И ПОРАЖЕНЬЕ ОТ ПОБЕДЫ ТЫ ДЛЯ СЕБЯ НЕ ДОЛЖЕН ОТЛИЧАТЬ
(Борис Пастернак)
ЖИЗНЬ - ЭТО ШАХМАТНАЯ ПАРТИЯ , ОДИН НЕВЕРНЫЙ ХОД И У ТЕБЯ НЕТ ВЫБОРА
( Бобби Фишер )
Я в 1967 году в выпускном десятом классе победил в районных математической и физической олимпиадах в г. Горки и выбрал для участия в областной олимпиаде физику. Здесь меня подвел провинциализм и отсутствие опыта выступления на таких соревнованиях. В то время эмиграция из страны была запрещена и тон в Могилеве задавали местные ребята и участники из Бобруйска в основном еврейской национальности, причем их учителя были в жюри и даже пытались подсказывать своим ученикам. Я решил часть достаточно сложных задач, притом одну не стал записывать, так как ее решение мне казалось слишком простым, и я посчитал, что в этом кроется некий подвох (в ней требовалось описать физический процесс образования неровностей на грунтовых дорогах под действием колес).
После решения задач вечером мы смотрели трансляцию решающего хоккейного матча СССР-Канада чемпионата мира из Вены. К нашей огромной радости советские спортсмены победили со счетом 2-1, причем решающий гол был забит Мишаковым навесным броском от центра хоккейной площадки за спину канадского вратаря, который на фоне трибун не увидел шайбы.
А утром я узнал, что оказался в числе победителей областной олимпиады, не добрав один балл для участия в республиканской олимпиаде. Но школьную кличку "Моцарт" я в какой-то степени оправдал.
Через 50 лет я работал неделю членом жюри областной олимпиады Минской области по дисциплине "Трудовое обучение". Она проходила в Жодинском профессиональном лицее. Там я познакомился с талантливыми преподавателями и учеными педагогами в этой области. Этот опыт был мне очень полезен.
В это время я прочитал увлекательные книги популяризаторов науки А. И. Китайгородского «Физика — моя профессия» и Данина Д.С. «Неизбежность странного мира», что также во многом повлияло на мой выбор будущего направления трудовой деятельности.
Также я участвовал в математической олимпиаде БГУ, которая проводилась совместно с газетой «Знамя юности». В первом туре необходимо было заочно решить 6 достаточно сложных задач опубликованных в газете. Я с ними справился и единственный из Горецкого района был приглашен на второй тур, который в одной из школ Орши проводили преподаватели БГУ. Там мне и еще нескольким немногочисленным участникам с окрестных районов сначала предложили снова решить ряд задач, а затем состоялся их разбор с дополнительными вопросами устного характера. При этом преподаватели вернулись к моему решению домашнего задания и убедились, что его выполнил я собственной персоной.
По итогам разбора полетов мне объявили, что я стал победителем этой олимпиады и моя фамилия будет опубликована в республиканской газете «Знамя юности» вместе с указанием школы, где я учился (что и было исполнено). Сказали, что меня будут рады видеть в БГУ, причем мне автоматически гарантировалась при поступлении в БГУ пятерка по устному экзамену по математике и, при отсутствии грубых ошибок, пятерка по письменному математическому экзамену.
Надо сказать, что ранее во время моей учебы в 8 классе умерла моя мать и отец по совету родственников, женился на двоюродной сестре мамы Ирине Андреевне Тумилович. Я очень хорошо знал в детстве ее отца и мать, а также ее брата дядю Толю (отца будущего знаменитого вратаря сборной страны по футболу). Я часто гостил у них в Глуске.
Жизнь родителей Ирины Андреевны сложилась трагически. Ее мать была очень красивой, и к ней в Глуске посватался один из хозяев жизни. После ее отказа, почти все родственники матери Ирины были репрессированы, а она сама сбежала в Киев. Там она устроилась работать на швейную фабрику, где встретила хорошего человека и вышла за него замуж. Ее муж был католиком и в 1937 году он был арестован как польский шпион. Несмотря на чудовищные пытки, отец Ирины свою вину не признал, что спасло ему жизнь. 10 лет он валил лес в Карелии, был реабилитирован и стал на работе в Глуске стахановцем. Ирина Андреевна пережила вместе с матерью, которая от переживаний заболела экземой, в Глуске войну. По ее воспоминаниям среди оккупантов румыны и итальянцы весьма лояльно относились к местному населению, особенно к детям, которых иногда они угощали конфетами. Зверствовали венгры и особенно местные жители, перешедшие на службу в полицию. Когда пришел день освобождения, немцы вынуждены были под обстрелом наших войск бросить свои артиллерийские позиции на окраине Глуска со стороны Глуши и спасаться бегством. Один из них пробегая мимо укрытия, где спрятались Ирина с матерью и другие женщины с детьми, выхватил гранату и хотел метнуть ее в укрытие, но толи увидел и пожалел детей и женщин, толи что-то ему помешало это сделать, но гранату он не метнул, а побежал дальше.
Ирина во время учебы в Гомельском педагогическом институте даже возила меня в Гомель, где показала все местные достопримечательности. По распределению Ирина Андреевна попала в сельскую школу, где вышла замуж за тракториста, который оказался пьяницей. И хотя у них родилась дочка Света, семью из-за этого весьма распространенного порока сохранить не удалось. Ирина Андреевна переехала вместе со Светой к нам и стала работать заведующей учебной частью в одной из школ города. К счастью она во многом заменила мне и моей сестре Люде мать и никаких проблем в нашей семье не возникало.
Но отцу было бы не просто помогать мне финансово при моей учебе в другом городе, тем более, что впоследствии у меня появилась еще одна сестра по имени Алена. Отец был в очень хороших отношениях с ректором БСХА академиком ВАСХНИЛ Константином Солнцевым. Эта была очень яркая и масштабная личность (впоследствии он успешно возглавлял Всесоюзный научно- исследовательский институт животноводства в Подмосковье), особый шарм ему придавал тот факт, что, будучи лейтенантом СМЕРШа, Солнцев в числе самых первых обнаружил труп Гитлера рядом с его канцелярией в поверженном Берлине.
Отец советовался с Солнцевым насчет моего поступления и тот его убеждал, что мне надо поступать в БСХА, где был большой выбор специальностей на любой вкус. А что касается моего желания заняться наукой, то, по словам ректора, для этого в академии были все условия и возможности, что в целом соответствовало действительности.
Тем не менее, я решил поступать в БГУ на факультет радиофизики и электроники. Где-то за год до поступления я познакомился со студентом этого факультета младшим из трех братьев Кумачевых. Эта семья была хорошо известна в Горках. Старший из братьев стал в дальнейшем доктором, а средний кандидатом технических наук. Первый преподавал у меня в БСХА начертательную геометрию, а второй строительную механику. Младший брат жаловался на трудности в учебе в БГУ. Говорил, что ходит на все лекции и занятия, а после обеда сидит и прорабатывает их снова, но из троек не вылезает. Но это меня не пугало.
Я купил билет на 6 часовой утренний автобус в Минск, но на автостанции таксист приглашал пассажиров отправиться в поездку на ГАЗ-24 по цене, чуть большей стоимости автобусного путешествия. Я, несмотря на памятную поездку из Могилева сдал билет и снова рискнул проехаться с ветерком, но на этот раз без приключений. В 9 утра я приехал в Минск и поселился в на тот момент новом и большом общежитии на улице Октябрьской.
Вместе со мной в комнате жил парень из Гомеля, приехавший поступать на юридический факультет. Он отслужил в армии, имел партийный билет, что делало его шансы на поступление весьма реальными. Поэтому к экзаменам он почти не готовился, а в основном рассказывал о своих успехах на женском фронте. Как теперь выясняется его оптимизм был оправдан: если в те времена со школьной скамьи поступали в ВУЗы около 17% школьников, то на юридическую специальность только 1 место из 10 предоставлялось поступающим непосредственно со школьной скамьи.
Вторым моим сожителем был шахматист, автор известных шахматных композиций по фамилии Габа. Это был культурный мальчик, и с ним у меня нашлось немало точек соприкосновения. В целом жизнь в общежитии мне не понравилась, особенно пришлась не по вкусу местная столовая.
На избранный мною радиофизический факультет принимали сразу 250 человек, но конкурс был почти 6 человек на место. Первым экзаменом была физика. Захожу в аудиторию и вижу, что за столом сидят два преподавателя. Главный видно тот, кому на вид лет около сорока. Его фамилия Гусь, которого он внешне и своим чопорным поведением напоминает, в его глазах был некий огонь собственного величия и избранности, он с подчеркнутой небрежностью непрерывно курит в аудитории, где проходит экзамен. Второму лет около 55, как потом сказали, это был школьный учитель, человек культурный и доброжелательный, видно, что именно к нему стремятся все попасть отвечать экзамен. Сидят они рядом, но экзамены принимают как бы в отдельности.
Я тяну билет и минут через 30 готов отвечать на экзамене. Гусь освобождается и настойчиво начинает приглашать к себе какую-то симпатичную девушку. Она просит дать ей еще время на подготовку. Гусь заявляет, что она готовится уже полтора часа и ей надо идти отвечать. Мне неприятно находиться в прокуренном помещении и хочется, как джентльмену, также помочь девушке. Я, абсолютно уверенный в своих знаниях, вызываюсь идти к Гусю отвечать экзамен вместо ее. Гусь мне отказывает, но девушка упорно сопротивляется, а я настаиваю и в итоге сажусь рядом с Гусем. Он молча, не переставая курить, выпуская дым мне чуть ли не прямо в лицо, быстро просматривает мой ответ на оба поставленных теоретических вопроса, проверяет решение задачи. Видно, что здесь возразить ему нечего.
И предлагает мне сходу в качестве ответа на дополнительный вопрос, решить тут же на месте не простую задачу, типа из тех, что предлагаются на письменном экзамене в МФТИ, но там еще и дается время хорошо подумать. «Имеется массивное тело с полукруглым желобом, в который сверху скатывается шарик. В момент, когда шарик находится в нижнем положении, требуется определить скорость массивного тела. Массы тела и шарика заданы, радиус известен, силами трения пренебречь». Я чувствую, что задача в моем вкусе, делаю в течение минуты прямо перед Гусем преобразования и получаю ответ. «Неверно», произносит только одно слово Гусь и сразу молча, быстро и воровато пишет мне в экзаменационный лист «удовлетворительно».
Его партнер, наблюдавший за нами, даже приоткрыл рот от удивления, но молчит. Эта задача решается с помощью известной теоремы вузовской теоретической механики: «Если сумма проекций всех действующих внешних сил на какую-нибудь ось ровна нулю, то проекция количества движения системы на эту ось есть величина постоянная» (Тарг С.М. Краткий курс теоретической механики. Учеб. для втузов-М., Высшая школа, 1986, с. 282.). Плюс второе уравнение системы по закону преобразования потенциальной энергии в кинетическую. Но абитуриент никак не обязан знать вузовские дисциплины, а если бы и знал, то и в этом случае ему для анализа этой задачи и подходов к ее решению необходимо было бы предоставить не менее получаса. Дополнительным вопросом эта задача быть не могла даже при вузовском экзамене по теоретической механике.
И весь процесс моего экзамена занял у Гуся приблизительно 3 минуты. Как человек, в дальнейшем принявший в своей жизни тысячи экзаменов, заседавший в различного рода ГЭК, в том числе в качестве председателя, теперь я знаю, что на экзамен на одного человека отпускается 20 минут, которые и в полной мере оплачиваются. Меньше работать с экзаменуемым принято только в том случае, когда он согласен с выставляемой оценкой. Гусь не был похож на человека, который проносит ложку мимо собственного рта. Могу смело предположить, что денежки он получил не за 3 минуты, а за все 20, то есть выступил здесь в качестве мелкого воришки.
Спрашивается, что же такого сделал в моем лице вчерашний школьник, семнадцатилетний парень, что преподаватель, теряя лицо, воспользовавшись его не опытностью и беззащитностью, пошел на грубое нарушение установленных правил и, по сути, дела совершил прямой и подлый подлог? Ведь к написанному на проштампованных экзаменационных листах он не предъявил никаких претензий. Он обязан был убедиться, в результате опроса, что я понимаю мною написанное и не воспользовался шпаргалкой, что он не сделал. Задав потом мне ряд не сложных дополнительных вопросов, только в случае если бы я на них не ответил, он имел право снизить мне оценку на один балл, то есть 4 мне было гарантировано.
Вместо этого Гусь занялся вероломством. Неужели причиной этого явилось то, что я проявил элементарную инициативу, в том числе и гуманитарного характера? Но инициативные люди являются солью земли, определяют успешность существования любого общества и государства и если Гуся допустили до столь важного и ответственного мероприятия, как прием вступительных экзаменов в ведущий вуз республики БГУ, то он должен был быть адекватен и не мог этого не понимать.
А может Гусь просто хотел насладиться общением с молодой симпатичной девушкой, а я ему помешал? Скорее всего, он так спешил разобраться со мной, по сути не проводя экзамена, для того, чтобы успеть снова на ее насесть, по ходу дела продемонстрировав ей на моем примере свое могущество и вседозволенность. Действительно, подобного рода людям не блатные абитуриенты и студенты типа меня всегда были пылью на их сапогах, и я для Гуся был подвернувшейся под руку некстати мошкой, которую он, воспользовавшись бесконтрольностью системы приема вступительных экзаменов, отмахнулся и раздавил, нисколько об этом не задумываясь и не сожалея.
Уже не секрет, что ранее при приеме вступительных экзаменов в ВУЗы, как правило, экзаменаторы имели теневой список, по которому они должны были поставить нужные отметки определенным абитуриентам и за это им всякого рода грехи прощались и добиться справедливости, обжалуя их действия, было практически невозможно. А вот порисоваться перед симпатичной девушкой как раз было, как я думаю, интересно для этого уже стареющего, но самовлюбленного и опьяненного своей значимостью, пусть только на тот момент, мужчины. Но девушка воспользовалась моментом и шустро успела подсесть к пожилому преподавателю, сдала ему экзамен на 4 и упорхнула, оставив Гуся с носом. Получилось как по рассказу Василия Шукшина СРЕЗАЛ.
В своей дальнейшей жизни я, хоть и редко, но иногда встречал подобных клоунов. Но жесткий жизненный урок, преподанный мне Гусем, я хорошо усвоил и, особенно после армейской закалки, уже научился распознавать таких людей и знал, как надо себя вести с ними.
За более чем четыре десятилетия работы в науке, в том числе десять лет ученым секретарем спецсовета по защите диссертаций, через руки которого прошли около 40 работ с нередко всякого рода присущими в нашей стране этому процессу страстями, я не раз убедился, что принадлежность к тому или иному клану и родословная играют в подковерной борьбе за ученые звания, регалии и куски бюджетного пирога никак не меньшую роль, чем трудолюбие и талант.
Поэтому я в дальнейшем старался не ввязываться во всякого рода авантюры типа защиты докторской диссертации и не соблазнялся другими заманчивыми предложениями не имея за спиной мощной поддержки.
Или уже упомянутый ранее мой друг детства Коля Новиков рассказал, как его сын поступал на факультет прикладной математики БГУ. Готовился он серьезно и с репетитором. На письменном экзамене по математике, казалось, справился со всеми задачами, но получил три балла. На апелляции ему объяснили причину такой низкой оценки: оказалось, что решения задач не были завершены, т.к. после каждого полученного правильного результата в конце не стояла точка!!!
Уже в новое время профессор Мехмата МГУ и Корнельского университета (Cornell University, США), главный редактор «Московского математического журнала» Юлий Сергеевич Ильяшенко (http://polit.ru/article/2009/07/28/ilyashenko2/) раскрыл тайну приема вступительных экзаменов в МГУ в то время: «Поясните, пожалуйста, одним давали легкие задачи, а другим сложные?
Нет, вариант был один из пяти задач. Всем давали один и тот же вариант. Пятерку было получить почти невозможно. Можно было получить четверку. Первые четыре задачи вместе были сравнимы с одной пятой. И четверку могли получить десятки людей. Но, тем не менее, всего лишь немногочисленные десятки из многих сотен экзаменовавшихся. А дальше тройку могли получить как те, кто решил почти 4 задачи, так и те, кто решил 3 или 2. Тем самым, одна и та же отметка «тройка» ставилась совершенно не сравнимым по силе абитуриентам. Это называлось «широкая тройка». Против этого очень трудно было спорить. Такие были нормы. И надо сказать – «совершенно справедливые», по отношению ко всем совершенно одинаковые.
Затем на устных экзаменах люди группировались по аудиториям, и в одной аудитории ставили «пятерку» за решение пустяшных задачах, а в других «двойку» тем, кто не мог решить так называемые «задачи-гробы».
Я думал, что если на Мехмат начнут набирать слабых абитуриентов, то эти же самые «ежовые рукавицы» выбросят их с факультета.
Но нет. Администрация факультета начала чрезвычайно сильно давить на преподавателей, и в результате этого давления люди, которые заслуживали двоек, стали получить тройки».
Очевидно подобным методом решался вопрос поступления и на другие престижные специальности. Например, многие медалисты мечтали стать юристами. Они тщательно готовились к поступлению, 10 лет учебы в школе были лучшими учениками. Но первым экзаменом для будущих юристов была как раз письменная математика (!). Медалисты тщательно готовились, рассчитывая сдать его на "отлично" и сразу стать студентами. Но, их ждало жестокое разочарование, т.к. среди 5 задач была одна на уровне республиканской олимпиады, которую решали очень не многие. А дальше все с "широкой тройкой" шли по разным аудиториям. Видно таким образом и в другие университеты и на другие специальности школьные троечники, демобилизованные армейцы, спортсмены и граждане с партийными билетами поступали, каким то чудом для не посвященных в эту кухню преодолев конкурс 40 человек на место.
В новое время мне с подобным шулерством сталкиваться уже не приходилось. Дети учились в одной из лучших английских гимназий Минска №32. Старший сын Саша в 9 и 10 классах завоевал золотые медали республиканской олимпиады по биологии и, подав документы в БГУ, окончил его по специальности БИОТЕХНОЛОГИИ с отличием. Средний сын Миша победил на математической олимпиаде БГУИР, поступил туда на специальность ИНФОРМАТИКА, получив 10 на письменном экзамене по математике. Из 1500 абитуриентов только двое смогли решить все 25 задач, в том числе две особой сложности. И тоже у Миши диплом с отличием при среднем балле 9,5. Юра, поступил в 9 класс лицея БГУ и, победив на республиканской и международной в Тайланде (серебряная медаль) олимпиадах по астрофизике и астрономии, подал документы и окончил БГУ по специальности ИНФОРМАТИКА. В лицее БГУ Юра встретил свою будущую жену Олю, которая по тестам набрала 360 баллов при проходных на лечебный факультет минского меда 320 и окончила его с отличием. А если бы вступительные экзамены были в старом формате и на них ей попался бы такой Гусь не в настроении?
"Могло бы быть проще,
Могло бы быть лучше.
Удачу бы в руку,
Счастливый бы случай.
Ветрам бы дать крылья,
Морям – изумруда,
Снегам – перламутра.
Вы думали, это так просто,
Так просто как будто.
И снова, и снова, послушай,
Мы дышим большими глотками,
МЫ СЛОМАННЫЕ ИГРУШКИ
В РУКАХ ВЕЛИКАНА..."
(Пикник)
На выходе из аудитории меня встречает отец. Он забирает мои документы из БГУ и назавтра утром появляется с ними в кабинете ректора БСХА. Солнцев звонит председателю приемной комиссии и дает указание принять мои документы. Я легко сдаю на пятерки три профильных экзамена, на четверку пишу сочинение и с 15 баллами при проходных 11-12 становлюсь студентом БСХА по наиболее престижной в то время новой специальности в академии-механизации гидромелиоративных работ.
Я не держу обиды на Гуся, так как считаю, что в моей жизни он сыграл только самую положительную роль. Если бы я продолжил процесс поступления в БГУ, то с большой долей вероятности стал бы студентом. Проходной балл на факультет радиофизики и электроники оказался равен 13 и с учетом моей победы на математической олимпиаде БГУ, десять баллов на экзаменах по математике я должен был получить.
Когда я уже оканчивал аспирантуру ЦНИИМЭСХ НЗ СССР, в радиационной лаборатории нашего института появился новый сотрудник Ваня Гируцкий. Оказалось, что в тот год, он то, как раз и поступил на факультет радиофизики и электроники БГУ. Ваня рассказал, что учится там было очень тяжело, хорошие оценки почти не ставили. Распределили его на работу младшим научным сотрудником в институт тепло и массообмена АН БССР. Зарплата маленькая, перспектив никаких. В аспирантуру там брали в основном только тех, кого надо. Так он вместе с целой плеядой выпускников БГУ и МИФИ (последние до этого по распределению работали в онкологическом центре в Боровлянах на облучающих установках, а один из них Крылов работал в последствии доцентом БГАТУ) оказался в поисках лучшей доли у нас в новой радиационной лаборатории, которая своими успехами прогремела впоследствии на весь Советский Союз, в результате чего ее специально посетил в сопровождении Первого секретаря ЦК КПБ П.М. Машерова, Заместитель Председателя Совета Министров СССР, Председатель Госплана СССР знаменитый сталинский нарком Байбаков Н. К.
Во время войны он возглавлял наркомат нефтяной промышленности и при наступлении немцев на Кавказе месте с Берией отвечал за нефтепромыслы. Сталин его вызвал и сказал: «Если хотя бы одна нефтяная вышка достанется врагу-мы Вас расстреляем. Если хотя бы одна нефтяная вышка будет взорвана, но не достанется немцам, то мы Вас тоже расстреляем».
По воспоминаниям бывшего Председателя Совета Министров СССР Николая Рыжкова Байбаков Н. К. был очень восприимчив ко всякого рода инновациям и видел в них мощное оружие для повышения эффективности народного хозяйства СССР в целом. Так он оказался в ЦНИИМЭСХ НЗ СССР. Он высоко оценил достижения лаборатории и выделил деньги для строительства для нее отдельного корпуса в Боровлянах.
Заведующий этой лабораторией Анатолий Максимович Дмитриев по материалам проведенных там исследований стал член корреспондентом АН, доктором технических наук, защитив в 1982 году докторскую диссертацию по теме «Интенсификация сельскохозяйственных процессов ионизирующими излучениями», и через некоторое время стал заместителем директора нашего института по науке. Уже в 90-х Дмитриев был назначен директором НИИ по переработке мясомолочной продукции в Минске. Он имел на своем счету 260 научных работ, в том числе 6 книг и 50 патентов на изобретения, подготовил 20 кандидатов технических наук, но умер в возрасте около 64 лет.
Работа в этой лаборатории была связана с определенными опасностями для здоровья. Например, разрабатывается автоматическая система измерения плотности почвы. На корпусе плуга вверху устанавливается в защищенной капсуле с отверстием внизу источник радиации, а в нижней части плуга под предполагаемым слоем почвы датчик, измеряющий интенсивность излучения и соответственно плотность почвы с учетом толщины её слоя. Группа сотрудников выезжает в поле, из машины достается источник излучения в свинцовом контейнере, все сотрудники убегают метров на 200 и ложатся на поверхность поля, а аспирант по возможности быстро достает почти голыми руками источник излучения и вставляет (в конце рабочего дня он же осуществляет обратную операцию) его в плуг, а затем машет рукой остальной группе своих товарищей, что уже можно подходить. Наука требует жертв и таким образом появляется шанс, что ещё на одного кандидата технических наук станет больше.
Если для многих веществ и ядов у организма есть способы защиты и есть минимальная безопасная доза, ниже которой организм может справиться, то для радиации минимальной безопасной дозы нет. С ростом дозы растёт вероятность подхватить рак, а дальше как повезёт. Можно и от мизерной дозы очень рано заболеть, если радиация повредит малюсенькое по сравнению со всей клеткой её ядро, а можно и относительно большие дозы без последствий перенести, если ядро останется целым. Речь об онкологии, а не об острой лучевой болезни, для которой очень высокие дозы нужны.
Со временем и меня пригласили поработать по совместительству по этой тематике, и у меня появилось закрытое авторское свидетельство на изобретение в области ядерной физики и публикации по материалам научных конференций атомщиков в Ленинграде и Севастополе.
А Ваня Гируцкий кандидатом технических наук стал только в 1987 году через 7 лет после моей защиты. В конце 90-х годов Гируцкий уехал на работу в Москву, где защитил в 2008 году докторскую диссертацию. Уже в пенсионном возрасте он заведовал кафедрой автоматизированных процессов в производстве в БГАТУ.
И другой пример в этом плане тоже показателен. У нас в БГАТУ на кафедре основ научных исследований и проектирования работал профессором доктор технических наук Андрей Леонов. Этот ученый окончил в 1966 году МФТИ, на год раньше, чем я окончил школу, но кандидатскую диссертацию защитил только в 1988 году, т.е. по сути дела до 44 лет живя, как у нас говорили о себе такого рода мученики науки "на подсосе".
Так что трудовой путь к вершинам в науке бывал долгим и для талантливых выпускников самых знаменитых вузов, а в молодом возрасте, когда создавались семьи и воспитывались дети не то что год, а даже месяц хорошей зарплаты играл большую роль.
Когда я учился уже на четвертом курсе, в БСХА на экономический факультет перевелся симпатичный и умный парень из МИФИ. Он играл хорошо в баскетбол и на этой почве подружился с моим одногруппником Сашей Горбатенко. Когда мы его стали расспрашивать, что случилось, и почему он не перевелся на гораздо более престижный по тем временам инженерный факультет, то этот парень рассказал, что врачи запретили изучать ему дальше тяжелые науки из-за нервного срыва в результате перенапряжения от учебы. Парень в дальнейшем просто наслаждался жизнью, оставив в прошлом муки постижения сути высоких материй. Когда я уже жил в аспирантском общежитии ЦНИИМЭСХ он приехал с девицей в Минск и остановился в нашем общежитии у выпускника экфака БСХА, распределенного к нам на работу, перворазрядника по шахматам Олега Сивенкова и весело проводил время. Как тут не вспомнить слова Омара Хайяма:
В учении ни смысла, ни границ
Откроет больше тайны взмах ресниц.
Пей, книга жизни кончится печально,
Укрась вином мелькание страниц.
В свою очередь Сивенков, насмотревшись на муки творчества наших аспирантов, не стал связываться даже с гораздо более простыми и защищаемыми экономическими науками, а подался преподавать в техникум в Сеннице под Минском. Там он вырос до председателя сельского совета в перестроечные годы, когда делилась и пускалась в ход под застройку пригородная земля. Он и себе построил коттедж и перешел на преподавательскую работу в частный институт современных знаний.
Из нашего класса три человека стали в дальнейшем кандидатами технических наук, это помимо меня Владимир Вихров и Николай Михальченко. Оба они окончили гидромелиоративный факультет БСХА и защитились там по мелиорации. Один из лучших учеников класса Вихров сразу после окончания школы поступил в БГУ на факультет прикладной математики, но через полтора месяца разочаровался в этом учебном заведении, проживании в общежитии в Минске и будущей специальности. Он отслужил два года срочную службу в армии, и уже затем поступил в БСХА. Очень талантливым учеником был мой одноклассник Николай Бацагин, который, как и я при поступлении на гидромех БСХА набрал 15 баллов из 15 (все другие абитуриенты имели по двум экзаменам по математике и экзамену по физике более низкие показатели). Мы с ним учились в одной группе в БСХА, где он тоже отличался успехами в учебе. Бацагин уехал по распределению работать в Житковичи, быстро вырос до главного механика СМУ, но в молодом возрасте погиб в автомобильной катастрофе, спешил после обеда на работу и, будучи за рулем, перевернулся на повороте на УАЗ-69.
Из знаковых поступлений тех лет вспоминаю моего ровесника золотого медалиста СШ№2 в Горках Новикова, сына профессора БСХА. Он стремился учиться в МИФИ, но поступил туда только со второго раза после дополнительной продолжительной работы с лучшими репетиторами. И защитил кандидатскую диссертацию в области низких температур он тоже года на 4 позже меня.
Воробьев из параллельного класса поступил в Томский политехнический институт, видно в этом далеком сибирском городе у него жили родственники. После его окончания работал в ТПИ инженером, женился и завел троих детей. Когда я уже работал в БСХА, он неожиданно вернулся в Горки с семьей, стал работать в БСХА на инженерной должности, вероятно рассчитывая сменить полученную комнату в общежитии на квартиру в достраиваемом новом доме для сотрудников БСХА как многодетная семья. Но это осуществить не получилось, следующего дома надо было ждать долго, и он вернулся с семьей в Томск.
Очень интересным парнем был Владимир Шитов, сын доктора исторических наук, профессора, заведующего кафедрой истории КПСС БСХА. Он был на год младше меня, но мы часто с ним встречались и обменивались мнениями по актуальным вопросам нашей жизни, а наши отцы были в хороших отношениях. Шитов был единственным сыном в очень интеллигентной и культурной семье и в полной мере ей соответствовал. За несколько лет до окончания СШ№2 он начал готовиться к поступлению в МГИМО МИД СССР. Усиленно изучал английский язык, в том числе с преподавателями БСХА. Был комсоргом школы и для поступления получил соответствующую характеристику-рекомендацию. И, безусловно, был золотым медалистом, что позволило ему, с первого раза сдав на «отлично» экзамен по английскому языку, осуществить свою мечту. После окончания аспирантуры и защиты кандидатской диссертации Владимир Шитов работал в Секретариате ООН в Нью-Йорке, затем защитил докторскую и работал продолжительное время деканом факультета Международного бизнеса и делового администрирования МГИМО. В. Шитов был также одним из главных действующих лиц образовательной программы для юношества на первом канале российского телевидения. Достойная карьера и достойный жизненный путь этого талантливого, трудолюбивого и скромного парня из Горок.
Имея на март 2024 года 1340 научных публикации, включающих 5 монографий и 985 (в том числе 757 Республики Беларусь) патента, за внедрение части которых в производство с миллиардным экономическим эффектом в твердой валюте награжденный нагрудным знаком ИЗОБРЕТАТЕЛЬ СССР, я считаю себя тоже не из последних выпускников средних школ г. Горок 1967 года СШ №1, а также хочу отметить добрым словом СШ №2 г. Шклова, СШ №2 г. Давид-Городка и СШ №2 г. Иванова (поступил туда в 1957 г. в 1 класс), которые до нашего переезда в Горки приложили немалые усилия к моему школьному образованию.
"Нас повело неведомо куда.
Пред нами расступались, как миражи,
Построенные чудом города,
Сама ложилась мята нам под ноги,
И птицам с нами было по дороге,
И рыбы подымались по реке,
И небо развернулось пред глазами...
Когда судьба по следу шла за нами,
Как сумасшедший с бритвою в руке".
(Арсений Тарковский)
ДАЙЖЕСТ
Челябинские университеты впервые за много лет столкнулись с недобором студентов
(04-09-2020)
Челябинский и Южно-Уральский государственные университеты несколько дней назад объявили о дополнительном наборе абитуриентов на очную форму обучения на бюджетные места, сообщили 4 сентября сайты ВУЗов.
В ректоратах говорят, что
причина в выделении дополнительных бюджетных мест в начале августа и в недоборе студентов из-за пандемии Covid-19.
ЮУрГУ открыл дополнительный набор на 212 бюджетных мест, в основном на технические специальности. Набор идет в основном вузе, в филиале в Миассе, подразделении в Златоусте и даже в филиале в Нижневартовске. К примеру, 17 человек здесь готовы дополнительно взять в политехнический институт на специальность "электрооборудование летательных аппаратов", столько же человек идут на подготовку по специальности "металлургия". Есть дополнительный набор и на такие сложные направления, как ракетные комплексы и космонавтика (9 человек), проектирование авиационных и ракетных двигателей (5 человек).
В ЧелГУ объявили допнабор на бюджет на 51 место, в том числе в Троицком и Миасском филиалах вуза. Больше всего студентов — 24 человека — ждут на физическом факультете. По три бюджетных места есть на таких перспективных направлениях, как наноинженерия и радиофизика. Семь человек вуз готов принять на химический факультет. Есть допместа и по гуманитарным направлениям, причем по таким,
на какие в обычные годы на бесплатное обучение не пробиться из-за высокого конкурса: факультет Евразии и Востока примет двух студентов по направлению "философия", по одному человеку ждут на специальности "история" и "филология".
Отметим, что в начале августа Миннауки и высшего образования РФ выделило двум вузам дополнительные бюджетные места, и впервые за много лет вузы столкнулись с недобором. Со слов первого вице-губернатора Челябинской области Ирины Гехт, в 2020 году зафиксирован небывалый рост спроса на поступление в техникумы и колледжи. Вероятно, это произошло из-за того, что там ребят из-за пандемии принимали по оценкам в аттестате, а не по результатам ОГЭ или ЕГЭ.
Марина Садчикова
КОММЕНТАРИИ:
Albert Nagumanov
"Высшее образование в РФ - бессмысленная трата времени, денег и сил. Высокий уровень жизни в РФ оно не обеспечивает, а в высокоразвитых странах не котируется. ВУЗы не дают полезных, практических знаний, а работают только для сбора денег. Народ начал это наконец-то понимать".
Владимир Васильев
"Высшее образование - это возможность пять лет побыть беззаботным балбесом, а если повезёт, то чему-то и научиться. Поскольку позднее побыть беззаботным балбесом будет на порядок труднее, но некоторым удается".
Сергей Калугин
"Недобор студентов - нонсенс в XXI веке, когда средства производства способны снабдить основными жизненными благами все население и нет необходимости значительную часть молодежи загонять в ПТУ. Недобор вызван и сформирован государством, это своего рода социальный антизапрос - результат пропаганды (дискредитации интеллигенции, науки и рационального знания), экономического давления (стипендии порядка 15-30% прожиточного минимума), религиозной веры в чудеса и возможность управления материальным миром непосредственно усилием воли или молитвой, а главное - чудовищным ростом доли ... в обществе..."