Солнце, пометавшись за сопками, приподняло край лоскутного одеяла из туч, занавесившего весь восток, и радостно пролило на сопки щедрую пригоршню золота.
Приунывшая было сопка, откуда солнце каждое утро начинало свой обход, поймав свою солнечную порцию, щедро брызнула ее на просыпающее село, раскрасив первые от речки улицы ярким светом просыпающегося утра.
Придавленные пасмурным небом воробьи, нахохлившиеся и грустные, вдруг оживленно бросились с ветвей на землю завтракать «воробьиной кашей», которая после дождей в избытке росла на всех канавах и кюветах, а потом стремглав обратно на яблочку-дичку и черемуху, побарахататься в силках солнечных утренних лучей. К к зиме они всё реже и реже будут баловать шумных озорников.
Перина тумана разорвана бодро шагающим осенним Утром на множество лоскутков, брошенных то там, то здесь в распадках.
Под аркой из берез – дорога к Гришкиному ключу. Чей это был Гришка, мне не известно. А ключ этот давно стал всеобщим любимцем. Бегут к нему, как на свидание все, у кого душа не очерствела, послушать Гришку-балагура, рассказывающего свои были и небылицы, рожденные кажется тут, между корневищ ив и берез. Да и свиданий, поди, немало видел Гришка, только вряд ли кого выдаст своим торопливым говорком: кто и когда стоял под этими ивами и березами, кто лазал к самой верхушке сопочки по каменным плитам, найти там наверху ромашку, лепестки которой заканчивались бы на слове «любит». И даже для кого они росли тут, самые крупные, не проболтается.
Бежит, торопится ключик к матушке Ингоде, тоже любительнице поговорить на перекатах да у каждого крупного валуна. Еще чуть-чуть и морозы заставят замолчать двух неумолчных говорунов.
А пока красота неземная не дает покоя, селит в сердце безоглядную тревогу. Что делать, чтобы каждую весну рождалась красота заново, не выметенная черной метлой пожаров, не загаженная оспинами свалок. Нынешние пожары пришли вплотную к ключу. Хорошо, что нашлись мужики, для которых этот ключ – пуповина, что соединяет и дом, и детей и село, и всё то вокруг, что не охватить взглядом, в одно маленькое слово «родина».
Пропахали тракторами широченную минполосу. Пустили встречный пал навстречу гудящей стене огня. Пометавшись в бессильной злобе, сожрав друг друга, рухнули обе огненные стены наземь. Сопка слева от ключа выжила, а соседняя, через ключ - как вдова в черном.
И напуганный пожаром ключик вновь заговорил…
2016 г