Мы готовились спать.Вот - вот выключат свет.У нас,
в общежитии, свет гасили с
двенадцати ночи до утра...
А вот, как хочешь!!!
Вдруг в окне показалась
голова нашего комсорга Олега.
Он как - то умудрился
растянуться вверх, по стене,
до нашей комнаты.А ведь третий
этаж!
Всполошились, конечно.Мы
живём впятером.Кто поближе
к окну начал комментировать.
Что - то о психике.
Окно распахнули - больше
некуда! Держали за рукав.
Олежка был подшофе.Ну,
понятно, с Людочкой своей
поцапался!
Люда училась в параллельной
группе. Хорошая такая, тихая
девочка, две косы!
Ой, дурной, ну кто же
пьяный выясняет отношения!
Олег, как появился, так,
быстрым шагом, исчез.
Как же он поднялся? Мы
свесились, по очереди,из окна.
Темновато. Но блеснули
металлические реперы, близко
к окнам, на всех этажах. А мы и не замечали раньше.
И как он не свалился? Ведь
был на пределе своих возможностей!
Ушёл - то он ушёл, но
что - то, видимо, не заладилось
у них, вернулся.
Мы и дверь ещё не закрыли
на ключ.
Он устремился к окну.Мы
закричали, всё о той же психике! Разобьешься!
Не помогало.Настойчивость
была на пределе, его уже
развезло.
Через дверь, где охрана,
никак нельзя; подведёт она его
под монастырь. Ещё и стипендии
лишат.
А больше идти некуда. Все ребята, наши, и Олег, в том
числе, жили на дачах.
Под Москвой их было полно.
Пустовали всю зиму.
Люда вот выгнала. А мы ни
за что не пропустим к окну.
Олег, не сладив с нашим
сопротивлением, бухнулся в
кровать.
Там уже дремала Таня. Ну, это уже вообще! Мигом оказался
на полу!
Следующая кровать Надина.
И здесь его не ждали и
вытолкали!
Он к Наталье, по очереди.
И от Натальи попало хорошо!
У самого окна - Милка Гарина, и у неё руки длинные!
И здесь бедненького испичкали!
Естественно, вся эта
толкотня сопровождалась
нелицеприятными выражениями
в адрес Олега.
Но он был на пределе от
безысходности. Ему лишь бы
куда приткнуться.
Моя кровать стояла справа, почти у двери.
Дело в том, что на кровати
лежали дОски.Три широкие
доскИ!
Все кровати, как кровати,
попрыгать можно, сетки
разболтаны.
А на моей предыдущий год
спала девочка с разбитым
позвоночником(на картошке, осенью, случилась авария;
машина перевернулась; ужас
неописуемый!..)
Ей специально и положили
эти доски.
Комендантша сказала мне:
"Хочешь, вынеси во двор."
Я не захотела. Кровать
ровненькая, ши - и - рокая,
спине приятно.
Кто зайдет в комнату,
прыгнет покачаться, как обычно,
на других кроватях...
А не тут - то было! Больно!
А мы, наглые такие, смеёмся!
Но ведь каждого не предупредишь!
И вот Олежка дотащился до
меня.
А я уже в кровати. Уже глаза
закрыла. Темно. Свет уже
выключили по всей обшаге.
Когда мне трудно соображать,
я всегда представляю войну.
Как там тяжко было: крошево
снарядов, вой сирен, крики бойцов... Кровь! Смерть!
Подумав так, я размышляю
дальше, во имя жизни.
Олег...на пределе... ну,
куда его?
И я затаилась на полторы
доски, даже на одну.
А Олег, такой измученный,
вдруг захрапел.Обрадовался, что
я его не скинула.Мигом уснул.
И стало тихо - тихо.Все
успокоились.
Утром Олег выскользнул из
комнаты, пряча глаза.Ему надо было ещё на дачу, забрать
лекции.
Когда мы пришли на занятия,
чувствовалось, вся группа была
в курсе ночных событий.
Олег, посвежевший, о чем - то говорил с Игорем.
Ну, думаю, сейчас пожмёт мне
лапку: спасибо, выручила!
Как бы не так!
Откуда - то, как будто с высоты какой, раздался голос.
Как на смотре художественной
самодеятельности. ( Тогда Олег
играл " под Высоцкого", Хлопушу.И цепи нашли, и раздеты
были ребята по пояс, и хрип
потрясал: "Проведите, проведите
меня к нему! Я хочу видеть
этого человека!")
Но сейчас Олег говорил другое. И что, что я слышу?
Что слышит вся группа?
"Как меня унизили! Никто,
никогда меня так не унижал!!!"
Все молчали, потрясенные
таким раскладом...
Я унизила? Речь идёт обо
мне... Но я дала выспаться!
Сама руки свои прижимала к
груди, чтобы не задеть.
Вот, задал задачу...
А уже потом, позже ДОШЛО...
С улыбкой, пониманием...
Вон, оно, как бывает! На
пределе, так сказать...