Часть первая. Место Умиротворения.
Фостер был в земном месте равновесия и умиротворения. В месте где время как бы стоит.
В месте где люди не очень любят быть… Хотя здесь уставший, забывшийся, потерявший надежду человек мог прийти в себя. А излишне веселый, усмирить свою радость. Достаточно было всего, лишь какое то время, здесь побыть. Посмотреть по сторонам. Почитать, что написано. Навестить родных. Фостер любил бывать в этих местах, потому что здесь конец и одновременно начало. Хотя они и ему напоминали не всегда о приятных вещах.
Он был не один. Кусто позвал его. Хотел, что бы Фостер посмотрел. Они стояли чуть поодаль и посмотрев на них можно было подумать что двое мужчин наводят порядок.
Тем временем церемония была в самом начале. Были цветы. Много народа. Место было по богатому выбрано. Значительный, значимый человек здесь всех собрал. Женщины плакали. Мужчины были серьёзны. Очень много говорили. Как было много сделано. Как много еще сделал бы. Какой отзывчивый, добрый, порядочный человек.
-Он очень помогал нашему детскому Дому, донеслось до Фостера- со слезами на глазах говорила пожилая женщина.
-Да он всем помогал, не кому не отказывал – сказал мужчина в шикарном костюме, с большим букетом цветов.
-Да, да… Хороший очень хороший человек… вторили в толпе народа.
Церемония продолжалась. Вот уже разложили цветы. И люди постепенно начали расходиться. Собирались по дорогим машинам. Садились в заказанные автобусы. Церемония плавно переходила к завершению. В более комфортном месте- в дорогой ресторан.
Опять наступило тишина. Только огромная гора цветов напоминала о церемонии.
-Зачем ты меня позвал?
-Хотел, что бы сам увидел. Хороший человек. Сколько слез.
Кусто не надолго замолчал…
Да действительно, Хороший человек. Столько всего сделал. Подумал Фостер.
-Хочу попросить подняться со мной наверх.
Нарушив тишину продолжил Кусто слегка волнуясь. Фостер-это заметил. Ну это не чего. Ему предстоит финал своей работы. Это нормально.
-Обязательно поднимусь.
Ответил Фостер. И попрощавшись они разошлись.
Фостер не спеша, покидал это место упокоения…
Вот только, что то его смущало, в этой церемонии. Что то настораживало. И это было не в волнение его друга. Кусто и его друзья, то есть те, кто работают непосредственно близко-лично, в момент «начала» всегда переживают. Всегда стараются сделать еще и еще и как можно больше…
И все же, что то было не так…
Часть вторая. Достоин света.
Хороший человек сидел в центре красивого не земного зала. Сверху струился небесный теплый, нежный, успокаивающий свет. Перед ним было не большое возвышение, с кафедрой и креслами, на которых было много фигур. Разглядеть он их не смог.
-Дело о Начале вечной жизни Фомина Игоря Сергеевича- Начала Канцелярия.
Только сейчас, он заметил слева от возвышения, то есть справа от себя фигуру в строгом деловом костюме, с дорогим портфелем в серой рубашке и черном галстуке. Фигура улыбалась и внимательно смотрела на него. Игорь Сергеевич посмотрел в глаза и тут же отвел взгляд. Под этим внимательным острым взглядом ему стало не комфортно и не по себе.
Посмотрев на право от Канцелярии он увидел двоих мужчин. Один был одет в брюки и элегантную кожаную куртку. Второй в просторный светлый балахон. В их взгляде он почувствовал тепло и сочувствие. И уверенность постепенно к нему вернулась.
Игорь Сергеевич понял где он, когда Канцелярия начала зачитывать его путь временной жизни. Каждый поступок был задокументирован. Без подробностей.
Факт-действие.
Фостер и Кусто с сочувствием и любовью к этому Роду, смотрели на Игоря Сергеевича. С левой стороны был Грис. Внимательный. Собранный. Уверенный.
«Грис один? Наверно хочет пойти на повышение. Метиросу в конкуренты хочет.» Подумал с печалью Фостер. Он, как и всегда жалел их.
Канцелярия тем временем продолжала зачитывать жизненный путь. Закончив. Последним выдохом, она обратилась к Грису, хочет ли он что то добавить. Тот попросил сначала выслушать Хранителя.
Кусто начал с самого начала. Не пропуская хорошего и не оправдывая плохое. Искренняя детская любовь к миру. Школа, в которой Игорь хорошо и трудолюбиво учился. Потом институт. Несколько блудных связей. Встреча с будущей женой, искренняя Любовь. Красный диплом. Начало работы в администрации… все это Кусто представлял в действительности. Как реальный свидетель вверенной ему, человеческой жизни.
Жизнь хорошего человека, так и тянулась размеренно не спеша. С Добром. И конечно с грехами. И Кусто на всякий грех находил хорошее доброе дело.
Вот например Детский дом. Много лет он не был не кому нужен. А Игорь Сергеевич. Пришел, организовал помог.
И таких примеров. Кусто приводил достаточно много.
Фостер внимательно слушал. Действительно хороший человек.
Кусто закончил.
Грис не спеша встал. И начал повествование жизни уже со своей стороны. Не останавливаясь на добрых делах. Сыпал только голые факты греха.
-Кусто привел в пример Детский дом. Что же очень хороший поступок. Достойный. Действительно с его посыла,
Грис кивнул в сторону Игоря Сергеевича,
-Был проведен капитальный ремонт. Но в силу вверенной ему работы, он должен был это сделать. И что же в итоге, благодаря этому, он получает повышение. Идет выше. Поинтересовался он, что с детским домом потом было? Нет. Помогал он еще? Нет. Сделал ли он, что то большее, кроме того что должен был сделать? Нет.
Грис посмотрел на Игоря Сергеевича внимательно.
-Хочу остановиться на ряде хороших, якобы «бескорыстных» поступках, каждый добрый шаг делался только по отношению к нужным людям. К людям которые нужны сейчас, или пригодятся потом. О людях не чего не стоящих, или не значащих для него- без полезных, он и не думал…
Грис еще раз кивнул в сторону Игоря Сергеевича…
-Вот вам пример, жена просит позвонить в больницу помочь соседке устроить на операцию сына… Он говорит цитирую дословно: «я же всего добился сам, не кого не просил… пусть и они делают сами»… Телефонный звонок, для человека его положения ни чего не стоит, а сделать мог многое… Так почему же он этого не сделал? Да потому что для него Важен только он сам… и люди его круга, потому что полезны. Для него, он всего добился сам… Кусто вел его, и подталкивал к помощи людям, но как я уже говорил ранее, помогать он хотел только себе… и полезным людям… все остальные не достойны… раз они не в его круга.
Грис замолчал.
Фостер посмотрел на Игоря Сергеевича и понял, что Грис прав.
Грис хорошо разбирается и знает пороки людей… Потому он и пришел один.
О помыслах ни Фостер Ни Грис ни Кусто не могут знать. Они могут только направить. Каждый по своему. И каждый в свою сторону.
Канцелярия перешла к определению стороны. Куда должен был отправится Хороший человек.
Глава третья. Есть мнение.
«Хороший человек» стоял перед Канцелярией.
-Мы рассмотрели Ваши помыслы. И мотивы при принятий решений. Именно то, о чем не знает ни правая ни левая сторона.
Канцелярия указала по очереди на Кусто и Гриса.
-Вас с самого начал вели к свету. По мере Ваших действий и Вашей воли, Вам открывалось Ваше призвание. Но добрый посыл, вы постепенно начали принимать, за должное. Вы убедили сами себя в исключительности. Все что Вы получили на земле вы приняли как должное, для себя. Вы делали добрые дела для других. Но исключительно из собственных личных, корыстных побуждений. Примеры приведенные слева, принимаются в качестве обвинения.
Грис довольно улыбнулся.
-Так же мы приняли доводы с правой стороны в качестве оправдания.
Кусто и Форест внимательно слушали.
«Хороший человек» пока не чего не понимал.
-Вам был дарован талант организатора и руководителя. Вы потратили его на себя. Вы не чего не разрушили, но и не чего не приумножили в земной жизни. Во многих случаях, когда Вы могли помочь людям, Вы старались не замечать их беду. Хотя помощь Вам не чего, не стоила. Блага которыми Вы пользовались на Земле дарованы Вам за ваши Добрые поступки. Соответственно Вы получили вознаграждение в Вашей временной, земной жизни. Исходя из представленных фактов, прожитых лет. Дальнейшим вашим существованием займется левая сторон. В частности господин Грис. Дело закрыто.
В этот момент «хороший человек» посмотрел еще раз в глаза Гриса, и увидел всю ненависть и злобу сидящую в них и почувствовал, что он полностью во власти этого хорошо одетого «человека». И что он не подвластен сам себе.
Кусто засиял белым, ярким светом. «Хороший человек» почувствовал тепло и спокойствие.
Свет слегка, обжигал Гриса.
Но, Кусто не чего не мог сделать.
Человек сам волен выбирать, где он будет проводить свою вечную бессмертную жизнь.
Фостор точно знал, сияние означало- Кусто плачет, с огромным сочувствием и любовью к «хорошему человеку». Плачет не потому, что он не смог его привести к свету, а потому что человек уходит и уходит по собственной прожитой жизни, уходит с Грисом в низ.
Эпилог.
-Его еще могут отмолить. Упросить к Свету.
Сказал Фостер, то о чем Кусто и так знал.
И вот, наконец Фостер понял, что было не так. Там в месте упокоения, когда люди прощались, не было искренности. Нет она была у родных, у близких друзей. Искренность была в словах Директора детского дома. НО, ее не было в людях, которые непосредственно работали с ним. Не было в деловых партнерах, которые зарабатывали вместе с ним. Не было в большинстве присутствующих.
Не было в мужчине: «-Да он всем помогал, не кому не отказывал», который сказал это просто так. Потому что и сам жил со стойким убеждением, что все что у него есть это он все сам, и все только для себя и своей семьи. Ну и конечно для нужных ему людей. Остальные пусть сами. Он дорогой и любимый ведь все сам…
Было равнодушие.
Количество равнодушия было гораздо больше, чем действительно искренней скорби по утрате.
Фостер не раз видел, очень много искренних слез скорби, по утрате действительно хорошего человека. Учителя который, вывел в люди не один класс. Врача который, не опуская рук, не думая о себе, поднимал больных умирающих людей. Да и просто хорошего человека. Человека готового прийти на помощь. Человека, не думающего о награде и выгоде для себя. И уж тем более не считающего себя лучше и значимей других. Это были и бедные, и богатые люди. Настоящие- хорошие люди.
Слезы такой утраты, напитывают землю. Эти слезы предстают перед Канцелярией. Живым свидетельством ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ХОРОШЕГО ЧЕЛОВЕКА.
Ведь человек сам, свободой воли выбирает где ему быть в Вечности…
В.С.Г.И.Х.
Конец. Второй главы!