Гриб обомлел от страха неминуемой смерти, который нахлынул на него безжалостной волной. Он не заметил, когда колдун успел обернуться. Все это время Гриб слушал его разговор со Стрелком. Вот же диво! Колдовские действа! Голос Стрелка звучал прямо из красного огня, словно он тоже был здесь, в башне, и в то же время он, как Гриб выяснил из подслушанной беседы, находился в Тригорье, в обители магов. Занесло же его! Все стало ясно, разбойник располагал теперь сведениями, которые должен был донести Оссимуру. Но не все прошло гладко. Колдун увидел его…
Человек в черном долгое время сидел себе неподвижно, не двигаясь и не оборачиваясь. И тут вдруг в один миг Гриб неожиданно понял, что взор колдуна устремлен прямо на него. Теперь он узнал его. Да, это был несомненно тот самый старик, которого он видел на тракте в тот злополучный день, когда был убит Жаба.
Гриб не мог решить, что делать. Резко рвануть вниз, уповая на успешное бегство или продолжать лежать на ступенях и предоставить колдуну решить его участь.
Сидящий на полу у костра старик пока не предпринимал никаких действий. Повернувшись лицом в сторону незадачливого разведчика, он лишь сверлил его тяжелым взглядом. И от этого взгляда у Гриба все холодело внутри.
— Ты еще кто такой, гоблинские норы?! — спросил старик.
Гриб попытался ответить, но ком в горле не позволил ему произнести ни слова. Рот его беззвучно открывался и закрывался, словно у выброшенной на берег рыбы.
— Тебе чего здесь надо? — задал новый вопрос колдун.
Гриб, все так же лежа на полу, вновь открыл рот, и на сей раз ему удалось заговорить, однако отвечал он только на первый вопрос:
— Я Гриб…
— Гриб? — колдун удивленно вскинул черные брови. — И какого же гоблина ты вырос на этой лестнице, гриб?
— Э-э-э… Вообще-то, мое имя Бриан, — произнес разбойник. — Мы уже знакомы… То есть… мы встречались на тракте.
— Боюсь, ты что-то путаешь, гриб Бриан, — усмехнулся колдун. — С грибами я дел не веду. Я пока еще не выжил из ума. А вот ты, по всему судя, уже готов…
— Нет, мы встречались на тракте. Мы с Жабой остановили вашу повозку…
— Ах вот оно что! — старик рассмеялся.
Двимгрин уже стоял на ногах. Гриб недоумевал, не в силах вспомнить, давно ли колдун встал. Он просто-напросто не заметил этого, словно что-то потустороннее притупляло его внимание.
— Припоминаю, теперь, — сказал колдун. — Гриб и Жаба! Ха-ха! Ну и прозвища у вас! Насмешил! Так какого гоблина ты здесь делаешь?
— Мы с Оссимуром ищем Стрелка.
— Вот как? Что ж, его здесь нет, как видишь.
— Тогда я пойду? — осторожно спросил разбойник.
— Вряд ли, — покачал головой Двимгрин, изобразив некоторое сочувствие. — Грибы не ходят, насколько мне известно… Радуйся, сегодня твой день! Я не убью тебя, ибо до грибов мне нет дела. Ха-ха! И, если сможешь, передай своим, чтобы оставили эту затею со Стрелком. Настоятельно советую… Ха-Ха! Своим… Грибам…
Гриб послушно кивнул, и хотел было что-то произнести, но не смог. Рот словно зашили, как будто его и не было никогда. Колдун тем временем, шагнув к окну, сорвал плащ, закрывавший его и, взобравшись на подоконник, выпрыгнул из башни.
Разбойник хотел вскочить, чтобы со всех ног мчаться назад к Оссимуру, но не тут-то было. Тело его словно приросло к ступеням, на которых он лежал. Он не мог ни встать, ни пошевелиться. Помещение погрузилось во тьму: должно быть, костер потух. Но тьма была слишком густой, и Гриб начинал опасаться, что дело не во тьме, а в том, что он потерял зрение. Он не видел собственных рук перед собой и не мог подвигать ими, не чувствовал их совсем. То же самое было и с ногами. И почему так тихо вокруг? Ужас все больше и больше заполнял его сердце. В отчаянии он попытался закричать, но ни звука издать не сумел…
***
— Что-то он долго, — произнес Оссимур, всматриваясь в ночную тьму за окном.
Ветер доносил сильный запах дыма и пепла с южной стороны. Пожар охватывал уже большую часть видимого горизонта.
Валейгар усмехнулся.
— Ты отправил его на верную гибель, — сказал он. — Неужто ты и вправду надеешься на его возвращение?
Оссимур хмуро посмотрел на мага и вновь направил взор во тьму. В этот миг занавешенное окно открылось вновь, и главарь разбойников увидел тень, появившуюся на фоне света. В следующий миг эта тень перемахнула через подоконник и рухнула вниз, растворившись во мраке.
— Проклятье! — выругался Оссимур. — Кажется, он сбежал. Гриб, похоже, все-таки спугнул его.
— Как же нелепо звучит, — проговорил Валейгар. — Разбойник спугнул темного мага, колдуна из Ордена Шестерых!
— Нужно пойти проверить, — сказал Оссимур, не обращая внимания на колкое замечание мага.
Разбойник вышел из зала. Валейгар вскоре тоже покинул его.
Наверху, в башне, с треском обгладывая дрова, догорал костер. Колдуна, или же того, кто здесь недавно находился, уже след простыл. Гриб тоже пропал. Оссимур обошел небольшое помещение. Смотреть было особо не на что: разрушенный стол, сорванная с петель дверь, покрытый многолетним слоем пыли мусор на полу и окно с оторванными ставнями. Он подошел к окну и выглянул наружу. В темноте ему ничего не удалось увидеть.
— Куда делся этот доходяга Гриб?
— Боюсь, об этом знает теперь только Двимгрин, — вздохнул маг Валейгар. — И что самое плохое, теперь он знает, что его преследуют и что эти преследователи дышат ему в затылок. Я ведь говорил, что не нужно совершать необдуманных действий, разбойник Оссимур, но ты ослушался меня.
— Кто ты такой, чтобы я тебя слушал?! — вспыхнул глава Братства Волков.
— Умерь свой пыл, уважаемый Оссимур! — произнес маг несколько более повышенным тоном. — Ежели не желаешь иметь со мной дел, я не упрашиваю. Но если мы продолжим сотрудничество, то попрошу впредь сдерживать себя и прислушиваться к моим словам. Совершая подобные ошибки, как эта, мы никогда не достигнем наших целей. Мы потеряли твоего приятеля… Предлагаю продолжать путь, ибо Двимгрин снова впереди нас. Если ты со мной, идем седлать лошадей.
С этими словами маг развернулся и пошел вниз по винтовой лестнице. Оссимур кипел от гнева. Он понимал, что Валейгар прав, и гнев его был направлен не на мага, но на самого себя — на свою глупую ошибку, которая обернулась потерей последнего верного ему члена Братства.
Главарь разбойников, уходя, еще раз окинул помещение взглядом, и на глаза ему попался большой мухомор, каким-то образом выросший прямо из кладки на верхней ступени у дверного проема. Его шляпка, покрытая ядовитой слизью, блестела в бликах костра. Недолго думая, Оссимур снес его носком сапога, тем самым выплеснув накопившуюся ярость, и стал спускаться по ступеням. Спустя мгновение, он остановился и обернулся, бросив задумчивый взгляд в сторону оставшейся после удара ножки мухомора. Какая-то безумная мысль прокралась в его голову… Но он тут же прогнал ее, как какую-то нелепицу, и вскоре покинул дозорную башню.
Свет луны попадал внутрь сквозь дырявую крышу наполовину сожженной конюшни, которую решено было использовать по прямому назначению, как она когда-то служила. Вороной конь Валейгара неподвижно стоял в полумраке в крайнем стойле — одном из немногих сохранившихся. Валейгар зашел к нему и взгромоздил скакуну на спину снятое уже несколько дней назад седло.
— Ну что, отдохнул, красавец? — ласково проговорил маг, поправляя седло и наощупь отыскивая ремни.
Конь покачнулся и, как стоял, на прямых ногах рухнул на бок. Валейгар озадаченный, склонился над животиной. Сомнений не было — конь был мертв. В этот момент в конюшню входил Оссимур с походным мешком.
— Что случилось? — спросил он, приближаясь к магу.
Валейгар, не отвечая, прошептал заклинание и из руки его вырвался светящийся шар, вмиг заливший конюшню ярким светом. Главарь разбойников вздрогнул и отступил на шаг, но вспомнив, что маг уже создавал магический свет еще в «Захолустье», досадно сплюнул.
Рыжей лошади не было. Последняя вороная, как замороженная, без движения стояла в следующем стойле. Глаза ее были открыты, но пустой бесцельный взгляд ее наводил на мысль, что что-то не так.
— Где Огонек?! — внезапно вскричал Оссимур, бросая котомку и с тревогой оглядывая конюшню. — Огонек!
Главарь разбойников выскочил на улицу.
— Огонек! Огонек!
Спустя несколько мгновений он вновь забежал внутрь.
— Куда он делся?
— А ты как думаешь, Оссимур? — с сожалением проговорил чародей.
Взгляд разбойника упал на мертвого коня.
— А с этим что? — спросил он.
— Мертв, — ответил Валейгар. — Боюсь, обстоятельства далеко не радужны…
Маг вошел в другое стойло и слегка толкнул последнего скакуна. Конь так же, не шелохнувшись, пал на землю, словно был то не конь, а статуя из черного мрамора.
— Этот колдун украл Огонька! — злостно воскликнул Оссимур. — Будь он трижды проклят!
— Вижу, кража лошади расстроила тебя куда больше, нежели исчезновение верного соратника Бриана, — заметил Валейгар и, вздохнув, пошел к выходу.
— Ты куда, чародей?
— В Тригорье, — бросил маг.
— Пешком?
Маг остановился под аркой входа и обернулся.
— А ты располагаешь более интересными предложениями?
Оссимур снова посмотрел на мертвую лошадь, сжал кулаки и, прихватив мешок с припасами, быстро зашагал в сторону выхода.
Валейгар шел чуть впереди. На востоке уже светало. Дорога вела их среди мрачных руин Олдиора.
— Долго ли идти?
— Три дня, коли не будем засиживаться на привалах, — сказал маг. — Но ничего, спешить нам некуда.
— Почему же некуда? — не согласился Оссимур. — Колдун, верхом на моей лошади, уже наверняка подъезжает к Тригорью.
— Тебе нужен его подельник Стрелок, а мне нужно понять, что Двимгрин замышляет и зачем идет в Тригорье. Ловить самого колдуна тебе ни к чему, как и мне. Он сегодня обвел нас вокруг пальца. Убийство лошадей и исчезновение Бриана — это лишь предупреждение. Если мы опять подойдем слишком близко, он может прибегнуть к более жестким мерам, и тогда нам не сдобровать. Поэтому нам следует держаться на расстоянии, а не наступать ему на пятки.
— Думаю, этой проблемы в ближайшее время уже не возникнет. Как бы мы ни старались, с каждым мгновением колдун лишь увеличивает разрыв между нами.
— Это только благодаря тебе, уважаемый Оссимур…
Глава Братства Волков промолчал. На ходу он то и дело, озирался, осматривая унылые окрестности. Городские улицы остались позади, зданий и построек становилось все меньше, — в основном то были сгоревшие хижины, окруженные поваленными заборами. Позднее поросшие зеленью каменные мостовые под ногами сменились широкой пыльной дорогой.
***
— Сотня собралась на площади, военачальник!
Военачальник Хасба сидел за столом и, казалось, не услышал вошедшего воина в начищенных до блеска доспехах. Лучи утреннего солнца лились через распахнутые окна просторного зала. Снаружи доносился отдаленный гомон голосов. Хасба что-то писал на небольшом листе бумаги. В последний раз обмокнув перо в чернильницу, он старательно вывел под текстом свое имя, свернул письмо, капнул сургуч на бумагу и раздавил вязкую каплю печатью наместника Алкайгирда.
Воин сделал шаг и повторил:
— Сотня собралась, военачальник!
— Я слышал, — отозвался наконец Хасба и встал из-за стола.
Военачальник был не стар, но уже и не молод. Побитые сединой русые волосы были гладко зачесаны назад и собраны в хвост. Лицо украшали два шрама: один рассекал лоб ровно над переносицей, другой был на правой щеке. В свое время он был участником похода на восток под началом короля Алнайты. Тогда, два десятка лет назад, королевства Межгорья Санамгел и Афеллаэсс предоставили помощь Эфоссору в битве с Мраком, что сгущался за Небоскребущим Хребтом. От простого воина за двадцать с небольшим лет Хасба дорос до титула военачальника крепости Алкайгирд.
Хасба подошел к воину и вручил ему запечатанное письмо.
— Отправь гонца в Ралгирд, Эрион. Это послание королю. Со скорбными вестями, о которых всем нам известно…
Воин кивнул.
— Сколько бойцов?
— Я снарядил сотню. Все, как ты распорядился, Хасба.
— Отлично, — произнес военачальник. — Я сейчас приду.
Воин вновь кивнул и развернулся, чтобы покинуть помещение, но у выхода замешкался.
— Что делать со Вторым Мечником? Казнить его?
Хасба задумался на мгновение.
— Нет, — ответил он. — Пусть посидит в темнице. Казнить его не нужно. Он ни в чем не виноват.
— Он трус, Хасба. Я уверен что он сбежал.
— Мы не знаем наверняка, что произошло, — возразил Хасба. — Я лично говорил с ним. По его словам, наместника убил колдун.
— Чего только люди не придумывают, чтобы оправдать свою трусость! — усмехнулся воин.
— Вот я и выясню, Эрион, придумал он это или нет. Держите его взаперти. Дважды в день приносите еду и воду.
— Будет сделано, Хасба, — произнес воин и вышел из зала.
Спустя некоторое время военачальник уже спускался по широким ступеням с верхних ярусов крепости. Лестница примыкала к стенам, вилась среди смотровых башен и массивных каменных строений и устремлялась все дальше и дальше вниз. Албут-кайлур-гирд, — он же Алкайгирд, — представлял собой высокую крепость, возведенную на западных склонах Новых Гор. Снизу, с главной площади и улиц, доносились голоса и топот марширующих войск, сопровождаемые барабанными ритмами. За спиной же, наверху, там, где начинались ступени, было совсем тихо. Там располагалась башня с покоями наместника. Теперь она пустовала.
Хасба уже давно подозревал неладное: наместник слишком долго не возвращался. Второй Мечник, прибывший накануне, доложил о гибели наместника и сопровождающих его остальных стражников, в том числе и начальника почетной стражи — Аскальбора. По приказу Хасбы выживший мечник был незамедлительно заключен под стражу. Дальнейшую его судьбу Хасба определит позже. Сейчас главной целью было поймать или уничтожить мерзавцев, посмевших напасть на карету правителя крепости. Это может быть нелегкой задачей, учитывая, что дурная весть добралась до Алкайгирда лишь вчера: больше двух недель минуло. Причиной тому было то, что Второй Мечник по дороге умудрился еще и потерять лошадь, повстречав каких-то головорезов на пути, и был вынужден идти пешком.
Несколько дней назад гонец из Ралгирда донес новость о разбойнике, сумевшем сбежать из заключения перед самой казнью. Послание гласило, что бежать ему помог опять же колдун. Они вместе покинули столицу Санамгела. Могли ли они быть убийцами наместника? Могли… Так или иначе, некоторая связь здесь отслеживалась. Стало быть, Хасба располагал уже двумя весомыми причинами отправиться на поиски преступников — побег из тюрьмы и убийство главы Алкайгирда.
Солнце обливало горизонт первыми лучами. Отряды уже собирались на смотр. Хасба поведет их за Перевал, на поиски убийц. Начальник стражи решил не ждать распоряжений короля. Король Санамгела слишком далеко. Да и сам Санамгел впрочем тоже. Хасба сам знал, что делать: долг призывал его найти и наказать преступников. И король наверняка сочтет такое решение верным.
На главной площади под звуки рога собирались конные воины в новых бордовых плащах и начищенных до блеска доспехах. Кони, по большей части вороные, с расчесанными гривами, лениво топтались на каменной мостовой. К тому времени, как Хасба спустился на нижний ярус, воины уже выровняли ряды и были готовы к смотру.
Хасба двинулся вдоль войска, оглядывая молодых и старых всадников сторожевой крепи. Все было безупречно. Силы Алкайгирда всегда имели новейшее снаряжение, каким не могли похвастаться даже королевские стражи. Аскальбор и наместник Дальвион добивались от столицы лучших доспехов и оружия для людей крепости. Подле каждого воина в поводу был крепкий скакун, ни в чем не уступавший тем, которые составляют конницу Ралгирда.
Дважды пройдя вдоль рядов, военачальник вышел на середину строя.
— Воины Алкайгирда! Как уже всем известно, наместник Дальвион и сопровождавший его начальник почетной стражи Аскальбор погибли. Вы все почитали этих людей, и каждый из вас знает, как много они делали для нас. Так что скажете? Можем ли мы оставить это без возмездия?
— Не можем! — хором отозвались воины.
— Какого наказания заслуживают злоумышленники?
— Смерть!
— Тогда по коням! — приказал Хасба. — Отыщем их!
Военачальник оседлал коня, которого подвел к нему один из воинов. Другой воин подал ему сверкающий шлем с черным оперением. Хасба надел его и поехал в конец строя.
— Открывай! — крикнул он и тронул поводья в сторону ворот.
Лязгнули засовы железных створок, и тяжелые ворота Алкайгирда со скрипом отворились, выпуская конный полк Хасбы. Ряд за рядом они прошли под высокой аркой и двинулись по дороге, которая вскоре примкнула к тракту. Хасба и его воины направились в сторону Ущелья Голосов. Вслед за отрядом из сотни всадников крепость покинул другой наездник и, доехав до тракта, во весь опор погнал скакуна в Ралгирд, чтобы донести недобрые вести королю.
Хасба ехал впереди. Лик его был мрачен. Он уверенным взором смотрел вперед, на каменистые склоны, по которым взбиралась дорога. Громады гор на фоне кроваво-красного горизонта приветствовали его, сверкая снежными вершинами в свете утреннего солнца. За его спиной быстрой рысью двигались ряды конников в алых плащах.