На земле обетованной

ГЛАВА ПЕРВАЯ. НА ЗЕМЛЕ ОБЕТОВАННОЙ
Не судите, и не будете судимы; не осуждайте, и не будете
осуждены; прощайте, и прощены будете, давайте, и дастся
вам... ибо, какою мерою мерите, такою же отмерится и вам.
Евангелие от Луки (гл. 6, ст. 37, 38)
1 ПЕРЕЧИТЫВАЯ БИБЛИЮ
Как всякий уважающий себя путешественник, собирающийся на Святую Землю, автор
этих строк, получив визу в Израиль, обратился к Священному Писанию. Быть может,
возымело действие то обстоятельство, что предстояло «отписываться», как говорят
журналисты, за командировку для «Sex-гида». И вот что привлекло внимание (возможно,
«запрограммировано») на этот раз.
Ветхий завет изобилует столь фундаментальными и лютыми половыми отношениями,
что если вдуматься, станет очевидным: пришествие Христа в том числе и посему было
неизбежным. Неистовые, неимоверные, немыслимые попрания заповедей беспредельным
сексом! Начиная с первородного греха и изгнания из рая искушённой змеем Евы и
соблазнённого ею бедного Адама. С праведника Лота, который отдавал - по законам
гостеприимства - своих невинных дочерей на поругание ненасытным жителям Содома и с
которым, в конце концов, как бы платя отцу той же монетой, дочери по очереди и
совокуплялись в пещере… Притом, как правило, библейский секс густо замешан на крови.
6
Но давайте вместе полистаем Священное писание. И, если Бог даст оказаться на Святой
земле, «давно называясь взрослыми», попробуем представить и понять, как и почему это
всё было на самом деле.
ПЕРВОРОДНЫЙ ГРЕХ
В переводе с греческого дьявол – «обольститель», «клеветник». Скрывшись во плоти
змея, дьявол спросил у жены первого человека, любуясь её ослепительной наготой:
- Скажи, красавица, действительно ли Бог запретил вам есть плоды всех деревьев в раю?
- Да, - ответила жена Адама. - Мы можем есть плоды любых деревьев за исключением
того, что растёт посреди рая. В противном случае мы умрём.
Дьявол понял, что перед ним невинное существо, которое ничего не стоит соблазнить. И
сказал:
- Ну что ты, глупая! Нет, вы не умрёте, но знает Бог, что в день, когда вы вкусите их,
откроются глаза ваши, и вы станете, как боги, знающие добро и зло!
Она поверила, сорвала плод и стала есть. Он оказался сладким и сочным. И дала мужу
откусить, потом ещё, ему тоже очень понравилось… И вскоре у обоих открылись глаза,
они поняли, что совершенно наги. И тогда сшили себе из смоковных листьев опоясания.
Так произошло грехопадение первых людей.
Когда же Бог захотел их увидеть, они спрятались в зарослях.
- Ты где? - воззвал Бог.
- Я стесняюсь своей наготы и поэтому не показываюсь, - ответил Адам.
- А кто сказал тебе, что ты наг? – осведомился Бог. - Признайся, не ел ли ты от дерева, с
которого я запретил тебе есть?
- Ел, - признался Адам. – Жена дала мне, сказав, что это самое сладкое из того, что она
пробовала. Но Господи, ответь, как Ты мог дать мне в жёны ту, которую так легко
соблазнил первый попавшийся змей?!
Бог вызвал к себе женщину и спросил:
- Ты что наделала, несчастная? Зачем?
- Змей обольстил меня, - попыталась оправдаться она перед Богом, - и я ела, а потом
соблазнила и мужа моего.
Бог в гневе обернулся к змею:
- Отныне между змеем и людьми будет вечная борьба и люди в ней будут победителями!
Будь проклят ты пред всеми скотами и пред всеми зверями полевыми за то, что ты сделал;
ты будешь ходить на чреве твоём, и будешь есть прах во все дни жизни твоей; и вражду    положу между тобою и между женою, и между семенем твоим и между семенем её; оно
будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту!
Жене Бог сказал:
- Умножая умножу скорбь твою в беременности твоей; в болезни будешь рождать детей;
и к мужу твоему влечение твоё, и он будет господствовать над тобой… Нарекаю тебя
Евой и станешь ты матерью всех живущих.
И сделал Господь Бог Адаму и жене его одежды кожаные и одел их. И изгнал из сада
Эдемского.
Адам познал Еву, жену свою; и она зачала, и родила Каина, и сказала:
- Приобрела я человека от Господа.
И ещё родила брата его, Авеля…
Когда люди начали умножаться на земле и родились у них дочери, тогда сыны Божии
увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жёны, какую кто
избрал… В то время были на земле исполины, особенно же с того времени, как сыны
Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им: это сильные,
издревле славные люди.
И увидел Господь Бог, что велико развращение человеков на земле, и что все мысли и
помышления сердца их были зло во всякое время; и раскаялся Господь, что создал
человека на земле, и восскорбел…
ГЛАВА ВТОРАЯ. ГРЕЦИЯ
ПРОФЕССОР КУЧБОРСКАЯ
В Греции неправдоподобный свет в августе.
«Свет в августе» - роман Уильяма Фолкнера. Который первоначально назывался «Dark
House» - «Тёмный дом». Уже закончив работу над рукописью, Фолкнер изменил название:
«Свет в августе». И так это объяснял: «В середине августа в Миссисипи бывает несколько
прохладных дней, когда внезапно возникает предощущение осени и свет как-то особенно
сверкает и искрится, будто приходит не из сегодня, а из глубины времени. В нём видятся
фавны, сатиры, боги – из Древней Греции, откуда-то с Олимпа. …Может быть, это
связано с Линой Гроув, ибо в ней есть нечто от язычества – приятие всего сущего,
желание иметь ребёнка… Вот и всё, что означает это название – просто отблеск света,
более старого, чем наш».

Лёжа под вечерним августовским солнцем на горячем белом песке острова в лиловом
Эгейском море, я вспоминал нашу легендарную университетскую преподавательницу
зарубежной литературы Елизавету Петровну Кучборскую. Она обожала всё, что, так или
иначе связано с Древней Грецией. А Древний Рим не любила, мягко говоря. А точнее -
ненавидела, считая его «варварским», «ублюдочным», и вопреки учебным программам и
требованиям декана Ясеня Николаевича Засурского даже не читала нам лекций по
древнеримской литературе и не спрашивала ничего о Риме на экзаменах. (Так что мы сами
по себе вынуждены были «читать охотно Апулея» и проч. и проч.)
О Греции она читала восхитительно! На её лекции в знаменитую Ленинскую аудиторию
журфака на Моховой набивалось людей почти столько же, сколько на концерты
Высоцкого: приходили с юрфака, с искусствоведческого, с востоковедения, неизвестно
откуда… Бывают мгновенья в жизни, они крайне редки, но они бывают, которые
вызывают вдруг какую-то зубовную, пронзительную, до кома в горле ностальгию. Вот
такие моменты были на лекциях крохотной, с осанкой королевы, Елизаветы Петровны –
не знаю уж, возможно, потому, что слушал я её фантастические лекции вскоре после
армии (где сила воспоминаний, сопряжённых с мечтой, сопоставима разве только что с
пенитенциариями).
Я слушал, записывал лекции и вспоминал первые походы в московский Пушкинский
музей изящных искусств, поездки в Ленинград, и как совсем ещё ребёнком бродил меж
греческих и итальянских копий с греческих скульптур в Эрмитаже, Павловске, Петергофе,
и что-то глубинное, исконное, манящее, влекущее начинало во мне бродить, и если
удавалось, я возвращался к особенно запавшим мне в воображение скульптурам богинь,
например, великого Кановы, и я выхаживал вокруг или стоял в сторонке, не понимая, что
происходит со мной, но боясь это «что» упустить, утратить, и что-то новое загадочное уже
начинал видеть в простых смертных женщинах, осматривавших экспонаты, представляя
их обнажёнными… Долгое время моей настольной в буквальном смысле слова книгой
была книга преподавателя тверской женской гимназии Николая Куна «Легенды и мифы
Древней Греции». Захватывали и покоряли подвиги Геракла – но влюблён-то я тайно был
в Афродиту, в Геру, да во всех куновско-олимпийских богинь и первые, самые первые
ростки того, что называют эротизмом, пробуждали во мне именно они, прекрасные и
непостижимые богини!.. А потом была школа, была армия, много чего было – но даже в
армии, даже за самым постыдным, о чём не рассказывают, снисходительно наблюдали с
Олимпа (я служил в горах Армении, Арарат заменял мне Олимп) они, богини, ради
которых в том числе стойко переносил я «все тяготы и лишения военной службы».

Это из уст профессора Кучборской впервые услышал я так много объяснившее мне
словосочетания «любовь богов», «божественная эротика». Официально, естественно, это
не декларировалось, но этой теме наша несравненная Елизавета Петровна посвящала
целые лекции. И разве что на люстрах не висели!
В первую в жизни сессию, в середине морозного января мы сдавали ей экзамен по
античной, древнегреческой литературе. Не успев или поленившись что-то прочитать,
решил заменить отрывком из «Илиады», гекзаметром, который выучил ещё в долгих
ночных армейских нарядах.
- Кажется мне, молодой человек, читали вы далеко не всё по программе, - заметила
Кучборская, кутаясь в шаль. - Ну, а скажите на милость, только откровенно: что для вас
главное в легендах и мифах Древней Греции? В богах-олимпийцах? Только откровенно.
- Откровенно? – переспросил я, зная, что не откровенность с ней может кончиться
плачевно – как, например, с много лет учившейся у нас чемпионкой по плаванию
Прозуменщиковой, ответившей, что «Илиаду» прочла от корки до корки и её написал
Одиссей, после чего Кучборская открыла окно и выбросила её зачётку в окно со словами:
«Вы спортсмэнка, ловите!..» Вспомнил я также и её взгляд, устремлённый на нашего
классического борца-красавца, похожего на Ахиллеса… И лекцию ту самую вспомнил…
- Любовь, - тихо ответил я, понимая, что если узнает декан Ясен Засурский, мне не
поздоровится. - Эротика… Божественная эротика… Я не прав?
Она посмотрела на меня, будто впервые увидела…
- Божественная эротика… - повторила задумчиво. – И это всё, что вы…
- Нет, не всё, конечно! – заверил я, будто уличённый в рукоблудии. - Но когда этой ночью
я готовился к экзамену, то… не могу объяснить, извините, Елизавета Петровна…
- И не объясняйте, не надо. Готовились не в одиночестве, как я понимаю? - бесподобно
улыбнулась она лучистыми своими, всё понимающими глазами. – А читаете вы неплохо,
неплохо… И можете рассказать, если уж на то пошло и вы такой эротоман, как родилось
понятие эротического искусства?
- Могу рассказать, - ответил я, потому что тщательнейшим образом законспектировал ту
её лекцию.
- Сделайте одолжение, - улыбалась она.
- Греческий поэт, имени которого история не сохранила, однажды с компанией других
поэтов посетил святилище Афродиты Книдской, созданной скульптором Праксилем около
330 года до нашей эры и описал то их посещение. В святилище не было двора, а лишь
фруктовый сад и виноградник. Храм был виден паломникам сквозь зелень и внутри –
белоснежная статуя. Афродита, слегка наклонившись, одной рукой как бы придерживала   сброшенную тунику, но в зрителях, особенно мужского пола, вызывала однозначное и
несомненное физическое желание. Взобравшись на постамент, поэт обнял богиню за шею,
припал к её бедрам. Зрители были в восторге. И в спорах о том, мешает ли плотоядное
вожделение святости, родилось само понятие эротического искусства в Европе.
Я был уверен, что она меня отошлёт или сходу вкатит «неуд». Кучборская поставила
мне в зачётку «Отлично». Разумеется, больше за откровенность.
Вспоминал я «своих» богинь, «Легенды и мифы», а также лекции Кучборской на
«голых», натуристских пляжах, особенно, конечно, в Греции, где их немного, лишь на
некоторых островах, но они там как нигде authentikos, говоря по-гречески, аутентичные,
если можно так выразиться.
Но тут напрашивается краткий экскурс в историю вопроса.
Сколько бы ни уверяли натуристы, что в философии, в самой сути загорания голышом
нет ничего общего ни с сексом, ни даже с эротикой, согласиться трудно. Потому что есть.
Хотя, конечно, приобретает это сопряжение формы порой весьма причудливые. Впервые
ощутил я эту причудливость ещё в СССР, на полуострове Пицунда в Абхазии, рядом с
Домом творчества кинематографистов, где благодаря энтузиазму кинозвёзд возник и
непомерно, на добрую версту, а то и две раскинулся нудистский пляж: там было
откровенное, никакими философскими вуалями или присадками (как для машинного
масла) незамутнённое торжество Эроса, доводившее людей до освобождения от каких бы
то ни было устоев, комплексов и до умопомрачения (например, напившихся тёплого
портвейна горняков из Донбасса, наглядевшихся на голых фифочек вокруг и не мудрствуя
лукаво учинивших на гальке с песком незамысловатое горняцкое совокупление со своими
дебелыми златозубыми супругами). Но то было давно. Притом в несуществующей уже
стране.
Всякий раз связь эту явственно чувствуешь, оказываясь на «голых» пляжах Германии
(где нагишом загорают даже в центре города, например, Мюнхена – выдался солнечный
день, выходят клерки из офисов во время обеденного перерыва, снимают с себя всё,
включая трусы и бюстгальтеры, складывают аккуратно на газон и принимают солнечные
ванны в самых непринуждённых и откровенных позах, словно за обедом им важнее
напитать своё либидо, чем брюхо), на пляжах и в специализированных центрах отдыха у
нас, в России и Украине, во Франции, Испании, Хорватии, Черногории, на Ямайке…
Конечно же, есть связь и с эротикой, и с сексом (признаюсь: чем дольше живу, тем
меньше понимаю разницу между двумя этими понятиями). Ещё яростный натурист
Максимилиан Волошин, поэт, художник, привёзший в Россию, к себе в Крым в Коктебель
моду загорать и купаться без купальных костюмов из Швейцарии, неоднократно  признавался в этом, убеждая знакомых и вовсе незнакомых в том, что полностью нагой
человек гораздо ближе к богам:
Обнажённая, как богиня,
Не касаясь пройдёшь ты земли…
Большинство людей устремляются на «голые» пляжи прежде всего именно для
повышения или оживления либидо. Например, хорватский натуристский центр Коверсада,
где автору довелось однажды побывать. Это гостиница и огромный по размерам кемпинг,
несколько километров изумительных песчаных пляжей, остров, поросший реликтовыми
соснами, окружённый золотисто-изумрудной водой Адриатики. Райское место! Тысячи
совершенно голых женщин и мужчин: немцев, итальянцев, французов, испанцев,
шведов… Они загорают, плавают, играют в волейбол, в футбол, в крокет, катаются на
велосипедах, сидят в кафе и в ресторане «Остров», пользуются общим туалетом, ровным
счётом ничего друг от друга не скрывая… И вот что примечательно: притом, что есть,
конечно, и молодёжь, подавляющее большинство натуристов – люди немолодые, а то и
вовсе старики или совсем дети, приехавшие с дедушками и бабушками. Там по-
настоящему понимаешь, насколько безобразна бывает старость. И в какое море
комплексов погружается с годами человек. Хотя, кстати, вот парадокс homo sapiens –
когда уезжаешь и мысленно возвращаешься туда, в гущу «голотрясов», то само
подсознание будто бы осуществляет отбор, из многих тысяч выбирая единицы самых
привлекательных. И привлекательные эти – в самом деле, ближе к богам, по крайней мере,
внешне. Греческие же нудистские пляжи (быть может, потому что земля богов) вообще
особые: мужчины и женщины здесь тоже голые, как на десятках подобных пляжах мира,
но не так, иначе, и какие-то они другие. Привлекательнее. А встречаются образцы - глаз
не оторвёшь! Вон ест мороженое Деметра, капелька стекает по её смуглой груди, вон там
играет с мужиками в волейбол Артемида, вот заносит что-то в свой ноутбук вылитая
Афина, а посреди залитого солнцем заливчика на надувном матрасе плавает Дионис с
бутылочкой кока-колы в руке…
Так размышлял я, лёжа на «голом» пляже одного из дивных греческих островов. Закрыв
глаз, я слышал распевный голос крохотной нашей Елизаветы Петровны Кучборской,
больше жизни обожавшей Древнюю Грецию и ненавидевшей варварский Рим:
- Вглядываясь в голубую дымчатую даль, вообразите, как выделяется из первоначального
Хаоса, зияющего пространства, существовавшего до создания мира, Гея (Земля), и из
самой себя, без мужского участия, породила Урана (Небо) и Понта (Море)…
Единственным, кто мог совокупляться с Геей, был Уран – благодаря своим гигантским
размерам. Земля страдала и стонала от его чрезмерной похоти, он любил ее денно и
нощно, но лишь Кроносу (Времени), вооруженному серпом, удалось лишить Урана
оплодотворяющей силы. Кронос бросил отсеченные гениталии Урана в море, из упавших
в волны капель крови родились Эриннии (богини мщения), гиганты и нимфы, а серп
превратился в остров Корфу. Освободив Гею от Урана и заключив своих братьев в Тартар,
Кронос стал супругом своей сестры, титаниды Реи. Ему было предсказано, что он будет
низвергнут одним из своих детей, и поэтому Кронос проглатывал отпрысков, уцелел лишь
шестой: для спасения жизни сына Рея, беременная Зевсом, укрылась на Крите, где под
покровом ночи родила будущего «бога богов» в одной из пещер горы Ида…
ЗЕВС
Итак, Зевс. Будущий царь и отец богов и людей был вскормлен молоком козы Амалфеи
под защитой прекрасных нимф и коривантов. Первой женщиной Зевса стала Метида,
богиня мудрости: после нескольких попыток отвергнуть беспрерывные настойчивые
домогательства Зевса, она мудро решила, что легче отдаться, чем что-либо объяснять, и
согласилась стать его супругой. И вскоре была зачата Афина. Однако, готовясь стать
отцом, но терзаясь смутными сомнениями и опасениями, как бы Метида не родила
ребёнка, который станет могущественнее его самого, Зевс на всякий случай проглотил
любимую жену, а затем, уже из собственной головы (раскроенной Гефестом), породил
Афину.
От союза с Герой, его родной сестрой и второй женой, родились Арес, бог войны, Геба,
богиня юности, Илифия, богиня деторождения, способная чудесно размножаться вовсе
без участия мужского начала.
Во время битвы с гигантами – сыновьями Геи, появившимися на свет из крови
оскоплённого Урана или рождёнными от Тартара, Гере угрожала реальная опасность.
Порфирион с огромной кучи камней, которую собрали гиганты, запрыгнул на небеса и
оттуда дал такой бой, что олимпийские боги не могли устоять. Афина защищалась до
последнего, но Порфирион пронёсся мимо неё по направлению к Гере, понимая, что
овладеть женой Зевса – значит окончательно одолеть и самого Зевса. Пущенная Эросом
стрела ранила гиганта в печень – и когда с Геры спали её сияющие одежды, гнев
мгновенно уступил место вожделению, Порфирион почти овладел обнажённой Герой,
когда Зевс, увидев, что жену вот-вот обесчестят, поразил Порфириона перуном, а добил
гиганта Геракл. Отличался недюжинной похотливостью и другой гигант – Паллант, он
также намеревался учинить насилие над Герой, потом над Афиной, которая сокрушила
нечестивца камнем и содрала с ещё живого кожу, а вдогонку гиганту Энкеладу,пытавшемуся изнасиловать Артемиду, запустила целую скалу, превратившуюся в остров,
известный теперь под названием Сицилия.
Все гиганты были повержены. Взошло солнце - и наступила мирная жизнь со всеми её
радостями и наслаждениями, в которых Зевс знал толк.
Три Грации появились на свет в результате продолжительного страстного коитуса Зевса
с Евриномой, нижняя половина тела коей была рыбьей, как у русалок. Евринома была
сексапильной до чрезвычайности, могла совокупляться годами и от её мощных оргазмов
порой даже случались наводнения. Дочери её, прекрасные Грации, жили на горе Олимп,
ходили обнаженными, и, унаследовав от родителей сексуальность, занимались любовью, в
том числе и друг с дружкой. «Заведовали» Хариты также художественным творчеством.
Был у Зевса и бурный роман с Лето (Латоной). Вмешалась ревнивая Гера, запретившая
любому месту «на суше и на море» принимать гонимую богиню, и беременной Лето
пришлось долго скитаться по Земле. Лишь маленький скалистый остров Делос в центре
Эгейского моря, труднодоступный из-за сильных подводных течений и поэтому
считавшийся плавучим островом, дал ей, в конце концов, приют. Там она и родила
великолепных Аполлона, бога света, и Артемиду, богиню охоты. В знак благодарности
Делос получил от Лето четыре колонны-опоры, навсегда остановившие его плавание.
Позже по велению богов на Делосе возник самый главный в античном мире храм,
посвященный Аполлону. Диона, дочь Урана (или Океана), которой Зевс овладел у
источника, родила ему Афродиту (по другой версии Афродита явилась из морской пены
на Кипр, когда в воды Средиземного моря упал отрезанный Кроносом огромный фаллос
Урана). Диона почиталась как богиня источников, у которых давались предсказания, и в
мифах часто появляется вместе с Океаном, отцом всех текучих вод и олицетворением
водных стихий.
От любовной связи Зевса с другой его сестрой, Деметрой, богиней плодородия и
земледелия, появилась на свет Персефона, будущая богиня подземного мира и спутница
Аида.
Совокуплялась с Зевсом и Фемида, богиня справедливости и вечного порядка. Играла
она и роль советницы Громовержца: по её предложению во время Гигантомахии Зевс
прикрылся эгидой, шкурой козы Амалфеи. Хотя Фемида, по мнению некоторых, довольно
ветреная дама, не обделяла своим женским вниманием и других – например, Аполлона
научила искусству предсказания. Фемида принесла олимпийскому властелину
многочисленное потомство: три Оры (Горы), богини, ведавшие сменой времён года и
порядком в природе (в поздней традиции они стали ассоциироваться с часами дня), а
также три Мойры, богини человеческой судьбы. Считалось, что у каждого человека своя  «мойра» (участь), с которой связывалась вся его жизнь. Мойр представляли в виде
женщин, прявших пить человеческой жизни. Одна из них начинала прясть, другая
проводила нить через все превратности судьбы, третья, перерезая её, обрывала в
фатальный час земной путь. Но в любое время любой из них мог овладеть отец, Зевс, что
и проделывал - по своей воле обрывая нить прежде времени.
В райском краю Пиерия во Фракии у Зевса случился «курортный роман» с Мнемосиной,
с которой он совокуплялся три ночи подряд. А через год молоденькая титанида, дочь
Урана и Геи, произвела на свет девять дочерей – Муз. Их небесное пение восхитило отца
и всех других богов. Они и стали вначале богинями пения, музыки, а позднее поэзии,
искусств и наук с именами: Каллиопа – покровительница эпической поэзии, Клио –
истории, Полигимния – мимического искусства, Евтерпа – флейтовой музыки, Терпсихора
– танца и лёгкого поэтического жанра, Эрато – хоровой музыки, Мельпомена – трагедии,
Талия – комедии и Урания – астрономии. Более неразборчивой в связях, неверной, чем эти
очаровательные девицы, способные не только беспрерывно изменять, но и вовсе бросать,
была лишь сама Афродита.
Зевс покорял небожительниц своими несомненными чарами, а порой и используя
«служебное положение» - то есть овладевал ими, как в наши дни кинорежиссёр актрисами
или начальник подчинёнными дамами, используя авторитет владыки Олимпа.
Сложнее было со смертными женщинами, которые привлекали его не меньше богинь.
В своих любовных похождениях проявлял чудеса изобретательности и остроумия,
превращаясь то в законного мужа соблазняемой им женщины, то в тайного любовника, то
в её лучшую подругу, то в быка, то в змея, то в молнию, то в лебедя, то в золотой дождь…
Любовная связь с фиванской царевной Семелой, дочерью царя Кадма и Гармонии,
привела к появлению бога Диониса («рождённый дважды»). Семела, как другие
любовницы и разовые партнёрши Зевса, пострадала от ревности Геры. Приняв облик
старухи-кормилицы, законная супруга явилась к Семеле и коварно посоветовала, чтобы та
добилась от своего возлюбленного обещания предстать не в привычном облике, а во всём
величии царя богов. Зевс поклялся в этом и предстал перед ней в сверкании молний,
которые испепелили смертную девушку. Однако Громовержец успел спасти не
родившегося ещё младенца, которого зашил к себе в бедро и доносил положенный срок.
Это и был Дионис.
В лебедя Зевс обратился, дабы овладеть пленившей его необыкновенной красотой
Ледой, супругой спартанского царя Тиндарея. От этой близости Леда снесла яйцо, из
которого вылупились четверо детей: Клитемнестра, впоследствии – жена Агамемнона и
мать Ореста и Элекстры; Елена, вышедшая замуж за Менелая и своей красотой иневерностью вызвавшая Троянскую войну, а также два Диоскура («дети Зевса»), Кастор и
Полидевк.
Существует и более ранний вариант мифа. Зевс был пленён Немесидой (Немезидой),
богиней возмездия, карательницей за нарушения порядка вещей. Спасаясь от
преследования Зевса, она превращалась в различных животных, в рыбу, и, наконец, в
гусыню, в то время как Зевс стал лебедем. И этот зооморфный брак совершился в
Раммунте (Аттика), где возник наиболее известный храм Немесиды. Плод вынужденного
союза – снесённое яйцо – она выбросила, но его нашли пастухи и отдали Леде, которая
благополучно высидела две пары близнецов, вскормив их как своих собственных детей.
Но путать Леду с Немесидой нельзя, потому что Леда, скорее всего, богиня не греческого
происхождения, о чём свидетельствует этимология её имени – от древнего лиукийского
слова «лада» (женщина).
Аргосскому царю Акрисию оракул предсказал, что у его любимой дочери Данаи,
которую лишил девственности родной дядя, брат-близнец Акрисия по имени Прет,
родится мальчик, который свергнет и убьёт деда. Убедившись в том, что от дяди Даная не
забеременела, Акрисий заключил дочь в медный терем или в пещеру. Но Зевс, которому
понравилось с Олимпа наблюдать за тем, как юная, неземной красоты племянница
совокупляется с дядей, проник в пещеру и также овладел ею. На этот раз Даная понесла.
Услышав крики новорождённого Персея, Акрисий вошёл, выслушал дочь, но не поверил
её рассказу о том, что зачала она от самого Зевса. Решив, что брат-близнец Прет
продолжает тайно посещать Данаю, он повелел посадить дочь с новорождённым сыном в
деревянный ковчег (бочку) и бросить в море. Волны вынесли ковчег на остров Сериф, где
Данаю и Персея спас местный рыбак.
С первого взгляда возжелал Зевс и Алкмену, супругу тиринфского царя Амфитриона,
внука Персея. Во время первой брачной ночи Зевс принял облик её супруга и лишил
девственности, после чего, утратив интерес, предоставил возможность продолжить уже
законному мужу. Так в одну ночь Алкмена зачала Геракла (от Зевса), а затем Ификла (от
мужа). Божественное происхождение одного из братьев было обнаружено только после их
рождения.
Однажды Европа, дочь Феникса, царя богатого Тира, играла с подругами на берегу
моря. И в этот момент юную красавицу заметил Зевс. Превратившись в белого быка,
олимпиец похитил девушку и привёз на Крит - страшась упасть в волны, бедная Европа
крепко держалась за рога зверя. Там, у прохладного источника под раскидистым
платаном, вожделеющий царь богов возлёг с Европой и, лишив девственности, насладился
ею, в результате чего она родила Миноса, Сарпедона и Радаманта. Раскидистому платану,ставшему молчаливым свидетелем этого бурного соития, сполна удовлетворённым Зевсом
была дарована привилегия всегда иметь зелёную листву.
Совокуплялся Зевс и с красавицей Ламией - дочерью Посейдона. Она была юной
правительницей Ливии, когда царь богов овладел ею впервые, и связь их длилась долгое
время, Ламия исправно пожала ему детей. Ревнивая Гера погубила всех её детей, после
чего в отместку Ламия стала убивать чужих детей, притом с чрезвычайной жестокостью,
от которой её прекрасное лицо со временем превратилось в жуткую личину. По другой
версии Гера наслала на Ламию безумие и принудила сожрать собственных детей, после
чего окончательно озверевшая женщина укрылась в пещере и превратилась в кровавое
чудовище. Лишённая Герой сна, Ламия бродила по ночам, пробиралась в спальни
счастливых матерей и выкрадывала у них младенцев, из которых сразу выпивала кровь.
Не щадила она и прекрасных юношей – совращала и высасывала до последней капли. Но
Зевс всё же был к ней неравнодушен: он даровал Ламии редчайший дар по своей воле
вынимать и вставлять свои глаза. А без глаз Ламия обретала возможность заснуть,
несмотря на колдовство Геры, и во время сна становилась безвредна младенцам и
юношам, которых, кстати, иногда отбирал у неё для своих сексуальных утех Зевс.
Чудовища ламии появились на свет в результате одной из внебрачных связей Зевса:
ослепительной красоты волосы, лица, груди были женскими, а нижняя половина -
змеиная. Обитали они в пустынях Африки, завлекали путников в оазисы, насиловали и
пожирали.
Нередко царь богов испытывал вожделение к мужчинам, особенно к юношам. Ганимед,
считавшийся самым красивым из смертных, пас стада своего отца в горах под Троей,
когда перед ним появился Зевс с символическими дарами (петушок и колесо с крючком,
обозначавшие любовь взрослого мужчины к мальчику, эфебу). Удовлетворив страсть,
Зевс унёс очаровательного пастушка на Олимп и там одарил его, ставшего олимпийским
виночерпием, даром вечной молодости. Неизвестный скульптор в первой половине V века
до н.э. в Олимпии увековечил сцену благодарности Зевса в акротерии, изваяв из терракота
огромного отца богов и людей, бережно держащего на правой руке нежного субтильного
Ганимеда.
Гера ревновала своего брата и супруга ко всем без исключения женщинам, мстила им,
ослепляла, сама беспощадно насиловала. Но особую ревность испытывала к молодым
людям, отдававшимся Зевсу, старалась «отбить», что иногда удавалось, или
присоединялась во время совокуплений. И беспрерывно спорила с братом-мужем о том,
кто получает большее удовольствие во время любовного акта, мужчина или женщина.
Тиресий, которому Зевс даровал счастье на себе испытать и то, и другое, уверял,отдавшись царю богов, что удовольствие мужчины составляет лишь одну девятую часть
от наслаждения женщины…
Гера не находила себе места, сходила с ума. Из ревности она самостоятельно, сама с
собою, без участия Зевса, зачала и произвела на свет Гефеста – бога огня.
ГЕРА
Древнейшее догреческое божество и самая главная из олимпийских небожительниц,
старшая дочь Крона и Реи, сестра и супруга Зевса, Гера считалась покровительницей всех
женщин. Как законная жена отца всех богов она покровительствовала жёнам и в принципе
браку. Гера – это женская ипостась сил природы, воплощённых в образе Зевса.
По одному из сказаний, брак сестры (у простых смертных потом это будет называться
инцестом) с Зевсом в течение многих лет, а может быть, тысячелетий оставался тайным –
пока Громовержец не объявил её своей женой и, соответственно, царицей богов. Их
свадьбе ни до, ни после того равных не было (есть мнение, что ледники тогда и
сдвинулись, не выдержав общего разгула и неземной страсти «первой» брачной ночи).
Мифы наделяют Геру властностью, жестокостью и страшной ревностью. Неумолимо,
неотвратимо преследует она не только соперниц, возлюбленных своего супруга, но и их
детей от Зевса. Геракл, например, многажды оказывался на краю гибели и всю свою
человеческую жизнь страдал от её ненависти (а быть может, и неразделённой любви, до
которой от ненависти у богинь один шаг) – именно Гера вынудила его,
незаконнорожденного, совершать невиданные в истории подвиги. Она долго беспощадно
преследовала бедную беременную Лету, трагическая смерть стала участью Семелы и ещё
многих, многих....
«Так ты, несчастный, утверждаешь, - спросила Гера Тиресия со зловещей усмешкой, - что
мужчина наслаждается совокуплением в девять раз меньше, чем мы, женщины? Почему
же в таком случае мой муж таскается от одной к другой, от другой к третьей, вечно мне
изменяет?» Разъярившись, она ослепила Тиресия. Чтобы хоть как-то утешить слепца, Зевс
наделил его даром прорицания.
АФИНА
- …Мифы сообщают о чудесном рождении из головы Зевса, - рассказывал нам
черноглазый чернокудрый с живописной проседью экскурсовод Христос (с ударением на
первом слоге), когда стояли у Парфенона на Акрополе и любовались сверху сливочно-
кремовыми перед закатом Афинами. – Гефест просто взял и расколол башку отцу молотом
– и появилась Афина, притом с полной боевой выкладкой, как говорят в армии, в полном
вооружении. Она стала alter ego Зевса, который ни в чём не отказывал своей самой
любимой дочери. Он отдал ей даже эгиду, шкуру Амалфии, под которой часто скрывался!Афина – скорее богиня мудрости, нежели войны, являвшейся уделом её брата Ареса. Быть
может, она самая умная из богинь, не говорю уж про смертных дам, к присутствующим,
разумеется, это не относится. Тем не менее, она сыграла решающую роль в битве с
гигантами, когда ей удалось одолеть исполина Энкелада, швырнув ему в голову, как
чугунную сковороду, остров Сицилию. Она также принимала участие в Троянской войне,
всячески поддерживая таких её героев, как Ахилл и Одиссей (по некоторым версиям, оба
в большей или меньшей степени удовлетворяли богиню). Своему юному любовнику
Персею она помогла раскрыть секреты, позволившие ему обезглавить домогавшуюся его
Медузу-Горгону. Но самым любимым мужчиной, героем богини был, безусловно, Геракл.
Она готова была ради него на всё и всегда оказывала протекцию, защищала, спасала во
время его двенадцати тяжких подвигов. С ним единственным она порой чувствовала себя
слабой женщиной… - Христос вздохнул печально. – А ведь согласитесь, редкая женщина
хоть изредка не мечтает быть женственной, слабой, окружённой заботой, обеспеченной
силой и мужеством… С Посейдоном, которому она отказала в близости, у неё вышел спор
за обладание Аттикой, - Христос обвёл панораму города, лежащего внизу в дымке, - и
особенно её столицей. Судьями в споре выступали практически все олимпийские боги,
призом было присвоение городу имени победителя. По условиям состязания победа
доставалась тому из богов, кто предложит городу наилучший дар. Посейдон ударил в
скалу городского Акрополя своим трезубцем и вызвал поток солёной воды, неизвестно,
надо сказать, для чего. Мудрая же Афина посадила оливковое дерево, первое в
человеческой истории. Естественно, она и была признана победительницей, город принял
её имя, а олива стала считаться деревом Афины, символом мира и процветания. Очень
рекомендую вам посетить наш Национальный Археологический музей. Там великолепная
статуя Афины с Ники-Победой в руке и со щитом, за которым скрывается Эрихтоний –
«Афина Варвакионская» её название, это копия Афины Парфенос, изваянной великим
Фидием в 440-430 годах до Рождества Христова для афинского Акрополя. Дело в том, что
любви Афины домогались многие боги и смертные. Одним из самых настойчивых был
Гефест, одно время он вообще не давал ей проходу! Но величавая красавица Афина
решительно отказывала хромоногому уродцу. Он её подстерегал и пытался зажать во всех
углах Олимпа!
- А там было много углов? – уточнил я.
- Конечно! – отвечал Христос. - Однажды во время борьбы Гефест не удержался и
испачкал богиню своим семенем, и из тряпки, которой вытерлась Афина и сбросила на
Землю, произошёл сын-змей Эрихтоний.
- Но почему её именуют богиней войны?
- Не сразу она стала таковой. Быть может, бесконечные домогательства мужчин сыграли
определённую роль в её выборе жизненной позиции… Впрочем, повторяюсь,
немаловажное значение, конечно, имела и её страстная любовь к такому, например,
великому воину как Ахилл, который, кстати, изменял богине направо и налево...
- Чтобы изменять богине, надо иметь мужество, - заметил я.
- Не то слово! – согласился Христос…
ГЕФЕСТ
Сидя в ресторанчике неподалёку от вулкана на острове Лемнос, куда на несколько часов
зашёл теплоход, я пил кофе, читал путеводитель и размышлял о непростой судьбе бога
кузнецов Гефеста.
Итак, он был рождён Герой без мужчины - в отместку за то, что Зевс произвёл на свет
без помощи женщин Афину (те «роды», кстати, вот же чудеса, принял сам Гефест, по
логике и хронологии простых смертных ещё не родившийся, расколов голову своему
отцу-олимпийцу ударом молота или, по другой версии, секиры).
В отличие от других богов Гефест был крайне уродлив и слаб здоровьем. К тому же
хромал на одну ногу. И также в отличие от прочих богов, проводивших жизнь в
праздности и неге, любил физический труд, был настоящим трудоголиком, как сказали бы
сейчас. Но, раздосадованная уродством сына, давшегося ей с таким трудом и риском, Гера
в сердцах сбросила его с Олимпа. Гефест падал целый день, а приземлившись на остров
Лемнос, устроил себе кузницу под вулканом (римляне, кстати, так и называли этого бога –
Вулканом). Изготовив волшебный трон – на него легко можно было сесть, но подняться
невозможно – Гефест явился на Олимп, поймал в свою ловушку мать Геру и держал там,
на этом троне, до тех пор, пока она не пообещала признать его сыном и кооптировать в
сонм богов.
По одной из версий, Гефест, заточив мать на волшебном троне, отказался освободить её,
невзирая на уговоры богов. Лишь Дионису, напоившему Гефеста вином, удалось
доставить охмелевшего сына богини на Олимп верхом на муле. В качестве награды за
освобождение Геры Зевс дал Гефесту в жёны не кого-нибудь, а саму богиню любви
Афродиту. Дионис за своё посредничество также был вознаграждён – Громовержец,
посоветовавшись с супругой, включил его в олимпийский Пантеон, которым безраздельно
правила чета.
«И всё-таки ощущение такое, что миф что-то недоговаривает, - размышлял я, попивая
холодную рицину под вулканом Лемноса. - Возможно, некая часть замысла, притом
немаловажная, философская, откололась, как от статуи, и утрачена в веках. За что всё-
таки Зевс отдал уродливому, поднявшему руку на мать кузнецу, даже не сыну своему – любимую дщерь свою, прекрасную Афродиту? За какие такие заслуги? Неужто за
трудолюбие? Да и что её, своенравную богиню чувственной любви и красоты, прельстило
в Гефесте? Впрочем, многие женщины почему-то неравнодушны к кузнецам…»
Однажды в Пскове я был свидетелем того, как, какими глазами смотрела очаровательная
златокудрая девчушка лет четырнадцати на пожилого, по пояс обнажённого,
седобородого, седовласого, с обручем на голове, с лоснящейся мускулатурой одноногого
кузнеца, выковывавшего ей в подарок розу с шипами. Клянусь, в те мгновенья он был
похож на Гефеста. Она – на юную Афродиту. И воля Зевса, по сути, значения не имела.
Неподалёку, на пляже безмятежно купались и загорали. Белел на горизонте теплоход.
Вокруг пили, ели мороженое, смеялись, разговаривали на разных языках. А там, в глуби, в
недрах вулкана что-то, казалось мне, происходило, что-то едва слышно угрюмо утробно
рокотало…
«В принципе, - думал я, глядя на курортный интернационал, - это от него, наверняка, от
Гефеста пошла поговорка «Каждый кузнец своего счастья». Правдами ли, неправдами,
хитростью или жестокостью, но он сделал это - завладел-таки Афродитой, пусть даже и
понаставила она ему потом целый лес рогов. Невозможно даже вообразить, сколько
мужчин ему завидовали и завидуют, глядя на скульптуры Афродиты Милосской или
Таврической, с отколотыми руками или только что вышедшей из воды и целомудренно
прикрывающей свою нагую красоту!»
ГЛАВА ШЕСТАЯ. Г Е Р М А Н И Я
«VENUS». КАРТИНКИ С ВЫСТАВКИ
Никогда прежде Россия не участвовала в ежегодных всемирных эротических выставках. И вот
на крупнейшей берлинской выставке «VENUS» – настоящий фурор русского «Sex-гида» (сей
иллюстрированный ежемесячник выпускался нашей издательской группой и на излёте XX века
пользовался большим успехом, особенно на вокзалах и в аэропортах, сотни людей его даже
коллекционировали и приезжали в редакцию докупать недостающие номера). Знаменитые
порно-звезды, за автографами которых охотятся и выстаивают в очередях, чуть ли не сами
выстроились в очередь, чтобы сфотографироваться с «Sex-гидом» в руках, получить его в
подарок – «с родины коммунизма», как выразилась одна из звезд, – дать эксклюзивное интервью
и пожелать России и россиянам «много нежности, ласки, любви и удовлетворения самых
сокровенных желаний». Знаменитый «HUSTLER» Ларри Флинта и возлюбленная миллионов
немцев порно-дива Долли Бастер в один голос воскликнули: «Поздравляем! Наконец-то Россия!»
День первый. Четверг.
Выставка была подобна первородному греху. Акту любви. Совокуплению. Коитусу. Не
классическому – мужчины с женщиной, – но групповому, в котором принимали участие люди
всевозможных вероисповеданий, национальностей, сексуальных ориентаций, предпочтений,
тяготений, размеров, объемов, цвета кожи, достатка, etc., etc.
Начиналось все с легких рукопожатий, касаний (в том числе и пикантных), объятий, поцелуев:
«Привет! Как дела? Год не виделись! Как бизнес? О'кей!»
Солнце сквозь ноябрьский туман. Шелестят не опавшие еще липы, тополя, клены. Веет
холодком с реки. К Берлинскому выставочному центру – «Берлин-месса», где уже несколько лет
проходит «VENUS», медленно подкатывают автобусы и автомобили. Выбирают место на стоянке
перед входом, паркуются. (Отметим, что «Берлин-месса» был построен по личному
распоряжению Адольфа Гитлера в 1937 году в имперско-агрессивном архитектурном стиле,
претендовавшем на мировое господство.) Не спеша выходят из машин участники. Кое-кто еще
подтаскивает реквизит в ящиках и сумках, хотя в основном стенды были оборудованы и
оформлены загодя. Регистрация участников, гостей, аккредитованных журналистов. Мелкие
неурядицы в оргкомитете: звонят телефоны, отправляются и принимаются со всего мира факсы,
послания электронной почты, скворчат мобильники. Кажется, обыкновенная выставка, коих
тысячи проходят повсюду: мебели, туризма, одежды, обуви, продуктов питания. В первый день
вход только для профессионалов. Но вот подъезжают одна за другой несколько дорогих черных
машин, «Порше», «Мерседесы», «Феррари», представительские «Ауди». Из них неторопливо,
степенно выходят господа старшего среднего возраста, тщательно причесанные, с легкой
сединой на висках, благоухающие дорогими одеколонами, одетые с иголочки, с наручными
часами, которые, по крайней мере, не дешевле авто, на коих господа приехали. Выходят дамы,
привлекательные, но ничего экстравагантного или вызывающего в их облике нет – и все же
определенные флюиды, подобно первым тополиным пушинкам, начинают робко витать в осеннем
воздухе. В разрезе плаща почти от талии мелькают черные сетчатые колготки, сапоги на
высоченных шпильках, перетянутая талия, абрис высокой и полной не по фигуре груди,
высвеченные локоны, многочисленные браслеты на запястьях, специфический макияж. И главное
– глаза, их выражение, отработанное, отточенное, призванное притягивать, привлекать,
прельщать, предаваться, прелюбодействовать.
У входа девушки в золотистых и серебристых бикини раздают пластиковые пакеты с
логотипом главного спонсора выставки – империи «HUSTLER». В пакетах презервативы
разнообразных цветов, форм, фактуры, благоуханий и т.д., брошюры, каталоги, листовки,
флаерсы, приглашающие посетить тот или иной стенд, салон, кабинет. Благоухающие мужчины в
лаковых туфлях курят и пьют кофе в баре напротив входа. Начинаются бизнес-переговоры.
Начинается выставка. Начинается шоу, которое, как пел великий Фредди Меркьюри,
скончавшийся от СПИДа, «must go on».
– Это я, – представляется Натали Найт (Наташа Ночная, в переводе), указывая на плакат, где
она изображена вовсе обнаженной в соблазнительной позе. – Нравлюсь? Вы из России?! Быть не
может! Я люблю Ленина!
– Это наше издание – первый русский «Sex-гид», путеводитель по ночным городам мира:
музеям, клубам, эротическим шоу, барам, публичным домам…
– У вас есть публичные дома?! – изумленно вскидывает брови Натали. – Какая прелесть! Что,
существует и профсоюз дам горизонтальной профессии?
– Горизонтальной?
- Древнейшей, как называли её Маркс и Энгельс.
- До профсоюза мы пока недоросли. А это гид не только по России, а и по всему миру: Амстердам,
Гамбург, Париж, Барселона…
– Впервые в жизни жалею, что не понимаю по-русски. Дать вам интервью? Я бы с
удовольствием дала вам и больше, сами понимаете, что я имею в виду, но здесь выставка. Я
просто обожаю секс, считаю его смыслом жизни!..
Ночная не оригинальна: для всех участников выставки «VENUS» секс не только является
смыслом жизни и любимой профессией, но и возведен чуть ли не в ранг религии, которую
исповедуют круглосуточно. Самый большой и роскошный стенд у легендарной Долли Бастер,
которая участвует в выставке вместе со своими товарками – Дианой, устроительницей
грандиозных групповых и элитных лесбийских оргий, и Нормой Ститц, негритянкой,
обладательницей колоссальных грудей, свисающих на колени, а то и на пол. Их пока нет. Зато
много других грудей, накачанных силиконом, округлых, арбузных, грушеобразных, дынеобразных
и пока еще полуобнаженных. Заканчивают оформление своих красно-черных стендов
садомазохисты, затянутые в латекс и кожу. Справедливости ради надо отметить, что стенды и
вся атрибутика поклонников Маркиза де Сада и Мазоха впечатляют, зарождая в душе смутную
тревогу. Американская туристическая компания весело пропагандирует курорты для свингеров
на островах Карибского и Средиземного морей.
– За свингом будущее, – вдохновенно убеждает владелец компании. – В России известно, что
такое свинг? Если просто объяснить – обмен партнерами. Но на самом деле это целая философия.
Свинг выдавливает из человека раба по капле, как говорил ваш Чехов. Раба всевозможных
комплексов и ревности, которая вреднее никотина и, в конце концов, приводит к онкологическим
заболеваниям. Приезжайте на любой из наших курортов. Вы нигде лучше не отдохнете! Дайвинг,
великолепные пляжи, цветы, еда, напитки и секс, секс, тот, о котором все мечтают в юности,
начиная мастурбировать. Наглядевшись, как ваша загорелая жена после многих лет супружеской
жизни и взаимной усталости разнузданно совокупляется с негром или сразу с несколькими
отдыхающими, притом позволяя себе то, что не позволяла в унылых супружеских соитиях,
воплотив в жизнь ваши тайные мечты о сексе сразу с двумя-тремя чужими женами на глазах у их
мужей, вы становитесь по-настоящему свободным и уже не подвержены депрессии и стрессам.
Успехи в бизнесе и в дальнейшей семейной жизни фирма гарантирует. Тот, кто хоть раз провел
отпуск с нами, уже не мыслит себе другого отдыха. Знаменитые политики, бизнесмены, звезды
кино и эстрады разряжаются только на курортах для свингеров. Есть лишь одно «но»: одиноким
мужчинам приезжать не рекомендуется. А вот одиноким женщинам позволено все.
- Красивым?
- Некрасивых женщин не бывает! Мы с нетерпением ждем туристов из великой России!
Постепенно, исподволь искушенная и коварная выставка «VENUS» набирала обороты. Много
было представлено эротической одежды, нижней и верхней, в том числе той, что прежде с
эротикой ассоциировалась редко, а именно изделий из железа: пояса верности, кольчуги,
рыцарские латы и всевозможные доспехи, даже щиты (как известно, странствующие рыцари
были великими фетишистами и мазохистами).
– Щит-то зачем?
Красотка, соски которой соблазнительно торчат сквозь кольчугу, инфернально улыбается из-
под забрала, поводя кончиком язычка от одного края гостеприимного, приглашающего рта до
другого. Цены на доспехи, быстро входящие в моду «в лучших домах Лондона и Филадельфии»,
где, говорят, начали устраиваться даже рыцарские секс-турниры, – сногсшибательные.
Много латекса, резины и резинок, кожи и заклепок, кружев и разрезов… Довольно широко было
представлено эротическое изобразительное искусство: скульптура, в том числе дворцовая,садовая, колоссальных размеров и форм, ковка, литье, изделия из стекла, живопись, графика.
Заметно активизировались производители искусственных членов, вагин и целиковых партнеров
по сексу, пусть резиновых, но нежных, похожих на мечту, безотказных и вовсе безопасных.
Некоторых кукол уже трудно отличить от живых порно-звезд. Состоялась презентация чудо-стула
(с вибратором), который можно использовать как дома, так и в офисе: от женщины требуется
лишь сесть поудобней, слегка раздвинуть ноги, нажать на кнопку, «и все ваши проблемы будут
решены!» – как говорится в рекламном проспекте. Оригинального много. Впрочем, на «VENUS»
тебя не оставляет мысль: ничто не ново под луной. «Клуб любителей орального секса». Клубов,
может, и не существовало, однако занимались этим и в Древней Индии, и в Китае, и в Риме и…
всегда.
А размах красочных стендов гомосексуалистов и трансвеститов убеждает в том, что
человечество стоит на пороге больших перемен – не исключен возврат к матриархату.
х х х
Вечером на приёме в честь открытия выставки меня подвели к легендарной Беате Узе –
основательнице эротико-сексуальной империи, владелице сетей Музеев эротики Беаты Узе,
фабрик по производству эротических товаров, магазинов и так далее и тому подобное. Внешне
эта безраздельная императрица секса напоминала добрую бабушку с лицом, точно хорошо
пропеченное яблоко, немного утомившуюся от проказ своих нерадивых внуков и правнуков, но из
любви прощающая им шалости. Не могу сказать, что и фрау Узе, как все на выставке, пришла в
восторг от нашего «Sex-гида».
- Любопытно, - сказала она, без всяких видимых эмоций полистав последний выпуск. – Мне
кажется, в России и эротика, секс - особенные, со своей спецификой. Грандиозные, как всё. А
музеев эротики у вас ещё не существует?
- Ещё нет, - отвечал я и осведомился, с чего начиналась её империя.
- Меня, как вы понимаете, об этом спрашивают журналисты не слишком редко. Но теперь, быть
может, потому что вы из России, я вспомнила один случай, о котором прежде не рассказывала. И
с которого, не исключаю, и началось моё дело. Одну мою знакомую, она была девушкой, имени не
назову, да это и не имеет значения, весной 1945 года изнасиловали солдаты в кирхе. Прямо во
время воскресной службы ворвались и изнасиловали. Мужчин вытолкали прикладами, кого-то
даже пристрелили, а женщин всех почти изнасиловали, за исключением глубоких старух.
- Это были наши, русские, советские солдаты?
- Не берусь утверждать наверное. Случилось это в небольшом городке к юго-западу от Берлина,
там могли быть как советские, так и союзнические, американо-английские оккупационные
войска. Да, среди тех солдат были темнокожие, но они вполне могли закоптиться гарью,
танковой, скажем… В общем, девушку насиловали более часа. Практически, на алтаре. Заставляя
священника продолжать службу. Она, как и другие оказавшиеся там женщины, не
сопротивлялась. Сознавая, тогда больше, конечно, на уровне подсознания, что приносит таким
образом жертву за всё содеянное соотечественниками в той войне. Чувствуя себя причастной к
чему-то глубинно-сакральному… Надеюсь, вы знакомы немного с моей биографией? Я была во
время войны лётчиком-истребителем. И я мстила, истребляла…
- Ещё виски? – предложил я.
- Немного, - согласилась фрау Узе, протягивая мне свой стакан. – И побольше льда.
- Помню, как-то ночью я летела над Европой на тяжёлом бомбардировщике, - продолжала она,
когда я принёс ей полстакана шотландского виски с крупно, как она, я заметил, употребляла,
колотым льдом. - Я начинала летать стрелком-радистом на бомбардировщиках. Смотрела вниз,
на спящие города и…
- И что?
- Я не люблю это вспоминать. Я тогда почувствовала себя некой богиней, Кибелой или Афиной...
Это было, простите, острейшее сексуальное переживание в моей жизни, я писала об этом. И
после войны решила всецело посвятить себя служению эротике, сексу. Конечно, секс всегда был
для меня прежде всего бизнесом, притом, как вы понимаете, достаточно доходным.
- Понимаю.
- Но и тот давний случай на воскресной мессе в кирхе, и ночной полёт над Европой имели
значение… Знаете, для нас, немцев, арийцев секс всегда играл более важную роль, чем просто
сам по себе секс. Он был одновременно и завоеванием, покорением и искуплением. Искупление в
совокуплении, так сказать. Нечто брутально-сакральное. Как в нашей «Песне о Нибелунгах», вы
понимаете меня?
- Конечно! – соврал я. – Ещё виски?
- Благодарю, мне пора. Я тут и так с вами разоткровенничалась!.. Непременно зайдите в музей.
Надеюсь, он поможет вам правильнее меня понять. Да и эта выставка. А я попробую
сформулировать свою мысль в книге, которую надеюсь успеть дописать.
- О чём ваша книга, фрау Узе?
- О том, без чего не представляю не только свою, но вообще жизнь на Земле.
- Извините за глупый вопрос. Вам действительно кажется, что для немцев, некоторых немцев,
эротика, секс носят некий сакральный характер?
- Мне не кажется. Так есть на самом деле. Вы, конечно, слышали о том, что по приказу
Гимлера эсэсовцы лишали девушек девственности на могилах древних германских героев
– дабы уже на стадии зачатия внедрялся через влагалище ариек вместе с арийской
спермой дух геройства. Так вот могу засвидетельствовать: у меня четверть века
проработала исполнительным директором фрау, зачатая именно на могиле, и более
мужественной, волевой женщины я не встречала даже на войне: нам с ней столько
пришлось пережить в боях за наш бизнес!
- Могу себе представить. Мадам Узе… - сказал я, заробев, но все же продолжив, - я читал
о том, что интимная жизнь фюрера была весьма своеобычна…
- От меня, милый, вы не дождетесь ни слова о фюрере – как вы, надеюсь, сами понимаете.
Но могу вас представить моей хорошей многолетней, ещё с довоенной поры подруге,
фрау Зальц… вы слышали о ней?
- К сожалению, нет, - признался я.
- О, легендарная женщина! Она секла Гитлера хлыстом – и в отличие от тысяч самозванок
это правда. Вам, наверное, будет любопытно. Правда, ей уже девяносто два, но она в
чудесной форме. И на четверть русская, так что у вас есть шанс её разговорить.
День второй. Пятница.
С открытия были включены все видеомагнитофоны. И если до полудня на большинстве
экранов демонстрировался стриптиз и мягкое (софт) порно, то к обеду уже, как говорится, мало
не казалось никому: совокуплялись во всех возможных и невозможных позах, дуэтами, трио,
квартетами и многочисленными группами.
Под экранами сидели исполнители главных ролей и эпизодов.
– Это я, – подтверждает Келли Трамп на всех европейских языках. – Смотрите! Сейчас выйдет
огромный негр. Видите, у него такая дубина, он меня чуть не убил… Еще один, ирландец. А это
венгр, его в тот день и пригласили прямо с улицы, студент. Всего их будет семеро, а я одна! Вы
только представьте, что они будут со мной вытворять!..
«Sex-гиду» удалось побеседовать с английской актрисой Кэй Паркер – «самой одухотворенной
легендой порно», известной у нас по фильму «Табу». Родилась в Бирмингеме во время войны,
училась на Мальте, хиппуя, путешествовала по Индии и Непалу, приехала в Штаты, снялась в
нескольких голливудских картинах, и вдруг за участие в фильме «Sex World» получила
колоссальный для 1976 года гонорар – 235000 долларов.
– Представляете? Такие деньги молоденькой девчонке только за то, что в пародии на фильм
Юла Бриннера «Души из металла» я сумела, сама о том не догадываясь, воплотить сексуальные
фантазии американца в жизнь – на экране, естественно.
Выглядит Кэй Паркер лет на двадцать моложе своего возраста и одним лишь взглядом
способна вызвать желание.
– Я снялась в нескольких десятках фильмов. Некоторые называли их порно, а я уверена, что
воплощение человеческой мечты – а это главная моя и единственная тема – в принципе не может
быть порнографией.
– В истории человечества сексуальные революции происходят не реже и не чаще революций
социальных, – сказал на шведском стенде мультимиллионер-порнограф Даг Милтон. – Есть некая
таинственная закономерность, о которой размышляли де Сад, Казанова, Энгельс, Коллонтай.
Тихая Швеция счастливо избежала социальных переворотов в первой четверти века. Но всего два
поколения спустя, в третьей четверти, страну трех корон буквально перевернула революция
сексуальная, начавшаяся с того, что мой отец, фотограф Берт Милтон-старший, остро
почувствовавший пуританский голод по сексу, выпустил первый полноцветный
порнографический журнал «Private». Потом снимались ролики, кинофильмы, вспыхивали порно-
звезды… Я всего лишь продолжил дело отца. В последнее время наш концерн использует все
современные носители информации – лазерные диски, DVD… Сайты «Привата» в Интернете
имеют рекордное количество посещений. В прошлом году цена акций нашего концерна
увеличилась на 220%!
У стенда пирсинга – «ювелирных украшений» для тела – знакомимся с «самой зажигательной
ювелирной дамой в мире» – леди Мадлен. Женщина зрелая, в строгих очках, несмотря на пышные
формы, она похожа на кого угодно, на учительницу, бизнесвумен или врача, – но не на звезду
стриптиза.
– Я работала в одном из крупнейших коммерческих банков Франции, – улыбается леди Мадлен,
нежно прижимая русский «Sex-гид» к почти обнажённой тяжёлой груди. – Мне прочили
блестящую карьеру финансиста. В деловом костюме я каждое утро отправлялась на работу,
вечером возвращалась, и так год за годом. Но вдруг моя жизнь перевернулась – в нее ворвался
пирсинг. Как ураган. Некоторые знакомые даже засомневались в моем психическом здоровье. И
я действительно помешалась на пирсинге. Для меня это теперь не увлечение, не бизнес, даже не
философия, а смысл, религия, сама жизнь! Вы вообще-то знакомы с историей пирсинга, проколов
тела?
- Весьма приблизительно, к сожалению.
- Естественно, началось с мужчин: огромные телохранители Юлия Цезаря продевали колечки в
соски, демонстрируя свое мужество, и эти колечки одновременно помогали поддерживать
накидки центурионов. А мы, женщины, к этому пришли лишь в Викторианскую эпоху: пирсинг
груди увеличивал ее размеры, придавал соблазнительную форму и, конечно, обострял
сексуальные ощущения. До гениталий первым добрался принц Альберт – он вставил колечко в
головку члена. Мода распространилась мгновенно: «Операция быстра, почти безболезненна,
наслаждение продолжительно!» Женщины ответили той же монетой почти сто лет спустя. Что
касается меня, то мой пирсинг – экстремальный, пятнадцать и более миллиметров, можете себе
представить? Обожаю демонстрировать груди, смотрите, они у меня большие, №8, но упругие,
как у девушки, пощупайте, не стесняйтесь! Что касается пупка и половых губ, то… это, конечно,
тоже входит в шоу. Наша компания занимается пропагандой пирсинга во всем мире, но не
только – на нашем сайте в Интернете, на видеокассетах и в журналах вы всегда можете найти
новинки эротической одежды и вообще «последний писк» в мире фетиша. Стендов пирсинга
немало. У наших салонов пирсинга во Франции и Германии сотни, тысячи клиентов!..
х х х
Вечером мы отправились в Музей эротики фрау Узе. И он, расположенный в самом центре
Берлина, рядом с Zoo, произвёл неизгладимое впечатление! Это несколько этажей произведений
искусств на тему эротики и секса, притом во всех мыслимых и немыслимых проявлениях. Наряду
с постоянной экспозицией там проходило две тематические выставки: «Секс второго
тысячелетия (художники 1000-2000 годов)» и «Содом в Берлине» (20-30 годы XX века). И если
первая выставка была более-менее традиционной, то вторая о многом заставила задуматься. И
вспомнить разговор с бывшей военной лётчицей Беатой Узе.
После поражения в Первой мировой войне Берлин буквально захлестнула волна эротических
произведений: картин, рисунков, фотографий, скульптур… В ту пору, когда Адольф Гитлер
рвался к власти, чтобы создать тысячелетний Рейх и повсеместно насадить свою веру,
собственную религию, наибольшей популярностью в Берлине пользовались выставки, так или
иначе возбуждающие в зрителях сексуальное желание, притом групповым и нестандартным
забавам отдавалось предпочтение. «Поклонение сексу» - так называлась наиболее заметная в
экспозиции многофигурная картина, возле которой толпился народ. Особенное внимание было
уделено теме проституции.
- В 20-х годах, - рассказывал радио-гид по-английски, - в Германии было две национальные
проблемы, взаимосвязанные, вытекающие одна из другой: безработица и проституция. Но дело
не только в безработице. Но и в самом менталитете немцев, в исторически сложившемся
отношении к проституции и проституткам. В Берлине ещё в 1400 году существовал дом
терпимости, имевший правительственную привилегию и находившийся под надзором блюстителя
нравственности. Гюгель в своей истории проституции пишет, что многочисленные бани,
существовавшие в Берлине в XIV веке, были также домами терпимости. Проституток называли
городскими девицами. Было много таких заведений и Кёльне, и в других городах… В войсках
немецкого кондотьера Вернера фон Урслингера, состоявшем в 1342 году из трёх тысяч пятисот
человек, насчитывалось около полутора тысяч проституток! Колоссальные доходы приносила
властям проституция в Гамбурге, в Нюрнберге… И именно они, проститутки, «вольные дочери
города» привлекались властями городов ко всем празднествам, так являлись, несомненно,
главным фактором, создававшим праздничное настроение у народа… Существовал жёсткий
регламент, права и обязанности были чётко сформулированы и прописаны. В своих материалах к
«Нюрнбергской истории» фон Мурр приводит следующие указы городского совета: «В 1508 году
содержателю нескольких крупнейших домом терпимости вменяется в обязанность не пускать
своих «дочерей» на улицу в их профессиональном костюме, а держать их как можно более дома,
если же они хотят пойти в церковь или в другие места, то они должны надевать плащи и вуали…
В 1554 году, когда они начали попарно гулять по городу и в профессиональных нарядах
посещать церковь, этот обычай был также запрещён под страхом тюремного наказания…»Рассказ был долгим. А вот короткий и ёмкий рассказ непосредственно жрицы любви, правда, XX
века (она, ныне владелица нескольких бутиков-борделей в Баварии, тоже приехала в Берлин на
выставку и жила с нами в одной гостинице, мы ужинали вместе):
- О, мальчики, ту ночь после падения проклятой Берлинской стенки, разделявшей Запад и
Восток, я не забуду никогда! Хотите, верьте, хотите, нет, но я тогда за ночь пропустила
рекордное количество мужчин из десятков стран – более сотни, точнее не скажу, сбилась со
счёта. Притом это было не так, как теперь у нас в Германии, в Чехии ставят рекорды: очередь
мужиков, две девицы на разогреве, третья принимает – по десять-пятнадцать секунд, то есть
сунул-вынул и свободен. Нет, после падения стенки не то было, вы даже представить себе не
можете! От страсти иногда рвались презервативы, да порой я сама их срывала и буквально
с ног до головы была залита спермой, - с восторгом вспоминала она, - но не отказывала
практически никому!
- И хорошо заработали? – осведомился я.
- Деньги были не главное. Необыкновенное вдохновение сродни религиозному экстазу –
вот что я тогда испытывал!
- Но платили всё-таки неплохо?
- Кто как, уже не помню.
- А вот когда в 1959 году Фидель Кастро со своими геройскими барбудос ворвался в
Гавану, тамошние проститутки, ликуя, давали бесплатно.
- Во-первых, не поверю, чтобы профессионалки работали совсем бесплатно – вы уж мне
поверьте. Скидки, конечно, возможны, но чтобы бесплатно!.. И потом, то же были Фидель
с Че Геварой, им бы и я дала. Я была совсем маленькая тогда, видела их по телевизору, в
журналах – они казались мне богами!..
Рассказала она нам и о борделе в Освенциме, имевшем, как обычные немецкие
публичные дома, расписание работы и чёткие тарифы.
На протяжении десятилетий Sonderbauten, специальные здания, были табу в Германии: с
одной стороны, женщины, которых принудили к занятию проституцией, после 1945 года
молчали, с другой - концепция борделя плохо вписывалась в картину концентрационного
лагеря как места физического и психологического заключения. Не говоря уже о том, что
на территории Восточной Германии, где память о нацистских лагерях была одной из
основ национального сознания, идея о том, что заключенные коммунисты и
«антифашисты» могли посещать в лагере проституток, была по меньшей мере
непристойной. Однако же в период с 1942 по 1945 год в 10 немецких концентрационных
лагерях было создано 10 борделей. Самый большой из них действовал в Освенциме. Идея
создания этих заведений родилась в голове главаря SS Генриха Гиммлера, цель -
повышение работоспособности заключённых. Визит в бордель был бонусом. Вплоть до
марта 1945 года SS реализовывали идею, разрабатывая до мельчайших деталей
деятельность «домов любви». «Сексуальными рабынями» становились девушки в возрасте
до 25 лет из Германии, Польши или Украины, которых подбирали чаще всего из числа
«асоциальных» интернированных. Привлечение евреек строго исключалось.
Проституткам обещали свободу после шести месяцев работы. Но эти обещания никогда
не выполнялись. Девушек отбирали в лагерях Равенсбрюк и Биркенау и распределяли по
различным лагерям. В первой половине дня они занимались несложной работой:
починкой носков или сбором трав, с 20 до 22 они принимали посетителей. В
воскресенье рабочие смены были более продолжительными. Кто же имел право на
посещение «спецобъектов»? Не евреи, не советские военнопленные, не простые
интернированные. Этим правом обладали так называемые заключенные-функционеры:
интернированные, занимавшиеся внутренней охраной, надзиратели из числа
заключённых, те, кто за вход мог заплатить 2 рейхсмарки. Получив разрешение на
посещение, он проходили медицинский осмотр и допускались к девушкам. Контакт
длился 15 минут, допускалась лишь поза «миссионера», контрацептивы не применялись.
Но беременностей было мало (они заканчивались абортами), то ли по причине того, что
девушек заранее стерилизовали, то ли экстремальные условия заключения делали их
неспособными к зачатию. Большая часть девушек, вынужденных заниматься
проституцией, пережили войну, но ни одна из них никогда не получала компенсаций за
пережитый ужас.
…В лобби-баре гостиницы разговорились с привлекательной синеглазой изысканно
одетой проституткой лет тридцати из Польши, также участвующей в выставке «VENUS»
(рекламирует эротическое бельё, гели и тату на интимных частях тела).
- Мы тёзки с нашей кинозвездой Беатой Тышкевич, вам она нравится?
Наша собеседница Беата (чем-то напоминающая Барбару Брыльску из фильма «С
лёгким паром») окончила Краковский университет, уже пятый год в Германии, замужем
за немцем, имеет сына. В позапрошлом году муж взял крупный банковский кредит, но
бизнес по обслуживанию деревообрабатывающих станков не пошёл. На семейном совете
было решено, что Беата займётся проституцией. Сейчас она работает в недавно открытом
крупнейшем публичном доме Европы. За ночь обслуживает до десяти, а по большим
праздникам и до полутора десятков клиентов, среди которых и немцы, и туристы из
многих стран, всё больше русских. С мужем о своей работе почти не разговаривает, разве
что в постели иногда, когда он просит рассказать. Зарабатывает прилично, через
несколько месяцев, если всё будет хорошо, кредит мужа будет погашен. Но Беата не
уверена в том, что бросит проституцию. Кроме очевидной материальной  заинтересованности, новая профессия пришлась ей по характеру, по темпераменту и даже
по душе.
- Я поняла, что ничего на свете не люблю больше секса, - просто и естественно
признаётся она, мило улыбаясь, и протягивает нам свою визитную карточку. – Приходите!
День третий. Суббота.
Возвращаясь к аналогии выставки с человеческой близостью, должно отметить, что сам факт,
безусловно, произошел в субботу, ближе к закрытию, и публичный общественный оргазм был
сродни извержению вулкана. Всё к этому шло. На стендах по расписанию устраивались лайф- и
пип-шоу, собирающие толпы зрителей с кино- и фотокамерами. Порно-звезды, сидящие под
плакатами со своим изображением и экранами, демонстрирующими их высочайший
профессионализм, раздавали автографы направо и налево и время от времени по команде
менеджеров обнажались для того, чтобы их прелести запечатлели. К некоторым выстраивались
огромные очереди, например, к Долли Бастер. Как истинная королева, олицетворяющая могучую
секс-империю, Долли ничего не обнажала, а лишь с очаровательной улыбкой куклы отвечала на
вопросы, подписывая открытки и плакаты, и просила пропускать инвалидов без очереди.
А инвалидов в субботу было множество. Они, безрукие, безногие, искривленные, искаженные,
частично или полностью парализованные, передвигались по залам на костылях, в колясках или на
чьих-либо руках. Люди – не звери, инвалидов пропускали поближе к действу, а звезды, и особенно
начинающие секс-модели, позволяли им то, чего пока не позволяли внешне физически здоровым
посетителям.
- Русский «Sex-гид»! – восклицает великая Долли. – Обожаю Россию! Мой любимый писатель –
Леон Долстоевски! «Анна Карамазофф» – гениально! Передайте привет вашему молодому
сексапильному президенту Володе!
На интервью к Долли записываются за несколько месяцев. Но для России она делает
исключение. И вот мы сидим в переговорной, пьём жасминовый чай. Вблизи она гораздо менее
пафосна, более человечна, может быть, оттого, что накинула халатик, прикрыв свои
воинствующие прелести, и убрала стендовую фотографическую улыбку.
- Давай не будем говорить о порнографии, - мило улыбнувшись, как-то чуть ли не заговорщицки
предлагает Долли – мне даже показалось, что она предложила: «А давай удерём отсюда». – Я ни
разу не давала эксклюзивных интервью русским, но люблю всё русское и русских. И поэтому не
хотелось бы пошлости.
- Однако… - озадаченно и несколько разочарованно молвлю я, украдкой вдыхая её дурманящие,
как наркотик, и вызывающие влечение, как сильнейший возбудитель, духи. – Но наш журнал
отчасти эротический…
- Не может быть! – смеётся звезда. – А я думала, он с таким названием для пчеловодов. Мне
кажется, Россия сама по себе весьма эротична. Вся такая большая, мягкая, плавная, то
податливая, то упрямая, а то вдруг взбалмошная, безумная, что многих мужиков сводит с ума, я-
то знаю.
- А каков ваш характер?
- Я уже забыла, какая я на самом деле, потому что сто лет уже в шоу-бизнесе. А если серьёзно,
то характер с годами, конечно, меняется. Я говорю вообще о секс-индустрии. Если
профессионально раздеваешься на публике, трясёшь сиськами, встаёшь на четвереньки или
ложишься, раздвигаешь ноги, чтобы в тебя входили, и порой не один, а по двое, трое, спереди,
сзади, сбоку, в рот, куда угодно, то уже не сможешь поверить Натали Ростовой.
- Вы читали «Войну и мир»?
- И «Анну Каренину», и многие другие романы Достоевского, который является моим любимым
писателем, и Чехова… Я помешана была на русской литературе.
- А Соню Мармеладову помните, проститутку?
- Конечно! Я плакала над её судьбой, и сама встречала много таких русских девушек в Европе,
Азии, Америке. Я думаю, что русские – великая нация. Если в СССР вообще ничего не было, то
сейчас в России порнографии, эротики, секса завались, больше, чем на Западе. Россия не знает
середины. Или – или. Одних это пугает, другие твердят, что рано или поздно ваша страна
прибьётся к цивилизованному берегу, перебесится. А мне кажется, что она в таком случае
утратит самобытность. Станет, как все. Потеряет исконный, какой-то глубинный, непостижимый,
таинственный эротизм. У вас безумно красивые женщины, которым даже и не обязателен make
up и пластика, хотя они этого, кажется, ещё не поняли. Я к русским женщинам, скажу
откровенно, неравнодушна, с некоторыми была близка, правда, здесь, в Европе, где они
раскрепощаются. Если западные – все сделанные из силикона и нитей, то в России – натуральные.
Секси! Боюсь, наши, западные молодые девчонки в секс-индустрии скоро не смогут
конкурировать с вашими – если, повторяю, ваши поймут, в чём их прелесть и сила.
- Какой секс предпочитаете вы, Долли?
- Всякий. Я никогда не делала различий. Вы не читали о том, как я трахалась в Африке? Все
газеты писали. Кажется, на сайте у меня есть. Меня предпочитали люди не первой молодости,
состоятельные. Всегда обожала заниматься групповым сексом с мужчинами и женщинами. В
последнее время предпочитаю – буду с вами откровенной, потому что вы русский, - мальчишек с
тугой брызжущей спермой. Она молодит. Мы сейчас работаем над женским омолаживающим
ночным кремом «Долли», процентов на тридцать состоящим из юной спермы.
- Натуральной?
- Обижаешь! У нас всё или почти всё натуральное.
- А как вы её добываете?
- Просто. Сборщики ездят по миру, платят по 1-3 доллара за порцию. Хороша сперма у мальчиков
из Африки, Азии. Но всё-таки лучше живой горячей юной спермы ничего нет!
- Традиционный вопрос звезде: ваши творческие планы?
- Хороший вопрос. Вообще-то у меня есть мечта. Но даже не знаю, открывать или нет… Я мечтаю
создать всемирный банк спермы. Чтобы хранилась где-нибудь в нейтральной Швейцарии или в
Австралии в соответствующих условиях. Имеется в виду, конечно, сперма великих, выдающихся
людей – политиков, учёных, спортсменов, звёзд шоу-бизнеса, кино, писателей…
- А зачем?
- На всякий случай. Технический прогресс стремителен, мы теперь не можем нашу жизнь
представить без Интернета и мобильного телефона, а ещё недавно… А вдруг лет через 20-30
можно будет всё-таки воссоздавать, клонировать гениев? Мы себе простить не сможем!.. Я
считаю это столь важным всепланетным делом, что готова сама взяться за это дело.
- То есть как?
- Ездить и собирать сперму великих людей, в том числе собственноручно. Я бы взяла сперму у
Пеле, Майкла Джексона, Ал Пачино, Алена Делона, Пола Маккартни, Габриеля Гарсия Маркеса, у
вашего Гарбачёва - Горби…
- А если они откажут?
- Откажут мне?.. – неподражаемо улыбается Долли. – Поздравляю с Новым годом, с Новым веком
и Тысячелетием ваш замечательный «Sex-гид», желаю всем его читательницам и читателям
здоровья, счастья, успехов и, конечно, волшебного безумного секса, потому что это самое прекрасное и удивительное, что есть на земле. Нежно целую всех! Извините, но через минуту у
меня следующее интервью.
Она подписывает фломастером свою фотографию, я чмокаю её в щёку, и она, великая Долли
Бастер, поклонница Достоевского и обладательница миллионов поклонников в мире, удаляется.
…Несмотря на то, что Германия перенасыщена эротической и порнографической печатной
продукцией, на выставке великое множество фотолюбителей с «мыльницами» и дорогими
камерами, от безусых юнцов до убеленных сединами старцев. Притом старцы, большинство
которых наверняка заслушивалось еще речами Геббельса и маршировало с факелами, проявляют
особую активность: мощные старики с железными локтями, обливаясь потом, придерживая очки
на переносице, пробиваются и просачиваются вплотную к сцене. Старики не только
фотографируют и фотографируются в обнимку с обнаженными моделями. Они и степенно
прохаживаются за ручку со своими пассиями. Ох уж эти немцы! Вот пузатый коротышка-старикан
ведет под руки юных двухметровых сестер-близняшек, дочерей экваториальной Африки (мода на
экзотических жен и любовниц, существующая в Германии с 80-х). Вот молодая мама с грудным
ребенком в коляске. Вот карлик с лицом, похожим на печеное яблоко, запускает сухонькую ручку
под юбку своей более чем пышной спутницы гренадерского роста. Вот лесбиянки, одна из
которых похожа на Марику Рокк, а другая – на Отто Скорцени. Вот абсолютно голые мужчина и
женщина: побродив в духоте и жаре от софитов, они разделись и сложили одежду в фирменный
мешок с логотипом «HUSTLER».
Обитатели гигантского стенда «HUSTLER» с воодушевлением воспринимают «Sex-гид», его
спецвыпуск – «Из России с любовью!» Подданные империи Ларри Флинта, нарушая контракт,
даже позируют, прижимая чужое издание к обнаженным силиконовым грудям.
Стенд интимных причесок, эпиляции. Стенды тату – желающим татуировка наносится на
месте. Цена – 10 марок за квадратный сантиметр. Бесплатно в качестве рекламных сувениров
раздаются специальные карандаши «Sireet Wear» от «Revlon» с двумя концами, матовым и
перламутровым. Вообще на выставке много сувениров, порой весьма остроумных, но,
естественно, на заданную тему: ластики в виде фаллосов, жвачки в виде женских грудей,
карамель в виде совокупляющейся монашки и монаха…
Шоу тем временем продолжается, набирая обороты. На сцене под органную музыку в дыму
проходят садомазохистские представления, перемежающиеся с мужским и групповым стриптизом.
На экранах видны все входы и выходы порнозвезд, все с большей интенсивностью раздающих
автографы. По радио объявляют номер стенда, где начинается очередное представление, – и,
сломя голову, публика несется, толпится, клубится, отпихивает, дорывается… Но в
противоположном углу выставочного павильона Моника, Верона или Ритра выкатывает левую или
правую грудь – и мгновенно выстраивается очередь за тем, чтобы ее сфотографировать, потрогать,
а если повезет, и лизнуть. Груди особо популярных звезд становятся будто отполированными.
Толпа жаждет. Напирает. Входной билет на выставку стоит 50 марок (хотя в прошлом году стоил
20), но очередь на улице обретает уже невиданные для благополучной Германии масштабы,
сравнимые с очередями за водкой в перестроечном СССР или в самой Германии – за хлебом в конце
войны. Женщин в очереди не меньше, чем мужчин: погрязнуть, преодолеть, утолить и победить –
одиночество, закоренелые комплексы, страхи, утраченные иллюзии, несбывшиеся мечты, стрессы,
обиды, пороки…
Долли Бастер встает – и безногий инвалид валится из коляски, чтобы облобызать ее ступни.
Норма Ститц поворачивается – и другой инвалид припадает к ее титаническим грудям. На глазах
у зрителей слезы. Сентиментальная нация. Где-то в темноте плачет ребенок. Пожилая забытая
порно-звезда 60-х, не имевшая своего стенда, просидевшая все дни в темном углу на табурете у  экрана, показывающего ее обнаженное тело, тоже плачет, давая «Sex-гиду» первый в жизни – и
последний – автограф. «Были когда-то и мы рысаками…»
х х х
Вечером автор этих строк лежал, обливаясь потом, в парилке одной из крупнейшей
берлинских общественных саун. Вошли две солидные обнажённые фрау среднего
возраста и весьма смелых форм. (В Германии почти все бани - совместные, мужские и
женские, хотя раздевалки почему-то раздельные.) Женщины будто продолжали начатый
спор. Оглаживая ладонями, разводя в стороны груди, по-немецки массивные, как
двухлитровые пивные кружки на Октоберфесте в Мюнхене, но безжалостно
устремлённые под собственной тяжестью книзу, лоснящиеся от пота при 90-градусной
температуре, они время от времени как-то вопросительно поглядывали на автора,
распластанного на полке, неприкрытого даже простынёй, словно ожидая, что он примет
сторону одной из спорщиц и приведёт некий веский наглядный аргумент.
- Эншульдиген, битте шён, - обратилась ко мне одна из дам. – Простите, пожалуйста, мы
с подругой сейчас в кинотеатре смотрели смешной мультфильм о Приапе и заспорили:
она говорит, что фаллос в эрегированном состоянии увеличивается максимум вдвое... Я
жила с мужем в Африке, он там мельницы, ветряки строил. Я говорю об Экваториальной
Африке, не о Магрибе. И я знаю, что в спокойном состоянии у африканцев фаллос
больше, чем у европейцев, но в эрегированном увеличивается всего в полтора-два раза,
тогда как у европейцев втрое, вчетверо и даже в пять раз!.. Вы нас не рассудите?
Предложила она быть арбитром в их споре так спокойно, так обыденно, будто просила
плеснуть ковшиком водички на раскалённые угли.
Кстати, об Октоберфесте. Вот где проявляется национальный немецкий характер (как и
на «VENUS»). На ежегодном октябрьском пивном фестивале в Мюнхене я видел
специальных женщин, довольно миловидных, также преимущественно полногрудых
(возможно, работала коммерческая структура по контракту с властными структурами или
устроителями праздника), в обязанности которых входило подставить особо
подгулявшему херру плечо, обхватив его при этом за талию, если это было возможно,
сопроводить в клозет, установить соответствующим образом перед писсуаром,
расстегнуть ширинку, если сам был не в состоянии, извлечь оттуда инструмент (из-под
спуда бирбаух - пивного живота, что не всегда было просто), точно направить струю, в
течение довольно продолжительного времени удерживать пальцами инструмент херра,
стряхнуть капельки и заправить обратно. При этом посетители фестиваля, справлявшие
малую нужду в соседние писсуары, довольно спокойно, я бы сказал, даже индифферентно
на это поглядывали, увлечённые каждый своим делом. И я видел, как жёны, поджидавшие мужей за столом в шатре, расплачивались за оказанное их мужьям содействие, если сами
мужья были не в состоянии.
х х х
В последнюю ночь в Берлине нам с моим приятелем А.А. не спалось.
- Надо! – сказал он – и мы отправились на поиски злачных мест.
Это оказалось не таким простым делом, как, например, в Париже, Амстердаме или Буэнос-
Айресе. Но поиски увенчались успехом, когда, наконец, мы поняли, что хоть и разрушена была
много лет назад легендарная Берлинская стена, а в умах она всё ещё существует, и настоящие
(по социалистически сакральные) эротика и секс процветают в восточном, бывшем нашем,
гэдээровском Берлине. Ночь, улица, фонарь, аптека… Таксист нас высадил в мрачном месте у
остатков Стены, возле которых стояли, соблюдая дистанцию в пятьдесят метров, проститутки в
белых сапогах с ботфортами (чтобы не путали и не приставали в темноте к добропорядочным
фрау).
С одной из них, выглядевшей постарше остальных и приветливо улыбнувшейся нам, мы
разговорились. Сперва она перечислила всё «меню» своих предложений, иллюстрируя кое-какие
варианты достаточно красочными выразительными жестами и даже позами. Мы
поинтересовались, откуда она. Отвечать жрица поначалу отказалась, притом в довольно грубой
форме, напомнив, что это её личное дело и никого больше не касается. Но когда мы заплатили по
тарифу разового орального секса в машине и, главное, сообщили, что из Москвы, она смягчилась.
Признала с шалой усмешкой на дутых губах, что и так и так «работать ртом». Назвалась Грэтхен.
Сказала, угостившись сигаретой, что родилась в маленьком городке под Дрезденом, что жизни в
ГДР не помнит, потому что была маленькой, но помнит, что всюду висели портреты Маркса и
Энгельса, немцев, устроивших «всю эту катавасию», в результате которой дед погиб на фронте,
отец умер молодым от рака лёгких, заработанного в шахтах на юге, а мать, преподававшая в
профтехучилище марксизм и лишившаяся после падения Стены работы, подрабатывала тем
местом, которым и она, Грэтхен, несколько лет уже ударно трудится, неподалёку тут, в двух
кварталах, где снимает комнату и готова обслужить нас, за дополнительную, естественно, плату,
а что будет дальше, один Бог знает…
Ночью, уже под утро у меня в номере раздался звонок. Это была фрау Зальц. И она ждала меня
у себя дома в районе Шарлоттенбурга. Не раздумывая, я взял такси и поехал. И не пожалел.
Вот примерно (диктофон включить не позволила, говорила на английском, то и дело перемежая
немецким) то, что рассказала фрау Зальц, похожая на мумию, а точнее, саму смерть.
- Узе – девчонка, что она может знать! – сказала фрау Зальц потусторонним скрипучим голосом. –
У нее только бизнес на уме, никакой романтики.
- Она сказала, что фюрер… предпочитал не совсем традиционные виды…
- Мы с Гели Раубаль на пару секли его хлыстом. Но я уже не раз рассказывала об этом, не хочу
повторяться.
- Повторитесь, пожалуйста, - попросил я. – Для русского «Sex-гида».
- Меня, кстати, раз тридцать насиловали в 1945-м ваши солдатики… И, честно говоря, я потом
вспоминала…
- Ну вот, тем более, - чуть ли не с патриотической гордостью заявил я. – Расскажите, пожалуйста.
Лени Рифеншталь, с которой я встречался на Мальдивах…
- Вы встречались с Лени?! И что же?
- О фюрере – ничего. Вся надежда на вас, дорогая фрау Зальц.
- Сомневаюсь, что могу сообщить вам что-либо новое, тем более что вы беседовали с Лени…
- И всё же, очень вас прошу, припомните что-нибудь!
- Ну, он любил голым распластаться на полу и получать пинки от женщины, корчился в оргазме,
когда на него мочились или испражнялись. Несколько его любовниц покончили с собой – до такой
степени омерзительна им была его извращённость…
Как и многие другие выдающиеся диктаторы, например, Наполеон Бонапарт, Муссолини,
Франко, Фидель Кастро, поведала мне фрау Зальц, своими гипнотизирующими речами Адольф
Гитлер зачастую доводил женщин до оргазма: стоны и страстные женские вопли на его
выступлениях не были редкостью. Иногда во время сборищ в Мюнхене и других городах
женщины переставали контролировать мочеиспускание, и уборщикам приходилось вытирать
стулья, особенно в передних рядах. Гомосексуалисты убеждены, что Гитлер предпочитал
однополую любовь. Почти все его телохранители были геями, как и всё ядро нацистской партии.
Рейхсмаршал Герман Геринг был трансвеститом. Советника фюрера Рудольфа Гесса прозвали
«фроляйн Анна». Эрнст Рем, закадычный друг Гитлера и открытый гомосексуалист,
возглавлявший нацистских штурмовиков, говорил: «Он из наших».
Факт тот, и это видно по сохранившимся кадрам кинохроники, что у Гитлера были очень
женственные походка и жестикуляция. Порой действительно возникало ощущение, что
общаешься с женщиной, говорила фрау Зальц, с чрезвычайно волевой, выдающейся,
подавляющей, но – женщиной. Была у него характерная привычка – ни с того, ни с сего он вдруг
хватался за низ живота, словно хотел его защитить. Это породило шутку – Гитлер прячет
последнего нетрудоустроенного члена Третьего Рейха.
Корни поведения Гитлера надо искать в его детстве. Мать Гитлера, Клара Пёльцль, нанялась
служанкой к своему дяде Алоизу Гитлеру. Алоиз сперва сделал юную Клару своей любовницей,
потом взял в жёны. Первый сын у дяди и племянницы родился через несколько дней после
венчания, а ещё через несколько дней умер. Потом долгое время детей не было. Это был третий
брак Алоиза, к этому времени у него были сын Алоиз и дочь Ангела, впоследствии
ставшая матерью Гели Раубаль, любовницы Гитлера. Из-за родственных связей Алоизу
пришлось получать разрешение Ватикана, чтобы жениться на Кларе. Клара родила
шестерых детей, из которых Адольф был третьим. Он уже не был грудным младенцем,
уже вовсю разговаривал и бегал, а она всё кормила его своим молоком, он по-детски
бунтовал, когда она не давала ему грудь. Нездоровая привязанность матери и сына
окрепла после смерти ещё одного её ребёнка. Шестое, последнее дитя Клары выжила, но
осталась слабоумной.
Возвращаясь со службы, Алоиз требовал от Клары сексуальных утех. Если она ему
отказывала – он жестоко насиловал её, нередко прямо на глазах у сына Адольфа, слишком
маленького, чтобы за неё заступиться. Первые семнадцать лет своей жизни юный Гитлер
был свидетелем полного сексуального подчинения своей любимой матушки жестокому
пьянице-отцу, к тому же изменявшему Кларе направо и налево. После кончины Алоиза
Адольф, которому отец прочил иную карьеру, решил поступить в Высшую школу
живописи при Академии изящных искусств. В ту пору столица Австро-Венгерской
империи представляла собой гнездо разврата, особенно квартал красных фонарейШпиттельберггасе, где у окон за кружевными занавесками сидели сотни полураздетых и
вовсе обнажённых девиц. Среди них было немало евреек – истерия антисемитизма
вынуждала их добывать средства к существованию торговлей собственным телом, на
другую работу устроиться было почти невозможно. Заболевшей сифилисом проститутке
приходилось работать ещё больше, чтобы платить за медицинские свидетельства и
лечение. В биографии Гитлера венского периода есть год, представляющий собой «белое
пятно». Предполагается, что этот год Гитлер провёл в клинике – возможно, лечился от
сифилиса. И по некоторым версиям, истоки его патологического антисемитизма в том, что
именно еврейка-проститутка заразила его неизлечимой болезнью.
«В течение двух лет, писал он сам, - у меня были только две подружки – печаль и нужда».
Ходили слухи, что в ту пору у Гитлера было несколько гомосексуальных партнёров.
После Первой мировой войны Гитлер осел в Мюнхене – общепризнанном европейском
центре венерологии. И там поначалу он давал выход своей сексуальной энергии в
одиночестве. По словам его приятелей, книжные полки Гитлера ломились от всяческой
порнографической литературы, многочисленных томов «Истории эротического
искусства».
Гитлер не был лишён сексуальной привлекательности, и к власти пришёл отчасти
благодаря сексуальному темпераменту немецких женщин. Конечно, внешне на секс-
символ он никоем образом не походил. Хилые ножки он прятал теперь под синим
костюмом, сшитым, мягко говоря, не с иголочки. На приёмах вёл себя за столом странно.
Мало ел, не пил ничего алкогольного. Но стоило беседе перейти в русло политики, он
мигом возбуждался и разрумянивался. Он неистово жестикулировал, пронзительный
голос поднимался всё выше и выше, казалось, зажигательными речами Гитлер и сам
доводил себя до оргазма. Это действовало на богатых немолодых дам: они снимали с себя
бриллианты и «жертвовали на борьбу». Женщины помоложе и девушки входили на
митингах в такой раж, что им требовалась медицинская помощь. Они охотно давали ему
деньги и всячески выражали готовность лечь с ним в постель, некоторые даже умоляли
лишить их невинности.
Любовница фюрера Сюзи Липтауэр повесилась, проведя с ним ночь. Затем у Гитлера
завязался роман с Гели Раубаль, его племянницей. Когда она впервые появилась в
Браунхаузе, штаб-квартире Гитлера, он объявил себя её охранником и защитником, стал
запирать «от греха подальше». Свою единоутробную сестру он заставил показать дочь
гинекологу. Убедившись в том, что она девственна, он купил ей дорогое золотое кольцо с
бриллиантом, но не перестал запирать её на ночь в спальне. Извращённость отношений
Гели и Гитлера: юная красавица сохранила девственность, но невинность.
- Гитлер раздевал её, - со слов самой фрау Гели Раубаль рассказывала девяностолетняя,
но ещё, честное слово, привлекательная, хотя и смахивающая на саму смерть фрау Зальц, -
потом ложился на пол. Заставлял её опускаться на корточки над его лицом и рассматривал
её вблизи, и это его дико возбуждало. Ему было крайне важно, чтобы Гели сидела над ним
на корточках и он мог видеть всё. А когда возбуждение достигало предела, он требовал,
чтобы она орошала его золотым дождём, проще говоря, мочилась ему на лицо и прямо в
рот, он получал от этого сексуальное наслаждение. Бедняжка Гели мне говорила, что вся
эта процедура ничего, кроме омерзения, у неё не вызывала. Горничные, убиравшие
спальню Гели, жаловались на «очень странные и неописуемые находки». «Гитлер –
чудовище! – жаловалась она своей подруге фрау Зальц. – Ты никогда не поверишь в то,
что он заставляет меня делать!»
Но другие верили. Доказательства они видели собственными глазами. В 1929 году в
руках доктора Рандольфа, сына домовладелицы, оказался портфель с порнографическими
рисунками Гитлера – на них была изображена Гели в самых непристойных позах, её
половые губы, клитор были прорисованы анатомически детально и небесталанно.
Пока Гели сидела по ночам взаперти, Гитлер посещал других любовниц. Он проводил
время в студии известного фотографа Генриха Гофмана, которая являлась явочной
квартирой гомосексуалистов и лесбиянок. Гофман снимал порнографические фильмы,
Гитлер с удовольствием их просматривал, а заодно проявлял нездоровый интерес к
Генриетте, шестнадцатилетней дочери Гофмана. В 1931 году Гели решила уйти от
Гитлера и перебраться в Вену, где она могла заниматься музыкой. Гитлер отказывался
наотрез. Ему надо было срочно ехать в Гамбург. Когда он вышел на улицу, Гели
окликнула его из окна и ещё раз попросила дать ей свободу. Он отказал и запретил с кем-
либо видеться до его возвращения. На следующее утро её нашли мёртвой. Из отчёта
судебного следователя видно, что смерть наступила от пули, которая прошла под грудью
и вертикально прошила сердце. Гели Раубаль было всего двадцать два года. Ходило
немало противоречивых версий её гибели. Говорилось о «крупной ссоре во время
завтрака»: якобы Гели сказала Гитлеру, что решила любой ценой избавиться от его
диктата. Похоронили Гели в её родной Австрии. Австрийское правительство запретило
Гитлеру въезд в страну, но в порядке исключения разрешило посетить могилу Гели. Он
пересёк границу, всю ночь в одиночестве провёл у могилы, а к рассвету вернулся в
Германию.
Вскоре после того, как Гитлер возглавил государство, он пригласил к себе в
рейхсканцелярию немецкую кинозвезду – девятнадцатилетнюю длинноногую красавицу
Ренату Мюллер, которая призналась, что с отрочества мечтала отдаться фюреру. Они отправились в спальню и разделись. Гитлер распластался на полу у стройных ног актрисы
и стал умолять пинать его. «Я мерзок и нечист! – вопил он. – Бей меня! Бей!» Рената
пришла в ужас, но он вынудил её бить его ногами в туфлях на каблуках, ползал и стонал, а
потом заставил на себя мочиться… В скором времени Рената Мюллер выпрыгнула из окна
берлинской гостиницы и разбилась насмерть. Ходили слухи, что у неё был любовник-
еврей, и гестапо получило приказ «на зачистку».
К молодым красивым актрисам и высоким статным спортсменкам Гитлер всю жизнь
благоволил, а то и испытывал страсть.
Так американка Линда Баскуит, звезда немого кино, била Гитлера в пах, что его страшно
возбуждало. С Лени Рифеншталь, которая впоследствии снимет потрясающие фильмы
«Триумф воли» и «Олимпия» о Берлинской Олимпиаде 1936 года, Гитлер познакомился,
когда она была ещё актрисой и спортсменкой. Доктор Геббельс мечтал о браке между
Гитлером и Лени, Геринг назвал её «расщелиной Рейха», чем вызвал гнев фюрера.
Большинство исследователей сходятся на том, что именно с Лени Рифеншталь, с одной из
немногих, у Гитлера был секс без особых патологий – например, в те дни и ночи, когда
она гостила на вилле Гитлера под Нюрнбергом и была доставлена личным самолётом
фюрера в Гамбург к отходу арендованного для съёмок фильма «SOS, айсберг!» судна… В
1938 году в Мюнхен прибыл с официальным визитом Муссолини, и лишь одна Лени
Рифеншталь удостоилась чести быть представленной Гитлером дуче. Гитлер подарил
Лени шикарный «Мерседес» и построил для неё роскошную виллу с киностудией в саду.
Почти год продолжался роман Гитлера с метательницей копья, двукратной чемпионкой
Олимпиады-36 Тилли Флейшер, нордической красавицей, которую снимала в своём
фильме Лени Рифеншталь. Ей он тоже подарил «Мерседес» и виллу на берегу озера близ
Берлина. По одной из версий, Тилли Флейшер родила от Гитлера дочь Гизеллу.
Один из немногих гетеросексуалов фашистской элиты Йозеф Геббельс вёл себя так
легкомысленно с киноактрисами, не давая им прохода, порой лично проводя кинопробы,
что Магда, его супруга, решила отомстить мужу, соблазнив Гитлера. Она была весьма
хороша собой и Гитлера таки, судя по всему, склонила к тому, чтобы лечь с ней в постель.
Позднее она сказала, что фюрер – полный импотент.
С чем не согласна была Ева Браун, ставшая любовницей Гитлера весной 1932 года, хотя
признания её были туманны: «Я у него для особых нужд». Он любил раздевать её и
фотографировать обнажённой, заказывал увеличенные снимки её ягодиц. Командиру
группы особого назначения Отто Скорцени Ева рассказывала о том, как они с фюрером
занимаются любовью: «Порой он не затрудняется даже снять сапоги, и мы иногда даже не
доходим до постели – укладываемся прямо на полу. Но и на полу он ведёт себя очень
эротично!» У Евы, как известно, была слишком узкая вагина, едва годившаяся для
полноценного секса, и она пошла на операцию, которая закончилась для неё
благополучно. Гинеколог же на другой же день погиб в автокатастрофе.
Влюблённая в Гитлера героическая лётчица-испытатель (ракета «Фау-1» была запущена
в серийный выпуск после её испытаний), нордическая красавица Ханна Райч, намереваясь
спасти фюрера, вывезя его в Аргентину, посадила самолёт недалеко от Бранденбургских
ворот под шквальным огнём советской артиллерии. Но, обнаружив в бункере с Гитлером
Еву Браун (они отмечали свадьбу) Ханна Райч отказалась от своей затеи. На другой день
трупы покончивших с собой (или застреленных по приказу Геббельса) молодожёнов были
сожжены.
Дочь фюрера, Гизелла, когда выросла, вышла замуж за еврея – сына французского
раввина, погибшего в гитлеровском концлагере. И приняла иудаизм.
День четвертый. Воскресенье.
В кирхе недалеко от выставочного центра «Берлин-месса» проходит утренняя месса.
Священник читает молитву. Прихожане хором вторят ему. Крестятся. Склоняют головы.
Звучит орган. Плачет ребенок.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ. ФРАНЦИЯ
В июне 1990 года во Франции широко, насколько это было возможно, отмечалось 250-
летие со дня рождения Маркиза де Сада….
2 ТАИТИ – РОСКОШНОЕ И ПРОВОРАЖИВАЮЩЕЕ
- Художник? – осведомился в аэропорту туристический агент.
Пожалуй, нигде так искренне не сожалеешь о том, что не художник и вряд ли им уже
станешь, нигде так не хочется поставить на мольберт подрамник с натянутым холстом,
извлечь колонковые кисти, выдавить на палитру краски и писать, писать, - как на Таити.
Вдали от цивилизации, среди Тихого океана, разбросано около 120 островов
Французской Полинезии, разделённых на пять архипелагов с потрясающими,
будоражащими память и воображение названиями: Маркизы, Туамоту, Гамбы, Остралы и
Архипелаг де ла Сосьете. В состав последнего и входит остров Таити.
Открыт он был во II веке до нашей эры народом маори, позднее, в XVI-XVII веках
пришла очередь европейцев. Их восторженные описания райских островов архипелага
захватили воображение англиканских и католических миссионеров. Миссии начали появляться в Полинезии. На Таити были построены католические и протестанские церкви,
где и по сей день поют религиозные гимны, похожие на гимны племён маори.
Народ Таити, «искренний и сдержанный, - как сказано в путеводителе, - сохранил
чувство гостеприимства». Таити населён плотнее, чем другие острова архипелага. 120
тысяч жителей из 185 тысяч зарегистрированных составляют полинезийцы. 50 процентов
из них – молодёжь до 20 лет.
Истинный культ островитян – радость и наслаждение. И хотя под воздействием
миссионеров из жизни таитян ушли беспричинные с точки зрения европейцев,
спонтанные праздники прошлого, они по-прежнему любят танцевать и обожают любить.
Таитянский июль «тиуран» приносит с собой «хелву» - праздник года. Остров Новая
Ситэра, входящий в архипелаг де ла Сосьете, на целый месяц становится королевством
праздника. В ожерельях из цветов, в цветочных коронах на головах женщины, мужчины и
дети танцуют в едином ритме, изящно и волнующе вращая бёдрами. Их голые тела
покрыты роскошной татуировкой – искусство, говорящее здесь о мужской неутомимости
и силе и женской страстности и эротичности.
На таитянских островах ещё можно найти уголки, где отправляются древние обряды,
совершаются церемонии вокруг корня янггола, умножающего мужскую силу, и женщины
своими песнями привлекают с рифов гигантских черепах, а мужчины с эрегированными
фаллосами в экстазе танцуют на раскалённых углях, и где племена ещё поклоняются Тики
– таинственному богу камня и дерева южных морей.
Легендарный капитан Кук, как отмечает исследователь Чезаре Ломброзо, во время
своего первого путешествия видел на одном из островов Таити взрослого мужчину,
имевшего coitus с девочкой 11 лет в присутствии королевы, которая «горячо давала ему
необходимые для этого наставления». Любимой формой времяпрепровождения обоих
полов был, по его сообщению, половой акт.
«Да здравствует Таити!» - прокричали мятежники с «Баунти», высадив капитана Блая и
восемнадцать оставшихся ему верными матросов на остров. Сейчас у тех матросов сотни,
если не тысячи потомков.
Мой приятель, француз, художник и поэт, один из них, как сам утверждает. Он и
поведал о женщинах Таити, которых запечатлевает и изучает, проживая здесь месяцев по
семь-восемь в году.
«Меава!» - «Добро пожаловать!» С этими словами таитянки, украшенные цветами,
встречают вас в аэропорту города Папеттте. С доступностью таитянок может сравниться  разве что безмятежная безотказность таек. Как правило, здесь используют язык цветов. И
кроме цветочной праздничной тиары, в обыденной, повседневной жизни (хотя таковой в
принципе не существует, праздник перманентен) цветок за левым ухом говорит: «Я ещё
занята!», цветок за правым ухом – «Свободна!»
Женщин много, весь мир воспевает их пылкость и податливость. Если вы сами наденете
на голову цветочный венок, притом в любое время года и суток, и в таком виде пройдёте
по деревне, вас не сочтут за сумасшедшего, напротив, поймут, что вам нужна вахина (!)
(жена). В тот же вечер, воротившись домой, в бунгало, вы, скорее всего, обнаружите у
себя девушку или молодую женщину, готовую подать вам ужин и разделить с вами ложе.
Но какими бы близкими не стали ваши отношения, она останется вам чужой. Даже если
отношения ваши дойдут до детей – сколько бы она ни родила, вы никогда не будете
чувствовать детей от неё до конца своими. Вахина так и останется для вас вещью, почти
неодушевлённым предметом, пусть красивым и нежным, готовым удовлетворять вас где
угодно и как угодно по первому требованию. И вы будете глубоко несчастны, если
попытаетесь вложить в ваши отношения какие-то иные чувства. Чтобы жить на Таити,
необходимо очерстветь душой. К потребностям плоти надо относиться так же просто, как
к хорошему бифштексу или стакану доброго вина. Но нигде на свете вы не будете
чувствовать себя таким одиноким и несчастным, как среди весело танцующих островитян,
в окружении очаровательных женщин, среди изобилия еды и сосудов, полных домашнего
кокосового вина.
В Европе представления таитян о любви понимают совсем неверно. Любовь в
полинезийском языке обозначается словом «here», что в переводе – «соединять» или
«совокупляться». Разумеется, миссионеры старались избегать этого слова, переводя
«любовь» как «aloha», что означает всего-навсего «симпатия» или «сочувствие». Вообще
больших ханжей, чем большинство тех миссионеров, мир не видывал. Когда они поняли,
что «симпатия» не покрывает понятия «любовь», то ввели в употребление слово «сердце»,
стремясь символизировать романтическую любовь в понимании этого слова. И снова
ошиблись, потому что таитяне не связывают с сердцем свои чувства.
Довольно своеобразным способом влюблённый или просто желающий мужчина здесь
демонстрирует своё намерение. Он подходит к девушке и, улыбаясь, запускает руку прямо
ей под мышку. Затем подносит пальцы к своему носу, как бы говоря: хочу тебя всю, в том
числе и запахи твои. В ответ на такой знак внимания таитянка должна внятно и
однозначно продемонстрировать своё отношение к кавалеру. Если она к нему
благосклонна, то может ограничиться лишь тем, что разденется перед ним в медленном
танце.
В принципе, на Таити, по определению, как говорится, молодые женщины принадлежат
всем, если только они красивы. И это здесь, как религия, а быть может, гораздо больше.
По крайней мере, значительно глубже укоренено. Женщина считает противным природе,
если встреча наедине с молодым, привлекательным мужчиной не закончится близостью, –
любое воздержание от этого для таитянки было бы столь же непонятно, как если бы после
недельных страданий от жажды вы по «моральным» или «романтическим» отказались от
стакана ледяной воды, который вам протянули. Вот почему понятие «я тебя люблю» для
таитянки равносильно «я тебя хочу».
А понятия «внебрачные дети» на острове не существует. И с понятием «супружеская
верность» здесь знакомы разве что понаслышке. Одни вахины остаются с белыми
мужьями на годы, другие покидают в поисках разнообразия через две-три ночи – и из
этого не делается трагедии.
…Наступает ночь. Молодые женщины осыпают гостя цветами, выкрикивая одну и ту же
фразу – «Ана ратере!» («Поцелуй меня, незнакомец!») Поцелуй на Таити, даже в губы,
значит не больше рукопожатия в Европе. В пальмовом лесу раздаётся барабанная дробь.
Из полумрака возникают фигуры мужчин и женщин, начинается танец… Два-три часа
спустя гости сидят на берегу вокруг химаа, земляной печи, и задумчиво смотрят на бухту.
Перед ними на земле лежат большие зелёные пальмовые листья с сырой рыбой разных
видов. В старый резной кувшин налита кокосовая водка, в которую макается хлеб.
Разговаривать трудно: гремят барабаны, со всех сторон доносятся звуки гитар. Глаза у
женщин огромные, как у антилоп, а чёрные волосы, обильно умащенные маслами,
извиваются вдоль спины в такт плавным движениям танца. Янтарным цветом лица
женщины напоминают цыганок, в ресницы такие длинные, что их можно принять за
крашеные перья… И не оставляет чувство, что ты присутствуешь при древнем, извечном
обряде, который тебе до конца не дано понять…
«Я – преступник, - Гоген. Назад на остров Таити!.. Я хочу закончить свою жизнь здесь, в
одиночестве моей лачуги. О, да, здесь я - преступник, но что является неправильным?
Микеланджело был также преступником».
Назад на остров Tаити, чувства Гогена, освобожденные, свободные от любого
артистического или социального корсета. В его прогрессивном разделении любого остатка
европейского общества он оставляет Папеэте и двигается в сердцевину страны, возможно
ища невероятную долину, которую он изобразил на картине Matamua. Освобожденный от
социальных соглашений, Гоген делает таитянскую женщину новым изображением
Артистического Кануна. Художник никогда не скрывал свое восхищение таитянскими
молодыми женщинами, даже слишком молодыми (его возлюбленной Pau'ura только  четырнадцать лет). В Париже он хвастался своими победах, говоря, что каждую ночь
девочки нападали на его кровать «как охваченные злым духом». Дух действительно был
злым и в конце концов наградил художника сифилисом. Женская фигура - главный герой
в таких известных работах как «Te arii Vahine» («Королева красоты», 1896, Москва, Музей
А.С.Пушкина), "Девочки с цветами манго" (или "Две таитянки") "(1899, Нью-Йорк,
Столичный музей). Другая парадигматическая работа этого периода - неизвестное
«Никогда» (1897, Галереи Института Куртольд, Лондон), в которой нагая женщина все
ещё видима и в которой отдается дань известному стихотворению Эдгара Алана По, что
Гоген слушал в кафе «Voltaire». Ворон, главный герой истории Poe's, изображенный
зловещим и угрожающим, на холсте художника не на столь важном месте, как сильная и
яркая нагая женщина.
Знаменитый естествоиспытатель Коммерсон так написал о жизни на Таити:
«Люди на этих островах не знают иного бога кроме любви; каждый день посвящён этому
богу, каждый остров служит ему храмом, каждая женщина – алтарём, а мужчина –
жрецом. А какие там женщины! По красоте и сложению их можно принять за родных
сестёр самой Грации!..»
P.S. Одна таитянка была влюблена в одного французского флотского офицера. Однажды
он заметил ей, что у нее очень красивая рука. Тогда таитянка сказала: "Она тебе нравится,
милый? Отрежь ее и возьми с собой во Францию!".
3 БАЛИ – КОЛОДЕЦ СНОВ
Гамелан – как море – без начала, гамелан – как ветер – без конца.
Стройная яванка танцевала, не меняя бледного лица.
За горой звенит металл певучий, срыв глухой и тонка струна,
Гамелан – как смерть сама – тягучий, гамелан – колодец снов, без дна.
Так изощрённо мечтал об острове Ява наш «серебряный» гений Константин Бальмонт.
Каждый мечтает по-своему. Автор этих заметок, например, в юности мечтал день и ночь
о чехословацком мотоцикле «Ява» (весьма женственном, кстати, по формам) и в этой
связи, как говорится, снилось ему тогда ещё не подозревавшему о существовании острова
Ява, нечто завораживающе экзотическое, неведомо прекрасное и… да, именно тягучее,
именно бездонное – но не предметное, конкретное, что подвигает юнцов к рукоблудию…
Не сбылась мечта юности – не стал я счастливым обладателем «Явы» (и всё к лучшему,
как ещё раз показала жизнь, ибо сосед мой им стал и вскоре, столкнувшись на автотрассе
Москва-Ленинград с самосвалом лоб в лоб, отправился в мир иной). Зато прикрываю  сейчас глаза и воображаю, вспоминаю свою Яву - то ли летящий весенней гулкой ранью
мотоцикл, то ли остров (общее в них всё-таки было - мечта)…
Под звенящую и журчащую, точно река, музыку балийского оркестра гамелана,
состоящего из металлофонов, гонгов, барабанов, флейт, ребобов, называемую «языком
богов», кружатся танцовщицы с напудренными лицами, в золотых уборах на головах. В
Индии их называли «девадаси» - танцовщицы богов.
Бали – это зеркало, в которое глядится огромная Ява – такой она была до того, как
свершился её брак с исламом. Такой… и совсем иной, ведь на Бали сохранились и гораздо
более древние, доиндуистские корни индонезийской культуры.
Бали – это то, что сбывается, как заветная мечта. Конечно, фраза эта может быть
отнесена по праву и почти к любому месту, упоминаемому в данных заметках. Но Бали –
статья особая.
Немного истории.
Бали – это своего рода Тайвань XVI века, на котором нашла убежище знать
сокрушенной исламом средневековой индуистской яванской империи Маджапахита. То,
что здесь возник заповедник индуизма, не удивительно: остров оказался на краю древней
цивилизации, дальше пролегал мир покрытых девственными джунглями внутренних
островов Зондского архипелага. Недаром так близко от Бали лежит островок Комодо, на
котором сохранился реликтовый исполинский варан.
Говорят, древняя индийская птица счастья, орлиный бог Гаруда, остановил свой выбор
на этом острове, наделив его невиданным изобилием плодов. Здесь субэкваториальный
рай, лежащий в восьми градусах южнее экватора. (И - в который раз! – задумываешься
над тем, за что, за какие такие смертные грехи покарал Господь наших предков, расселив
их в некоем предбаннике вечной мерзлоты, где большую часть года мрак и всё растёт
плохо, сколь ни бейся?) Но и тут, конечно, боги, особенно подземные, время от времени
напоминают людям от том, кто есть who. Как это случилось лет тридцать назад, когда
извержение 3000-метрового вулкана Гунунг Агунг, похожего издалека на фаллос,
особенно на закате солнца, унесло жизни двенадцати тысяч человек и на десятилетия
превратило восточную часть Бали в лавовую пустыню.
Уже полвека на Бали разрабатывают «золотую жилу» экзотического туризма». Но за
миром роскошных дворцов-отелей южного побережья с их пляжами, аттракционами,
барами существует иной, куда более важный для мировоззрения балийца мир – мир
религиозных обязанностей перед богами общины, выходцем из которой он является.
Именно отсюда проистекает существование на Бали тех самых ста тысяч храмов, которых
больше, чем домов, и немалая часть средств на поддержание коих поступает из сферы
туризма и – как неотъемлемой его составляющая, sine qua non (неофициально, разумеется)
– «гостеприимной проституции». Одни из них разрушаются, другие блистают яркостью
новоделов. И только самые богатые или исторически наиболее значимые существуют на
протяжении веков и даже тысячелетий.
(Необходимо отметить, что официально проституция в стране ныне запрещена. Но в
Джакарте, как и по всей Индонезии, Бали не исключение, существуют во множестве
всевозможные сауны, массажные салоны и т.д. и т.п., в которых оказываются весьма
качественные, разнообразные услуги интимного порядка. В столице более полувека уже
существует легендарный квартал Кераматтунггал, где на улицах стоят сотни и тысячи
редкостной красоты женщин, индонезийки вообще обворожительны, «не занимающихся
проституцией».)
Общебалийских храмов всего шесть.
На юго-западе острова, на крутом утёсе над бушующим океаном возвышается древний
храм Танах-Лот. Там, в плоских каменных пещерах, отсвечивая серебром во тьме глубин,
извиваются смертоносные морские змеи, родственницы кобр, воплощённое зло, твари
нижнего мира келод, которых страшится балиец. Раз в год стекаются сюда островитяне,
чтобы принести искупительные дары демонам моря. Но дары не будут приняты, если в
тот знаменательный день в одной из пещер не утратит невинность одна из прекрасных
юных балиек, притом желательно, чтобы с непосредственным участием чужестранца,
иноверца.
На самом же юге, на огромной продолговатой скале возвышается другой храм, Улу-
Вату. Некогда мыс, на котором он стоит, был кораблём богини моря, Деви Дану, которая
пристала сюда, чтобы стать хранительницей острова. А корабль превратился в камень. С
обоих морских храмов открываются чарующие солнечные закаты: поцелуй с балийком в
виду такого заката продляет жизнь на месяц, а полноценная близость, согласно преданию,
может подарить и лишний год. Недаром европейские и американские папарацци сделали
здесь несколько нашумевших фотоснимков мегазвёзд в компании с молодыми
очаровательными балийками.
На острове существуют тысячи праздников, учреждённых для возвеличивания богов и
божеств. Только официальных празднеств за две сотни, из которых восемь –
общебалийских. На празднествах господствуют жрецы-педанды, монопольные
производители главного волшебного средства – святой воды, тиртхи, возвращающей
мужскую силу даже почти мертвецам, которых порой привозят на колясках.
Разбрызгивание тиртхи по освящаемому предмету обходится прозелитам в кругленькую
сумму.
Главный из пышно справляемых праздников – Галунган, который отмечают каждые 210
дней в ознаменование победы воинства бога-громовика Индры над демонами в главном
храме острова Бесаких, лежащем на склоне вулкана Агунг. Отсюда открывается
потрясающий вид на добрую половину острова, а в ясную погоду – почти на весь. Пуру
Бесаких включает в себя три основных святилища, за воротами со святым словом «Аум»
открывается двор центрального из них. Здесь стоят достигающие одиннадцати ярусов в
высоту фаллической формы башни, меру, с тронами божеств внутри, и тут собираются
прихожане для главных жертвоприношений.
Вот и тогда, более тридцати лет назад, 800 верующих находились в храме на
богослужении перед происходящим раз в сто лет праздником великого
жертвоприношения Рудре (воплощение бога Шивы, его сексуальная мощь). Внезапно
послышался глухой нутряной рокот вулкана, спавшего шесть веков, сверкнула кроваво
красная вспышка и гора начала выбрасывать огонь. По крутому склону потекла, всё
увеличивая скорость, раскалённая, кипящая лава. Это напоминало конец света, но люди в
храме продолжали молиться даже тогда, когда подступающая лава достигла верхних
террас храма. А затем поток лавы, опустошивший значительную часть восточного Бали и
унёсший тысячи жизней, неожиданно раздвоился и обогнул, как бы охватил (точно
божественная йони, говорят балийцы) и сжал храм – ни один из паломников не погиб в
нём, и даже дождь из пепла почти не повредил сам храм. Вот и не верь после этого в
чудеса!
Не менее важно для островитянина и празднование Одалана – дня освящения
деревенского храма. Это час, когда женщины спешат к храмам с башнями
жертвоприношений на головах, а боги из вышнего мира каджу устремляются навстречу
созданному людскими руками великолепию. Ночью же жена обязана поразить или уж, во
всяком случае, удивить каким-то новшеством интимной жизни услаждаемого ею мужа.
В обычае у балийцев подпиливать зубы во время празднования совершеннолетия.
Считается, что подпиливание шести верхних передних зубов вынуждает молодых
темпераментных мужчин сдерживать безрассудные проявления страсти (например, укусы
и в запале даже откусывания женских грудей или клитора, если речь идёт о мужчинах, и
фаллоса – если о девушках). В то же время нижние зубы не трогают, дабы не убивать
чувственную жизнь. «Мало кто может объяснить столь садистскую меру, - пишет в
путевых заметках турист из Бирмингема, - в особенности применяемую к девушкам из
благородных семейств. В последние годы, слава богу, в отношении слабого пола
напильником орудуют чисто символически». Но, быть может, обычай этот очень древний
и просто иррациональный с современной точки зрения?
Есть у балийцев и индонезийцев вообще обычаи, которые могут смутить
неподготовленного чужеземца. Например, прогуливаясь вдоль берега какой-нибудь
речушки, вдруг замечаешь, как полностью обнажённые женщины без стеснения купаются
или стирают бельё. Даже в крупных городах обыденная картина – девушка или женщина
вдруг останавливается, утомлённая жарой, у водоёма, спокойно обнажает грудь и
начинает мыться. И даже если встать рядом и любоваться, а есть чем, безусловно, она не
поторопится накинуть на себя одежду – скорее, напротив. С этой национальной
особенностью связан забавный исторический факт. Во время японской оккупации в плен
попала американка, много лет прожившая в Индонезии. Японцы не могли добиться от неё
нужной информации и решили сломить психологически: провести голой через весь город.
Они не знали отношения индонезийцев к обнажённому телу, тогда как американка
местные обычаи изучила хорошо. Во время экзекуции горожане с абсолютным
равнодушием взирали на всю эту процессию и спокойную американку. Так глупая
японская затея провалилась. Остаётся надеяться, что разозлившиеся сыны Страны
восходящего солнца в сердцах не содрали с неё кожу живьём, чем увлекались, например, в
Китае.
Но вернёмся на благословенное Бали.
Здесь тоже женщины не особо скрывают то, чем наградили их боги. Прежде они всегда
и всюду ходили с обнажённой грудью. Нынче же так разгуливают больше дома, в том
числе это и показатель гостеприимства: ухаживая за столом, скажем, благоухающая (здесь
все женщины благоухают) балийка непременно наклонится и как бы невзначай коснётся
вас левой (ближе к сердцу) грудью.
Балийский юноша не рассказывает девушке о красоте ночных светил, он говорит ей: «Я
хочу тебя!», и если девушка согласна, всё без проволочек решается к обоюдному
удовлетворению. Любовь здесь понимают как обладание. Но, если балийским юношам
расскажут, что какая-то балийка сама на улице или в баре предлагала иностранцам любовь
за деньги, они станут горячо отрицать это и говорить о «развращённых яванках». И будут,
конечно, правы.
И так далее.