На самом деле эти люди просто обожают смерть. Я это понял еще до того, как обрел свое место здесь.
Огромные городские ворота открываются, и наш легион гордо входит в город грехов. Толпы народа, растянутые вдоль площади, ликуют и осыпают всадников свежесрезанными белыми цветами. Они все рукоплещут, сливаясь друг с другом и превращаясь в одну густую эфемерную кашу эйфорических воплей. Девушки визжат, а дети тянут к нам руки, мечтая однажды занять наше место. Так выглядит слава. Так выглядит сладострастное безумное упоение, от которого до злости и ненависти остается лишь один шаг. Сегодня они рукоплещут, завтра же эта огромная безликая масса будет рвать твое тело на части. Никто не знает, сколько до этого завтра останется, но меня уже воротит от этого цирка.
Все они любят смерть. Фанатично и искренне. Потому что она спасает их от всей этой жизни. Любят так слепо, хотя даже об этом не подозревают. Ждут ее в неведении и страхе, и никогда себе не признаются, что им это нравится.
А тем временем смерть сидит с нами в таверне. Играет в карты и пьет.
- Ты только представь, я подношу к его горлу клинок и спрашиваю последнее слово, - рассказывает он за столом, - и знаешь, чего просит этот дурак? Денег, чтоб его. Побольше монет себе в склеп… Вот тебе и король.
И мы все поднимаем кружку за еще одну историю этого парня. Потому что каждый из них – смерть.
Завтра наша рать отправляется в новый поход. С первыми лучами солнца огромные ворота снова откроются, и мы вновь будем гарцевать по еще спящим городским улицам, по тихой безлюдной площади. И свежий утренний ветер непременно будет развевать знамя. Но это будет уже завтра.
Пока что на город грехов опускается ночь.