание. Есть и иной вариант устранения необъяснимого и пропускания непонятного, это – отграничение предметной области используемого типа познания.
Проблема познания была обозначена признанием тезиса о тождестве мысли и бытия, при одновременном «расщеплении» знания на обыденное, возможное к обобщению как сумма наглядно-традиционно-конкретных сведений и истинное знание, делегированы науке (эпистеме) и философии, где логика (диалектика) рассматривается инструментом разума, а человек – субъектом познания.
Известно, что существуют различные науки, изучающие биологические и культурные особенности человека, человечества как единое целое или ещё больше результаты и условия его деятельности. Но признавая традицию, постепенно теряется нить понимания с тем, почему собственно возникает традиция. К примеру, мы признаем, что философия возникла как новый способ миропонимания, основанный на обобщениях, выведении универсальных мировых законов и их трактовке языковыми средствами как результат мыслительной деятельности.
Мышление – способность смыслового конструирования объекта, и воздействуя на восприятие человека предопределяет ответ на вопрос – почему мы все разные, а биологически и социально можем признаваться общностями.
Экономика, культура, экология, политика… как эпифеномены отображены в определенных границах, конкретизируются в координатах определённого пространственно-временного континуума, они могут составлять оппозиции и дуализм, единство и разницу, дихотомичность отношений и непримиримость противопоставлений.
В науке многократно доказывается что человек – особый объект в широком спектре смысловых проявлений понятийного отображения, варьирующих от логической рационализации и формулирования простых выводов о бытийном в исследовании до иррационального «душевно-духовного» постижения целостности и герменевтических практик производства конструктов, формулирования интерпретаций и отражений, имманентно присущих лишь самому человеку.
Мы ограничены тем, что способны воспроизвести, опираясь на сохранившиеся традиции и средства, таким образом, мы выносим суждение о былом, забывая, что эволюция меняла многократно сами возможности человека. Общность появляется в признании разными сторонами особенностей друг друга, общество отображает социальную картину, в свою очередь, способную распадаться и собираться в множества проекций.
Антропологическим объектом может стать любая «единица», подходящая для изучения образа жизни людей, взаимодействий индивидуальных и коллективных с социокультурной и природной средой, что происходит и видоизменяется, начиная еще с бесписьменных культур. Условием понимания является смысл, который приспосабливает воспринимаемую форму вещи или феменологическую процессуальность для отображения реального или воображаемого.
В широком научном смысле антропология изучает проблемы существования и взаимодействия людей в социальной и природной среде. Для антрополога понимание бывает выражено через объяснение. Один из основателей философской антропологии Макс Шеллер утверждал, что сам человек как экзистенция устремлен к трансцендентности (о-смыленному бытию) как в структурное единство сознания мира, самосознания, сознания Бога и самого человека.
Здесь мы способны легко, наглядно и очень доказательно подтвердить, что человечество всегда стремилось расширять границы своей арены жизнедеятельности, и лишь благодаря наглядной систематизации знаний географией стала очевидна и наглядна проекция обитаемого мира, представляемая как верная модель земной обители человечества.
В классической схеме антропологического познания, по мнению Э.А. Орловой, в приоритеты исследований данной науки на с начала ее дифференциации и до 60-х годов прошлого столетия входило прояснение форм и способов организации и характера активности людей, другой культуры, чем европейская.
Целью была реконструкция «естественной истории социокультурной жизни» человечества (Орлова 2010). Можно различать интерпретацию, логическую рационализацию и практическое постижение посредством определенных форматов науки, философии, искусства, и не менее других, в повседневной жизни.
В культурно-исторической экспликации кодов философской антропологии раскрывается процессуальность осуществления возможностей человека и выявления его места в Космосе, обществе, логосе и экзистенции. Здесь следует заметить, что человек был другой другим аппаратом мышления и способностями оперирования с Космосом. это как раз и поддерживают, и подтверждают миф.
Код формируется как результат смыслового и эстетического взаимодействия субъектов, а процесс кодирования языковых символов в раннем понимании обозначался как комбинация визуального и вербального взаимодействия (А. Пайвио).
Как стимул, и как человеческую характеристику способностей к познанию, мы возьмем философское убеждение о способности человеческого духа, той что столь велика, что ему по силам объять и познать в себе Космос.
Ни сейчас, ни ранее, перебор вариантов того, что может интересовать философию не дает ответа, поскольку предметно-ориентированное знание принадлежит либо повседневности, либо науке. Конструктивность и формирование законов, стремление к получения предельно объективного знания не может быть вынесена за пределы того, что познано человеком.
А если максимально расширить охват философии, и заявить, что философия изучает весь мир, то ведь и бытие в одном из своих определений об этом говорит вполне определённо.